Текст книги "Ребис (СИ)"
Автор книги: -Edelweiss-
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
– Опомнился, значит, – мрачно процедил Невилл.
– Куда там, – Гермиона вздохнула. – Скорее просто струсил. После Первой магической войны Каркарову не удалось отделаться ложью об Империусе. Он выдал нескольких Пожирателей смерти, чтобы спастись от заключения.
– Жаль, что остальным это удалось, – произнёс Невилл. – Выскользнуть. Пожиратели смерти едва не убили нас в Отделе тайн. Из-за них умер крёстный Гарри. Да что там, ты сама едва не погибла от рук Долохова! Многие преступники остались безнаказанными после Первой магической войны… и к чему это привело? Несправедливо!
– Ты прав, – сказала Грейнджер и ненадолго замолчала, кутаясь в трансфигурированный из мантии плед. Кожу на щеках пощипывало до сих пор. – Но не все из Пожирателей смерти вернулись к Волдеморту, потому что хотели убивать, пытать и мучить магглорождённых. Они тоже боялись. Я уверена, что тот же Люциус не желал для Драко такой участи. Стать Пожирателем смерти в шестнадцать лет… какой отец захочет такого для сына?
– Да, ты права, – прошептал Невилл. – Малфой стал чуточку сноснее в последние дни. Заметила? Не такой противный что ли…
Гермиона негромко рассмеялась.
– Ну, конечно, – хмыкнула она, натягивая плед до самого носа. – Мы вдвоём смогли выцедить почти весь яд. Ему нужно время на подзарядку.
– И что теперь? – глухо спросил Лонгботтом, уставившись на лизавшие очаг языки пламени.
Гермиона неловко заёрзала.
– Для начала переночуем здесь. Сейчас поздно, а порт-ключ ещё не перезарядился, – она вынула из бисерной сумки гребень и повертела в руках. – Вся магия выдохлась.
– А завтра?
– А завтра, Невилл, мы свяжемся с Дарреном и Гарри и скажем, что записей тут нет, и никогда не было.
*
По полу скользили слабые пляшущие тени. Свет лился из смежной с холлом гостиной, где обнаружился камин и несколько пригодных для растопки поленьев.
Драко прислонился к стене и закрыл глаза, снова и снова прокручивая в голове произошедшее. Во внутреннем кармане мантии рядом с монетой лежал предмет, который ему не принадлежал.
Всего в трёх шагах от Малфоя находился вход в гостиную, откуда доносился весёлый треск горящего дерева.
Грейнджер и Лонгботтом негромко переговаривались. Можно было присоединиться к ним.
Глупо было стоять вот так в холле и вспоминать подробности.
Драко никогда не замечал за собой тяги к героизму, поэтому сам факт собственноручного спасения Гермионы Грейнджер немного смущал его. На Слизерине отвага и безрассудное благородство никогда не имели приоритета. Но что ещё ему оставалось делать? Он не мог поступить иначе, почувствовав что-то неладное, когда заметил из окна возникшую рядом с Грейнджер незнакомую фигуру. Времени на размышления не было и тогда, когда перевернувшаяся тварь утянула Гермиону под воду.
Драко не мог позволить ещё одной составляющей его прежней жизни уйти на дно. Весь этот день, все предыдущие дни поисков записей о Философском камне, его собственные язвительные реплики, непонимающий вид Лонгботтома и менторский тон Гермионы пронеслись у него голове. Малфой понял, что эти споры с Грейнджер ему крайне приятны. Невероятно! Он испытал неестественный прилив сил, осознав это.
Невилл и Гермиона взяли его с собой на поиски секрета Ребиса. Зачем? Зачем?
А услышав сдавленный толщей воды мерзкий визг раненого зверя, Драко позволил себе ощутить сладкий вкус победы. Впервые он, Малфой, оказался кому-то настолько полезен. И впервые Грейнджер предстала перед ним слабой испуганной девушкой, которую подсознательно хотелось защитить и утешить. Казалось, спасённая из воды Гермиона вот-вот заплачет. Она легла на снег на берегу озера и просто смотрела перед собой.
В ту минуту разница между рыдающей над сломанной куклой малышкой Айрис, измученной тревогой за отца Панси, тоскующей по прежней жизни Нарциссой и обессилившей магглорождённой Гермионой стала незначительна как никогда.
