Текст книги "Джунгли. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Focsker

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Я не стану отвечать на твой каверзный вопрос и, перед Богом-создателем, не стану позориться, – заявила Бессмертная, опустила голову и взглядом уткнулась в землю. – Уходи, наш разговор окончен.

Предупреждение: «Мертвый бог разочарован услышанным. Отводит взгляд в сторону».

Рабнир схватила Бессмертную за волосы и потянула голову вверх. Этого ещё не хватало – пыток и издевок, когда папаша рядом, чего-то ждёт!

– Разговор закончится, когда скажет Агтулх!

– Рабнир, – коснулся я её руки, – отпусти. Она пытается обмануть себя, когда её создатель пытается понять, о чём же думает его последнее творение. И будут играть они в молчанку, оба мучаться, пока кто-то не признается во всем. Оставим нашу пленницу на некоторое время. Пусть подумает, уверен, ей есть о чем подумать. И это… Бессмертная… Мы ведь тоже с тобой враги, моя покровительница Богиня плодородия. Если захочешь поговорить, зови меня через стражей в любое время. У меня есть ещё много рассказов о богах: хороших и плохих, весёлых и грустных, думаю, некоторые могут тебе понравиться.

Бессмертная промолчала, даже бровью не повела, напоминая о категоричном завершении разговора. Упрямая, что ж, пусть упрямится. Выйдя из шатра, велю кормить её пищей, не содержащей костей или осколков костей, чтобы, не дай бог, через регенерацию она себе какое холодное оружие не состряпала, отмычку какую. Также требую усиленного контроля. Непрерывно за ней должны наблюдать с десяток женщин разных племен с максимальной степенью доверия, обязательно не участвовавшие в боях с Республикой и других набегах в той стороне. После предстоит на Совете Племен решить, как поступить с теми землями, которые находились под контролем перебежчиков Республики. Многие уже сейчас настаивали на отправке туда войск, занятии рубежей, подготовленных позиций опустевшего лагеря, дабы его не заняло подкрепление из республики. После возведения очередного форта береговая линия, подчинившаяся врагу, окажется слишком протяженной и значимой, вариантов для сухопутных нападений станет в разы больше. Хотя и с логистикой проблем нашему врагу прибавится. В общем, это только предстояло решить. Собственно, как и узаконить должность старосты в лице только что родившей Кисунь.

Тем же вечером, оказавшись в компании огромного количества старух, я сначала прилюдно высказал свои соболезнования Кисунь, потом поздравил её с получением официального, законного титула, полученного со 100% официозом. Я выслушал, чего ждут от меня старые кошёлки, как они хотят видеть наёмников и ждут, чего взамен попросит Империя. Совсем коротко пробежавшись по интересам Империи, пересчитав редкие товары, которые они готовы покупать, я говорю о важности дальнейшего развития особенных производств. В первую очередь – мыловарения, потом о животноводстве, благодаря которому можно это самое мыло производить, ну и напоследок о специях, сахаре, соли, которые мы также способны производить сами.

– Сейчас мы, посланцы небесные, ещё имеем кое-какие запасы из творений великого ювелирного мастера Алиэкспрессо, поэтому сможем сами оплатить наёмников, закупку инструментов и производственных конструкций. Однако рано или поздно украшения закончатся, и мы окажемся с империей в невыгодной торговой позиции. Поэтому мы сами должны развиваться, учиться, строить и производить всё, от инструментов до оружия. Но это потом; сейчас всю торговую миссию и заботу о Федерации племен можете оставить мне.

На этом, завоевав немыслимо-огромное количество очков уважения и благодарности у совета, мы с ними попрощались. Они не знали, как вести себя с иназемцами: мелкие племена боялись; крупные, помня обиды от убийства республиканцами и понесенное поражение, ненавидели как Республику, так и Империю; и лишь средние по местным меркам племена поступали мудро, пытаясь лавировать, расти и стараться не пасть слишком низко, при этом перешагнув через другие крупные семьи. В Федерации сохранялась конкуренция среди старух, которых я по морально-этическим соображениям не посещал. Однако у каждой из них имелись дочери, и вот, взаимодействуя с ними через «Уравнивание», в правах мы придём к полному пониманию и единству. Главное, чтобы старейшины все разом не приставились, а то в одиночку все административные проблемы, споры я точно не смогу решить. Всё должно идти своим чередом. Особенно сейчас, когда, обсуждая военные дела, было решено нанести расчленяющий удар. В котором Федерация решила отрезать Республику по суше от земель мятежников. У нас имелись пушки, у нас были пистоли, мушкеты, взрывные ядра, наёмники из разряда «пушечное мясо», а ещё, благодаря кое-кому, смертоносно опасные маги огня. Дальнейшую работу с которыми мне этой ночью предстояло хорошенько простимулировать.

