Текст книги "Ребис (СИ)"
Автор книги: -Edelweiss-
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
Теперь люди, давно ушедшие в мир иной, улыбались с глянцевой бумаги, махали ей руками, подмигивали… А ведь Блэк знал их настоящими, весёлыми и печальными, сильными и слабыми. Гермиона долго рассматривала волшебников и волшебниц, чьи имена знала только понаслышке, но на некоторых снимках задерживалась подолгу. В конце концов, она отобрала три колдографии, на которых была изображена светловолосая девушка с доброжелательной улыбкой.
Теперь же будто живая она следила за тем, как Гермиона открывает пакет молока, разрезает хлеб… Марлин. Её звали Марлин. Такая юная. Думала ли она, какой опасности подвергла свою семью, вступив в Орден Феникса, или надеялась, что исчезательного шкафа хватит, чтобы спасти родных? Как легкомысленно! Глупо. Однако спустя столько лет Марлин МакКиннон не канула в небытие, даже Даррен, видевший сестру, когда был младенцем, помнил её черты.
Гермиона хмыкнула, поставив миску молока на пол. Голова немного кружилась. Заработанная в Паучьем тупике простуда сходила на нет, но ещё давала о себе знать.
Грейнджер подумала о бутылочке бодроперцового на полке в ванной комнате, когда в дверь постучали.
Живоглот распушил хвост и по-кошачьи заворчал. В такое зябкое утро гостей с хорошими вестями не жди.
Подчиняясь заработанной за последний год привычке, Гермиона сжала в руке палочку и открыла дверь.
Затянутый белёсой дымкой воздух подобно завивающимся щупальцам гигантского кальмара хлынул в коридор.
– Привет, – произнёс Малфой, подняв на неё взгляд.
Гермиона понятия не имела, как себя вести после их прощания. Драко выглядел ещё растерянней. Она отошла в сторону, пропуская его в дом, а он всё стоял с неестественно прямой спиной, словно ветер толкал его внутрь, а Малфой из последних сил сопротивлялся.
«Ну конечно, маггловский дом», – беззлобно подумала Гермиона. Редкие снежинки сверкали в его волосах как русалочьи слёзы. Он стряхнул их, перешагнув порог.
– Получил твоё письмо.
– Я отправила сову пять дней назад! Хочешь сказать, что ты всё это время его читал?
Драко фыркнул.
– Ну разумеется, Грейнджер, собрал всех домовиков и приказал им заняться расшифровкой твоего ужасного почерка.
– Ты в своём репертуаре, – пробормотала Гермиона, направившись на кухню вслед за деловито шагающим к своей миске Живоглотом.
Малфой двинулся за ней, с любопытством косясь на гудящий фильтр для воды.
– Значит, Лонгботтом вернулся из подземелий целым и невредимым после рандеву со Снейпом? – спросил Драко, издав хриплый смешок.
– Не глупи, Невилл давно перерос свои детские страхи.
У краёв сотейника, оставленного на огне, вовсю клубилась шоколадная пенка. Сладкий аромат какао заполнял комнату, перебивая запах свежих тостов.
– Составишь мне компанию за завтраком? – спросила Грейнджер, почувствовав на себе изучающий взгляд.
– Однако если вы решитесь войти – остерегайтесь есть их еду или пить вино, – с невесёлой ухмылкой сказал Малфой, продолжая следить за каждым её движением. – Что там, кстати, приключилось с Поттером?
– Ни за что не поверю, что тебя это хоть капельку волнует.
– Мне и самому в это не верится, – примирительно заметил Драко, опустившись на стул и скрестив ноги. – За эти дни я так устал! – он помолчал несколько секунд, надеясь, что Гермиона повернётся к нему, и, не дождавшись, нетерпеливо продолжил: – Расскажи же что-нибудь! Всё равно о чём. Или о ком. Так почему бы не о Поттере? Мне, правда, любопытно.
Гермиона недоверчиво посмотрела на него через плечо.
– Он пострадал на задании, – уклончиво сказала она. – Столкнулся с Долоховым, но сейчас Гарри лучше.
Малфой переменился в лице, и затеплившийся огонёк доверия между ним и Гермионой погас. Она ждала, когда он заговорит о лекарстве для их родных. Все ниточки-зацепки оборвались ещё в мэноре. Встреча с Хвостом ни к чему не привела. Личный подвиг Невилла не увенчался успехом. Снейп им не помощник.
