Текст книги "Уходящая в тени (СИ)"
Автор книги: Джиллиан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
24
Я побежала предупредить дядю, что ухожу ненадолго. Назарий очень неохотно отпустил меня. Правильно: я тут развлекаться вздумала, а ему разбирайся со страждущими в подвале!.. Уходя, мой старший брат с сожалением оглянулся на подвал Назария. Танюшка тоже стрельнула в него вопрошающим взглядом: «Ты ещё придёшь?» Алексис едва заметно кивнул.
Благодаря их мимолётному перегляду, я спохватилась: а где же Агния? Ведь только что была здесь! За руку с Алексисом!
– Что опять? – спросил Влад, когда я задержала закрывающуюся подвальную дверь, чтобы вернуться и внимательно оглядеть помещение.
– Не вижу Агнии.
– А она минут пять назад ушла! – сообщила мгновенно подбежавшая Танюшка. – Если придёт, что сказать?
– Пусть дождётся нашего возвращения, – вздохнула я.
Сначала я решила, что, говоря о кладбище, Влад имеет в виду современные кладбища, расположенные в черте пригорода. Но, когда водитель Влада свернул в середине города на тихую улочку и помчал по ней машину вниз, сообразила: в этом тихом районе, ещё старинных построек, тоже есть своё кладбище, которое уже лет шестьдесят не действует. Зато по силе это место – одно из самых мощных. Нынешние горожане используют старинные дорожки для гуляния, как парковые аллеи. Здесь и юные парочки, и молодые мамаши с колясками. Скамеек тоже много. Некоторые – из стародавних, металлических, с совершенно рассохшимися деревянными сиденьями. Некоторые – просто упавшие деревья.
Вторая машина, с волками, притулилась к кустам, чуть ниже остановки при кладбище. Точнее – машина-то притулилась, а вот волки заняли всю скамейку внутри пустынного остановочного навеса: пассажиров здесь бывает мало – и ездят одни автобусы. Едва наша машина притормозила и мы вышли, Влад сразу пошёл к примолкшим и вставшим ему навстречу парням.
– Оборотни выглядят довольными, – невольно улыбаясь их улыбкам, как ни странно явно при виде меня, негромко сказала я Алексису.
Тот усмехнулся.
– И влюблёнными в тебя – в Открывающую. Неужели ты не читаешь в их глазах, что теперь кое-кто из них надеется: уж его-то девушка, оставленная в родном городе, точно обладает блокированными способностями? Или... Да что там говорить. Влад не сказал тебе, что вы уезжаете отсюда, увозя ещё трёх девушек – будущих магичек? Волки времени тоже зря не теряли. Нашли себе невест.
– Что-то такое было сказано, – ошеломлённо сказала я. С этой точки зрения внезапное расположение ко мне волков я не оценивала.
Вернулся Влад, кивнул.
– Я провожу тебя до входа на кладбище. Попытайся сесть так, чтобы я видел тебя. И Игната. Не знаю, что у него на уме, но вся эта ситуация мне не нравится.
Я встряхнула косами – до сих пор не привыкла к ним. Зазвенели амулеты и талисманы. Все заряжены до упора.
– Справимся, – сказала я и, приподнявшись на носках, поцеловала его. – Я быстро.
Мы пошли по растрескавшейся асфальтовой дорожке, по краям заросшей травой, которая и далее медленно, но терпеливо разрушала тропку... Вот и граница кладбища. Влад остался позади, а я шагнула дальше – и почувствовала нечто упругое, что мягко упёрлось мне в грудь, остановив на следующем полушаге.
Вот теперь можно рассмотреть, что именно не впускало всех наших на кладбище. Приглядевшись к входу, я аж рот открыла: вот ничего себе... Тени клубились туманным маревом, похоже собранные отовсюду, со всего города. Вот это да... Неплохо подготовился Игнат к диалогу на двоих.
Будто сквозь размытую дымку я увидела на дальней аллее сидящего на скамейке Игната. Само кладбище как будто вымерло. Я даже хмыкнула на легко пришедшие на ум страшноватые слова: "кладбище вымерло". В общем, привычных глазу гуляющих нет. Видимо, Игнат специально отгородил это место, чтобы нам никто не помешал... Любопытно, о чём же он хочет поговорить со мной, настроив не самым лучшим образом к себе остальных? Или... Он не понимает, что делает, отгораживаясь?..
