Текст книги "Проклятая династия (СИ)"

Автор книги: Djoty

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– И?..

– Ничего. В бытность свою даэдрапоклонником он ежегодно совершал почести Мерунесу Дагону, но ничего сверх этого за ним не наблюдали. Мы осторожно перетряхивали и придворных по поводу их даже не контактов, а знаний о существовании Мартина – но тоже глухо.

– То есть вы ведёте к тому, что он здесь не при чём, – Марк задумчиво потёр подбородок.

– Да. Потому что если бы хоть какие связи были, они бы выплыли, хоть намёками… Другое дело, он или не он изготавливал те амулеты, с помощью которых сектанты проникли во дворец и в монастырь Вейнон, мои ребята выяснить не смогли. Судя по всему с магией крови он знаком, но за изготовлением амулетов на основе кошачьего глаза его не замечали… Асгунн, раз ты не спишь, скажи вот что: мог ли около Санкр Тора быть не настоящий Мартин, а его двойник?

Она задумалась.

– Он при нас распечатал Санкр Тор. До того, как он это сделал, мы войти туда не могли, хотя из любопытства попытались.

– Санкр Тор мог быть распечатан заранее, – выдвинул версию Марк, – а для того, чтобы наёмникам пустить пыль в глаза, на двери навесили магический замок, который мог снять любой маг.

– Я не чую магию, – признала Асгунн, – разве только очень сильную. Но среди нас были маги, и они сказали, что не чуют магии на воротах, которые вели в форт.

– И при этом дверь они открыть не могли?

– Не могли.

– Да, – неохотно согласился Марк, – магия Септимов не определяется как магия.

– Если предположить, – продолжила Асгунн, – что маги были подсадными и сказали, что магии нет, в то время как она была, то обман вылез бы. Из двенадцати наёмников, что там были – я не чую магию, Узул не чует, и ещё один полуорк-полунорд, сдаётся мне, не чуял её, мы трое не разгадали бы обмана, но все остальные в магии разбирались. Так что обман был невозможен…

Мастер Реналд вдруг насторожился и сделал ей жест замолчать. Асгунн машинально потянулась за мечом.

– Канцлер Окато решил нанести нам визит, – с некоторым удивлением констатировал он. – Что ж, он избавил нас от необходимости искать его.

________________________________________

[6] Кварт – древнеримская единица объёма, равная 136 миллилитров.

========== Глава 20. Канцлер Окато. ==========

В кабинет вошёл высокий альтмер в простой магической робе и с накинутым на плечи плащом. Трайвонд с презрением проигнорировал его, остальные же вскочили и склонились в поклоне. Канцлер Окато ответил на их приветствие коротким кивком и опустился в кресло, услужливо пододвинутое к нему Марком.

– Надеюсь, – высоким пронзительным голосом учтиво поинтересовался он, – я не сильно помешал вашей беседе?

– Мы рады видеть вас, канцлер, – со взаимной учтивостью ответил мастер Реналд, – потому как у нас есть, что сказать вам.

– Думаю, мне известно, что вы мне хотите сообщить, – канцлер внимательно посмотрел на Трайвонда в углу, занятого своей книгой и игнорировавшего всех и вся. – Однако я хочу вас выслушать в надежде на новую информацию. Но прежде чем приступить к этому, я хотел бы вам… сказать. В Университете Таинств, в кругах, приближённых к верховному магу, ходят низкие слухи, мол, главный следователь дворца приблизил к себе некроманта и с его помощью практикует сие презренное занятие. Говорят также, что сей некромант – редгард, таинственно исчезнувший с галеры, на которой его везли для справедливого суда в Имперский город.

– Что вы, канцлер, – всплеснул руками мастер Реналд, – как можно! Подобные слухи порочат мои честь и достоинство, и мне прискорбно, что меня, верного сторонника Империи и верховного мага, хотят невинно оклеветать!

