Текст книги "Между двух огней (СИ)"

Автор книги: Энди Багира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

– Куда ты пойдешь?

– Это не важно. Ты узнал все, что хотел?

– Узнал все, но есть еще несколько вещей, о которых я тебе не сказал, – да неужели? Удивите меня, лорд Драй. Я внимательно следила за выражением его лица. – Я хочу, чтобы ты осталась в стае.

– Этого не будет, – бескомпромиссно припечатала я. – Предателю тут не место. И для того, чтобы это понять, мне не нужно читать мысли.

– Ты нас не предавала. Это была не ты.

– Плевать.

– Лора, – я даже не стала ничего ему говорить, услышав ненавистное прозвище, – нас очень мало. А ты по-прежнему, королева серых.

– Я больше не их королева. И никогда не стану ей снова. Я слишком слаба и добра для этого. Чтобы вести Братство нужно быть монстром. И если проблема только в серых, то они сейчас слабы, как никогда. Лучшие из них погибли, крови огненных они больше не получат, а чтобы воспитать нового короля нужно время. Передавить их можно и без меня, можете не переживать, – договорив, я пошатнулась. Франциско бросился ко мне и не дал мне упасть.

– Опять? – мне даже не нужно было отвечать. Все и так было понятно.

– Нормально все, – сказала я, опускаясь в кресло.

– Нужно было соглашаться на аборт.

– И как ты себе это представляешь? Прийти в больницу и попросить вытащить из меня волчонка? К тому же, она не виновата в том, что ее отец был серым. Она заслуживает право на жизнь. Я рожу эту девочку и спокойно уйду к своей матери. Я чувствую, что Эрин ждет меня. Сейчас главным остается только одно – Дэм должен выжить.

– Я тебя не отпущу. Ты говоришь отец серый. Кто именно?

– А ты не догадываешься?

– Хочу услышать это от тебя.

– Штар. Он как будто приворожил пуму, она не могла ему противостоять. Достаточно долго, по крайней мере.

– Хм. Он был сильным оборотнем, но твоя кровь все равно сильнее. Лиз не уверена в том, как развивается ребенок. Если как огненный, ты сможешь выжить.

– Я же четко сказала, что уйду, – похоже, что у меня сейчас начнется истерика, – Мне не нужна твоя жалость.

– Это не жалость. Это здравый смысл.

– Оставь его себе! – я разрыдалась. – Мне все это надоело, Драй! Я хочу покоя! Больше мне ничего не нужно… – меня трясло от рыданий. Все, что тщательно подавляла пума, и то, что не хотела признавать я, наконец-то вырвалось наружу.

Франко подошел ко мне и крепко обнял. Если бы у меня был старший брат, он бы сделал то же самое. Я всхлипнула, и уперлась носом в его грудь.

– Успокойся, – он мягко коснулся моих волос, – Все закончилось. Теперь жизнь наладится и все будет хорошо.

– Не будет.

– Будет, – его уверенность всегда успокаивающе действовала на меня. – Время лечит.

– Ни черта оно не лечит. Тем более что у меня его нет, – я вытерла глаза тыльной стороной ладони. Эмоции выплеснулись, и мне стало немного легче.

– Прости меня, – вот это поворот. Похоже, что Драй неправильно меня понял. – Но мы с Соней…

– Не надо, Франко. Я все прекрасно понимаю и искренне желаю вам счастья. Я не хочу тратить остатки своей жизни на обиду и ревность. Тем более что это все равно ничего не изменит. Но ты всегда останешься в моем сердце. Не вышло из нас возлюбленных, будем братом и сестрой. А потом... Ты же не бросишь свою племянницу, правда?

– Эл…

– Что Эл? – я отстранилась. – Ты ведь знаешь, что долго я не протяну. Даже если останусь живой после родов, не выкарабкаюсь.

– Соня может…

– Нужно смотреть правде в глаза. Она не даст мне свою кровь. А твоей может быть недостаточно. Моя история подходит к концу, Франко.

– Ты что опустила руки?

– Сдурел? Я же Драй. А Драйи не сдаются. Просто я трезво смотрю на вещи. Это единственное, чему можно было поучиться у Лориэн. Если дело – дрянь, то нужно так и говорить.

– Но мы же ничего не знаем наверняка.

