Текст книги "Стань моим спасением (СИ)"

Автор книги: Elli Sansone

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

– Приехали вчера вечером. Это моя старая подруга и двое ее сыновей. Ты примешь их сегодня? Молли… больна скверной зависимостью. Но хочет исцелиться, – торопливо заговорила Патриция. Если Андреа согласиться, то им не придется ждать – она обладала абсолютной властью в Райской поляне.

– Сколько лет сыновьям? – спросила Андреа, прикидывая, что двое парней им не помешают. В последнее время сюда стекались одинокие женщины, с дочерьми или грудными младенцами, пользы от которых было чуть меньше, пока дети не подрастали.

– Восемнадцать и пятнадцать, – ответила Патриция, – сильные крепкие мальчики. Молли многое умеет, ей бы только… исцелиться.

– Что употребляет? Алкоголь или наркотики? – Андреа с сожалением отправила в рот последний кусочек хлеба.

– Таблетки, – опустив глаза, прошептала Патриция.

– Ладно, пусть приходят сегодня после обеденной трапезы, я поговорю с матерью и со старшим братом. Младший может присутствовать, но его мнение не важно, – сообщила Андреа, вставая.

– Благодарю, Андреа. Да храни тебя Пророк, – несмело улыбнулась Патриция, незаметно сжимая под столом худые руки. Молли позвонила вчера днем, они остановились в мотеле, но денег у них почти не было. Ей разрешалось пользоваться отдельным телефоном, так как она отвечала за школьные занятия детей общины, занималась с ними дополнительно, если была такая необходимость, и именно Патриция, в случае необходимости, ходила к директору школы или по просьбам учителей. Последний раз ее вызывали по поводу Кэрол Дженнер, которая не явилась на три урока подряд, хотя прилежно утром брала сумку с учебниками и садилась в автобус, доставляющий их в местную школу. Где именно она была, девушка говорить отказалась, поэтому Патриции пришлось сообщить ее матери.

Доев, женщина убрала тарелки за сестрами и прошла в свой небольшой кабинет.

– Молли? Дорогая, вам позволено приехать в Райскую поляну сегодня, – заговорила Патриция, набрав номер подруги, – всем вместе. С вами побеседует сама начальник охраны мистера Дженнера, это огромная честь!

– Спасибо, Патти, – хрипло ответила Молли Диксон, – ты не представляешь, как много это для нас троих значит. Нам совершенно некуда податься…

– Будь честна с ней, – предупредила Патриция, – расскажи про мужа, таблетки и все остальное. Андреа добра и справедлива, ей доверяет мистер Дженнер, так что она не обидит тебя и твоих мальчиков. Если она одобрит, вам дадут дом. Или комнаты.

– Это чудесно, Патти, во сколько нам приехать? – спросила Молли.

– Около двух часов, не опаздывайте. Указатель на Райскую поляну заметный, не перепутаете. На въезде скажете, что к Андреа Харрисон, по приглашению, – пояснила Патриция.

Повесив трубку, она улыбнулась. Бедняжка Молли, она всегда была слабой женщиной, легко поддающейся зависимости. Но здесь она исцелится душой и телом, как и она сама. Патриция помнила ее мальчишек, резкий и бесцеремонный Мэрл и молчаливый угрюмый Дэрил. Почти уже взрослые. В общине молодые таланты поощрялись, появившаяся всего три года назад Андреа стала начальником охраны Пророка, Эд Пелетье скоро жениться на Кэрол Дженнер, так что и у мальчиков Молли могла быть перспектива.

– Спасибо тебе, Господь, храни Его и Райскую поляну, – пробормотала Патриция привычную небольшую молитву, принявшись за повседневные дела. Ей нужно было проверить табели успеваемости десяти детей, посещающих обычную школу, и дать задания тем, кто учился в самой общине, кем занимались несколько братьев и сестер.