Ладно, посмотрим, о чём он со мной собирается говорить.
Я сняла с косы маленькую фитюльку для приколки, надела её на указательный палец украшением вовнутрь, после чего сложила ковшиком ладони и будто вылила из них воду перед собой. Тени, призванные Хароном, будто "отжались" в стороны, и я спокойно пошла к Игнату. Ощущения странные: словно идёшь между двумя тесно растущими шиповниковыми кустами. Вроде и не дотрагиваешься до них, а они всё равно или заденут слегка, или кольнут исподтишка.
Асфальтовая тропка закончилась метра через два, перейдя в просто утоптанную землю. Тени от деревьев чёрные – всё-таки уже почти вечер, и тяжёлое жёлтое солнце с трудом пробивается сквозь чёрно-зелёные, кое-где с прожёлтостью листья деревьев. Я бездумно шла по тропке, время от времени подставляя лицо всё ещё тёплым лучам и улыбаясь тому, что будет всего через несколько часов: а будет простейшая история о том, как двое останутся наедине.
Снова вышла на асфальт, с провалами – наверное, положили его на неутоптанную, влажную землю, да ещё забыли под него щебня накидать.
Игнат сидел на скамье, как-то грузно ссутулившись, руками опираясь на колени. Услышав мои шаги, выпрямился и удивлённо поднял на меня глаза. Непривычно было заглянуть в них. Обычно синего цвета – именно небесной синевы, что меня всегда восхищало, сейчас они приобрели странно мертвенный оттенок. Из-за теней, толпившихся вокруг него, словно плохо различимое облако мельчайших мошек?
– Я думал... – растерянно начал он и замолк.
Понять, что он думал, нетрудно: он решил, что позволит мне пройти между тенями, когда я окликну его из-за кладбищенской ограды. А я прошла сама.
Так что я села рядом с ним и невольно усмехнулась, вспомнив, что села рядом с предназначенным мне папой, но так и не состоявшимся женихом.
– Почему ты ничего не сказал Агнии? Зачем ты её обидел, ушёл без предупреждения?
– Что я должен был ей сказать? – недовольно спросил он. – И почему – обидел? Это она в последнее время слишком давит на меня.
– Агния – давит? – удивилась я. – Не знаю, что там у вас насчёт "давит", но точно знаю – она тебя любит.
Он насторожённо посмотрел на меня.
– Не уверен, – сухо сказал он.
Ну вот, здрасьте... Это ещё что за заморочки такие!
Ладно, в личные дела лезть не буду.
– Зачем ты посылал за мной?
– Мне надо поговорить с кем-то. Перебрал всех в памяти. Могу только с тобой.
– Ну, говори. Про что будем?
– Ты так легко отнеслась к тому, что я хотел убить тебя...
Он замолчал на полуслове, но я поняла. Вот ведь...
– Нет. Не легко. Было непонятно и обидно. Но потом начала понимать, да и папа более конкретно сказал, что ты хотел убрать меня с дороги, чтобы Агния досталась тебе.
– Только понимать?
Странно, к чему он ведёт, если смотрит так насторожённо?
– Ну что ж, ты вынудил меня... Алексис считал с тебя твоё прошлое. И я кое-что поняла. Про тебя.
– Интересно слышать... Слышать, что кто-то что-то понимает про меня, в то время как я сам себя не понимаю. – Он снова ссутулился, положив руки на колени. Но долго так не просидел, выпрямился и достал пачку сигарет. – И... Что ты поняла?
– Ты легко относишься к ценности человеческой жизни, потому что в основном проводишь время в окружении мёртвых, – медленно сказала я, постепенно формулируя все те мысли, которые возникали, едва я начинала думать о нём. – Ты не хотел жениться вообще, поэтому привёл в наш город Каменного Паука, готовый собрать столько силы, сколько нужно, и с её помощью освободиться от опёки своего отца: возможно, стать сильным и не допускать на себя давления, как ты это называешь. Хотя ты просто-напросто воспринимал так его любовь к себе. Ведь раньше, судя по всему, ты не знал любви родных... Возможно, ты хотел уйти от отца, сбежав в другой город. Потом увидел Агнию. Влюбился. На пути встала я. Мигом сообразил, что можно натравить Каменного Паука на меня, но не получилось. В момент, когда Каменный Паук был готов убить меня, началось Приближение, и во мне подняла голову Открывающая. Так что это я убила Паука.