– О что вы, что вы, мастер, – примирительно вскинул руки канцлер. – Я искренне верю в вашу невиновность и не допускаю мысли о том, что вы или ваш подающий большие надежды ученик, – величавый кивок в сторону Марка, – падут столь низко, чтобы связаться с некромантами. И я непередаваемо рад, что столь подлые слухи оказались досужими вымыслами ваших завистников и недалёкого ума простолюдинов.

– Канцлер Окато, – вклинился Марк, – нижайше прошу простить меня, за то что вмешиваюсь в вашу беседу, но позвольте спросить?

– Спрашивай, – позволил канцлер.

– Не собираются ли подлые сплетники предпринимать незаконные действия против меня, моего учителя и… моего друга, которого постигла столь печальная участь оказаться невинно оклеветанным?

– Насколько мне известно, нет, мой юный друг, но я склонен предполагать, что это… ненадолго.

– Благодарю вас, канцлер.

– Что ж, – канцлер Окато переплёл пальцы, – раз мы разрешили сие маленькое недоразумение, я позволю себе перейти к делу, ради которого посмел нарушить ваше уединение. Мастер Реналд, можно ли доверять вашему гостю из Хаммерфелла?

Трайвонд, до этого настороженно не спускавший глаз с канцлера, раздражённо передёрнул плечами и резким пассом выставил вокруг себя стену глухоты. Канцлер удовлетворённо кивнул и дополнительно начертал руну безмолвия.

– Итак, мастер Реналд, – он заговорил менее вычурным стилем, – правильно ли я понимаю, что дело, ради которого вы хотели ко мне наведаться, но я вас опередил – это подозрение, что Мартин, который называет себя принцем Септимом, собирается открыть великие врата в Обливион?

– Да, канцлер… Позвольте предложить вам чашку чая, – запоздало спохватился он.

– Не стоит беспокоиться, мастер Реналд. Лучше позвольте узнать, что ВАМ известно о намерениях Мартина.

– Достоверно – ничего, – взял слово Марк. – Но нам известно, что он посылал людей добыть великий камень велкинда из Мискарканда и доспех Тайбера Септима из Санкр Тора, на котором сохранилась кровь драконорождённого основателя династии. Также есть сведения, что у Клинков имеется ваббаджек. А такой набор артефактов заставляет предполагать, что Мартин собирается открыть великие врата в Обливион.

– Второй вопрос – есть ли основания подозревать, что он не Септим, а самозванец?

– Нет, канцлер. Факты указывают на то, что он – именно тот, за кого себя выдаёт. Другое дело, что его намерения нам не известны.

Канцлер Окато медленно кивнул.

– Час назад во дворец прибыло двое посыльных от Клинков, – он сложил ладони лодочкой и упёрся пальцами в подбородок. – Они привезли письмо грандмастера Джоффри, в котором он сообщает, что около Брумы сектанты Мифического Рассвета собираются открыть великие врата в Обливион, и они, Клинки, вынуждены допустить это.

– Вынуждены? – мастер Реналд свёл брови на переносице. – Как это понимать?

– Понимать следует так, что Мартин, по крайней мере, по его утверждению, собирается открыть врата не в случайное место в Обливионе, а конкретно в один из Планов Обливиона, а именно – в Рай Манкара Каморана. Ибо, по утверждению Мартина, именно туда Манкар Каморан забрал Амулет Королей во время нападения Клинков на убежище Мифического Рассвета. А для того, чтобы врата открылись в некое конкретное место, как вам, я полагаю, известно, дополнительно к трём базовым артефактам требуется ещё великий сигильский камень.

– Что вынудило Клинков сообщить вам эту информацию? Они никогда не стремились посвящать в свои планы кого бы то ни было.

– Требование Мартина. Грандмастер Джоффри пишет, что они уверены, что сил Клинков хватит на то, чтобы удержать поток тварей из Обливиона, но Мартин требует, чтобы около Брумы было не менее двух центурий легионеров, а лучше больше.

Марк хмыкнул. Чувствовалось, что принц крепко запомнил Кватч.

– И что вы намерены предпринять, канцлер?

– Я пришёл спросить в первую очередь вас, мастер Марк, – канцлер всем телом развернулся к нему, – достаточно ли двух центурий для того, чтобы Брума не повторила судьбу Кватча?

