Текст книги "Травница (И я не осуждаю тебя, Парк-авеню 79) (СИ)"
Автор книги: Джиллиан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)
Снова, как в прошлую ночь, он ткнулся лбом в мою голову, и через минуты я услышала тихое посапывание. Теперь уже улыбнулась неудержимо. Он привалился ко мне неустойчиво – я, затаив дыхание, просунула руку за его спиной и тоже обняла его. Спи, мой маленький... И чуть не засмеялась вслух... Ладно. Кожа уже нормальная, не мокнет болезненно или от слабости. Худой какой... Рёбра одни. Сколько прошло, пока я здесь? Два дня с момента побега. Ничего, к концу недели отъестся.
Пока Сергей не слишком навалился на меня, я вспоминала нечаянный концерт и размышляла, что в жизни Певчего есть какая-то тайна. Недаром Александр так растерялся, когда я предложила спеть про венок из чёрных роз. Так, что едва не уронил гитару... Сергей надо мной вздохнул прямо в ухо. Что ему приснилось? Почему-то вспомнились первые строки Александрова романса. Но только первые. И почему-то, чем больше я думала о них, тем лучше шли переиначенные, собственные строки: "Я не хочу, чтоб ты приснился ей – ещё не встреченной, безвестной, но призраком последних дней в твои глаза вломившейся бесчестно..." С чего я взяла, что Сергею снится некая красавица, по которой он и вздыхает?..
А через полчаса я обозлилась: где эти мужчины, когда они так нужны?! Почему-то мне твёрдо верилось, что сегодня повторится то же, что и вчера. Ан – шиш. Нет, Сергею, конечно, удобно: подушку он себе нашёл комфортную. И тепло, и поддержит, да и вообще в таком положении ему удобно – ноги свешены, нет давления на раны... Дойдя в перечислении своих бед до открывшихся язв Сергея, я прикусила губу. Ладно, потерплю.
А вскоре мы оба пылали от жара. Сергей согрелся, да и отвар начал действовать. Осторожно сняла один край одеяла с его плеча, чтобы не перегрелся. Потом повела своим плечом, чтобы одеяло съехало и с него...
Огляделась с надеждой. Точно. Как же я забыла... "Гусиные лапки" мягко тлели на полу золотисто-зелёным, несмотря на то что свет луны (на фоне включённой не на полную мощь настольной лампы) на полу пластался белёсым. "Попробовать?" – нерешительно подумалось мне. Сморщила нос – щекотно: прядь светлых волос свесилась надо мной, задевая щёку... "Не отвлекайся!" – строго велела себе и стала думать. Есть трава-призрак, которая исполняет при ком-то обязанности курьера (фыркнула и, пригнувшись – ой, не разбудила ли? – покосилась на Сергея. С кем ещё общается необычный курьер – из тех, кто может привести сюда Андрея или Вадима? Стах! Только вот поймёт ли кот, что от него требуется? А... если "гусиные лапки" считывают информацию с меня, то... может, передадут Стаху, что от него требуется? Господи, какая дичь! Может, пересидеть так? До утра немного осталось... Или разбудить Сергея и уложить его спать нормально? Ага, а он скажет, что он и так нормально спит. Со мной в обнимку. А если он это скажет ещё и при ребятах... О-ой...
Призрачная трава, видимо устав ждать, пока я разберусь в своих желаниях, нырнула под дверь. А может, считала с меня главное... А самое возмутительное, что сразу после её исчезновения Сергей что-то сонно пробормотал в мои волосы и, не убирая руки, которой держал меня за пояс, другой рукой, немного развернув к себе, обнял меня за плечо. Буквально пришпилил меня к себе. Я – перепугалась: войдут же сейчас! А ощущения понравились. Приятно. Такие тяжёлые руки у него... Надёжные.
Шагов за дверью не расслышала. Ковры везде. Только послышалось какое-то царапанье. Дверь распахнулась, пропуская в комнату кота, а за ним уж Андрей и Вадим, и даже Регги. Впрочем, Регги, ворвавшись в спальню, тут же отошла к двери и воспитанно села там, постучав хвостом в знак приветствия. Мужчины же остолбенело смотрели на меня... Я-то понимаю, почему они так смотрели. Но ведь и шевелиться пора начать! Сколько можно торчать у двери?! Что мы с Сергеем им – картинка, что ли?!
