Текст книги "Тогда спаси меня... (СИ)"
Автор книги: Энн Лу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 32 страниц)
– Вот, из этой коробки надо брать кубики с буквами «з», «а», «м», «о», «к» и ставить друг на друга, – с самым деловым видом, на который только была способна, рассказывала Таша.
– Ой! А я не знаю, какие это буквы! Покажи!
Девочка с важностью начала показывать буквы и хвастаться, что их ей Зенон показал только один раз, и она тут же запомнила. Я наигранно ширила глаза и шумно восхищалась, хваля ее за память и сообразительность. Это лишь подогревало ее энтузиазм.
Я специально брала не те буквы и ставила их на некое бесформенное сооружение. Тогда Таша возмущалась, что я беру не ту букву и ставила правильную. Потом я спросила, а какие нужны буквы на слово «строить»? Конечно, Таша вскинула вопросительные глаза на херонца. Он оторвал от меня изучающий прищуренный взгляд и присоединился к сооружению.
Через пять минут мы уже забыли обо всех рамках и приличиях и лазили по полу и собирали нужные буквы. Это стало для нас делом первой важности. В итоге мы так увлеклись, что не заметили, как пролетел целый час. В конце концов, посреди комнаты стояла большая башня со словами «строить», «замок», «защита», «дворец» и тому подобное.
Решив, что на этом надо заканчивать строительство, я придумала способ. Нагнулась к самому основанию башни и со словами «А что будет?», вытянула пару кубиков. Таша не успела меня остановить, как все сооружение с шумом повалилось вниз.
Обиженно оттопырив губу, она сердито топнула ножкой. Мол, мы столько старались, а я все разрушила. Я села в позе лотоса и виновато заморгала ресницами, что я не виновата. Тогда Ташка схватила букву «к» и запустила в меня. Та больно ударила по моей скуле. Я сделал вид, что рассердилась и набросилась на нее.
– Защекочу!!! – грозно выкрикнула я.
Ташка запищала, как заправская сирена и принялась реготать на все горло. Зенон лишь удивленно наблюдал со стороны. Помучив с минуту девочку, я на миг замерла и заговорщицки спросила ее:
– Как ты думаешь, а дядя Зенон боится щекотки?
– Не знаю.
– Давай проверим?
Не успел он опомниться, как мы вдвоем запрыгнули на него и начали проверять нервы херонца. Таша, так та вообще со всей серьезностью отнеслась к заданию, и применила запрещенный прием «пальцем в нос». Тот возмущенно вскинул руки и громко засмеялся, отрывисто и похрюкивая. Это нас еще больше раззадорило. В результате, из нас образовалась постоянно копошащаяся «куча мала». Учитывая, что Зенон мог нас раздавить двоих лишь одной левой, картина казалась еще более милой.
– Добрый вечер! – послышался очень знакомый голос со стороны входа.
Мы тут же рассыпались в стороны как мячики пинг-понга, растерянно обернувшись к входу. Там стоял сам Глава Рода и потрясенно смотрел на ˮкартину Репина «Приплыли»ˮ.
– Я вижу вам тут весело, – улыбнулся Иеракс, а в глазах я увидела огонек надежды.
– Дядя Иеракс!!! – закричала Ташка и побежала к старшему хозяину, повиснув на его ноге.
Он неожиданно взял ее на руки и заглянул в раскрасневшееся от смеха личико.
– Привет!
– Дядя Иеракс, а ты давно пришел?
– Полчаса назад.
– Давай с нами играть!
– Прости, крошка, я должен еще поработать с бумагами.
– А можно я тебе помогу?
– Конечно, – почесав игриво ее животик, ответил он, – но только если тебе разрешит эр Харита.
– Разрешит! – деловито махнула она ручкой, даже не глядя на меня.
– Разрешит? – оглянулся тот на меня.
Я лишь пожала плечами.
– Ну и славно. Зенон, тебе давали лекарство?
Краем глаза я заметила, как молодой господин постно скривился.
– Да. Два часа назад.
– Хорошо, – одобрительно кивнул Иеракс и шагнул к выходу, продолжая держать на руках Ташу. – Я пойду. А вы можете пообщаться. Простите, что прервал вас.
