Текст книги "Травница (И я не осуждаю тебя, Парк-авеню 79) (СИ)"
Автор книги: Джиллиан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)
Но когда вошли, я мельком заметила, как Вадим коротко и быстро оглядел помещение холла. И велел Регги сидеть у порога. Так что поневоле подумалось, что Александр по себе всё-таки неизгладимое впечатление оставил не только у меня.
Сергей на лопух с малиной посмотрел, как на врага. Мне почему-то показалось, он предпочёл бы, чтобы малина лежала на моей ладони. С трудом скрывая появившуюся при этой мысли улыбку, я направилась к ванной комнате.
Но когда я вернулась... Изощрённый ум у него всё-таки! Он что ведь придумал? Он придумал, пока я ему язвы обрабатываю, кормить меня этими ягодами! Типа, у меня руки всё равно грязные, ими нельзя трогать малину!
– Да я уже объелась этой малины! – возмутилась я.
Он только хотел, смеясь, ответить, как зазвонил мобильный. С сожалением приподняв брови, он взял трубку. А я принялась лихорадочно чистить ему ноги, чтобы наложить снадобье в темпе – и сбежать. Ишь, как оживился, после того как разобрался с Александром и Вадимом!..
– ... Нет. Мне некогда, – внезапно ледяным тоном сказал Сергей, внимательно выслушав собеседника. – И я не хочу заниматься этим делом... Что? И где вы сейчас?.. Вот как... Хорошо. Но только ненадолго.
Притихнув, я сообразила, что сейчас к Сергею кто-то заедет по работе. И снова подумала: а что за работа-то у него? Чем он занимается? Нет, я конечно, знаю, что многие сейчас работают дистанционно, используя компьютер, но... У кого б спросить? У Андрея. А пока надо поторопиться. Благо, что Сергей, забывшись после звонка, погружённый в думы, забыл, что хотел немного меня подразнить... Нет, он точно в прошлом был ловеласом. Судя по всему, это одна из игр, которыми он соблазняет женщин. Но при чём тут я? Может, Лине такое и подошло бы. Вроде как для утончённой женщины – утончённое соблазнение... Но со мной... Я незаметно вздохнула.
Услышал.
– Что не так?
– Да нет, не беспокойся. У тебя всё хорошо. Не забудь только отвар на ночь выпить.
– Я... подумаю, пить ли, – задумчиво сказал Сергей. – Заметил одну вещь: как забуду про твой отвар, так мне сразу снится очень интересный сон. А мне такие нравятся.
Ну вот... Опять он за своё. Хм... Он, случаем, не на курсах соблазнения преподаёт?
– Ну и что хорошего, если полночи не спишь?
– Как же не сплю, если мне сон снится?
Запихивая всё в пакет, я старалась разгадать его: он на самом деле думает, что ему всё это снится, или меня поддразнивает?
– Чего молчишь?
– Думаю над твоим вопросом, – обстоятельно ответила я, пряча улыбку: на вот тебе! Что скажешь на такое?
Стук в дверь прервал наш диалог. Я успела накинуть на колени Сергея простыню.
– Сергей, к тебе, – сказал заглянувший в комнату Вадим.
Я пихнула в сумку пакет с использованными тряпками и оглянулась. Холодок по спине. Альберт. Тот самый красавец, похожий на бога, но с атрибутами точно не божественными, если в прошлый раз комната Сергея ощетинилась на него травами-оберегами от непрошеных гостей. Меня увидел – сразу сморщился, как будто вместо апельсина дольку лимона выкушал. А я сразу непроизвольно насупилась – и так захотелось ему кулак показать!.. Альберт прошёл в комнату и, недовольно и гадливо потянув носом, сказал Сергею:
– Я привёл человека, который нуждается в твоей помощи. Не безвозмездно, конечно. Но тебе этот человек наверняка пригодится. Тут такое дело... Игорь, зайди...