Малфой знал её с детства. В Хогвартсе Грейнджер была объектом его насмешек, его раздражали её топорщащиеся волосы, пятна чернил на пальцах, задумчивое выражение глаз и вечно сжатые в тонкую линию губы. Но спасённая им из воды Гермиона вовсе не вызывала в Драко раздражение. Закрывая глаза и тщательно перебирая в памяти события последних дней, он видел обычную девушку, связывающую его с тем миром, где он был ещё счастлив. Вполне миловидную девушку. И все её недостатки плавно перетекли в своеобразные достоинства.
А ведь Грейнджер даже не сразу поняла, что произошло, когда Драко поднял её на руки и понёс к дому. И лишь после того, как Малфой протянул ей свою палочку из боярышника, то заметил, что щёки Гермионы алеют и уже от смущения.
«Что заставило меня так просто предложить Грейнджер самое ценное, что у меня есть? – ломал голову Драко. – Палочку. Надо же? А как же несколько простейших правил чистокровной семьи: „Чти своих предков“, „Приумножай богатство рода“, „Не доверяй гоблинам“, „Храни чистоту крови“, „Никому не передавай свою палочку“. Люциус первым нарушил последнее правило, вручив свою палочку Тёмному Лорду».
– Каркаров не явился на зов Тёмного Лорда, как Малфой, Нотт или Гойл, хотя его не удерживали стены Азкабана, как тех же Лестрейнджей, – произнесла Гермиона, вырвав Драко из раздумий.
– Опомнился, значит, – буркнул Лонгботтом.
– Куда там. Скорее просто струсил. После Первой магической войны Каркарову не удалось отделаться ложью об Империусе. Он выдал нескольких Пожирателей смерти, чтобы спастись от заключения.
Драко сразу понял, кого имели в виду. Люциусу и на суде это припомнили, также как взятки, укрывательство и лицемерие.
– Жаль, что остальным удалось…
Драко напрягся. Невилл говорил искренне, его можно было понять. Он ненавидел Пожирателей смерти. Всех до единого. Ужасно было слышать безоговорочное утверждение – Малфои преступники, оставшиеся на свободе лишь благодаря связям Люциуса, подкупу и шантажу. Это неопровержимая правда. Но Драко не мог её принять. И понимать Лонгботтома не хотел.
Он тяжело дышал, стараясь сдержать гнев. Однако последняя реплика Грейнджер потрясла его ещё больше.
Она согласилась.
Малфой не знал, почему короткая фраза Гермионы произвела на него такой эффект. Может, он верил в её мягкость и всепрощение? Может, просто правда в её устах звучала ещё достовернее? Не Невилл, а Гермиона лежала на полу Малфой-мэнора…
Драко вскинул голову.
Он так устал слушать людей, обвиняющих его отца, друзей и близких. Не хотелось признаваться даже себе, что ему необходимо понимание и сочувствие. Не жалость, но хоть какое-то сострадание. Как же мерзко понимать, что даже, уж казалось бы, сердобольная Грейнджер и мягкотелый Лонгботтом не видели в Малфоях ничего хорошего.
========== Глава четырнадцатая – Возвращение ==========
Утром обстановка особняка казалась гораздо приветливее, чем прошедшим вечером. Слабые солнечные лучи проникли в гостиную, и теперь даже паутина, свисающая с люстры, казалась серебристо-серым шёлком. Огонь в камине давно погас, а расставленные по периметру комнаты свечи превратились в восковые кляксы.
Все собирались медленно и неорганизованно. Сначала от Гермионы ускакал волшебный гребень – порт-ключ, потом Невилл опрокинул какую-то банку и рассыпал по всему полу кусачие пуговицы. Они крепко вцепились в штанину Драко, и Малфою пришлось отдирать их по одной.
Гостям в особняке были не рады.
Лонгботтом не спал всю ночь, опасаясь внезапного нападения келпи, и прислушивался ко всем шорохам и странным звукам, которыми изобиловал рассерженный старый особняк. Не удалось Невиллу вздремнуть и утром, ведь ближе к рассвету Малфой бесцеремонно растолкал его и протянул волшебную палочку.
– Отдашь это Грейнджер, когда она проснётся, – буркнул Драко.
Невилл удивлённо перевёл взгляд с палочки на Гермиону, поглядел на кислую физиономию Малфоя и согласно кивнул.