Я поджала в неловкости губы, поскольку не знала, как теперь общаться без Таши с молодым херонцем. Но Иеракс ушел быстро, так что теперь мы по-настоящему остались с Зеноном одни…
Глава 5. Первые шаги навстречу
Я с ужасом смотрела на закрытую дверь, не представляя, что теперь делать дальше, когда самый важный отвлекающий момент покинул детскую комнату. Страшно было даже лицо повернуть в сторону застывшего молодого господина имения. Очень трудно было переключиться и начать говорить с мужчиной, которого до сих пор так и не узнала. О чем говорить? О погоде? О политике? О птичках? Сдуреть можно! Я никогда не отличалась говорливостью.
Опустила глаза и поджала в растерянности губы, но не повернулась в его сторону. Воцарилась неловкая тишина. И тут мне пришла очередная гениальная идея! Если не знаешь, что говорить – делай! Я принялась лихорадочно собирать кубики и бросать их обратно в коробку. При этом искоса глядела на задумавшегося херонца, и про себя повторяла: «Заговори первым. Заговори первым».
– Что ты делаешь?
– Убираю, – облегченно выдохнула я, поскольку Зенон сказал это расслабленным голосом.
Значит, он не смущается последней ситуации с «кучей малой». А мое озорное поведение было воспринято спокойно и не рассматривалось, как нарушение какого-нибудь предрассудка или признаком дурного тона.
– Не надо. Это работа прислуги.
– Мне не сложно, – не поднимая глаз, ответила я и бросила очередной коробочек с буквой в свое место.
Он шагнул ко мне, поймал за запястье на удивление мягкой рукой и поднял на ноги.
– Эрана не убирает.
– Я думала, эрана – это просто название жены. Разве жены у вас не наводят дома порядок?
– Эрана – титул. Титул жены атана, то есть власть имущего, – он смотрел на меня серьезным взглядом.
– Послушай, Зенон. Мне неловко от этого… Ну, в смысле, какая я эрана? Разве я заслуживаю всего этого? Ты же знаешь, что это лишь отговорка для окружающих, чтобы я была рядом с тобой и…
Он сердито нахмурил лоб и стремительно поднес ладонь к моей шее, перебив меня:
– Я тебе уже говорил, что эрон – не игрушка! Херонцы свято чтят брак. Если его кто-то одевает, значит, он готов вступить в него. Пусть даже вначале это лишь подготовка для семейных отношений.
– Но ты же этого не хотел!
– Я – ат. Сын Главы Рода Фидмин! Пару для меня должен выбирать именно Глава Рода. Таковы традиции! Я всегда чтил их. Отец привел тебя ко мне, значит, он выбрал тебя мне в эраны. Я должен принять его решение.
Не знаю, почему, но эти его слова показались мне не полными. Было такое ощущение, что он хотел этого союза и искал оправдания. Ведь я знаю, была до меня тут одна дамочка. И, думаю, тоже надевала эрон. Но убежала отсюда вприпрыжку и «прощай» не сказала. И, исходя из слов Иеракса, хотел того именно Зенон. Что же сейчас изменилось? Почему он решил, что нужно «чтить традиции» именно сегодня?
Я поднесла руки к шее, возмущенно возразив:
– Но если ты этого не хочешь, я сразу же сниму!
Он захватил мои ладони и сжал их в своих, покачав отрицательно головой и глядя на меня затуманенными глазами. Потом, вдруг, вздрогнул, и по всему его телу прокатилась волна. Я обеспокоено свела брови, всмотревшись в быстро вспотевшее лицо Зенона. Оно мгновенно исказилось от боли, а в глазах мелькнуло отчаяние и бессильное негодование. Затем тело его снова вздрогнуло волной дрожи. Глаза начали стекленеть, отражая в себе со стремительностью нарастающий страх. Все это произошло за считанные секунды.
Грудь его начала быстро вздыматься. Казалось, он задыхается и теряет ориентацию в пространстве. Его руки от моей шеи скользнули к предплечьям и больно сдавили. Тогда я догадалась, что начало с ним происходить.
Заботливо скользнув пальцами по его щеке, я тихо спросила:
– Снова?
Он нервно сглотнул, прерывисто кивнув головой, а тело начало бить все чаще и чаще в лихорадке. Глаза его выражали столько отчаяния и бессилия, сколько я не видела ни в одном несчастном, коих встречала у себя на родине.