Уже скоро прибудут наёмники из порта Империи, тащить пушки в тридевять земель через места, где и пешком пройти сложно, затея губительная. Поэтому вместе с наёмниками было решено задействовать мобильных магов. Если враг уже занял истребленный лагерь, сумел через море усилиться и укрепиться, мы будем под покровом ночи минировать подступы к нему со всех сторон. Заниматься откровенным терроризмом. До возвышенности, на которой стояло поселение, далековато. Пушки галер не добьют. Играя от этого, было решено пробовать брать гарнизон измором, пленить, а после перепродать Империи и начать таки сжимать кольцо вокруг оставшихся укреплений Рагозии. Самая страшная проблема, как казалось на данный момент, решена; оставалось дело за малым – выкинуть на хер незваных гостей, а после начать строительство по-настоящему опасных, усиленных и укрепленных до зубов прибрежных фортов.

Глава 23
Царь мелководья

Несколько дней спустя.

Императрица Алесия. Неподалёку от пляжа Омаха.

Федерация вольных племён во всю готовилась дать бой на суше. Молодой Агтулх Алексей, с гибелью самых влиятельных личностей своего молодого государства, единолично перехватил власть над поселением, армией и администрацией. Дорогостоящие украшения, пушнина рекой потекли в Имперский порт, заполняя трюмы и готовя первые партии товара к отбытию. Также, благодаря помощи капитана Стеллы Марис с нынешним наместником Аукай, удалось за прекрасное кольцо продать Волчью свару. Золото обменяли на сброд, властительница империи радовалась тому, как обвела вокруг пальца юношу. Однако радость эта была недолгой. Республика, в передышке, полученной от постоянных атак Федерации, пришла в движение. Их морские разведчики пронюхали о появлении Имперской Армады, и теперь к бухте, прозванной местными Ласточкиным гнездом, шли республиканские галеры. Орудий у них немного, но число превосходит все предположения императрицы. Верткие галеры, выставив весла, вышли на охоту в день, когда большие многопалубные артиллерийские суда оказались подобны кускам дерева, барахтающимся в море. Штиль, адская жара, на небе ни тучки и нет ни намека на то, что погода в ближайшее время переменится!

Бодро идущие галеры приближались к строящимся в боевом построении бригам Империи. Со скал, вместе с имперскими воительницами, за происходящим наблюдали артиллеристы Федерации. Вместе с новыми союзниками они удерживали место, с которого собирались огнём трофейных орудий поддержать Империю.

– Сегодня, как и всегда, ветра не на нашей стороне, – стоя рядом с императрицей, говорит наместница Аукай Путьчитвай, внимательно следя за своим бывшим кораблём.

– Прибрежные воды – вотчина Рагозии, а море – хозяйские территории Каолиции, – говорит Алесия, – сейчас подвернулся удобный момент разбить их у берега, и с помощью Федерации одержать победу на берегу. Лучшего момента может и не представиться.

Аукай, наблюдая за численным перевесом республиканок, за той армадой, прибывшей с Глатческо, спросила.

– Вы хотите сказать, что наш флот лишь отвлекающий маневр?

– Сбрендила? – Сев на предоставленный ей табурет, вглядываясь в подзорную трубу, выдала императрица. – Я верю в своих капитанов, в силу нашего оружия. Также верю и в пехоту, «царицу полей», как назвал её недавно Агтулх Кацепт Каутль. Мы выгнали большую часть ос из их гнезда. Теперь дело за храбрецом, что отправится к нему и сожжёт его дотла.

Корабли Империи, идущие шеренгой, начинают разворот, становятся боком к идущей навстречу им широким фронтом армаде. Медлительные, едва-едва движущиеся бриги делают первый залп, недолёт метров на сто-пятнадцать.

– Сука, если бы только они были палубой выше… – показав клыки, ругается имперская львица.

В ответ на залп бригов идущие носом вперёд галеры останавливаются. Также отвечают залпами своих единичных орудий, установленных в носовой части. Взрывы в небе, пламя обрушивается на корабли Империи, осыпая их железными осколками, разрывая и обжигая красными языками паруса.

– Какого чёрта⁈ Мартиры⁈ – Едва сев, тут же подскочила с места Алесия. – Они же могли атаковать ещё с четыреста метров назад⁈ Почему сейчас?

