Текст книги "Непокорная для шейха (СИ)"
Автор книги: Extazyflame
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Пролог
Пролог
Я с остервенением стираю с рук арабскую вязь росписи. Роскошь покоев наследного принца, сына эмира Аль-Махаби давит на плечи. Кажется, потолок неумолимо опускается, а вместе с тем двигаются и стены. Совсем немного, и они раздавят, поглотят, как песчинку, ту, кто ещё совсем недавно была Кирой Полянской.
Была. Здесь мне не оставили даже прежнего имени.
«Не живи прошлым, – сказала вторая жена эмира, Зейнаб, – так будет легче принять неизбежное».
Неизбежность в моем представлении выглядела иначе. Апокалипсис. Война. Смерть.
И уж никак не Висам Аль-Махаби, осмелившийся похитить меня и лишить всего, чем я жила прежде.
В просторных покоях полумрак. Я не стала зажигать свет, мне не хотелось видеть роскошь своей золотой клетки. И плевать, что большая часть интерьера была исполнена из чистого золота. Я не птица. Я свободный человек!
Расшитая золотой нитью и настоящими изумрудами абайя напоминает похоронный саван. Только мысли о том, что я окажусь голая в руках этого шайтана, не даёт мне сорвать традиционную одежду эмирата. Завитки и символы, которыми насильно расписали мои руки, прожигают кожу, будто хну развели кислотой.
Сердце колотится, как ненормальное. Так будет ещё очень долго. Я не смирилась. Меня бомбит от всего происходящего!
Вскакиваю на ноги, уже в который раз оглядывая свою золотую темницу в поисках выхода, или хотя бы варианта побега. Ничего не меняется.
На окнах витые, ажурные решетки. Под потолком подмигивают датчики движения. Дальше дверей не выпустят – имение, вернее, дворец напичкан охраной, как улей шершнями. Я уже пыталась выйти незамеченной…
Но сдаваться не буду. Взгляд выхватывает из полумрака золотой торшер в виде развесистого гранатового дерева. Если я попробую сломать покрытые золотом «ветви» и сделать из них оружие…
По телу проходит холод. Страх. Не потому, что я боюсь ранить или даже убить своего похитителя: я слышала, как здесь наказывают за непослушание, и в первую же ночь во дворце увидела это в кошмарном сне. Дебютном сне, ведь ранее мне кошмары не снились. Что же будет за попытку нападения на будущего эмира, думать не хотелось.
Что ж. Пригодится для иной цели. Когда Висам явится потребовать своё право первой ночи, я просто приставлю острый обломок к шее.
Захочет – подойдёт. Получит море крови и мои предсмертные хрипы вместо струйного оргазма и стонов экстаза. Торшер сделан на совесть. Шиплю, поранив ладонь о золотой лист в темноте. Сил не хватает. Но я всегда была упрямой. Расшатываю "ветвь" с остервенением, словно это мой ключ к свободе. И когда она почти поддается, а я произношу вслух пожелания смерти шайтану отнюдь не в цензурных эпитетах, раздаются несколько хлопков.
Я подпрыгиваю на месте. Торшер падает, звон бьющегося стекла поглощает персидский ковёр.
– Браво, Аблькисс. Ты наверняка представляла на его месте меня?
Вам знакомо это ощущение, когда кровь как будто леденеет в один момент, а ноги врастают в пол? Ты понимаешь, что надо бежать, но не можешь сдвинуться с места? Именно это произошло со мной.
Я оцепенела, обхватив плечи руками. Ограненные изумруды впились в раскрытые ладони, уже израненные листками торшера. Но я этого как будто не заметила.
Покои залил приглушённый, интимный свет. Видимо, Висам держал пульт в руке и сидел в кресле у камина, наблюдая из темноты за моей душевной агонией.
Белая кандура[i] свободно струилась по его совершенному телу с бугрящимися мышцами. Я так и не смогла привыкнуть к подобному облачению местных мужчин. В рассеянном свете сверкали, словно два черных бриллианта, его глаза. На лепном лице истинного сына арабских песков не было сейчас иных эмоций, кроме предвкушения и триумфа.