– Что мне сделать? – сочувственно спросила я.
Он не ответил, отпустив меня и упав на колени. Затем, сдавив ладонями голову, начал качаться вперед-назад и бегать затравленным взглядом вокруг.
Повинуясь подспудной тяге утешить, я опустилась на колени и опять потянулась к его лицу. Словно утопающий, завидев спасательный круг, он порывом прижался ко мне, а из груди вырвался протестующий, усталый стон. Стон бессилия и призыва о помощи. Мои руки отзывчиво потянулись к черному ежику на голове, ласково поглаживая его. А с уст слетело:
– Я здесь… я с тобой… я никуда не уйду. Все хорошо, Зенон… все будет хорошо…
Я слышала его отчаянное рычание, чувствовала его боль, понимала, что он падал в бездну безысходности и не видел лестницы наверх. А я продолжала его гладить по спине и заверять в том, что я с ним, мне не все равно, что он чувствует. Шептала, что все будет обязательно хорошо.
Приступ продлился около получаса. Он даже умудрился заснуть у меня на груди, стоя вот так на коленях. Может, ему и было нормально так стоять, а у меня через пятнадцать минут ноги задубели, а колени ныли от сильной боли, обещая подарить мне пару пролежней. Я и переминалась, и двигалась, и стонала. Но не было никакой реакции. Попыталась вывернуться из его объятий, но он только сильнее сдавил меня. Дышать стало практически невозможно, поэтому делала вздохи через раз. Разве можно так спать??? Из металла, что ли, этот мужчина?
Полчаса на коленях оказался моим пределом. Чтобы облегчить страдания, я кое-как, пыхтя и кряхтя, выдвинула ноги в сторону и начала валиться на бок. Зенон расслабился и последовал за мной. Бух! И уже лежим оба. Падая, попыталась локтем затормозить падение. Удар пришелся именно на меня. Боль была неимоверная. Даже в глазах засверкало. Невольно вырвался стон из груди. Надо было локоть освободить от тяжести, поэтому повернулась так, чтобы выдвинуть его в сторону. Завалилась на спину. Молодой господин на меня (а весил он немало!), а там кубики!
– А! – не выдержала я и принялась спиной расчищать себе место от лишних предметов.
Как только мы приняли горизонтально положение, Зенон зашевелился и вообще загреб в охапку, накрыв ногами. Зато высвободил лицо и упокоил его у меня в ямке между ключицей и шеей, обжигая обнаженную кожу горячим дыханием.
Итак, после безуспешных потуг освободиться из плена живых пут, я поняла, что самый оптимальный выход – терпеливо дождаться пробуждения «пациента». Лежала и думала, что хорошо, что я считаюсь его женой. Если кто зайдет, хоть не подумает ничего лишнего. У меня все права. Только вот мысль эта не слишком тешила. Я все еще лелеяла надежду оставить этот помпезный дом и вернуться на Землю. Здесь все для меня было чужим и непривычным. Выросши в бедности, роскошь лишь пугала и обескураживала. Тем более, это мир другой расы. Мир других правил, обычаев и менталитета. Как я могу приспособиться к этому? Скорее буду бесчисленное количество раз позориться и попадать в неловкие ситуации.
Осложнялась ситуация еще одним странным для меня моментом. Где-то после пяти минут лежания, поняла, что внутри начало что-то происходить с моими чувствами. Лежал на мне, скажу, не урод, и не чудовище, а вполне себе такой симпатичный парень. Хорошо пахнущий парень, кстати. Теплый и приятный на ощупь, только сильно тяжелый. Сердце начало трепыхаться, как канарейка в клетке, а гормоны нагонять неожиданные мысли. Принялась гнать от себя эти непристойности. Использовала для этого отвлекающий маневр: начала считать все предметы в помещении.
В общем, посчитала все кубики, разглядела все стены, мебель, игрушки, посчитала всех овечек, слонят и даже верблюдов. Заметила все неровности и узоры на стенах и потолке. Изучила на ощупь все завихрения на голове Зенона. Однако мысли, вызывавшие во мне массу смущения, не прошли.
