Текст книги "To Stop (СИ)"

Автор книги: Элиза-чан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

– А ты говорил, шпион, шпион! А я сразу сказала, что наша она! – Забияка стукнула по шлему Задираку и показательно отвернулась, мол, теперь мне будет сложнее с ней подружиться, на что брат ответил:

– Да это ты говорила, что она шпион, а я говорил, что нет, куриные ты мозги! – Задирака попытался посильнее ударить сестру в плечо, но получилось смазано. Барс и Вепрь закатили глаза и лишь отодвинули свои головы подальше друг от друга, чтобы их всадники не покалечили сами себя, как бывает это обычно.

Все обернулись в сторону издаваемого характерного свиста Ночной фурии, вздохнули как-то с облегчением и в ожидании уставились на новоприбывших, ожидая реакции главной пары наездник-дракон.

– Да, спасибо, что спросили, как у меня дела. Да, спасибо, что так тепло поприветствовали меня с дороги, – иронично прошипел Иккинг, поворачивая свой взгляд в сторону, на море и луну. Громгильда хитро прищурилась, желая чего-то получше, чем очередную колкость, никак не связанную с её связью.

“Похоже, он не удивлён”, – с обидой медленно проговорила Змеевик, на что Астрид вздрогнула, так как не до конца привыкла к ментальной связи.

“Чего-то такого стоило от него ожидать, верно?” – Астрид хмыкнула и погладила своего дракона по шее.

– Итак, поскольку у нас сегодня прибавление, делимся на группы. Задирака, Забияка, Сморкала, тренируете меткость, у вас с этим проблемы. Перед прилётом сюда я запустил несколько лодок с мишенями специально для вас. Найдите их и уничтожьте, обломки принесёте для подтверждения выполненного задания, – тренер, не слезая с седла, раздавал указания и бросал серьёзные взгляды, которые буквально вынуждали выполнять все приказы, насколько глупыми бы они не были.

– Что?!? И это – вся реакция на то, что твоя невеста-человек оказалась не человеком и оседлала дракона?! – Сморкала всплеснул руками и неверяще уставился на Хэддока, ожидая хоть какого-нибудь продолжения.

– Да. Это всё. Ты слышал задание? – Иккинг ещё более спокойным тоном спросил будто скорее Ужасное чудовище, чем его наездника.

Дракон что-то понял и кивнул, взлетая в небо и направляясь дальше к воде. Забияка и Задирака переглянулись, пожали плечами, затем тоже полетели вслед за Сморкалой.

– Эй, Кривоклык, ты же работаешь на меня! – Сморкала воспламенился от злости и прирыкнул на своего дракона, на что последний рыкнул только громче, продолжая путь.

– А ты, Рыбьеног, поможешь мне с Астрид.

Рыбьеног смотрел вслед улетающим друзьям, нервно жуя свои запасы маленьких камушков для перекусов, потом спросил:

– Это, конечно, только предположение… Но, Иккинг, там же нет лодок, верно?

– В точку, – Иккинг одобряюще улыбнулся, из-за чего Рыбьеног перестал нервничать и постоянно хрустеть своими камнями, положив их в сумку. Большому получеловеку нравилось одобрение всадника Ночной фурии, он хотел бы дружить с ним когда-нибудь по-настоящему. – Как догадался? – продолжил тренер.

– Ты бы просто не успел. К тому же тебя выдало слишком хитрое лицо, – в его словах не было тщеславия или надменности, даже соперничества. Только подметки. Иккинг устало вздохнул (какой раз за сегодня?) и одобрительно покивал.

– Буду стараться работать над этим.

Астрид хотелось просто вклиниться между двумя парнями и помахать рукой у них перед носом, приговаривая “Эй, я ещё здесь!”. Однако те, переговариваясь, просто дошли до самого края острова, а потом взлетели, видимо, ожидая, что девушка сама за ними полетит на своём драконе. И этот толстяк так быстро забрался на своего Громмеля, что викинг даже не заметила. Замешкавшись в самом начале – она не могла так просто привыкнуть к седлу, к дракону за несколько часов, – Астрид догнала двух всадников посреди пути.

