Текст книги "Неловкое путешествие (СИ)"

Автор книги: Елена Темная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

- Ах вот оно что! Ты страдаешь из-за того, что получил все золото готовеньким, только бери да владей! Мне видится добрый знак в этом, мой друг. Одержимый сокровищами никогда не стал бы из-за такого переживать, он принял бы любую безделицу и трясся над ней лишь потому, что она сделана из любезного его сердцу желтого металла. Твои сомнения — признак выздоровления. Не тревожься ни о чем, Торин Дубощит! Скоро состоится твоя официальная коронация, после которой ты станешь полноправным владыкой Эребора и всех гномов Средиземья. Подумай лучше о том, как тебе провести этот праздник — и о том, как побыть с друзьями и родными. - Ты, как всегда, до отвращения прав, - вздохнул узбад, - однако я не могу так просто отрешиться от этих мыслей. Золото проклято, и если я оставлю его себе, то проклятье возродится, я сердцем это чувствую. Гэндальф кончиком посоха отшвырнул в сторону часть монет и, поморщившись, присел в образовавшееся углубление, как в самое неудобное кресло в мире. - Друг мой, если тебе так не по нраву злато, раздай его. Уверен, многие бедняки среди людей — и не только в Эсгароте — будут рады даже десятку золотых монет. А у тебя тут хватит на весь мир по монете — да еще и останется, я думаю. На миг Торин как будто задумался над таким вариантом, но потом огорченно покачал головой. - Нельзя, - он почти с ненавистью уставился на вершину золотого холма, что терялась в полумраке высоко над его головой. - Если я раздам золото моих предков, то очерню себя перед моим народом. Мы ведь гномы, Гэндальф, мы никогда не раздаем свои сокровища первым встречным! На мою голову падет немало проклятий, решись я на такое. - Ну надо же, какие дилеммы, - повеселел волшебник. - Как я погляжу, ты очень устал, Король-под-Горой. Сходи-ка ты к своим племянникам, им всегда в радость тебя видеть. Или поговори с Балином — старик так счастлив, что ты выжил, даже готов за тобой днями бродить, как нянька за ребенком. Кстати, вы ведь помирились с мистером Бэггинсом? Теперь-то ты понимаешь его мотивы? - Как нельзя лучше, - проворчал Торин, отводя взгляд. - Бильбо собирается домой, как я вижу, и я не стал бы его удерживать. Он не любит гору — и то сказать, тут пока одна разруха да пыль, нечего тут делать такому доброму созданию, как наш Взломщик… Он помолчал немного, а потом принужденно улыбнулся. - Не след мне предаваться унынию, Гэндальф. Мрачный король — горе для подданных! - Дедушка твой, светлая ему память, был тем еще весельчаком — и чем все кончилось? - возразил маг. - Хочешь грустить — грусти, Торин. Только помни, что после дождя в небе бывает радуга, а разрушенное всегда можно починить, были бы только умелые руки, что работы не боятся! Твой путь ты выбираешь сам. Волшебник ушел, бормоча под нос что-то о приготовлениях к коронации и о том, что ему не мешало бы хорошенько нагулять аппетит перед праздником. Торин, оставшись один, невольно усмехнулся. Уж кто-кто, а Гэндальф всегда любил покушать за троих, он один разорил кладовочку хоббита на памятной вечеринке почти так же, как тринадцать гномов… Невольно мысли короля обратились к Взломщику. Бильбо и впрямь сильно переменился с тех пор, как отправился с ними в поход. Их редкие беседы во время привалов это подтверждали. Сказать по правде, Король-под-Горой теперь жалел, что не успел узнать сквайра из Шира получше. Что он любит больше всего, что делает на досуге, какие грезы посещают его во сне, какие у него были родители? Проклятье, он рассказывал Бильбо кое-что о своей семье, когда приходило настроение, но даже не удосужился поинтересоваться самим Взломщиком, как будто бедняга был лишь полезным предметом, взятым для одной-единственной миссии! Торину и вправду стало стыдно. Он решительно повернулся спиной к сокровищнице и направился в маленькую комнатку, где временно разместился полурослик. Но на пороге замешкался, замерев в нерешительности. Ну допустим, он постучит и войдет, а что сказать-то? После того, как они помирились, прошло три дня — и за это время король даже мельком не увидел хоббита. Пора было признать, что у них разные пути. Судьба столкнула их почти на целый год, чтобы отвоевать Эребор — и имя Бильбо Бэггинса всегда будут