– Я сейчас блинами ругаться буду, – шёпотом сказала я, уничтожающе глядя на них поверх руки Сергея. – Отвара ему не дали, а мне теперь – расплачивайся. Чего встали – таращитесь? Вытаскивайте меня!
– Легко сказать – вытаскивайте, – насмешливо заметил Вадим, первым пришедший в себя. – Вон он как тебя – по-хозяйски... Разбудить только если. А заснул хорошо. Очень хорошо, – одобрительно сказал он, то так, то этак разглядывая нас.
– А давай, Оля, мы вас обоих подушками обложим, – внёс рациональное предложение Андрей, явно с трудом удерживающийся от смеха, – и Сергея не надо будет будить, и ты выспишься. Как тебе?
Шутники... Ррр... Я успокоилась мгновенно после последней шуточки. Если меня загоняют в тупик, я мгновенно нахожу решение или выход. И не только Сергей умеет холодно разговаривать, если понадобится.
– Угу, – с плохо затаённой угрозой сказала я. – Попробуйте только меня оставить здесь. У меня ведь рука не дрогнет в кастрюлю с супом бросить корешок копытня.
– И что будет? – с живым интересом спросил Вадим.
– Из туалетов три дня не вылезете!
Вот тут они засуетились! Сразу сообразили, как меня вытащить из объя... ой... из капкана железных рук Сергея. Его-то как раз и обложили подушками, а как только он согрелся и обмяк, я и выскользнула из... уютного гнёздышка.
Уже оставив хозяина крепко спящим, за дверью его спальни я спросила:
– Андрей, почему вы мне не сказали, что у него пониженное давление?
– А разве... да мы сами не знали, что у него вообще что-то с давлением.
– А врачи что говорили?
– Оля, Сергей из тех, кто терпеть не может врачей и больницы. В последний раз он был в больнице, когда попал в аварию. И то только потому, что очутился там в бессознательном состоянии. Будь в сознании, ни за что бы не согласился на это.
– Подтверждаю, – сказал Вадим.
– Так что говорить о том, какое у него давление... В больнице-то, в скорой, у него одно было, а что сейчас низкое – он наверняка и сам не знает. А как ты определила?
– Примитивно. Мёрзнет, – ответила я. Не говорить же им, что сделала это и впрямь примитивно – пальцами почувствовав падающий воздух возле позвоночника Сергея. – Он часто кофе пьёт?
– Не сказать бы, чтобы очень часто, – теперь уже задумчиво сказал Андрей. – Он ведь в основном ест то, что я готовлю. Значит, кофе...
– А в саду боярышник есть? Шиповник? Что-то я в прошлый раз не обратила внимания. Надо бы их во все чаи и компоты добавлять...
– Оля, давай продумаем меню завтра? – мягко предложил Вадим. – А сейчас ты пойдёшь баиньки. Давай-давай... Завтра у тебя целый день на всякие раздумья. Пошли, провожу, – и он пропустил меня вперёд на лестницу и в самом деле довёл до комнаты. И здесь предупредил: – Одна утром не удирай. Даже за травами. Мне Андрей уже сказал, чего ты боишься. Учти, я буду с тобой, но, если надо, и сам не подойду к этим твоим травам, и Регги не подпущу. Как? Согласна на такое?
Только я открыла рот, чтобы быстренько сказать "да, согласна", как Вадим перебил меня и деловито сказал:
– Мне понравилось, как ты радикально решила проблему со своим извлечением... э... из не совсем приятного тебе положения при... э... Сергее. Так вот, Оля, пользуясь твоим примером, я говорю начистоту: если ты сбежишь без меня, я завтра же поставлю в твою комнату камеру-жучок, чтобы быть в курсе всех твоих передвижений.
Жёсткий товарищ. И проницательный.
– Хорошо, – неохотно ответила я. – Если я намылюсь бежать, я предупрежу тебя.
– Спокойной ночи, Оля, – с таким видимым облегчением сказал Вадим, раскрывая передо мной дверь комнаты, что я заподозрила: а стоило ли так быстро соглашаться на его шантаж? Может, он и сам не верил, что осмелится присобачить в мою комнату жучок?
