Текст книги "Травница (И я не осуждаю тебя, Парк-авеню 79) (СИ)"
Автор книги: Джиллиан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)
16
Это, конечно, не совсем забор. Так, остатки былой роскоши – чуть подальше от того места, где мы с Сергеем ели малину. Здесь темно и уютно, как в шалаше. Он, забор этот, спрятанный кустами малины и вишни-"плакучки", махонький, всего метра три в ширину. Два столбика, вбитых в землю, две поперечные жерди – и доски на них. В одном месте доски не хватало, так что я, усевшись на корявую нижнюю жердь, снимала спелые ягоды с веток поближе и размышляла. Я уже всё для себя решила. Запутанных ситуаций не люблю. Легче их рвать сразу. Но сейчас мешал Стах. Я-то уже сегодня решила сбежать, сразу после вечерней перевязки. А что? Через лес – час спокойной ходьбы. Утром, благо Сергей встаёт не слишком рано, а я – наоборот, как раз бы успела к перевязке утренней. А потом бы опять сбежала. И целый день свободна.
Но кот решил по-своему. Он вдруг начал ходить за мной по пятам, не отставая. Нет, конечно, я могла бы забрать его с собой, но оставлять Сергея совсем в одиночестве... Зарапортовалась. Какое одиночество?.. С ним остаётся и Андрей. И эти двое.
И теперь я сидела и думала, не слишком ли сильно я заранее паникую. Такое в моём характере тоже есть. Со вздохом сняла ещё ягодку, сунула в рот. Вкусно... Прохладная такая сладость на языке...
– Оля!
Я затаилась. От этого повелительного голоса аж мурашки по спине... Еле слышное потрескивание и поскрипывание песка на асфальтовой дорожке под резиной колёс. А вскоре послышался и шелест травы. Свернул к малине.
– Оля! – настойчиво позвал Сергей. – Если я подъеду ближе, Андрею придётся меня отсюда вытаскивать. Колёса застрянут в земле.
Вздохнув, я нагнулась, чтобы не треснуться головой о верхнюю перекладину, и вышла из кустов. Сергей сидел в кресле спокойно, только пальцы левой руки неслышно барабанили по подлокотнику... Шантажист.
– Ты одна? – как-то незаинтересованно спросил он, будто ему всё равно – одна я, нет ли. И чего тогда спрашивает вообще?
– Нет, не одна, – строптиво ответила я и обернулась.
И он невольно тоже посмотрел на малину. Вцепившись обеими руками в подлокотники. Лицо сразу почему-то осунулось, а глаза заледенели.
Стах вышел из кустов важно и с осознанием собственного кошачьего достоинства. Встал рядом с моими ногами. А потом сел, укоризненно глядя на хозяина.
– Почему ты здесь сидишь? – с каким-то хмурым облегчением спросил Сергей.
– Потому что Регги нет. Была бы она, я не сидела, а бегала.
– Тебе жаль... Ты очень жалеешь, что я уволил Вадима?
– Что ты делаешь, меня не волнует. Это дело хозяйское – принимать на работу или увольнять. – Я запнулась, когда в голову пришла новая мысль, и уже внимательно посмотрела на Сергея. – А-а... А ты, случаем, не увольнять меня пришёл?
– С чего ты так решила? – Судя по дрогнувшим бровям, удивился он искренне.
Он развернул кресло и поехал к дорожке. Передние колёса въехали на асфальт – задние забуксовали. Я подошла и машинально схватилась за какую-то раму сбоку – приподнять одну сторону кресла. Господи, какое тяжёлое!
– Опусти! Что ты делаешь?!
– Ты же застрял! Вытаскиваю! – обозлилась я: тоже – нашёл неженку! Поработал бы с моё в деревне в самую страдную пору!.. Хоть и давно было, но физической работы не боюсь! И вообще. Небось, не возражал, когда ночью мне пришлось его держать!..
Кресло поднялось на дорожку. Не оборачиваясь, Сергей проехал было несколько метров – и остановился. Повернул голову – намёк на обернуться.
– Ну, ты идёшь?
– У меня свободное время, между прочим, – не сдвинувшись с места, сказала я. Стах посмотрел на меня, посмотрел на хозяина. И тоже с места не сдвинулся. Ура... Хоть этот меня понимает. – Да и что сейчас в доме делать?
– А здесь – что?
