Текст книги "Тёмные плясуньи (СИ)"

Автор книги: Джиллиан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Утром она рассказала Кернею всё, что произошло вчера. Кроме того, что во взгляде Католдуса почувствовала взгляд Коршуна. Фамильяру ведь необязательно знать то, что и Лирейн от него скрывала? О работе по ночам? И потом… Мало ли что Ирине показалось.

Честно говоря, девушка постепенно приходила к грустному выводу: Коршун давно мёртв, а его место занял Католдус. Но опять-таки помалкивала. Выводы не факты.

Снова полетели заполненные занятиями и работой дни. Ирина страшно боялась за Бриндана, но каждый день он был на занятиях и, как обычно, учился танцу со своей тёмной плясуньей. Бриндану было некогда – и он теперь не приходил, чтобы проводить её к Фриде. Правда, ничем не показывал, что относится к ней иначе. Ревниво следившая за ним Магда радостно приветствовала такие взаимоотношения и на каждой перемене тащила своего партнёра к Бриндану, чтобы болтать с ним и смотреть чуть не влюблённо.

А Ирина училась. Заперла своё сердце, но с ужасом чувствовала: она начинает психовать, не зная, что в следующий раз сделает Бриндан и как там поживает его мать. Уговаривала себя, что они ей посторонние люди и она не должна думать о них… А по вечерам, репетируя с Фридой и выступая на вечерах в богатых домах, ощущала, как сумасшедше бьётся пульс от страха за Бриндана… Училась… Причём сама чувствовала, что отстранённо, остыв к урокам вообще и к урокам парного танца – в частности. Это заметила даже дама Сесиль, которая поначалу одобрительно восприняла изменения в студентке и не делала замечаний, а только довольно кивала, если Ирине удавалась какая-нибудь сложная танцевальная фигура. Однажды, когда Ирина во время короткой перемены привычно вышла из зала для парных танцев и уселась в одиночестве на скамью, рядом села дама Сесиль. Она махнула рукой на почтительно вскочившую с места девушку и, сев, аккуратно расправила складки платья на коленях.

– Дама Лирейн, – почти официально обратилась она к студентке. – Мне кажется, вас что-то гнетёт. И, если раньше я с удовольствием отмечала, как вы начали усердно заниматься боевым танцем, то сейчас я слегка озадачена. Что случилось? Вы остыли к урокам танца?

В голосе преподавателя Ирина услышала искреннюю заинтересованность, а именно потому откликнулась на это участие:

– Дама Сесиль, – нерешительно начала она, – мне нравятся эти танцы, но я… – она облизала губы, побаиваясь реакции женщины на то, что сейчас будет сказано. – Я не хочу становиться тёмной плясуньей.

– Не впервые слышу об этом от тебя, – спокойно откликнулась дама Сесиль, и Ирина сообразила, что Лирейн наверняка часто заводила разговор по этому поводу. – И ещё раз хочу напомнить, что магические танцы – это не только для телохранителей королевских особ. В королевстве мало магов, использующих танцы для усиления своей магии, но они есть. Не хочешь быть тёмной плясуньей – не заканчивай последнего курса.

– И всё? – растерянно спросила Ирина.

– И всё, – улыбнулась дама Сесиль. – Если бы ты проявляла любопытство к танцам в связи с магией, могла бы и попросить в академической библиотеке учебники о них.

“Почему Лирейн раньше мне об этом не сказала? – поразилась девушка, уже сидя в одиночестве. – Хотя… Она же видела, что мне нравится танцевать. Наверное, решила, что я хочу быть тёмной плясуньей! Ух ты… Надо бы попросить Кернея, чтобы он проводил меня сегодня в библиотеку! Интересно, а он знает о таком повороте?”

Прозвенел звонок, и она поспешила в зал, в равнодушные руки Бриндана.

Впрочем, сегодня они не были такими.

– Где ты была? – раздражённо спросил Бриндан, ведя свою тёмную плясунью по кругу и помогая делать повороты на каждом десятом шагу.

– В коридоре.

– И что там делала?

– Болтала.