– Спокойной ночи, – пробормотала я, вспомнила, сколько было на настенных часах в холле, и попросила: – Вадим, через сорок минут мне вставать. Не забудешь разбудить?
– Через сорок?!
– Каждая трава должны быть сорвана в своё время.
– Что ж, назвался груздем... – проворчал он и улыбнулся. – Разбужу.
15
Когда он постучал в дверь, я открыла ему уже одетой. Иной раз мне достаточно закрыть глаза, погрузиться в глухую темноту – и встать уже проснувшейся от глубокого сна. На его удивлённо взлетевшие брови я улыбнулась.
– Сейчас кроссовки зашнурую – и пробежимся.
Стах остался на ступенях смотреть нам вслед, всей мордой выразив напоследок примерно следующее: "Я, конечно, понимаю, что утро прелестно и прочее, прочее в том же духе. Но ведь мокро! Росы-то сколько!" И, сколько ни соблазняла его Регги побегать и поиграть, кот наотрез отказался сходить с крыльца.
Как здорово бежать вниз по тропке, извивающейся так прихотливо, что только успевай поворачиваться! Регги неслась впереди – счастливая, оттого что люди не идут еле-еле, запинаясь нога за ногу. А мне даже стало весело, что за спиной бежит за мной Вадим. Помнила, что ему такие пробежки нравятся!
А утро! Сегодня – успокоенное от дождя, с намёком на жару, золотисто-сияющее и гремящее таким птичьим разноголосьем!
Вадим терпеливо дождался, пока я наберу травы и заверну её в лист лопуха. За это терпение был вознаграждён ягодами земляники, которую я обнаружила на той же крохотной полянке, где росли нужные травы. В горку поднимались неспешно – в минуты встающего солнца. Утренняя прохлада после сумасшедшего бега почти не чувствовалась. Мы ели землянику и болтали обо всём. Между прочим, спросила насчёт Александра, кто он. Вадим пожал плечами и сказал, что не знает, так как работает у Сергея недавно. Единственно, мельком слышал, что Певчий подавал большие надежды в качестве музыканта, пока его не потянуло на "травку". И признал, что голос у вокалиста хорош.
– Тебе он нравится? – легко спросил Вадим.
– Конечно! Я такого голоса ещё не слышала. Обалденный.
– Вот и наши пацаны прониклись, – уже задумчиво сказал Вадим. – У Михаила отец – администратор и импрессарио, работает с артистами. Пацан обещал пристроить Шурика, если тот захочет работать на гастролях, на выездных концертах. Честно говоря, сомневаюсь... Привык сидеть на чьей-нибудь шее, жить приживалой – захочет ли работать?
– Ну, если дать ему шанс... – тоже задумчиво сказала я. – Это ведь не всегда предсказуемо.
У крыльца мы, как обычно, распрощались и разошлись: он пошёл проверять вокруг дома, а я – на кухню заваривать травы, а потом досыпать – с надеждой, что Сергей проснётся после позднего сна не сразу. Впрочем, если что – Вадим обещал меня разбудить. Приготовив отвар и припрятав его, я пошла к себе, уже сонно улыбаясь. И застыла на пороге, растерянно хлопая глазами. Нет, ничего такого страшного... Просто комната оказалась в оплетениях трав, в основном успокаивающих.
– Ничего не понимаю, – прошептала я.
Но среди трав ни одна травинка не дрогнула, и я решила, что меня просто стараются хорошенько усыпить, чтобы выспалась. Придя к такому выводу, я разделась и с превеликим удовольствием нырнула под тонкое одеяло. Уже сквозь сон почувствовала, как что-то мягкое и тяжёлое бухнулось мне на ноги, поустраивалось немного, давя на пятки, и замерло.
Настоящее утро началось с того, что Стах не дал мне взять корзину с вязанием. Я несколько ошалела, глядя, как кот не подпускает меня к корзинке. Когти распустил, шлёпая лапой по моей руке! Сверкал на меня злыми глазами и фыркал, чуть не рычал!
– Так, – наконец, сказала я. – Ты хочешь сказать, что сегодня мне вязанька моя не понадобится у Сергея. Так, что ли?