Он взглянул на меня в упор, сразу какой-то осунувшийся. Я хмыкнула.
– Ты об этом не знал? Ты не мог понять, куда делся Каменный Паук?
– Почему ты позволяешь собой командовать этому оборотню? Ты, такая сильная?
– Потому что мне нравится, – изумлённо сказала я: чего это он вдруг об этом заговорил – так быстро сменил тему? И внезапно поняла: не свернул. Это всё одно к одному. – Игнат... Я не знаю, как тебе это объяснить... Понимаешь, когда любишь, всё происходит у всех по-разному. Мне нравится, что Влад мной командует. Что не надо быть сильной и жёсткой. Что не надо корчить из себя всемогущую. Это так здорово, что можно пожаловаться на усталость. Это так здорово, что тебя могут обнять и потетешкать...
– Но ты сильней!
– Фу... Одно другому не мешает. Я человек. Понимаешь? Человек без слабостей не может. Иначе он уже не человек, а кукла. Только вот... (он замер, тревожно вглядываясь в меня) Понимаешь, Игнат. Я ведь тебе о своём толкую. Это мне так нравится – прислониться к кому-то, почувствовать ласку и заботу. Ты-то другой. Тебе наверняка нравится в любви другое. Если ты хочешь быть сильным рядом с Агнией, она это поймёт и примет. Только не отталкивай её. Она сегодня из-за тебя чуть подвал Назария не сожгла – представляешь? Только из-за того, что ты пропал.
– Из-за меня? – повторил он недоверчиво.
– Да. Потому что она любит тебя – значит, испытывает к тебе чувства. – Мне аж плохо стало: объясняю человеку, старше меня, чуть не философские или глубоко психологические вещи! – Это нормально, когда человек любит и испытывает чувства. Ну же, Игнат, пойми, что я тебе объяснить ничего не могу! Я просто знаю, что Агния, если понадобится, за тебя и в огонь и в воду!
Он поморщился, а я усмехнулась:
– Когда отец отказал тебе, она мне позвонила и такое сказала... Я думала – умру от её слов... Вот как она влюбилась в тебя.
Теперь он посмотрел на меня исподлобья и закурил наконец.
– А теперь объясни мне. Сначала ты был готов убить меня, лишь бы Агния стала твоей. А теперь спокойно исчезаешь. Такое впечатление, что ты разлюбил её.
– Я не исчез, – раздражённо сказал он. – Мне надо было подумать.
– А почему не предупредил Агнию?
– Не понимаю – зачем?
– Чтобы не волновалась! – выпалила я, и он снова отвернулся. И тогда я добавила: – И чтобы не волновались мы все. Мало ли что с тобой могло произойти: вдруг ты попал под машину? Или... Я же не знаю твоего здоровья – вдруг у тебя с сердцем плохо? Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить!
– Это всего лишь смерть, – равнодушно сказал он, не глядя на меня.
Я посмотрела на него, на его склонённую шею. Зачем он хотел поговорить со мной? Сумбур – единственное, что в нашем разговоре. Только я, кажется, нащупала точку, которая его беспокоила, а он уже говорит о другом. Так что же с ним?
Вот и не лезь после этого в чужие личные дела.
– Игнат, а если конкретно... Зачем я тебе?
– Ты Открывающая. Я посмотрел в книгах Назария – у тебя есть и способность Затворяющей. Закрой мне... моё... мои... Закрой мне то, что не даёт мне...
– Ты... – я прикусила губу, всё поняв. – Ты испугался своих чувств к Агнии?
Он как будто согнулся ещё больше.