В конце концов, после полутора часа возлежания, возникло жгучее желание потрогать звериное ушко, которое в свете заходящего солнышка, просвечивалось паутиной капилляров. После долгих сомнений все-таки потянулась и потрогала. Какое оно теплое, мягкое и пушистое на ощупь! Столько восторга я еще никогда не испытывала. Всё! Я уже на небесах! Ой! оно дернулось! Какое чудо. Снова пощупала его и тихо захихикала.
– Мне щекотно, – услышала я у шеи хрипловатый голос и резко отдернула руку в сторону.
Сколько замешательства нахлынуло на меня, не передать словами. Словно ушат с ледяной воды вылили на голову.
– Ты проснулся? – подавляя приступ неловкости, спросила я.
– Угу, – ответил и не шевелится!
Я сразу же начала вырываться, но он лишь поправил меня в своих путах, зевнул и вытянул ноги.
– Может, тогда выпустишь меня?
– Не хочу.
– Как это не хочешь? Немедленно пусти! А что если кто-то зайдет? Что тогда подумают?
– Ничего не подумают. Ты моя эрана. Это нормально.
– Ничего не нормально. Пусти. Я согласия не давала тискать меня просто так!
– Давала.
– Когда это я давала?
– Когда эрон надела.
– Нетушки! Я не согласна! Нас же увидят! Говорю же тебе! Оглох что ли?
– Видели уже.
– Чтоо??? – я заизвивалась как змея. – Пусти! Я на большее не соглашалась!
– А почему бы и нет… – и тут же моей шеи коснулись мягкие губы.
Теперь как кипятком ошпарили. Сначала я шокировано выпучила глаза, а потом запустила ладонь ему на лицо, создав преграду на пути его губ.
– Во-первых, я не знаю ваших традиций и правил. Во-вторых, мы знакомы всего пару дней. То, что я тебя погладила по голове – это такой курс терапии… вот… это ничего не значит…
– У нас значит.
– Пфф! Прости! Я не знала. Больше не буду.
– Почему? Мне нравится. Это очень успокаивает.
– Тогда у тебя странные мысли появляются.
– Они у меня появились еще, когда ты только в спортзал зашла.
– В смысле?
– Тебе разве не говорили, что мы себе пару по запаху выбираем? – он подвинул носом мою ладонь и уткнулся в ключицу. – Я выбрал тебя.
Я ошалело распахнула рот, да сказать против не нашлось ничего.
– Почему тогда возмущался? – вырвался логичный вопрос.
– Из-за моей болезни. Не хочу, чтобы ты всю жизнь мучилась.
– Послушай, Зенон, – глубоко вздохнула я, желая успокоить разбушевавшиеся эмоции. – Я, конечно, понимаю, что у вас, херонцев традиции сильно разнятся от моих, земных. Но, прошу, уважь и ты мои. Мы еще друг друга не знаем, поэтому, о чем вообще сейчас может идти речь? Это, во-первых. Во-вторых, я еще не готова. И, в-третьих… и первых двух достаточно.
Он шумно втянул воздух у моей шеи и ответил:
– Почему не готова? Готова. А узнавать мы будем друг друга всю жизнь… – он сладко причмокнул и от этого по коже побежали мурашки, гонимые необъяснимым теплом. Было такое ощущение, будто кровь закипела, а сердце ёкнуло где-то в районе живота.
– Почему ты решил, что я готова? Это должна решать я, а не ты.
– По запаху. Меня он сводит с ума. Я уже потерял контроль… больше нет сил бороться. Этот процесс выше нашей природы.
– Послушай, Зенон, я не знаю ваших традиций и прелюдий. Как я могу сейчас на что-то соглашаться? Пусти немедленно!!! – я ожесточенно задергалась и он все-таки отпустил.
Тогда я вскочила на ноги, оправляя одежду и устремив на него гневный взгляд:
– Не смей! Слышишь? Без моего разрешения!
Он приподнялся на локте и завилял хвостом, прижав умилительно уши.
– Не буду. Без твоего разрешения не смогу. Я подожду. Но знай, что я уже не отступлю. Позволь быть рядом. Когда ты со мной, я почти не чувствую приступа и крепко засыпаю. За эти три последних цикла я так крепко практически не спал, – произнес он, поднявшись на ноги и подойдя почти вплотную.