– Вот уж не думала увидеть тебя здесь – в маггловском районе Лондона, – проговорила Гермиона, стоило Драко открыть рот. – Зачем ты здесь? Неужели соскучился?
– Разве что по твоей самоуверенности, – откликнулся Малфой, ухмыльнувшись по старой привычке. – Хотя почему бы и нет. Ты удивишься ещё сильнее, если я скажу, что вчерашний день провёл в окружении сотен магглов, – разоткровенничался Драко, машинально двигая разложенные на столешнице снимки с «фениксовцами». – Ты никогда не думала, что волшебники относились бы к магглам лучше, если бы те знали о существовании первых? Тебе не кажется, что мы могли бы многому научить их, м-м? Нет, не магии, конечно, но многому другому. Например, с прыткопишущим пером или сквозным зеркалом справится даже ребёнок.
– Возможно, я открою тебе стра-а-ашную тайну, Драко, но учёные давно изобрели телефон и шариковую ручку. Честно говоря, это волшебникам придётся учиться обращаться с обыденными для магглов вещами, – Гермиона обернулась. – Я горжусь тем, что выросла в обычной семье! Магглы более приспособлены к жизни, чем ты полагаешь. Они всего добиваются собственными силами, развивают науку и искусство. Те же мореплаватели, лётчики, мультипликаторы и даже почтальоны, – с улыбкой сказала Грейнджер, услышав трель велосипедного звонка, – не стоят на месте. Да, конечно, магглы не гоняют на мётлах и не зачаровывают рисунки и фотографии палочкой, но… они тоже летают и заставляют картинки оживать только… без магии. Это даже тебе, Драко, может показаться волшебством.
– По-твоему, – удивлённо произнёс Малфой, – магглы сильнее? Они способны одолеть нас?
– Одолеть? В каком смысле?
– В прямом.
– Драко, тебе говорят о чём-нибудь имена Теслы или Оппенгеймера?
– Последнее похоже на заклинание для отпирания бабушкиных сундуков.
Грейнджер тяжело вздохнула.
– И всё-таки…
– М-м?
Малфой похлопал себя по карману, будто проверяя палочку – на месте ли она. Вид у него был задумчивый и отчуждённый.
– Что-то мне подсказывает, что не каждому магглу по силам создать «тиливон», в то время как любой волшебник при необходимости наколдует Непростительные.
– Если ты ждёшь, что я признаю превосходство магов…
– Нет, ещё одну тираду в твоём исполнении я не переживу, – устало сказал Малфой, остановив её речь поднятой вверх ладонью. – Не желаю с тобой спорить, – выждал немного и спросил: – Как ты?
От удивления Гермиона едва не бросила в сотейник один из кубиков «Оксо» вместо сахара. Она не сразу поверила своим ушам и испытала своего рода благодарность. Похоже, Малфой в самом деле беспокоился о ней.
– Твоё письмо не лучилось оптимизмом… – издалека начал Драко.
– Знаешь, – сказала она, избавляя его от необходимости подбирать столь непривычные для него слова поддержки, – я поняла, что с самого начала наши поиски Философского камня были обречены на провал. Столько волшебников пыталось получить его, а всё без толку. Помнишь, как он достался Фламелю? А Гарри? – Гермиона вздохнула. – Случайно. Уверена, и Барти Крауч не искал камень специально, просто увидел его в кабинете Дамблдора.
Драко замотал головой.
– Нет, нет, нет! – воскликнул он, наморщив нос. – Слышать этого не хочу! У нас всё получится! Любой ценой, слышишь?
Гермиона недоверчиво хмыкнула. Она не понимала, откуда в нём взялась эта неожиданная вера, но, может быть, так даже лучше. Он запомнился ей подавленным и разбитым, обиженным на весь белый свет мальчишкой в Малфой-мэноре, который так застенчиво её обнял. А потом прижал к себе увереннее и крепче, словно она небезразлична ему. Однако пара минут в полумраке галереи слишком малое подспорье для большего.
Один из голубей, всё это время таившихся под карнизом, неожиданно взмыл в воздух. Живоглот стрелой кинулся к окну, запрыгнув на кухонную стойку.