Дальнобойные орудия Республики бьют вглубь построения Империи. Ядра, взрывающиеся в воздухе, по прошествии определённого времени, стали для Императрицы шоком и лишь слегка удивили Лею, взявшуюся сопровождать у берега императрицу. Добрыня использовал подобные во время штурма укреплений Республики, так же подобные ядра использовались в отражении атаки на первый форт, отнятый некогда у республиканцев. Самка, о которой рассказывали Лее, носила величайшее звание, доступное Рагозии – адмирал. Поэтому стоило ожидать, что ей хватит ума повторить фокус Добрыни, высчитать и просчитать, сколько на максимальную дальность будет лететь ядро и когда оно должно раскрыться.

– Адмирал Глатческо раскрыла секрет главнокомандующего Добрыни. Взрывающиеся со временем ядра – это его изобретение… – Говорил Лея, из-за чего кулаки Алесии сжимаются. Ей хочется кричать: «Почему мы этого не знаем⁈» В то же время сама она понимает и своими глазами видит, насколько это оружие, в сочетании с мартирами, ужасающе опасно. Как корабли не могут скрыться от него в водной глади, так и «пехота», прячущаяся за оврагами, не укроется от смерти, сыплющейся с небес. Пусть точность и низка, зато зона поражения, смертоносность, огромна.

Всё больше галер, подходя на недосягаемую дистанцию для продолжавших медленно разворачивать боевое построение бригов, открывали огонь со своих носовых орудий. Те единицы кораблей и капитанов, осознавших необходимость сближения, подавались вперёд на сокращение дистанции для разворота бортовых пушек и поражения врага, сталкивались с новой бедой. Галеры, стоя на месте со спущенными парусами, при помощи гребцов начали сдавать назад. Им не требовался разворот, продолжительно долгий маневр. Республика не просто отступала, она продолжала отстреливаться. Двигаясь на галерах и вперед и назад, в разы быстрее, чем могли преследовать их бриги. С ужасом в глазах и печалью в сердце Аукай Путьчитвай видит, как в бриг, ЕЁ бриг, прямо в штурвал, прилетает огненный снаряд. Внутри неё всё сжалось. С огромной дистанции она слышала, как затрещало дерево, как охваченная пламенем, получившая ещё одно попадание мостовая разлетелась на куски. От попадания поздно разорвавшегося снаряда мачта треснула, с корзины на мачте вывалился кто-то из её команды и, ребрами вдарившись о борт судна, рухнул в воду, вздыбленную от осколков. Не просто корабль, а само то место, на котором она сегодня по велению судьбы обязана была быть, перестало существовать. Духи Путьчитвай, провожавшие её по жизни, плясали; Аукай, дитя пустыни, услышала их и смогла избежать начертанной ей смерти.

– Это закончится разгромом, командуйте отступление… – Понимая весь ужас ситуации, Императрица тут же с берега велит отдать команду о отступлении вдоль берега. Ей необходимо, чтобы галеры подошли поближе, в зону поражения орудий Федерации, которые находятся так высоко, что даже мартиры не смогут их перестрелять.

Под огнём противника, односторонним, теряя суда один за одним, Империя начинает отступление. Самые пострадавшие во время боя бриги направляются в Ласточкино Гнездо. Остальные продолжают следовать плану Б, вытягивая врага под огонь береговых пушек. Первые галеры, чьи гребцы оказались самыми сильными, спустя полчаса получают мощнейший удар в борт. Шестнадцать орудий Федерации, сделавшие одновременный залп, совершили пять точных попаданий. Нос корабля Республики начал постепенно проваливаться в голубую гладь воды, а корма задираться. Женщины, бросая оружие и скидывая с себя одежду, прыгали за борт. Первая потопленная галера нисколько не смутила командование Рагозии. Более того, намеревавшиеся разделить флот Республики, силы Федерация и Империя столкнулись с хладнокровным и расчётливым решением отпустить отступающие, пострадавшие корабли в бухту. Пылающие бриги нисколько не интересовали адмирала Глатческо. Используя погоду, своё преимущество в маневренности и скорости, они отдаляются от опасной береговой зоны, уходят в море и, двигаясь по дуге, продолжают догонять основные отступающие силы имперцев.

– Грёбаная Глатческо! – Понимая, что боя возле нового торгового порта уже не избежать, Императрица, через быстроходных послов Федерации, Гончьих, отправляет послание в предфронтовой форт. В послании гласилось:

«Егеря, я – Императрица Алесия, названная Львицей Империи, заклинаю вас: идите в бой! Не жалея себя и живота своего, сокрушите врага на суше, пока мы бьёмся с ним на воде!»