– Почему ты не хочешь говорить со мной? Почему отделываешься короткими ответами? Почему я должен задавать тебе новые и новые вопросы, чтобы понять, что происходит?

Ошарашенная Ирина чуть не споткнулась.

– А тебе мало общения с Магдой?

– При чём тут Магда? – рявкнул Бриндан – и теперь чуть не споткнулась тёмная плясунья из пары впереди них, кажется, сама Магда. – Ты моя плясунья и должна быть рядом со мной даже на переменах!

– Не рычи! – хладнокровно проговорила Ирина. – С чего бы ты взбеленился? Я сыграла один раз твою невесту – тебе не кажется, что этого довольно? Кто ты мне такой, чтобы я постоянно была с тобой рядом? Девочки тоже не всегда со своими партнёрами общаются!

– Мне нет дела до каких-то девочек, – процедил сквозь зубы Бриндан. – Но ты должна быть рядом со мной…

– И слушать, как ты воркуешь с Магдой? – томно добавила в его паузу девушка.

По знаку преподавателя партнёры подхватили своих тёмных плясуний и взметнули к потолку на полностью вытянутых руках. Ирина тоже вскинула руки, чувствуя сегодня душевную лёгкость после разговора с дамой Сесиль. Угроза нежеланного будущего, которое казалось неминуемым, пропала!.. А когда Бриндан её опустил на пол и помог сделать двойной поворот, чтобы потом снова повести её по кругу, он, видимо успокоенный движениями, следующими одно за другим, всё же недовольно сказал:

– Откуда мне знать, с кем ты сидишь в коридоре?

– Что-о? – не поверила ушам Ирина. И объявила: – Всё, что со мной происходит, тебя вообще не касается!

– Ты моя невеста! – явно сквозь зубы процедил парень.

– Временная – для того приставучего дядьки! – пренебрежительно хмыкнула она.

– Но, пока об этом никто не знает, ты должна вести себя, как будто ты…

– Ну, положим, в академии тоже не знают, кто мы – якобы (подчеркнула она голосом) друг для друга. Так что, если мне захочется…

Партнёры поменяли своих плясуний, и в объятия Бриндана Магда чуть не упала. Краем глаза Ирина заметила, что парень резко отодвинул её от себя, не давая ни на мгновение прижаться к себе, как та совершенно очевидно намеревалась.

Танцующим шагом они прошли ползала, после чего снова обменялись партнёршами, причём Бриндан чуть не швырнул Магду к её партнёру. Тот успел шагнуть к девушке, чтобы поймать её, едва не упавшую от внезапного рывка.

– Меня ты тоже бросишь так же беспощадно, когда я тебе больше не понадоблюсь? – рассерженно спросила Ирина, ведомая им – поворачиваясь вокруг него. – И вообще… Что ты вытворяешь?

– Это ты мне ответь – что вытворяешь ты! – в полный голос снова рявкнул парень – так громко, что вздрогнули ближайшие пары.

– Я перед тобой ещё и отчитываться должна? – изумилась девушка, отпрянув от него, после чего он снова вернул её, чтобы она сделала пируэт и пошла дальше чётким королевским шагом. А когда он развернул её по логике танца, успокаивающе добавила: – Мы всего лишь студенты. Вместе на уроках, но отдельно после них.

Хотела добавить ещё: “Если ты этого не понимаешь”, но поняла, что переборщит. Сама удивлённая, Ирина насторожилась, просчитывая каждый свой шаг, потому что, честно говоря, испугалась, что партнёр может её, как и Магду, слишком резко бросить в сторону, благо таких движений в танце достаточно. Но Бриндан, несмотря на то что его странное негодование ощущалось довольно отчётливо, вёл её привычно бережно. А главное – помалкивал теперь. “Неужели готовит какое-то обоснование, что я должна быть рядом с ним? – усмехнулась Ирина и – прикусила губу. – А если он… Ну, предположим на секундочку, что он… испытывает симпатию ко мне? Как бы узнать у Кернея, целуются ли влюблённые в этом мире?” И поперхнулась смехом: кто о чём, а она всё о своём!

– Надо мной? – процедил сквозь зубы Бриндан.