Случайно задетый сотейник накренился. Гермиона попыталась удержать его за ручку, но горячий металл обжёг, будто ус ядовитой тентакулы.
Грейнджер вскрикнула и прижала сжатую в кулак ладонь к груди. От боли на глазах выступили слёзы. Гермиона сердито их смахнула, когда Драко неожиданно взял её обожжённую руку за запястье, повернул и осторожно разогнул пальцы. Ужасное зрелище! На коже уже надулись волдыри. Она сконфузилась и попыталась вытянуть ладонь из цепких пальцев Малфоя.
– Подожди, – сказал Драко. Он вынул из кармана платок и, смочив его водой, приложил к месту ожога.
Гермиона с трудом удержала стон.
– Извини, сейчас станет легче, – пообещал Малфой, а затем зашептал незнакомое заклинание. В его голосе звучали забота и нежность, чего она не ожидала от этого человека.
Шоколадно-молочный напиток шипел на полу, а грохот упавшего сотейника ещё стоял у неё в ушах. Или так громыхало отдающееся в висках безумно колотящееся сердце, Гермиона точно не знала.
– Когда-то этими чарами меня лечила мама. Я упал с метлы прямо в кусты жгучецвета. Целую неделю всё тело жутко зудело. Ужасная история. Не рассказывай об этом никому, это страшный секрет, идёт?
Гермиона тихонько рассмеялась, качая головой. Возможно, потому что зазвучавшая по радио музыка настроила её на легкомысленный лад или из-за того, что Малфой искренне улыбнулся.
– У тебя все задатки колдомедика, – пробормотала она, почувствовав, как боль отступает, и место ожога лишь слабо покалывает.
– Глупости, – с напускным безразличием сказал Драко. – Я не люблю бескорыстно помогать людям…
– Ты не забываешь мне об этом напоминать, – проворчала Гермиона.
– …кроме тебя.
Грейнджер автоматически пробормотала «спасибо».
Ни Гермиона, ни Драко не двигались.
«Должно быть, у меня жар», – подумала она и прикрыла глаза, когда Малфой приподнял её лицо за подбородок. По шее сзади пробежала дрожь. Гермионе захотелось поцеловать его. Захотелось так сильно, что она сама изумилась и всё же была готова рискнуть.
Но пока Грейнджер раздумывала, Драко отстранился.
Гермиона с неохотой пошевелилась.
Вот и всё.
Она отвернулась от него, и поймала на себе десятки глаз.
«Конечно, конечно, – сказала себе Грейнджер, посмотрев на стол. – Мы с Драко не одни. Они тоже здесь – люди на снимках». И Марлин. МакКиннон по-прежнему наблюдала за ней, но её бессменная, застывшая на веки вечные улыбка больше не казалась Гермионе понимающей, наоборот, в ней сквозило неодобрение.
– Кто это? Откуда столько колдографий? – спросил Малфой.
Момент был упущен окончательно.
– Я нашла на Гриммо старые альбомы и решила, что снимки не должны пылиться на чердаке. Ведь у этих ребят тоже есть родственники, которым наверняка было бы приятно получить колдографии с любимыми людьми. Знаешь, наверное я отошлю их все!
– И разоришься на совиной почте, – пренебрежительно отозвался Малфой.
– Эти я отобрала для Даррена.
– О нет! Ты стараешься для того чудика-аврора? Дышала пылью и не спала ночами, чтобы… как ты там сказала – сделать ему приятное?
– Думай, как хочешь, – отмахнулась Гермиона. – Тебе вообще знакомо слово «человеколюбие»?
– О да, оно есть в моём личном словаре где-то на двухтысячной странице, но я так далеко никогда не добирался, – Малфой подошёл к ней со спины и, наклонившись к уху Грейнджер, едва слышно произнёс: – Что бы ты ни делала, это не заменит живого человека, Гермиона.
– Но всё же лучше, чем ничего, – ответила она шёпотом. – Я хочу быть полезной хоть кому-то, если уж не могу помочь своим близким. Отнесу эти колдографии Даррену. Сегодня же! – объявила Грейнджер, ощущая незримую связь между собой и девушкой на глянцевой бумаге. За пару дней Марлин стала для неё доброй знакомой. Казалось, стоит дотронуться до снимка, и можно уловить пульс.