– Если в каждой центурии будет по своему Кругу магов, то я полагаю, они удержат врата.

– Мало удержать – нужно будет проникнуть внутрь и выкрасть великий сигильский камень.

В Кватче они смогли снять сигильский камень силами двух десятков человек и двух магов. Правда, половина их не вернулась живыми.

– Канцлер, – честно ответил Марк, – если врата около Брумы будут такими же, как около Кватча, то хватит и одной центурии. Но памятуя, что было в Кватче, я предпочёл бы, чтобы ещё одна центурия стояла в резерве. Будет лучше, если ей так и не придётся вступить в бой, чем если её не окажется на поле боя, когда она будет нужна.

– Разумно, – тонко улыбнулся канцлер Окато, – мои размышления вели меня в таком же духе. Что ж, тогда я утром отправлю в Бруму две центурии.

– Канцлер, – Марк поколебался, – а вы верите Мартину?

– Он Септим и кронпринц, – пристально посмотрел на него альтмер. – Я не имею права верить ему или не верить. Я имею право выполнять его волю. Я уже посовещался со знатоками культов даэдра, они подтвердили, что план Мартина открыть портал в Рай Манкара Каморана выглядит разумным. Если же мы не сможем добыть Амулет Королей или окажется, что Мартин нас обманул… Что ж, наше будущее и так мрачнее пустошей Морровинда, и сделать его ещё хуже мы вряд ли сможем.

– Воля ваша, канцлер.

– Завтра утром, мастер Марк, вы вернётесь в Алесвелл, где квартируется ваш десяток, и передадите десятнику Аппию мой приказ сниматься и немедля выступать к Бруме. В Алесвелле вас заменит десяток Аврелия.

– Будет сделано, – Марк по привычке вытянулся по стойке «смирно».

– Вольно, – кивнул канцлер, поднимаясь и точным жестом стирая свою руну безмолвия. Трайвонд, погружённый в свою книгу, то ли не заметил этого, то ли проигнорировал.

Когда канцлер, накинув плащ и витиевато распрощавшись, покинул их, в кабинете ещё некоторое время царила тишина, затем Марк решительно снял стену глухоты, которую Трайвонд держал вокруг себя. Некромант поморщился и зло посмотрел на него – магическое вмешательство всегда малоприятно.

– У тебя ночь дочитать книгу. Завтра утром поедешь со мной. Когда мы окажемся на том берегу озера Румаре, ты будешь волен идти куда хочешь.

– Да неужто? – съязвил Трайвонд. – Помнится, ты мне это ещё месяц назад обещал.

– Твоё присутствие заинтересовало верховного мага, значит, тебе нужно исчезнуть отсюда как можно быстрее.

– За свою шкуру обеспокоился, а?

– Разумеется.

Марк мог бы ему ответить, что ему общество некроманта сойдёт с рук и что он сумеет выкрутиться – может, потеряет должность или будет разжалован в рядовые маги, но раз он сам некромантией не занимался, то его не казнят. Но он уже давно понял, что Трайвонд не верит в человечность и бескорыстие в принципе, и давно отбросил попытки убедить его в обратном. Хочет он верить в то, что все вокруг волки – его проблемы, он, Марк, в духовные целители не нанимался.

На улице ветер несколько улёгся, но дождь усилился, так что по дорогам и тротуарам бежали ручьи, неся листья, веточки и мелкий мусор. В понижениях образовались глубокие лужи – канализация не справлялась с таким потоком воды. Пока Марк и Асгунн добежали до дома Марка, они снова промокли насквозь.

– Надеюсь, завтра распогодится, – стягивая мокрую робу, простучал зубами Марк, глазами выискивая вино, котелок и травы для глинтвейна.