Позже оба молодых человека сделали крайне удивлённый вид, когда на столике возле проснувшейся Гермионы оказалась её палочка. Грейнджер не знала, кого благодарить, но сердитый шёпот Малфоя: «Я велел отдать ей, а не положить рядом», развеял все сомнения.
– Ну как там порт-ключ? – полюбопытствовал Невилл.
Гермиона взглянула на гребень. Его зубчики переливались голубым светом.
– Почти готов, – Грейнджер непроизвольно дотронулась до кольца, убирая порт-ключ в сумку. Гарри, наверняка, волнуется за них. Она буквально чувствовала его тревогу через золотистый ободок, но Поттера беспокоило и другое. Кажется, в Англии что-то случилось. Может, ещё одно нападение… Гермиона бросила быстрый взгляд на Драко.
«Интересно, догадывается ли он, кто за этим стоит вместе с Долоховым? – гадала Грейнджер. – Боится ли он сам атаки беглого Пожирателя смерти?» Но спрашивать прямо было некрасиво и неловко.
– Послушайте, – проговорил Невилл, подойдя к окну и взглянув на озеро, которое в утреннем свете не казалось таким уж опасным. – Я тут ночью поразмыслил…
– Да-да, говори, – поддержала Гермиона.
– Каркаров только и делал, что скрывался от всех целый год. Верно?
– Верно, – нетерпеливо сказал Драко. – Никто не предполагал, что этот тип так долго продержится…
– Скорее всего, – продолжил Невилл, – он пользовался защитными артефактами или амулетами, не знаю точно, иными словами, теми вещами, что забрал из школы. Это и объясняет его невероятное везение.
– Я тоже об этом подумала, – призналась Гермиона. – Значит, записи Гриндевальда всё время были при нём. Нет смысла прятать их здесь. Но тогда… – она подавленно замолчала.
– Всё ещё хуже, – закончил Невилл за неё.
– Украденное досталось человеку, который убил Каркарова, – произнёс Малфой, прислонившись к дверному косяку. Он накинул на плечи свою мантию, но не стал повязывать шарф, надеясь на скорое перемещение. После столь холодного места родные дожди Британии казались приятной тепличной погодой.
– Кажется, Каркаров умер в хижине, – неуверенно сказала Грейнджер, пытаясь припомнить, что слышала о смерти бывшего директора Дурмстранга. Вот был бы тут Даррен…
– Над дырой, где обнаружили то, что осталось от его тела, висела метка, – мрачно усмехнулся Малфой. – От гнева Тёмного Лорда не скрыться, какими артефактами не владей.
Лонгботтом шумно перевёл дыхание и сжал кулаки.
– Дневники достались Пожирателям смерти! – выпалил он.
– Что ты думаешь об этом? – спросила Гермиона, взглянув на Драко.
– Тебе интересно моё мнение, Грейнджер? – протянул он. – Я понятия не имею, кто расправился с Каркаровым, но твёрдо знаю одно – надо возвращаться в Англию. Не сочтите за труд, подбросьте меня поскорее на родину, – Малфой красноречиво покосился на сияющий гребень. – Здесь всё равно делать нечего.
– Подождите, я оставил шапку! – воскликнул Невилл, выбежав из комнаты.
– Как в старые добрые времена, – улыбаясь, пробормотала Гермиона. – Драко?
– М-м?
– Это ты достал? – прошептала Грейнджер, красноречиво покосившись на свою палочку.
– Ты могла бы выражаться более осмысленно? – ухмыльнулся Малфой, отворачиваясь к холлу. За Лонгботтомом всегда забавно наблюдать. Вечером он сунул куда-то свою шапку, а теперь не мог вспомнить – куда именно. Драко бы не удивился, узнав, что особняк её сжевал своими шторами и выплюнул где-нибудь на заднем дворе. Дома чистокровных семей – живые. Этот особняк не стал исключением. Он капризничал и вредничал. Камин прогревался плохо. Пыльные ковры норовили подставить подножку…
– Ой, прекрати паясничать. Я о своей палочке!
– Почему ты решила, что это я её принёс, а не Невилл? – изогнув брови, невинным голоском полюбопытствовал Драко.
– Неужели так трудно ответить честно? – насупилась Гермиона.