– …Пусть они учатся думать сами своей головой, прежде, чем выполнять глупые приказы со стороны кого-либо. Возможно, я слишком много жду, но, думаю, им это пригодится, – сквозь слова сквозила огромная усталость.

– Ты правда думаешь, что не получишь пост вождя? – казалось, что Рыбьеног вновь хотел достать маленькие камушки и начать грызть их от волнения.

Внезапно порыв ветра отбросил Астрид немного назад от переговаривающихся полулюдей, заглушая фразы. То, что они даже не шевельнулись от такого порыва – разница в опыте? Во всяком случае, Хофферсон не была бы дочерью своих родителей, если бы не умела читать по губами.

“Не хочу”.

Астрид застыла от удивления.

“Что-то случилось?” – обеспокоенно спросила Громгильда раза три, но потом взяла управление полностью на себя, догоняя двух опытных наездников.

Не хотел. Этот получеловек не хотел быть вождём, не хотел нести за всех ответственность, не хотел быть главным, не хотел быть уважаемым, не хотел, чтобы к нему прислушивались, не хотел быть… признанным?

Не хотел всё то, что хотела Астрид. Что он мог получить, она никогда не получит.

Зависть разъедала изнутри тихо, быстро, словно один смертельный залп в сердце. Холодные мурашки прошлись по коже.

Ещё одна нить в большой паутине, которую плёл паук с самого прибытия на кишащий гадами остров. Паутина блестела, переливалась в темноте серебром и сделана была из прочнейшей стали – отрицательных эмоций.

Приземлились они в каком-то специальном месте для отлёта тварей, нечто вроде причала для драконов. Огнеупорного причала, если учесть огнеупорные листы металла, которыми было обито здание, пол и прочие сооружения рядом.

– Судя по всему, они ещё довольно плохо летают, – Рыбьеног указал ладонью на только что приземлившуюся новую пару.

– Я не знаю, сколько она в седле, но мне кажется, это довольно неплохой результат, разве нет? – Иккинг в задумчивости посмотрел на Астрид, которая слезла с седла и приземлилась на ноги. Она предпочитала всё ещё свои собственные ноги спине своего дракона. – Не все же могут ровно летать с первых секунд.

– Эй, я всё ещё помню то чувство унижения, когда у нас не получалось взлететь с первого раза, в отличие от вас. Да и мы с Сарделькой отлично летаем с первого полёта, Кривоклыка со Сморкалой никуда не сносит.

“О, этот наш первый полёт… Я до сих пор помню, мы летали с тобой весь день, не переставая, брат. Я словно ощущал благословение Богов в своих крыльях. Один, как же было хорошо чувствовать все эти потоки воздуха под своими крыльями, видеть новые острова, вдыхать воздух, не дыша”… – Ночная фурия прикрыл глаза, погружаясь в самые счастливые воспоминания.

“Да, а потом не мог двигаться целые сутки. От тебя несёт лимон-цветом, если ты не прекратишь, меня тоже захлестнёт. Сейчас не время для ностальгии”, – Иккинг почесал Беззубика сбоку под подбородком, из-за чего тот только сильнее, кажется, заурчал и захотел распластаться по земле.

– Сейчас даже меня захлестнёт, прекрати, вождь! – Громгильда взъерошилась, пытаясь противостоять аромату свободы, который постепенно разъедал её концентрацию и оставлял только одно желание, желание летать.

“Что-то случилось?” – настала очередь Астрид беспокоится о Громгильде.

“Ничего серьёзного, просто наш вождь решил поностальгировать”, – ответила Змеевик, приводя своё дыхания в норму и не обращая внимание на запахи. В такие моменты она завидовала Беззубику, его связи с его всадником. Эйфория от установления связи, полёт целый день под действием магии – великолепно.

– Всё в порядке? – вновь обеспокоенно спросил Рыбьеног, трепля по голове свою сестру.

– Всё хорошо, – Иккинг легонько дал подзатыльник Беззубу, на что дракон показал язык. – Возвращаясь к нашей женской половине, ты правда думаешь, что их результат слишком плох? Астрид, в конце концов, не воспитывалась среди нас. Я считаю, что удивителен настолько короткий срок, за который они установили связь, – Хэддок повернулся к собеседнику.