– Постой, – оживился Драко, схватив её выше локтя и развернув к себе. – Ты же не собираешься в Министерство Магии?
– Ты догадливее Трелони после бутылки хереса, – усмехнулась Гермиона, воинственно вздёрнув подбородок. Она высвободила руку и потёрла место, где только что были пальцы Малфоя.
Помолчав, он продолжил:
– Не ходи туда.
– Почему?
– Просто не ходи и всё! Не сегодня.
Гермиона нахмурилась. В голосе Малфоя звучала отчаянная настойчивость, не похоже, что это неудачная шутка или каприз.
– Что случилось?
– Всё-то тебе расскажи, – рассердился Драко. – Просто не ходи туда, неужели так сложно довериться мне? Обещай мне.
– Обещать?!
– Да, Грейнджер, – сказал он нервозным голосом и, зажмурившись, словно следующие слова тянули из него клещами, спросил: – Если я признаюсь, что ревную тебя, ты не понесёшь колдографии МакКиннону и останешься дома со своим жирным рыжим котом?
Гермиона была так потрясена, что только быстро кивнула.
Малфоя, казалось, это устроило.
– Отлично, – пробормотал он и засобирался к выходу.
Гермиона растерянно следила за тем, как он торопливо наматывал на шею шарф. За этими резкими движениями таился какой-то особый губительный замысел.
Драко взялся за дверную ручку, сделал глубокий вдох и обернулся.
– Ты спросила, зачем я здесь? Знаешь, сколько раз я задавал себе этот вопрос за последние недели? Мне была нужна ваша помощь с камнем – безусловно. Благодаря Поттеру с меня сняли все ограничения, а гоблины в Гринготтсе разом подобрели. Пусть мать молчит, но уверен, и тут не обошлось без чудо-мальчика или самого министра. Возможно, я не хочу взрослеть, поэтому тянусь к вам, своим закоренелым школьным неприятелям, таким упрямым и фантастически везучим. Но сегодня… сегодня я уверен… – Малфой сделал шаг навстречу Грейнджер, – дело в тебе. Соскучился ли я? Меня трясёт от ужаса от того, что признаю это, но – да. Потому что ты единственный человек на Земле, который мне улыбается, и тогда я словно заражаюсь твоей ненасытной жаждой жизни, меня будто пронизывает светом. Я хочу, чтобы это продолжалось, чтобы ты оставалась бойкой смелой девочкой с чувством собственного превосходства, которая всегда сможет поставить на место любого идиота, вздумавшего её задирать.
Гермиона молча слушала его и в какой-то момент поймала себя на мысли, что не может ровно дышать, так обволокло её сердце теплом.
Драко сжал на прощание её запястье и вышел на крыльцо, плотно закрыв за собой дверь.
*
Примечания: «Если в полнолуние обойти девять раз вокруг верескового холма, можно обнаружить вход в жилище фей. Однако, если решитесь войти – остерегайтесь есть их еду или пить эльфийское вино. Иначе никогда не сможете уйти», – «Древние легенды Ирландии»
Никола Тесла – выдающийся инженер-электротехник и изобретатель.
Роберт Оппенгеймер – американский физик-теоретик, «отец атомной бомбы».
========== Глава двадцать четвёртая – Временно отстранён ==========
– Гарри, подожди немного. Нужно разобраться с новыми объяснениями магических аномалий для магглов, – сказал Кингсли, едва оторвавшись от пергамента, чтобы поприветствовать Поттера.
Гарри поднял руки, давая понять, что всё нормально.
Пара аккуратных листов бумаги лежали на самом краешке министерского стола, и Гарри прекрасно знал, что Шеклболту не понравится их содержание. Написание доклада заняло четыре добрых часа. Впервые Поттер не был рад тому, что предстоит отчитываться непосредственно перед Кингсли, вернувшимся к делам после недельного визита в Японию. Вряд ли исход стычки с Долоховым обрадовал бы Фенвика, но его ругань и брюзжание Гарри смог бы стоически перенести. Разочарование в глазах Кингсли пугало куда сильнее и стало основной причиной того, что Гарри вымучивал каждую строчку доклада.