– Ох, – Малфой возвёл глаза к потолку, по которому быстрыми чёрными точками разбегались в разные стороны паучки. Какая милая компания, оказывается, ночевала здесь вместе с ними. – Ну почему гриффиндорцы так заостряют внимание на том, кто и что совершил героическое, вечно ищут что-то положительное и, что ещё хуже, бескорыстное в поступках других людей, а потом ноют, когда не находят?
– Но я-то нашла! – улыбнулась Грейнджер. – Вчера ты спас мне жизнь, чем не героический поступок?
Выражение лица Драко говорило лучше всяких слов. Его серые глаза словно вспыхнули.
– Нашла, – согласился он еле слышно. – Считай, это оплата долга за то, что ты уломала Поттера выдать мне освобождение от чар Запрета.
После этого признания воодушевлённая Гермиона решила идти до конца.
– Но ты всё равно не веришь, что положительные поступки могут совершаться без корысти, так? – спросила она, продолжая улыбаться.
Малфой не осмелился прервать молчание. Он опустил голову ещё ниже, пытаясь скрыть глаза за чёлкой.
Гермионе стало смешно.
– Тогда зачем ты вернул мне палочку?
Драко устало вздохнул. Зачем? Зачем? Зачем? Снова этот вопрос в его голове. Да он и сам не знал, зачем. Неужели так трудно просто взять эту деревяшку и ничего не спрашивать? Надо было сломать её после услышанного ночью, а не нести Лонгботтому.
– Достать её было легко. Обошлось простым Акцио. Просто мне хорошо известно – каково это – лишиться своей палочки, – переменившимся тоном сказал Малфой.
Больше они не произнесли ни слова. Гермиона была озадачена странным поведением Драко. Вот так и кончались их разговоры в последнее время. Что-то происходило между ними, и она сама не понимала – что конкретно. Наверное, это уходила глупая вражда, возникшая ещё в детстве.
Через пять минут Невилл вернулся ни с чем, снова пересчитал зубчики на заколдованном гребне, и трое бесславных путешественников, пережив неприятную аппарацию, оказались в доме Грейнджеров.
– Ты сможешь разузнать подробности смерти Каркарова? – спросил Невилл, задержав Малфоя на пороге.
Драко кисло усмехнулся и незаметно дотронулся до своей монеты. Удача при нём.
– Его убили Пожиратели.
– Их и нужно спрашивать о подробностях. Логично? – продолжила Гермиона.
– Что ты имеешь в виду? Где мы возьмём Пожирателей? Ну… э-э… кроме… – замялся Лонгботтом.
– Меня, – Малфой неприятно улыбнулся. – Если ваш дражайший будущий министр магии за время нашего отсутствия не отменил свой собственный указ, то мы найдём их в Азкабане.
*
Драко вообще не следовало появляться здесь, но пришлось переступить через себя.
Азкабан.
Трудно найти более уродливое сооружение. Снаружи крепости треугольной формы были голые серые стены, омываемые водой. Волны с остервенением бросались на скалы, на которых у самой воды стояла тюрьма.
Но внутри всё ещё хуже.
Малфой крепко сжал влажный бортик шлюпа, пытаясь охладить кожу вспотевших ладоней. Волны шумели и бились о корму. Ветер трепал брезент, которым были накрыты ящики с продуктами для заключённых. Морской солёный воздух напоминал Драко о днях, проведённых в ледяной камере. Он словно заново ощутил сырость, вонь старого тюфяка и стылое дыхание дементоров. Малфой закрыл глаза, под веками тут же закружились жёлтые и чёрные пятна, принимающие форму дыр в тюремной стене и блёклых пятен света на железных прутьях.
Чем ближе кораблик, больше напоминающий лодку, подплывал к Азкабану, тем сильнее горло Драко сжимала невидимая рука нарастающего страха.
– Всё в порядке? – спросила Гермиона и тут же пожалела об этом. Ну что, в конце концов, за глупости она спрашивает? Вопрос показался ей неуместным и даже грубым.
– Да, – хрипло ответил Малфой, открыв глаза.
Драко попытался улыбнуться и взглянул на Грейнджер. Она силилась удержать края капюшона. Её выбившиеся волосы беспощадно трепал морской ветер, на лице блестела солёная водяная пыль.
– Мне показалось, – с сомнением начала Гермиона, – что тебе нехорошо. Ты уверен, что мы поступаем правильно?