Хотела я ему ответить, что было дельце, пока он не приехал... Но...
– А здесь – малина, – в том же тоне ответила я. – Зря пропадает. Доем – приду. – Выждала паузу, глядя на его пальцы, снова забарабанившие по ручке кресла, и ехидно добавила: – А может, и нет. До перевязки времени полно.
Пальцы на подлокотнике застыли.
– Не пойдёшь?
– Ну, Сергей, что мне там делать? Ты занят с гостями. Андрею не до меня. Я хоть погуляю здесь о Стахом.
– Ты могла бы посидеть с нами.
Впервые я услышала его нерешительность. И сама хмуро спросила:
– Смеёшься? Да? Наёмная служащая – с гостями?
– Ты так расцениваешь своё положение в моём доме? – Ух, какое высокомерие прорезалось в голосе... Он начал неловко разворачивать кресло ко мне, и я поспешила обойти его сама. Холодные зелёные глаза замерли на мне. – Почему? Ведь совсем недавно тебе нравилось здесь.
– За что ты уволил Вадима?
– Тебе очень плохо, что я его уволил?
– Да, плохо. А если Андрей в следующий раз подойдёт ко мне и скажет, что ты больше не нуждаешься в моих услугах? Причём ничего не объясняя?
– Хочешь – верну его? – Он прищурился, хотя солнце было за его спиной.
– А смысл? – пожала я плечами. – Он не вернётся.
– Почему ты так думаешь? Ты говорила с ним? – Вот тут он удивился.
– Нет. Не говорила. Просто, если б ты так поступил со мной, я бы точно не вернулась... И ещё. Ты его не вернёшь в любом случае.
– Почему?
– Мне кажется, не в твоём характере так быстро менять решения.
– Я найму для тебя другого телохранителя.
– Как хочешь. Хозяин – барин.
После этой моей реплики он вскинул голову и молча объехал меня. Глядя ему вслед, я села на асфальт – ногами на траву, чем немедленно воспользовался Стах и с довольным мурлыканьем устроился у меня на коленях. Поглаживая ему голову, я пыталась думать, но думать не хотелось. Хотелось плакать. Что-то я совсем плаксивая стала. С чего бы... Перед глазами промелькнуло, как склонилась над Сергеем Лина, как нежно обняла ладонями его лицо... Мотнула головой. Мне-то что с того? Обняла и обняла... Проморгалась – и слёзы остались на месте.
Весь день до вечера я старалась сделать так, чтобы никто ко мне не подходил, пряталась ото всех. Удобно, если учесть, что обереги мои никого не пускали ко мне – из тех, кого я не хотела бы видеть. А те, кого хотела видеть, не приходили сами. Андрею некогда, а Сергей... Так что была рада, что хоть Стах остался со мной.
Перед перевязкой заглянула на кухню.
– Андрей, не сочти меня за дурочку, но... Не мог бы ты проводить меня к Сергею? А я потом тебе помогу с готовкой.
– Конечно, провожу.
Я знаю, что платки при моих широких скулах меня почти уродуют. Поэтому взятую на всякий случай из дома ситцевую косынку надела – и так, чтобы она полностью скрывала волосы. Ну и... Я отвернулась от зеркала. Ну и уродина... Даже Андрей вскинул брови при виде платка. Правильно. Ни разу не надела, а тут... Это называется – бунт на корабле: если я уродина, почему бы не стать ещё страшней?..
– ... Здравствуйте.
Мне ответили вразнобой. Причём Александр при виде меня скривился и сполз со стола, на котором сидел, чтобы удалиться из комнаты. А следом за ним... Ой, кажется, с ним у Мишкиного отца ничего не получится. Пустоцвет... Кажется, его сестра ещё ни о чём не подозревала. Так что я спокойно вынесла из ванной комнаты всё необходимое. И, пока я снимала с ног Сергея тряпки и мешки, Лина довольно безразлично спросила:
– Вы профессиональный медик?
– Нет.
Боясь следующих вопросов, я немедленно, хотя ещё было рано, открыла баночку со снадобьем. Лина сидела на стуле рядом с Сергеем. "Аромат" быстро распространился по комнате, после чего женщина мучительно сморщилась и, извинившись, вышла.
Я работала быстро, счищая ватой то, что легко снималось, и срезая ножницами клочья плоти, которая ещё держалась, но уже была безвозвратно мертва. Несмотря на страшный вид вскрывающихся язв, я почувствовала облегчение: гнили стало меньше.