А ещё Бузинная палочка. Промолчать о ней не представлялось возможным. Кингсли должен узнать о страшном оружии, попавшем в руки фанатичного мага. Упоминать о самом опасном из Даров смерти в докладе Гарри посчитал лишним. Никогда не знаешь, кому попадёт в руки то, что ты написал. Это он хорошо усвоил после учебника Принца-Полукровки.
Шеклболт, продолжая просматривать бумаги, снял с телефонного рычага трубку, лишённую проводов, и проговорил:
– Отличная идея – выдать разборки великанов в Йоркшире за землетрясение. Одной головной болью меньше. Что? Эм-м… Да, Пэрридж, я вас слышу. Вы правильно пользуетесь телефоном.
Кингсли положил трубку и устало протёр глаза.
– Не прошло и года, как я занимаю этот кабинет, Гарри, но за мной уже закрепилось звание реформатора и самого революционно настроенного министра за всё время существования министерства, а я всего лишь провёл телефонную связь между несколькими отделами.
– Зато я давно не видел мистера Уизли таким счастливым, – в шутку заметил Поттер.
Шеклболт негромко рассмеялся.
– Это правда. А-а… вот и свежие новости от «зелёных мантий». Ваш дракон, тот, на котором вы сбежали из Гринготтса, всё ещё на свободе. Вчера пролетел над Эдинбургом, – сказал Кингсли.
Гарри поднялся со стула, чтобы немного размять ноги и осмотреть кабинет.
За окнами садилось солнце. Наколдованный пейзаж летнего дня был столь реалистичен, что, казалось, в Лондоне разгар июля.
В углу кабинета пустовала загадочная рама. Гарри оставалось только гадать, где обитатель этой картины.
На полке книжного шкафа стояли небольшие портреты, среди которых Поттер с удивлением обнаружил изображение премьер-министра Великобритании и Елизаветы II, были и другие смутно знакомые Гарри лица, которые он видел только по телевизору Дурслей. Рядом с каждым портретом стояла фигурка в мантии волшебника – женщины или мужчины, выполненная с изумительной точностью к деталям. Похожие на жителей Лилипутии маленькие человечки с важным видом взирали на Поттера, моргали, чесали носы и усмехались. И только рядом с портретом королевы смирно сидела миниатюрная собака знаменитой породы вельш-корги.
– Если бы ты знал, как Фарос комплексовал из-за своей анимагической формы на старших курсах, – сказал Шеклболт, оказавшись рядом с Гарри. – И вот спустя пятнадцать лет первое место службы за пределами магической Англии, и он самый опытный охранник королевы в Букингемском дворце.
Поттер с изумлением уставился на фигурки, понимая, что перед ним лучшие телохранители британской элиты – сильнейшие ведьмы и колдуны.
Кингсли указал на человечка, занимающего место рядом с портретом главы правительства, и со странной грустью по былым временам произнёс:
– Ещё полтора года назад здесь стояла уменьшенная копия образцового секретаря – мистера Шеклболта.
– Который сказал, что я намного важнее премьер-министра магглов, – усмехнулся Гарри.
Кингсли с отеческой заботой похлопал его по плечу.
– Похоже, случилось что-то по-настоящему плохое, – заметил он, направившись обратно к своему креслу, по пути прихватив вымученный Гарри доклад о провале последней операции. Провале, о котором министр был отлично проинформирован. – Тебе, наверняка, будет интересно узнать, что из хранилища ничего не пропало. Что там искали Пожиратели смерти – загадка, – нахмурившись, добавил Шеклболт. Зазвучали более решительные нотки в его голосе: – Магглам, которым ты и МакКиннон попались на глаза возле станции Кинг-Уильям, оперативно поправили память.
Гарри виновато понурил голову. О свидетелях он совершенно не задумывался, гонясь за Долоховым с волшебной палочкой в руке.
– При этом я вынужден напомнить тебе, приём в мою оперативную группу, Гарри, не исключает того, что тебе надо отучиться три курса и сдать экзамены наравне со всеми. Подписывая твой перевод, я рассчитывал на то, что ты не забросишь занятия, но, видимо, в свете последних событий урок по скрытому проникновению и слежке ты пропустил. МакКиннона это тоже касается.
– Даррен пытался меня остановить.
