Текст книги "Стань моим спасением (СИ)"

Автор книги: Elli Sansone

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

– Главное, что ты сейчас здесь, со мной… Я не хочу думать про Эда, свадьбу, Грейс… Думать о Софии. И о том мерзавце, что зовет себя Пророком, тоже думать не хочу.

– А чего ты хочешь, Кэрол? – тихо спросил Дэрил. – Скажи мне.

– Тебя, – просто ответила она и в ту же секунду в его голове все смешалось, а дыхание сбилось, когда она решительно принялась стаскивать с себя платье.

========== Глава 19. Молли ==========

Молли проснулась от того, что кто-то звонко смеялся и оживленно болтал. Встав, она пошла на звук и увидела стоящие на столе чашки с чаем, тарелку с домашним печеньем и булочками, и Мэрла, рассказывающего какой-то анекдот, судя по тому, как хохотали Андреа и Кэрол, примостившиеся на стульях и держащие в руках стаканы с соком.

Она попыталась вспомнить сон, который видела только что, но беспорядочные образы ускользали, смешиваясь между собой. Кажется, она видела пожар. Люди вокруг бегали, передавая ведра с водой, кто-то звал детей и родственников, она сама бегала между домами, до боли в глазах всматриваясь в мелькавшие фигуры и ища своих сыновей. Кажется, Грейс сидела на земле и истерически хохотала, а Патриция пыталась ее успокоить.

– Моллс, иди к нам! – позвал сын.

Дэрил встал, пододвигая ей стул.

– У вас что, праздник? – робко спросила Молли, усаживаясь и нерешительно глядя на девушек.

– Кэрол учит нас правилам, а блондиночка просто заглянула на огонек, – лениво пробормотал Мэрл.

– На самом деле, Молли, я пришла вместе с Кэрол по просьбе самого Пророка, – пояснила Андреа, – он хочет быть уверен в том, что вам у нас хорошо, и что вы понимаете все, что рассказывает вам ваш наставник.

– У нас все отлично, – быстро сказал Дэрил.

– Да, спасибо вам за все. И Пророку тоже, – ответила Молли.

Андреа улыбнулась, заметно расслабившись и взяла печенье. Откусив и прожевав, она проговорила:

– Я рада, что вы осваиваетесь, несмотря на все трудности в прошлом. Это очень важно – найти свое место, и не все понимают, где оно.

– Я, да и мальчики тоже, постараемся, чтобы Райская поляна оказалась тем самым местом, – сказала Молли.

Мальчики вразнобой покивали, больше занятые едой и чаем. Она отметила скептическое выражение лица Мэрла и то, как напряжен Дэрил. Девушки же, напротив, старательно сохраняли безмятежные выражения лиц.

«Они обе так красивы. И такие разные», – подумала Молли.

Кэрол, чьи голубые глаза горели непонятным огоньком, а длинные ресницы поминутно дрожали, была притягательной и живой, хрупкой и нежной, совсем еще ребенок. Но тонкие губы не раз искусаны в кровь, судя по следам на них, а руки ни на секунду не успокаивались. Она то брала стакан, то надкусывала печенье и клала обратно, потом спохватывалась и снова брала его, все время следя за Андреа и Дэрилом из-под опущенных ресниц.

Андреа же была внешне спокойна, голубые глаза прозрачны, как воды лесного озера, губы расслаблены и изогнуты в легкой улыбке, а руки тихо лежат на коленях, но что-то в ее позе выдавало затаенную грусть. Возможно, какие-то воспоминания, которые она скрывала, а может быть и что-то, происходящее прямо сейчас.

– А как дела лично у вас, Молли? – ласково произнесла Кэрол. – Вы оправились?

– Гораздо лучше, – сказала Молли, – я почти в норме. Теперь.

– Это главное, чтобы вы чувствовали себя хорошо и могли спокойно жить и работать, – кивнула девушка, – но уже поздно. Мне пора. Дэрил, ты проводишь меня домой?

– Конечно! – он вскочил.

– Всем доброй ночи, храни вас всех Пророк, – улыбнулась Кэрол.

Мэрл проводил их заинтересованным взглядом, но ничего не сказал, как и Андреа, которая только вздохнула.

– Я чего-то не знаю? – спросила Молли.