У меня во рту пересохло. Торопливо сграбастав сумку с материалами для перевязки, я метнулась в ванную комнату и быстро закрыла за собой дверь, оставив тонюсенькую вертикальную полоску. В неё я увидела, как в комнату неторопливо вошёл высокий, слегка полноватый мужчина. В комнате было темновато, и свет в основном падал на неизвестного из коридора, так что сразу рассмотреть его лицо я не сумела. По фигуре узнала. И уж точно узнала по голосу – медлительному, приятному баритону:
– Добрый вечер, Сергей. Альберт рекомендовал вас как специалиста...
Я плотно закрыла дверь. И присела у стены. Не выйду, пока не уйдут. Не хочу, чтобы Игорь меня увидел. Не хочу. Воспоминания мгновенно нахлынули слезами. Я не кривила лица, не морщилась от страданий. Это как рефлекс... Собака, блин, Павлова... Слёзы лились, и я тихонько утирала их стащенным с крючка на двери полотенцем.
Мы познакомились по телефону. Он позвонил – и элементарно попал не туда. Но потом перезвонил, потому что от неожиданности, когда он спросил, на какой номер попал, я ответила. Он перезвонил и сказал, что ему понравился мой голос. И – началось. Мы болтали по полтора-два часа, и не было на свете тем, каких бы не задевали и не обсуждали. Меня поражало, насколько хорошо он разбирается в политике и в экономике, как часто бывает за границей и как интересно об этом рассказывает. Он нашёл во мне заинтересованного слушателя. А потом мы встретились. Не разочаровал. Симпатичный, хоть и немного полноватый. Потом узнала, что он занимался тяжёлой атлетикой и бросил – отсюда полнота. Единственно – глаза маленькие. Но я к нему быстро привыкла, и мне уже не казалось, что есть в его внешности что-то некрасивое. Мы стали встречаться – и довольно часто. Его "холостяцкая берлога" была в полном нашем распоряжении, и вскоре я переехала к нему. Мне казалось, у нас всё складывается очень счастливо. С нетерпением ждала, когда он сделает предложение.
А он однажды, во время ужина, который я приготовила, пока он был на какой-то деловой встрече, сказал, что пора нам разбегаться. Ему нужно в Португалию, на какие-то переговоры. И эта поездка займёт много времени. Что мне незачем жить это время в его квартире. И вообще – смысл в нашем совместном проживании? Мы уже поняли друг друга. Поняли, что не подходим друг другу. Поняли, что я не испытываю к нему никаких чувств и что чувств в принципе не могу испытывать. Что я... холодная. Что я напридумывала себе что-то, а на деле весьма расчётливая девица. С одной стороны, это даже хорошо, это ему импонирует, поскольку он человек деловой и такая жена ему нужна бы. Но к моей деловитости ему всё-таки хотелось бы добавки в виде чувств к нему самому. А их-то у меня и нет.
Порывистый свой вздох я услышала будто со стороны. Не-ет. Сколько бы времени они там ни обсуждали свои дела, не выйду, пока "гости" не уйдут.
18
Движение и работа – вот что обычно хорошо приводит в себя. Я упаковала в пакетик те тряпки, которые надо выбросить, и начала отмывать руки. Хорошо, что большое зеркало над раковиной. Сразу увидела, как мягко открывается дверь. Вадим.
– Ты чего застряла? Пошли побегаем, пока ещё светло? – тихо предложил он и улыбнулся. Как заговорщик.
– Ага, я сейчас – домою только, – подняла я намыленные руки.
Он кивнул и вышел.
А я высушила руки и, прислонившись к стене ванной комнаты, некоторое время постояла, тупо глядя на пол. Выйти – не выйти? "Гости" наверняка ещё не ушли... Но они заняты с Сергеем. Есть надежда, что Игорь меня не заметит.
Сняв кожаные шлёпки, я решилась. Босиком по коврам в апартаментах Сергея можно пробежать совершенно бесшумно. Меня просто не увидят.