– Разумеется! Остановить и образумить. Он был здесь с утра и выгораживал тебя изо всех сил. Гарри, честно говоря, я расстроен. И вовсе не тем, что ты упустил Долохова. Ты забыл обо всём на свете, когда увидел его, и подверг риску жизнь не только магглов, но и своего напарника. Я хочу, чтобы ты всё-таки услышал меня, – со вздохом сказал Кингсли. – Нельзя терять голову, когда имеешь дело с тёмными волшебниками, особенно с Пожирателями смерти. Они опасны и без Волдеморта.
– Всё ещё хуже, – кивнул Поттер. – Когда Долохов обезоружил меня…
Не успел Гарри договорить, как фигурка человечка, на которого несколько минут назад указывал Кингсли, встрепенулась и заголосила:
– Тревога! Тревога! Покушение на жизнь премьер-министра магглов! У нападавшего волшебная палочка!
Шеклболт отреагировал мгновенно. Одним взмахом руки он отправил из кабинета целую стаю бумажных птичек, выпорхнувшую из ящика секретера. В тот же миг Гарри был оглушён возникшим воем. Даже Иерихонская труба не могла звучать громче сирены, сотрясшей стены этажа.
Он выбежал вслед за Кингсли в зал, где уже собирались авроры. Некоторые их них поспешили к министру. Гарри видел, как их алые мантии меняют цвет на чёрный, используемый на заданиях. Только блестящая круглая пряжка под горлом выдавала в этих волшебниках авроров.
Фенвик отсалютовал Шеклболту палочкой.
– Здравствуй, Артемиус.
– Дело дрянь, Кинсгли! В Аппер-Фледжли висит метка. Я уже отправил туда группу толковых ребят, а тут загорланила тревога. Высший уровень, если не ошибаюсь.
– Их цель министр.
– Во дела! – охнул маг в остроконечной шляпе. Рот у него округлялся так, что Гарри захотелось положить туда орех и надавить колдуну на подбородок.
– Похоже, сегодня стирателям памяти предстоит много работы. Ваши парни, Кингсли, могли бы пригодиться… – сказал Фенвик, покосившись на Гарри.
– Только не Поттер. Он временно отстранён, – непререкаемым тоном произнёс Шеклболт.
Гарри не поверил своим ушам. Эти слова… больно задели его.
– МакКиннон – тоже.
Поттер попытался возразить, остановить быстро удаляющегося по коридору Кингсли в надежде всё исправить и подался вперёд. Но куда там! До министра было не добраться. Работники хозяйственного отдела, встревоженные громогласным сигналом, тоже высыпали в зал. Толпа быстро обступила Кингсли со всех сторон.
– Нечестно, – вырвалось у Поттера.
– Надеюсь, ты не выкинешь никаких глупостей, мальчик? – буднично, словно говорил такое каждый день, спросил Артемиус Фенвик.
Гарри напряженно молчал.
– Честно говоря, я сразу был против, когда Кингсли отобрал тебя в личную группу. Ты хорошо сражаешься, чувствуешь палочку, – произнёс Фенвик, – ставишь щит и отражаешь заклинания обездвиживания, но хороший аврор должен уметь защитить не только себя и своего напарника, но и других людей, работать в команде, а в нужный момент подчиниться и отступить. Поэтому я дам тебе отличный совет, Поттер: нечего себя жалеть! Отправляйся на тренировку.
– Слушать за спиной смешки, – пробормотал Гарри. Чувство одиночества захватило его с головой подобно тому, что ощущалось на пятом курсе, когда его называли лжецом и сумасшедшим.
– Смешки? – переспросил Фенвик. – Если они помогут тебе понять, что ты не один в тренировочном зале, то да. Никто здесь не станет щадить твои чувства, но это не значит…
Один из авроров махнул Фенвику рукой.
– Что ж, – он почесал подбородок. – Завтра я надеюсь увидеть на занятиях студента аврорской школы – Поттера, а не обиженного министром ребёнка, – сказал Артемиус на прощание. – Расходитесь-ка все, даже не думал, что тут работает такая уйма народу.
Гарри лишь тогда заметил Дина и других ребят со своего курса. Они тоже рвались узнать, что стряслось, раз прибежали сюда из дуэльного класса.