– Не щиплет? – спросила я, закончив чистку и наложив снадобье на кожу.
– Нет.
Я взглянула на него. Сидел спокойно, но закрыв глаза. Правильно. Чего на меня смотреть, если только что здесь такая красавица была... Опять нагнетаю?..
Быстро наложила марлички на все тёмные пятна и на язвы, бережно замотала его ноги в мешки, положила сверху простыню. Потом придёт Андрей, поможет ему надеть спортивные штаны, а я пока...
– Ты будешь ужинать с нами?
– ... Нет.
– А как же хозяин – барин?
– А Андрею одному оставаться? – сердито спросила я. – Или заставишь его прислуживать здесь? Чтобы не скучал?
Глаз он так и не открыл. Я принесла чашку с остатками отвара, сунула ему в руку.
– Пей, а то потом опять забудешь. А я потом чашку заберу вниз помыть.
Пальцы у него слишком вялые. Задумался, что ли, о чём-то. Пришлось встать рядом и подождать, пока соизволит глаза открыть. И снова протянуть отвар. Он глянул исподлобья, поднял руки и внезапно обнял мои ладони своими и так, обняв, потянул чашку к себе, к своим губам. Холодок по позвоночнику. Что он делает... И зачем? Я не умею в такие игры играть. Думает, раз я почти прислуга, а он хозяин, так можно всё что угодно со мной делать?! Нет... Я сегодня точно сбегу домой...
– Сними платок. – Его шёпот резанул по ушам.
И глаза поднял. Я, затаив дыхание, почти незаметно покачала головой. Страшные у него глаза. Даже полузакрытые – бездонные... Его губы дрогнули – улыбнуться? Приник снова к чашке, а потом выпрямил свои пальцы, но не убрал и потёрся щекой о мои. Не спуская с меня глаз. Замер так... Тёплое дыхание в мои пальцы. Освободившейся рукой стащил с меня платок.
– Твоё эстетическое чувство возмущено? – попыталась я спросить саркастически.
Мимо. Молчит и смотрит.
Я дёрнула было ладони с чашкой. Не отпустил. Чёрт... На два фронта играет? Думает – болен, так можно всё?.. Вести себя как угодно? Что он так внимательно выглядывает в моих глазах? Не буду плакать! Не буду – и всё. Стиснула руки, чуть не раздавив чашку, и вывернулась из его ладоней.
Собрала перевязочный материал в пакет, только собралась идти в ванную отмываться, как он спокойно сказал в спину:
– Вадим сегодня будет вечером у нас. Ты довольна?
Теперь остановилась я. Так. Планы сбежать рухнули. Хорошо или плохо? Андрей будет, наверное, рад. Мало ему всяких событий, так ещё теперь с плаксой сидеть за одним столом – аппетит отбивать. Так что Вадим кстати будет. Но почему-то эта новость не вызвала во мне никаких приятных эмоций.
Повернувшись чуток, как недавно он на тропинке, я сказала:
– Мне всё равно. – И зашла в ванную комнату.
Глянула на себя в зеркало. Ой, ну и растрепал он мне волосы-то... Пригладила пальцами чёлку, чтобы не стояла дыбом, и вздохнула, глядя в зеркало. Отражения не видела. Видела поразительно красивое лицо Лины, её широко расставленные огромные глаза, её хрупкую фигурку... Никогда не задумывалась, что могу себя с кем-то сравнивать... Да и зачем?.. Почему мне всё равно, будет ли Вадим вечером здесь?
Уже вытирая руки, поняла: Сергей в какой-то степени был моей собственностью до появления его бывшей жены. Он был... моим подопечным, и мне нравилось обращаться с ним как с близким человеком, почти как с другом. Пора признаться, что в некотором смысле я собственница и мне не хочется делить свои привязанности с кем-то ещё. Так что материнский инстинкт во всей красе. Эгоистичный, но ведь понятный?
С другой стороны, пусть и понятный, но мою привязчивость он не оправдывает.
Теперь он не мой. Теперь он даже не вызывает жалости. Потому что поверил, что вылечится. И снова стал сильным, каким, видимо, был до недавнего времени. Теперь у него другое окружение. Выше того, к которому мне приходится по жизни принадлежать.