Эд Пелетье наблюдал, как в трапезной появляется Пророк, и все присутствующие торопятся засвидетельствовать ему свое почтение, поздоровавшись, дотронувшись до руки поцелуем или просто подойдя поближе. Эдвин Дженнер с благосклонной улыбкой принимал эти знаки внимания, уделяя немного времени каждому, кто подходил. Старый хитрый хрен. Рядом с ним, как приклеенная, держалась Харрисон. Смазливая, что сказать. Интересно, старик потягивает ее в свободное время или пока не удостоил чести облизать его вялый член? Ведь замуж она не торопилась, у нее была привилегия оставаться одной, чем она и пользовалась. Эд и другие приближенные братья часто гадали, не лесбиянка ли она – нетрадиционных здесь не жаловали. Он сам думал жениться на ней, но Дженнер неожиданно предложил свою вторую дочь. Худая, с выступающими локтями и коленками Кэрол сначала никак его не заинтересовала, но за последний год она отрастила шикарную задницу и грудь, так что Эд понял, что жениться на ней будет не только выгодно, но и приятно. Местные давалки ему уже поднадоели, к тому же он любил девственниц, а таких было немного. Они блюли невинность, чтобы надежно выскочить замуж и пристроиться у кормушки поближе.

– Приветствую, сын мой, – Дженнер подозвал Эда взмахом руки.

– Добрейшего утра, Пророк, – Пелетье поцеловал протянутую влажную руку Эдвина и еле сдержался, чтобы не вытереть после губы. Правила есть правила.

– Как твой день? – спросил Дженнер.

– Вашими молитвами, – отозвался Эд, – пряча усмешку.

– Андреа сказала, что сегодня беседует с новоприбывшими. Старшему сыну восемнадцать, так что присмотрись. Возможно, он подойдет для дежурных братьев, – произнес Эдвин, испытывающе глядя на главного помощника.

– Всенепременно, Светлейший, благодарю за такую возможность, – кивнул головой Эд. Дежурные братья, находящиеся в его ведении, были самой мощной скрытой силой общины, туда набирались крепкие молодые парни, не брезгующие любыми методами, чтобы держать овец в узде. Овцы – так они называли наивную и внушаемую паству Эдвина Дженнера, обеспечивающую их всем необходимым, будь то деньги, имущество, тачки, невинные и не очень дочери. О, Эд очень любил Райскую поляну – спасибо покойным родителям, прибившимся сюда в поисках лучшей жизни. Очень жаль, что они недолго наслаждались полученным благом, но зато теперь он стал самым близким из всех. Кроме Харрисон. Но если будет нужно, он сумеет с ней справиться.

– Они прибудут в два часа, – сухо произнесла Андреа. Кэрол даже не догадывалась, что есть еще один человек, презирающий Пелетье и испытывающий безотчетный страх в его присутствии – Андреа. Если бы только был способ не отдавать девочку замуж именно за него, она сделала бы все возможное. Но так решил Он, значит, это было правильно.

========== Глава 4. Кэрол ==========

Ей надоело просто сидеть, к тому же она почти не чувствовала ног, как и рук, впрочем, тоже. Спать она разучилась с первой ночи в комнате Раздумий, когда ей привиделись мертвые, тянущие к ней свои отвратительные костлявые руки и скалящие острые зубы. Кэрол тогда проснулась от собственного крика и с тех пор старалась не засыпать. Несмотря на наступившее в Висконсине лето, ночи были холодными и ветреными. Она уже и не помнила, сколько прошло времени, хотя поначалу, попадая сюда, пыталась считать. Вода в бутылке, принесенной Андреа, давно закончилась. Кэрол хотела есть, пить и писать. И все это одновременно. Но сначала ей придется выслушать полчаса нравоучений Эдвина, затем раздеться перед теми членами общины, кто находился во внутреннем дворе. Она встанет к позорному столбу, снимет платье, обнажившись до пояса, и один из дежурных братьев десять раз ударит ее плетью. Потом можно будет сходить в душ и поесть, если мать припрятала ей что-нибудь. Повезет, если бить ее будет не Эд. Он в последнее время просто пожирал ее глазами. Кэрол начинало тошнить, стоило ей встретиться взглядом с его мелкими маслянистыми глазками. Хорошо хоть, Эдвин любил поспать, ее выпустят около десяти – сразу после утренней трапезы. Возможно, Грейс припрячет для нее хотя бы хлеба. Может, даже два кусочка. И в школу она сегодня не идет, она просто не сможет сидеть.