Ирина помотала головой.

– Над собой.

– Надо мной, – настоял парень.

– Если тебе нравится так думать – думай, – с трудом удержалась от движения пождать плечами Ирина. – И вообще… Хватит болтать! Мы на уроке!

Он замолчал до конца пары, а когда, привычно стоя строем перед преподавателем, слушали разбор полётов, Бриндан прошептал:

– Мне нужно, чтобы сегодня ты приехала ко мне домой.

– Полчаса, – предупредила Ирина.

– Полчаса, – согласился он.

Слева шевельнулась тёмная плясунья. Услышала?

Керней только вздохнул, услышав, куда снова торопится подопечная, но в то же время явно прятал любопытство: завтра-то он всё узнает. Но ведь интересно же сейчас!

А когда Бриндан проводил Ирину к карете, ей показалось, что на парадном крыльце академии, среди расходящихся студентов, стоит Магда, чуть прячась за столбом.

В карете парень вернул головную цепочку Ирине и строго сказал:

– Это был подарок для тебя, а не… – И замялся.

– Не бутафория? – поддела девушка. – И за что ты мне такой дорогущий подарок?

– За то, что захотелось подарить, – буркнул Бриндан.

– Учти, я долго у тебя быть не могу.

– Фрида?

– Выступление, – нейтрально подтвердила Ирина.

В замке парень провёл девушку в небольшой зал-гостиную и велел подать чай со сладостями. Удивлённая и насторожённая Ирина промолчала, но чаёвничала с удовольствием. Пока дворецкий не доложил, что приехал господин Католдус.

– Трудно было предупредить? – пробормотала Ирина.

Бриндан промолчал.

Придворный маг вошёл в гостиную быстрым шагом, слишком явно обозлённый.

– Где дама Этейн?! – не соизволив поздороваться, гаркнул он.

– Доброго вечера, господин Католдус. Я отослал её в деревню за не подобающее даме нашего дома поведение, – спокойно ответил Бриндан. – Будучи единственным мужчиной в семье, я имею на это право.

Придворный маг состроил было свирепую рожу, но, видимо, покорился факту и мотивированному объяснению Бриндана. Он с огромным трудом заставил себя успокоиться и откланялся. Поскольку его проводить вышел дворецкий, а значит, можно было не ожидать внезапного возвращения “вампирища”, то Ирина тихо спросила:

– Ты пригласил меня из-за этого?

– Да. Это тебя тоже обижает? – насупился парень.

Допивая чай, Ирина взглянула на него поверх чашки. Он похудел за эти три дня. За маской не было видно, а поскольку они не общались эти дни, то она и не заметила. Вряд ли голодает: вон, как дворецкий обрадовался его приказу устроить чаепитие. Или он голодает, потому что забывает поесть? Но что он делает, если забывает об этом?

– Нет, не обижает. Я понимаю, что тебе мой приход был необходим, – улыбнулась она ему, примечая, что после её ответа он успокоился и больше не дулся так, как он умел – совсем как мальчишка.

Спустя десять минут она напомнила “жениху”, что ей пора. В последние дни она старалась выучить всё, что задавали в академии, сразу после занятий, чтобы сразу лечь спать, иначе не успевала отдохнуть. Ведь потом начинались рабочие ночи. И привычка к странному расписанию заставляла нервничать, если задерживалась где-то даже ненадолго.

Её с комфортом доставили домой. У калитки она помахала вслед карете, хоть и знала, что Бриндан не смотрит в окошечко, да и вокруг уже стемнело.

Не дождавшись исчезновения кареты за углом ограды вокруг пансионата, девушка побежала к себе. Со вздохом переоделась. Пожалев, что Кернею надо уходить с заходом солнца, и приготовив себе перекус, чтобы потом на него не отвлекаться, она основательно уселась за столом с учебниками. Учиться в академии ей нравилось – в отличие от Лирейн. Она с интересом выучивала наизусть все заклинания, которые помогали ей жить с комфортом, и удивлялась нежеланию Лирейн вооружаться такими удобными по жизни знаниями. Ей нравилось узнавать о стране, куда она попала, изучая “Новейшую историю королевства”. А “Введение в философию магии” она читала как самый захватывающий любовный роман с приключениями, постепенно начиная понимать подоплёку того, почему магические заклинания действуют вообще.