Однажды я пыталась представить, каково ему было в детстве, когда к нему приходили тени тех, кого никто не видит, кроме него. Но это – только созерцать их. А вот каково ему было общаться с ними? Никаких чувств. Никакого настроения. Всегда всё ровно и спокойно. Разве что надоедали воплями помочь. Раздражали. Если учесть, что ему было двадцать с лишним, когда его "увидели" как интуитивного Харона, то есть он уже сложился как человек, да и его характер тоже, следовательно – он привык к холоду в отношениях. К мертвенному холоду.
Агния не просто маг огня. Она сама – огонь. Стремительная, взрывная, с горячим характером. Сначала Игнат влюбился в её внешность. Потом почувствовал, что такое самые яркие чувства. Вот это его и напугало. Она не напирает, не давит. Она просто ярче. И рядом с нею он чувствует себя инвалидом. Ведь таких чувств он раньше никогда не испытывал.
Значит, вот чего он хочет. Агния всегда должна быть рядом, но его собственные чувства к ней надо приглушить – считает он. Потому что ему больно...
– У нас нет ничего общего, – с трудом выговорил Игнат.
– Есть, – сказала я сама раздражённо. – Вы оба люди. Вы оба чувствуете одно и то же друг к другу. Просто Агния этого не скрывает. А ты не умеешь раскрывать. Вспомни, как она бросилась к тебе, когда отец привёл тебя в подвал дяди. Она была готова защищать тебя. Несмотря на то что ты пытался убить меня, – и она узнала про это. Понимаешь, Игнат. Это – главное. Что она любит тебя, несмотря на тебя самого.
– Не понимаю... – угрюмо сказал он.
– Она готова выйти замуж за тебя, даже зная, что ты пытался убить меня. Вот это и есть – любит, несмотря на тебя самого.
– Мне... плевать на это всё! – крикнул он почти в истерике. – Астра, ты умеешь – сделай, чтобы не было так... так!...
Угадала. Боль от испытываемых им чувств.
– Повернись ко мне! – скомандовала я, почти разъярённая. – Смотри в глаза и слушай. Помнишь – я только что сказала про подвал? Так вот. Ты не видел в том подвале главного. Чтобы не думать о Владе, я накинула на себя Ледяную Вуаль! На себя! Тебе надо объяснять, что это такое? Ты знаешь, что это – Ледяная Вуаль?!
– Знаю, – буркнул он. – Именно это я и прошу тебя сделать мне.
– Так вот, Игнат! Ни фига не выдержит твоя Ледяная Вуаль! Даже если я вложу в неё все силы!
Он бесстрастно смотрел на меня. Не понимал.
– Любовь такая вещь... – Я помялась, не зная, как выразить главное. – Такая сила, которая порушит всё – в том числе и Вуаль! Она у меня затрещала, едва я только увидела Влада! Я, дура, ещё не понимала, что происходит. Вкладывала в неё силы! Ты не представляешь, какие силы и сколько я в неё вложила! А она продолжала трещать!
– Я всё-таки прошу...
Я жалостливо посмотрела на него.
– Трата времени и сил. Хочешь убедиться?
– Хотя бы попробовать! – уже умоляще попросил он.
Замерев на мгновения, я снова спокойно осела на скамейке. С минуту он недоумённо смотрел на меня, а потом спросил:
– Ну и что? Ты... сделаешь мне Ледяную Вуаль?
– Игнат... Как ты думаешь, что сильней – твоя завеса из теней мёртвых или Ледяная Вуаль?
– Ты пытаешься сравнить несравнимое, – сухо сказал он, успокаиваясь от тяжёлого для него выплеска эмоций. Кажется, он даже обиделся на меня. Он просит о сокровенном, а я тут начала рассуждать о чём-то постороннем.
– Почему же – несравнимое, – задумчиво сказала я, глядя на кладбищенскую ограду. – Я испытала на себе действие Ледяной Вуали. Агния пробует – твою завесу.
Он недоумённо поднял голову взглянуть на меня. Потом проследил направление моего взгляда и окаменел.
Агния уже прошла шагов пять по кладбищу от входа. С моего места её было видно смутно, настолько плотно облепили её тени. Она шла, с трудом преодолевая их напор. На моих глазах Алексис попробовал повторить за нею хотя бы шаг – его отбросило назад. Но я почему-то была абсолютно уверена: случись – мне будет грозить здесь опасность, Влад продерётся сквозь сонмы теней, но встанет рядом со мной.