– О, ты даже и не представляешь, сколько всего ты не знаешь, – хохотнул Мэрл, – только никому не звука, а то наш малолетний герой-любовник поплатится головой.

– Мэрл, – предупредительным тоном начала Андреа, – давай не будем забегать вперед.

– Дэрил что, вместе с этой девочкой, Кэрол? – произнесла Молли. – Но она же помолвлена, разве нет?

– А его это не остановило, – улыбнулся Мэрл, незаметно под столом проводя рукой по колену Андреа, которая едва не подпрыгнула и попыталась отбросить его наглую руку, но он тут же вернул ее обратно.

– Ничего особенного, – торопливо заговорила Андреа, – подростковая влюбленность. Но никому не слова, иначе Кэрол пострадает.

– Я не скажу, я не враг своему сыну, – произнесла Молли быстро, – да и кому говорить? Я кроме Патти никого здесь не знаю.

– Завтра вы начинаете работу на кухне, Молли, вместе с Лидией и остальными. Так распорядился Пророк, – сообщила Андреа, стараясь не обращать внимания на небрежные поглаживания Мэрла и тепло, распространяющееся по ноге и выше, и растворяющееся где-то в районе живота.

– Здорово, правда, Молли? Как в старые добрые времена, – с удовольствием произнес Мэрл, искоса поглядывая на нее.

– Ты помнишь? – она слегка покраснела, глядя на сына, от которого в последний год не слышала ничего, кроме колкостей и насмешек. Мэрл был запланированным ребенком, в отличие от Дэрила, который появился на свет в результате насилия, которое учинил над ней собственный муж. Она умоляла его разрешить ей сделать аборт, но муж только смеялся и говорил, что убьет ее, если она позволит кому-то, кроме него, коснуться ее ниже пояса, даже врачу. Обоих мальчишек она рожала дома, в компании сестры мужа и его матери, они были еще живы тогда. Лиззи, младшая дочь Эбби Диксон, особо ничего не знала ни о родах, ни о детях, но она была доброй и отвлекала Молли своей болтовней. Бабуля Диксон же, как ее все звали, знала многое и нередко помогала местным женщинам, когда они болели, а денег на врача не было. Она недрогнувшей рукой приняла обоих мальчиков, объяснила Молли как за ними ухаживать, чем лечить, если болеют.

Лиззи убили на улице, когда она возвращалась с работы, Мэрлу тогда было всего три, а Дэрил только научился ходить. Эбби последовала за дочерью через два года. У мужа после этого совершенно сорвало крышу, и Молли начала его бояться, подсела на наркотики и вылетела из закусочной, которая была самым ее любимым местом работы, она даже приводила туда сыновей. Владельцы – семья корейцев разрешали своему сынишке Гленну играть с Дэрилом, а Мэрл бегал во дворе с сыном одной из кухарок, Цезарем.

Потом, когда все окончательно рухнуло, старший сын никогда даже близко не подходил к той самой закусочной и перестал общаться со всеми, кто ему так нравился. Наверное, Мэрл винил ее в том, какой стала их жизнь и был прав.

– Помню, – Мэрл по новому взглянул на нее, его взгляд был серьезным, – это были самые приятные детские воспоминания. Бобби, Марти, Гленн, девчонка та, как ее там звали, Мэгги? Хвостом за Дэрилиной ходила, хотя сама еще мелкая была.

– Мэгги Грин, да, – вспомнила Молли, – дочка Хершела.

– Были и хорошие времена, Моллс, – неожиданно сказал сын, – просто помни, что ты можешь. Думай о пацане, ему пришлось труднее всех, да и сейчас приходится…

– Ему нужно было держаться подальше от Кэрол, – вмешалась до этого молчавшая Андреа.

Мэрл расхохотался и покачал головой.

– В каком мире ты живешь, детка? Когда это подростки слушали кого-то, кроме себя? Ну скажи ты своей Кэрол отстать от парня, спорим на бороду Пророка, она тебя и слушать не станет!

– Я просто хочу как лучше для всех! – вспыхнула Андреа, поспешно вставая. – Если бы ты знал то, что…

– Что? Договаривай, раз начала! – воскликнул Мэрл, вскочив из-за стола.

– Я не хочу говорить об этом. Просто они оба делают огромную ошибку, о которой потом пожалеют, как я пожалела… – сказала Андреа и тут же замолчала. Ее губы кривились.