вспоминать здесь с теплом и уважением. Не пора ли Торину распрощаться с ним и ограничиться парой писем в год, которые читаешь от старых друзей всегда с радостью, но без волнения? Он опустил руку, так и не постучав в дверь, и вернулся к себе. Той ночью его мучили кошмары. Торину снилось, что он стоит на вершине горы — не Одинокой, а другой, ему незнакомой — и со всех сторон на него взирают с молчаливым осуждением невидимые существа. Торин не видел ни их лиц, ни тел, не слышал голосов, только в голове его сам по себе возникал бестелесный шепот: - Ты недостоин! - Ты не король! - Ты всех погубишь! Твой гнев и гордыня приведут гномов к гибели! - Их смерти на твоей совести, ничтожество! - Замолчите! Прекратите! - Торин сперва кричал, потом уже умолял, сжимая ладонями раскалывающуюся от шепота невидимок голову. Он упал на колени и с ужасом увидел, что ноги его погружаются в камень, как нож в масло. Нет, это была уже не просто скала — это был чудовищный слиток золота, сплавленный из его сокровищ. А на дне его притаилась разверстая драконья пасть с алчным нутром, поджидающая, когда в нее сползет недостойный трона гном… Торин проснулся с криком и сел на постели. Его колотило, одежда и одеяло пропитались липким потом, а в комнате копилась духота. Внезапно королю стало так муторно на душе, что он вскочил с кровати, подбежал к окну, распахнув створки, и почти упал на подоконник, переводя дух. Проклятье… Он проклят, это ясно как день! Именно после такого видения, подобного сегодняшнему, он смог преодолеть приступ драконьей болезни. Но тогда ужас оказался целительным, будто сами боги направили его и как следует встряхнули, а сейчас это было больше похоже на кару. Выходит, на его правление не будет благословения? Торин покинул комнату, набросив на себя плащ, и спустился к кузням. Здесь, в одной из дальних комнат, никогда не было кузнеца — только вечно горел очаг, а готовые к работе мехи регулярно качал один из рабочих. По легенде, в горне этом горел огонь, доставшийся гномам от самого Дурина Бессмертного — и лучшим доказательством правдивости легенды служило то, что даже во времена владычества дракона поблекшее пламя не угасло, хотя о нем никто не заботился. Король подошел к горну, скинул роскошный плащ и отдал дань уважения святыне, самолично подбросив угля в топку и раздув мехи. Затем он протянул ладони к огню, почти просительно, как делал всякий сбившийся с пути. - Подскажи, о величайший из народа кхазад! - попросил он. - Каким путем мне должно следовать дальше? - Думаю, это вполне очевидно. Сперва Торину показалось, что голос звучит из пламени, он даже вздрогнул, но тут же сообразил, что это всего лишь Балин, нашедший своего короля даже тут. Старик слабо улыбнулся, глядя на смутившегося воспитанника. - Когда-то ты бегал сюда прятаться от меня, чтобы прогулять урок и поиграть с братом, Торин, - припомнил он. - А теперь вот ты снова напомнил мне того растерянного мальчика, каким ты был в день прилета Смауга. Я понимаю твою тоску, мой друг, и твое стремление служить своему народу — но выбирать должно твое сердце, а не разум. Сейчас и здесь подумай, мой король: выберешь ли ты долг чести, оставшись на троне Эребора и рискуя всем, или же предпочтешь иной путь? - Иной путь? - задумчиво протянул Торин. - Балин, знаешь, я только что понял кое-что весьма важное. У меня, что бы я там ни думал, есть выбор! Я могу пытаться и дальше изображать короля, а по ночам трястись в своей холодной спальне в ужасе от перспективы возобновления Проклятья Дурина, а могу… варг подери, а что я могу? - Ты можешь усадить на трон другого, - печально откликнулся старый гном. - Фили достаточно взрослый и ответственный для этого, а если ты не считаешь, что он подойдет, передай власть своему кузену Даину, он точно справится. Ты не одинок, Торин, не замыкайся в себе! Подумай, как принести пользу — с королевского престола или каким-либо иным путем. Узбад задумчиво глянул на огонь и положил ладонь рядом с ним. Пламя, качнувшись, приникло, низко склонившись к углям. - Да будет так! - решительно проговорил Торин. - Видно, сам Махал противится тому, чтобы я оставался Королем-под-Горой! Балин, я оставлю трон на Фили — когда он достаточно поправится, разумеется. Ты станешь его опорой и помощником, каким был для меня. Под твоей