Наконец завтрашние задания были выполнены, а повторить завтра “Введение” было легко, потому что она уже понимала основы… Переодевшись в платье для репетиций с Фридой, Ирина легла на кровать и укрылась одеялом. Сонного заклинания читать не стала: после него она с трудом просыпалась и некоторое время двигалась отупело… Лёжа, она некоторое время смотрела на тени, гуляющие по потолку от фонаря, покачивающегося на столбе за окном, а потом закрыла глаза и погрузилась в сон. Суматошные мысли о Бриндане, о его странном поведении на занятии, смешивались в круговерть мыслей вообще о доме, теперь недосягаемом; о Лирейн, которая теперь полностью заняла её место…

… Нежданный короткий стук в дверь заставил Ирину приподняться на локте: послышалось? Привиделось во сне? Или в самом деле постучали?

Дремота отступила в сторону. Ирина откинула одеяло и встала, сразу надев туфли. Может, Лиам пришёл пораньше? Он теперь всегда приходил, зная, что Бриндан больше не собирается сопровождать “невесту” на репетиции.

Она подошла к двери и тихо спросила:

– Кто там?

– Дама Лирейн, – негромко и робко проговорили за дверью. – Это Оссия. Откройте, пожалуйста.

Озадаченная Ирина сняла крючок. От Кернея она знала о магической защите: войти в комнату никто не мог без приглашения хозяйки. Но зачем понадобилась Ирина Оссии так поздно?.. Она открывала дверь, когда вдруг поймала себя на мысли, что голос Оссии какой-то очень уж странный: рыжеволосая девушка говорила очень медленно и словно… вздрагивая от напряжения. Может, ей нужна помощь?

И Ирина заторопилась побыстрей распахнуть дверь – в темноту коридора. На пороге неожиданно выросли три тени. Одна из них замахнулась… Голова Ирины будто взорвалась от боли. Падая, в тумане боли она ощутила, как её ещё и втолкнули – ударом в живот – назад, в комнату.

– Уходи! – презрительно сказали голосом Магды. И это было последнее, что услышала Ирина. Она грохнулась на пол, и голова взорвалась во второй раз. Ослепительная вспышка перед глазами резко угасла – вместе с сознанием.

… И это было хорошо, потому что три тени в темноте оказались слишком материальными. И злобными. Их не смутило, что девушка на полу лежит без сознания.

А когда всё закончилось, все три тени старательно убрали все следы своего присутствия в комнате Лирейн и ушли, оставив избитое, истекающее кровью тело лежать на полу.

… На втором этаже пансионата навзрыд плакала Оссия, которой было обещано, что её не тронут до конца учебного года, если она заставит Лирейн открыть дверь комнаты. Выплакавшись до заикания, рыжеволосая девушка затеплила свечу и села за стол, чтобы написать прошение об уходе из академии.

… Лиам подтянулся, привычно ухватившись за карниз, и взобрался на него. Опять эта девчонка заснула слишком крепко. Он осторожно постучал в стекло, надеясь, что в пансионате все спят и никто не услышит этого стука. Обычно Лирейн вскакивала на этот стук и сразу открывала окно. Но на этот раз девчонка что-то заспалась, а времени у Лиама маловато для ожидания. Молодой мужчина провёл пальцами между рамами и убедился, что створки только прикрыты, но не закрыты на щеколды. Надавив на одну из рам, Лиам распахнул одну из них и бесшумно прыгнул в комнату. Лирейн часто пускала его в комнату, и сторожевое магическое заклинание Кернея пустило мужчину и на этот раз.

Небольшой огонёк взвился на ладони Лиама, который собирался оглядеться и действовать в зависимости от обстоятельств. Но дыхание мужчины перехватило, когда он осветил часть комнаты ближе к входной двери… Он, забыв дышать, присел на корточки перед буквально раздавленным телом и нерешительно опустил ладонь над лицом.