– Знаем. Ты мне сказал об этом сразу же, как я очнулась.

– Черт, Лорейн, ты не можешь не спорить со мной?

– Могу. Но не в этой ситуации.

Двери распахнулись, и в кабинет вошла Соня. Бросив неприветливый взгляд на меня, она встала рядом с Драйем.

– Я знаю, что с ней делать, – Франциско вопросительно посмотрел на нее. Как альфа и бета они постоянно поддерживали мысленную связь, и я не удивилась тому, что она прекрасно осведомлена о теме нашей милой беседы.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда-то давно Рик отвел меня к одной женщине. Она сможет ответить на все ваши вопросы. Разумеется, если захочет. Только вот…

– Что?

– К ней очень сложно добраться. Нужно четко знать, куда идти. Я проведу…

– Ты не можешь бросить Криса и Аби.

– У нас нет другого выхода. Я проведу Лорейн.

– Я не отпущу двух волчиц, одна из которых беременна, а вторая с новорожденными на руках, к черту на рога, да еще и одних. Только через мой труп!

– Это легко устроить!

– Так, стоп! – мне абсолютно не хотелось становиться свидетелем семейной драмы. – Никто никуда не поедет. Я уже все решила.

– В ней что, что-то сломалось? – Соня удивленно посмотрела на Франко.

– Мне от вас больше ничего не нужно. Вы оба ни раз спасали мою жизнь, и я вам за это благодарна. Но сейчас не стоит лицемерить, снова спасая мою бедовую задницу.

– Лора, прекрати, – Драй все еще надеялся меня переубедить, а в глазах Сони я была самой настоящей ненормальной. – Ты снова в стае, и мы не бросим тебя.

– Не нужно снова заводить старую шарманку, – у меня снова закружилась голова, но я постаралась не подать виду. – Я не член стаи. Именно поэтому ты не слышишь моих мыслей.

– Чушь. Роб говорит, что ты сама слишком долго была альфой. Именно поэтому я тебя не чувствую.

– Отговорки, – весь это разговор начинал меня утомлять.

– Вы так до второго пришествия не разберетесь. Упрямые, как бараны. Оба причем, – Соня, посмеиваясь, смотрела на нас.

– Что ты предлагаешь? – мне хотелось поскорее закончит все это. Но уступать Франко я не собиралась.

– Монетку бросьте, – бета пожала плечами. – Так вы снимите с себя ответственность за результат. Каким бы он ни был.

– Милая, ты гениальна, – Драй поцеловал свою волчицу в щеку. – Ты не против?

– Бросай, – я согласилась лишь для того, чтобы избавиться от Драйя. Альфа достал из шкатулки на письменном столе золотую монетку.

– Орел или решка? – спросил он у меня.

– Решка.

Монетка взлетела в воздух. Несколько секунд полета, и она снова оказалась в руке оборотня. Он раскрыл ладонь и улыбнулся. Я своими глазами увидела королевский герб. Черт, я снова проиграла. Теперь мне не выкрутиться.

– Вот и славно. Завтра выезжаем. С Дамьеном останется Лиззи.

– А кровь? – мне не хотелось оставлять раненого друга. Или уже не друга…

– Оставим недельный запас в баночках, – от ответа огненной меня передернуло. Точно так же действовала пума, – недели нам хватит, чтобы вернуться.

– Соня, может, ты останешься? – Драй становится таким милым, когда заботится о своей женщине.

– Нет. Я не доверяю Лорейн и никуда не отпущу вас наедине. Тем более, я сама хочу задать несколько вопросов этой милой старушке.

– Ты же говоришь, что это давно было. Она должна была умереть много лет назад, – я уцепилась за последнюю лазейку.

– А кто сказал, что она человек? Обычные люди не имеют таких способностей. Она жива, я знаю.

– Как будем добираться? – Драй перешел к делу.

– До ближайшего городка на самолете. А дальше на своих четырех. Она живет высоко в горах, и ни одна техника там не пройдет.

 Я, молча, вышла. Все, что мне полагалось узнать, я узнала. Впервые за несколько недель мне захотелось на охоту. Неужели во мне снова проснулось желание жить?

Дамьен.

– Дамьен, – прошептала Сабрина, склонившись над самым моим ухом. – Пора вставать.