Асгунн едва заметно кивнула, раздувая огонь в камине и пристраивая сушиться около огня полотняную куртку. Завтра надо будет, раз уж она в столице, наведаться в кузницу и показать мастеру свой меч, по лезвию которого после Санкр Тора пошла трещина, и узнать, подлежит ли меч починке. Если подлежит, починить, а если он годится только на переплавку… Его будет очень жаль… А потом… А потом уходить, сначала в Бруму, посмотреть на врата Обливиона, а потом, когда всё закончится… Просто уходить. Не пара они с Марком, не пара… Восемь лет назад их брак был бы мезальянсом, потому что он был сыном простого вельможи, а знатнее её рода были лишь Септимы. И сейчас мезальянс, только наоборот: он дворцовый боевой маг, а она – безвестная наёмница без роду-племени. Подумать только, как иногда ломает жизнь, опускает с самого верха на самое дно. Восемь лет назад Марк ей хоть и нравился, но относилась она к нему несколько свысока, а теперь… Он вырос, она – опустилась…

Горло сжал спазм, захотелось зареветь. Зря она посмела начать надеяться, что, может, вот она – её судьба, человек, с которым можно создать семью и пройти плечо к плечу всю жизнь. «Я не хочу потерять тебя ещё раз…» Не стоило этого говорить, зачем зря травить душу… Теперь это ещё более жуткий мезальянс, чем был восемь лет назад. Дворцовый маг, с которым считается сам канцлер Окато – и наёмница, у которой за душой только меч, пара септимов и бесконечные дороги. И сомнительное прошлое и ещё более сомнительное будущее.

– Ашвина, глинтвейн будешь?

И это имя, которое она успела забыть…

– Асгунн, – поправила она, подумала и согласилась: – Буду.

========== Глава 21. Врата у Брумы. ==========

В бой около великих врат Обливиона второй центурии пришлось вступить с марша. Первая центурия во главе с центурионом Диомедом подошла к Бруме несколькими часами ранее и успела наспех устроить баррикады перед медленно открывавшимися вратами, и она же первой приняла бой с хлынувшими оттуда тварями Обливиона. Твари, в основном скампы и кланфиры, управляемые дреморами-шаманами, перли бесконечным валом, так что первый час легионеры удерживались на позициях лишь благодаря слаженной работе Круга магов. Воздух наполняли шипение и визги тварей, которых прошивали тучи сосулек и стрелы, крутили парализующие заклинания и резали острые мечи легионеров, чёрная ядовитая кровь текла по земле ручьями, смешиваясь с выпавшим накануне первым в этом году снегом. Земля под ногами превратилась в месиво из глины, снега и крови, а вдобавок моросил мелкий дождик, временами переходящий в снег, что ещё больше превращало поле боя в топкую трясину. Со стен Брумы, на которых засели защитники, стреляли из луков и прицельными заклинаниями, но сильно они на ситуацию не влияли.

– Меняем десяток на десяток! – центурион Диомед галопом пронёсся вдоль линии обороны. – Десятник Конрад, отвести солдат! Десятник Туллий, занять участок десятника Конрада!

– Слушаюсь! – устало выкрикнул раненый ветеран.

– Десятник Фабий, отвести солдат! Десятник Перперна, занять участок десятника Фабия!

– Слушаюсь!..

– Маги второй центурии, создать Круг!

– Так точно!

– Маги первой центурии, свернуть Круг и приступить к лечению раненых.

– Будет сделано!

Марк соскочил с лошади, бросил поводья подскочившему оруженосцу и, скользя по вязкой размокшей земле, метнулся к навесу, наспех сооружённому из разобранной ближайшей конюшни. Увиденное на поле боя заставило его ужаснуться. Тварей было не просто больше, чем в Кватче, а многократно больше, так что на какой-то момент возникли сомнения, а хватит ли вообще двух центурий.

– Должно хватить, – Авойно, альтмер-маг из первой центурии, с трудом поднялся с земли. – Твари пошли уже на убыль. Возможно, через несколько часов сможем войти во врата.

Марк хотел было спросить, пытались ли входить туда, но посмотрел на море тварей и проглотил вопрос – ясно, что во врата не то что не войти сейчас – к ним не подобраться.

– Марк, перехватывай поток!..

– Агран, повремени огонь вплетать!..

