Текст книги "Пророчество крови (СИ)"

Автор книги: Dram_Meri

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 41 страниц)

Студентов, которые сдавали выпускные экзамены, было не очень много, и новость о том, что эти двое появились здесь именно вместе, быстро разлетелась по школе. Эксперимент со сближением факультетов прошел не зря. И соперничество, что во время войны переросло в вражду, снова носило мирный характер. Во время перерывов между предметами, Гермиона и Драко, даже забыв, что они сдают всего лишь теоретическую часть, без своих палочек, проводили между своими бывшими однофакультетниками. Парень разговаривал с тройкой людей, которых впервые хотел назвать настоящими друзьями. Девушка шепталась с Джинни о предстоящей свадьбе (ах да, Гарри сделал Джинни предложение на Рождество). Несмотря на общее волнение от аттестации, каждый хотел вернуть частичку той бывшей спокойной жизни и забыть, что было. Только единственным, кто, наоборот, возненавидел и этот день, был Рон, который словами убеждал Гарри «что с ним все нормально», но в душе боролся, чтобы не воспользоваться своей палочкой против того, кто её не имел.

Затем было празднование «успешной сдачи и долгожданного окончания школы» и празднование Победы, хотя лучше сказать, День памяти. Ни в том, ни в другом, Драко и Гермиона не присутствовали. Пусть они «успешно сдали», но праздновать в кругу остальных, они решили, что не имеют морального права. А о Дне победы и говорить не надо. И капризы природы в преддверии лета этому были лишь доказательством.

В один из таких вечеров, они как всегда были на большом подоконнике, но в игру «догони каплю» играла только Гермиона. Хотя сегодня она и не особо старалась. Полулежа между ногами Драко, она головой оперлась на его колено и просто водила по стеклу изнутри, будто смешивая капли в одну, а парень тихо читал «Сказки Барда Бидля». Те самые, что ей оставил Дамблдор и те, что всегда были в её сумочке расшитой бисером. Вдруг за окном, между тяжелыми каплями, появился свет, что приближался прямо... к ним в окно.

– Это Патронус – Гермиона вскочила и быстро заморгала. Глаза, что долго смотрели в темноту не могли сначала сориентироваться от кого именно было «послание». – Гарри – наконец поняла она.

– Привет. Гермиона, Малфой, у меня для Вас новость. За хорошее поведение и успешную сдачу Ж.А.Б.А. палочку вернут раньше. До истечения года после суда – проговорил полупрозрачный олень и исчез.

Эта новость была действительно хороша. И после небольшого спора (Драко упорно отстаивал мысль, что им надо переселиться в Мэнор, а Гермиона утверждала, что здесь ей будет спокойнее), которая закончилась так, как и большинство их споров, парень крепче притянул девушку к себе, а она в сладком полудрёме еще успела прошептать, что согласна на переезд, но только потому, что запас денег заканчивается. Хотя они уже более менее привыкли к простой жизни обычных людей, но в мире магглов деньги играют роль даже куда более важную, чем в мире волшебников, у последних многое дает палочка. Её глаза закрылись, гриффиндорка погрузилась в спокойный сон, а слизиринец еще долго улыбался глядя, как дождевые капли играют в их игру. Это его только первая победа!

– Гермиона, я не знаю зачем они тебе...

– Драко, что это?

Немой разговор глазами резко закончил громкий стук в окно. У него просто ломились. Да что там, это сова, казалось его сейчас разобьет и ворвется в комнату. Первый не выдержал и прервал зрительный контакт Драко. Он бросился к окну и открыл створу. Огромный филин сразу же влетел и сделав круг разжал лапу, в которой... что-то было.

Ловец в прошлом быстро схватил пакет и повернул руку к себе. Как только пальцы ослабили хватку вещь сама зашевелилась и открылась. Парень увидел, что держит в руках кусок бумаги, на котором...

– Это ключ? Но от чего? О... – Драко, забыв все, протянул вторую руку к ключу и взял его. И как только это произошло, он почувствовал рывок. Это был не просто ключ, это был портал-ключ и его сейчас куда-то переносит.