Надо взять себя в руки и больше не поддаваться на провокации Сергея. Может, ему просто поиграть хочется... Тем более, женщина, которая за ним ухаживает, сильно зависит от него в материальном отношении. Фу... Додумалась...
Ещё раз пригладила чёлку и вышла.
В комнате Андрей. Пытается надеть на Сергея штаны. Я тихонько фыркнула. Ага. Тяжело без Вадима? И подошла к ним.
– Приподними, я натяну.
Осторожно присобрала снизу брючины и потащила наверх. Андрей приподнял хозяина... Задела всё-таки. И, кажется, сильно. От боли Сергей коротко зашипел сквозь зубы. Меня аж ошпарило этим шипением.
– Миленький, я нечаянно! – засуетилась я. – Больше не буду, потерпи, милый!
С перепугу взглянула на него, а он – на меня. Побледнел. В лице ни кровинки, смотрит, как будто я не ногу его задела, а по язве ударила. Господи, какая же я неловкая...
Наконец закончили. Сергей быстро развернул кресло и отъехал к компьютерному столу. Мы с Андреем переглянулись и поспешили выйти – сбежать, точнее... Уже на кухне я передёрнула плечами, глядя на свои руки. Покачала головой.
– Да-а, моими руками только с больным и возиться... Давай, где у тебя картошка?
Андрей как-то странно глянул на меня, но промолчал, кивнул на раковину.
Некоторое время мы работали в молчании. Я успела вымыть картошку, начистить и накрошить, когда Андрей сказал:
– Оля, так понимаю, музыку любишь, да?
– Ага. Есть такое.
– У тебя в мобильнике есть много записей. Хочешь послушать?
– Конечно. А как?
– Закончим с готовкой – принесу наушники и покажу, как действовать.
– Спасибо. Было бы здорово: слушать – и вязать. Андрей... Прости моё любопытство... А почему ты у Сергея работаешь?
– Не совсем понял вопроса.
– Мне кажется, ты не совсем похож на человека, который бы согласился работать... ну... как сказать...
– На подхвате? – помог Андрей и улыбнулся. – На вторых ролях? Жизнь иногда так поворачивает, что приходится заниматься всяким.
Так я получила косвенное подтверждение, что Андрей не тот, за кого себя выдаёт.
– Андрей, Сергей сказал, что Вадим сегодня же вернётся?
– А он сказал, что именно вернётся? – заинтересовался Андрей.
– Ты что-то знаешь? – насторожилась я. – Вообще-то, Сергей сказал, что сегодня вечером он будет у нас. Есть разница? Я поняла, что он хочет вернуть его.
– Оля... – начал было Андрей и замолк. После небольшой паузы, в течение которой моё любопытство разгорелось донельзя, он продолжил: – Оля, а Сергей знает, что вы с Вадимом по утрам бегаете? Ну, о ваших пробежках?
– Не помню – может, и говорила... – Теперь запнулась я. Руки продолжали машинально чистить подсунутую морковку, а мозги закрутились в другую сторону: Сергей – хозяин жёсткий. Может, ему не нравится, что его подчинённые (блином я всё-таки руганулась) не только работают, но и втихомолку наслаждаются всеми благами его поместья? И озадаченно спросила: – Считаешь – надо сказать? Есть смысл?
– Смысл есть, – твёрдо сказал Андрей и улыбнулся мне сверху вниз.
Тихонько вздохнув, я подумала уже о другом: будь он свободен, я бы очень хотела, чтобы он был с Аней. О таком только мечтать: темноволосый, высокий, сильный, плечи – вон какой разворот. И симпатичный... "Симпатичный" же внимательно посмотрел на меня и настойчиво повторил:
– Оля, ты скажи Сергею о пробежках сегодня же. И лучше до прихода Вадима.
– Да я уже поняла, – вздохнула я.
Андрей повеселел, велел мне взять хлебную корзинку и отнести наверх.
Едва я взлетела по лестнице на второй этаж, из соседней с Сергеем комнаты вышла Лина. Опустила глаза на корзину с хлебом – в полутёмном коридоре она показалась совсем картинкой: такая... такая... статуэтка! Нет, неудивительно, что Сергей до сих пор в неё влюблён. В такую нельзя не влюбиться с первого же взгляда.
– Оля, – тихо сказала она, изгибая безукоризненные бровки, – вы ведь у Сергея работаете? Вы... не могли бы помочь мне? Нужно выгладить несколько вещей...