– Маровы болота… Жива… – выдохнул он и, загасив магический огонь, подсунул руки под тело.

Вылезать из окна с ношей на руках, пусть почти бездыханной, довольно сложно, особенно имея в виду затем это окно закрыть, чтобы охрана, обходящая сад пансионата, не насторожилась. Но Лиам сумел это сделать. Он правильно сообразил: помочь Лирейн иначе нельзя. Если он поднимет тревогу – охрана пансионата задаст ему логичный вопрос: а что он, по сути, проходимец, делает в комнате студентки? И вопрос чести Лирейн тоже немаловажен. Нельзя подставлять девушку. Но и оставлять её здесь, на холодном полу, избитую до потери сознания… Так что – вариантов её спасения нет, кроме одного. И Лиам решился выполнить этот вариант.

По саду пансионата он бежал, словно грабитель с награбленным добром на руках, с ужасом чувствуя, как его руки мокнут от крови девушки. Этот ужас даже пережимал опасение попасться в руки охраны, хоть и бежал мужчина известным ему путём, на котором никогда не встречал охранников.

Благодаря судьбу за обморок Лирейн, он погрузил её на лошадь и быстро сел в седло сам. Быстрый, даже поспешный цокот лошадиных копыт заставлял его нервничать, пока отъезжал от пансионата, и оглядываться. На повороте, когда его уже не могли увидеть от пансионата, Лиам поднял вялое тело девушки и привалил его к своему плечу, пустив затем лошадь вскачь… Он молился всем богам стихий, которых знал поимённо, чтобы по дороге не встретить кого-либо. И чтобы Лирейн дожила до конца поездки…

В скромный домик на берегу моря, на отшибе от города он ворвался бегом. Сгрузил покорное тело на собственную кровать и бросился к закутку, закрытому дощатой дверью. Стукнул лишь раз, и дверь открылась так, словно его ждали. На пороге встала невысокая старуха, с большими глазами, прячущимися в отёкших веках…

Лиам ничего не стал говорить. Только взял бабушку за руку и подвёл к кровати.

Старуха присела рядом с телом, глядя на лицо девушки, видимое в пламени поспешно разожжённых по всей комнате свеч. Посидела какое-то время, спокойная, из-за морщин больше похожая на мумию, чем на живого человека, а потом встала.

– Уйди. Тебе этого видеть не надо, – проскрипел сиплый голос, и Лиам послушно выбежал из лачуги на берег. Дверь за собой затворил плотно. Когда бабушка говорит, что видеть ему “такого” не надо, он понимал, что старая некромантка собирается догонять убегающую из тела душу. С другой стороны, это его обнадёживало: есть возможность “вернуть” Лирейн. Не то чтобы он благоволил ей. Нет, просто это нечестно – умирать молодой и красивой, а ещё, как выяснилось недавно, такой талантливой девочке.

… Спрятанный под рукавом рубашки браслет начал нагреваться. Сначала Бриндан не уловил странного тепла. Но несколько звеньев с головной цепочки Лирейн, которые парень отомкнул и прицепил к браслету на всякий случай, уже не разогревались – раскалились, и Бриндан с шипением затряс рукой, спросонок не понимая, что произошло. Секунды спустя ему пришлось просто содрать браслет с руки и бросить его на постель. В темноте раскалённые до цвета огня звёнышки медленно погасли. Бриндан торопливо оделся и, держа на ладони браслет и зорко следя за следом, за магически протянувшейся нитью между ним и Лирейн, кинулся по нему, чтобы узнать, что произошло.

Десятая глава

Сначала магическая нить чётко указывала направление к пансионату девушек – студенток академии. Так что вскоре Бриндан бежал, уже не отслеживая магическую привязку: и потому, что сообразил, что с Лирейн произошло нечто плохое именно там, в пансионате; и потому, что на отслеживание нити уходило слишком много сил, а что ещё хуже – внимания… Но, когда парень в очередной раз взглянул на нить, на ходу привычно усиливая её свечение во тьме ночных городских улиц, только ловкость партнёра тёмной плясуньи и умение держать себя не дали ему упасть от неожиданности. Нить пропала. Растерянный Бриндан замер, неверяще вглядываясь в три звена цепочки, недавно дававшие слабую связь с девушкой. На ладони лежали обычные кусочки золота. Не более.