– Бри, – вздохнул я, надеясь, что мой хрип будет воспринят ею как просьба не беспокоить.

– Мистер Ремай ожидает.

Господи, что же Джеро понадобилось в столь ранний час?

– Спасибо, – поблагодарил я домоправительницу. – Передай, что я спущусь через десять минут.

– Хорошо, – кивнула женщина и на цыпочках вышла из спальни.

Как же мне с ней повезло! Когда наши с Климентиной родители погибли, она окружила нас любовью и заботой, которую прежде мы не знали. Сабрина всегда была больше, чем домоправительницей, она была нашей семьей. Родители никогда не уделяли нам столько времени, как это старая женщина. Мать страдала неврозами, отец всецело отдавал свое внимание работе. Удивляюсь, как мы с Минни вообще выжили в этой обстановке.

Сестра была моим сокровищем. У нас была разница в два года, но Минни пошла красотой в мать, когда я был точной копией отца. Кожа у нее была алебастровой, что вызывало зависть у многих аристократок, волосы цвета спелой пшеницы, а глаза как северные озера. Нрав ее был кроток, но я знал какая сила и смелость скрыты в этой маленькой красавице. Она была ласкова и приветлива с другими, строга и порой жестока к самой себе. Климентина, или как ее называли в семье, Минни, стремилась к совершенству во всем. Маленькие недостатки возводились ею в ранг слабостей и должны были быть искорены. Будь Минни мужчиной, она стала бы королем, не иначе. И я бы пошел за ней.

С трудом встав с кровати, я переоделся и, расчесав длинные волосы, спустился вниз.

– Я ждал слишком долго, – ледяным тоном сказал Джеро Ремай, когда я, наконец-то вышел в холл.

– Простите меня, лорд, – пристыжено остановился я и тут же рассмеялся. Мой смех подхватил и друг.

– Я не видел тебя всего три недели, а твои волосы отрасли уже до лопаток. Совсем скоро, Лаваль, ты составишь конкуренцию моим лошадям. Кстати о них. Я обзавелся прекрасной кобылой.

– Ты женился? – усмехнулся я.

– Лорд Лаваль...

– Пардон, мой господин.

Мы вновь рассмеялись.

– Это из-за лошади ты вытащил меня из кровати ни свет ни заря?

– Да, – виновато кивнул он.

– Ладно, пошли.

Утро было по-весеннему прохладным. Трава, покрытая капельками росы, быстро замочила ноги, когда мы шли к конюшне.

– Что нового на севере?

– Потом, – отмахнулся Джеро.

Мой конь Шторм был уже готов – Джеро предупредил конюха о нашем желании совершить конную прогулку прежде, чем встретиться со мной. Его лошадь, стоящая тут же, действительно была хороша.

– Отцовский подарок, – усмехнулся он, гладя ее по морде. – Тот, кто думает, что в наш век владеть лошадью это блажь богатых, просто ничего не понимает.

– Это для души, – усмехнулся я, разделяя его мысли. – Как ее зовут?

– Кендра. Ладно, хватит болтать, – он решительно забрался в седло, и мне пришлось последовать его примеру.

Наша дружба с Джеро была несколько странной. Если бы не обстоятельства, вряд ли бы она вообще возникла – Джеро был слишком высокого мнения о своем происхождении и считал всех, кто ниже его, отребьем. Я был гораздо лояльнее. Так уж вышло, что мое поместье и поместье Ремая были удалены от города так далеко, что мы могли общаться только друг с другом. Джеро время от времени уезжал на север к родителям. Вот и сейчас он вернулся после трехнедельной отлучки.

– Что произошло? – спросил я, когда мы достаточно далеко уехали от поместья.

– Я даже и не знаю с чего начать.

– Есть выбор?

– Есть, – фыркнул он, заставляя Кендру идти шагом. – Есть плохая новость, которая тебе понравится и хорошая, которая шокирует.

– Необычно, – усмехнулся я. Впрочем, с Ремаем всегда так. Более противоречивого и странного человека я еще не встречал в своей жизни.

– Я женюсь.

– Что? – рассмеялся я. – Нет. Ты же говорил, что до сорока и думать не будешь о браке. И кто эта бедняжка?

– Софи или Соня, я не помню.

– Ты серьезно? – я не удержался от смеха.

