Текст книги "Проклятая династия (СИ)"

Автор книги: Djoty

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

То, что амулет расплавился, говорило только об одном – что Асгунн попала под мощнейшее пространственное заклинание, причём, судя по общему её состоянию, заклинание было ментальным. Марк вынул из сумки пинцет, но едва он приступил к удалению кусков янтаря из раны, Асгунн дёрнулась, застонала и пришла в себя.

– Скажи, что с тобой случилось? – потребовал Марк.

– Там… Клинкам нужен был доспех Тайбера Септима. Вокруг него, – она зашлась сухим кашлем, – было… магическое поле. Мартин и Клинки говорили – это родовая магия Септимов, – она попыталась сесть, но Марк решительно уложил её обратно на пол.

– Мартин жив?

– Да, он… он не входил в Санкр Тор. Он хотел, но Клинки… они вьются около него и не дают ему шагу ступить туда, где может быть хоть воображаемая опасность… Марк, дай пить.

Он налил из уже закипевшего чайника воды в кружку, затем вынул один из флаконов с зельями, прочитал этикетку, убедился, что это то, что нужно, вылил зелье в кружку, размешал и дал выпить Асгунн, поддержав ей голову. Потом смазал ей ожог обезболивающей мазью и снова взялся за извлечение осколков амулета.

– Мартин дал нам амулет, – чуть более твёрдым голосом продолжила Асгунн, – и сказал, что прежде чем вступить в защитное поле вокруг доспеха, одеть этот амулет.

– Что за амулет?

– Я тебе его отдала.

Марк замер.

– Ты хочешь сказать, – он посмотрел ей в глаза, – что ты пошла в магическое поле без амулета?!

– Да. На мне был твой, а кроме того… Во мне всё же течёт кровь Септимов…

– Почему ты не одела амулет Мартина? – Марк пинцетом бросил в плошку очередной осколок янтаря.

– Чтобы тебе его отдать. Ты его видел?

– Нет… Не дёргайся, сейчас вычищу рану, потом посмотрю. Что ты чувствовала после того, как вышла из поля?

– Амулет расплавился, и внутри всё горело. А потом перестало.

– А сейчас как? – ещё один осколок полетел в плошку.

– Сейчас нормально, просто… Я не спала последние двое суток.

Марк вздохнул и пальцами левой руки осторожно пощупал рану. Асгунн заскрежетала зубами.

– Потерпи… Всё, все осколки достал, сейчас обработаю, – он вынул из чехла скальпель. – Твои приятели живы?

– Узул и Эридор? – она слабо усмехнулась. – Живы… В Корроле остались, отлёживаются… Нас много там полегло – было двенадцать, осталось пятеро. Это вроде как обычный форт, но там… Нежить слабая, личи посильнее, но для опытного наёмника они не опасны. Но там везде разлита какая-то магия, которая мешала сконцентрироваться, и мы быстро уставали. Если бы не она, погибших могло вообще не быть. Мы твой амулет передавали друг другу, чтобы совсем не размякнуть.

Марк вытащил из холщового мешка ватный тампон.

– Зачем Клинкам нужен был доспех Тайбера Септима? – задал он самый животрепещущий вопрос.

– Они не сказали. Предупредили только, чтобы мы с ним ничего не делали и самое главное – не чистили. Хотя он весь в засохшей крови был. Как только мы с ним вышли из Санкр Тора, его сразу у нас забрали, завернули в ворох тряпок и увезли.

Зачем? Зачем Клинкам окровавленный древний доспех?

– Что Клинкам нужно было в Мискарканде, не узнала?

– Узнала. Великий камень велкинда.

Марк вздрогнул, и Асгунн невольно вскрикнула, когда его скальпель, которым он осторожно иссекал обожжённые ткани, резанул чуть глубже.

– Прости, – он спохватился и тампоном промокнул кровь, – скажи, а даэдрические артефакты Клинки не искали?

– Нет, но Эридор рассказывал, что он слышал, как младшие Клинки рассказывали друг другу, как они в Храме Повелителя Облаков баловались тайком с ваббаджеком.

Великий камень велкинда, артефакт даэдра, кровь драконорождённого божества…

Марку стало не по себе. Такой специфический набор артефактов мог означать только одно – что Клинки собираются открыть великие врата в Обливион!

Неужто всё же Клинки участвовали в убийстве императорской семьи? Но зачем им это? Их положение при дворе было прочным, они были привилегированной кастой, на их права никто не собирался покушаться. Зачем пятнать себя и своих потомков вечным позором того, что не сберегли целую семью драконорождённых?.. Нет, это имеет смысл только в одном случае – если они изначально были адептами Мифического Рассвета, и у них изначально была цель уничтожить династию. Но в то же время проверки на лояльность императорской фамилии при вступлении в Клинки – самые жёсткие, и допустить, что сразу несколько Клинков оказались сектантами, настолько маловероятно, что можно считать это невероятным.