– Нет, – бесхитростно сказал Малфой. – Но только один человек был в курсе всех вылазок Пожирателей смерти. Можно сказать, он был секретарём Тёмного Лорда по поручениям такого рода. И он сейчас в Азкабане… – Драко стиснул кулаки. – Ему дали всего десять лет. Всего десять…
– Мы могли бы справиться вдвоём, – покачала головой Гермиона. – Я и Невилл.
– Сомневаюсь.
– Что можно будет говорить, а что нельзя?
– Говорить буду я. Даже бывший слуга Тёмного Лорда не станет делиться с такими, как вы, пожирательскими сплетнями.
Гермиона обняла себя за плечи. Жест для неё крайне необычный, поэтому Драко сразу это заметил. Он помрачнел ещё сильнее, внезапно поражённый мыслью, что мог обидеть Грейнджер, и не знал, как объяснить ей, что в его грубости нет её вины. Этого ещё не хватало! Как объяснить, когда столько эмоций и страхов переполняли его? И все эти чувства он вёз в Азкабан, где они только обострялись. Вечно эти гриффиндорцы лезут под руку со своим пониманием.
– Не в обиду Лонгботтому или тебе, – попытался смягчить свои слова Малфой.
– Ты прав, – гораздо спокойнее проговорила Гермиона, облокотившись на бортик и позволив ветру стянуть с головы капюшон и ещё больше растрепать каштановые волосы.
Драко опустил взгляд на свою руку, лежащую рядом с ладонью Грейнджер.
«Как давно я не касался девушки? – неожиданно пришло ему в голову. Ещё недавно эти мысли показались бы ему ненормальными, учитывая, что их вызвала Гермиона, но после случившегося на озере Малфой не мог возродить в себе даже толику враждебности к ней. У него не получалось сердиться на неё даже из-за слов, произнесённых ею наедине с Невиллом. Она была права. – Отвратительное чувство – желать дотронуться до этой тонкой ладони. Была бы Грейнджер страшненькой, как всегда говорила Панси, было бы легче противостоять ему».
Драко убрал свою руку от греха подальше и тяжко вздохнул.
– Эй! – позвал Невилл, показавшись из трюма. – Вы чего вылезли под самый ветер? Замёрзнете!
*
Их шлюп медленно приблизился к берегу – небольшой насыпи из гальки и чёрного песка. Старый капитан перелез через борт и привязал лодку, затем крикнул что-то выглянувшим из крепости людям. Они сразу же отозвались.
– Больше получаса ждать вас не буду, – буркнул капитан своим пассажирам.
Несколько человек уже вышли из пристройки, казавшейся крохотной рядом с тюрьмой, и направились к капитану принимать груз для узников.
Невилл помог Гермионе вылезти на берег, не намочив ноги. Драко оказался на камнях последним, до сих пор всерьёз раздумывая над тем, чтобы остаться на борту.
На берегу, когда они только отчаливали на простом невзрачном шлюпе, гонимом силой волшебства по волнам, над головами кружили сотни птиц, здесь же не было ни одной чайки.
– Мы пришли к заключённому, – сказала Грейнджер, перекрикивая шум волн. – У нас есть позволение на одно свидание! Эту бумагу лично заверил Кингсли!
– Да, нас предупреждали, – ответил ей мрачный мужчина в чёрной мантии, напоминающей балахон Снейпа. – Проходите! – он махнул рукой. – Откройте им!
Створки огромных ворот с тревожным рокотом разошлись в стороны.
– А вы не пойдёте с нами? – забеспокоился Драко.
– Мы туда не заходим, а вы идите, что же такая важная бумага будет пропадать, – осклабился мужчина.
Драко, Невилл и Гермиона вошли внутрь волшебной тюрьмы и на мгновение ослепли – настолько было темно вокруг. Они быстро вытащили палочки и воспользовались Люмосом, но свет заклинания оказался невероятно слаб, он едва озарял пальцы.
– Надо найти кого-нибудь и попросить проводить нас, – сказал Невилл. – Сами мы здесь ни в жизнь никого не найдём.
– Верно, всё лучше, чем блуждать по туннелям тюрьмы, – согласилась Грейнджер.
– Это вы пришли увидеться с узником? – проскрежетал кто-то рядом.
Гермиона едва различила силуэт пожилого мужчины с впалыми щеками. Он был практически слеп, его глаза отливали неестественной белизной, и подкрался старик совершенно бесшумно. Как тень.