Мне вдруг резко вспомнился мой последний выпускной класс. Было в нём однажды поветрие насмешливого экономического отношения к привычной халяве: "Дай списать домашку! – Три рубля!" Я мило улыбнулась красавице ("Спасибо, ребята, за подсказку!").
– Мой рабочий час в этом доме стоит три тысячи рублей. Если Сергей согласится доплатить, я, конечно же, возьмусь за глажку.
В красивом лице не дрогнула ни одна чёрточка. Лина ответно улыбнулась и скрылась в своей комнате. Интересно, а чего она ждала? Что я тут же брошу всё и начну вкалывать на неё?.. Я похолодела: а если это Сергей её надоумил? Типа, мне заняться нечем?.. Стоя у двери в его комнаты, я вздохнула. Скорее всего, нет, не надоумил. Я его, конечно, знаю мало, но, мне кажется, он предупредил бы, спросил бы меня, хочу ли я заняться ещё чем-нибудь помимо перевязок.
Стукнув в дверь, я вошла – и сразу к большому столу: расстилать скатерть, ставить корзинку-хлебницу. Поймала момент: Сергей коротко глянул на меня – быстро спросила:
– Сергей, а Вадим точно сегодня придёт?
– Да. – Ого, как жёстко.
– Извини, может, не вовремя. Ты его уволил из-за наших утренних пробежек?
Кресло откатилось от стола. Сергей полностью развернулся ко мне лицом. Взгляд бесстрастный. Хотя само лицо напряжённое. Почему бы это...
– Вы... бегали по утрам?
– Два раза, – призналась я. – Я подумала: когда ещё у меня будет возможность побегать по лесу? А Вадим сказал, чтобы я без него не бегала, потому что мало ли что. И мы начали бегать. Ну, помнишь, я ещё сегодня сказала, что, была бы здесь Регги, я бы бегала, а не сидела бы под малиной? Ну вот... Я именно это имела в виду. Я не подумала, что тебе это может не понравиться. Ну, из-за ног...
– Значит, вы бегали... – задумчиво сказал Сергей, не спуская с меня глаз.
– Не только, – пожала я плечами. – Отвар, который ты пьёшь. Травы к нему я собираю в одном местечке, а Вадим меня туда провожает. Потому что там глухой овраг. Я однажды от Вадима сбежала – с утра пораньше, так он меня отругал – и с тех пор мы бегаем туда вместе. Один раз там даже Стах был, – улыбнулась я воспоминанию.
– Хорошо, я буду помнить о ваших пробежках, когда буду говорить с Вадимом. -Сергей снова вернулся к рабочему столу, склонился над кипой бумаг.
Но, когда я закрывала дверь в его апартаменты, кресло было развёрнуто ко мне. Сергей сидел, расслабленно положив руки на подлокотники и спокойно глядя на меня.
17
А-а-а!!! Это так здорово – наушники! Можно громкость как угодно поднимать – и танцевать! И я протанцевала – по комнате! На глазах Стаха, вытаращенных от изумления!.. А вязать! Ммм! Я чуть не смеялась от удовольствия, слушая задорные песни, поднимающие настроение, и не замечая, как быстро вяжу! Качала головой в такт голосу и качалась на стуле, пока вязала, почти танцуя. Здорово-здорово-здорово!
Андрей тоже засмеялся, как вошёл, – при виде меня, счастливой. Я отложила вязание, положила наушники на кровать – рядом с котом, который на них немедленно насторожил уши. Вздохнула от переполняющего счастья.
– Ты не представляешь, какое огромное спасибо тебе, Андрей!
– А что? Дома наушников нет?
– Есть – компьютерные. Только ведь с ними – никуда, а с этими!.. Как хорошо!
– Прихожу к выводу, что тебе много для счастья не надо, – задумчиво сказал Андрей, присаживаясь напротив меня в кресло.
– А человеку вообще немного надо для счастья, – улыбнулась я. – Попасть в рай – и всё. Хоть чуток посмотреть, что такое райская жизнь. И почувствовать себя счастливой.
– А ты счастлива?
– Сейчас? Конечно! У меня тут такой набор песен! Сижу и балдею.