– Этот брак был оговорен, когда я был ребенком, – фыркнул он. – Через два месяца моя невеста прилетит в поместье родителей.

– Ты уезжаешь?

– Придется, – вздохнул он и поджал губы. – Они уже все предусмотрели. Даже северное поместье в виде взятки.

– Весело, – да, кошмарная новость. Теперь на долгие мили вокруг кроме нас с Минни и Сабрины никого не будет. – Она хотя бы хорошенька?

– Не знаю. Я ничего не знаю, Лаваль.

– А вторая новость? – решил перевести я разговор. Мысль о том, что Ремай уедет, свалилась как снег на голову. Впрочем, мы были знакомы всего лишь три года, и то, он часто уезжал.

– Я нашел его...

– Кого? – не понял я. Однако ликование Джеро подсказало мне ответ. – Ты нашел огненного.

– Я нашел, – не скрыл он улыбки.

Уже долгое время Ремай был одержим мыслью стать оборотнем. Причем первородным огненным оборотнем, бессмертным зверем, сила которого не имеет себе равной. По сравнению с обычным серым оборотнем, огненный мог принять любую животную форму, и никто заранее не может сказать, кто это будет. К тому же огненные способны к, так называемому, обратному обращению – как и все, они стареют, но наступает такой день, когда огненный просыпается таким же молодым, как был в день своего первого обращения. А обращаться огненный может в любое время, когда пожелает. Вот почему Джеро был так одержим этой идеей.

Однако не каждый может стать огненным – если в тебе нет толики их крови, то ты никогда не сможешь обратиться. Но Джеро был с севера, а когда-то, еще совсем недавно, северная стая была самой огромной в мире. До того как люди и серые оборотни их уничтожили. Многие из нынешней аристократии были их потомками.

– Он тебя обратит?

– В следующем месяце. А потом я обращу всех моих друзей и стану альфой. Так-то, мой смертный друг Дамьен.

Я усмехнулся. Я никогда не говорил ему всей правды. Теперь, когда оборотни, независимо от того огненные они или серые, подвергались гонениям, правда была опасна. В живых остались единицы. Среди них и мой кузен.

 Риккардо Эбан был племянником моей матери, и после ее смерти я редко виделся с ним. Я знал лишь одно – пятнадцать лет назад его обратили и теперь он огненный. Мы и прежде не были дружны, теперь же, когда общение с ним стало опасным, я старался держаться от него как можно дальше. Я отвечал за Минни. У нее не должно быть проблем.

– Поздравляю, – пожал я плечами, глядя, как светится радостью Ремай. Я не понимал, как можно было выбрать участь огненного, несмотря на всю опасность такой жизни. Это просто самоубийство. – Значит, ты скоро уезжаешь?

– Через три дня. Мы не скоро увидимся, Дамьен, – он хлопнул меня по плечу, – так что должны оттянуться за все это время.

– У меня сестра, – покачал я головой.

– А я единственный ребенок в семье, – хохотнул Ремай. – И вообще она уже взрослая девушка, может присоединиться.

– Чтобы мои племянники носили твою фамилию? Да никогда, Ремай, – я подстегнул Шторма и, смеясь, поскакал прочь.

Впрочем, мой смех быстро утих, стоило мне подумать о сестре. В последнее время она была совсем на себя не похожа. Это началось еще в конце февраля. Минни резко замкнулась в себе. С ее лица исчезла ласковая улыбка, и вся она будто осунулась. Поначалу я подумал, что все дело в очередной годовщине гибели родителей – их машина разбилась как раз в конце февраля, но проходило время, а Минни продолжала хандрить. На мои вопросы и предложения позвать врача она, молча, качала головой, и даже заботливая Сабрина не могла узнать причину ее грусти. Может быть, слова Ремая не так далеки от правды? Может Минни влюбилась? Мы как раз в январе ездили в гости к дальним родственникам отца, живущим на западе. Надо будет еще раз поговорить. Но чуть позже.

Сейчас нас с Ремаем ждет пьянка.

Глава 18

Лорейн.

Посреди ночи я проснулась от того, что кто-то вошел в мою спальню.

– Франциско, что ты тут делаешь? – мой бывший стоял возле моей кровати, держа в руках сумку, которую я собрана накануне.

– Мы уходим сейчас.