Как только он отвел свой взгляд, Гермиона закрыла глаза и, кажется, перестала дышать. В голове все ещё звучали слова из только-что прочитанного, а где-то глубоко в сердце чувствовалась боль, которая нарастала с каждой секундой. Все произошло за какие-то считанные секунды. Услышав звук, она открыла глаза и увидела, что Драко в комнате нет и, очевидно на том месте, где он только что стоял, был только лист бумаги, который медленно оседал на землю. Она встала на ноги, которые, казалось, были налиты свинцом. Сделав каких-то три шага, девушка нагнулась и подняла листок. На нем была надпись.

«Мистер Малфой, этот ключ перенесет Вас прямо к Министру магии. Вас ожидает волшебная палочка»

Ну что же, так даже лучше. Ей катастрофически нужен был этот шанс – подумать о том, что она снова сделала ту же ошибку, что и всегда. И снова, за это она была наказана. Как может уже не впервые разбитое сердце, снова и снова возрождаться и повторять те же ошибки. Ну не могло быть все так идеально... Её же предупреждали... Все никогда не будет хорошо...

Стены, кажется, начали двигаться и сжиматься вокруг. Ей надо уйти. Ей надо побыть одной. Она не может находиться в этом доме. Она не хочет видеть его, не хочет слышать. Он все уже сказал, нет написал, а потом спрятал от нее. Но она прочитала... НЕ-Е-ЕТ! Она больше не выдержит! Если бы у нее была палочка, если бы у нее была магия, она бы исчезла. Единственное, что ей сейчас нужно, это... мама... но её больше нет. Но она может пойти в...

Хотя, стоп! Она не может не сказать, но сделать это надо также как и он...

Драко сжимал палочку в руках и, кажется, не шел по бесконечному коридору, он летел. Над холодным кафелем пола, над людьми, которые обращали на него внимание. Все было безразлично, ведь через каких-то пару секунд он уже будет у нее, он объяснит, почему спрятал те письма, почему не показал ей. И он сейчас сделает то, что и хотел. Двери лифта открылись – только наверх, в место, где он наконец-то сможет воспользоваться своей палочкой, где он сможет трансгрессировать к...

– Гермиона, Гермиона, Гермиона! Прости меня! – Бывший слизеринец переместился прямо в комнату, из которой не так давно его забрал портал-ключ. Но в ней было пусто. Только его письма, что лежали на земле, и настежь открытое окно.

Он быстро выбежал и бросился в другие помещения, которых были только три – кухня, спальня и ванная. Её не было. Только сейчас он заметил, что шкаф открыт, а вещи разбросаны. На полу лежит... чемодан(?), а в нем часть вещей. Парень попятился назад. Что это значит? Она ушла? Она ведь не могла! Она хотела забрать свои вещи, но не забрала. Вот они все здесь! Оставила, значит должна вернуться. Драко пятился назад к кровати и от неожиданности сел на неё. Он на что-то сел! Это... пергамент... Это письмо... Это ему от... нее...

Nino Katamadze – Once in the street

(просто оставлю её тут)

«Драко, я ухожу.

Я не знаю куда и зачем, но иду. Не могу быть здесь. Я не смогу видеть тебя, когда ты вернешься из Министерства. Я хотела забрать вещи, но решила не тратить время. Я пишу это письмо. Ты же сам говорил, что иногда только в письме можно сказать то, что не скажешь вслух. И я не смогу тебе этого сказать сама. Извини.

Ты спрашивал себя «Почему ты?». Я сейчас спрашиваю себя об этом же. Почему ты? И молю Мерлина, чтобы он помог мне найти ответ.

Ты говорил, что о нас знал Дамблдор. Я это знала. Ему рассказал Снейп. Когда он умирал, то сказал, что ты меня любишь. И директор сказал, что объединяет нас сила, которую мы еще не осознали, и это... тоже любовь. Но когда он спросил меня, люблю ли я тебя, знаешь, что я ответила? Что я не знаю. Что мы еще слишком юны, чтобы понять истинное значение этого слова, чтобы действительно почувствовать эти ощущения. Я сказала ему, что никогда тебя не ненавидела, но жалела. И вот сейчас, я думаю о том, а не путали ли мы любовь с чем-то другим?