– Ганнар, пусть тебя Солиллон заменит!..

– Быстрее…

Окружающий мир постепенно исчез за пеленой магии, вперёд проступили магические линии, вихри, потоки. Марк почувствовал, как расширяется, охватывая собой сначала соседей по Кругу, затем легионеров на баррикадах, тварей за баррикадами, врата… Изнутри родилось заклинание мороза, вырвалось неудержимым вихрем, рухнуло сверху на тварей и закружилось, разрывая их на мелкие ошмётки. А из врат шли и шли новые сотни скампов, кланфиров, аттронахов, дремор-шаманов. Смерч сосулек растерзал сотни две тварей, в том числе четырёх шаманов. Пелена паралича накрыла ещё с сотню, оставив их лежать на земле обездвиженными от разрывов мышц и костей. Затем снова закружила метель из льдинок, а потом Марк плавно заменил стихийную магию на лечебную и прошёлся ею по солдатам на баррикадах.

Затем наступило затишье, количество тварей, появляющихся из врат, сильно уменьшилось, так что на полчаса легионеры справлялись своими силами, и в магах пропала необходимость. Они переключились на контроль пространства и восстанавливали ману. Марк уже начал краем мысли подумывать, не попытаться ли проникнуть во врата, для начала хотя бы для того, чтобы посмотреть, какая там обстановка, когда из врат медленно начало выползать огромное, высотой почти со стены Брумы, нечто…

Отдалённо это нечто напоминало требюше совершенно уродливых пропорций, разве что рычаг на нём находился в горизонтальной позиции, а на конце этого рычага пылал огромный огненный шар. Марк, после первых мгновений замешательства, похолодел, тут же уловив ужас своих коллег по Кругу и солдат на поле боя.

Около Кватча он видел только обломки катапульты из Обливиона, но не признать в этой махине то жуткое осадное оружие, которое превратило в руины Кватч, он не мог.

Он послал пробный заряд заклинания воды в жерло катапульты – огонь поглотил воду, как словно бы её и не было. Марк усилил заклинание и добавил холода – то же самое. Попробовал силовым клинком перерезать крепление рычага – и тоже безрезультатно. А кошмар Обливиона всё выползал и выползал из врат…

– Идём внутрь врат, – после мгновений лихорадочных поисков решения приказал Марк, – может, там её можно чем-нибудь застопорить. Держим Круг, пьём по флакону лириума. Авойно, создавай страховочный Круг.

– Понял, сделаем.

***

Поле боя было усыпано трупами тварей настолько, что бежать по нему не представлялось возможным. Марк выбирал более-менее чистые места, маги скользили на размокшей дымящейся земле, увязая в вонючей грязи местами почти до колена и спотыкаясь о трупы. Агран – сильный, но неопытный маг – два раза упал и едва не разорвал Круг. Тварей вокруг было немного, маги только один раз выпустили несильное заклинание, чтобы смести стайку из десятка кланфиров, а пару скампов просто зарубили мечами.

Задержаться пришлось у самых врат, где скопище тварей, толкавших катапульту, было больше. Маги накрыли их зарекомендовавшим себя параличом в комбинации с холодом, затем дополнительно разметали вихрем, Марк накрыл всех плащом холода и фильтрами, и маги слаженно нырнули во врата.

Их взглядам предстали уже знакомые багровые небеса, потрескавшаяся каменистая земля, голые коричневые в потёках крови скалы, уродливые в своей неестественности постройки, река лавы впереди, из-за которой даже под мощным плащом холода по спине и лицу сразу ручьями потёк пот. В нескольких шагах от них с отвратительным скрипом медленно крутились огромные колёса катапульты, которые толкали сотни скампов и дремор-шаманов, а за катапультой сотня за сотней шли отряды тварей. Маги как один метнулись в сторону, чтобы не стоять на дороге у армии Обливиона. Марк быстро оценил обстановку и с отчаянием закусил губу – в непосредственной близости не было ничего, что можно было бы обрушить под колёса катапульты и помешать ей двигаться. Он пощупал магическое поле вокруг катапульты – твари-то её толкали, но было ясно, что только своими силами сдвинуть её с места они бы не смогли, и главной движущей силой являлась магия. Магия, мощная и чужеродная, на катапульте действительно была. Марк попробовал сначала пробить её в лоб, отчего получил сильный ментальный удар, от которого, не защищай его круговая магия, мог бы и умереть на месте. Наученный опытом, он осторожно попробовал перехватить векторы управления ею, но сразу понял, что даже круговой магии на это не хватит.