– Почему? – меня ужасно волновал этот вопрос, но почувствовав напряжение оборотня, я встала с постели.

– Я не могу позволить Соне бросить близнецов.

– И поэтому мы сбегаем, – я усмехнулась. Драй всегда останется Драйем. – Но как мы доберемся?

– Сью.

– Что Сью?

– У нее тоже пошло усиление дара. Волчица внутри нее развивается быстрее, чем мы могли предположить. Теперь она может считывать воспоминания.

– Как это? – я недоуменно посмотрела на Франко.

– Я сам не знаю. Но она уверена, что сможет нас провести. Уверена на столько, что у меня нет никаких причин для сомнений.

– Когда Соня проснется, она будет вне себя от гнева.

– Ничего страшного. Я предупредил Флата. Он удержит ее от необдуманных поступков, – кто бы меня удержал в свое время, а?

В лексусе Драйя нас ждала Сьюзан. Девушка улыбнулась мне и приветливо кивнула. Вся дорога до аэропорта прошла в гробовом молчании. Каждый был погружен в свои мысли.

– Эл, просыпайся, мы прилетели – голос Франциско пробился ко мне сквозь плотное покрывало сна. Мне не хотелось снова возвращаться в сумасшедший мир из уютных объятий темноты. Но пришлось пересилить себя.

– Куда мы сейчас? – спросила я, поднимаясь со своего места.

– В отель. Оставим вещи и двинемся в путь. К тому же, тебе нужно поесть, – Драй заботливо посмотрел на меня, отчего я помрачнела еще больше.

– Я не голодна.

– Лиз сказала, что ты обязательно должна поесть. И предупредила, что ты будешь отказываться, – я громко вздохнула. В роли заботливого братца Франко выглядел еще забавнее, чем в роли внимательного папочки. Пару раз я замечала, как он носится со своими детьми. В его глазах было столько нежности и тепла, что я даже забывала, кто этот человек. Он мог сутками не выходить из детской, читая малышам сказки, просто разговаривая с ними. Вся их комната была завалена игрушками и всякой мелочью, до которой они еще даже не доросли. В такие моменты я завидовала Соне. Мне было очень жаль, что это не наши с Франциско дети. Но я сама оттолкнула его от себя. А Соня действительно была его половинкой. Мне не оставалось ничего, кроме как отпустить его. Вот и сейчас Драй включил свою заботливость на максимум. Зная, как он упрям, мне даже не захотелось спорить.

– Ладно. Только отстань от меня.

– Мамочка не в духе?

– Драй, прекрати! – ты смотри, он еще и издевается.

– Не обращай внимания. Он просто пытается поднять тебе настроение, – я чуть не выронила стакан с водой от удивления.

– Сью? Но как ты…

– Не имеет значения, – девушка спокойно вышла из салона.

– Отдай это мне, – Драй забрал дорожную сумку из моих рук. – Тебе нельзя тяжести таскать.

 – Франко, я беременна, а не больна! – мне захотелось его покусать. Причем на виду у всего аэропорта.

– На твоем месте я бы этого не делала.

– Сьюзан!

– Ты же знаешь, что он не перестанет тебя опекать.

– Знаю.

– Так позволь ему это. Он чувствует вину перед тобой за то, что сошелся с Соней.

– Но я счастлива, что у них все хорошо.

– Он знает. И все равно корит себя. Не забывай, ты долгое время была для него единственным родным человеком. Он не хочет тебя потерять.

Я пристально посмотрела вслед оборотню. Неужели, он и вправду настолько любит меня. Или это лишь жалость и чувство вины? Меня терзали смешанные чувства. Неужели Франциско Драй научился любить кого-то, кроме самого себя?

Темная ночь мягко спускалась на следы волчьих лап. Опавшая листва шелестела под ногами, а лес не был полон звуками так, как летом. Я с наслаждением втянула чуть прелый запах осени. Совсем скоро пойдет снег и накроет все белоснежным покрывалом. Только вот мне не суждено будет увидеть, как весной вновь просыпается жизнь.