– Я сказал бы, что результат посредственен, а не плох. Думаю, что для начала им нужно просто как можно больше летать.

– Потом можно исправить некоторые ошибки, как баланс и угол наклона, с помощью воздушной гимнастики, – глаза Иккинга словно загорелись, зрачок слегка сузился. От радости?

– Да, уже после полётов можно тренировать атаки, дальность, удары хвостом…

– На арене есть отличные мишени как раз для Змеевиков, правда…

Один шип пролетел рядом с щекой Иккинга, практически оцарапав, и воткнулся в дальнюю стену, пробив лист металла.

– Я категорически отказываюсь учить её атаковать! – неожиданно заявил Рыбьеног, исподлобья рассматривая опасную девушку.

– Мы всё ещё здесь, между прочим, – Астрид недвусмысленно напомнила о себе и Громгильде, проговорив фразу без интонации.

Иккинг попытался не улыбнутся, но вышло, похоже, плохо. Эта девчонка, только оседлав дракона, говорит уже “мы”.

– Ладно, я слетаю за более подробной картой, а вы пока тут постойте, пообщайтесь, – Иккинг улетел на Беззубике до своего дома, оставив свою невесту и самого умного из обращающихся одних.

Астрид посмотрела на Рыбьенога изучающе. Рыбьеног посмотрел на Астрид с опаской.

Девушка заметила, несмотря на темноту вокруг, что у получеловека не было ни чешуи, ни той мощной челюсти (если она правильно запомнила), ни хвоста. Он вообще выглядел… вполне обычным человеком, с руками, ногами, обычным цветом кожи и просто немного драконьими глазами. Бывает, что сказать.

Астрид прокашлялась, пытаясь начать беседу, но возможный собеседник только сильнее зажался.

“Он меня что, боится?” – всадница обратилась к Громгильде, поглаживая шею Змеевика для лучшего контакта.

“Он же всадник. У всадников практически нет никаких способностей, обычно они редко используют свои драконьи, так что он тебя боится. А его сестра смеётся над ним”, – Змеевик фыркнула, поддавшись ласке навстречу.

– Так… как тебе у нас на острове? – получеловек заговорил первым, запнувшись всего лишь один раз, что для себя посчитал уже достижением. Астрид опешила. Она не знала, как надо отвечать на такой вопрос, ведь планировала сама взять инициативу диалога в свои руки, так что теперь просто хлопала глазами, придумывая такую формулировку, чтобы не обидеть.

– Возможно… не так плохо, как могло бы быть? – Астрид неловко улыбнулась, но, заметив слегка дёрганную реакцию на свой ответ, постаралась его расширить: – То есть, меня не посадили в клетку, надо мной не издеваются, кормят, пытаются подружится. Никто не шипит, не плюётся ядом в мою сторону, все ходят такие… обычные, понимаешь? Я бы даже не сказала, что этот быт, традиции сильно отличаются от викинговских, – Астрид попыталась улыбнуться теплее, судя по расслабленной спине Рыбьенога и его ответной улыбке, у неё это получилось не натянуто.

– А что у вас говорят… ну, про наше племя? – в глазах получеловека зажёгся сильный огонь интереса. У девушки немного потеплело на сердце из-за таких эмоций собеседника; Рыбьеног был неопасной, любопытной, возможно, занимательной личностью.

– Что вы неразумны. Что, после долгих лет в шкурах гадов, вы утратили способность быть людьми. Немногие знают, что вы можете думать. Я даже без понятия по поводу ваших трёх ипостась. Может быть, отец знал, но я не уверена. Все считают вас чем-то вроде вредителей и опасных животных? – викинг задумалась, как обозвать термином ненависть людей к факту, что их убивают драконы, что драконы утаскивают их еду, портят им жизнь. Без лишних эмоций, лишь для точности смысла. – У нас тоже есть школа, только в ней учат убивать таких, как вас. Иккинг говорил, что среди тренировочных драконов видел соседа. То есть… наши забавы, наши нравы, наши стереотипы весьма похожи.