– Кэрол, дитя, – раздался голос матери, – можешь выйти. Он ждет тебя.

«Конечно, он ждет, – мрачно подумала девушка, – в очередной раз унизить меня – его любимое занятие. Но я не стану овцой. Ни за что. Ради Софии я должна быть сильной!»

– Спасибо, мама, – произнесла она, прыгая на месте, чтобы кровь снова побежала по телу. Скоро ее начнет трясти, как в припадке, это от переохлаждения. Так говорила Патриция. Ладно, всего час и она сможет побыть одна. Сегодня ее работа – вязание. Самая легкая из тех, что поручали девушкам, не достигшим возраста.

Дойдя до кабинета отца, она, изображая смирение, склонилась перед ним, мимолетно коснувшись ненавистной руки губами, представляя, как откусывает ему жирные короткие пальцы – по очереди.

– Как ты сегодня, дочь моя? – ласково протянул Дженнер.

– Прекрасное утро, отец, хвала Всевышнему, – произнесла Кэрол заученную фразу.

– Ты осознала свое поведение и его непростительность? – спросил Эдвин, разглядывая девушку. Она уже начинала дрожать от холода и голода, но стояла очень прямо, опустив подбородок. Выбившиеся из кос кудрявые блестящие волосы стекали по округлым плечам. Она была красивее своей матери, но до старшей сестры ей еще было далеко.

– Да, отец, я раскаиваюсь, – отозвалась Кэрол, думая о том, что описать ковер в кабинете Пророка обойдется ей в еще десять ударов, если не больше. Терпеть почти не осталось сил.

– Иди в дом, к матери, – неожиданно велел отец.

– Что? – Кэрол удивленно посмотрела на него.

– Иди, пока я не передумал, – повторил Эдвин, – ты вся трясешься от холода. На обеденную трапезу не опаздывай, иначе наказание удвоится.

– Да, отец, – Кэрол бегом бросилась домой, недоумевая, что же произошло с правилами, которые едины для всех. Как бы не пришлось потом дорого заплатить за недополученные удары плетью.

Мать уже ушла в поле, на прополку овощных грядок, но к счастью, позаботилась о ней. Кэрол жадно запихивала в рот хлеб, запивая его водой. Целых три куска – невиданная щедрость! После завтрака она направилась в один из больших домов, где женщины занимались рукоделием. Выбрав себе спицы и клубок шерсти побольше, она уселась в самом дальнем уголке и углубилась в работу.

– Говорят, ты снова своевольничала, Кэрол, – раздался над ухом ненавистный голосок.

– Да, Мэри, и я невыносимо раскаиваюсь, – пробубнила Кэрол, не поднимая глаз, чтобы не видеть эту рыжую стерву. Мэри тоже должно было скоро исполниться шестнадцать, и она положила глаз на Эда. Но Эдвин все решил иначе. Родители Мэри были всего лишь фермерами, а приближенного следовало хорошо отблагодарить за верность. Кэрол была более ценным трофеем, чем рыжая пухленькая Мэри, мечтающая попасть в главный дом.

– Все ты врешь, сучонка, – прошипела Мэри, – я тебя насквозь вижу. На твоей спине есть живое место? Ты – мерзкая уродина, ни один нормальный парень тебя не захочет!

– Уповаю на это, Мэри, – спокойно отозвалась Кэрол, перебирая спицами, – а как твоя невинность? Все еще при тебе или успела подарить Эду, надеясь, что он передумает?

– Дрянь. Надеюсь, что ты подохнешь так же, как твоя сестрица, – бросила Мэри, поспешно отходя, чтобы не привлекать внимание одной из сестер, уже двинувшуюся в строну девушек.

Кэрол до боли сжала кулаки, впиваясь коротко обстриженными ногтями в ладони, чтобы не догнать Мэри и не отхлестать по наглой роже, покрытой веснушками. Но привлекать к себе лишнее внимание точно сейчас не стоило. Эдвин не высек ее – стоило оценить подарок судьбы. Кэрол не верила в Бога так же отчаянно, как верила Грейс, поэтому осталась сидеть, выпрямив спину и ощущая подозрительный взгляд дежурной сестры.