Я глубоко вздохнула и сделала шаг назад, создавая между нами пространство и упрямо сверля его глазами:
– Я подумаю, но ты не должен переходить черту…
– Пожалуйста, ты нужна мне…
Я понимающе кивнула и сдержано произнесла:
– Для этого я сюда и прилетела. Но не смей давить на меня. Отец твой просил спасти тебя и… – ляпнула я, не подумав, и тут же осеклась.
– Спасти?
Я прикусила губу, коря себя за длинный язык. Он же лукаво усмехнулся этим словам, шагнул ближе, скользящим движением коснулся эрона и почти возле уха шепнул:
– Тогда спаси меня…
Ноги в коленях подло согнулись. Шумно вздохнув, я мягко отстранилась и шагнула к выходу. Он не останавливал более, проводя взглядом до двери. На выходе я застыла и, обернувшись через плечо, ответила:
– Я постараюсь…
*** *** ***
Решив все насущные срочные и важные дела, сдав отчеты и приняв их, Иеракс устало отодвинулся от стола. Помассировал виски и облегченно выдохнул. Ну, вроде бы все. Корабль стоит на ремонте на орбитальной верфи. Команда распущена по законным отпускам. Теперь можно и ему отправляться домой на свой заслуженный отпуск. Свои положенные четверть цикла он на границе добросовестно отработал.
Иеракс уже подошел к двери, как на его рабочий интерфейс пришел вызов. Синяя подсветка означала, что звонит император собственной персоны. Со свистом выдохнув, он вернулся к столу и принял вызов, водрузив утомленное многочасовой работой тело в еще неостывшее кресло.
– Иеракс! Что я узнал! – на него с монитора смотрело гневное лицо императора Акии и, по стечению обстоятельств, двоюродного брата. – Ты, координатор пограничной службы пятого ранга, Иеракс ат Фидмин Эгор, рискуя тремя экипажами, причем самыми лучшими в четвертой когорте правого сектора, безнаказанно высадил нарушителей границы на их же вражеской территории!!! Почему ты до сих пор мне не сообщил об этом?! Ты уже третий день как на Керкире! О чем ты думаешь?! Хочешь лишить меня власти? Или жить надоело? Тебя же другие Главы Кланов с потрохами съедят!
Спокойно потерев переносицу и собирая волю в кулак, Иеракс ответил:
– Насколько мне известно, мы не находимся в состоянии войны с СРП. Или я чего-то не знаю?
Император мгновенно осекся и скептически хмыкнул:
– Ладно. В твоих словах есть доля смысла. Тогда объясни свои действия. Ведь ты не должен был этих пассажиров везти прямо до Тесо. Надо же! Прямо до Тесо! Как тебя еще лалланские патрульные не превратили в космическую пыль при твоем явлении? Можно было просто отправить их на Бетту-3 и делу конец.
Иеракс сощурился и выпрямился в спине, сохраняя невозмутимость:
– Исходя из того, что экипаж и пассажиры не являлись военными, а корабль попал в сингулярность совершенно случайно, как и некоторые другие нарушители границы, я решил, что необходимо брать его на абордаж. Затем, взяв нарушителей в плен, я, согласно уставу, уничтожил корабль. Возвращение пленных я рассматриваю как дипломатический шаг. Уничтожив сам корабль, а не пассажиров, я показал, что мы не намерены нарушать условленные договоренности о перемирии с СРП. Мало того, готовы к некоторому сотрудничеству. Поскольку на борту лайнера находилось немало высокопоставленных чиновников, транспортировка их на Бетту-3 была бы актом агрессии. Тогда бы я вызвал ответные действия со стороны Союза и нарушил шаткое перемирие, – Иеракс сделал паузу, рассматривая сосредоточенное лицо императора, затем продолжил: – Тем более, Ян, ты лучше всех понимаешь, почему с их стороны противостояние не нужно в данный момент. Так что мои действия вполне обоснованы.
Через короткое время, на том конце согласно закивали и император, хмыкнув, произнес:
– Ладно, убедил. Но есть у меня основания думать, что неспроста ты решил сделать такой шаг. Помимо твоего объяснения, у тебя точно были и другие причины поступить так. Не так ли?