Астрид пыталась скрыть все те вопросы, которые легко было прочесть по её взгляду:

Почему их не отпустили, если я здесь?

Астрид отчаянно хотела не замечать витавшего в воздухе вопроса:

Почему мы ещё воюем, если я здесь?

Она не хотела спрашивать:

Почему мы не можем жить мирно?

Хотела просто знать:

Почему не можем жить так, как хотим?

Глаза Рыбьенога сверкнули в полумраке зелёным, а глаза Сардельки жёлтым.

Вот весь ответ.

На мгновенье лицо Ингермана слегка перекосило от обиды – возможно, он не так сильно ощущал себя частью этого большого племени, но он был получеловеком, его друзья были полулюдьми, поэтому такие чужие мысли о всём его народе вызывали неприязнь, – но потом к нему вернулся профессиональный интерес.

– Твой отец знал лишь о нашей разумности, но послал тебя сюда в качестве невесты Иккингу?

Девушка поморщилась от отвращения из-за вставшей перед глазами возможной картины. Фу!

– Мне не сказали, что это было договор о браке. Мне сказали, что это договор на подписание мира, – Хофферсон похлопала по шее Громгильду, когда та хотела успокоить подругу своим мирным урчанием.

– Ты не убежала, даже когда узнала о своей истинной цели пребывания здесь? У тебя ведь было множество возможностей. Прости, я ни в коем случае не давлю, просто хочу понять, – немного потупился юноша, когда увидел явно раздражённый взгляд.

Это было похоже на допрос.

– Меня охраняет Иккинг, чтобы я не сбежала. Сомневаюсь, что смогу обогнать Ночную фурию. Меня сдерживает магия, я не могу уйти с острова без Громгильды. У меня есть разум, я понимаю, что может начаться война, если я вернусь назад на остров.

Рыбьеног немного нахмурился. Он не стал отвечать на эти утверждения, что Иккинг не так уж сильно о ней печётся, что у неё было много времени в его отсутствие на острове, что на самой Громгильде она могла улететь, никакая Фурия не догнала бы её через день. Не стал отвечать, что военные операции уже разрабатываются, что они в предвоенном состоянии, в затишье перед бурей.

Просто Рыбьеног был неконфликтным.

Астрид не могла осознать, что ещё бы чуть-чуть, и сказала бы неуверенным, дрожащим, тихим голосом “Не хочу”.

– Громгильда – хорошее имя для отличного дракона. Тебе повезло. Я рад за вас, – юноша улыбнулся, вытягивая изо всех сил улыбку на лице. В темноте, может, не заметит, у человека же нет драконьего зрения.

Астрид расслабилась, а отличный дракон нахохлился, чтобы его рассмотрели во всей красе. Иккинг прилетел через минут семь, они ещё успели поговорить о различных драконьих привычках, обсудить рацион, поведение и прочее, что так могло волновать начинающего всадника.

Когда раздался характерный для Ночных фурий свист воздуха, Рыбьенога и Астрид уже можно было назвать хорошими знакомыми.

– Это хорошо, что вы не покалечили друг друга, – с лёгким саркастичным облегчением в голосе произнёс Иккинг, слез с Беззубика и подошёл к ближайшему камню, чтобы разложить карту.

– Да ладно, сомневаюсь, что Рыбьеног мог бы быть кровожадным убийцей викингов, – Астрид в приподнятом настроении подошла поближе к карте с целью тоже участвовать в составлении маршрута будущих тренировок. Иккинг благоразумно спрятал взгляд “Серьёзно, я про тебя открытым текстом говорил”, рассматривая все ближайшие (и не очень) острова. Затем подозвал Рыбьенога и угольком начертил примерный маршрут.

Рыбьеног немного с сомнением покосился на тренера.

– Как думаешь, для дневной тренировки будет нормально? – Иккинг почесал подбородок в раздумьях, но в целом было понятно, что он доволен своей работой. Астрид с откровенным шоком в глазах смотрела на все закорючки, петли, одну линию, которая казалась клубком многих, на карте. – Конечно, сегодня можно по лёгком маршруту, а завтра вместо тренировки на арене или сразу после неё, – тут он уже посмотрел на саму Астрид, спрашивая её мнение.