– Что? О чем ты пожалела? Что приехала сюда? Или что ходишь кругами вокруг Пророка, как послушная кукла? – бросил Мэрл.

Молли смотрела на них, стоящих друг напротив друга и думала, как странно видеть своих сыновей так ясно и отчетливо, находиться рядом, пытаться понимать их, разговаривать с ними обо всем. Как же она могла пропустить так много из их жизни? Мэрл уже совсем взрослый, а Дэрил… неужели он и правда влюбился?

– Извините меня, Молли, я пойду. Уже поздно, – Андреа улыбнулась ей и, игнорируя Мэрла, направилась к дверям.

– Очень вежливо, блондиночка, – буркнул ей в спину Мэрл.

Когда за девушкой захлопнулась дверь, он выругался.

– Она тебе нравится? – осторожно спросила Молли.

– Нет. Она меня бесит, – зло сказал Мэрл, – жаль, нельзя покурить. Все бы отдал за пару затяжек!

– Нравится, я так и поняла, – быстро заговорила Молли, – зачем же ты с ней так? Ты… ты же можешь быть другим. Она… она заслуживает лучшего отношения, чем я… чем те, к кому ты привык.

– Она не нашего поля ягода, мама, – устало произнес Мэрл, кажется, даже не заметив, что назвал ее этим давно позабытым нежным словом.

Молли почувствовала, как к глазам подступили предательские слезы и быстро заморгала.

– Я думаю, что вам стоит поговорить спокойно. Просто скажи, что ты не хотел ее обидеть и все. Андреа – умная хорошая девушка, она поймет.

– Да нихрена она не поймет! – Мэрл раздраженно сжал кулаки. – Она в рот ему смотрит, этому клоуну. Начальник охраны, блин! Не удивлюсь, если он по-тихому мечтает ее завалить! Он уже это проделывал и не раз. А что, удобно – никто не скажет тебе ни слова, ты же Пророк.

– Пойди и поговори с Андреа, – твердо сказала Молли, – ты не знаешь, что она думает, может быть, все как раз наоборот. И потом, откуда тебе знать, почему она здесь? Может, у нее тоже произошло что-то такое, что вынудило ее стать такой?

– Минутка мудрости от Молли, – Мэрл выглядел искренне удивленным, – не ожидал. Что тебе такого дали в местной больнице, что ты вдруг даешь дельные советы?

– Думал, что я гожусь только для битья и наркоты? – усмехнулась Молли. – Нет, сынок, я все же чуть лучше, чем ты считаешь.

– Еще и с чувством юмора, – Мэрл покачал головой, улыбаясь, – воздух здесь такой, что ли, все меняются, влюбляются и открывают в себе новые грани и таланты. Ладно, не скучай, я пошел догоню блондиночку. Пора все прояснить наконец. А то еще обидится, губы надует, и у Дэрилины будут проблемы. Да и у меня тоже, я же влез во все это по уши…

– Во что влез? – спросила Молли, но сын уже ушел, не услышав ее.

Она убрала со стола, помыла посуду и доела одну оставшуюся круглую сдобную булочку, отметив, что она очень вкусная. Надо будет ей вспомнить, как готовить печенье, она когда-то все умела. Быть может, не все забыла.

Молли устроилась на диване со сборником правил общины и прочитала его от корки до корки, твердо решив, что просто обязана постараться. Завтра у нее начнется новая жизнь, она должна измениться. И не думать больше о таблетках. Это было не так просто, она примерно раз в полчаса мечтала сунуть в рот викодин, окси или еще что-то подобное, но понимала, что взять негде. И потом, она обещала Дэрилу постараться.

Дэрил заслуживал гораздо лучшей жизни и матери, которая следила бы за тем, что он делает, помогала бы с уроками, готовила ужин. Вместо этого он заботился о ней с самого детства, и ни разу она не слышала жалоб или проклятий. Тихий, всегда сам в себе, в отличие от старшего брата. Молли вздохнула, думая о том, что первая влюбленность, как и сама жизнь, даются ему нелегко. Он смотрел на эту девочку, Кэрол, так, словно боялся, что она вот-вот исчезнет.

– Какая ты на самом деле, Кэрол? – вслух подумала Молли. – И что ты принесешь моему сыну, радость или горе?