Ты говорил, что ты эгоист и собственник. Но немного. Но ты ошибаешься – ты такой до мозга костей. От кончика ушей до кончика пальцев. И возможно, я нужна тебе только из-за твоих же убеждений и принципов. Ох, как бы я хотела в этом ошибаться... хотя, вряд ли мне может так повезти...

Знаешь, меня затронула твоя фраза «Даже слизеринцы не оставили без внимания». И еще, «Меня удивило, что Поттер попросил о не публичности дела». Почему? Что именно тут не так? То, что журналистам не удастся увидеть тебя на коленях? Чтобы ты знал, эта вот Рита Скиттер могла попасть на заседание и без ведома Гарри. Она не зарегистрированный анимаг и именно в образе невинного жучка получает, как ты говоришь «самое вкусное», но для своих «любимых читателей» она преподносит все в несколько искаженном виде. Статьей обо мне и Гарри, она растоптала меня и унизила, но этого никто не знал и не видел. Она выставила меня «амбициозной и расчетливой девушкой, которая играла чувствами знаменитостей», за которыми я прямо-таки охотилась. О, как думаешь, она бы очень обрадовалась новости о том, что я сплю с очередной знаменитостью, с самим слизеринским принцем, который как феникс восстал из собственного пепла от прошлых поступков, которые сгорели в пламени раскаяния и страдания? Как думаешь, Панси до сих пор считает, что я «страшилище и просто сварганила приворотное зелье» теперь уже для тебя? Как тебе в моих любовных сетях? Все её слова до сих пор звучат в моей памяти, и это именно я рассекретила умение так себе журналистки, и именно я пригрозила ей разоблачением, если она еще раз посмеет упоминать меня. Поэтому думаю, именно это и поспособствовало тому, что только она(!) о нас и не писала.

Хотя сейчас мне безразлично. Наконец-то безразлично.

И о «Круцио» я также догадалась. Я говорила с Кингсли и рассказала ему о «Империо». Он сообщил, что круциатус был не твой. Но я-то знаю, что проверь бы твою настоящую палочку, тогда бы и о твоем грешке стало бы известно. Я говорила с Виктором, и он действительно не знает, что это был ты. Но знаешь, почему он тогда не убежал? Он выполнял задание от Ордена, будучи его членом, он имел, так же как и ты, свои задания. И именно по этой причине я не стала ворошить прошлое и даже спрашивать тебя.

О чем ещё ты спрашивал меня в письмах? Ты хотел знать, что нас связывает с Гарри и Роном. Когда-то это была дружба. А сейчас?... Знаешь, в один момент могло бы все изменится, если бы я вовремя не спохватилась. Гарри должен был быть только с Джинни. А с Роном мы пробовали построить отношения, но у нас ничего не получилось. Это был первый раз, когда мое сердце разбилось? Не знаю. Но теперь точно знаю, что не единственный. После его возвращения между нами появилась пропасть, которую нам было уже не совладать. Я пробовала, но не смогла. А на суде он показал, настолько мы теперь далеко от дружбы, которая у нас... была... когда-то.

Возможно я сделала ошибку, что решила оставить для тебя письмо. Наверное, это все мое любопытство, что кричит в порыве узнать о книге, что ты упоминал, но если ты все же это читаешь, значит я, впервые, переборола желание прочитать эту книгу.

Еще хотела тебе сказать, что когда-то, еще на третьем курсе (да-да, именно тогда, когда я тебя ударила, и ты меня, кстати, спрашивал «за что». Хорошо, я дам тебе ответ. За то, что ты хотел убить магическое существо, что являлось такой же частью магического мира, как и мы, и достойное быть в нем, которое заслуживает к себе только уважения. Как и эльфы. Да. Прежде всего, именно они.), я не ходила на уроки Прорицания, потому что считала это пустой тратой времени, а сами Предсказания просто ложью или простыми совпадениями. Но после всего того, что произошло с Гарри, я усомнилась в себе же. И поверила в Пророчество о нас. Я поверила в то, что смогла тебя изменить, а ты на самом деле изменился.

Но твои письма...