Уж не знаю, чего я ожидала в ответ от кота, но Стах сразу после вопроса быстро улёгся рядом с корзиной и засмотрелся на меня зелёными глазищами.
Я пожала плечами. Ладно. Пусть будет. И пошла на кухню – за отваром.
Здесь – ещё один сюрприз.
Дверь оказалась еле прикрыта. И в вертикальную линию просвета я вдруг услышала тихий, но отчётливый голос Андрея:
– А когда ты бываешь свободна?.. Да?.. Мне завтра на рынок. Встретимся? Полдня можно будет погулять. Как? Согласна?.. Ну что ты, Аня, я сам заеду за тобой, конечно!..
Немедленно отпрянув, я спряталась за дверью и, ошарашенная, не входила, пока не услышала, как в раковину льётся вода.
– Доброго утра, Андрей!
– Привет!
Он выглядел, как обычно, даже улыбнулся мне... Я опомнилась. А почему бы и нет? В конце концов он разговаривал со взрослым человеком. Да и Аню я давно предупредила насчёт его семейного положения. Не люблю вмешиваться в отношения людей. Взрослые и взрослые... Вздохнув, я начала варить кофе.
– Оля, вы с Вадимом сегодня бегали?
– Бегали. Очень хорошо пробежались. Не хочешь с нами?
– Ох нет. Я вообще поспать люблю. А уж после таких ночей...
– С вами всё ясно! – смеясь, сказала я. – Сергей встал?
– Да, ждёт перевязки.
– Ладно, сейчас кофе выпью – и вперёд.
В комнате, кроме Сергея, как ни странно, оказался и Александр. Он сидел на краю компьютерного стола, одну ногу подняв и обняв за колено, другую спустив. И хозяин дома не обращал на это никакого внимания. Странно.
Сергей выглядел очень сильно рассеянным и явно неразговорчивым. Мужчины поздоровались со мной, но больше молчали. Я – сообразила сразу, что у них какие-то свои, мужские разговоры, и постаралась быстро сменить повязку Сергею, чтобы не мешать им. Но уж за чем я проследила в обязательном порядке, так это за тем, чтобы Сергей выпил ровно треть отвара, и напомнила, чтобы он выпил ещё часть перед обедом.
– Оля, извини, сегодня вместе посидеть за завтраком не удастся, – рассеянно сказал Сергей. Выглядел он уж очень погружённым просто в думы, если бы его не выдавали руки: один из кулаков на подлокотнике кресла был стиснут так, что того гляди натянутая на костяшках кожа разорвётся. Что его так взволновало?
Закончив убирать в ванной комнате и мыть руки, я кивнула Сергею и только пошла к двери, когда меня заставил обернуться его странный, очень напряжённый голос:
– Оля... Ты сегодня была с Вадимом?
– Да. – Откликнулась я не сразу: хотела было шутливо пожаловаться на соню Андрея, который не хочет с нами бегать по утрам, но решила – необязательно.
– Звони, – сказал Сергей, обернувшись к Александру. – Пусть приезжает к обеду.
Вид хозяина дома показался мне таким... таким... Будто он на что-то решился.
Я улыбнулась ему: интересно, помнит ли он сегодняшнюю ночь? – и вышла.
После завтрака Андрей, как и собирался, поехал в ближайший посёлок за фруктами и овощами. Я же засела в своей комнате – твёрдо вознамерилась закончить ещё одну Анину вещичку. А потом начать задуманные болеро для себя.
Пару раз мне казалось – кто-то подходит к двери в мою комнату. Пока откладывала вязание, пока, может, не сразу слышала шаги или ещё что, но за дверью никого не оказывалось. Но отдохнула я неплохо, даже вздремнула чуток...
А в обед что-то вдруг навалилось – необычная тяжесть. А может, усталость... И я решила сходит к Андрею на кухню и предупредить, что сегодня обедать вообще не буду, только чаю попью – и хватит. Да и яблок у меня в комнате ещё достаточно.
Пересекая холл, неожиданно услышала шум подъезжающей машины и удивилась: Андрей недавно приехал – видела я, как он перетаскивал продукты из багажника. На всякий случай отошла в сторону – рядом со шторой, куда в любой момент можно было спрятаться, если что...