Он сделал шаг ко мне. Я сглотнула, осознав, что ткань традиционного одеяния почти не скрывает обнаженного под нею тела.
– Так что ты собиралась сделать, Аблькисс? – имя, которое он мне выбрал в первый же день, в его вкрадчивой манере говорить звучало странно. Как будто он призывал к себе кошку.
Как меня не накрыла паническая атака, известно лишь его Аллаху. Я задержала дыхание и осторожно выдохнула, опасаясь, что могу лишиться чувств.
– Перестань называть меня так! Это не мое имя!
– Я могу выбрать тебе другое, – Висам медленно приближался по мне. – Отродие гяура. Или «шармута». Так тебе понравится больше?
– Да пошел ты!
Пять дней, которые я провела здесь уже в качестве пленницы, а не гостьи и делового партнёра, так и не сумели сломить мой бунтарский дух. Или мне хотелось самой в это верить? Сознание отказывалось принять все реалии этого варварского общества. С убийствами чести, многожёнством, угрозами и страшилками обитательниц гарема. Я убедила себя в том, что все эти ужасы они рассказали мне от ревности, бессилия и неприятия. Ведь я была чужая в их мире, от слова "совсем".
– Отвечу тебе в твоей же манере, Аблькисс. Пошла к постели и приняла позу покорной наложницы. Ну?
От ярости и возмещения я забыла про свой страх. Покачала головой, стараясь не отступить назад под натиском своего похитителя.
– Я не лягу с тобой. Забудь об этом раз и навсегда!
– Ещё не скрыла свет луны песчаная буря, когда ты отдавалась мне, словно распутная женщина, прямо на песке под рокот волн. О чем ты тогда просила меня, Аблькисс? Не останавливаться? Не щадить тебя? Сделать своей? Любить, как в последний раз, и не бросать?
Я вскинула голову. Как хорошо, что в призрачном свете нельзя было рассмотреть румянец стыда, заливший мои щеки. А Висам остановился, дав мне короткую передышку от своего натиска.
– Я выполнил твои желания, Аблькисс. Ты теперь моя. Щадить и останавливаться я не стану. И никогда, слышишь, никогда я тебя не отпущу.
– Висам, – я не хотела сдаваться. Я не умела этого делать. – Пойми же, то, что ты делаешь, ужасно. Ты хочешь разрушить мою жизнь, лишить всего, чего я так долго добивалась. У меня бизнес, который прогорит без моего участия. Моя мать не находит себе места. Я не принадлежу твоей вере, твоей культуре, твоим традициям. Зачем все это? Ты можешь иметь любую женщину, и она будет счастлива ублажать тебя, на мечтая о большем.
– Любая женщина мне не нужна, Аблькисс. Мое сердце горит только при виде тебя. Ты сама не знаешь, какое неистовое пламя в нем разожгла. Но я покажу тебе его мощь уже совсем скоро.
Ещё совсем недавно я бы улетела в нирвану, услышав подобные слова. И даже позволила сотворить с собой все, о чем ранее не могла и помыслить. Но не теперь, когда меня увезли в эмират под предлогом даже не погостить в семье эмира, а просто провести вечер… А потом отобрали все, включая документы и даже имя. Заперли во дворце и поставили перед фактом: либо покориться, либо – нет, не умереть. Покориться через страдания, всю боль, которую на меня обрушит величественная и не знающая запретов семья Аль-Махаби.
Наследный принц захотел игрушку. По воле обстоятельств ею стала я. Висам с детства не знал ни в чем отказа и всегда получал все, что пожелает.
Я примерно знала, как живут арабские мажоры. Легионы дорогих эскортниц, моделей и даже звёзд эстрады и кино летали в ОАЭ чартерами, с целью подороже себя продать. В дни показов новой коллекции я часто не досчитывалась заранее отобранных моделей, соблазнившихся восточной сказкой за деньги. Но уж я-то ни в коей мере не подходила под категорию богемных шлюх! К своим двадцати пяти годам я добилась таких высот в бизнесе, что самой иногда становилось не по себе. И все это я выстраивала вместе с матерью буквально по кирпичику, не соблазнившись помощью богатых дядей. В деловом мире многие шептали за моей спиной "насосала", но я уже давно не обижалась на убогих умом людей. Я то знала, что всего мы с мамой добились сами, и главным для меня была честность прежде всего с самой собой.