Если ты спросишь меня, любила я тебя, люблю ли сейчас? Я отвечу, что любила и люблю. Но эта любовь сделала мое сердце холодным, таким же как и твои губы, как тогда, когда я их целовала впервые и только для того, чтобы проверить жив ли ты (так говорила мне моя бабушка – «губы – индикатор жизни нашего сердца»). А замерзшее сердце легко разбить и его осколки можно все и не собрать.

Я вовсе не жалею ни о той неделе, ни о последнем годе, который мы провели вместе. Но сейчас, когда у тебя снова есть магическая сила, я стану тебе не нужна. Ты снова стал чистокровным колдуном с практически чистой репутацией, и ты, как настоящий Малфой, сможешь и на этот раз выкрутить все в свою выгоду. Все снова поменяется и может вернутся на “круги своя”. А я этого не хочу. Да, мне очень больно, но я смогу снова встать, пускай не расправлю крылья, которые ты когда-то и подарил, но я попробую снова.

Драко, и тебе я тоже желаю счастья. Ты заслуживаешь его не менее Гарри, с которым Вы похожи, как бы этого ты и ни отрицал, и не хотел. И я очень рада, что Вы были в моей жизни.

Ты не смог со мной попрощаться, поэтому это сделаю я.

Прощай ... »

Сколько времени прошло как он так сидел, с письмом в руках и в комнате, которую давно поглотила тьма? Кажется вечность. Но подняться и броситься ее искать он не смог. Снова. Он слабак. И заслуживает это. Вот настоящая цена. И именно поэтому она достойнее его. И именно поэтому он должен принять её решение.

Вдруг в коридоре что-то стукнуло. Кто-то вошел? Но войти через дверь может только...

– Ты вернулась? – Он встал с кровати, но с места не сдвинулся.

– Я думала, что тебя уже не будет – она зашла в комнату. – Я забыла свою сумочку, расшитую бисером.

– Гермиона, привет.

– Привет, Драко. Позволь мне забрать, и я... Мы же виделись сегодня, зачем ты снова поздоровался?

– Потому что я не умею прощаться. Точнее, я не хочу... А ты?

Говорят, что глаза слезятся, если плачет душа...

Говорят, что глаза – это зеркало души...

Говорят, что глазами можно сказать «да» или «нет», если губы в это же время говорят обратное...

Но можно ли услышать это в абсолютной темноте комнаты, за окнами которой наконец-то закончился дождь, но свет от звезд скрыт тяжелыми шторами... темно-зеленого цвета...

====== Глава 37. Часть 1. ======

– Эмми, скажи хоть что-то.

– Драко, как тебя называла мама когда ты был маленький?

– Нарцисса? Ты будешь смеяться.

– Не буду, обещаю.

– Когда мы были только вдвоем, когда никто не слышал, она... она называла меня «совёнок».

– Что? «Совёнок»? – Губ девушки коснулась улыбка, которую просто не могло было быть видно в абсолютной темноте комнаты.

– Ты же обещала не смеяться.

– Но я не... я не смеюсь. Просто это так странно. «Драко» – это же «дракон». Почему она не называла тебя «дракончиком»? Какая связь между совой и драконом? Сова для большинства является символом мудрости. Но для многих народов мира, за свой образ существования, эти создания считаются символом смерти, мрака, несчастий. А в мире магическом они всегда были верными помощниками и друзьями. Совы и волшебники всегда рядом. У тебя что, в детстве любимым зверьком был совёнок?

– Нет, если ты имеешь в виду такую сову, как была в Уизли. На службе у Малфоев всегда были только Филины. А она называла меня так, потому что в одном из давних значений слова «дракон» была версия, что они – это символ сочетания верхнего мира и нижнего. Мира тех, кому дано летать и тех, кому это не дано. Мира птиц и змей. И так как символом Малфоев была змея, она, когда никто не слышал, называла меня «совёнок». Ладно, теперь можешь смеяться, если хочешь.

– Драко, это так прекрасно. Я этого не знала. Извини, я действительно засмеялась сначала.

– Ничего. Я, наверное, и сам бы смеялся. А как тебя звала твоя мама? – Драко понимал, что ему нужно тянуть время. Она оставила ему прощальное письмо, она хотела уйти, но вернулась. Забыла сумочку? Пусть. Пусть, это будет единственная причина её возвращения, но сейчас она здесь. И самое главное, они говорят. Как будто ничего и случилось. Пусть он не видит её, но он чувствует запах, присутствие, он слышит её голос. Она не ответила на его вопрос, но она и не ушла.