Сестра кривилась, словно от боли, но продолжала идти. Иной раз она смотрела под ноги – и тогда движение замедлялось. Но, когда она взглядывала на Игната, движение давалось ей гораздо легче, словно взгляд на него давал ей огромные силы. Даже лицо смягчалось, разглаживалось в странной надежде. Иногда она жмурилась, будто ей что-то резало глаза... Смотреть на её лицо страшно. Даже сквозь смутную завесу теней заметно, как блестят дорожки слёз на лице.
Я сидела напряжённая. Если Игнат ничего не сделает в течение нескольких следующих секунд, я сама сорву все его завесы из теней мёртвых. Я знаю, какую боль сейчас испытывает сестра. А там – будь, что будет.
Услышав шелест, я оглянулась.
Игнат встал. Его лицо выглядело настолько напряжённым, что я испугалась: не старается ли он усилить противодействие теней движению Агнии? Я тоже напряглась, готовая в любой момент броситься сестре на помощь.
Он шагнул к ней. Постоял. Обернулся ко мне с мучительным выражением лица. Агния сделала ещё шаг, покачнулась. Завеса теней волной опрокинулась на неё, чуть не уронив, чуть не сбив с ног. Сестра выстояла, хоть для опоры пришлось отступить. Движение было жёстким, дёргающимся, будто её оттолкнули... Я вцепилась в скамеечный брус, словно могла своим напряжением помочь ей двигаться дальше.
– Агни...
Завеса ещё не исчезла, когда Игнат бросился к Агнии.
Тени мгновенно исчезли. И Агния от неожиданности – преграда пропала внезапно, а она всё ещё рвалась вперёд – упала в руки подоспевшего Игната. Она схватилась за него так, словно маленький ребёнок хватается за взрослого, чтобы тот утешил его: обняла за талию, уткнулась ему в грудь... Я услышала жалобное, почти со слезами: "Я так испугалась!" Игнат замер, придерживая Агнию за плечи... И я затаила дыхание, когда он поднял руку и ласково, хоть и нерешительно погладил её по голове.
Мимо них я прошла чуть не на цыпочках. К невидимым воротам кладбища бежала чуть не сломя голову – благо преграды уже не существовало. Здесь меня подхватил Влад.
– Что? Что там у них? – встревоженно спрашивал он, а я всё никак не могла отдышаться, словно это не Агния шла к Игнату, продираясь сквозь тени, а я сама.
– Всё нормально, – отдышавшись, сказала я. – Пошли отсюда. Пусть дальше сами разбираются. Пошли-пошли. И волков своих уводи.
Не забыть бы только, как выдастся свободная минутка, предупредить Агнию, чтобы она хотя бы в самом начале жизни с Игнатом вела себя чуть сдержанней. Мне кажется, она поймёт и ради любимого пойдёт на то, чтобы держать себя, свои эмоциональные порывы в кулаке. А уж потом, когда они привыкнут друг к другу...
– Им там точно помощь не нужна? – всё ещё волнуясь, спросил Влад.
Сначала я не поняла, почему он так тревожится из-за них. Потом сообразила. В отличие от Игната, привыкшего жить отстранённой жизнью, он-то привык заботиться обо всех своих родных. Сейчас – Агния ему почти родная, через меня. Поэтому он волнуется даже не за них двоих, а хотя бы только из-за неё. И я Владу была очень благодарна за это чувство тревоги за нас за всех.
Он заботливо вывел меня с кладбища. Я хотела было сказать ему, чтобы там, в машине, подождать немного... И увидела Харонов. Они стояли за кладбищенской оградой и невозмутимо смотрели на обнявшуюся пару.
– Подожди, – сказала я Владу, и он отпустил меня.
Я нерешительно подошла к ним.
– Вы только не мешайте им, – робко, сама удивляясь этой робости, сказала я. – Он привыкнет. Ему только мешать не надо.
Они безразлично посмотрели на меня. Оба какие-то одинаковые, какие-то обезличенные в деловых костюмах. Но я уже вспомнила кое-что. Алексис сказал, что отец Игната обрадовался, когда к нему привели сына. Обрадовался, когда узнал, что у него есть сын. Не совсем уж они, эти Хароны, бесстрастные. Просто привыкли к сдержанным чувствам. "Что ж делать – специализация такая!" – в душе мрачно пошутила я.