Или зачинщиком открытия врат является Мартин, а Клинки, доверяя ему, не препятствуют? Это уже имеет логику: если Мартин – агент Мифического Рассвета и власть ему не нужна, то он мог воспользоваться тем, что статус наследного принца даёт ему хорошую возможность для осуществления задуманного. Мартин неглуп, и запудрить мозги Клинкам для него труда составить не должно. Марку Мартин показался простым и скромным человеком, но кто его знает, каков он на самом деле. К тому же не стоит забывать, что он имеет познания в области даэдра – а это необычно для фермера и священника…

Ну, хорошо, версия с Мартином выглядит логической, но как сюда пришить Септима, который открыл врата Обливиона в Кватче? Какая связь может быть между Мартином и одним из младших принцев – Энманом или Эбелом?..

На улице послышался торопливый топот, приглушённые, такие же торопливые голоса, а затем в таверну ворвался деревенский стражник:

– Там новые врата, – выдал он, переводя дыхание.

– Где и какие они? – сразу уточнил Марк, на мгновение прикрыв глаза. Хотелось спать, а к тому же мана до сих пор не восстановилась. Но, видно, поспать ему сегодня не судьба, и лириум пить придётся.

– Там, ну, на том конце Алесвелла, у озера. Огненные такие.

– Размер их какой?

– Я ж не мерил, – почесал затылок стражник, – глянул издаля – и сюда.

Марк отложил скальпель, велел Асгунн лежать и помчался наверх, поднимать легионеров. Солдаты, привычные к боевым тревогам, подорвались мгновенно и сноровисто принялись облачаться в доспехи. Марк подвесил им магический светлячок под потолок и, пока они одевались, метнулся обратно вниз. Выдернул из сумки флакон с лириумом, выпил его, чуть заметно поморщившись, затем открыл баночку с обеззараживающей мазью и тщательно смазал ею вычищенный ожог Асгунн. Кожа вокруг ожога была воспалённой, горячей и болезненной, и Марк опасался, как бы не пошло общее заражение. Выглядеть Асгунн стала несколько лучше, и даже попыталась сесть, когда он закончил, но Марк заставил её лечь назад.

– Полежи, – он налил в чашку спирта, бросил туда пинцет и скальпель, вымыл руки в рукомойнике на стене, затем развёл в кружке с водой зелье против заражения крови и дал Асгунн его выпить. По лестнице уже сбегали солдаты и привычно строились в шеренгу. Марк подхватил Асгунн на руки.

– Я сама могу идти, – она опешила от такой неожиданности.

– Лежи, – посоветовал Марк, поднимаясь с нею на второй этаж. – Раны откроются, если ты пойдёшь сама.

Асгунн, поколебавшись, положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Она могла бы возразить, что и не в таком состоянии ей приходилось бегать и сражаться, но не стала этого делать. Так её никто не носил: волокли за шиворот, вешали на плечо или сажали на спину, но вот так на руках – никогда в её сознательной жизни. Это было странно и неожиданно уютно, а чувствовать, как сильные мужские руки держат её… Она настолько увлеклась собственными ощущениями, что едва не пропустила момент, когда Марк уложил её на свою кровать в десятиместной комнатушке и принялся кутать в одеяло.

– Спи сейчас, – посоветовал он. – И ещё… – он сел на край кровати рядом с ней. – Я прошу тебя – впредь не пренебрегай амулетами. Если маг говорит, что амулет нужно использовать, значит, его нужно использовать.

Асгунн насупилась:

– Марк, позволь мне самой решать, что мне делать, а что – нет! Я не первый день наёмничаю!

– Я знаю, – он осторожно погладил её по щеке, стараясь не задеть обмороженный участок кожи, – но… Ашвина, я уже потерял тебя один раз. Я не хочу потерять тебя ещё раз…

========== Часть 18. Кровь в чаше. ==========

Врата в Обливион, как-то криво впихнутые между двумя поросшими мхом валунами в нескольких шагах от озера Румаре, были совсем мелкими – в половину человеческого роста. Из них вылез один порядком потрёпанный кланфир, увидел оцепление, попытался ретироваться обратно, но лишился сначала хвоста, а затем Гней Примул перерубил его на две половины.

– Командир, – попросил Марк, убедившись, что боя не предвидится, – позволь войти во врата и посмотреть, на чём они держатся.

Десятник кивнул:

– Иди. Возьми с собой двоих ребят.

– Ясин и Хоэль, – сразу скомандовал Марк, – со мной.