– Одно другому не мешало.
– Тогда почему ты, поганец эдакий, не хвастаешься, и мне приходится вытягивать из тебя?!
– Чем именно?
– Эраной Зенона! Такое серьезное событие, а ты мне, своему родственнику и не последнему в империи херонцу, ничего не говоришь! Ты же прекрасно понимаешь, что значит это событие не только для стаи Керкира, но и для империи!
– Ну, не настолько и важно, как сочетание твоего сына…
– Ракс! Не отговаривайся!
– Ян! Ты прекрасно знаешь мои обстоятельства. Кто, как не ты, – Иеракс недовольно нахмурил лоб, прижав уши. – Хвастать здесь нечем. Ни одна уважающая себя херонка не захотела пойти мне на встречу. Лишь эта инопланетянка.
Император задумчиво закивал головой.
– Прости, запамятовал. Но ведь она нормальная? В смысле, я слышал, что земляне – одна из новых рас СРП, по генам подобная нам. Но слишком далекая и отсталая.
– Я бы не стал напрасно рисковать.
– Тогда, выходит, потомство возможно.
– Потомство у нас возможно со многими расами из нашего квадранта, – стал еще мрачнее Иеракс.
– Ты прав. Но земляне, я узнавал, подобны нам во многих взглядах и вкусах. И от них хорошо пахнет… особенно от женщин.
Почти каждый в Акии знал о некоторых странных склонностях императора и его любви к инопланетянкам. Была б его воля… благо статус обязывает. Иеракса начал раздражать этот разговор. Лишь почтение к положению кузена заставляло его терпеть это обсуждение интимных сторон жизни.
– Послушай, Ян, – постно скривился он, – я не настроен сейчас обсуждать происхождение эраны моего сына. Принял я это решение не с хороших дней и обстоятельств. Не по нашим традициям принимать в доминирующий Род чужую кровь. Зенон – неприятное исключение из правил. Ты не представляешь, сколько раз я жалел о том, что постоянно откладывал вопрос его брака на потом, желая дать ему свободу. Сын постоянно отказывался от этой темы, утверждая, что еще не унюхал свою судьбу.
– Какова была его реакция на эту женщину?
– Лучше, чем я мог надеяться.
Брови императора вскочили вверх.
– Надо же! Зенон принял ее?! Это нонсенс! Я уже хочу ее увидеть!
– Она воспользовалась правом традиции входа эраны в дом.
– Ммм… понимаю. Мне стало еще интересней ее увидеть. Надеюсь, она красивая.
– Разве это главное в моих обстоятельствах?
– На что же ты обратил внимание?
– Я узнал, что земляне способны к глубокой эмпатии.
– Да-да, слышал. Слабы, но сильны… Это о них говорили, что они умеют искренне сопереживать боли других?
– О них.
– Когда-то и мы это могли… – меланхолично поджал губы Януарий и горестно вздохнул. – Но в борьбе за выживание выбрали, в итоге, силу. В этом я вижу неприятное упущение. Цену мы заплатили большую за это. Вот что, Ракс! Как только она примет статус эраны, я должен обязательно ее увидеть. Думаю, это случится раньше месячного оборота. Через тридцать два стандартных вращения у меня будет на планете Ро весьма важное событие. Юбилей моего сочетания с моей эраной. Будет приглашена масса народу. Я хочу обществу представить твою невестку. Конечно, это вызовет большой ажиотаж. Но я буду на твоей стороне.
– Ты примешь впервые за последнюю историю в доминантный Род женщину из другого мира?
– Ракс! Я ради тебя готов на многое. Ты же знаешь. Я лучше плюну на глупую и истребляющую наш вид традицию, чем уничтожу самый древний и сильный Род нашей расы! Если этот союз укрепит кровь стаи Керкира, я издам указ о праве землянок вступать в любой союз с херонцами! – глаза императора горели, словно он открыл секрет решения великой беды империи. – В общем, Ракс, жди приглашения. Не смей отказывать!
– Но если она не захочет принять статус эраны до этого времени?
– Мне все равно. Веди ее ко мне, я буду убеждать ее.
– Не тебе ее убеждать.