«Почему Эд не женится на Мэри? – тоскливо подумала она. – Тогда я была бы… может быть, тогда никто бы не взглянул на меня. И я смогла бы просто жить».

Кэрол знала, что некрасива, хотя и не видела своего отражения толком, разве что в воде. Ей не раз говорила это мать, да и окружающие девушки. Ей и в голову бы не пришло, что Грейс обманывает ее нарочно, а остальные просто завидуют, что она Его дочь, к тому же уже помолвлена. Быть замужней в общине многое значило. Это и жилье отдельно от родителей, возможность завести детей, в сопровождении мужа иногда покидать Райскую поляну, отправляясь за покупками. Замужних учили лечить больных, никто не спрашивал с них уроки. Мэри, будучи одной из пяти дочерей, страстно хотела замуж.

За раздумьями о своей несчастной судьбе, Кэрол настолько увлеклась ровно движущимся спицами, что чуть не прозевала момент начала обеденной трапезы. Вскочив, девушка бросилась в общий зал и с облегчением поняла, что пришла не последней. Взяв еду, она принялась сосредоточенно есть, игнорируя злобные взгляды Мэри, вопросительные матери и сочувствующие – Андреа.

– Ты успела довязать шарф, Кэрол? – обратилась к ней Патриция.

– Да, я даже принялась за новый, – сообщила Кэрол, мельком взглянув на подругу Грейс.

– Это похвально, – кивнула Патриция.

– Сегодня беседа с новоприбывшими? – проявила чудеса осведомленности Грейс, доедая вареный картофель.

– Да, Андреа, храни ее Пророк, примет их прямо после трапезы, – улыбнулась Патти, – это моя давняя знакомая и два ее сына. Молли сбилась с пути, но сейчас у нее появилась возможность вернуться на стрезю добродетели. Ее мальчики юны, так что самое время им понять, как устроен мир.

– Это правильно, – согласно кивнула Грейс, взглянув на дочь. Кэрол с непроницаемым лицом отправляла в рот ломтики моркови и запивала их морсом. Что же происходит с этой девочкой? Она упустила Софию, на с Кэрол все было иначе, она скоро выйдет замуж, за влиятельного человека, которого одобрял Он, так что у нее будет все, чего только может пожелать женщина – верный муж, дом, дети, если так будет угодно Богу. О большем и мечтать не следовало.

– Я так рада, что могу помочь Молли, – оживленно начала Патриция, – мы когда-то были соседками, пока я еще была замужем. Мой сын, Джимми, сбежал из дома и наш брак перестал им быть. Отис был хорошим, очень, но я не видела смысла в своем существовании и в поисках его я проехала полстраны, пока не услышала о Пророке и Райской поляне. Это было для меня… это было откровением.

– Как я понимаю тебя, – поддержала Грейс, – мы так же плыли по течению, без цели и ориентира, надрываясь на работе, забывая о детях, ничего не видели и не слышали вокруг себя, пока Он не осознал, что пора положить конец этому бессмысленному и бесполезному бегу в никуда. И вот мы здесь, счастливы и довольны.

– Хвала Пророку! – подхватила Патриция.

– Хвала, – ответила Грейс.

Кэрол, еле слышно фыркнув, доела все, что было на тарелке и поспешила вон из трапезной. У нее было около часа свободного времени, и она намеревалась побыть на территории общины, на опушке леса, где начинала свой бег прозрачная река. Она любила посидеть на берегу, опустив ноги в воду и думая, как бы ей сбежать отсюда. Пока была жива сестра, они часто гуляли вместе, беззаботно смеясь и веря в то, что их жизнь прекрасна.

Она вышла наружу и вдохнула нагретый солнцем воздух полной грудью, быстро шагая к лесу. Им не запрещено было бывать на поляне у реки, это место хорошо просматривалось со всех концов Райской поляны, а вдоль забора всегда прохаживались дежурные братья. Кэрол же всегда уходила чуть дальше, где уже никто из общины не мог ее увидеть. Другие девочки больше любили гулять в искусственном садике, где росли цветы и был искусно подстриженный газон, качели и скамейки, но ей милее были буйно разросшиеся деревья, сочная зеленая трава, запах речной воды и звук реки, бегущей вперед, по камням. Такой живой… Такой свободной…

Сняв практичные туфли без каблуков, она опустила ступни в воду и чуть не закричала от переполняющего душу счастья. Этот час, один час в целых сутках, принадлежал только ей. Никто не приходил сюда, Эд в это время муштровал новичков, Андреа сопровождала Пророка в его покои, а затем занималась повседневными делами, Грейс помогала на кухне.