– После, – коротко кивнула она, размышляя, в каких единицах измерения можно вычислить её маршрут.

– А не слишком? – с сомнением потянул Рыбьеног, мысленно сокращая половину линий и убирая множество трюков по пути.

– Скажем так, это – идеал, к которому вы с Громгильдой должны стремится, – Хэддок самому себе кивнул. – Не развалишься по пути, а?

– За кого ты меня принимаешь? – Змеевик с задором прорычала, виляя хвостом.

Беззубик, примостившись сбоку от компании и втиснув свою голову между Астрид и Иккингом, закатил глаза.

– Значит сейчас просто полетаете полчаса, затем вернёте близнецов со Сморкалой, пока те далеко за пределы архипелага не ушли, и возвращаетесь домой, – всадник Ночной фурии за несколько секунд, с ажиотажем почёсывая Змеевика в разных местах, успел раззадорить её до такой степени, что Громгильда чуть ли не подпрыгивала от нетерпения. – Поздравляю, – тепло, с радостью медленно произнёс Иккинг, не поворачиваясь к невесте лицом полностью, а лишь встав полубоком, – я рад за вас.

На несколько секунд девушка прекратила дышать, а её сердце слегка ускорилось.

– Рыбьеног, проследишь, ладно? – тренер вновь сел на дракона, собираясь домой.

– Всегда к вашим услугам!

Астрид, фыркнув, взлетела, перед этим выхватив карту с маршрутом из рук жениха, который и так собирался отдать.

Парни посмотрели вслед улетающей девушке со знанием дела.

– Стёрла в кровь ляжки?

– Стёрла в кровь ляжки.

Они усмехнулись, вспоминая свои первые полёты.

“Ну что, спать, братец?” – Иккинг подлетел к дому, вошёл внутрь, перехватив на полпути кусок хлеба и жаренной рыбы, съедая буквально за несколько минут.

“Определённо, спать”, – подтвердил Беззубик, подогревая каменную плиту.

Их ничто не разбудит, даже если Астрид, не отрепетировав как следует посадку, врежется прямо в дом.

Громгильда летела спокойно, ровно, пытаясь не тревожить на удивление быстро только зажившие небольшие раны. Это… успокаивало, давало возможность дышать легче, даже нагоняло сон, настолько ночные полёты на невысокой высоте были умиротворёнными, настолько всадница наслаждалась полётом. Никакой душной влажности, никаких сильных порывов ветров или морозов, только свежесть и первые звёзды.

– Эй, я первый нашёл!

– Мы первые выстрелили!

– Это моя лодка!

– Нет, моя лодка!

– Ты должен был сказать наша, придурок!

Астрид, только слыша эти голоса, уставала. Вполне можно было оставить этих троих где-то здесь, она была уверена, что Иккинг бы не осудил её, и полететь домой, спать. Но у самого берега Олуха троица повисла в воздухе, споря – поумерили бы громкость своих воплей – о принадлежности остатков лодки. Которой не должно было быть.

Громгильда ускорилась, поняв ход мыслей своей наездницы.

– Что тут происходит?

Сморкала тут же замолк, Задирака замер с открытым ртом, Забияка металась между братом и Сморкалой, если Хофферсон правильно различала в темноте, конечно.

– Мы первые разбили лодку, одну из тех, которые приготовил Иккинг для тренировки, но этот Сморчёк спорит с нами, что лодка его, – всё-таки Забияка осмелилась подать голос.

– А мишень на этой лодке была? – Астрид скрестила руки на груди.

– Ну… Нет? – предположил Задирака, почесав голову под шлемом. – Но это единственная лодка в округе!

Астрид просто закатила глаза, не замечая, как похожа со стороны на Иккинга.

Подлетев к остаткам обугленной лодки, девушка начала рыться в вещах, чтобы узнать принадлежность судна хоть кому-то на острове. Надо ведь потом извиниться. Никаких опознавательных знаков не было, поэтому пришлось рыться в грузе (мешках и двух сундуках). Знак Остолопов на рукаве женской рубашки заставил выронить викинга всё из рук.