– У Игната есть братья или сёстры? – спросила я уже спокойней.
– Нет. Он один в семье, – соизволил открыть рот один из Харонов.
– Спасибо большое, что ответили. Рада была услышать ваш голос, – чуть не раскланялась я перед ними.
Второй вроде ничего не ответил, но глаза блеснули как будто ярче. С чувством глубокого, как говорится, удовлетворения я отошла от этих двоих и почти побежала к Владу. Здесь, рядом с ним, тепло! И не надо думать о том, чтобы скрывать себя.
В последний раз оглянулась на кладбище. Игнат и Агния стояли неподвижно, но так вцепившись друг в друга, что я только облегчённо вздохнула. Влад улыбнулся мне и помог сесть в машину.
25
Алексис, некоторое время молчавший на заднем сиденье джипа, недовольно покряхтел и высказался:
– Ребята, вы не святым же духом питаетесь? Может, заедем куда-нибудь? У меня от этих переживаний ажно живот подвело!
– Рядом с музеем есть кафе. Можно посидеть там, – безразлично предложила я. После разговора с Игнатом мне всё ещё было плохо: чувствовала странное опустошение и говорить – двигать тяжёлыми, неподъёмными губами и языком – не хотелось.
Влад кивнул вопросительно вскинувшему брови волку за рулём.
Это кафе мне хорошо известно. Чаще всего я сидела там с Алексисом. Когда брат не уезжал в свои командировки, он часто забирал меня из подвала Назария и тащил пообедать сюда. Кафе хоть и небольшое, но интересной планировки: если площадка первого этажа являлась чуть ли не обычной столовкой, то, спустись лестницей ниже – окажешься в небольшом баре, где можно не только выпить, но и потанцевать. По вечером, конечно. Как сейчас. Я прислушалась: маленькое трио – саксофонист, клавишник и контрабасист – уже здесь.
Дожидаясь, пока нам принесут заказанное, и глядя на современные свечи -плавающие в плошках на каждом из столиков, Влад задумчиво сказал:
– Асти, у нас на всё про всё – завтрашний день. В крайнем случае – плюс следующая ночь. Послезавтра мы должны уехать. Командировка затягивается, а у меня работа. Много ли у тебя запланировано – из того, что надо обязательно сделать перед нашим отъездом?
Я призадумалась – и... Мне стало страшно. Увидела задумчивые, отстранённые глаза Алексиса. Кажется, он тоже пытался вычислить, что мне нужно сделать. Потому что, когда его глаза ожили, он с некоторым испугом взглянул на меня.
– Асти, ты не в силах что-то закончить за это время!
– Значит, придётся разделить все дела на самые срочные – и на те, что смогут подождать до следующего появления Асти здесь, – спокойно сказал Влад. – Итак, что срочное предстоит сделать сегодня – на остаток вечера?
– На сегодня закончить с разблокировкой тех, кто уже в подвале, – отозвался брат. – Завтра, скорее всего, предки навешают на неё две работы. Назарий сказал, ты сама предложила найти среди наших всех тех, у кого есть заблокированное умение открывать порталы, чтобы они смогли переводить желающих разблокироваться к тебе.
– Судя по всему, дед и папа в кои-то веки согласились с моим предложением, – усмехнулась я. – Я думала, будет крик, что переход по теневым порталам из нашего города в город Влада – слишком энергозатратное занятие. А что они придумали второе?
– Надо вернуть на место информационные камни, – вздохнул Алексис и тоже усмехнулся: – На дело идём вдвоём. Ты будешь ответственной за переходы, я в качестве рабсилы – таскать мешок с камнями. Наши не идут, потому что надо будет одновременно проверить источники – всё ли нормально с ними. Старики боятся потенциальных катаклизмов. Влад, не хочешь присоединиться к нашей экскурсии по местам силы?