Из кухни выскочил Андрей, на ходу вытирая мокрые руки – и отбросил полотенце в сторону, ловко попав на спинку ближнего стула. Затем он быстро вышел и вошёл уже с чемоданами. Сверху – чему я очень удивилась – легко и быстро съехал Сергей в сопровождении Александра.
Открылась входная дверь в холл.
Я невольно отступила за штору.
Вошедшая женщина, хрупкая, как прелестный цветок, казалась ещё более хрупкой из-за приталенного розового костюмчика, видимо шитого на заказ. Огромные глаза под тонкими бровями, слегка вздёрнутый носик, идеальной формы соблазнительный рот, насторожённо полуоткрытый – неизвестная была похожа на очаровательного эльфа, влетевшего в незнакомое место. Разве что ушки были маленькие, изящные, с такими же маленькими изящными, посвёркивающими на свету серёжками. Красиво уложенные, кудрявые волосы заставили меня вспомнить скрученные в банальную "шишку" на затылке собственные волосы – и прикусить губу.
Незнакомка нерешительно огляделась и замерла взглядом на Сергее. Так же нерешительно подошла к его креслу и порывисто нагнулась, поцеловала его. Теперь она стояла ближе ко мне, и показалось в ней что-то очень знакомое – в этом тонком лице с очень тонкой ухоженной кожей, которая почти светилась, в этом полусонном лице с распахнутыми прозрачными глазами... И лишь когда она властно, почти по-хозяйски обняла ладонями его лицо и снова поцеловала, будто успокоившись, я поняла, кто это. Брат и сестра выглядели как близнецы. Бывшая жена – сказал Сергей. Но... Если она бывшая, зачем она здесь?.. Тонкие руки легли на плечи Сергея. Он поднял руку и положил свою ладонь на ладонь женщины... У меня мурашки по телу побежали... Холодные белые лилии мягко прильнули к его рукам...
Тихо запел моторчик, Сергей направил кресло наверх. Следом за ним шли брат с сестрой. Точнее, женщина шла, всё так же положив руку на плечо Сергея, а её брат чуть отошёл подняться по лестнице. Андрей, спустившись, вернулся на кухню.
Не знаю, сколько времени я стояла за шторой, присев на подоконник. В моём укрытии меня бы никто не нашёл, но вскоре дозрела простенькая мысль, что меня могут искать, а признаваться, что, спрятавшись, видела всю сцену исподтишка, как-то неудобно.
Она, наверное, на день рождения приехала?..
Только я хотела выйти, как снова распахнулась входная дверь. В холле появился Вадим с Регги. Из кухни поспешно вышел Андрей и что-то быстро сказал ему.
– Что?!
Столь эмоционального возгласа я никогда бы не ожидала от невозмутимого Вадима. Неужели он так среагировал на новость о вновь прибывшей жене нашего хозяина? Я склонила голову. Да. Хозяин. Теперь я не смогу обращаться к Сергею как к другу или даже хорошему знакомому... Ой... Вадим сделал такое движение, будто хотел плюнуть на пол. Ничего себе... Он знает жену Сергея? Или это реакция на что-то другое, о чём продолжает говорить Андрей – сам, кстати, очень взволнованный?
Ничего не понимаю. Что происходит? И чего до сих пор стояла за шторой? Теперь и не выйдешь легкомысленно спросить о том, чего не знаешь.
Вадим постоял с минуту перед замолчавшим Андреем, круто развернулся и ушёл, сопровождаемый такой же озадаченной Регги. Андрей неподвижно постоял, глядя ему вслед, явственно вздохнул и хлопнул дверью на кухню.
Я вышагнула из-за шторки и немедленно кинулась к двери в свою комнату. Лишь бы никто не вышел сверху – откуда сразу же всё видно, что творится на первом этаже!
Дверь на замок закрывать не стала – обереги не дадут зайти враждебным настроенным. Быстро пораскрывала рамы и выпрыгнула из окна. И – призывно свистнула.
Вадим уходил от дома погружённый в раздумья и, возможно, не расслышал бы свиста, но Регги мгновенно услышала и помчалась ко мне, а уж с нею – поспешил ко мне и Вадим. Правда, перед тем как подойти, он насторожённо глянул наверх, и я сразу вспомнила, что над моей комнатой – апартаменты Сергея.