Город остался далеко позади. Даже тропы встречались все реже и реже. Но волчьим лапам все равно. Бежать было тяжело, но я сцепила зубы и не отставала от серебристого волка, движущегося чуть впереди. Он постоянно оглядывался, чтобы проверить, как я. Сьюзан, ведущая нас, резко остановилась. Драйю не составило больших усилий догнать ее. Я заметила, что они что-то мысленно обсуждают. Ветер подул в мою сторону, и я поняла, что именно. Серые. Я напрягла чувства. Вроде всего двое, хотя так не определишь.

– Ты права, их двое, – Сьюзан аккуратно коснулась моего сознания, – но они не нападут. Напуганы до смерти. Судя по всему, совсем щенки.

– Ну, так чего же мы стоим? Можно двигаться дальше, раз опасности нет.

– Альфа не хочет рисковать. Тут недалеко есть пещера, там и переночуем.

Была бы я человеком, пожала бы плечами. Тем более что я была совсем не против привала. Пещера встретила нас достаточно неприветливо, и мы не стали заходить вглубь. Оттуда невыносимо несло сыростью и мышами. Меня чуть не стошнило.

– Может, лучше на улице переночуем?

– Опасно. Мало ли, может эти волчата не единственные серые в этом лесу, – Драй уселся у входа. – Эл, ложись и отдыхай. Сьюзан, ты тоже. Через два часа я тебя разбужу, сменишь меня. Черная волчица кивнула. Если бы у меня было чуть больше сил, я бы начала возмущаться. Но стоило мне положить голову на лапы, как сознание тут же покинуло меня.

Трава волнами колыхалась на ветру. Серебристый лунный свет освещал поляну, по которой ступала белая волчица. Запах крови был настолько противен, что вызывал приступы тошноты. Волчица аккуратно ступала по траве, брезгливо обходя лужи крови.

Она видела, как воронье уже слетается на трупы огненных. Тут нашли свою смерть пара светло-серых волков, которые до последнего вдоха продолжали сражаться, стоя спина к спине; достаточно крупная рысь, которая, судя по всему, спешила на помощь темной волчице, но не смогла пробиться; рыжий койот, который так и не успел сделать предложение любимой. Мертвых было так много, что они покрывали все пространство, которое мог охватить взгляд. Волчица металась от одного тела к другому. Cлезы душили ее. Она не смогла помочь. Не смогла уберечь. Вдруг где-то в стороне треснула ветка. Волчица подняла взгляд и увидела, как к ней приближается огромный серый.

– Я исполнил ваш приказ, моя королева. Не один огненный не будет больше ступать по вашей земле. Они все мертвы.

– Нет! – с леденящим душу криком я распахнула глаза. Вокруг все еще было темно, но восход уже начинал окрашивать небо в алый багрянец. От моего вопля Драй проснулся и через секунду уже стоял рядом со мной.

– Эл, все в порядке?

– Да, – я часто и глубоко дышала. Сны уже давно не посещали меня. А тем более такие.

– Это был просто сон, – альфа обеспокоено смотрел мне в глаза.

– Я знаю. Но все было так реально. Я почти поверила, – я встряхнула головой, чтобы скинуть наваждение.

–  Франко, пора. Если поспешим, то к вечеру будем на месте, – Сью заглянула в пещеру.

– Ты можешь идти? – вопрос, конечно же, адресовался мне. Он снова относится ко мне, как к беспомощному младенцу. Чертов братец.

– Конечно, – не сказав больше ни слова, я вышла из пещеры. Волкам не оставалось ничего, кроме как последовать за мной.

Дамьен.

Три последних дня Ремая на юге пронеслись как сон. Очень хороший сон с батареей бутылок коньяка. Мы не вылезали с ним из его кабинета, где закрылись от слуг в обществе спиртного. Пару раз нас навязчиво просили выйти, но мы не сдавались. Сперва мы отметил отъезд, потом свадьбу, обращение, а затем пили за удачу, здоровье и, почему-то, царя, хотя царей отродясь на юге не было. Когда за Ремаем прилетел чартер, он с трудом смог подняться внутрь. Ничего, родители его быстро отрезвят.

 Шторм и Кендра стояли в конюшне. Сейчас не до них. С трудом держась на ногах, я все-таки добрался до гаража Ремая, и сердобольный старый водитель согласился доведи меня до дома.

Стараясь не привлекать к себе внимания, я, держась рукой за стену, поднялся по лестнице и отворил входную дверь. Впрочем, моя идея остаться незамеченным провалилась.