Комментарий к Пророщенное корнями земли небо

Вот и долгожданное продолжение! Прошу прощения у всех, кто ждал его столь долгое время. Автор все никак не мог найти бету для этого произведения, но это свершилось!

Надеюсь, не разочаровала новой частью? Не волнуйтесь, следующую часть ждать настолько долго не придётся.

Спасибо за внимание.

========== Каменно-лисий праздник. Начало ==========

– А почему вас так мало? То есть, в деревне полно народу, но я не видела каких-то других всадников, кроме вас. Да и других наших ровесников я тоже не замечала, – Астрид заправила прядь за ухо, чтобы волосы не попали в пищу, и вновь принялась есть хорошо прожаренное мясо яка, что, как оказалось, роскошь для местных краёв.

Нет, она не запала на Иккинга. Нет, она не начинала влюбляться в него. Нет, самой себе она не врала. Просто растрёпанный полусонный парень, который то и дело потирал глаза, был слегка заторможенным и немного бубнил – это мило. Любой девушке полусонный парень с шухером на голове покажется милым.

Ещё девушка правда недоумевает, как эволюция позволила развиться драконьей милоте, потому что это явно не то, что должно было бы остаться от предков.

Вот бы ей так же по-домашнему выглядеть с утра. Даже в зеркало не хотелось смотреть.

– Я бы не сказал, что нас так уж мало. Шесть определившихся пар ещё до конца обращения – это действительно много. Очень много, – Иккинг интонацией подчеркнул важность своих слов, накладывая в тарелку еду, но не удержался и зевнул. – Согласись, быть всадником не так уж прелестно. Ни тебе драконьих конечностей, ни взлететь самому, ни постоянной защитной чешуи. Это я ещё не распространился по поводу конечностей, ведь хвост играет очень важную роль в бою, что уж говорить про острые когти, – юноша облизал ложку. – Мало кто чувствует к этому призвание. Кто-то не находит себе партнёра и просто переламывается, даже если внешне остаётся человеком. Дракон тоже не всегда хочет нести кого-то на своей спине, знаешь ли. Но большинство в деревне – именно переломанные ездовые драконы, если можно так сказать.

На самом деле, завтрак наедине со своим заспанным (милым) женихом с утра – не то, на что рассчитывала Астрид. Не на такой домашний завтрак. Не на готовку парня. И не на хитрую морду, пытающейся улыбнуться беззубой рептилии. Это немного… вводило в стыд.

Она рассчитывала на выволочку. Рассчитывала на разбирательства. На ор, крики о только начавшимся строиться, но уже разрушившимся, доверии, на беготню с остатками лодки, женские вещи и провизия, в которой явно указывали, что её обладатель хотел сбежать. С гербом Остолопов.

Иккинг поздно ночью, когда Астрид ворвалась в дом с криками, лишь невразумительно послал девушку куда подальше спать. С утра – разберёмся потом. Ведь:

– Пусть вся одежда тебе по размеру и прочее, но на этих вещах ровно столько запаха, сколько бы ты успела оставить после разрушения близнецами.

А то, что на вещах герб Остолопов, а на Олухе, возможно, может быть шпион, его не сильно волновало. Ладно, что ж, бывает и такое. Викинг бы обратилась за помощью к вождю, который сегодня не ночевал дома, вот только не была уверена, что к ней не отнесутся как к главной подозреваемой.

– Эм… сколько пар на всё племя? – Астрид прервала недолгую затянувшуюся тишину.

– Не больше десяти. Старейшина тоже раньше была наездницей, но сейчас отошла от дел, так что даже с ней получается девять, – Иккинг задумался, проглотив кусок вкусного мяса и выпив половину стакана воды залпом. – Она, конечно, ещё может помочь в случае чего. В драконьих гонках, к примеру, до сего момента участвовало только пять пар. С тобой выходит теперь шесть.

– В драконьих гонках? – переспросила Хофферсон и молча, из-под носа юноши, забрала пустую тарелку, чтобы чуть позже помыть водой из колодца.