– Да, мы, – уверенно ответил Невилл и попытался придать Люмосу большую силу.
– Я тюремщик Азкабана, – представился старик и, словно прочитав мысли Лонгботтома, добавил: – Магия в этих стенах очень слаба.
– Как же вы удерживаете дементоров? – недоверчиво спросила Грейнджер и переглянулась с угрюмым Драко.
– Их никто не удерживает силой. Им здесь нравится. Следуйте за мной. Я проведу вас к нужной камере.
Глаза постепенно привыкали к полумраку. Малфой неохотно последовал за стариком. Невилл и Гермиона не отставали.
Вчетвером они стали подниматься по витой лестнице. Невилл прислушивался к каждому непонятному звуку. Чей-то шёпот, переходя в плач, слышался повсюду. А может, это всего лишь вода, омывающая скалы и высоченные стены… Азкабан являл собой бесчисленное множество коридоров, туннелей и переходов. Войти было просто, а вот выбраться назад самостоятельно почти невозможно.
Тюремщик двигался медленно. Гермиона то и дело вздрагивала, боясь, что он наступит на подол своей мрачной хламиды, пока не поняла, что перед ней не человек, а привидение. Старик плыл по воздуху, а за ним волочился лишь серый туман. «Теперь понятно, почему он не боится дементоров», – подумала Грейнджер.
Через несколько минут призрак остановился.
Они прошли достаточно далеко, но так и не могли как следует разглядеть коридор впереди.
– Где же он? – спросила Гермиона, озираясь по сторонам.
– Человек, которого вы ищете, там – в самом конце, – тюремщик указал вперёд, где под определенным углом едва виднелись металлические решётки. – Лучше вам поторопиться. Дементоры не слишком любят незваных гостей. Я буду ждать вас этажом ниже, – странно улыбнувшись в пустоту, старик, шаркая ногами, двинулся обратно к лестнице.
Гермиона проводила взглядом его сгорбленную фигуру и схватила Драко за руку чуть выше локтя.
– Иди, мы подождём тебя здесь.
Невилл кивнул.
– Если что-то случится, мы поможем.
Коридор был абсолютно пуст, ни души.
Малфой медленно направился к камере, подошёл к прутьям решётки. О, как же был знаком этот блеск металла его глазам, как привычно звучали шаги под серым потолком.
Драко взглянул на человека, стоявшего под ромбовидным окном, больше похожим на дыру в стене.
– Какие люди! – проговорил узник, даже не обернувшись. – Богатенький мальчик вернулся в родные стены, вернулся назад. Неужели, чтобы навестить старых друзей своего отца?
Из всех Пожирателей смерти, бывавших в его доме во время пребывания там Тёмного Лорда, этого Драко ненавидел больше всего. Стоящий перед Малфоем волшебник не занимался грязными делами собственноручно, но именно с его одобрения происходили ужасные преступления: людей притаскивали в Министерство Магии, у них отбирали палочку, магглорождённых волшебников бросали к дементорам, отдавали на растерзание Охотникам за головами… или приводили в Малфой-мэнор для забавы Лорду.
– Давно не виделись, – с усмешкой произнёс заключённый.
Драко крепко сжал прутья.
– Яксли…
========== Глава пятнадцатая – Свет Патронуса ==========
– Люциус ещё неплохо устроился, – протянул Бертран Яксли, противно улыбаясь.
– Я бы сказал иначе, – отрезал Драко. – Он не понимает происходящее, не видит, не слышит…
– А я о чём говорю, мальчишка? – гаркнул Яксли. – Малфои, – он сплюнул. – Вечно ноют, всегда чем-то недовольны, хотя находят дорогу попроще, покороче, полегче. Думаешь, твоему отцу понравилось бы гнить в тюремной камере? Он бы давно уже сдох.
Драко хотел возразить, но не мог, только сильнее сжал прутья и опустил глаза, полные ненависти.
– Кто убил Игоря Каркарова? – тихо спросил Малфой.
– Этого идиота? – Бертран глумливо рассмеялся, но заметив, как напрягся Драко, резко остановился. – Зачем тебе это?
– У него был… были вещи, необходимые мне. Возможно, человек, который убил его, забрал это себе.
– Возможно, и забрал, – усмехнулся Яксли.