========== Глава 20. Кэрол и Дэрил ==========

Она решила, что это будет наилучшим выходом, даже если Эд не откажется на ней жениться. У нее хотя бы будут драгоценные воспоминания о том, в кого она влюбилась с первого взгляда, кто был добр к ней и так нежно к ней прикасался, что хотелось плакать. Она настолько мало знала любви в своей жизни, что за один только взгляд Дэрила готова была умереть.

Поэтому она ни секунды не колебаясь, стащила платье и застыла перед парнем, на лице которого искреннее изумление сменилось жадным любопытством, а затем и смущением.

– Кэрол… – хрипло начал он, но она, не слушая, прижалась к нему, накрыв его губы своими и не давая произнести больше ни слова.

Дэрил робко провел ладонями по ее голым плечам и рукам, она же запустила руки под его футболку, чувствуя, как бешено колотится его сердце, какая теплая у него кожа, как сокращаются мышцы живота под ее неуверенными пальцами.

– Ты… точно хочешь этого? – спросил он, оторвавшись от ее губ и сжимая тонкую талию ладонями. – Я не… у меня никогда…

– Я тоже никогда этого не делала, но я хочу, чтобы это был ты, – прошептала Кэрол, стаскивая с него футболку и бросая ее на пол, – не только из-за Эда, просто ты…

– Я знаю, – перебил он, перебирая ее волосы и слегка улыбаясь, – я спрашиваю не потому, что не хочу, просто ты… ты не пожалеешь после? Я не тот парень, знакомством с которым гордятся. Мы выберемся отсюда, и ты захочешь…

– Мне никто не нужен, только ты, Дэрил, – Кэрол провела руками по его спине, ощущая застарелые шрамы, и нисколько не удивляясь, – ты – мое спасение. Даже если завтра все будет ужасно, я буду помнить, как ты смотришь на меня, как обнимаешь… и это я тоже хочу помнить… Я не так красива, а моя спина… ты не видел, что там, это мерзко.

– Нет, – сказал он, разворачивая ее и вглядываясь в едва зажившие рубцы, – мерзко то, что с тобой сотворили такое. Как и со мной. Этого не должно быть, понимаешь? Не с такой, как ты.

Дэрил бережно провел ладонью по ее коже, исцеляя боль и отвращение, которые она испытывала к самой себе, слушая насмешки окружающих, осуждение Грейс, недовольство Эдвина… Больше ничего не осталось, только она и он. Одежда оказалась где-то в стороне, важными были только его неловкие поцелуи и ласки, ее ответные касания и стоны. Они изучали друг друга, удивляясь и радуясь тому, как исчезает неловкость и появляется желание – горячее и неудержимое. Кажется, он что-то спросил, но она не услышала, подаваясь ему навстречу, прикусывая губы от мгновенной вспышки боли, но тут же успокаиваясь от его рук, крепко обхвативших ее бедра, не дающих ей ускользнуть. Он двигался в ней быстро и отчаянно, словно боялся не успеть, и Кэрол начала двигаться вместе с ним, чтобы он понял, вот она здесь, рядом, она понимает, что он испытывает, чего боится и ожидает с ужасом и покорностью…

Дэрил знал, что она не для него, что все происходящее – удивительное стечение обстоятельств, столкнувшее их и закружившее, как ураган. Но сейчас, когда она стала его, это превратилось в малозначительный пустяк. Он, никто другой, а именно он сейчас гладил ее нежную кожу, оставляя на ней следы своих рук и губ, он первый оказался между ее доверчиво раскинутых ног, это он ловил ее тихие стоны и радовался этому.

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем она очнулась и поняла, что они лежат, тесно прижавшись к друг другу на полу в бывшей комнате Софии, и ей немного холодно с той стороны, которая не была прижата к горячему боку Дэрила.

– Замерзла? – он тут же приподнялся, стаскивая с кровати одеяло и укутывая ее с ног до головы.

– Как хорошо, – пробормотала Кэрол, уткнувшись в него и удовлетворенно вздыхая.

– Ты в порядке? Тебе было больно? – Дэрил выглядел донельзя смущенным.

– Не очень, – отозвалась она, – я просто не ожидала, что это так. Я не знала, как будет…

– Я тоже не знал, – признался он, – что это так хорошо, я знал только, что в первый раз девушке больно, а еще что все происходит очень быстро.