Ради чего все это – бессонные ночи, встречи, бизнес-планы, авралы, поиск инвесторов, обход происков конкурентов? Чтобы арабский шейх, прилетевший на переговоры в нашу страну, решил, что бизнес-леди в его коллекции ещё не было, и просто присвоил меня себе, как его одержимые предки много веков назад – белых девушек? Это до сих пор не укладывалось в моей голове!
– Я твой хозяин и повелитель, Аблькисс. В эту ночь и все последующие. При свете дня и сиянии луны. Я не буду жесток, если ты сама не будешь жестока по отношению к себе, – пока я вспоминала свою прошлую жизнь и старалась не расплакаться от бессилия, Висам подошёл почти вплотную.
Я так и не смогла заставить себя отступить назад.
Здесь умели ломать непокорных наложниц. Пусть ко мне ещё не применили все эти методы воспитания, услышанного хватило с лихвой. Но ведь гордость тоже не исчезнет по взмаху волшебной палочки. И я посмотрела прямо в глаза мужчине, который намеревался разрушить мою жизнь.
В них было пламя ада и обещание наслаждения.
– Жестока к себе? О чем ты говоришь?
– Если ты не покоришься мне, я буду вынужден примерить к тебе все те наказания, которым мы испокон века подвергаем строптивых наложниц. И пусть больно будет обоим, знай, у меня не дрогнет рука. Ты поняла меня?
Мне хотелось закивать головой. Я боялась, что сейчас Висам Аль-Махаби, мужчина, который заставил мое сердце биться иным ритмом ещё в нашу первую встречу, начнет перечислять все эти варварские пытки, от которых, вполне вероятно, рабыни сходили с ума или погибали.
– Висам, я… – наверное, мне стоило собраться, прислушаться к себе и составить план, как выжить в этом месте. Бороться с ним сейчас, не имея запасных вариантов, смысла не было. – Я могу быть с тобой покладистой и ласковой. Глупо отрицать, что нам было хорошо вместе. Но пойми, тогда я была свободна. Поэтому нам было так сладко. А сейчас я хочу лишь одного – вернуться домой!
– Аблькисс, – в голосе мужчины появились предупреждающие ноты.
– Я это к тому, что вряд ли смогу испытать все это снова, с тобой. Даже цветы не растут в неволе. Ты же не захочешь, чтобы я бездумно подчинялась тебе и ничего не чувствовала?
– Моя своенравная Аблькисс, – Висам приблизился по мне и накрыл ладонью затылок. Я опешила. Наши глаза оказались так близко! – Ты заблуждаешься. Ты всегда будешь стонать от удовольствия в моих руках. И прямо сейчас я намереваюсь тете это доказать…
Это было безумие. А он говорил об этом, как о свершившемся факте.
– Я не умею имитировать оргазм. И стокгольмский синдром меня не накроет, можешь не надеяться. Побереги свою гордость.
– Тебе и не придется. Это самое обидное, что может сделать дорогая моему сердцу женщина! – в голосе Висама послышалась горячность. – Ты будешь задыхаться от счастья в моих объятиях и не мечтать о свободе. И знаешь, почему?
– Насыплешь мне в щербет афродизиак?
– Нет, – его губы невесомо и нежно коснулись моей переносицы, оставив пылающий след. – Просто ты полюбишь меня и не захочешь бежать больше никогда…
[i] Национальный костюм арабского мужчины в виде белого платья
Глава 1
Глава 1
С утра на бекстейдже яблоку было негде упасть. Суета только нарастала, чем меньше времени для показа оставалось. Полуобнаженные модели пререкались друг с другом и иногда с визажистами, модельер Фабио, в миру Игорёк, манерно закатывал глаза и обмахивался японским веером, который, по слухам, ему подарил сам Ёдзи Ямомото. Одна из моделей уже успела вынести ему мозг.
– Я не выйду в этой хламиде! Я не беременна!