Его самодовольная рожа вызвала у Драко ярость.
– Ты знаешь!
– Знаю, но с чего ты взял, что я расскажу тебе что-то?
– Может быть, поэтому, – прошипел Драко, достав палочку.
Яксли приблизился к решётке и, оскалившись, зашептал:
– Сделай милость – произнеси два запрещённых слова, Малфой, и мы поменяемся местами. Это тоже своеобразная свобода. Ведь ты такой же, как мы. Ты ведь знаешь, что твоё место здесь. Тебе знакомо это чувство? Верно? Произнеси – Авада Кедавра. Хотя-я… куда тебе? Ты вылитый отец. Ты слабак, Драко. Слабак и трус.
Малфой, не отрывая взгляда, смотрел в горящие зарождающимся безумием глаза Бертрана.
– Кто убил Игоря Каркарова?
– Я не скажу тебе, – ответил Яксли и ещё громче добавил: – Пусть твои друзья подойдут ближе. Когда ещё ко мне придут посетители?
Невилл сжал ладонь Гермионы и первым направился к камере.
– В Азкабане звуки ведут себя иначе, – проговорил Яксли, с интересом разглядывая подошедших молодых людей. – А-а, уж не подруга ли великого Гарри Поттера решила скрасить моё одиночество в четырёх стенах? Надо же, такая грязь и выжила.
– Заткнись! – рявкнул Невилл.
– Малфой, ты, оказывается, ещё и предатель крови. Когда-нибудь настоящие волшебники поплатятся за любовь к магглам и грязнокровкам.
– Но ты этого не увидишь, – сказала Гермиона.
Бертран резко повернулся к Грейнджер.
– Жаль, Беллатриса не прикончила тебя, маленькая дрянь.
Невилл ринулся вперёд, заставив Яксли отстраниться от решётки.
– Такие люди, как ты, не достойны свободы, – с жаром произнёс Лонгботтом. – Ни в каком виде. Как?! Как вы можете решать, кто достоин жить, а кто нет только потому, что одни рождены магглами, а другие магами? Знаешь, что? В одном ты прав – мы последние люди, которых ты видишь в своей жизни.
Гермиона удивлённо посмотрела на своего друга. Не так часто ей доводилось видеть Невилла таким. Он до побелевших костяшек сжал волшебную палочку и тяжело дышал.
Его дыхание вырывалось и превращалось в пар. Что-то было не так.
Гермиона почувствовала прошедший по ногам холод, по коже побежали мурашки. Грейнджер глубоко вздохнула и выдохнула.
– О нет, – прошептала она. – Вы чувствуете?!
Драко оглянулся и увидел приближающуюся тень, окутанную туманной дымкой.
– Дементоры, – пробормотал Яксли совершенно незнакомым Драко тоном. На лице Бертрана отразился неприкрытый ужас. Он кинулся в угол камеры и скрючился, прикрыв голову руками. Малфой в жизни не видел ничего более жалкого.
Дементор приближался.
Гермиона встала перед ним и взмахнула палочкой.
– Экспекто Патронум!
Вспышка света озарила коридор, заставив Драко заслонить глаза рукой. Всей душой он надеялся увидеть серебристую юркую выдру, когда-то, кажется, сотню лет назад, кувыркавшуюся под потолком столовой мэнора. Но сияние ушло, и темнота обняла Драко ещё крепче, чем раньше. Всё повторялось у него в голове. Суд. Зал Визенгамота. Отец…
Малфой чётко осознал, что надежды на спасения отца нет, да и никогда не было.
Все их поиски впустую.
Нет никакого Ребиса и дневников Гриндевальда.
Темнота сгущалась. Гул возрос, и рядом раздался сдавленный вопль. Так кричала мама, когда Люциуса уводили, а люди вокруг радовались и поздравляли друг друга с победой. Правосудие победило. Победило и убило надежды Драко.
Сознание Малфоя заволокло туманом.
Он пошатнулся, неловко вытянул руку, и на неё тут же налетел кто-то. Тонкие пальцы обхватили запястье Малфоя. Тёплые. Живые. Не дементор. Человек.
И только прижав к себе девичье тело, Драко понял, что это Грейнджер. Она зажмурилась и схватила его за воротник, отчаянно шепча: «Простите».