Кэрол много думала о том, почему отец выделил именно Андреа. Она не знала, кем она была раньше, возможно, дело в деньгах? София говорила, что Эдвин забирает у новоприбывших все до последнего цента, чтобы им просто некуда было больше идти. Большая часть находится в счастливом неведении, добровольно отдавая деньги и имущество, кто-то участвует, как, например, Эд и его люди, а немногие понимающие, что происходит, замолкают навсегда. Кэрол была слишком маленькой, чтобы помнить тех троих, что попытались уехать. София не знала, что с ними стало потом, но все члены общины верили, что они покинули Райскую поляну, и сожалели о том, что им придется снова бороться с жестоким и несправедливым миром, где правило зло и жажда наживы.

«Если бы они только знали, что зло среди них. И каким бы ужасным не был окружающий мир, он лучше заблуждений, манипуляции и насилия… Насилия над теми, кто не согласен», – подумала Кэрол.

Все девушки знали, что существует ритуал. Но ни одна не знала, точнее не помнила, что именно происходило в супружеской спальне. Они помнили только нежного доброго мужа и то, как они просыпались утром, получая завтрак в постель и три дня освобождения от любой, даже самой легкой работы.

Откинув за спину длинные косы, Кэрол расплела их и прикрыла глаза, греясь на солнышке, как вдруг почувствовала, что она больше не одна. Распахнув глаза, она резко обернулась, намереваясь немедленно прогнать того, кто посмел нарушить ее уединение, но слова замерли на ее губах. Девушка часто задышала, впиваясь взглядом в замершего на расстоянии десяти шагов паренька. Она тут же узнала эти сурово очерченные сжатые губы, взгляд исподлобья, растрепанные давно не мытые волосы и поджарую фигуру. Мальчишка из ее сна застыл, жадно вглядываясь в ее лицо, не издав ни звука, и только вздымающаяся от рваного дыхания грудь выдавала, что он настоящий.

Она смотрела в его глаза, узнавая его и одновременно как будто уже зная. Зачем он снился ей? Чтобы спасти? Неужели он – тот самый, кто станет ее спасением из этого ада? Или это просто очередная злая шутка судьбы, которая сначала надоумила Эдвина стать Пророком, ее мать покорно последовать за ним, а Софию убежать в лесную чащу, чтобы потом найти там свою смерть?

Может, он и не останется в Райской поляне. Если у его матери есть хотя бы немного ума и воображения, она заберет своих сыновей и уедет так далеко, насколько возможно. Хотя быть мужчиной в общине было чуть легче. Такие, как Эд Пелетье, наслаждались властью и теми плодами, что она давала. Может быть, он такой же?

– Кто ты? – прошептала наконец Кэрол, вскочив с теплого камня возле заводи, на котором она сидела бессчетное количество раз. Никто не знал, что в том месте, где река изгибалась в повороте, было место, с такой глубиной, что ныряя, не достанешь ногами до дна. София много раз пыталась, но ей не хватало дыхания.

Он молчал, то ли смущаясь, то ли не зная, что сказать, а она неожиданно почувствовала, как щекам стало жарко. Что же с ней происходит? И почему так хочется подойти ближе, а не броситься бежать туда, где все знакомо и где нет такого притягательного взгляда незнакомого еще парня?

========== Глава 5. Дэрил ==========

– Как здесь здорово, правда же, мальчики? – голос Молли дрожал, как и руки, но она храбрилась и даже приняла душ и помыла голову перед встречей с Андреа Харрисон. – Смотрите, какая пышная зелень! И сколько цветов…

– И смотрите, какой по периметру забор, – тихо заметил Мэрл.

– Угу. И пять человек вдоль забора, – кивнул Дэрил, – у них тут что, военная база?