– Гарри! – воскликнул Томас. – Что случилось?
– Не знаю! – буркнул Поттер.
– Это правда, что министр выставил тебя из спецотряда? – спросил Лью.
– Временно отстранил, – процедил Гарри, припомнив слова Кингсли.
– Как же, временно… – иронически заметил кто-то.
– Слушай, отвали-ка, Джонс, – сказал Дин, толкнув однокурсника локтем.
– А что это была за сирена? От такого и оглохнуть можно, – произнесла Ава Парсонс. Единственная девушка в их группе желторотиков. – Нам велели вернуться в класс и тренировать заклятие окаменения. Гарри, пойдём с нами. Спорим, некоторые сразу застынут от страха, когда тебя увидят. Все помнят, как ты мастерски парализовал двоих за раз ещё в начале сентября!
Друзья хотели ему добра, пытались растормошить его и развеселить, они звали его с собой.
Гарри не желал возвращаться в класс, где уже не было Рона. Он сейчас развлекал малышню в «Волшебных вредилках», а Даррен…
Подумав о нём, Гарри ощутил чувство вины ещё острее.
– Я присоединюсь к вам, – пообещал он Дину. – Вот только… эм-м, отправлю сову кое-кому, ладно? – и зашагал в другую сторону, сторонясь их сочувствующих взглядов.
В ужасном настроении Поттер поднялся в Атриум.
«Это временно», – убеждал Гарри самого себя, но мысли мчались, наскакивая друг на друга, совсем в другом направлении. Скоро о его отстранении узнает пресса, а она, как известно, держит за пазухой тяжёлый камень для каждого оступившегося героя.
Вдруг Рон прав? Им не место здесь. Они навоевались. Может, они выросли из школьной мечты? Что если все ошибаются, расхваливая его на все лады и пророча должность главы Аврората?
«Не люблю кинозвезд, активно занимающихся гуманитарной помощью, – проворчал однажды дядя Вернон, тыча пультом в экран телевизора. – Показуха!»
Вспомнив кислую физиономию мистера Дурсля, Гарри досадливо поморщился.
Волшебники и волшебницы спешили по своим делам, а над их головами кружили бумажные птицы с поручениями и жалобами. Колдунья в шляпе, украшенной огромным павлиньим пером, на глазах Гарри кинула в фонтан несколько блестящих монет и страшно довольная собой направилась к каминам.
Поттер сунул руку в карман, мрачно подумав, что его единственное желание сейчас – провалиться от стыда под землю. Пальцы наткнулись на что-то гладкое. Гарри невольно задержал дыхание. Вместо пары-тройки сиклей он нащупал лишь круглую пряжку, выданную ему Кингсли.
Гарри быстрым шагом двинулся обратно к лифтам. Выйдя на втором уровне, он повернул в противоположную сторону от классов подготовки авроров к двери с табличкой «Административные службы второго уровня».
В кулаке Гарри сжимал вручённую Кингсли пряжку – янтарное солнце, пересекаемое серебряной волшебной палочкой. Теперь от неё мало толку. Он даже не имел права её носить.
Он отстранён.
В коридорах господствовала тишина, и лишь откуда-то издалека на Поттера внезапно наплыл звук торопливых шагов.
Гарри остановился и прислушался, потом устало прикрыл глаза. Он чувствовал себя гадко. Неужели ему уготовано прослыть параноиком подстать Грюму? Ему ещё снились кошмары, и в обычных прохожих он время от времени непроизвольно улавливал знакомые черты тех людей, о которых предпочитал не думать. Стройная высокая женщина с чёрными пышными волосами, встретившаяся ему в булочной на прошлой неделе, наверняка посчитала его сумасшедшим, когда он с ужасом от неё отшатнулся. Несколько лет назад Сириус сказал ему, что люди, которых мы когда-то любили, навсегда остаются с нами, в нашем сердце. Прошло четыре года, и Гарри осознал, что люди, которых он ненавидел, живут там же.
– Вот ты где! – воскликнул Дин Томас, заставив Гарри обернуться. – Я тебя разыскиваю по всем этажам! Ты куда пропал? Отправил своих сов?
– Сов? – Поттер нахмурился и спрятал значок обратно в карман. – Каких со… Господи, Дин, я… В общем, я ухожу.