Он снова засмеялся. Интересно, он пришёл со мной просто посидеть? Посуду после ужина я не ходила наверх собирать, но вымыли мы её вместе. Ну и пусть сидит. После такого подарка, как наушники, я готова болтать с ним сколько угодно... Внезапно закралась мысль: а вдруг я его ограбила?
– Андрей, признавайся, – подозрительно взглянула я на него, – ты мне, случаем, не свои наушники отдал? И теперь сам не можешь музыку слушать?
– Да нет, – отмахнулся он. – Это мобила Сергея. Мы вместе выбирали модель. Вот я и вспомнил о наушниках. Оля, я чего пришёл... Через полчаса здесь будет Вадим...
– О!
– Вот именно. Ты сказала Сергею о пробежках?
– Да, сразу, как поднялась к нему с хлебной корзинкой. А что?
– Ну, Вадим в определённой степени человек тяжёлый. Прийти-то он придёт, но может отказаться вернуться в этот дом. Где-то я его даже понимаю...
– Я – тоже, – задумчиво сказала я. – Андрей, если бы я знала точно, почему Сергей его уволил, я бы поговорила с Вадимом и, может, смогла бы уговорить его вернуться. Но... Я даже не представляю, почему это произошло...
– Чёрт... – пробормотал Андрей. – Не мне бы с тобой говорить об этом.
– Не поняла. Почему не тебе? И о чём говорить?
– Чувствую себя старухой-сплетницей, – вздохнул он. Посмотрел на меня, скептически сжав губы. – Ладно... В общем, такой глупый вопрос: как ты относишься к Сергею? Только серьёзно.
Я села на стул основательней. Присмотрелась к Андрею. Серьёзен. И правда.
– Ну-у... Я понимаю, что ему очень трудно. Что он лишён многого, к чему привык. И это его раздражает. А может, даже мучает. Что он, кажется, решил остепениться и заново выстроить свою личную и семейную жизнь. В общем, мне его жалко. А что?
Что-то промелькнуло странное в его глазах, когда я договаривала своё видение ситуации. Я замолчала и тоже поджала губы, глядя на него. Не говорить же о том, что ещё я понимаю: Сергей – мужчина, как говорится, в самом соку, и ему тяжело приходится, потому что рядом нет женщины... Нет, по-другому. Потому что он из-за гангрены не может с женщиной... Как-то так. А ведь он наверняка в какой-то степени дон жуан. Вон какой видный. Но гангрена не помешает ему попытаться наладить отношения с бывшей женой. Они красивая пара... Он высокий, сильный. Она нежная, прелестная...
И я повторила вслух, подавив вздох:
– Они красивая пара...
– Всё... Маразм крепчал, – сказал вдруг Андрей. – Больше я так не могу. Пора вызывать тяжёлую артиллерию. Мне одному со всем этим не справиться. – И он в прямом смысле схватился за голову.
Я впервые видела, чтобы человек отчаянно хватался за голову, и испугалась сама.
– Андрей, ты что?!
– Ща, успокоюсь, – чуть не сквозь зубы сказал он и несколько раз глубоко вздохнул, а я пожалела, что у меня на столе, кроме вазы с яблоками, нет кувшина с водой. – Всё, успокоился. Пошли – встретим Вадима в холле? А я потом поднимусь с ним к Сергею.
– Хорошо, – послушно сказала я, несколько оторопевшая от его вспышки. Но любопытства сдержать не смогла: – Извини, Андрей... Мне злить тебя не хочется, но ты начал говорить загадками. Что ты имел в виду, когда говорил о тяжёлой артиллерии?
– Когда дело плохо, кого должны вызывать? Крёстную фею. Вот её я и собираюсь вызвать. Пусть приедет и разбирается, что здесь происходит.
Он сказал это так сердито, что я невольно улыбнулась, сразу представив: фея – ага! Вот сейчас выйдем в холл, а входная дверь ка-ак раскроется, как влетит на огромных сияющих крыльях красивая снисходительная дама, в длинном полупрозрачном платье, а в руках у неё – палочка, сверкающая волшебными искрами, как начнёт эта фея приводит всё в порядок!.. Глядя на меня, и Андрей неохотно усмехнулся.
Уже сев на диван в холле, я вдруг остановила своё воображение и себя же спросила: а что Андрей считает беспорядком? Может, эта волшебная крёстная фея не знает, что у Сергея гангрена?.. Это и есть беспорядок? Нет, что-то тут не то. Особенно – тяжёлая артиллерия и то, что Андрей за голову схватился.