– Патти говорила, что здесь безопасно, – наивно сказала Молли, – так что это хорошо, правда? Что есть забор и люди. Сколько домов, и все такие хорошенькие. У нас тоже будет домик, нас трое… нам нужно много места. У вас обоих будет по комнате, как в старые добрые времена.

– Ага, а вода превратиться в бухло или как там было в библии нашей бабули, – с сарказмом ответил Мэрл, – короче, Молли, побазарим с этой бабой как ее там, но если вдруг что не так – сваливаем. Ясно? Никаких молитв и стояния в углу на горячих углях. Никаких денег мы им не дадим. И чтобы ты слезла с таблеток без посторонней помощи. Усекла, мамуля?

– Да, – Молли попыталась улыбнуться дрожащими искусанными губами, но у нее получилось лишь некое подобие кривой усмешки.

Они въехали в открывшиеся ворота, двое мужчин, дежурящие на воротах, показали, где можно оставить пикап, они были вежливыми и дружелюбными, как и проходящие мимо обитатели общины. Люди улыбались, махали руками, кто-то спрашивал, откуда они и их имена, Молли приветливо отвечала, изображая мать семейства. Угрюмый Дэрил наблюдал, как их вещи и его арбалет уносят в дом. Потом он сможет все забрать, пояснили ему, но недоверие никуда не делось. Благо, что нож остался при нем, надежно спрятанный под складками куртки в самодельных ножнах.

Когда им подали знак, что пора, Дэрил прошел вслед за братом и матерью в огромный дом, обставленный простой добротной мебелью, на стенах висели незатейливые акварели и детские рисунки, кругом были вазы с цветами и горшочки с какой-то зеленью. Полы застланы домотканными коврами неброских цветов с геометрическими узорами.

Навстречу вышла строго и опрятно одетая блондинка, обведя их всех пристальным взглядом голубых глаз, она сказала немного хриплым, но приятным голосом:

– Добро пожаловать в Райскую поляну! Я – Андреа Харрисон, начальник охраны общины, отвечаю за безопасность ее членов и принимаю новеньких. Я попрошу вас, Молли и вашего старшего сына пройти со мной, младший же мальчик может побыть в комнате отдыха или пойти погулять. По территории можно перемещаться абсолютно свободно, в лес тоже можно, есть калитка, но не отходи слишком далеко, ладно?

– Угу, – Дэрил, тут же потеряв интерес, торопливо двинулся к выходу.

Осмотревшись, он присел на скамейку под яблоней и принялся ждать мать и брата. Хорошо, что ему не обязательно присутствовать при досужей болтовне с этой блондинкой, Андреа, он даже толком не знал, о чем можно говорить. О себе он ничего не мог сообщить, кроме имени, возраста и того, что он умеет стрелять из арбалета и неплохо для своих пятнадцати лет охотится.

Места было очень много, возделанные поля и грядки с овощами, фруктовые деревья, густой лес, простирающийся на многие километры вокруг. Смеющиеся и стройными рядами шагающие в разные стороны люди – парни и девушки, мужчины и женщины. Дэрил представил, как Молли гуляет среди цветов – трезвая, бодрая, как она работает вместе с этими женщинами в простой закрытой одежде спокойных оттенков. Никакой обуви на каблуках, яркой краски на лице, громкого пьяного смеха, бесконечных таблеток… И сожаления, слез и истерик позже.

К нему подошла невысокая девушка с рыжими волосами, приветливо улыбнувшись, и спросила:

– Привет! Я Мэри, а ты? Ты новенький в Райской поляне?

– Я Дэрил, – тихо выговорил он, – я… недавно здесь.

– Как здорово, что ты будешь жить с нами, – сказала Мэри, – тебе понравится в общине. Тихо, спокойно и радостно. Там, если отойти подальше, река уходит в лес. Там очень красиво, можешь пойти туда, если хочешь.

– Это типа вон туда? – махнул он в сторону калитки.

– Точно. Там замечательно, только не уходи слишком далеко, – повторила Мэри слова Андреа.

– Там волки что ли? – фыркнул Дэрил, вставая.

– Волки тоже, – загадочно произнесла Мэри, – я пойду, мне нужно помогать маме. Была рада познакомиться, Дэрил.