– Я – хотел бы, – нерешительно сказал Влад. – Но – проблема... Или у меня вообще нет способности открывать теневые порталы, или она заблокирована. Могу только перейти с тем, кто его открывает
– Есть способность. Заблокированная, – сказала я, приглядевшись. – Вернёмся в подвал – всё сделаем. Переходы по порталам – способность, встречающаяся часто. Даже у Игната есть – и очень сильная. Хотя, судя по всему, ему развивали только уже имеющуюся природную способность Харона.
Некоторое время мы молчали, занятые принесённой наконец едой. Я ела жадно, не стесняясь ничего и никого. Даже не представляла, что оголодала до такой степени. Потом со вздохом откинулась на спинку стула... И задумчиво выговорила:
– Вы как хотите, а мне... Мне хочется спать.
– А что там, внизу? – заинтересовался Влад, прислушиваясь к музыке из лестничного провала. Он, кстати, давно прислушивался. Я то и дело ловила его на почти незаметном движении ухом к бару.
– Там бар и танцевальная площадка.
Он улыбнулся, глядя на меня.
– Пошли? И поспишь.
Сначала я не поняла, что он имеет в виду. Потом усмехнулась. Хм. Почему бы и нет? Если учесть, что быстрых танцев в этом подвальчике я никогда не видела, да и пару раз с Алексисом мы тоже там "покачались" на мягких волнах, озвученных трио.
Влад встал и подал мне руку. Взглянул на Алексиса.
– Ничего, что оставляем?
– Идите. Хоть немного развеетесь, – махнул рукой брат и уткнулся в бокал с молочным коктейлем.
Мы, держась за руки, спустились в бар.
Посетителей здесь мало. Ещё не вечер – снова улыбнулась я. В каком-то смысле нам повезло. Посреди маленького пятачка медленно кружилась одна пара. Так что Влад осторожно привлёк меня к себе и обнял. Немного подвигавшись с ним и убедившись, что в его объятиях мне и в самом деле комфортно и точно можно уснуть безо всяких тревог, а он всё равно будет меня поддерживать, я вдруг ни с того ни с сего вспомнила его слова, сказанные, словно между прочим, за столиком, и мгновенно проснулась.
– Значит, мы уезжаем послезавтра? Утром? А как же...
– Здесь мы распишемся. Свадьба – у меня. Для моего города это событие. Так что придётся покориться и поучаствовать в этом... мероприятии.
Замороченная всеми делами и происшествиями, я как-то не думала о том, что предстоит ещё одно жуткое ЧП – моя свадьба. Ого... Представилось что-то праздничное, толпы народу, на мне-то белое и пышное, Влад рядом – единственный пока родной человек на новом месте... Точно – ого.
Дрожь по моему телу он почувствовал сразу.
– Что?
– Я почему-то о свадьбе не думала, – смущённо призналась я. – Мне всё казалось, что ты увезёшь меня, а дальше как-то... ну...
– Любимая, ты, главное, сделай здесь всё, что нужно, – улыбнулся Влад и ласково погладил меня по плечу. – А всё остальное – на совести моих родичей.
Положившись на его слово, я прильнула к нему, млея от его "любимая", и некоторое время мы передвигались в ритм мягкой джазовой мелодии. Это продолжалось, увы, недолго. Я, проснувшаяся, невольно заметила, что Влад постоянно двигается в танце так, чтобы оказаться ближе к лестничному входу в бар.
– Влад, почему-то мне это напоминает, как ты собирал ножи...
– Что – это?
– Как ты пытаешься быть ближе к выходу. Нам ничего не угрожает?
Минуты через две, прислушивавшись к своим ощущениям, Влад замер на месте.
– Что-то опасное, но не... Слабо опасное – скажем так, не слишком угрожающее...
– Тогда пошли, – решительно сказала я и уже сама потянула его за руку. – Тебя тянет наверх, а там остался Алексис. Вдруг с ним что не так?
На первых ступенях лестницы я почувствовала холодный сквозняк сверху.
Я оказалась права. Именно Алексису грозила неприятность.
Он сидел у нашего столика, спокойно привалившись к спинке стула, а напротив столика стояли трое. Стояли, так широко расставив ноги и при этом так набычившись, что стало ясно: даже требующий от парней уйти охранник, спешно вызванный администратором зала, мало чего добьётся. Парни завелись на белые, точнее – длинные волосы моего брата.