– Мистер Лаваль, наконец-то, – бросилась ко мне Сабрина, стоило мне войти в холл.

– Я просто пил с Ремаем, – отмахнулся я. – Нечего все так воспринимать.

– Дамьен, у нас беда, Минни...

Больше мне не надо было слышать. Я в одно мгновение отрезвел и, не слушая больше Сабрину, бросился наверх в комнату сестры.

– Минни!

– Тише! – старый доктор Чемберс поднялся с кровати, на которой лежала белая, как полотно, Минни.  – Климентина только заснула. Давайте выйдем.

– Хорошо, – покорно кивнул я, не в силах отвести взгляда от сестры. Она выглядела мертвой. Ужас! Доктор Чемберс, понимая мое состояние, аккуратно взял меня за предплечье и вывел прочь из комнаты. Этот старик еще навещал мою покойную мать. – Что с ней? – прошептал я, закрывая за нами дверь.

– Она беременна.

– Что? – я опешил. – Но как? Я не спускал с нее глаз на западе.

 Доктор только развел руками.

– Это меньшая из бед. Отец ребенка – оборотень.

Эта новость окончательно меня добила. Ноги подкосились, и я сполз на пол.

– Мистер Лаваль?

– Дайте мне минуту, – попросил я и обхватил голову руками. Господи, как же могло произойти такое? Почему ты обрушил свой гнев на мою голову?

– Мистер Лаваль?

– Что теперь будет?

– Ребенок гораздо сильнее ее. Самки серых, когда беременны, застревают в волчьем теле и оттого могут выносить волчонка.

– Вы хотите сказать?..

– Да, это волчонок. Ребенком он станет позже.

О, господи!

– Он берет верх над ее природой. Я не знаю, как ей помочь.

– Если его... Вырезать?

– Она слишком слаба для операции. Ей не пережить.

– А если... Обратить ее?

– Она уже не сможет стать волчицей. Серые обращаются в самом начале, а она на четвертом месяце.

 На четвертом месяце! На четвертом месяце! Я не заметил! Я пропустил!

– Мистер Лаваль, мне очень жаль. Вы должны быть готовы...

– Готовы?

Я должен похоронить свою сестру. Свою маленькую глупую девочку! Единственную, кто остался в живых из моей родни.

– Сколько?

– Не знаю, – растерянно покачал головой доктор Чемберс. – Дни, недели...

Я взвыл. Дни!

– Мистер Лаваль, мне очень, правда, очень...

– Идите, – попросил я, не в силах больше слушать. – Прошу вас...

– Конечно, – кивнул он и направился к лестнице, оставляя меня в одиночестве. Я хотел вернуться к Минни, но не смог. Для меня сестра всегда была воплощением жизни, а теперь она умирала, и я был не в силах помочь.

Моя сестра была слаба. Ей нужна была сила. Впрочем... Идея пришла неожиданно. Она напугала меня, но вместе с тем, это было единственное, что я теперь мог сделать. Не тратя ни одной лишней минуты, я бросился в свою комнату в поисках телефонной книги. Я не был уверен, что найду северный номер Ремая или адрес, но когда увидел пустую страницу "р", с трудом сдержал крик. Мой последний шанс таял на глазах.

Ну, нет! В отчаянье я ухватился за последнюю ниточку. К моему удивлению она не оборвалась.

– Алло? Рик? – я много лет не слышал его голос, но не забыл его. – Это Дамьен Лаваль.

– Кузен? – удивился он. – Не часто ты звонишь. Что случилось?

– Минни, – я сделал короткий вдох, пытаясь успокоиться. – Она умирает, и ты мне должен помочь ее спасти.

– Конечно, – поспешно ответил он. Мне пришли на ум воспоминания, с какой любовью он, семнадцатилетний юноша, возился с ней, когда Минни была младенцем. Да и после они поддерживали отношения более близкие, чем я. – Чем я могу помочь?

– Ты должен меня обратить.

Лорейн.

Чем выше мы поднимались в гору, тем леса становились беднее. Драй поймал какую-то животинку и силой заставил меня поесть. Немного побурчав, я поела. Гордость гордостью, а голод не тетка. Сьюзан, посмеиваясь, наблюдала за этим. Ее комментарии постоянно звучали у меня в голове. Вот же язва, а. К пункту назначения мы вышли раньше, чем рассчитывали. Видимо, мы где-то срезали приличный угол. Я посмотрела на солнце. Было примерно три часа дня.