Он смёл тучей сосулек заинтересовавшихся ими аттронахов и посмотрел вперёд, где виднелось несколько чёрных башен, на вершине одной из которых пробивались грязно-жёлтые лучи. Как ни странно, башня была ближе, чем Марк ожидал – всего милларий, если не меньше, и дорога к ней была относительно чиста – по двум боковым дорогам подходили армии тварей, а на центральной, по которой катилась катапульта, они шли отрядами в десяток или несколько десятков особей. Марк вздохнул, решаясь:

– Отставить катапульту, бежим к башне, пытаемся добраться до сигильского камня.

«И до того, за счёт кого они держатся».

Маги перестроились в боевой клин, уничтожили заклинанием мороза отряд скампов и побежали по дороге к башне.

По дороге препятствий им не встретилось – в общей сумме сотню разномастных тварей они разметали в клочки, не сбавляя шага, несколько подзадержаться пришлось, когда они столкнулись с двумя дюжинами дремор-шаманов, которые, увидав врага, попытались создать Круг. Маги сперва обрушили на них заклинание мороза, которое ошеломило их и сбило настройки дреморского Круга, а затем поодиночке расстреляли их всё теми же сосульками. Но когда они, задыхаясь, ловя ртом сухой вонючий воздух и обливаясь потом, добежали до башни, стало ясно, что их дела плохи – у башни было практически пусто, а вот к башне им навстречу как раз подходило несметное шипящее и визжащее войско, управляемое строгими колоннами дремор-шаманов. Увидев пришельцев из Нирна, вожак дремор поднял руку, словно собираясь отдать приказ атаковать магов, но был насквозь прошит сосулькой, которая к тому же ещё при соприкосновении с горячей плотью разорвалась на тысячи осколков, превратив главаря и шедших поблизости от него тварей в сита, из каждой дырки которых струилась чёрная ядовитая кровь. Войско на какое-то мгновение в нерешительности замерло, чем тут же воспользовались маги, выбив дверь в башню силовым потоком и ворвавшись внутрь. Марк выставил вокруг их отряда магический заслон – сильнейший, какой могла создать круговая магия – и маги, преследуемые опомнившимися тварями, уже наводнявшими нижний этаж башни, во весь опор помчались наверх. Дверь в переход на второй этаж, не жалея маны, они тоже выбили, отшвырнув при этой двух шаманов. На втором этаже они даже не стали вступать в бой – магический заслон, хоть и не абсолютный, оттеснял тварей, и они сходу проникнуть за его черту не могли. Заслон забирал уйму сил, круговая мана таяла, Марк пассом послал в магов заклинание бодрости, прибавляя им сил и скорости – им в спины уже дышали скампы, управляемые шаманом, и не будь магического заслона, бегущие позади Росарио и Шурфар были бы уже давно сожжены и разорваны в клочья. Игра шла теперь исключительно на опережение.

Второй и третий этаж преодолели, оттесняя тварей магическим заслоном, на переходе на четвёртый этаж Агран таки не удержался и выставил позади себя на месте выбитой только что двери силовое препятствие, которое должно было ненадолго задержать преследователей. Марк, которого едва не скрутило от внезапно поменявшегося вектора общей магии, заскрежетал зубами, в последний момент удержавшись от того, чтобы не обложить Аграна матом; вместо этого он направил все силы на восстановление вектора, пинком придал бодрости покачнувшейся Вайниах и сдёрнул с пола обессилевшего Ловинара. Заминка, вызванная шоковым действием изменения общего вектора, не позволила воспользоваться тем крошечным преимуществом во времени, которое могло дать силовое препятствие, хорошо ещё, что они не проиграли. А вот маны стало ещё меньше – до вершины башни её хватит только при условии, что больше таких заминок не будет.