Спустя несколько часов. Неподалёку от передовой.

Последние, сдерживавшие моё передвижение оковы, с гибелью Олай, а также Добрыни, спали. Умные, талантливые, сильные, они погибли, защищая интересы молодого государства, и настал мой черёд, черёд тех, кто помоложе и поактивнее. Мы заменим их на линии фронта!

Чувство страха, ответственности, постоянное ощущение, что я делаю что-то не так, ни на секунду меня не оставляли. Сменившееся положение в Федерации, нисколько не изменило моего характера. Я слаб и в то же время силён благодаря тем, кто продолжал меня окружать. Во главе торговой миссии в случае моей гибели останется Катя. За оборону, дозоры, сдерживание, воодушевлённая и готовая мстить за смерть Добрыни (как оказалось, тайно его любившая) тётя Вера. Об детях могла позаботиться Оксана, и ещё многие из наших, кто продолжал себя искать в этом мире. Одна лишь Мария, та, кто была со мной в тот злополучный день, с кем мы растаскивали раненых, хоронили погибших, а потом с печалью раскуривали сигареты обсуждая будущее, решила до конца оставаться рядом со мной. Федерация готовилась к наступлению; я после ночи с эротичной тигрицей поднял недостающий до круглого числа уровень. Что-то, напоминающее богов в моей голове, поздравило с повышением способностей, с которыми я мог воодушивить даже самых трусливых союзников.

Навыки «Уравнителя» и «Истребителя ереси» хорошо сочетались в тот момент, когда наша объединённая с Империей сухопутная армия шла на передок. Конфликтов вспыхивало много. Кто-то не там посрал, кто-то куда-то вступил, кому-то просто взгляд чужой не понравился. Племен вокруг было, как ебучей мошки в джунглях. Ещё и жара эта треклятая делала всех злее, накаляя и без того накалённую обстановку. Семь раз я успевал влезть в конфликты, сулившие массовые драки, и четырежды, с моего слова, завершались конфликты, к которым я прибывал с запозданием. Небоевые потери мы понесли, даже не добравшись до врага, и от того злость моя передалась к тем, кто сейчас перешёл под моё прямое управление.

Ссора наёмников была успокоена поркой баламутящей воду десятницы. Зарвавшуюся Пандцу, командующую сотней, и вовсе пришлось отстранить от управления, выпороть, связать и отправить назад в столицу в клетке. Мы шли на войну большим войском, коим даже Добрыня на врага ещё ни разу не ходил. Я даже подсчитать всех не мог, ведь по ходу пути к нам то и дело прибивались разношерстные группы: пантеры, чернохвостые тигрицы, бежавшие от гнёта Крысы, остатки Беа и прочей жирности. Все, с кем мы сталкивались, после общения со мной, как по велению волшебной палочки меняли свои взгляды, вставали в первые шеренги с теми, кому в линии авангарда предстояло доказать свою пользу.

Когда мы приблизились к передовой, армия превратилась в огромную, собранную по кускам и группам толпу. Простые собиратели, вооружённые разве что своими когтями и зубами, смешались с вооруженными до зубов по нынешним меркам, бойцами спецназа – Молниями, сформированными Добрыней. Нас было много, настолько, что ещё за два часа перед наступлением нам пришлось считаться и разбиваться на отдельные группы. Это была не армия, какой управлял Добрыня. Это была мясная ловина, толпа, которая откликнулась на мой зов, на крестовый поход, которым я намеревался положить всему конец. Я не знаю, откуда они все взялись, не знаю, как вообще мы собрались, но нас было почти шестнадцать тысяч. С наёмной сварой, с Егерями, выделенным личным отрядом Императрицы Алесей, с перебежчиками и множественными пленными из самой Респубрики, намеревавшимися в боях заслужить для себя паспорт и место в «очереди» на «Ночь любви». Нас было так много, что не только оружия, но и инструментов, которыми можно было бы вооружить местных, попросту не хватало. Именно поэтому, желая сохранить как можно больше жизней, со мной была Мария, а ещё… Они:

– Наташа, ты ведь помнишь, что будет с твоей подругой, если решишь нас предать? – Глядя в глаза шлюхе, спросил я, а после обратился к той, к чьему горлу сама Гончья приставила клинок: – И ты, Света, не забывай, чего мы ждём от Джорджа.