– Ласточка моя, – Фабио смешно расставил пальцы. – Никто не заставлял тебя объедаться в египетском олл-инклюзиве до размера «плюс сайз». Я и без того стою горой за каждую из вас! Вместо того, чтобы снять тебя с показа, я ищу выход. Кира Владиславовна на моем месте затребовала бы неустойку и пригласила модель из резерва. А теперь бегом на мейк и цени мою доброту…
Я кашлянула в кулак, обозначая своё присутствие. Модель испуганно охнула, Фабио сделал вид, что проверяет швы на изделии.
– Кто-то вспомнил меня? Привет, Фабио.
– Кира, солнцеликая! – улыбнулся во все тридцать два фаянсовых зуба дизайнер. – Это преступление, так роскошно выглядеть! А что это за прелесть на тебе? Армани? Нет, дай угадаю, Хьюго Босс! Мэтр делового стиля! Я его обожаю!
– Хьюго Босс разрабатывал форму для рейха, – клюнув его в щеку, известила я. – Так, на заметку. И стрелки не переводи. Проворачиваем интриги за моей спиной?
Ляся испуганно опустила голову. Я оглядела ее фигуру.
Да, всем бы так поправляться. Немного поплыла линия талии и образовался небольшой животик. Неделя на прежнем питании, и от этого не останется и следа.
– Фабио предложил тебе приемлемый вариант. Почему капризничаешь? – я не была сторонницей радикальных методов там, где можно было обойтись переговорами. Вот где пригодилась педагогика.
– Кира Владиславовна, но эта штука…
– Абайя, – подсказала я.
– Она и так меня сильно полнит.
– Лейсан, я, конечно, могла бы связаться с твоим агентством и озвучить ему претензии. И была бы права, потому что бизнес не терпит сантиментов. Моя мать так бы и поступила, но я умею смотреть с разных сторон пирамиды. У тебя восточный тип внешности, а твоя грация пантеры позволит преподнести этот наряд на все сто. И именно благодаря этому сочетанию качеств ты выделишься на показе среди остальных. Все в твоих руках.
Модель недоверчиво перевела взгляд на абайю. Я с улыбкой нанесла контрольный в голову:
– И выбора у тебя нет. Либо так, либо все выше озвученное. К следующим показам поработаешь над качеством тела и вернёшься в прежнюю лигу. Иди готовиться.
– Кира! – Фабио положил руку на сердце. – Ты ангел. Я ее больше часа пытаюсь вразумить.
– Прокачивай скилл убеждения. Это зона твоей ответственности, не моей. Не хватало ещё вытирать моделям сопли, рискуя сорвать совещание. И попробуй только меня разочаровать. Я жду показа, достойного лучших подиумов мира. Просто творить шедевры мало, если не можешь их достойно преподнести.
– Да помню я все, – убедил Фабио. – Ты скажи, дочь эмира будет одна? Говорят, ее сопровождает брат. Арабский принц. Мои ласточки откуда-то об этом узнали, и терпеть места себе не находят. Каждая спит и видит себя любимой женой шейха. Отсюда и истерия по поводу нарядов, едва не передрались.
– Ради чего? – фыркнула я. – Ради праздного пожирания пахлавы в заточении, сомнительного права числиться надцатой женой и драться с другими за право дать первой? Что за вата у них в голове?
– У тебя неверные представления, Кирочка, – возразил Фабио, – современные арабские принцы получают образование в лучших вузах, ведут бизнес со многими странами и не спешат вернуться к истокам своих предков. Сам факт того, что принцесса Газаль Аль-Махаби получила блестящее образование и путешествует, при этом носит европейское платье, тебе ни о чем не говорит?
– Куда больше мне говорит то, что она путешествует под тотальным контролем брата и согласовывает с ним каждый свой шаг. Запад есть запад, восток есть восток, Фабио, и вместе им не сойтись.
– Ты стопроцентная, непробиваемая акула бизнеса! – резюмировал Фабио. – Возвращайся к совету директоров, у меня все под контролем. Я не подведу.
Что ж, он действительно не подводил ни разу. На этого человека я могла положиться. Все, что оставалось – покинуть закулисье показа и вернуться в зал переговоров.