Сергей сидел за столом, по бокам которого присели и деловые гости. Если бы не он, меня бы точно никто не успел заметить. Но на движение сбоку он поднял глаза – и улыбнулся мне. Игорь оглянулся – я чуть не споткнулась. Мы встретились глазами... Заминка на несколько секунд. Равнодушный взгляд незнакомого человека. Он отвернулся первым. Может, не узнал? Господи, хоть бы не узнал... Ведь в комнате светло только за компьютерным столом Сергея, а вокруг – вечерний сумрак.
Закрывая дверь, я привычно оглянулась. Альберт и Игорь что-то убеждающе говорили Сергею. А он смотрел на меня. Перевёл взгляд на Игоря. А я выскочила за дверь, чувствуя, как заходится сердце в непонятном страхе.
– Если б не эти... Я б с вами, – с сожалением сказал Андрей, провожая нас в холле.
Стах высказался в том смысле, что только ненормальные бегают сразу после ужина и что предпочитает остаться с Андреем – с единственным здравомыслящим человеком в этом доме. На что Регги фыркнула и первой поспешила к входной двери.
– Вадим... Мне нужна самая длинная и самая крутая тропинка, – сказала я. – Чтоб набегаться – и спать. Есть тут такие?
– Найдутся, – сказал он, мельком скользнув взглядом по моему лицу.
Входная дверь открылась – перед крыльцом стояла легковая машина с затемнёнными стёклами. На месте водителя кто-то явно сидел. Вадим, не глядя, быстро прошёл мимо, я – за ним. Мы побежали уже ближе к углу дома. Впереди – Вадим, за ним – я и Регги... Асфальтовая дорожка привела нас к дубу, мимо которого, не оборачиваясь, пробежал мой телохранитель. Так, надо бы запомнить. В эту сторону мы ещё не бегали...
Вадим провёл меня такими крутейшими и сырыми оврагами, что в некоторых местах я даже скользила, с облегчением вспоминая, что на мне новые кроссовки с толстой ребристой подошвой. Мы бежали так, словно за нами гонялись долго и упорно. Вадим как будто чувствовал, что мне надо сбросить напряжение. Он держался метрах в пяти, чтобы я успела увидеть дорогу впереди и успела сориентироваться, как пробегу этот участок странной извилистой тропы, ныряющей вниз, к чёрно-зелёному сумраку, почти обрывом, а затем взмывающей к свету, ещё видимому сквозь прозрачные листья деревьев и кустов.
Бег сотворил именно то, на что я надеялась. Он заставил меня сосредоточиться на собственных шагах, не давая расплываться в мыслях, чёрной пеленой хлынувших на меня с воспоминаниями об Игоре. Я мчалась, видя впереди Вадима, выбирая места, куда можно прыгнуть, не беспокоясь, что немедленно свалюсь или поскользнусь...
Шелест лёгкого ветра по травам и листьям, птичий переклик, собственное запалённое дыхание, ритмичный шаг, изредка перебиваемый близким стуком кроссовок бегущего рядом Вадима и мягким прыжком Регги... Изредка призрачно-белая тень, иллюзорно мелькающая среди вечерних чёрных пятен...
В очередной просвет Вадим выскочил на зелёную, слегка сияющую желтоватым от вечернего солнца полянку и оглянулся.
– Ты как?
– Хорошо, – задыхаясь, ответила я. – Просто очень здорово.
– Ещё?
– Ещё!
Он усмехнулся уголком губ и рванул дальше – по тропе, почти невидимой в густой траве и цветах. Стебли хлестали по ногам, но бежать давали. Преодолевая сопротивление тропы, я совсем забыла, что заставило меня психовать. Медвяно-травные запахи вечернего леса пьянили голову и заставляли думать уже только об одном – свалиться бы в эту густую копну трав и, раскинув руки, долго смотреть в постепенно темнеющее небо.
... Мы вышли снова к дому, когда машины у крыльца уже не было.
Развернувшись, я обессиленно села на ступени небольшой лестницы. Рядом взгромоздилась абсолютно счастливая Регги – так близко, что я смогла обнять её. Вадим, будто и не бегал – спокойный, снова усмехнулся и зашёл в дом.