– Эмми. Она звала меня «Эмми» – сказала Гермиона после небольшой паузы. – Очень редко, но так говорила только она. В школе, ребята и Джинни называли меня «Герми», иногда даже «Миона», но если честно, мне не очень нравилось. Хотя, о этом я так и никогда им не сказала.

– Я тебя тоже называл «Герми». Почему ты не сказала мне?

– Не знаю.

В комнате воцарилось молчание. Девушка молчала, а парень боялся что-то сказать, чтобы не спугнуть такой благодатный момент.

– Драко – еле слышно наконец-то сказала гриффиндорка.

– Что? – Так же тихо ответил тот.

– Сегодняшний день...

– Гермиона, я хочу сказать...

– Давай сначала я.

– Нет! Пожалуйста, дай мне. Гермиона, послушай...

Она встала с пола, на котором сидела до этого. Это было практически неслышно, но Драко подорвался с места и бросился к ней. Он знал, что она не сможет исчезнуть, не сможет трансгрессировать, но хотел задержать именно в этой, в их комнате, и в этой абсолютной темноте. Он обнял её и ожидал, что она начнет вырываться, но плечи вдруг опустились. Спина, которая была крепко прижата к его груди, расслабилась...

– Малфой, не надо... Мы уже все сказали друг другу... Теперь можно с уверенностью сказать, что Пророчество подтвердилось. Гермиона Грейнджер очистила кровь последнего потомка чистокровного рода.

– Гермиона, пожалуйста, послушай.

– Зачем, Драко? Что это изменит? Знаешь, где я была?

– Где?

– Я была у дома, в котором родилась и выросла. Возле дома, от которого я сама отказалась. Я лично стерла родителям память. Я сама это сделала. Сама отказалась от своего прошлого и своих родителей.

– Ты же не знала, что все так произойдет.

– Да, не знала. Я думала, что меня просто убьют. Лучше бы меня убила Белластриса.

– Не говори так.

– Почему? Драко, я устала. Когда я узнала, что я колдунья, радости не было предела. Когда я попала в школу, то увидела, что таких как я много. Я полюбила волшебный мир. Но он не полюбил меня. С самых первых дней, я боролась за право быть там, принадлежать ему и быть полноценной. Меня не любили за мое упрямство, за мою любовь к знаниям. Да, я хотела быть лучшей, но такой у меня характер. Но и за это, меня не любили. Гарри и Рон, они называли меня «ходячим кошмаром». Да, мы потом стали друзьями. Я и сейчас считаю их своими лучшими друзьями и благодарна за все те годы, что мы провели вместе. Но я всегда вела какую-то свою борьбу. Не зная значения слова «грязнокровка», я уже почувствовала влияние этого клейма на себе.

– Извини...

– Ты не должен за это извиняться. А Северус Снейп... Сколько лет он делал все для того, чтобы показать, что мне не место в этом мире? Но он сам был полукровкой. Эта глупая борьба за идеалы, чистоту крови. И чем все это закончилось?

– Все изменилось.

– Да, все изменилось, но Драко... – Гермиона провела своей рукой по изображению на его руке – упоминания об этих надписях не сотрешь из памяти всех, и рано или поздно...

– Никогда. Ни рано, ни поздно. Никогда больше не повторится то, что было.

– Я устала.

– Я не позволю тебе упасть. Слышишь, никогда. Я уже говорил тебе это. Гермиона, тогда, год назад, когда я увидел тебя на той заброшенной станции, как Вы сидели с Поттером. Ты положила на него свою голову, а он держал тебя за плечи. Я сомневался, что ты вообще придешь. А тут ты, и вместе с ним. Я... приревновал. Но когда ты с такой легкостью подбежала ко мне и обняла... меня, я понял – если покажу эти письма, ты оставишь меня. И он снова будет тебя обнимать. Он, но не я буду тебя утешать. И больше никогда я.

– Что? – Прямо в кольце его рук, девушка повернулась и посмотрела на парня. И даже в темноте, она читала его взгляд. Глаза не врали. И она была в этом уверена. – Ты ревновал меня к Гарри?