– Ты давно здесь? – первое, что он спросил.
– Только что. Вадим, что происходит?
– Оля... Если я скажу тебе, что происходит, это будет весьма пристрастное высказывание. Лучше, если спросишь у Андрея. Тем более что Сергей меня уволил.
– Как?!
Вадим отвернулся. Кажется, он с трудом держался, и я решила, что сейчас и впрямь лучше ни о чём его не расспрашивать. Наконец он совладал с эмоциями.
– Как? Просто. А вот за что – мне самому хотелось бы знать.
– То есть у меня теперь телохранителя не будет, – сделала я очевидный вывод. – А... бегать по утрам со мной ты тоже не будешь?
– Так, Оля. Давай чуть попозже, ладно? Я попытаюсь собраться с мыслями. Ты позвони вечером, перед сном, ладно? У Андрея есть все мои номера и адреса.
– Ладно, – потерянно сказала я.
Он сразу заметил.
– Не расстраивайся, Оля.
– Я не расстраиваюсь. Я не понимаю.
Мы ещё немного постояли у моих окон, после чего он кивнул и пошёл куда-то через лужайку. А Регги шла у его ноги и всё оглядывалась, будто тоже не понимала, что произошло с людьми, которых она хорошо знала.
Я влезла в окно.
Может, Сергей решил, что опасность мне больше не грозит и не стоит тратиться на телохранителя для меня? Ну и пусть. Дело хозяйское. Но недоумение осталось каким-то тяжёлым ощущением на душе.
Закрыв окно, я присела на кровать. Почему-то в кресло не захотелось. Странно, но теперь комната мне показалась и пустой, и немного даже... чужой. А вот любопытно... Если в доме Сергея такие перемены пошли, может, мне каждый день теперь домой можно уезжать? В сторону дачного посёлка ездят несколько автобусов, мне приехать нетрудно. Всё. Решили-постановили: спрошу сегодня за ужином. А-а... А пригласят ли меня на ужин?.. Тогда на вечерней перевязке.
В дверь поскреблись. Я встала и открыла Стаху. Он решительно прошёл в комнату и сел на кровать, где только сидела я. Ну вот... У меня здесь остались только Андрей и Стах, с кем можно поболтать. Раз наверх теперь мне путь заказан. Я невесело хмыкнула. Кажется, я теперь только прислуга. Или вольнонаёмная? Как это называется?
А не слишком ли быстро я оценила ситуацию как пропащую? Не накручиваю ли я себя? Сергей-то мне ещё ничего не сказал. Однако, оглядев другими глазами комнату и вспомнив сегодняшние травы, заполонившие её, я подумала: было предупреждение, чтобы я не волновалась. А значит... Вполне возможно, я теперь здесь вообще не нужна... Я села рядом со Стахом. Не хочу думать, почему-то сразу мысли какие-то упаднические начинаются... Кот пересел ко мне на колени и вздохнул. Я его обняла и, забравшись с ногами на кровать, прислонилась к подушке. И мы уснули.
... А ещё здесь у меня оставался белый волк. Я гуляла по сонному лесу, а волк следил за мной из-за всех деревьев. Во сне не было слышно звяканья цепи от капкана, но волчьи глаза, угрюмые и полные тоски, я видела постоянно...
Андрея на обед тоже не позвали. Он накрыл наверху на троих и спустился на кухню. Впрочем, он-то не горевал. Хотя был смущён, что не пригласили меня. Зато ситуация с ним заставила меня всё-таки остаться с ним обедать. В знак солидарности.
– Андрей, мне платят. Наёмная служащая не сидит с хозяевами за одним столом, – спокойно сказала я на его смущение. – Честно, я жду, что Сергей откажется от моих услуг.
– Нет, – твёрдо сказал Андрей. – Лина не сможет... э... работать с твоим снадобьем, так что ты останешься.
– А почему он уволил Вадима?
– Не знаю. Честно.