Мать задерживалась. Начинать заседание без нее не хотелось. Именно она с отцом создала компанию "Легрессо", вместе они вывели ее на международный рынок. Она продолжала управлять ею, когда не стало моего отца. Мне тогда было пятнадцать лет.
– Ирина, кофе. – Воспоминания об этом до сих пор сжимали сердце. Я как будто возвращалась в ту самую ночь, когда телефонный звонок разделил нашу жизнь на до и после.
"Авиакатастрофа. Аэробус рухнул в горном районе. Никто не выжил".
Мать чудом справилась. Кристина, моя тётя, не дала ей нырнуть в депрессию, а акционерам перегрызться за право сесть в кресло президента. За это мы обе были ей безмерно благодарны.
В деловом мире мою мать прозвали королевой. Она действительно правила, как монархиня. И пусть уже пошло четыре года, как я вникла в семейный бизнес и знала все, что должна была знать, мама оставалась для меня неоспоримым авторитетом. Каждый день я училась у нее чему-то новому.
Почти допила кофе, когда в приемной послышался бодрый и воодушевленный голос матери. Она умела улыбаться и говорить так, что волей неволей каждый собеседник наполнялся ее позитивом.
– Кира, дочка, нам необходимо скорректировать планы! – Виктория Полянская протянула мне папку, – нас пытались ввести в заблуждение.
– Кто посмел? – уточнила я, открывая отчёт по новой коллекции.
– Принцесса Газаль Аль-Махаби прилетела на показ не просто так. Сын эмира преследует бизнес-интерес. Что это будет – право одевать королевскую семью или продажа наших коллекций в Эмиратах, пока ещё не знаю. Двадцать минут назад со мной связался его представитель. В общем, само решение будет принято после показа.
– Странная деловая этика, – я отодвинула папку.
– Особенности менталитета, Кира. Но за этого бизнес-партнера я готова рыть землю. И надеюсь, ты разделяешь мои взгляды. Мы должны сделать все, чтобы принц Висам пришел в восторг.
– План мероприятий касательно развлечений дорогих гостей я бы оставила без изменения, – я светилась с органайзером. – Памятные места, ужин в ресторане, подарки семье эмира.
– Нам нужен Константин. И придется внести изменения. Можно добавить оперу для принцессы Газаль, если ее брат не будет возражать.
– А что сам? Не любит оперу? И зачем нам понадобился Костя?
– Кира, – хитро улыбнулась мама. – Ну, ты же сама должна понимать такие вещи. Висам Аль-Махаби прежде всего молодой мужчина с горячей восточной кровью. Ты думаешь, вырываясь из эмирата с уймой религиозных запретов, он будет увлечен культурными мероприятиями?
"Ну, кто бы сомневался. Религия позволяет содержать сколько хочешь жён и наложниц. Это не считая эскортриц, которые летают туда пачками. А им все мало!"
Вслух я этого не сказала. Пусть хоть оргию устраивает, переговоры будут деловыми. А задобрить выгодного партнёра – обычная практика. Но чтобы так!
– А вот на репутации "Легрессо" это никак не отразится? Мы рухнем на дно, если все вокруг будут говорить, что все свои перспективные договора мы получили именно так, подкладывая моделей под партнёров.
– Никаких моделей. Хоть они бы были и не против. Константин давно держит связь с проверенными и конфиденциальными агентствами. Наша репутация будет оставаться кристально чистой.
– Я все равно этого не одобряю, – стало неприятно. Сколько таких сделок, многие из которых заключила лично я, были банально куплены продажной любовью? Моя самооценка задрожала, но быстро вернулась обратно.
Правила поменялись. И придется нарастить толстую шкуру, чтобы смотреть на такое сквозь пальцы.
– Не забивай этим свою светлую голову, Кира. Веди переговоры так, как это умеешь. О закреплении результата позаботится Константин, – мама поверила «ролекс» на запястье.
Я смотрела на нее. Для всех дочерей свои матери самые красивые и лучшие, но если смотреть непредвзято, я видела потрясающе красивую женщину. Истинную королеву, которую не брали годы. Все говорили, что мы похожи. От отца я взяла светлые волосы и зелёные глаза, от матери стройную фигуру, черты лица и потенциал шарма. Он пока ещё не раскрылся в полную силу из-за моей молодости.