Оглядевшись в полном смятении, парень прикусил губу. Бежать до пансионата, чтобы уже оттуда выяснять происходящее? Ведь он понял, что нить не сама по себе оборвалась. Да, он сделает это.

… Лиам устало присел на подгнившую колоду, которая у его лачуги с давних пор заменяла скамью. Час назад на всякий случай он очистил пространство вокруг своего ветхого домишки, чтобы никто из ближайших по округе магов не уловил странных магических и некромантических потоков, а тем более не понял, что здесь прячут умирающего человека. Очищенное пространство заодно отделило девушку от всех, кто с нею связан. Это необходимо, чтобы никто не тянул с неё силы – даже самой малости. Поскольку теперь даже та малость могла оказаться решающей в яростном споре его бабушки-некромантки со смертью.

Час назад… Ссутулившись, обмякнув от проделанной работы, он смотрел на чёрные морские волны, едва видимые в ночи, набираясь новых сил. Шипение и всплеск… В сыром воздухе тяжёлые запахи дохлой рыбы и гниющих водорослей, которые висли на мокрых корягах, осевших в песок… Время уползало с песков вместе с нахлынувшими было на берег волнами… Пора бы задуматься о том почему он решился спасти умирающую. Влез не в своё дело… Не думалось. Слишком хорошо понимал, что чисто по-человечески не мог бы уйти, оставив изуродованное битьём тело в комнате, в которую заглянут лишь утром, когда, может, уже будет поздно. Он мог помочь – он это сделал.

Итак, Лиам смотрел на смутное колыхание водной мощи и набирался сил взамен истраченных только что. Он ни о чём не думал, слишком сосредоточенный на величественном дыхании этой плохо видной в темноте громады. Может, поэтому вздрогнул так, что чуть не свалился с колоды, когда мимо него прошмыгнула тень, пропавшая в едва открытой двери в лачугу. То, что дверь открылась, он заметил лишь по промелькнувшему в узком дверном проёме тёмно-красному огню.

Вздрогнул, когда перед ним возникла следующая фигура. На этот раз, насторожённый, он “вооружился” магическим зрением – и успел разглядеть проскользнувшую в лачугу тень. Зная теперь, кто собирается в его домишке, он выдохнул: бабушка догнала душу Лирейн и вернула её! – и уже спокойней выждал появление следующей тени. И четвёртой, и пятой, и шестой. С седьмым, последним магом-мужчиной, вошёл в помещение и он.

Бабушка созвала целителей-фантомщиков.

Прячась, прижимаясь к стене, чтобы не мешать магам, Лиам остался в помещении, у двери, чтобы по первому зову предстать перед глазами бабушки или её друзей и выполнить их поручение или принести то, что потребуется. По семи сторонам помещения горел огонь. В центре домика, подвешенное магией пространства, висело в воздухе искалеченное тело Лирейн. Старая некромантка стояла у “изголовья” – в шаге от тела. Как и её помощники. Лиам знал, что они будут делать. Видел не раз, но всякий случай повергал его в трепет перед мощью этих магов.

Некромантка, монотонно читая заклинание, бросила на обнажённое тело девушки горсть мелко искрошенной травы, рассыпая его от горла до живота, и отступила в тень. Первая целительница шагнула к беспомощному телу и ладонью, словно зачерпнув, сняла с него слой чего-то невидимого. С этим слоем она попятилась, немедленно начиная выполнять руками странные пассы, будто лепя что-то из взятого воздуха, и подсоединив свой голос к голосу старой некромантки. Одновременно с её шагом назад к центру приблизился другой маг-целитель и тоже зачерпнул невидимое с тела Лирейн. Вскоре все семеро магов работали над отзеркаленными с тела фантомными травмированными органами. А старая некромантка, продолжая монотонный речитатив, снова медленно ходила вокруг тела Лирейн и деловито “собирала” воедино её сломанные кости, как и семеро, не дотрагиваясь до них, но ладонями-горстями мягко и бережно “вжимая” их части друг в друга.