Влад остановил меня наверху лестницы и вынул мобильник.
– Подожди-ка.
Чуть отвернувшись, он быстро и коротко что-то сказал в трубку.
Нас, застывших на пороге, прятали высокие комнатные кусты с обеих сторон лестницы. За Алексиса я не очень боялась: во-первых, защиту на себя он наверняка наложил; во-вторых, если что, мог дать и отпор. За это я уж точно не переживала. Что – что, а драться, выглядящий сейчас разнеженно и даже томно, Алексис умел. Ну а в-третьих, Влад не зря же позвонил по телефону в такой момент.
Парни между тем обошли наш стол и стояли уже впритык к стулу, на котором сидел, скучающе развалившись, брат. Говорили они сквозь зубы и что-то явно очень презрительное. И я не знала, что хуже: то, что они постепенно заводились, или то, что Алексис невольно подыгрывал им. Нет, он, бывало, играл и на публику. Но сейчас он, мне казалось, делает всё в насмешку над агрессорами, когда становится всё более якобы утомлённым и размякшим – отчётливо для меня не только дразня, но и подначивая их.
В помещении кафе появились новые лица, но знакомые мне. Три волка, сидевших с нами в машине. Резко оглядевшись, они сразу сориентировались в ситуации и быстро подошли к нашему столу. На Алексиса почти не взглянули – просто встали за его спиной. Молчаливой охраной. Все трое широкоплечие, профессионально улыбчивые. Наседавшие на брата парни мгновенно выпрямились. Удобно издеваться над человеком, когда он один. Но когда число противников сравнялось, их пыл почему-то сразу утих. Парни слегка попятились, после чего быстренько утопали в дальний угол, где, нахмурясь и сутулясь, начали негромко переговариваться, склонившись друг к другу и поглядывая на наш столик. Оборотни спокойно и нерушимо стояли за спиной Алексиса, который недовольно насупился. Ну, братец... Игрушку отобрали?
– Волки часто используются в качестве телохранителей, – спокойно заметил Влад и, снова взяв меня за руку, снова повёл к нашему столику.
При виде своего предводителя оборотни кивнули и ушли, так и не издав ни звука.
Парни за своим столиком – замолчали, кидая на нас оценивающие взгляды.
– И чем ты недоволен? – с любопытством спросила я.
– Вы слишком быстро пришли, – чуть не жалобно сказал брат. – Да ещё этих своих страшных прислали – ну, волков... Влад, твоё дело, да?
– Ясно, – вздохнула я и объяснила Владу: – Один раз такое уже было. Он вытащил меня из подвала музея – пообедать. А сам – на взводе. Специально волосы распустил – видишь же, сейчас он их в "хвост" завязал. Мы ещё тогда под дождём до кафе бежали – успокоиться никак не мог. Ну и... На эти его распущенные волосы тогда клюнули быстро. (Алексис радостно расцвёл, вспоминая происшествие!) Тем более – время было позднее, народу в баре, куда он меня потащил танцевать, – полно. И от полиции удирать пришлось. Его тогда надолго запомнили... А потом пропал в командировках, и сейчас его не все узнают... Ух, сколько кровищи тогда было!
– Учить некоторых надо обязательно! – наставительно сказал Алексис, а помолчав, добавил: – А то, понимаешь, смотрят на волосы – и думают фиг знает что... Нехорошее... Хотя, конечно, после всей той нервотрёпки, которую мы только что испытали, кулаками помахать тоже хочется. – И перевёл разговор, покосившись на ухмыляющегося Влада: – Я тут нам мороженое заказал и ещё пару десертов.
Только я, взглянув на четыре креманки, открыла рот спросить – почему четыре, как брат вдруг улыбнулся шире и, стремительно встав, пошёл к входной двери. Ему навстречу, сначала растерявшаяся в явно незнакомом помещении, шла Танюшка. Она так обрадовалась при виде Алексиса, что я твёрдо пообещала себе: сама предупрежу девушку насчёт брата. Не хочу, чтобы она шла навстречу его чувствам без знания, что с нею, влюблённой в мага воздуха, может произойти. "Если только она сама его не поймает, с её-то склонностью к любовной магии!" – напомнил ехидный голосок в душе.