Первое, что подумалось: как я завтра ходить буду?.. Ноги, отяжелевшие от неожиданной нагрузки, уже сейчас начинают ныть. Одно дело – упорядоченная пробежка на минут двадцать или на полчаса. Другое – отчаянный побег. По-другому не назовёшь... Хуже, что, кажется, Вадим, понял это.
В обнимку с собакой я просидела недолго, пока успокаивала дыхание. Вернувшиеся мысли об Игоре оказались более-менее упорядоченные. Всколыхнутая им тревога улеглась, и теперь я могла думать чуть отстранённо.
Ну и что, что Игорь меня видел? Он не пакостник, как Александр. Не наговорит на меня Сергею. А и наговорит – ничего страшного: будет на то его Сергея, высочайшее соизволение (я нехотя ухмыльнулась, насильно кривя губы в улыбке), я уйду домой – и всё. Оставит, но не будет замечать – тоже неплохо: работу закончу, деньги получу... Сама не заметила, как левая ладонь сжалась, словно прядь белых волос Сергея мягко выскользнула из моих пальцев.
Хорошо, что я не влюблена в него. Хорошо, что я не способна на чувства. И хорошо, что внезапное появление Игоря напомнило мне об этом.
Кожей почувствовала, как открылась позади дверь. Не оборачиваясь, сказала:
– Ещё минут десять – и зайду. Регги со мной посидит, ладно?
– Только Регги? А мне нельзя? – сказал Сергей.
– Хозяин – барин, – не успев сообразить, что именно говорю, откликнулась я.
– Опять! – раздражённо сказал он и подъехал ближе. – Что случилось? Чего ты разозлилась? На кого? Какого чёрта вообще происходит?
Сначала я решила, что он сам злится, из-за того что я даже не оборачиваюсь к нему, разговаривая. Но оказалось, его больше злит, что он не может подъехать к той ступени, где мы сидели с Регги. Пандус – в стороне. Тогда я молча вошла в дом, вынесла из холла стул и поставила рядом с его креслом. Села.
– Так нормально?
– Нормально, – ровно сказал он и немедленно взял меня за руку, свесив свою за подлокотник кресла. Ладонь сухая и холодная. Ладно, пусть погреется... Но от первоначальной темы разговора он не собирался отступать. Дёрнул за руку, заставив обернуться, и спросил: – Ну, так скажешь, в чём дело?
– Столько событий, – медленно, подбирая слова, выговорила я. – Устала немного. Не привыкла к слишком активной жизни.
– А к какой привыкла?
– К упорядоченной. Мне нравится, когда всё течёт спокойно, без катаклизмов. Я вообще домашняя. Не очень люблю кардинальных изменений в жизни.
– И что? В моём доме ты этого не нашла? – недовольно спросил он.
– Сначала нашла. Но потом как-то всё кувырком, и всё не так... Не обижайся...
– День рождения – это всегда катаклизм, – угрюмо сказал он. – Перетерпи. Потом всё успокоится – и будет тебе вожделенный покой.
Мы сидели на крыльце и смотрели, как постепенно густеет мрак на ровном зелёном газоне, как чернеют тени от кустов, а призрачно-светлые деревья в уходящем солнце становятся плотней... Сергей снова тихонько встряхнул мою ладонь. Похоже, ему удобно обращать на себя моё внимание таким образом.
– Тебе здесь нравится?
– Конечно. Такое место чудное. Сад как лес. И сам лес – рядом. А уж малинка белая да вишня... Райский сад... А ты? Почему ты здесь? Ты же, я так поняла, человек деловой. Почему не в городе живёшь? Или в пригороде. Я видела там красивые дома...
– Это наши земли, – спокойно сказал он. – Земли, на которых на протяжении нескольких столетий росли поколения нашей семьи. За давностью лет никто, конечно, задаром нам этих земель не вернёт, хотя старые документы на право владения ими есть. Но я постепенно скупаю участки. Осталось совсем немного – часть дачного посёлка. Земля здесь не самая лучшая. Нужно много удобрять и перерабатывать. Под дачные участки плохо годится. Продают охотно.