– Точно… не мне. Но я постараюсь направить ее на путь истинный, – самодовольно усмехнулся Януарий и лукаво подмигнул. – А еще я поднапрягу наших ученых побольше разузнать об этой далекой расе.
– Твое право.
– Ладно. Поболтали и хорошо. По-поводу твоего решения о пассажирах нарушителя границы я что-нибудь придумаю. Так что не думаю, что другие Главы Кланов будут проблемой. Но взамен я должен увидеть твою невестку. Если она подойдет по нужным параметрам, я признаю ее детей седьмыми в преемственности трона. Сам видишь, как важен твой сын в империи.
– Понял. Буду ждать приглашения. Конец связи.
Иеракс тяжело выдохнул, когда экран погас. В груди родился недовольный рык. Чего хочет его достопочтимый родственник? Связать по рукам и ногам обязательствами и такими одолжениями? Он всегда стремился избегать всяческих нитей, связывающих его с императорским родом, поскольку никогда не стремился к такому страшному бремени под названием «император Акии». Мало кто знал, сколько ответственности и тяжелого труда это требовало. Чего хотел Иеракс на самом деле, так это держаться подальше от политики. Может, именно поэтому Януарий так сильно и хватался за брата? Потому что в нем он видел сильную и влиятельную опору, которую боялись почти все в империи. Как бы Иеракс от этого не отмахивался, но стабильность в самой империи приносила именно стая Керкира. Стая, обладающая военной и стратегической мощью. По-сути, она была руками императорской семьи. И если Род Фидмин канет в лету, беды не миновать. Януарий понимал это, поэтому всячески защищал и поощрял брата, лишь бы сохранить стабильность. Именно поэтому император стремился помочь Иераксу решить проблему с наследником. Иногда, даже слишком старался.
Но сейчас Глава Рода Фидмин думал не сколько о переживаниях императора, сколько о возможностях и способностях землянки, которую привел в дом. Разве сможет эта хрупкая девушка понести на своих плечах обязанности мира, о существовании которого еще месячный цикл назад даже не догадывалась. Она не знает о мире херонцев абсолютно ничего. Она не знает даже элементарного. Что же говорить о мире политики? Единственное, чего от нее Иеракс ждал – это чтобы она придала сил Зенону справиться с болезнью. Если он встанет на ноги, сломает стену внутри себя, он вернется в мир, который был дан ему еще с рождения. А если девушка все-таки подарит миру наследника Рода Фидмин, да еще и мужского пола!.. Иеракс боялся об этом даже мечтать.
В его памяти сразу всплыла первая встреча ее и Зенона. Ее обморок. Как же она слаба! Конечно, глубоко внутри он верил, что для сына эта девушка будет большим соблазном, от которого ему будет невероятно сложно отказаться. Пусть даже будет этим недоволен, но все-таки, скорее всего, согласится. А если согласится, то будет и надежда. А значит, возможны и наследники.
Мысль о наследниках заставила Иеракса кисло скривиться. По-поводу Маланты (его второй жены, женщины, которую он так и не смог полюбить после смерти Руты) Глава Рода Фидмин не питал более иллюзий. Женщина, родившая первым щенком девочку, не может произвести достойного наследника. В этом суеверии он был уверен почти на все сто. Хотя, скорее всего он так думал не по запутанным преданиям, а потому что не любил…
Вздохнув, решил об этом сейчас не вспоминать. И так голова плохо варит после двух суток безвылазной работы. Всё! Надо срочно домой! Надо срочно отдыхать.
Поднимаясь по изогнутой парадной лестнице своей резиденции, Иеракс продолжал думать о том, сможет ли землянка справиться с поставленной задачей? И сможет ли она принять Зенона таким, какой он есть. Ведь парень был не подарком. Если да, тогда он ей откроется и скажет, чего еще хочет от нее.
Когда он переступил порог дома, навстречу из гостевой вышел Юнг. Дворецкий поспешил к хозяину навстречу и согнулся в ритуальном приветствии Главе Рода. Иеракс кивнул в сторону кабинета, где, усевшись на громоздкое кожаное кресло, велел тому:
– Рассказывай. Был ли у Зенона приступ? И как отреагировала его эрана?
– Был. Пятая степень, – на лице дворецкого не дрогнул ни один мускул.
– Пятая?! – Иеракс даже привстал от потрясения.