В переходе к пятому этажу двух дремор-шаманов размазало по стенке силовым заслоном, маги выскочили в круглый, залитый кровью зал, вдоль стен которого уже тянулись кривые пандусы к центральному святилищу, в центре которого со дна башни поднимался огненный магический столб, поддерживающий великий сигильский камень. В святилище было пусто, только в противоположном его конце виднелся дремора-шаман с двумя спутниками-кланфирами. Марк уже было перевёл дыхание, поверив, что они выиграли гонку, как случилось то, чего он давно боялся: Агран снова отвлёкся на дышащих им в спину тварей, потерял концентрацию – и Круг с почти слышным треском порвался. Марк, каждую мышцу которого, как ему показалось, скрутило и сжало тисками, рухнул на пол и крепко приложился о него головой. Это привело его в чувство. Сквозь кровавую пелену перед глазами и звон в ушах, который вызывал раскалывающуюся головную боль, он увидел, как все маги повалились на пол, а выскочивший из прохода здоровый кланфир одним ударом лапы с кинжалоподобными когтями вспорол живот Аграну. Марк, сконцентрировавшись по мере возможности, сформировал заклинание холода из жизненных сил, потому что маны после разрыва Круга больше не было, и вдарил им по кланфиру, сметя его, а заодно и ещё одного обратно в коридор. Подорвался на ноги, закачался, преодолевая головную боль, рвотные позывы и усиленно моргая от сухости в глазах – разорвавшийся Круг уничтожил и заклинания фильтра и морозного плаща; с ноги врезал Ловинару в челюсть, приводя его в чувство, и одновременно выстрелил в проход импульсом, выстраивая весьма недолговечную магическую преграду. Пришедшая в себя Вайниах, не вставая с пола, попыталась усилить его заклинание, отчего всё тому же кланфиру, снова решившему сунуться к магам, сдавило шею так, что сломало её. Марк, поняв, что маги приходят в себя и некоторое время, пусть весьма и недолгое, смогут продержаться, побежал на ватных ногах вверх по пандусу. На выходе на жертвенную площадку он споткнулся и растянулся на неровном полу, боком напоровшись на какой-то шип, вскочил, глазами нашёл сигильский камень, подбежал к нему, сорвал его со столпа пламени, обжёгши руку и едва не выронив его и не сорвавшись сам, и только после этого поднял глаза вверх.

На высоте примерно децимпеды над ним, подвешенный за ноги, висел человек. Он был гол, связан, одна его рука была примотана к туловищу, а вторая свисала вниз; на ней на запястье был сделан надрез, из которого на сигильский камень стекала кровь. Человек был неестественно белым, уже совершенно обескровленным, и от этого ещё более жутким выглядело его лицо – синюшно-багровое от стекавших в голову остатков крови, так что черты лица уже заметно поплыли, а помимо этого и лицо, и всё тело были покрыты сплошной коркой ссадин, шрамов и ожогов. Одного лишь взгляда Марку было достаточно, чтобы понять, что человек мёртв уже не первый час. Спасать было некого.

Сзади раздалось шипение, Марк тут же машинально перекатом ушёл в сторону, развернулся на колене и выстрелил в дремору-шамана зарядом паралича, затем выхватил из ножен меч, резко увернулся от атаковавшего его кланфира, снёс ему голову, а затем проткнул мечом горло шаману, едва не попал в зубы второму кланфиру, собрал все силы и боковым ударом ноги спихнул его в пропасть, из которой поднимался огненный столп, а затем бросился к остальным магам.