– Ну ты же сама говорила, что «если бы ты вовремя не спохватилась», то вы могли бы сделать ошибку.

– Драко, но тогда ты этого не знал.

– Я всегда думал, что у Вас какая-то особая связь. Это странная, никому не понятная дружба. Я знал, что он будет с рыжей. Они красивая пара, как бы пошло это не звучало, особенно от меня, но то, что он подал мне руку, то, что он сделал. Для меня это много значит. И я ревновал к Вашей дружбе. Потому что она выдержит любые проблемы.

– Драко...

– Нет, послушай еще. Помнишь, в прошлом году, в тот день, когда Лейс сообщила, что Поттер в Мэноре? Тогда я хотел тебе сказать, я почти предложил тебе, но ты перебила меня. Ты просила не спешить так быстро меняться. А потом мы дурачились, пока... нас не застукали... Помнишь, я говорил тебе, что хочу прожить с тобой всю свою жизнь? Я пытался это сказать, и не один раз. Еще до того проклятого суда, приговора, квартиры... писем.

– Д...

– Гермиона, я люблю тебя. Возможно, ты мечтала совсем не об этом... Хотя, ты точно мечтала не об этом. Но именно сейчас, в этой темноте, я хочу сказать, что хочу быть с тобой рядом, всегда. Хочу, чтобы мы стали настоящей семьей, пусть она и не будет классическим примером, той, которая будет у Поттера и Уизли. Я хочу, чтобы ты была только моей, чтобы ты была моей женой. С тобой я хочу начать новую историю старинного рода, от которого осталась разве что известная фамилия, но не его идеалы. Настоящие. Малфои – потомки самого Салазара Слизерина, а точнее его дочери, Адрианы, которая считала, что основной ценностью семьи и отношений должна быть любовь и никак иначе. А то, что мне внушали с самого рождения – ложь. И только благодаря тебе, я понял это. Гермиона, я хочу быть только с тобой, я готов отдать свою жизнь ради тебя. Я не искал тебя сегодня, заставлял себя сидеть и только ждать, ведь ты заслужила право выбора. Ты достойна...

– Я уже выбрала...

– Ты достойна лучшей жизни, чем та, что я тебе предлагаю. И я не обещаю, что приму любой твой выбор, но я буду бороться за тебя, я буду...

– Малфой, когда ты наконец замолчишь и дашь мне сказать? Я говорю тебе, что уже выбрала. И, кстати, у меня-то и выбора как такового и не было. Как ты там говорил? «Судьба, которую невозможно обмануть»? «От которой нельзя уйти»?

– Гермиона, ты хочешь...

– Ну ты настоящий эгоист! Ты дашь сказать? Говорю тебе, что я была у дома, в котором выросла, я думала, и пришла к выводу, что я устала. Устала от ответственности, от последствий прошлого, от бесконечных планов и предположений. Через все это, я и так много потеряла и не хочу повторять своих же ошибок. Я наконец-то хочу жить, ощутить полноценное счастье, которое мы все заслуживаем.

– Но... что...

– Малфой, с каких это пор ты стал таким тугодумом? Или я опять ошиблась?

– Гермиона, неужели ты хочешь сказать, что ты вернулась... навсегда... что ты... согласна...

– Ох Мерлин, лучше поцелуй меня. Это у тебя всегда хорошо получается, чем думать логически.

– Ты хочешь, чтобы тебя поцеловал Мерлин?

Но ни ответить, ни хотя бы как-то отреагировать на его же вопрос он не дал. Ему нужна была эта секунда, чтобы прижать свою девушку к себе, вдохнуть такой уже родной запах, и сделать самый глубокий вдох. Уже во время поцелуя, такого похожего на их самый первый настоящий поцелуй в Выручай-комнате, поцелуй, которым он хотел доказать ей, что он настоящий (хотя, возможно, это была только причина, которой он тогда прикрылся). И сейчас, этот поцелуй снова доказывал, но теперь уже подлинность всего того, что произошло только что.

Итак, она на самом деле приняла его предложение...

Следовательно, они будут вместе...

И теперь уже точно навсегда...