Я представила: несколько столетий на одном месте – одна семья. Словно пространство дрогнуло перед глазами – в пропасть прошлого. Замечательно. Словами не передать, как же это здорово: знать историю своей семьи, стремиться что-то восстановить... Смутно вспомнилось, как в первую встречу он сказал, что с Линой развёлся, из-за того что не было денег, а ей не хотелось всю жизнь тесниться в "хрущовке". Может, его подтолкнуло к восстановлению на родовом месте именно её нежелание жить в однокомнатной квартирке? Спросить в лоб?
– А почему тебе захотелось сюда? Только из-за того, что эти земли ваши?
– Когда был совсем маленьким, лет так под пять-шесть, мама как-то привезла меня сюда, – усмехнулся Сергей. – Она говорит, что я, вообще-то, всегда был спокойным ребёнком. Но что было, когда настало время уходить!.. Я катался по земле и вопил, как недорезанный поросёнок, что не хочу отсюда уходить, что останусь здесь – и буду ночевать прямо на земле. Мама пообещала, что привезёт меня сюда назавтра. И только это успокоило меня тогда. Мы и правда сюда часто приезжали потом. Я поверил, что смогу приезжать сюда, когда захочу, и перестал устраивать истерики. Здесь была умирающая деревня – народ переселялся в город. Кое-кто из горожан захватил пару усадеб под дачи. Я тоже с этого начал. А потом уже начали всё оформлять на законных основаниях. Я к этому времени начал делать первые шаги в новой для себя специальности. Появились деньги. Сначала скупать участки было легко. А вот следующие трудней – там уже обустроились, дома возвели. Весь вопрос упирался только в финансы. Деньги все проблемы решали легко и быстро.
Он замолчал, глядя на дорогу, выворачивающуюся из-за кустов. Наверное, уже часов десять – совсем стемнело, да и прохладно стало.
– Мы ещё сидим? – негромко спросила я.
– Хотелось бы. А ты – нет?
– Просто на тебе рубашка лёгкая. Давай быстренько плед принесу?
Не стала говорить, что вижу, как он постепенно напрягается, сжимаясь от холода. Он обернулся ко мне с хулиганской ухмылкой:
– Плед один? Мне это нравится. Тащи.
Проследив его логику – укроемся вдвоём, – я фыркнула и побежала в дом. Андрей дал мне один из пледов с дивана в холле, и я пошла на крыльцо. Входная дверь открывалась тихо, поэтому я успела услышать:
– Да, досье по его личной жизни. – Сергей говорил по мобильному телефону. Сухо и деловито. – Мне нужна полная картина. Да, последние лет пять. Нет уж, постарайся сделать это к завтрашнему обеду. – Он благодарно кивнул мне, продолжая слушать собеседника, пока я окутывала его плечи пледом. – В конце концов, такие деньги ты тоже ни от кого не получишь. Всё, не скули. Завтра досье будет у меня на почте.
– Деловой мужчина, – поддразнила я его, когда он убрал телефон.
– А тебе какие нравятся? – легко спросил он.
– Ну вот ещё... Спросил. Не знаю. Не задумывалась.
– А всё-таки?
– Принц на белом коне, – сказала я – и вдруг едва не задохнулась от мгновенно возникшей картинки: Сергей, в длинном тяжёлом плаще, распахивающемся на ветру и на каждом шагу, обнаруживая старинное одеяние (камзол, кожаные штаны и крепкие сапоги), быстро и решительно идёт по каменистой местности, а рядом, стараясь не отставать, быстрыми перебежками торопится белый волк. Длинные светлые волосы Сергея то и дело взмывают тяжёлой волной, а зелёные глаза, чуть прищурясь, всматриваются в близкую зелёную стену деревьев... Разворот плеч. Широкий шаг. Какой принц? Уверенный в себе воин.
– Традиция, однако, – рассеянно сказал Сергей, ёжась и подтягивая концы пледа к себе. Кажется, мой ответ воспринят как шутка или усмешка. – А ты?
– Что – я?
– Где бы хотела жить?