– Значит, ты был больше подготовлен, чем я, – рассмеялась Кэрол, – я знала только самую суть. А ты… я могу…

– Нет, – он покраснел до ушей, – Мэрл говорил, что можно этого избежать, и я…

– Хорошо, – она внимательно посмотрела на него, – хотя я была бы не против, если бы… это ведь был бы твой ребенок.

Дэрил вместо ответа поцеловал ее и без того уже припухшие губы и устроил ее голову на своем плече. Ему не хотелось ни говорить, ни думать, он просто желал, чтобы это мгновение длилось и длилось, превращаясь в вечность.

– Теперь что? Как ты собираешься отменить свадьбу? – спустя несколько минут спросил Дэрил, но девушка не ответила, глубоко и ровно дыша в его объятиях.

Кэрол давно не спала так хорошо, без всяких сновидений, не просыпаясь поминутно и не прокручивая в голове мысли о том, как она убегает или толкает отца с обрыва. Не приходила и София, протягивающая к ней руки и открывающая рот в беззвучном крике, моля об отмщении.

– Кэрол, – ворвался в сладкий дурман ее сна чей-то голос, – проснись, Кэрол!

Она распахнула глаза и несколько минут не могла понять, кто она и где находится. И с кем. А затем воспоминания нахлынули разом.

Дэрил и она. На полу. В комнате Софии. Она больше не невинна.

– Черт, Грейс! – Кэрол вскочила, ища взглядом свое платье и белье.

Дэрил уже почти оделся, а за окном занимался серый рассвет, мать должна была прийти с минуты на минуту. Если она увидит их, Дэрила накажут.

– Дэрил, – она подошла к нему вплотную, пристально смотря в глаза, – никому и никогда не говори, что провел ночь со мной. Даже если будут угрожать. Если ты расскажешь, я не знаю, что с тобой будет… Поэтому молчи. Даже если со мной что-то случится…

– Не говори так, – перебил он, мотая головой, – с ума сошла!

– Я серьезно, – Кэрол мимолетно улыбнулась, легко прикасаясь губами к его губам, – я готова к любым последствиям. Эдвин не допустит, чтобы Эд… не знаю, придушил меня. Максимум накажут – плетью. Я переживу. А вот ты… я не знаю, что с тобой будет, если Эд узнает, что ты и я…

– Но как ты объяснишь Эду, что ты не девственница? – спросил Дэрил. – Не сама же она… исчезла.

Кэрол расхохоталась, еще раз поцеловав его и толкая в направлении выхода.

– Иди, пока не пришла моя мать, и тогда точно придется придумывать, что мы делаем тут вдвоем.

Дэрил неожиданно прижал ее к себе, гладя кудрявые волосы и прижимаясь щекой к ее виску.

– Будь осторожна, хорошо?

– Да, – просто сказала Кэрол, смотря, как он уходит, зорко осматриваясь по сторонам, чтобы ненароком не попасться на глаза никому из общины.

Улыбаясь своим мыслям, она приняла душ и надела серое платье, которое Грейс одобряла и заплела волосы в косы. У нее сегодня были занятия в школе, а потом нужно было сказать Эду, что церемонии не будет. Она решила сделать это сегодня, пока не настала дата свадьбы. А еще нужно мягко намекнуть, что Мэри вовсе не против занять ее место.

– Кэрол, ты уже проснулась? – Грейс вошла в дом, снимая с головы платок и кивая ей. – Хорошо. Эд просил, чтобы ты к нему зашла.

– Я и так собиралась, мама, – послушно кивнула Кэрол, – как он?

– Лучше, – Грейс подозрительно посмотрела на нее, – но я все так же думаю, что это сделала с ним ты. Молись Пророку, чтобы Эд не отказался от тебя! Тогда никто даже не посмотрит в твою сторону, Кэрол.

– И не нужно, – пробормотала девушка, – я не стою того, чтобы на меня смотрели.

– Что? – Грейс сжала губы в тонкую полоску, глядя на дочь.

– Ничего, мама. Увидимся в трапезной, – произнесла Кэрол, сбегая подальше от неодобрения матери, ее взгляда, выражающего какие угодно эмоции, кроме любви и понимания.