– Изучи этикет. Принцессу Газаль наверняка будет сопровождать охрана. Ты должна делать вид, что не замечаешь их присутствия. Но если появится какая-либо безумная идея, согласовывай с начальником охраны. Они наверняка говорят по-английски.
– Моего арабского хватит поддержать разговор, – я изучала лингвистику в МГИМО. Также я делала упор на все, что касалось ведения бизнеса, финансов, психологии и педагогики. Зная наперед, что когда-то я возглавлю "Легрессо", я готовились по всем фронтам.
– Я в тебя верю. Помнишь, что мы не должны принимать дорогие подарки?
– Помню, – улыбнулась я. – Надо предупредить всех. Наши модели не откажутся от подарков, не думая о том, что надо презентовать равноценный.
– Я проведу заседание сама. Проконтролируй подготовку к показу и ещё раз изучи все нюансы этикета, делового и повседневного. Не ударим в грязь лицом?
– Не ударим. Мы лучшие во всем.
Глава 2
Глава 2
Завершив несколько текущих дел и решив возникшие вопросы, я вновь вернулась на бэкстейдж показа. До него оставалось несколько часов, но Фабио нещадно гонял моделей, подгонял платья новой коллекции прямо на девчонках, психуя и то и дело обзывая двух ассистенток бестолковыми.
Девушки выглядели круто. Когда-то я видела арабские журналы мод, пришла в восторг от их изысканных обложек. Сразу же озвучила ведущему дизайнеру: хочу именно такой антураж. Результатом стало его вдохновение и новая коллекция.
– Леди, минуту внимания, – отпив из предусмотрительно протянутого ассистенткой стакана воды с лимоном, я с удовлетворением оглядела готовых к показу моделей.
Фабио и его команда стилистов знали своё дело.
– Всем известно, что сегодня на показе будут присутствовать особые гости. Арабская принцесса и ее брат.
Девушки оживились. Переглядывались, прятали довольные улыбки. Это мне не понравилось.
– Я вижу, у вас горят глаза. Так вот, зарубите себе на носу: любые проявления назойливого внимания, предложения продолжить вечер в интимной обстановке – табу. На кону репутация компании. Вы на работе. Здесь подобное недопустимо.
– Решили блюсти наш моральный облик, Кира? – стервозная Анжела явно собиралась сделать все то, что я запретила. – Или вы хотите застолбить принца себе?
В толпе послышались смешки. Я повернулась к Фабио.
– Вызывайте Юлию. Времени предостаточно. Анжела больше не будет участвовать в наших показах, уведомить агентство.
Все притихли. Анжела покраснела, глотая ртом воздух. Фабио дёрнул ее за руку и молча указал на раздевалку, велев сдать платье.
– Есть ещё желающие поострить? – я обвела взглядом девушек. – Или решить, что я лучшая подруга, с которой можно хохмить таким образом? Или наплевать на мои слова и попытаться на ночь выйти замуж за принца?
Желающих не было. Разжевав девчонкам правила этикета, я отправилась удостовериться, что на подиуме проблем не возникнет.
…Долгожданный гость появился внезапно. Без предупреждения. Я как раз возвращалась из цитадели Фабио в свой кабинет, когда дорогу мне преградили несколько крупных мужчин в черных костюмах.
– Отойдите в сторону, – по-английски велел один из них.
Пришло время больших удивлений, если не сказать резче и матом.
– Вы в своём все? Это моя компания!
Мои слова на него не подействовали.
– Господин Аль-Махаби не любит, когда ему преграждают путь.
Что? У меня отвисла челюсть. Может, надо было эвакуировать здание, чтобы удовлетворить желания сиятельного гостя? Что здесь происходит?
Я развернулась на каблуках и пошла вперёд. Принц или не принц, в моей компании правила устанавливаю только я!
Старший из охраны пытался меня остановить, но я пригрозила скандалом, в результате которого сделка окажется под угрозой. И все же любопытство пересилило. Я не дошла до своего кабинета, повернулась, наблюдая, как в конце длинного коридора появилась королевская процессия.