Стах счёл, что я слишком взволнована и меня надо успокоить. Для чего он и взгромоздился ко мне на колени и подставил лобастую голову под мои ладони.
... Может, я пыталась бы гадать и дальше, если б не услышала медленного шага со второго этажа. Александр.
Он уже привычно утомлённо пробрёл с лестницы до соседнего дивана и рухнул на него, словно его ноги не держат после тяжелейшей работы. Диван стоял чуть углом к нашему, поэтому ему не пришлось по второму разу утомляться, чтобы взглянуть на нас.
Вжавшись в спинку дивана, я удивлённо и со страхом следила, как вокруг него всё сильней и крупней раскрывается гнилостно-белый цвет белены.
– Что? С одним не получилось, за второго принялась? – совершенно безэмоционально сказал Александр.
Мы с Андреем не успели сообразить, о чём он, как от входной двери сказали – тихо, но сильно:
– Что? Повтори, гадёныш, что ты сказал!
Крупным шагом через весь холл прошагал Вадим, склонился над Александром. На том затрещала рубашка, когда Вадим решительно схватил его за грудки, почти подняв с дивана и встряхнув, словно приводя в чувства.
– Ах ты мразь...
Дальше Вадимом было высказано то, что снова напомнило мне мультик "Ограбление по..." и знаменитую фразу: "Далее – непереводимый итальянский диалект". Мельком глянув на всё ещё медленно закрывающуюся дверь, я заметила примерно сидящую рядом Регги, с интересом хлопающую глазами на происходящее.
Взбешённый Вадим ещё тряс безвольного в его руках Александра, когда со второго этажа раздался испуганный женский вскрик, а затем – недовольный голос Сергея:
– Прекрати!
Вадим покосился наверх и швырнул порядком потрёпанного Александра на диван. Андрей уже стоял, я же насторожённо сидела на краешке дивана нашего, готовая в любой момент сбежать. Был момент, когда я ужаснулась, как бы Александр не сломался, такой безвольной куклой он свалился...
Мне казалось, Сергей немедленно спросит, что же здесь происходит, но он всё так же холодно сказал:
– Ольга, зайди к себе. Пожалуйста. Вадим и Андрей, поднимитесь ко мне.
И всё. Развернул кресло – и пропал. Лина всё ещё стояла, прижав ладони к лицу, но почему-то не спускалась к брату – хотя бы утешить его. Мужчины кивнули мне и пошли к лестнице. Прикусив губу, я поспешила к своей комнате. Стах лениво потянулся на паркете и медленно побрёл за мной. Обернувшись у самой двери в комнату, я шепнула:
– Регги!
Только уши насторожила. Учёная – уважительно подумала я, закрывая за собой дверь. Хозяин сказал – "сидеть", будет сидеть, пока не скажет – "отомри".
Машинально взявшись за вязание, обнаружила, что пальцы дрожат от напряжения. И от обиды. До меня дошло сказанное Александром. И теперь я перебирала его слова и примеривала на себя. Я – что, так выгляжу, что меня можно заподозрить в активном кокетстве со всеми, кто в штанах, – кажется, так это дело называли мои выпускницы? Как хорошо, что за меня вступился Вадим!.. Стоп. А если... А если Александр сказал Сергею то же самое? Не потому ли уволил Сергей телохранителя, что тот, по клеветническому навету Александра, якобы не выполнял своих прямых обязанностей? В таком случае понятно, почему Сергей несколько раз спросил меня, не жаль ли мне, что Вадим уволен.
В конце концов, я поняла, что сейчас взорвусь от возмущения. Зачем Александр это сделал?! Из-за того что Вадим выгнал его из моей комнаты, где он надымил куревом? Такой мелкий, мстительный пакостник?
– Прости, Стах, – прошептала я, решительно отложила вязание, сунула ноги в кроссовки и, открыв окно, выпрыгнула наружу. Ближе к стене, пригибаясь под окнами первого этажа, я добралась до угла дома и помчалась к знакомому дубу – в надежде, что, прежде чем добегу, обида развеется.
Асфальтовая дорожка. По ней уже легче и спокойней, потому что от торца дома не видно меня. Разве что кто-то на кухне... На полдороге к дубу свернула – к памятному забору, к белой малине. Здесь моё заветное местечко... Здесь могу пошмыгать на воле носом... Здесь могу утешить себя сладеньким...