От полного осознания реальности Драко подхватил девушку на руки. Оторвав её от пола, он начал кружить по комнате.

– Драко, остановись. Здесь же совсем темно. И комнатка совсем маленькая. Ты сейчас на что-то наткнешься и мы упадем.

– С небес невозможно упасть – прокричал он и закружил еще быстрее. – Я не позволю тебе упасть, я...

– А-а-ай. Малфой!

Как и говорила Гермиона, он споткнулся за чемодан, который был на полу. Она почувствовала, как они начали падать и уже через каких-то пару секунд, их встретит пол. Но вместо ожидаемой твердости, их встретила... их же кровать.

– Я люблю тебя – прохрипел он. – Мисс Грейнджер, не хотели бы Вы стать Миссис Малфой?

– Мистер Малфой, а не кажется ли Вам, что я уже давно дала ответ на Ваш вопрос?

– Повтори это еще раз.

– Последнее?

– Нет, о том, что ты согласна.

– Я согласна стать миссис Малфой, только если... – будучи прямо под ним, она почувствовала, как он весь напрягся после её последнего замечания, казалось, что он даже приподнялся на руках, а его взгляд сейчас просто зажжет свет во всех лампах комнаты. – Только если ты меня сейчас поцелуешь – выдохнула она и выгнулась на встречу тех губ, что уже обрушивались на нее словно волны на маленький домик среди моря.

Который был час, когда Драко проснулся, он не знал. Часы они так и не поставили в комнате, как бы ни настаивала Гермиона. И основным аргументом, почему этого не стоит делать, было не «старое мэнорское правило и привычка», а «зачем считать время там, где хочется, чтобы оно остановилось». С этим трудно было спорить, потому девушка, хоть и было очень сложно, но сдалась.

Очень осторожно и тихо, парень вылез из-под одеяла. Свет они так и не включили, но то, что здесь происходило за последних несколько часов могло быть только в темноте, в которой они на удивление видели друг друга, как при полном освещении. Да что там, он и сейчас видел свою гриффиндорку, свернутую “клубочком” словно кошечка, которая тихо, спокойно спала и улыбалась во сне, в этом он также не сомневался.

Ох, только сейчас он понял весь парадокс. Из-за копны непослушных волос, что всегда торчали в разные стороны, он называл их гривой, а саму Гермиону «гриффиндорской львицей», которая бросалась в бой, не думая о последствиях. Но в реальной природе львицы не имеют грив. И сейчас он снова сравнивает её с кошкой, к семье которых и относятся львы, а она, уже без своей гривы, как никогда олицетворяет качества зверя, который считается второй половиной царя мира животных, но на самом деле, основную роль всегда играли именно львицы. Но вот он не может претендовать на роль царя. Возможно, принца? Драко слегка усмехнулся сам себе. «Слизеринский принц», так его когда-то называли в школе. «Принц» царства пресмыкающихся. Змея и львица? Они могут существовать сами по себе, но ни в коем случае не вместе. В реальном мире. Но они же в магическом! А здесь все возможно. По крайней мере, это уже стало возможным. О, Мерлин, не зря у Гермионы любимым зверем был кот, пусть и рыжий (А можно провести здесь параллель с Уизли и тем, что они могли бы быть вместе? Ну это уже полный бред!). У него Патронус змея. Интересно, какой у нее. Кот? У Макгонагалл была кошка, если он не ошибается.

У него было сумасшедшее желание разбудить и узнать, какой именно у Гермионы Патронус. Был... Осознав, что он мало только что не сделал, парень сделал шаг назад и что-то почувствовал под босой ногой. Это же его палочка... которую ему вчера вернули... палочку, которой у неё нет... и именно поэтому, он должен сделать так, чтобы она ни на секунду не пожалела об этом! Теперь сможет!

Драко согнулся чтобы поднять свою вещь, но кроме дерева пальцы ощутили еще кое-что... Бумагу?

Ну что же, Мерлин и сама судьба сегодня на его стороне.