После трапезы, старательно делая равнодушное лицо и даже не смотря в сторону Диксонов, она направилась в больницу, к Эду, прокручивая в голове то, что собиралась ему сказать. Она очень боялась, но надеялась, что он ее хотя бы выслушает. Он иногда казался вполне нормальным парнем. Кэрол отчаянно верила, что у них с Мэри может что-то получиться. А если так, то она сможет быть с Дэрилом… Сможет смотреть на него без опаски, улыбаться ему… Они смогут просто быть вместе.

Большего ей и не надо было.

– Привет, Кэрол! – приветливо сказала Анна, дежурившая сегодня в больнице. – Пришла к жениху? Правильно, компания ему не помешает. Он уже порывался было уйти, но мы его убедили провести здесь еще одну ночь, чтобы дать покой ране. Зная Эда, не удивлюсь, если он тут же примется за работу и совсем не будет следить за собой. Ты уж будь добра, поухаживай за ним!

– Конечно, – кивнула Кэрол, думая о том, что Мэри с радостью это сделает вместо нее. Только бы Эд прислушался к ней! Хотя бы раз!

Девушка тихо вошла в палату. Эд лежал на двух подушках и со скучающим выражением лица наблюдал за происходящим снаружи через открытое по случаю теплой погоды окно.

– Здравствуй, Эд, – осторожно произнесла Кэрол, остановившись на почтительном расстоянии от жениха.

Эд вскинул на нее глаза и долго молчал, изучая ее лицо, наконец он спокойно проговорил:

– Здравствуй, Кэрол. Я рад, что ты зашла. Нам нужно поговорить.

– Я… хотела извиниться, – нерешительно сказала она, недоумевая, почему он так спокоен, она ожидала всего, но только не этого.

– Разумеется, ты хотела. Я принимаю твои извинения, – мягко ответил Эд, – это больше не повториться, не так ли, Кэрол? После свадьбы я хочу быть уверен, что ты не зарежешь меня во сне. Или мне придется убрать из дома все острое?

Девушка вспыхнула и помотала головой.

– Я не… я как раз это и хотела обсудить. Свадьбу.

– Говори, – Эд приподнялся на подушках и сел, все так же изучающе глядя на нее.

– Я не могу выйти за тебя замуж, Эд! – выпалила Кэрол. – Мне очень жаль, но я не могу. Ты можешь всем сказать, что сам меня бросил, я пойму, правда. И ты можешь жениться на другой, я даже знаю, на ком!

– В самом деле? Ты, наверное, о Мэри, не так ли? – Эд рассмеялся, чуть морщась, рана все еще причиняла ему боль, это было видно.

– Так ты знаешь, что Мэри влюблена в тебя? – спросила Кэрол с надеждой.

– Знаю. И мне, дорогая моя, глубоко плевать на Мэри, да и на всех прочих тоже. Я женюсь на тебе через неделю и ни днем позже. Твое платье уже готово, а больше нам ничего и не нужно, – сказал Эд таким тоном, что она поняла, что спорить бесполезно. Если она сейчас скажет то, что собиралась… неизвестно, что будет.

– Но я и правда не могу за тебя выйти, я больше не… – произнесла Кэрол, наплевав на тревогу, душившую ее изнутри.

– Что ты не? – Эд широко улыбнулся. – Дорогая, ты меня пугаешь. Я буду очень недоволен, если это то, о чем я подумал. Ты же не умудрилась, имея жениха, сделать что-то неподобающее?

Кэрол почувствовала, как слова замерли у нее на губах, а в кажущейся ласковой улыбке Эда отчетливо проступила угроза. В легких куда-то испарился весь воздух и с губ сорвался невнятный писк.

– Не слышу ответа, Кэрол, – повторил Эд, вставая с кровати и делая шаг по направлению к ней.

Девушка сделала пару шагов к двери, прерывисто дыша и не зная, что ей теперь делать. Кажется, она сама того не желая, оказалась в ловушке.

========== Глава 21. Андреа ==========

Комментарий к Глава 21. Андреа

For Ola.la🤗💕

Все шло совершенно не так, как должно было. Она чувствовала, как контроль ускользает у нее между пальцев, словно песок. Кэрол и ее отчаянные поступки, ледяные взгляды Грейс и странное поведение Эда Пелетье давили так, будто она надела кандалы. А слова Мэрла до сих пор звенели у нее в голове, причиняя боль, которую она совершенно не ожидала почувствовать. Да кто он такой, чтобы судить ее! Сын наркоманки, бывший зэк, толком без образования и цели в жизни! Она же достигла всего того, к чему стремилась, обретя покой и уверенность, принося пользу и добро, работая на благо общины и Пророка.