Давно Зенона не хватало так сильно.
– Что на этот раз он разломал? – немного взяв себя в руки, продолжил расспрос Старший господин.
– Зеленую гостевую.
– Понятно, – почернел он. – Что Харита?
– Она его успокоила через два хроноса (минуты). Ат Зенон прижался к ней и почти мгновенно затих. Так что даже инъекции не понадобилось.
Брови Главы Рода взлетели на лоб:
– При ПЯТОЙ степени?!
– Да, господин. Через хроном (час) он уже крепко спал. А проснулся спокойным уже через пять хрономов.
– При пятой степени?
– Да, господин.
– Невероятно!
То, что еще полчаса назад он лелеял, как эфемерное, теперь загорелось ярким пламенем. Значит, он в ней не ошибся. Земляне на самом деле способны к глубокому состраданию даже к незнакомцам!
Не медля более ни секунды, хозяин имения вскочил с кресла и опрометью кинулся к выходу из кабинета.
– Где она? – на ходу спросил он у дворецкого.
– В последний раз, когда я ее видел, она была на кухне, чтобы взять сок для своей девочки, и собиралась идти к ней в детскую, – на лице Юнга скользнуло легкое недоумение и настороженность, но Иеракс не придал его мимике никакого значения.
В голове у него было только одно: он не позволит этой девушке покинуть этот дом ни при каких обстоятельствах! Она должна остаться и быть эраной его сына. Если она сходу успокоила Зенона при его приступе в пятой, самой тяжелой степени, то тогда есть все шансы, что она справится и с остальным! Даже дрожь пробрала Главу Рода от возбуждения, пока он спешно шагал по коридорам и анфиладе в сторону детской. Юнг трусил за ним, не отставая.
Каково же было его потрясение, когда он открыл дверь комнаты! Это лишило его последних мыслей и дара речи. Прямо посредине комнаты, громко хохоча, трое: Харита, девочка и Зенон! – катались кубарем по полу. Его Зенон смеялся, как маленький щенок! Так сын не смеялся с тех пор, как умерла Рута. Это просто невероятно! То, что не мог сделать ни один херонец за несколько циклов, инопланетянка сделала за пару стандартных вращений Керкира!
– Добрый день! – это было единственное, что он смог из себя выдавить.
Только они услышали его голос, как копошащаяся куча тут же рассыпалась в разные стороны. Таша, узнав его, сразу же побежала навстречу с протянутыми детскими ручками.
Поймав привычным движением девочку на руки, он попытался разрядить обстановку дружелюбным вопросом:
– Я вижу вам тут весело.
– Дядя Иеракс, а ты давно пришел? – заглянув карими глазенками ему в лицо, спросила Таша.
– Полчаса назад.
– Давай с нами играть! – пухленькие губки девчушки заразительно растянулись до ушей.
– Прости, крошка, я должен еще поработать с бумагами.
– А можно я тебе помогу? – Иераксу нравилось в этом щенке, что она все воспринимает, как игру.
Подумав, что сейчас удобный момент, чтобы помочь Харите сблизиться с его сыном, он решил увести отвлекающий аспект из комнаты. Тем более, Зенон сейчас в добром настроении, а значит, может нормально поговорить с девушкой. Чем больше они будут общаться, тем ближе станут друг к другу. Ведь ему это только и надо!
– Конечно, – почесав игриво ее животик, ответил Иеракс, бросив короткий изучающий взгляд на девушку, – но только если тебе разрешит эр Харита.
– Разрешит! – деловито махнула девчушка ручонкой, даже не глядя на свою воспитательницу.
– Разрешит? – оглянулся он на землянку.
Она лишь пожала плечами, отведя глаза в сторону. Видно было, что его появление выбило ее из колеи. Конечно, хозяин имения не хотел этого, поэтому понял, что ему отсюда нужно быстро ретироваться.
– Ну и славно. Зенон, тебе давали лекарство? – все-таки не упустил он возможности проявить отцовскую заботу.
Зенон постно скривился. Настроение сына всегда менялось не в лучшую сторону, когда ему напоминали о лечении. И это понятно. Сколько ему пришлось вытерпеть после того инцидента на планете. Ясное дело, кого угодно будет косить от мысли о лечении.