До местечка оставалось совсем немного, когда я интуитивно почувствовала, что на дорожке не одна. Сначала, бросив в сторону короткий взгляд, уловила летящую рядом тень. Потом уловила знакомые очертания – и даже остановилась, изумлённая. Белый волк тоже остановился – шагах в пяти. Чем больше я в него всматривалась, тем он становился плотней и реальней. Но... Где же привычная цепь капкана?
Часто и тяжело дыша от бега, я постояла немного перед ним и уже неспешно пошла дальше, время от времени оглядываясь. Белый волк шёл, чуть поотстав. Громадный такой. Будь он рядом, головой был бы мне выше пояса. Интересно, все волки такие? Настоящих-то я не видела. По-моему, он даже выше, чем овчарка Регги... А ещё интересно, что было бы, если б эти два зверя встретились. Это мне вспомнилось, как Регги глухо зарычала на след белого волка, показанный ей Стахом.
Когда мы дошли до потайного забора, моё напряжение исчезло. То ли бег повлиял, то ли размышления... То ли белый волк наколдовал... Я нехотя улыбнулась и нырнула в кусты малины. Снова, как в обед, устроилась на перекладине.
Волк протиснулся между ветками ко мне – в образованный густыми кустами шалаш. И лёг. Чтобы дотянуться до него, мне пришлось бы встать и сделать шаг.
– Я буду есть малину, – предупредила я. – Так что надеюсь, ты не голодный.
И перестала вообще о чём-то думать в зелёном полумраке, слушая птиц, которые сначала попритихли, когда я ворвалась в кустарниковую пещеру, а потом снова запели. Почти задремала, прислонившись к заборной доске, и только разок почти безразлично подумала, что оставила мобильный телефон в комнате...
Очнулась от движения. Белый волк, лежавший положив морду на передние лапы, поднял голову, а затем, пригнувшись, юркнул в небольшой просвет между кустами.
Немного удивлённая, я прислушалась. Шелест травы и ветвей, лёгкий топоток – из кустов вынырнула Регги, радостно задышала: "Ага, вот ты где! Я тебя нашла!" И вдруг втянула воздух, сунула нос к земле и тихо зарычала. Снова зашелестели листья и трава.
– Привет!
– Привет, – отозвалась я, будто мы с утра и почти час назад не виделись.
– Что с Регги? Почему рычит? – спросил Вадим, внимательно приглядываясь к месту, на которое рычала Регги.
Я без улыбки посмотрела на него и вздохнула.
– Ты ж не поверишь, если скажу, что здесь только что был белый волк.
– Поверю, – сказал он. – В последнее время готов чему угодно верить. Но сейчас меня больше волнует другое. – И протянул мне "мой" мобильник, качающийся на цепочках чехла. – Звони Сергею. Нервничает.
– Он тебя восстановил на работе?
– Да. Мы выяснили всё, что нужно. Звони.
Вынув мобильный из чехла, я снова вздохнула. Нажала кнопку быстрого вызова.
– Если ты скажешь, что опять под забором... – начал Сергей и замолчал.
– Обзавидовался? – спросила я. И почти услышала, как он улыбнулся.
– Принеси мне немного, когда на перевязку придёшь.
– Хорошо, принесу, – пообещала я, тоже улыбаясь.
Он отключился, а я посмотрела на время, высвеченное на экране. Пора, вообще-то, на перевязку – третью, перед сном. Уже. Поискав, я нашла чистый лист лопуха, скрутила его в кулёк и предупредила Вадима, увлёкшегося объеданием ягод:
– Одну в рот, другую – мне в лопух. Сергей тоже хочет.
Он хмыкнул и принялся за сбор малины. Исподтишка понаблюдав за ним, я решила, что он больше не злится из-за недавнего происшествия. И на меня, как я немного побаивалась: ведь из-за меня попал в такую историю. Или я себя снова накручиваю, а люди на такие вещи не очень обращают внимание? Ох, понимать бы всех. Например, того же Александра. Зачем он это сделал?.. Зачем надо было придумывать вообще всю эту историю? Может, я ему не нравлюсь, как человек? Или всё-таки обозлился на Вадима, из-за того что тот выгнал его?.. По второму кругу пошла думать об одном и том же. Хватит. Всё равно безрезультатно.