Как он только смел сказать, что она послушная кукла, как будто Пророк делает что-то неправильное, как и она сама. Эдвин Дженнер был самым важным, самым замечательным человеком из всех, кого она когда-либо знала, учителем и вдохновителем, давшим надежду и светлое будущее и не таким, как Мэрл Диксон говорить о том, чего он не понимает и никогда не поймет.

«Проклятие!» – выругалась Андреа про себя, не сумев попасть дрожащими пальцами в замочную скважину и тупо глядя на прочную деревянную дверь своего дома, так любимого ею, служившего ей убежищем от всех невзгод.

Закусив губу, девушка присела на невысокое крыльцо, понимая, что еще немного и она расплачется и сама не понимая, что же с ней происходит. Почему слова какого-то негодяя и придурка ранили так сильно, что она потеряла самообладание, убежала, как та, прежняя она, взбалмошная истеричка, не умеющая держать себя в руках, вопящая по любому поводу и считающая, что весь мир вокруг ей обязан?

Мэрл Диксон. Самый заботливый брат на свете, брат, которого не было у нее и о котором она отчаянно мечтала когда-то. Мужчина, к которому ее тянуло против воли, который был серьезным и забавным, саркастичным, иногда грубым, но никак не равнодушным к своей семье. Тот, на которого она смогла бы опереться. Тот, что помог бы ей осознать, что она делает не так. Тот, который, возможно, сумел бы удержать ее от необдуманных поступков – тех, что привели ее на больничную койку и разбили сердце ее отцу и матери. Андреа до сих пор стыдилась того, что она творила, как причиняла окружающим страдания, не испытывая ни малейшего сожаления. Она не сможет простить себе произошедшее, никогда. И он напомнил ей обо всем этом, напомнил все то, от чего она бежала сюда, в Райскую поляну, вызвал в ней чувства, о которых она старалась забыть навсегда.

– Эй, блондиночка, я… короче, извини, ладно? – раздался совсем рядом хриплый голос предмета ее размышлений, и Андреа осознала, что сидит на крыльце, а вокруг уже сгустились сумерки.

– Не стоит, Мэрл, – она тряхнула головой, сбрасывая наваждение и пытаясь подняться на ноги, что удалось далеко не с первой попытки.

– Чего ты так резко! – Диксон поддержал ее и предательское тепло снова разлилось внутри, снося все сомнения и плохие воспоминания. Как и каждый раз, когда она его видела, она чувствовала Мэрла всей кожей и больше не могла обманывать себя. Андреа необычайно остро осознавала, как близко он сейчас дышит, как от него исходит слабый аромат лосьона после бритья, пота и, кажется, сигарет.

– Спасибо, – она попробовала убрать его руки со своего плеча и талии, но Мэрл не отпускал, смотря на нее странно потемневшим взглядом голубых глаз и о чем-то напряженно размышляя.

– Мне и правда жаль, куколка, – проговорил он, – не мое дело то, как ты живешь и что делаешь. Мне вообще стоит держаться от тебя подальше. Ты такая вся… ну, ты знаешь. А я как был сыном реднека и алкаша, так и им и помру. Так что извини и не бери в свою хорошенькую голову, да?

– Ты сказал, что думал, в этом нет ничего плохого, я не должна была так реагировать, – она неосознанно придвинулась ближе, почти вплотную, положив руки ему на плечи и впитывая его тепло, и боясь, что он сейчас уйдет, оставив ее с сумбуром мыслей в голове и желанием, бороться с которым уже почти не осталось сил. Но что ей делать? Сказать ему и получить в ответ насмешку, может быть?

«Ты чертова ледяная, мать твою, статуя, Харрисон! Лучше б я покойницу трахал, ей Богу, чем тебя! Ну чего ты молчишь, а? Ну скажи хоть слово, дура убогая! Сделай хоть что-то!»