И надо признаться: я не сразу определила, кто из них есть Висам Аль-Махаби. Четверо мужчин были одеты в европейском стиле. А пятый при ближайшем рассмотрении оказался дамой-бодигардом. Гадать я не стала, хоть взгляд и зацепился за самого статного из них, и переключила внимание на арабскую принцессу. Извечное женское любопытство!
Газаль Сафия Аль-Махаби была одета в платье-футляр, расшитое золотым орнаментом. На шее крупная золотая цепь, стильная и массивная. Она уверенно шла на высоких каблуках, но – это не укрылось от моего внимания – смотрела в пол, в отличие от мужчин.
Она напомнила мне диснеевскую принцессу Жасмин. Длинные черные волосы, завитые в кудри. Черные брови. Выразительные глаза. Таких не называют иначе, как "луноликая".
Я смотрела на принцессу, а внутри поднималось странное чувство.
"Зачем вы держите таких красавиц дома под чадрой? На даёте им самореализоваться, несмотря на блестящее образование? Выдаёте замуж без согласия, как товар?" – роились в голове мысли.
Пока я смотрела на Газаль, один из мужчин так же пристально начал разглядывать меня. Я перевела взгляд, столкнувшись с пронизывающими клинками глаз, темных и глубоких.
Словно шаровая молния в этот момент материализовалась из пустоты, связав нас невидимыми лучами-разрядами.
По телу пронеслась волна жара, сердце замерло. В тот момент показалось, что на меня взирает ночная пустыня, даже запах раскаленного песка и сандала ощущался. Я приросла к полу, а в голове отчего-то пронеслись отрывистые цитаты омара Хайяма и Фирдоуси.
Вот же черт! Этого я ожидала меньше всего. Стряхнула наваждение, сосредоточившись на внешности мужчины.
В тот момент я уже понимала, что это и есть сам принц. Никто не смотрел так дерзко и оценивающе, как хозяин жизни, привыкший не знать ни в чем отказа. Стараясь не выдать охвативших меня чувств, я вскинула подбородок.
Он – будущий партнёр. Хороша же я буду, если проявлю свою слабость! И в тот момент я не придумала ничего лучше, как начать так же откровенно разглядывать его.
И мне пришлось по вкусу то, что я увидела.
Острые черты волевого лица. Прическа и аккуратно подстриженная по последней моде борода. В его облике была сила, власть и стремление побеждать во всем. Быть первым.
Костюм не скрывал статной фигуры. Нужно годами не выкисать из спортзала, чтобы добиться такого совершенства. В ту минуту сильнее всего мне хотелось представить этого мужчину без одежды.
И я почти начала это делать. Он был как ходячий секс. А харизма хозяина жизни лишь усугубила положение. Контроль начал стремительно таять.
– Ирина, – я отошла к столу референта. – Кофе мне. Извести маму, что гости прибыли раньше назначенного времени.
Секретарша сама горела от любопытства, но работу выполнила. Я же закрыла за собой двери кабинета и прижала к пылающему лицу холодные руки.
Как так? Да я никогда в жизни не смотрела с интересом на восточных мужчин! И дело было даже не в том, что этот носит титул принца. Как можно так одним взглядом пробить оборону и заставить сознание взбунтоваться? И похоже, на только его. Тело тоже отреагировало.
"Только этого не хватало!" – подумала я. А затем, послав лесом своё правило не пить перед сделками, налила себе микродозу коньяка и выпила.
– Ваш кофе, Кира Владиславовна, – известила Ирина. – Я… можно спросить?
Я взяла чашку эспрессо и осушила ее в два глотка.
– Ну, попробуй.
– Наши гости – правда принц и принцесса?
Я покосилась на девушку.
– Ты считаешь, что в мире бизнеса таким шутят? И не советую проявлять любопытство. Ты систематизировала прошлогодние отчёты?
Ну вот. Не успели гости приехать – фурор. Едва вышла Ирина, мать набрала меня по каналу внутренней связи.