«Нет, не может всё закончиться вот так! – подумал Малфой, не заметив, как произнёс это вслух. Колени подогнулись. – Отец умирает. Он умрёт. И мне его не спасти».
И в этот момент Драко увидел ослепительную вспышку, прорезавшую серую завесу.
Дементор со свистом отступил назад и словно бы уменьшился в размерах, свернулся, сжался.
Под потолком тюрьмы к нему понеслась сверкающая, как звезда, острокрылая ласточка.
С кончика палочки Невилла лился серебряный свет.
– Всё хорошо, Гер… Гермиона, – не своим голосом проговорил Малфой. Она удивлённо посмотрела на него, только сейчас осознав, кого обнимала, и покраснела от смущения.
– Сработало! – восхищённо наблюдая за своим телесным Патронусом, пробормотал Лонгботтом. Он подал руку притихшей Гермионе и помог подняться. – Впервые в жизни сработало!
Драко встал, опираясь о стену.
– Невилл, это великолепное волшебство, – сдавленно сказала Грейнджер.
– У меня не выходило даже на собраниях ОД. А тут получилось!
– Оно ушло? – едва слышно раздалось из-за решётки. – Вы прогнали его?
– Прогнали, – проговорил Драко, взглянув на трясущегося Яксли. – Но дементор ещё вернётся. Не переживай, мы позовём его перед уходом.
– И вернётся не один, – добавил Лонгботтом.
– Пойдёмте отсюда, – пробормотала Гермиона, стараясь не смотреть по сторонам. Кошмарные образы, навеянные присутствием стража Азкабана, ещё стояли у неё перед глазами. Она вытащила из кармана плитку шоколада и отломила несколько долек.
– Возьмите, это поможет, – сказала Грейнджер, передавая шоколад Драко и Невиллу.
Ласточка Лонгботтома засияла ещё ярче и серебряной стрелой ринулась к лестнице.
– Уходим, – произнёс Невилл, – пока магия ещё действует.
– Стойте! – вскричал Яксли, прижавшись лицом к прутьям.
Невилл и Гермиона обернулись.
Пожиратель смерти улыбнулся.
– Возможно, я обречён. Вы правы. Но и вам не следует надеяться на большее. Вам зачем-то понадобился убийца Каркарова? Я доставлю себе хоть какое-то удовольствие. Игоря убил другой сторонник Тёмного Лорда. И я знаю его имя. Знаю!
– Да, но всё равно его не скажешь, – устало сказал Драко. – Мы только теряем время.
– Это Петтигрю! – воскликнул Яксли.
– Ты лжёшь, – потрясённо прошептала Грейнджер.
– Игоря Каркарова убил Питер Петтигрю! Что вы скажете о безнадёжности теперь?!
Бертран рассмеялся.
– Ну ты и сволочь, – выплюнул Малфой.
Невилл без промедления направился к выходу, а Гермиона задержалась.
– Чего тебе ещё, грязнокровка? – спросил Яксли.
– Возьмите, – Грейнджер протянула ему плитку шоколада в сверкающей фольге. – Это немного поможет. Хватит на какое-то время, чтобы…
– Убирайся со своими защитниками вон! – крикнул Бертран.
Гермиона вздохнула и положила шоколад на пол между железными прутьями, после чего пошла за Невиллом.
– Драко, ты идёшь? – крикнул Лонгботтом.
Малфой всё ещё стоял возле решёток. Он обернулся к выходу и убедился, что Невилл и Гермиона уже скрылись из вида.
Глаза Бертрана бегали по камере, то и дело задерживаясь на оставленном Грейнджер шоколаде.
– Да, иду, – отозвался Драко, мрачно усмехнувшись.
Яксли что-то заподозрил и рванулся к решётке, но Малфой его опередил. Он с лёгкостью нагнулся и подобрал плитку.
– Предатель! – завопил Бертран. – Трусливый мальчишка, возомнивший…
– Пожалуй, я оставлю это здесь, – улыбнувшись в ответ, протянул Драко и положил шоколад у противоположной от камеры замолчавшего Яксли стены. Отец бы это одобрил. – Счастливо оставаться.
*
Шлюп качался на волнах.
Гермиона подошла к Малфою. Её пальцы сжали его плечо в участливом прикосновении.
– Драко.
Малфой не повернулся к ней. Только сильнее стиснул бортик.
– Яксли сказал неправду. Ты не такой, как они. Я уверена в этом.