– Сначала мечтала – в деревне, у бабушки. Там такие места! Дом – пятый от околицы. Сразу за ней – луга и тропинка к реке. А за рекой – тоже через луга – лес... В детстве деревню просто обожала. Хоть и приходилось много работать. Там и картошка, и прополка, и сенокос. Воду от колонки носили, но иногда не было – всяко бывало. Приходилось и от обычного колодца носить. А как подросла – поняла: деревня нравится только потому, что в ней бабушка. А без неё пусто. Хоть и полдеревни родственников... Всё, – решительно поднялась я. – Пора домой – и спать. Ты отвар пил?
– Угу...
Он развернул кресло, и я пошла за ним, прихватив стул. Пришлось немного поторопиться – обойти его, чтобы открыть входную дверь. Ему для этого пришлось бы повернуть кресло боком и встать почти вплотную к стене. Только обошла, а дверь сама открылась. Точнее – Вадим открыл.
– О, а я за вами. Не замёрзли? – И отобрал у меня стул.
Следом вышел и Андрей. И Сергей сразу устало откинулся в своём кресле. Андрей чуть прибрал плед со спинки кресла и покатил его в дом.
В холле застоялся сумрак, хотя всё видно. Сергей не любил яркого света. Наверное, в его состоянии тот резал глаза. Андрей привычно вкатил его по пандусу на второй этаж.
– Оля, мы тут с Андреем покумекали немного и пришли к выводу, что надо бы при Сергее установить дежурство. Последние две ночи ты начинала дежурить, – Вадим озорно улыбнулся, – поэтому предлагаю тебе и сегодня начать. А потом тебя сменит Андрей. Не надо будет будить тебя среди ночи – и выспишься лучше. Что думаешь?
Я надула губы, размышляя. Резон в его словах есть. Лучше всё-таки не надеяться на отвар, а проследить, чтобы Сергей нормально уснул с самого начала. Но... Не успела продумать этого "но", как от моих ног стремительно побежала к пандусу дорожка "гусиных лапок". Ничего себе – за меня решили!
– Согласна. Только при одном условии. Ты ведь спать всю ночь не будешь?
– Да.
– Хорошо бы, если б ты был рядышком где-нибудь. Случись что, чтоб позвать нетрудно было бы.
– Где твой мобильник? Смотри. Вот эта кнопка – мой вызов. Не забудешь?
– Нет. Спасибо.
Пока Андрей готовил Сергея ко сну, я побежала умыться и переодеться. Заодно собрала корзинку с вязанием. И – радостно улыбнулась: я тоже подарю имениннику свой подарок. Пусть меня не будет на дне рождения (а сбегу я точно!), но маленькую безделушку он получит – свяжу ему полоску для волос. Я видела такие в Интернете, в одном вязальном клубе. Там ещё две вязальщицы обменивались впечатлениями, какие длинные волосы у их мужей и как эти мужья обрадовались возможности слегка прибрать свои волосы стильными повязками. У Сергея волосы покороче, чем у тамошних ребят, – еле достают до пояса. Так что, думаю, ему тоже понравится идея с головной повязкой.
Позвонил Андрей, сказал, что могу идти к Сергею, который только что задремал. Я пообещала побежать немедленно, но замешкалась. Выбирала, какого цвета нить взять для Сергея. Пока разбиралась с завалами на полках...
Замешкалась, несмотря на предупреждение: "гусиные лапки" вдруг рванули к двери моей комнаты – да так быстро! И – вернулись, на секунды обвили мои ноги, будто обежали – и снова бегом к двери. Я стороной поняла, что меня поторапливают, но...
И опоздала.
Едва поднялась на второй этаж ("гусиные лапки" будто завяли на полдороге), как в коридоре, у двери в апартаменты Сергея, увидела Лину.