Лиам в бабушку верил. Она нашла его на окраине города, возможно выброшенным в кусты испуганной девчонкой-прислугой, которую испортил хозяин, так что родился ребёнок не нужным ни ей, ни, тем более, ему. Лиам рос, воспитываемый старой некроманткой, и видел многое такое, чего не позволили бы видеть ребёнку из обычной семьи. Но его семьёй была только бабушка Триса, как она велела себя называть, едва он начал лопотать в ответ на её старческое бормотание, когда она бродила по лачуге, хозяйствуя. И её магия, несмотря на то что у него самого не оказалось некромантских способностей, стала для него таким же обыкновением, как приготовление еды или мытьё посуды. Он видел, как творилась эта магия, и воспринимал её частью собственной жизни. А его жизнь… Учиться магии он мог, лишь практически впитывая то, чему учили в повседневности бабушка и соседи, живущие в рабочем квартале на пересечении многих портовых улиц. То есть стал магом-универсалом, ни на какой-то из областей магии не зацикливаясь. И вообще, его больше интересовала сама жизни и люди, которые эту жизнь создавали. Так что, как говорится, оглядевшись, уже ближе к тридцати годам он нашёл для себя занятие, которое могло и прокормить, и даже дать возможность подумать о будущем. Находя девчонок, умеющих танцевать, он заключал однодневные контракты с управителями богатых домов и устраивал небольшие выступления. Денег с этих выступлений ему хватало, поскольку его больше привлекала возможность побывать в неожиданных для себя местах. Правда, когда он задумывался о будущем более серьёзно, он понимал: того, что хватает сейчас ему и бабушке, не хватит, если он решится на семью. Но утешал себя тем, что за такого беспечного бродягу, как он, вряд ли умная женщина захочет выходить замуж. Бабушка в этот момент его самообличительной речи, довольно часто звучащей в лачуге, давала своему непутёвому “внуку” подзатыльник, а он пожимал плечами и, смеясь, говорил:

– Ну, вот видишь? Ты же умная женщина!

И продолжал искать девушек-танцовщиц, внутренне запрещая себе признаваться в том, что, стремясь попасть в богатые дома, инстинктивно ищет… своих родителей.

Лиам сглотнул. Хватит об этом. Оглянувшись, в незакрытом дверном проёме увидел смутно светлеющий горизонт над морем… Скоро рассвет.

Пение в лачуге изменилось. Целители по одному подходили к телу Лирейн и проводили над ним ладонью, после чего замолкали и начинали медленный обход тела следом за старой некроманткой. Когда Лиам сообразил, что семеро во главе с бабушкой начинают делать, он отступил к порогу – и вовремя. Последний целитель шагнул в странный хоровод – и парня чуть с ног не сбило магической силой, закрутившейся в помещении каруселью. А когда он поспешно открыл дверь, его не просто вытолкнуло, а выкинуло на улицу упругой силой, похожей на мощный порыв ветра.

… Вершины домов стали более отчётливыми в забрезжившем предрассветье. Бриндан, задыхаясь, бежал по дороге, то и дело бросая вперёд магические прослушки, чтобы не наткнуться на городскую стражу. Та ведь обязательно прицепится, чтобы узнать у странного бегуна, куда он, зачем он и почему именно в час, когда порядочные горожане видят самые сладкие сны.

Осталось промчаться ещё одну улицу – и он будет у пансионата.

Снова вбросил прослушки – впереди пусто. На всякий случай выглянул из-за дома, возле которого стоял. Дорога пустовала. И Бриндан бросился вперёд. Вот и ограда вокруг усадьбы пансионата. Он взялся за верхние брусья и, подтянувшись, перемахнул забор, оказавшись среди мокрых от росы кустов и травы. Прислушавшись, только было качнулся вперёд продолжить путь, как замер. Глухие среди деревьев и кустов голоса заставили затаить дыхание. Вслушавшись, он досадливо поморщился: охрана пансионата! Что они тут, в саду, делают? И тут же окаменел, весь превратился в слух. Чётко донесло слова: “… открытое окно!” Бриндан застыл в растерянности. Может, подобраться ближе и узнать, что произошло? Ведь, если три звена цепочки Лирейн позвали его в дорогу, возможно, открытое окно связано с пробудившейся магической нитью? Возможно, окно открыто в комнате Лирейн?