– О, мы умеем вычислять время по солнцу? Кто научил?

– Штар, – я поежилась, вспомнив сон. Как хорошо, что Сью больше не задавала вопросов по этому поводу.

 Я была удивлена, увидев не домик отшельницы, стоящий на скале, а небольшую деревеньку в несколько домов. Чуть поодаль стояла крошечная, немного покосившаяся от времени, изба. Это как-то не совпадало с моим представлением того, как должна жить талантливая ведунья. Тем более, учитывая, сколько ей лет. Я ожидала увидеть затворницу, а не сельскую знахарку.

– Зря ты так. Предубеждение не лучший способ для начала знакомства, – Сьюзан не могла не прокомментировать мои мысли. В свое время, такое себе позволял лишь один оборотень. Что-то неуловимо похожее было в поведении этих двоих. А ведь Чарльз так и не сказал Лориэн, из какой семьи был ее бета.

Мы обернулись, и вышли из-за деревьев уже людьми. Не нужно было привлекать к себе лишнего внимания. Деревенька казалась вымершей. Ставни в домах были плотно закрыты, улица была абсолютно безлюдной. Ощущение жизни приносил лишь лай дворовых собак. Видимо, тут просто не любят чужаков.

– Вот мы и пришли, – сказала Сью, опускаясь на деревянную скамейку рядом с домом ведуньи. – Я думаю, что это все займет не слишком много времени, так что сегодня можно будет двинуться обратно.

– Я бы не был так уверен. Найди место, где мы могли бы переночевать. А я пойду с Эл…

– Я сама справлюсь, – я прервала альфу, и, не слушая его возмущенных комментариев, шагнула внутрь.

Тут уже мои ожидания оправдались. В домике, как мне и представлялось, царила тьма. Даже со зрением оборотня мне было тяжело различить мебель, стоящую в комнате. Причиной такой темноты были грязные окна, которые почти не пропускали солнечные лучи. Пахло плесенью и травами. Следом за мной в комнату ввалился Франциско.

– Я ждала вас, Драйи, – было очень сложно определить, откуда раздается голос. В глубине помещения зажглась свеча, и я различила женское лицо. Определенно, его обладательница когда-то была красива. Но время все равно берет свое, кем бы ты ни был.

– Можешь не переживать за свою названую сестру, лорд. У тебя нет таких вопросов, на которые ты сам не мог бы дать ответы. Моя мудрость тебе ни к чему. Покинь нас, –  Драй не сдвинулся с места, а лишь крепче сжал мою ладонь.

 – Я не скажу ни слова, пока ты не выйдешь вон, – видимо пифия не привыкла к тому, что ее указания не выполняются, – и ни за что не стану помогать ей. Ты хочешь взвалить на себя еще и эту вину?

– Франко, выйди, – шепнула я в самое ухо альфы. Сьюзан была права. Он действительно корит себя за то, что обманул меня. Он поморщился, но вышел.

– Подойди, дитя, – голос хозяйки столь неприветного дома был неприятным и скрипучим. Я опустилась на что-то, отдаленно напоминающее кресло, и хотела было задать интересующий меня вопрос, как меня жестом прервали. – Ты хочешь жить. И, как любой человек, боишься смерти. Это нормально. Только мертвые ее не боятся. Но вот то, что ты врешь себе – большая ошибка. Дай я взгляну на твои руки.

Я, молча, протянула женщине ладони. Она развернула их внутренней стороной к себе и долго рассматривала.

– У тебя трудная судьба. Ты уже побывала на вершине и узнала, как больно лететь с нее вниз. Но покой для тебя – лишь призрачное видение будущего. Если ты найдешь в себе силы предать собственную кровь, ты его обретешь, – колдунья непонятно откуда достала замшевый мешочек. Развязав завязки, она вытащила из него три деревянные руны, и положила их на стол. – Твоя жизнь – постоянные метания. Выбор, если хочешь. И только ты знаешь, на что ставить – на жизнь или на смерть.

– Мне незачем жить, – я даже не пыталась скрыть от гадалки то, что твориться у меня внутри.