Иккинг должен был признаться не только самому себе, что такое времяпрепровождение с ней ему нравилось; такая забота-уступка, живой интерес к жизни вокруг ему нравились.

– Почему я не могу сказать, что ты скоро сама всё узнаешь, и отправится вновь спать? – источник информации зевнул. Спать хотелось по-драконьему.

– Потому что я выбью из тебя ответ силой.

– Гонки даже на твоих землях являются гонками. Смысл в том, что все пытаются перегнать друг друга, – парень потянулся так, что некоторые косточки в позвоночнике и руках затрещали, а затем стал выламывать себе пальцы, делая предельно честный вид, что не замечал напористого взгляда. – Просто на наших ты летаешь на своём драконе, пытаясь ловить овец. Одна овца – одно очко. Чёрная стоит десять. Овец запускают катапультами в воздух, затем за них борются. В воздухе прямо. Или устраивают балаган. Зависит от обстоятельств, – парень скривился, выражая недовольство таким поведением.

– Звучит довольно… интересно? – Астрид отпила из чашки травяной настой, который, как выразился Иккинг, должен был помочь связи укрепиться более прочно и безболезненно (что бывает болезненно, всадница до этих слов не знала). – У нас из таких больших развлечений только гонка фрегатов. Скука смертная.

– Смотреть, как эти корабли еле-еле плывут по течению? У нас тоже есть такое, раньше устраивалось, однако, после последних проверок катапульт, про фрегаты все забыли, – Иккинг ухмыльнулся, словно в этом была его личная заслуга.

Возможно, так и было; девушка не хотела углубляться в подробности достижений своего жениха, как последний точно так же не хотел о них особо распространяться.

– Кстати, пока не забыл, – Иккинг встал из-за стола, вновь разминая тело. В последнее время у него было ощущение, что все его мышцы затекали за считанные секунды, будто он перекрывал кровоток, сидя в одном положении часами одновременно всем телом. – Обед и ужин у нас, вообще-то, всегда в большом зале проводятся. Дома едят те, кто не успевает в зал. Так, для общей информации, чтобы знала, куда идти, когда меня рядом нет.

– А не боишься, что сбегу? У меня теперь и отличный транспорт есть, – подколка была дружеская, сказана со смехом в голосе, но на неё отреагировали довольно строго.

Глаза Иккинга могли сверкать даже при свете дня.

– Хотела бы, давно сбежала, – слова, которые Астрид не хотела слышать, прозвучали как гром среди ясного неба под скрип деревянных ступеней.

Сердце пропустило удар.

– Я обратно спать, – голова кружилась настолько, что получеловек не мог разобрать положение низа и верха, полагаясь лишь на силу тяжести. – На тренировке скажешь, что мне нездоровится, ладно? Или что-нибудь другое, – по правде говоря, хотелось вытошнить весь завтрак прямо на лестницу. Резкая перемена состояния здоровья его уже не тревожила, как в первый раз.

Иккинг не выглядел смертельно больным или просто настолько, чтобы пропускать тренировку, которая обязательна к посещению. Скорее немного уставшим и бледноватым, но это было дело отдыха, который вернул бы его в прежнее состояние. Но вот жар, исходящий от него, при этом бледность – пугали своим сочетанием.

– Не боишься, что потеряешь лицо перед остальными? Свалился в постель из-за какой-то усталости, – Астрид надела накидку поудобнее, уже собираясь выходить, но последнюю подколку не могла не сказать.

– Я потерял его, когда не стал обращаться вовремя! – донеслось приглушённое сопение сверху.

Девушка прицокнула, закрывая за собой дверь в дом вождя и на пару секунд задумываясь: почему тот не ночевал дома. Мысль ускользнула, когда она встретила Беззубика практически у порога, который уже позавтракал вместе с остальными драконами общей рыбой.

Опять же, драконья милота – это что-то, что природа не должна была развивать наряду с когтями, клыками, огнём и прочими орудиями убийства.

– Иккингу немного нездоровится, так что он вновь завалился спать. Лучше как-то сбить жар, пока он не заснул, но я не уверена. Позаботься о нём, – наездница почесала за слуховыми отростками Ночную фурию и направилась к арене.