Принял решение. Шёпотом, на грани шелеста, произнёс сильнейшее заклинание невидимости. Оно скроет его ненадолго – слишком затратное. Но он успеет добраться до окна из комнаты Лирейн и убедиться хотя бы в том, что охрану привлекло именно оно.

Как только заклинание подействовало (что стало ясным, когда он взглянул на руку и не увидел её), он быстро пробежал знакомым ему путём до здания пансионата. Сердце дрогнуло. Охрана говорила именно об этом окне. Оно было не просто открыто: створки распахнуты так, словно из комнаты вытаскивали мебель.

Один охранник сначала неуверенно позвал хозяйку комнаты. Выждав немного и не получив ответа, охранники договорились посмотреть в комнату: один придержал ногу второго, полегче, и тот взобрался на карниз. Снова позвал студентку, а потом, после секунд тишины, сел на подоконник и развернулся ногами в комнату. Этот второй появился снова и очень быстро. По его губам Бриндан прочитал: “Здесь много крови!” В виски стукнула собственная кровь. А… Лирейн? Судя по фразе охранника, её там нет! Но где она?.. Первый, кажется, что-то сказал второму, и тот кивнул и снова пропал в комнате. Потом выглянул и снова кивнул – уже молча. Первый охранник быстро побежал вдоль стены пансионата и почти сразу скрылся в тёмных зарослях деревьев и кустов.

Бриндан понял, что первый побежал поднимать тревогу. И наверняка обратится к магам из полиции. Пора сбегать. Парень тщательно уничтожил свежие следы своего присутствия в саду, пятясь к месту, где он перепрыгнул забор. Старые следы его пребывания у Лирейн найдут, но сочтут за студенческие шалости, тем более однокурсники сумеют подтвердить, что он в последнее время часто общался с нею.

Но где она сама?! И откуда кровь в её комнате?

Он сильно пожалел, что не может взять эту кровь на три звена цепочки и попробовать доискаться девушки, усилив её следы на золоте… Вернувшись к дороге, Бриндан медленно пошёл по ней, тревожно размышляя, что сегодня ночью он не успел сделать задуманное, потому что прибавилась ещё одна беда. А что беда – он уверен. На спуске к главным улицам города он остановился. Времени осталось лишь на возвращение домой. Пропавшая ночь. И что ждёт его в академии сегодня? Может, к этому времени – ко времени занятий – маги-следователи успеют узнать, где Лирейн и что с нею?

… Сидевший с другой стороны, напротив прячущегося Бриндана, Керней дождался, пока первый охранник уйдёт, а второй снова пропадёт в комнате Лирейн, после чего привычно забрался на карниз. Охранники в пансионате не маги. Но магами неплохо защищены от магического воздействия. Правда, если его совершает маг. То есть опять-таки человек. Но Керней-то не человек. Высунувшись из-за распахнутой рамы окна, фамильяр нежно сдунул с лапки заклинание. Едва оно опустилось на второго охранника, тот, проверявший, как закрыта дверь в комнату, резко застыл на месте. Керней перебрался на подоконник, скатился с него на пол и быстро подбежал к пятну крови, о котором слышал только что. Если поначалу он не поверил ушам, слушая переговоры охраны, то пришлось поверить глазам. Кровь была.

Фамильяр попытался восстановить происшествие, вызвав отпечаток происходящего из прошлого. Увы. Он, потрясённый, увидел, как Лирейн ударили палкой по голове, а потом били упавшую ногами. Но что было дальше – оказалось ощутимо стёртым. Керней сумел лишь с трудом разглядеть, как некий мужчина поднимает неподвижную девушку с пола и несёт её к окну. Причём за пару шагов до окна мужчина со своей ужасной ношей снова пропал из магической видимости.