– У нас небольшое ЧП, Кира. Ты в курсе дела? Звони Фабио и говори, что показ состоится на полчаса раньше.
– Но гости! Мам, не одни только Аль-Махаби приглашены.
– Надо уметь расставлять приоритеты. Фабио сумеет с этим разобраться. А теперь готовься, и через двадцать минут жду тебя в шоуруме…
К тому, что мне придется столкнуться с сыном эмира лицом к лицу, я все равно оказалась не готова. Фабио подготовился куда основательнее. Не он лебезил, изображая радушного хозяина, старался учесть все пожелания гостей. Даже напряг одну из ассистенток сварить кофе в турке на песке. Дизайнер любил баловаться такими штуками.
Беседа принца и Фабио тепла легко и непринужденно. Я испытала укол од зависти, понимая, что сама так не смогу. При одном только взгляде на Висама Аль-Махаби у меня начинали дрожать колени. Я начну путаться в словах, и либо смотреть в пол, как его сестра, либо дерзко и с вызовом – в глаза. Не слишком радужное начало деловых переговоров!
Пока сиятельный гость меня не заметил, я подошла к службе охраны. С личной охраной принца они договорились, и теперь распределяли места в зрительном ряду. На четверых человек защиты мы не рассчитывали, а Аль-Махаби категорически был против того, чтобы они остались в проходе. Пришлось решить вопрос с дополнительными креслами. Помимо модных экспертов, было приглашено несколько звёзд, и надо было соблюсти все условия, чтобы не обидеть никого менее престижным местом.
Когда я, довольная тем, что смогла ловко решить маленькую проблему, повернулась к гостям, Аль-Махаби уже потерял интерес к повествованию Фабио, и теперь его внимание было обращено на единственную женщину в зале, не считая сестры.
Я не успела к этому подготовиться. Поэтому сразу посмотрела в глаза Висама. Порыв жаркого сирокко с запахом раскаленного песка, сандала и пустыни вновь рассыпал по телу предательскую дрожь.
Темные агаты непрерывно гипнотизировали меня, не позволяя разорвать зрительный контакт. Кровь с шипением ударила в виски, описав бесконечность, устремилась вниз. Сначала в сердце. Затем ещё ниже, наполнив низ живота предательской пульсацией.
Обычно мужчинам достаточно взгляда, чтобы расставить по местам все точки. И этот взгляд черных глаз горячего араба бил на поражение, не оставляя шанса спастись.
Мои ноги приросли к полу. В виски все же била мысль – возьми себя в руки, Кира! Улыбнись своей фирменной улыбкой, поприветствуй своих гостей согласно всем правилам этикета, скажи, как ты рада их визиту! На кону сделка века. Не время и не место дрожать от предвкушения!
– Кира Владиславовна! – пришел на помощь Фабио. Счастье, что не забыл моих наставлений и оставил панибратский тон в присутствии гостей. И я, преодолевая все законы притяжения, пошла вперёд, без какой-либо уверенности, что сумела сохранить лицо. Шла на немой и беспрекословный призыв Висама Аль-Махаби. Заранее понимая, что сейчас будет фиаско. Я забыла все слова.
Видимо, рок в этот раз решил дать мне передышку и спасти от провала. Потому что в зал величественной походкой в этот момент вплыла моя мать.
– Ваше Высочество! – ее звонкий голос и бьющий ключом темперамент привел меня в себя за считанные секунды. – Какая честь видеть вас нашим дорогим гостем! Госпожа Газаль! Я Виктория Полянская, президент "Легрессо". А это моя дочь, Кира.
Рядом с матерью я вновь обрела самообладание. Поклонилась, чувствуя, что акцент на колдовских глазах Висама сместился в сторону светских приличий. Но внутри осталась звенеть надорванной страной сладкая, приятная вибрация.
Я поклонилась, следуя традициям моей страны, приобняла принцессу Газаль, внутренне поразившись ее нереальной красоте. Сердце снова рухнуло вниз при мысли, что Висам сейчас также заключит в объятия и даст почувствовать своё горячее совершенное тело. Но сын эмира, видимо, желая вернуть дань уважения, по очереди поцеловал нам с матерью руки.