– А я… а как же, почему никто не слушает моего мнения⁈ – Кричал здоровяк, но взявшая его под контроль Света, словно не считала его живым человеком, ответила:

– Ты ведь не обманешь нас? – Её голубые глазки и светлые волосы, наивное молоденькое личико, что по возрасту ещё сильнее молодит ведьму, опасно подкупали.

– Я хочу закончить войну. И она закончится, если мы возьмём поселение, а с ним – Адмирала Глатческо. Понимаешь? – спросил я, но та, сверля меня взглядом, даже бровью не повела. Она не понимала. – Это как игра в шахматы, ты же знаешь о шахматах? Мы поставим шах и мат их королю, ей некуда будет бежать, на этом всё.

– И ты не будешь их казнить? – По-прежнему не веря, говорит Света.

– Я их продам. Вот им… – пальцем указал на Имперок, – а эти пусть решают, как быть с пленными. Мы же вместе с вами, тобой, Наташей, нашими девочками и даже этим здоровяком начнём строить себе свой собственный рай.

– Богохульник, – тяжело вздохнув, говорит Света.

– Какой есть, – отвечаю я. – Ну так как, не передумала? Помнишь, что нужно?

– В руках твоих наше будущее, моя жизнь, мои грехи перед теми детьми, которые из-за меня лишились матерей. Я просто уточняла. Алексей, я сделаю то, что ты просишь, помогу изгнать Республику.

У нескольких рагозских знатных дам, прибывших сюда в качестве пленниц, глаза окрашиваются в голубое пламя. Затем, они ждут, пока Джордж каждую из них закинет себе на плечо, кого-то и вовсе возьмёт в руки как принцессу. Задача проста: Джордж с якобы ранеными подходит к дозорному посту, приносит и приводит туда офицеров. Далее их сопровождают и переводят в город. Синеглазые распространяются по фортификации, словно всё хорошо, общаются со своими, благословляя удачу, богов, благополучно забыв, как именно вернулись, становятся частью города. А после, когда стемнеет, случится «Бах». Я не стану выдумывать велосипеда, пойду по пути старого диверсанта Добрыни, испытаю его план на нашем враге!

В сумерках уходящего дня, когда грохот орудий стал ближе к форту Империи, десятница из покарённых Светой вырубила свою собственную сестру на посту. Позволив Молниям Добрыни взять под контроль форпост, по которому вперёд устремились первые пять тысяч наших. Дорога, которую в первую очередь к новой «границе» проложили республиканки, оказала нам огромную услугу. С начавшимся внутри селения празднеством по случаю освобождения, спасения кого-то из знати, успехов в море о которых постоянно докладывали, а также разврата, что продолжал чинить с девочками Джордж, наши, в форме республики, подобрались к стенам практически в упор. Глатческо оказалась умной женщиной, так же ввела систему пропусков, кодовых слов и допусков. Только это всё не работает в моменте, где статусность, высокое положение в аристократии, выше правил. Голубоглазые аристократки из числа подчинённых Свете просто опоили стражу, одурманили их головы лестными словами, обманули обещаниями породниться и сосватать им своих детей. Все пили, кого-то увели, кто-то уже спал, и в момент пьянки даже не заметили, как кем-то были открыты врата.

– Кто… кто эти женщины? – едва стоя на ногах, спросила одна из полупьяных стражниц, видя, как стройными шеренгами внутрь входят сотни похожих и в то же время непохожих на рагозцев женщин.

– Свои-свои, подкрепление… пошли лучше выпьем, – без крови, без боли, увела стражницу в сторонку голубоглазая пленница чар. Не всем повезло, как той кароульной: кого-то пришлось зарезать, кого-то удушить, но Света, контролировавшая всё издали и старающаяся казаться для окружающих лучше, чем была на самом деле, знала: клинок у его горла, приставленный двадцать четыре на семь Гончьей, куда реальнее, чем любая из её возможных попыток сопротивляться Агтулх.

Первая волна Федерации, едва сдерживая эмоции и желание кинуться в бой, сохраняя плотный строй, двигалась к центру форта. Идти метров сто, но каждый новый шаг и то время, что разделяло его от предыдущего, тянулось для живых целые минуты. Всё замерло в этом марше, время казалось бы остановилось в ожидании командного вскрика Наташи:

– Крысиния! – кричит она. – Крысиния, где ты⁈ – вновь повторяет, собирая на себе внимание всех тех, кто продолжал пьянствовать и только сейчас, с испуганным вопросительным криком прибывшей женщины, заметил, кто и что за войско рассредоточилось за их спинами.