Женщина будто специально дожидалась меня. Она стояла спокойно, положив ладонь на дверную ручку. На ней очень органично смотрелись тонкие прозрачные одежды, названия которым я и не знала – какие-то накидки, неглиже? Единственное, что я понимала: всё это – вечерний и достаточно интимный наряд. Оделась, будто модель, рекламирующая роскошное бельё, – озадаченно решила я. Зачем? Или она не понимает, что Сергей не в том положении, чтобы соблазняться всем этим шикарным прикидом? На что она рассчитывает, одевшись таким образом?
– Я посижу рядом с Сергеем, – тихо сказала Лина.
О господи... Такое впечатление, словно она заранее репетирует беседу с ним, говоря со мной задыхающимся, как от избытка страсти, голосом!
Или это я обозлилась и поэтому мне чудится совсем не то, что на самом деле происходит?
– Я посижу немного, а потом вы сможете дежурить дальше, – нежно добавила Лина. "Дежурить"? Это что – она подслушала Андрея? Весело...
– Ага, – грубо ответила простолюдинка и пошла по лестнице вниз.
Уже снова сидя в комнате, я сердито подумала: раз подсказывают постоянно, что нужно делать, надо бы получше прислушиваться ко всем знакам. А потом насупилась: немного – это сколько же мне ждать?.. Прошло достаточно долгое время, прежде чем я сообразила, что меня-то уж точно разбудят в нужное время.
Так что, не раздеваясь, я свалилась на кровать, надеясь, что укрываться необязательно – не успею замёрзнуть. А потом и вовсе перестала бояться холода – это когда ко мне под бочок подвалилась горячая пушистая батарея и загудела-замурлыкала, чуть только я провела ладонью по мягкой тёплой шёрстке...
... Стах под моей рукой дёрнулся и перевернулся мордой к двери. Я, лежавшая поневоле на спине, взглянула – и затаила дыхание. Дверь открывалась медленно, будто кто-то за нею боялся резко разбудить меня. Белая туманная дымка вплыла в комнату. Стах коротко и тихо буркнул что-то, но из-под моей руки не встал. Стараясь не потревожить его, я приподнялась на постели и перелезла через кота. После чего этот бессовестный спрыгнул с кровати и вместе со мной пошёл к белому волку.
Тот стоял посередине комнаты, немного боком к нам.
– Пора? – шёпотом спросила я. И вздохнула. Только задремала...
Волк вышел из комнаты, сделал короткое движение оглянуться. Поразительно похоже на Сергея, когда он не хочет видеть кого-то и говорит в сторону – так, чтобы только услышали. Я улыбнулась. И поспешила наверх. Процессия... Волк впереди – кот позади. И перила лестницы, оплетаемые "гусиными лапками", пустырником... Я лишь раз остановилась на мгновение: Стах чихнул. Оказывается, он с наслаждением внюхивается в соцветия валерианы, высунувшиеся среди плетей хмеля.
Пройдя общую комнату апартаментов, я осторожно подошла к спальне Сергея. Призрачный зверь промелькнул белой дымкой в проёме двери – и пропал.
Предполагалось, что Сергей либо сидит на кровати, либо лежит – спит. Предполагалось, несмотря на предупреждение трав.
Лежал – с открытыми глазами. Немигающе смотрел в потолок. Услышал шаги, поморщился и процедил сквозь зубы:
– Я же сказал, чтоб никто не приходил! Неужели так трудно усвоить!
Его с трудом сдерживаемая злость будто окатила меня холодной водой. Я замерла и тихонько развернулась к двери. Только Стах быстро прошёл мимо меня – и прямо к кровати. Испугавшись за кота, я позвала не просто шёпотом, а одними губами:
– Стах...
Резкий шелест с кровати Сергея. Он быстро сел. Глаза вниз – увидел кота. Глаза поднял – рот дрогнул. И я сжалась: сейчас снова ругаться будет!
– Подойди.
– Нет, я просто зашла посмотреть, как ты, – заторопилась я. – Сейчас уйду и...
– Подойди!
Почти в шаге до кровати он быстро схватил меня за руку и дёрнул к себе. Шёпотом ахнув, я очутилась рядом с ним, притиснутая сильной рукой к горячему боку. А он с каким-то облегчением длинно выдохнул и обнял меня.