– Куда?
Гарри только растерянно развёл руками.
Томас сузил глаза.
– Только не говори, что бросаешь учёбу из-за такой ерунды?! Хватит дурака валять, – от возмущения у него не хватало слов. Дин замолк, хлопнул Поттера по спине, улыбнувшись так, словно они говорили о пустяке. – Ты станешь первоклассным аврором, Гарри. Что говорить, если ты ещё в школе смог противиться Империусу. В одиночку всех врагов не одолеть, ты нам нужен. Нужен, чёрт возьми! Пошли в тренировочный зал, а то Джонс там уже расслабился. Его давно ни во что не превращали на дуэли.
Гарри хмыкнул, но уголки губ сами по себе поползли вверх.
– Всё равно мне нужно сдать значок, – он вдруг подумал, что, возможно, это ему и мешало, выбивало из равновесия – от него много ждали, и Кингсли поторопился приравнять его к опытным бойцам. Гарри сделал несколько шагов вперёд, оглянулся, покосившись на Дина, и сказал: – А потом мы придумаем, во что лучше превратить Джонса.
– Вот сейчас я узнаю парня из Гриффиндора! – крикнул Томас ему в спину. – Жду тебя здесь.
Поттер преодолел последний поворот и увидел длинный коридор, заканчивающейся регистрационной стойкой, где его должны были встретить дежурные Административной службы.
Этих ребят Гарри хорошо запомнил. Особенно того, что помоложе и поболтливее – у него была колдокамера с очень яркой вспышкой, работу которой Поттер испытал на себе, пока Гермиона искала адрес Фламеля.
Гарри ясно представил, что его ожидает: пара стандартных вопросов и недоумённые взгляды в тот миг, когда он сдаст дежурным магам пряжку.
Однако после ободряющих слов Дина предстоящая процедура не казалась такой унизительной и окончательной.
Поттер приблизился к стойке, однако никто не вышел ему навстречу, пару раз кашлянул, надеясь быть наконец замеченным и услышанным. Гарри немного подождал, нетерпеливо переступая с ноги на ногу, как вдруг услышал треск. Из-под левого ботинка показались крохотные осколки стекла.
Поттер отступил назад.
– Это же окуляры, – пробормотал Гарри, подняв волшебные очки за дужку. Одно из цветных стёкол уцелело. Усовершенствованное изобретение Лавгудов имели при себе все сотрудники Административной службы для работы в Архиве. Даже Даррену и Гермионе пришлось прибегнуть к этому необычному средству, чтобы посетить хранилище волшебных карт.
– И куда они запропастились? Под землю провалились что ли? – недовольно спросил Дин, встав рядом с Гарри. – Тоже мне – дежурные. Им ещё повезло, что никого из шишек сейчас нет, а то выговором тут не отделаться. Фенвик бы заавадил за такое отношение. Может, у них тут звонок есть, знаешь, как в гостиницах у магглов? Или произнести волшебное слово?
– Волшебно слово? – со скепсисом усмехнулся Гарри.
– Шевелизадус убыстри… – фыркнул Томас и замолчал на полуслове, уставившись на что-то по ту сторону стойки.
Гарри тоже перегнулся через неё и увидел черноволосую макушку дежурного, лежащего на полу.
========== Глава двадцать пятая – В огонь ==========
– Люмос, – произнёсла Кэрроу. На кончике её волшебной палочки загорелся огонь, но он на йоту не осветил пространство по ту сторону двери с бронзовыми петлями-завитушками. Ничто эту тьму не брало.
– Очки, – спокойно сказал Антонин и поглядел на Драко через плечо.
«Они уже проверили их действие, – напомнил Малфою внутренний голос. – Бояться нечего. Всё получится».
Их было четверо. Последнего, мужчину с суровым смуглым лицом, Драко никогда прежде не видел. Долохов звал его Арго и, похоже, хорошо знал. Он мало походил на англичанина что внешностью, что речью, но первое легко исправило Оборотное зелье.
Удивительно, как легко Долохов отыскал людей, готовых его поддержать: бывших егерей, шпионов Тёмного Лорда и негодяев из Лютного. Стоило лишь пройтись по самым тёмным закоулкам волшебных поселений, где бывшие приспешники Волдеморта прятались после поражения.