Настроение было странным.

“Бывает же такое”, – Беззубик оглянулся на уходящую к арене девушку, приподнявшись и даже как-то подтянувшись от удивления, но затем спокойной зашёл в дом с целью уберечь своего всадника от него самого.

Уже подходя к арене – казалось, оставалась лишь пара шагов, – Астрид остановилась из-за знакомого звука под ногами.

Курица.

Что может быть хуже животного, которое выбилось из своей стаи? Девушка невольно прокряхтела нечто похожее на рык, подняла спокойную курицу на руки и пошла к местным стойлам.

Олух – остров не то чтобы маленький, а племя Лохматых Хулиганов не то чтобы совсем малочисленное, но Астрид прекрасно знала, насколько важна каждая единица животины в условиях, где они живут. И даже потеря самой задохлой, маленькой, вредной курицы, могла быть настоящим бедствием. Меньше яиц – меньше потомства; меньше яиц – меньше хлеба – меньше еды.

Птица (на удивление) не брыкалась, не сопротивлялась, вообще, словно была приучена к ношению на руках, только нахохлилась и устроилась поудобнее. Астрид вздохнула ещё раз, уверенно шагая в совершенно противоположную сторону от арены. Воздух был слегка морозный – пережиток времени дубовой зимы, – а кончик носа холодило, хотя на небе ни облачка, да снег не собирался выпадать.

Скотиной заведовал местный юродивый. Ведрон был весьма славным малым, который своей улыбкой и непониманием простых вещей, мог лишь вызвать добрый смех. До десяти считать он хорошо умел.

– Прости, но все курицы на месте, – Ведрон почесал голову возле своего ведра на голове, на что викинг могла лишь немного поморщиться. Жестянка, которая скрепляет кости… У драконов странные методы лечения. – Возможно, это чья-то личная? У Задираки как раз есть курица, он может тебе подсказать!

Девушка ещё раз внимательно осмотрела получеловека перед собой, никак не находя никаких признаков драконьей сущности, вроде чешуи и даже узких зрачков, а потом бросила взгляд на прислонённую к изгороди самодельную удочку и заготовки для рыбалки.

– Вам бы леску сменить, скоро совсем порвётся, – Астрид пригладила трепыхающуюся в руках курицу.

– Так где же её достать? У берега мало кто рыбачит…

– Ладно, спасибо, Ведрон. Может быть, я принесу тебе леску, если найду.

Боги-боги, только не хватало проблем с потерянной животиной.

– Почаще улыбайся, девочка!

Девочка засмеялась, даже не стараясь приглушить смех, и помахала рукой в ответ, взбираясь на небольшой холм.

Холмы были настолько красивыми, что девушка не сдержалась и остановилась понаблюдать за всей природой. На Олухе она словно была лучше, чище, добрее. Как иначе объяснить настолько удобное место для пастбищ яков и овец, которые ровно уместились в нишу, а горы их защищают? Пусть мельница дышала на ладан, здания полностью деревянные кое-где прогнили, где-то просто рушатся, а изгородь хиленькая: як бы при желании протаранил, овца перепрыгнула, а ощущение процветания этого места не отпускало.

Стало немного веселее.

Снова к арене Астрид подошла, когда солнце совсем уже поднялось в наивысшую точку. Жители вокруг разговаривали, ходили туда-сюда, покупали вещи, продавали, дрались, смеялись, улыбались, подбадривали других, дышали огнём, попадали в какие-то казусы, стекались к Большому залу на обед, кто-то даже устроил небольшой танцевальный бой рядом с кузней. Просто жили. Астрид зарылась пальцами в куриные перья и слегка сжала, случайно выдернув пух. Курица правда тёплая.

По пути на арену кормушек становилось меньше, драконы практически не летали над головой, а звон цепей звучал отчётливее. Арена сама по себе угнетала своей серостью, атмосферностью, железным запахом и боевыми кличами.

– О, вот и Астрид подоспела! – Плевака помахал рукой с верхних сидений трибун, призывая ускорить шаг. Астрид улыбнулась и кивнула, перехватила курицу покрепче и вошла под купол.