мудрой рукой Фили станет прекрасным королем. - А что будешь делать ты? - Балин заглянул в глаза воспитанника — впервые сверкнувшие подобием жизни после страшной, тяжелой битвы. - Я вернусь в Синие горы, - Торин улыбнулся, ему почти удалось изобразить безмятежность. - Там прошла большая часть моей жизни, там остались наши товарищи, которые вряд ли покинут обжитые дома ради далекого Эребора. Да и Дис наверняка ждет встречи со мной. Я еще не посылал ей весточку, никак не мог придумать, что написать — очень нехорошо с моей стороны! А теперь вот вместо вести сам приеду, этакий побитый герой… - Если ты всерьез собрался покидать Эребор, останься хоть на пир и помоги мальчишкам немного, - вздохнул Балин. - Кили очень огорчится, если ты не задержишься на его свадьбу, он только об этом и говорит. - Останусь на месяц — не больше, - кивнул Торин. Теперь, когда он принял решение, ему вдруг стало легче дышать. Будто тяжкий груз с плеч уронил. - А потом отправлюсь в Эред Луин — вряд ли со мной поедет еще кто-то, тут и без того рабочих рук не хватает. Он уважительно поклонился Балину — как равный равному. Сомнения все еще терзали душу короля, однако решение покинуть гору казалось единственно правильным. Он избавит Фили от возможного риска заражения проклятьем — у юноши никогда не было излишней тяги к золоту — и заодно даст волю своей воинской натуре. В глубине души Торин всегда знал, что рожден не столько для правления, сколько для битв и побед, как и его друг Двалин. Быть может, на этом пути он обретет что-то новое. В конце концов, если что-то пойдет не так, он просто вернется в Эребор и станет советником своего племянника — должность почетная и облеченная властью. Да. Так будет правильно. ========== III. Лунная ночь. ========== Свадьба принца Кили прошла очень торжественно. Конечно, жених еще был слаб, и для того, чтобы пройти под аркой с невестой, ему пришлось опираться на ее руку, но девушка ничуть не возражала. По случаю великого события Тауриэль сменила привычный простой костюм командира стражи на роскошное платье из зеленого шелка, сшитое для нее на заказ. Длинные волосы эльфийки собрали в традиционную гномью прическу, а на шее ее блестело подаренное к свадьбе женихом изумрудное ожерелье удивительной красоты. На торжестве собралось довольно много гостей — по такому случаю гномы открыли ворота Эребора и впустили внутрь не только жителей Эсгарота, но и сородичей невесты, лесных эльфов. Впрочем, для эльфийки, кажется, важнее всего было присутствие ее жениха. Кили улыбался до ушей, так что брат даже забеспокоился за его душевное здравие. Мало ли, бывает, от счастья тоже с ума сходят… Официальная часть мероприятия была прекрасна: полыхающее в желобках на арке масло вспыхнуло само по себе, когда Тауриэль не без опаски подала руку принцу Кили и ступила с ним под каменный свод. Эльфы удивленно перешептывались — почти никто из них прежде не видел гномьих свадеб. Они были впечатлены. Бильбо тоже был приглашен, как почетный гость. Он сидел рядом с Балином на праздничном пиру и первым поздравил Кили, опередив даже его дядюшку. - Семейная жизнь — штука отличная, хотя и не для меня, - улыбаясь, заявил мистер Бэггинс. - А тебе, друг мой, я желаю удачи и радости — и, конечно же, побольше детей. Не забывай писать, Кили, ваша семья стала отрадой моему усталому сердцу! - Напишу, не сомневайся, - уверил его молодой гном. - Жаль, что ты не хочешь остаться с нами, дружище, но дом у каждого свой, это я понимаю. - Удачной тебе дороги домой, - пожелала Тауриэль, с чувством пожав руку хоббита. - Ты многое сделал для моего возлюбленного и для общей победы — так пусть же путь твой будет светел и легок! Пожелание ее имело все шансы сбыться. После Битвы Пяти Воинств в живых осталось очень мало орков и гоблинов — и почти все они попрятались кто куда, лишенные лидера и цели. Возможно, через несколько десятков лет наступит время, когда эти твари снова соберутся в грозную орду, но пока что дороги стали куда безопаснее, чем были прежде. Бильбо дождался, когда стихнут бурные торжества — все-таки уехать и бросить друзей в такое славное время было бы попросту невежливо. Да и пиры у гномов были просто замечательные, хотя и уступали, по мнению полурослика, майским праздникам в Хоббитоне. Ночью Бильбо приснился Шир, зеленые