Джейсон был прав, как и многие другие. Она пыталась, честно пыталась, но никогда не испытывала ничего похожего на то, что происходило внутри нее сейчас, когда она стояла в паре сантиметров от полузнакомого парня. Никакого жара. Никакого непонятного томления, сосредоточившегося внизу живота и в глубине груди. Ничего похожего на ту дрожь, что заставила ее ахнуть и крепко схватиться за Мэрла обеими руками, она никогда не испытывала ни с одним мужчиной, а их было немало.

– Ты понимаешь, что ты делаешь, куколка? – прошептал Мэрл, проводя обжигающе горячей ладонью по ее спине вверх и вниз, а второй рукой обхватывая ее затылок, притягивая к себе все ближе. – Пока я еще могу остановиться, попроси меня это сделать… Скажи, чтобы я ушел, и я это сделаю.

– Не хочу, чтобы ты уходил, – она длинно выдохнула, вжимаясь в него и ощущая, как он напряжен.

– Андреа… – кажется, он впервые назвал ее по имени, но она ничего не ответила, прижимаясь приоткрытыми губами к его рту и тая от ощущения его языка и рук, властно накрывших ее талию и без сомнений скользнувших ниже, изучая и поглаживая.

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем Мэрл, оторвавшись от нее, глотнул немного воздуха и спросил:

– Где ключ?

– Что? – непонимающе переспросила она, занятая своими пальцами, уже почти добравшимся до молнии его джинсов.

– Ты хочешь, чтобы мы… прямо на пороге? – простонал он, перехватывая ее руку и перемещая ее на безопасное расстояние. – Может быть ты откроешь дверь и мы поищем кровать? Или стол?

– Боже, – она судорожно пошарила в карманах и наконец выудила звенящую связку.

– Дай мне, – Мэрл выхватил ключи, ловко распахивая дверь и таща ее внутрь, попутно расстегивая пуговицы белой блузки и не забывая касаться обнажающейся кожи, дразня и мучая, исторгая из ее горла жалобные звуки.

– Тише, малышка, тише, – бормотал он, уверенно ведя ее в спальню и попутно стаскивая свою и ее одежду, – сейчас все будет.

Андреа обхватила руками его голову, жадно целуя и заставляя замолчать, прижимаясь к его груди, покрытой короткими жесткими волосками своей грудью, чувствуя, как его рука дерзко гладит ее там, где сосредоточились все ощущения, подаваясь ему навстречу, царапая короткими ногтями его спину и через минуту оказываясь опрокинута на спину, чтобы встретить острую волну удовольствия, едва он оказался в ней и принялся двигаться, подчиняя ее своему ритму.

– Пожалуйста, – вскрикнула она, приподнимаясь, чтобы ощутить его еще ближе и не понимая, о чем она просит, – о, пожалуйста, Мэрл!

– Да, – произнес он, сжимая ее ягодицы, – я знаю, милая, уже скоро. Ты почти… просто… просто расслабься.

Андреа быстро задышала, издавая невнятные стоны и цепляясь за него, как будто тонула, не зная, что именно с ней происходит, но отчаянно желая, чтобы это произошло поскорее. А когда ее накрыло чувством, названия которого она не знала, мир вокруг на некоторое время исчез. Она очнулась от того, что кто-то расплел ее волосы, вытащив из них все шпильки и сейчас ласково перебирал гладкие пряди, раскладывая их по подушке.

– Мэрл? – неуверенно позвала она.

– Да, куколка? – произнес он за ее спиной.

Андреа неохотно повернулась к нему, чувствуя, как лицо заливает краска смущения и не зная, смеется он над ней или торжествует, ведь она почти набросилась на него прямо на улице. Но он был серьезным, в голубых глазах не было и тени насмешки, только какая-то грустная решимость.

– Я не… не должна была так… мы…

– Я знаю, блондиночка, – согласился он, легко вставая с постели, отчего ей сразу же стало холодно и как-то неуютно.

– Знаешь? – медленно спросила она.

– Ага, – он сосредоточенно натягивал джинсы, избегая ее взгляда, – не беспокойся, я сохраню в тайне наше маленькое приключение. Можешь сделать вид, что не знаешь меня, если встретишь на улице.

Андреа приподнялась, пытаясь нашарить одеяло, смутившись своей наготы и не замечая, как Мэрл быстро окидывает ее жадным взглядом и тут же опускает взгляд на шнурки своих кроссовок.