Он вышел в калитку, мимоходом отмечая, что от ворот просматривается дорога к опушке леса, а на одной из трех вышек, похоже, сидит человек, который следит за теми, кто выходит. Зайдя поглубже, Дэрил заметил пару белок, множество птиц, а если пройти туда, где лес чаще и больше тени, возможно найдутся грибы и ягоды. Волки, как и медведи, водились в подобных местах, но они редко нападали на человека, если не провоцировать и не нападать на их детенышей. Он неплохо разбирался в повадках диких зверей и был уверен, что осторожному и вооруженному человеку ничего не грозит, если не забредать в самую глухомань.

Непонятно, что эта Мэри имела в виду, но он на всякий случай нащупал под курткой нож и убедился, что сможет легко его выхватить в случае необходимости. Плохо, что нет арбалета, но его должны вернуть, если они смогут здесь остаться. Дэрил толком не понял, что за встреча и болтовня, и какие вообще условия для проживания в этом поселке, но Мэрл не из тех, кого можно просто так облапошить, так что он все разведает. Он был рад, что брат в кои-то веки не бросил его и Молли на произвол судьбы, даже доехал с ними сюда. Дэрил не питал иллюзий насчет того, что Мэрл не свалит как только ему надоест, но может, если здесь нормально, они все останутся?

Услышав шум воды, парень понял, что неподалеку действительно река или ручей, к которому он вскоре и вышел, только тогда поняв, что не один. И словно в том самом сне, она сидела спиной, распустив волосы, и болтая ногами в бурлящей воде. Кажется, он чем-то себя выдал, потому что девушка внезапно обернулась и он увидел тонкие черты лица и бирюзовые огромные глаза, от которых не мог отвести взгляда.

– Кто ты? – прошептала она, вскочив с теплого камня возле заводи, и вспыхнув румянцем.

Дэрил молчал, кусая губы и наконец-то сумел отвести глаза. Что он мог ей сказать? Вздохнув, он повернулся, намереваясь уйти.

– Подожди! У тебя есть имя? – спросила она.

Ему вдруг захотелось подойти ближе, быть может, схватить ее за руку, как во сне. Ее ладонь тогда была такой хрупкой, немного огрубевшей от работы и одновременно невероятно нежной.

– Дэрил… Диксон, – поколебавшись, сообщил он.

– Зачем ты здесь, Дэрил Диксон? – она сделала пару шагов вперед, ступая мокрыми ногами по траве.

– Мать привезла, – отозвался он, – нам надо было… уехать. Я не хотел.

– Правильно не хотел, здесь небезопасно, особенно для женщин, – кивнула девушка, рассеянно перебирая волнистые волосы.

– Что ты… что это значит? – непонимающе спросил Дэрил, неосознанно подаваясь навстречу девушке, не в силах оторвать глаз от ее тоненькой фигурки в чем-то мягком и облегающем, босых ног в пятнышках от земли и травы, а особенно от голубых глаз, ярко выделяющихся на бледном лице.

– Ты видел общину, да? Обратил внимание, как много здесь мужчин? – произнесла девушка. – А женщин еще больше. Они летят сюда, словно мотыльки на пламя, ища спасения, гармонии, смысла жизни… И остаются навсегда, думая, что здесь рай. Но это не так.

– Почему? – Дэрил неосознанно напрягся. Он понятия не имел, кто она и о чем твердит, но пламя, разгорающееся в лазурных глазах, убежденный в своей правоте звонкий голос и сама она, такая настоящая в ярких солнечных лучах, заставляли его задуматься, к чему она ведет.

Девушка, прикусив губу, приблизилась к нему и проговорила:

– Потому, что Он – не Пророк. Он – зло. И он губит все, к чему прикасается.

Дэрил снова смотрел в ее глаза, близко-близко, видя как дрожат длинные ресницы, как блестит над верхней губой пот, как искусаны ее тонкие губы и понимал, что хочет защитить ее. Больше, чем Молли. Больше, чем кого-либо в этой жизни.

Она притянула его с первого взгляда, будто заворожила. Он и не думал, что так бывает.

– Ты не сказала свое имя, – наконец еле выговорил Дэрил, мгновенно забыв о странном слове «пророк».