Глядя, как он накладывает в мою тарелку салат, я начала думать, как бы стать понезаметней. Вязаные вещи – забыть. Превратиться в тень. И одеваться как тень. Не высовываться. Деньги-то в любом случае нужны. А ещё подумала, что теперь времени у меня больше станет, и я смогу чаще бегать по лесу. Кстати, о птичках...
– Андрей, спроси у Сергея, раз такие дела. Я ведь теперь нужна ему только утром да вечером. Может, будет удобней, если я буду приезжать сюда и уезжать?
Только спросила – и вдруг глаза потеплели. Изумлённая – что?! Слёзы?! – я сглотнула, чтобы хоть как-то приглушить странное желание заплакать. Чёрт побери! Меня никто не заставит плакать из-за каких-то... из-за каких-то... Внезапно вспомнилось: "Я не хочу, чтоб ты приснился ей..." И вспомнилось, как я думала про Андрея и Аню, что не буду лезть в их дела, потому как взрослые... И вцепилась зубами в палец. Не заплачу.
– Оля, ты что?.. – растерялся Андрей.
– Всё так хорошо было – и вдруг... – тонким голосом пожаловалась я. – Я уж думала – чуть не в рай попала...
Он протянул салфетку. Лучше б он не сочувствовал мне. Я тут же разревелась в эту салфетку. Андрей вскочил, зачем-то схватил полотенце, при виде которого я заплакала уже навзрыд, одновременно смеясь сквозь слёзы над собственной глупостью.
И в этот момент распахнулась дверь в кухню. Сергей – чем-то очень недовольный. Лицо – высокомерное, не подойди. Остолбенел при виде меня, ревущей, да так остолбенел, что я, как глянула на него, так у меня точно истерика началась. Только закрыла ладонями лицо и бормотала, задыхаясь:
– Из-звини, извини!..
– Что случилось? – резко спросил он.
Опустив ладони, я заметила, как напряжённо стоит, вытянувшись в струнку, Андрей, и поняла, что лучше ответить на вопрос Сергея.
Заикаясь от плача, одновременно кривя непослушные губы, показала ему край ладони, указательный палец в крови – прокушенный, но ведь Сергей не знает, что прокушен! – и со вздохом пояснила:
– Палец сдуру ножом порезала. Больно. Но сейчас всё пройдёт. Андрей мне, вон, салфетку дал и йод обещал принести. Так что всё в порядке.
В общем, испортила я ему хозяйский выход со всеми его высокомерными заморочками. Он растерялся. Даже светло-зелёные, почти ледяные глаза потемнели. Видно было, что порывался несколько раз подъехать ко мне – то ли утешить, то ли ещё что-то. Но Андрей уже склонился надо моей ладонью с ваткой и йодом. Сергей, теперь явно чувствуя себя ненужным, быстро выложил на стол мобильный телефон:
– Оля, это тебе – на всякий случай. Андрей покажет, что и как.
И сбежал.
А мы с Андреем долго смотрели ему вслед.
– Как там, у Шекспира? – тихо сказал Андрей. – Прогнило что-то в Датском королевстве?.. На ещё салфетку, вытрись. Переживём. Ну, успокоилась?
– Ага... – Я шмыгнула носом, чувствуя, как он распух, и жалобно попросила: – Андрей, ты мне покажешь, как с этим телефоном, а? У меня такого навороченного в жизни не было. – О том, что у меня мобильного вообще не было и нет, промолчала.
– Покажу, конечно. Смотри сюда. Это кнопка вызова Сергея. То есть его искать в телефонной книге мобильника не надо. Эта кнопка – мой телефон. Звони, если что...
Через полчаса я повесила на грудь вязанный крючком чехол с личным мобильником и решила немного развеяться.
Ещё через полчаса мобильник зазвонил, и я его чуть не минуту выпутывала из этого чехла и лихорадочно вспоминала, куда тыкать, чтобы ответить.
– Да?
– Оля, ты где?
Не мог вопроса другого придумать! Зато ответ ему будет... Хи... Кхм...
– Под забором!
Хороший он мне мобильник дал – чувствительный очень. Как поперхнулся Сергей – отчётливо слышно было. И – замолчал. Собрался с мыслями (не буду ему объяснять всё подробно, пока сам не пожелает!) и осторожно спросил:
– А что ты там делаешь?
– Малину белую ем, – мстительно ответила я.