Он поднял листок и, на самых пальчиках ног, вышел. Зайдя в комнату, где они проводили довольно много времени, а в последнее дни даже очень, он, уже по привычке, потянулся к включателю. Яркий свет больно ударил по глазам, отчего они рефлекторно закрылись, а от рези появились слезы. Потерев уголки, парень заставил себя открыть веки и напрягаясь повернуть голову на стену рядом. Часы показывали половину третьего. Месяца за окном предсказуемо уже не было. Только звезды, омытые многодневными дождями, что светили необычно ярко. Миллионы звезд, которых он принимает сейчас за свидетелей начала новой жизни и окончания прошлого. И пусть они передадут это тем, кто, к сожалению, не рядом. Пусть об этом узнают и Нарцисса, и Адриана, и... еще одна мама, которая должна это почувствовать сердцем.

Драко стал посреди комнаты и выпустил из рук, то что принес. Белый лист упал на желтые извилистые пергаменты.

– Инсендио! – Вспыхнул огонь, он отошел и сел на широкий подоконник. – Лейс.

– Хозяин! – За какую-то долю секунды в комнате появилась эльфийка. Казалось, что она этого только и ждала (хотя, возможно и так). Она сразу же упала на колени. – Хозяин Драко, Вы вернулись.

– Ш-ш! Лейс, тише, ты разбудишь Гермиону.

– Хозяюшка? О-о-о! Хозяюшка тоже здесь – здоровенные глаза осмотрели комнату и, еще больше округлившись, вернулись к своему хозяину. – Лейс, как и все, очень любит хозяюшку – тихо, но очень уверенно проговорила она.

– Лейс, Ваша новая хозяюшка к Вам испытывает, наверное, то же самое, но(!) – Драко направил палец на создание – предупреждаю, о вашем отношении к ней, она не должна знать и как только мы вернемся в Мэнор...

– Хозяюшка и хозяин вернутся в дом – то ли от радости, то ли он волнения, эльфийка аж подскочила, со своего места, вскочил и парень. Создание сразу же схватило себя за длинные уши и натянуло их поперек рта, а уже через них она пропищала: – Лейс очень рада, что новая хозяюшка будет жить с нами... то есть с хозяином Драко.

– Да, Лейс, я вижу, её возвращению ты радуешься больше, чем моему.

– Хозяин, Лейс не хотела так сказать – гадкая маленькая ручка отпустила одно ухо и ударила по морщинистому лицу.

– Хватит, Лейс, не надо – Драко сорвался с места и бросился к слуге. – Ты её разбудишь.

– Лейс больше не будет – создание согнулось почти вдвое и сделало шаг назад. – У хозяина потух огонь. Лейс может разжечь снова.

– Нет, Лейс, не надо ничего... Это так, прошлое... – он сел назад на подоконник и повернул голову в окно. – Ты лучше расскажи, как дела в доме. После проверок там наверняка был полный хаос. Давно они закончились? Когда в последний раз Министерские псы были там? Что они искали? И нашли ли хоть что-то?

После рассказа слуги, он еще дал несколько указаний и она исчезла. Направив палочку на горсть пепла, что лежала посреди комнаты, он тихо проговорил нужное заклинание и остатки от листов, одним целым, взбитым в небольшой шарик, поднялось в воздух. Драко открыл окно и направил пепел наружу. И как только он отчетливо увидел его за стеклом, палочка опустилась, а шарик потерял свои границы и ветер моментально забрал, даже микрочастицы, их прошлого.

Ну вот и все! Утреннее солнце принесет первый день их новой и счастливой жизни.

Прошел почти месяц, как Драко и Гермиона жили в Мэноре. На утро после того страшного вечера, когда все могло закончиться, она проснулась, а парень еще спал. Робкий поцелуй сделал свое дело, и уже через минуту он требовал большего. Но только не этим утром. У них очень много дел. Маленькую квартиру, которая за последний год стала не только их вынужденным жильем через приговор суда, но и стала местом, где практически они познакомились снова, лучше узнали друг друга, учились жить вместе, и где, в конце концов, произошло самое важное в их жизни, надо было передать обратно в риелторское бюро. Было оговорено, что его сотрудники приедут на квартиру и просто заберут ключи. Как он не просил, что сделает это сам в любой другой день, девушка не соглашалась. Ей было трудно, ведь она до последнего размышляла о том, чтобы остаться здесь, но не успела Лейс исчезнуть с последней коробкой вещей, как в дверь постучали.