– Кэрол, – отозвалась она, неожиданно улыбаясь ему так, что сердце забилось, как сумасшедшее. Дэрил неосознанно протянул руку, отводя прядь мягких темных волос, упавшую на плечо, пропуская их сквозь пальцы, наслаждаясь ощущением близости видения из своего сна. Он будто снова оказался в том моменте, когда они стояли лицом к лицу. Только они двое в целом мире.

Резкий хруст веток вдалеке заставил их отпрянуть друг от друга, виновато краснея, словно они сделали что-то плохое. Кэрол, резко выдохнув, подхватила с земли свои туфли и бросилась прочь.

Глядя вслед убегающей девушке, он подумал, что она странная. И невероятно красивая. И он осмелился потрогать ее волосы… как в том сне. А если бы… нет, нельзя об этом думать, ни за что. Кэрол. Красивое имя для той, от кого перехватывало дух и хотелось только бесконечно смотреть в голубые глаза.

Медленно загребая кроссовками, которые вот-вот развалятся прямо на нем, Дэрил неожиданно подумал, что он, грязный от долгой дороги, в видавшей виды курточке, джинсах с дырками на коленках и растоптанной обуви, должно быть, показался ей отвратительным. Недаром она убежала. Он бродил по окрестностям почти два часа, прежде чем понял, что проголодался. И что Мэрл и мать наверняка ждут его.

– Вот ты где, милый, – Молли подошла нему, – гулял? Нравится здесь?

– Да, – кивнул он, думая о Кэрол и ее словах. Он должен был выяснить, что она имела в виду, говоря, что здесь небезопасно.

– А где Мэрл? – спросил он у матери.

– Его захотел видеть Пророк, – прошептала Молли, сияя.

– Кто? – переспросил Дэрил, идя вслед за матерью и думая, что стоит разведать все как можно скорее. И незаметнее.

– Я расскажу тебе попозже, а сейчас нас накормят и покажут, где мы сегодня переночуем. Андреа примет решение завтра, после того, как все обдумает. Я так рада, что мы приехали! – Молли восторженно рассмеялась и он замер, припоминая, когда мать в последний раз была такой радостной и не зная ответа на этот вопрос.

– Ты… уверена, что это хорошая идея? – спросил Дэрил, не зная, как сформулировать вертевшееся внутри беспокойство.

– Конечно, сыночек, – Молли нерешительно протянула руку к его плечу, но не осмелилась коснуться, – а что? Ты привыкнешь, я уверена.

– Молли, – он понизил голос, – а тебе не кажется, что это секта? Пророк, охрана… мы можем пожить здесь какое-то время и типа ничего не будем должны… Они такие добрые ко всем? Или мы потом будем отрабатывать?

Мать остановилась, растерянно моргая, как вытащенный на яркий свет детеныш белки. Ее зрачки были нормального размера, но руки дрожали, походка была неровной и Дэрил понял, что у нее вот-вот начнется ломка.

– Я не знаю, но Патти сказала, что ничего такого…

Стиснув зубы, он подумал, что надо бы поговорить с Мэрлом, а затем и с Патрицией. Все было слишком хорошо, чтобы быть настоящим, плюс слова Кэрол не шли у него из головы. Она здесь давно, должна разбираться в том, что твориться. Только как ее найти? И захочет ли она говорить с ним?

– Ладно, утром нормально поговорим. Ты как? Таблетки надо? – спросил Дэрил.

– Нет, я… я хочу без них. Я… может быть в этот раз получится, сыночек? – Молли сфокусировала на нем чуть подернутый пеленой взгляд, в котором было что-то ему незнакомое, возможно, надежда.

========== Глава 6. Мэрл ==========

После того, как братишка радостно вылетел из огромного, оснащенного современной техникой и обставленного простой удобной мебелью кабинета, Мэрла и как-то сразу сжавшуюся Молли пригласили присесть и даже вручили по кружке травяного чая, который напомнил ему детские болячки. Была еще жива бабка – она заваривала крепко пахнущую дрянь и заставляла его, маленького, пить ее. Он давился, но пил, ведь после этого она давала ему пару карамелек, а иногда даже шоколадку.