Маги ещё держались, Вайниах и Ловинар держали защитный щит на двери, Агран валялся на полу в луже крови и ошмётках порванных кишок, горло Солиллона пересекла глубокая рана, практически отделившая голову от тела. Шатаясь в уже начавшей плыть реальности, Марк сунул меч обратно в ножны, чтобы при выпадении в Нирн не поранить им никого, прижал покрепче к себе сигильский камень, практически рухнул на Джуна и вцепился рукой в его робу. Он ещё увидел, как Ловинар ногой отшвырнул от себя прорвавшегося через магический заслон кланфира, затем как в святилище хлынул поток тварей, который тут же растаял, и мир вокруг закружился. Марк попытался расслабиться, чтобы удар о землю был не таким чувствительным, но всё равно его приложило боком о что-то каменное, ногу в районе колена обжёг огонь. Марк скатился куда-то вниз, шлёпнулся в мягкую и горячую вонючую грязь, с отвращением сплюнул её и почувствовал, что на него наступили когтистые лапы, а в следующее мгновение слух разобрал шипение тварей, крики солдат и шум битвы. Лапы, наступившие на него, исчезли, а когда к Марку вернулось зрение, он увидел разломанную на куски огромную катапульту, в жерле которой уже не горел огонь, и легионеров, ставших кругом вокруг магов и оттесняющих от них тварей. Бой практически прекратился, внутри баррикад тварей из Обливиона осталось от силы сотня, их преследовали и уничтожали солдаты. Баррикады были целы – прорвать их так и не смогли.

Марк обернулся и посмотрел на своих сотоварищей. Агран и Солиллон были мертвы, Ловинар сильно ранен – Джун уже перетягивал ему кушаком руку возле ключицы. Тело Септима лежало неподалёку, Марк подполз к нему и заглянул в лицо.

Некоторое время он внимательно всматривался в него, затем разочарованно покачал головой.

Черт лица из-за кровавого отёка и многочисленных ожогов и ссадин было не разобрать. Характерные септимовские черты угадывались, но определить, кто перед ним, не представлялось возможным. Оставалось только надеяться, что придворный лекарь, мастер Ибсен, сможет что-либо сказать – он специально ехал с легионерами на случай, если Септим будет ещё жив и его можно будет спасти. Спасать уже поздно, но может, он определит, кто сейчас вывалился из Обливиона…

========== Глава 22. После боя у Брумы. Часть 1. ==========

В мертвецкой замка графини Брумы было не то что бы очень холодно, но промозгло. Это было подвальное помещение с низким потолком, так что высокий человек, не говоря уже об альтмерах, должен был цепляться за него головой. В углу размеренно капала с потолка вода, образовав на полу маленькую лужицу, стены и потолок покрывала слизкая плесень, на стенах крепились два факела, освещавшие помещение красным танцующим светом. Марк, которого ещё заметно шатало после разорванного Круга, присел на один из пристенных столов, сдвинув лежащего на нём местного покойника к стенке. Мартин и Джоффри, за спинами которых маячили два Клинка, остались стоять.

Мастер Ибсен подвесил над центральным каменным столом, на который уложили тело Септима, магический светильник, долго рассматривал покойника и щупал его. Наконец он покачал головой:

– Это не император Уриэль Седьмой, тело принадлежит человеку примерно пятидесяти-шестидесяти лет, значит, это или принц Энман, или принц Эбел, но кто из них, я определить не могу. Мастер Марк, ваше мнение?

– Я надеялся, что вы сможете сказать.

– Увы, сами видите, лицо отекло так, что черты лица совершенно расплылись, а никаких других внешних признаков, по которым можно было бы отличить младших принцев, у них не было. Разве что…

Лекарь взял скальпель, пощупал левую ногу покойника между коленом и тазом, затем сотворил защитное заклинание для рук и принялся аккуратно разрезать кожу и ткани, обнажая кость. Срезал кусок мышцы, очень внимательно рассмотрел её, тщательно оголил небольшой участок кости, засветил себе дополнительно магический светильник и долго и внимательно рассматривал кость. Затем распрямился и отложил скальпель.

– Около восьми лет назад принц Эбел на охоте неудачно упал с коня и сломал себе ногу. Левую, как раз в этом месте, – он указал на разрез. – Перелом был сложным, открытым, кость собирали по кускам…