поля и длинная река, в которой отражался высокий Холм. Если приглядеться, можно было разобрать дверь Бэг-Энда. Проснулся он с твердым намерением немедленно отправляться обратно. Домой, домой, к теплому креслу и мирной жизни! Естественно, перед тем, как уезжать, хоббит наведался к своим друзьям. Все они получили должности при дворе: толстяк Бомбур стал личным поваром короля, Балин считался первым советником, Двалин снова занял пост начальника стражи и по совместительству главнокомандующего хирдом. Даже Бофур, который был в Эреборе впервые, пожелал остаться — в качестве вольного торговца. Вдоволь наобнимавшись с гномами и заверив их в своей вечной преданности и дружбе, мистер Бэггинс вернулся к себе и уложил в заплечный мешок свернутое одеяло. Ну вот, он уезжает почти с тем же, с чем приехал — разве что теперь его пони будет отягощать сундучок с золотом и драгоценными камнями. Вечером к нему наведался Гэндальф. Устроившись в кресле, волшебник раскурил короткую глиняную трубочку и лукаво поглядел на суетящегося с чаем и булочками хоббита. - Гляжу, у тебя все готово, чтобы ехать домой, не так ли, мой друг? - поинтересовался он. Бильбо кивнул. - Почти. Завтра оседлаю пони — и в путь! Пора возвращаться, мое место в Шире, в моей старой норке. Все эти путешествия, дворцы и великие владыки изрядно утомляют, надо признать. - Тут ты прав, - улыбнулся маг, - что ж, с тобой я не прощаюсь. Поеду до Шира, провожу тебя, чтобы ты не попал в беду — и заодно загляну в Синие горы, присмотрю, как у них пойдут сборы в дорогу. Это дело надо закончить как следует. Хоббит просиял — он и не надеялся, что волшебник станет его сопровождать до самого дома! Выслушав его благодарности, Гэндальф довольно усмехнулся и продолжил: - Кроме того, до Лихолесья мы поедем с отрядом эльфов. Король Трандуил возвращается в свои владения, здесь ему больше делать нечего. Кстати, он просил передать, что будет рад поговорить с тобой на обратном пути. Твоя самоотверженность, кажется, произвела на него огромное впечатление. - Эльфы мне по душе, - отозвался хоббит с набитым ртом, пережевывая булочку. Он глотнул чаю и заерзал в кресле. - Вот только жаль, что придется расстаться с гномами — они тоже чудесные ребята и очень мне полюбились. - А ты и не расстанешься — с одним из них, по крайней мере, - хмыкнул волшебник, погасив трубку. В полутьме ночной спальни его глаза таинственно блеснули. - Торин попросил тебя взять его с собой, он хочет вернуться в Синие горы. - Как?! - вскричал Бильбо изумленно, даже вскочил с кресла. - Разве он не останется править своим народом? Я слышал, как мои друзья переговаривались о том, что Торину оказалось не очень-то по душе правление, но и подумать не мог, что из-за этого он вовсе откажется от трона! - Коронуют Фили, это уже решено, - подтвердил чародей. - Торин опасается стать со временем подобием своего деда — увы, я не смог развеять его страхи, ибо они обоснованны. Было бы прекрасно, если бы ты согласился сопроводить короля до Эред Луин или хотя бы до Хоббитона. Бильбо растерянно закивал. Ну конечно же, он не будет против… Хотя, надо признать, это решение стало для него неожиданным. В походе к Эребору все казалось куда проще: надо двигаться вперед, на восток, чтобы рано или поздно достигнуть Одинокой горы. С Бильбо шли аж тринадцать гномов, многие из них стали ему дороги, а добрейший Бофур и мудрый Балин так и вовсе превратились в самых близких друзей. А вот Торин все равно оставался как-то в стороне, даже несмотря на то, что в конце похода они часто разговаривали, король даже рассказывал хоббиту кое-что о своем прошлом. Некая недосказанность витала между ними, и Бильбо считал, что причина тому — то, что Торин все же его наниматель, а не товарищ. И вот теперь им предстоит ехать вместе долгие мили обратно… Что ж, может быть, за это время хоббит привыкнет к тому, что гномов рядом с ним больше не будет?.. Он пожелал волшебнику доброй ночи и улегся в постель, укрывшись для тепла сразу двумя одеялами. Завтра ему предстоит ночевать в походных условиях — надо было напоследок хорошенько отоспаться. Увы, сон коварно улетучился, как не бывало! Бильбо ворочался и так, и этак, но расслабиться и погрузиться в грезы все никак не удавалось. Сердясь на самого себя, он встал с кровати и подошел к окну.