Десятник Аппий кивнул, подтверждая приказ, и маг и двое легионеров, взяв наизготовку оружие, нырнули во врата.

Лицо и руки мгновенно опалило жаром, в нос ударила вонь серы и испражнений, Хоэля вывернуло, Джабари зажал нос, Марк рефлекторно задержал дыхание. Невдалеке пасся кланфир, объедая высокую сухую траву, которую Марк сразу идентифицировал как кровавую траву, которая высоко ценилась у алхимиков как яд, ещё на скале Хоэль рассмотрел скампа, но в остальном вокруг было спокойно.

– Башня там, – Марк показал на невысокую, всего в два яруса уродливую башню всего где-то в ста децимпедах от них, из вершины которой пробивались грязно-жёлтые лучи. Дорога к ней, растрескавшаяся и заваленная бесформенными обломками скал, вела прямая и пустая.

– Бегом, – скомандовал Марк, накладывая на себя и своих соратников заклинание фильтра, а затем – плащ холода. – По возможности не отвлекаться на врагов, и держитесь ближе ко мне, иначе можете выйти из-под заклинания.

Они рванули по дороге. Быстро бежать не получалось, приходилось смотреть, чтобы не споткнуться и чтобы ноги не проваливались в ямы. Марк в бессилии понимал, что они могут не успеть – опыт показывал, что чем врата меньше, тем меньше они держатся, а он уже давно ловил возможность пробраться во врата и посмотреть, что позволяет им работать – ведь крови драконорождённого у тех, кто эти врата открывал, уже нет. Если, конечно, ею не снабжает Мартин.

Они уже почти преодолели дорогу, уничтожив по пути всего одного скампа и одного огненного аттронаха, когда стало ясно, что везение закончилось и беспрепятственное проникновение в башню им не светит. Башня стояла на невысокой скале, к ней вела потрескавшаяся лестница с крутыми, залитыми кровью ступеньками, а перед лестницей расположилась стайка из десяти даэдротов.

– Мать вашу даэдра, – выругался Марк, лихорадочно соображая, как побыстрее расправиться с ними и проникнуть в башню. Аккуратно уложить даэдротов одного за другим – это выполнимо, но долго, выпустить в них мощную тучу сосулек – они слишком далеко друг от друга находятся, чтобы уничтожить их одной тучей, выпускать несколько – потеря времени. Марк прикусил губу, осмотрелся, стащил с запястья амулет-отвлекалку, примерился и с силой швырнул его к подножию скал подальше от башни. Амулет взорвался снопом разноцветных искр, даэдроты как один повернулись в ту сторону, сначала настороженно смотрели, затем один за одним потянулись проверять, что это за такое. Марк с трудом сдерживая себя, чтобы не начать ёрзать от нетерпения, дождался, когда они все столпятся вокруг амулета, махнул рукой Хоэлю и Ясину, и все трое, пригнувшись и используя более-менее крупные обломки камня в качестве прикрытия, бросились к башне.

Пока они возились с массивной и горячей дверью, а Марк торопливо прощупывал башню на предмет наличия там живых, даэдроты заметили их присутствие и заинтересовались ими. Марк, подпустив их поближе, выпустил в них заклинанием паралича, затем зарядом сосулек. К этому времени Ясин с Хоэлем открыли-таки дверь, и маг и легионеры быстро ввалились внутрь и захлопнули её.

Они оказались в круглом зале, уже знакомом им по кватчским вратам; чёрно-красные и неровные стены, пол и потолок, а по центру – очаг с магическим огнём, из которого поднимался столп беловатого огня. Ясин метнул нож в горло одинокого скампа, увернулся от ответного огненного шара, метнулся к трупу, выдернул нож и помчался догонять своих. В переходе ко второму этажу Хоэль зарубил одинокого дремору-шамана, прежде чем Марк, уже приготовившийся произнести формулу подчинения, успел крикнуть ему не делать этого.

Второй этаж, от которого пандусами начинался подъём к сигильскому камню, оказался забит достаточно плотно, причём в основном дреморами-шаманами, которые о чём-то совещались на своём гулком и грубом языке. Ясин рванул Марка за шкирку назад в коридор, но маг, который уже начинал чувствовать изменения в магической среде, которые могли означать, что врата вот-вот начнут закрываться, отмахнулся от него, выкинул вперёд руки и, вкладывая в заклинание всю ману, выпустил пространственное заклинание паралича, основанное на холоде. Шаманов отбросило к стенам, Ясин с Хоэлем скорчились от приступа тошноты, потому что Марк нечаянно снял и защитные пологи. Хоэль просипел: «Предупреждать надо», и они рванули к пандусу. Марк зацепился ногой за обездвиженную тушу дреморы, грохнулся на пол, едва не напоровшись на шип доспеха одного из дремор, вскочил и в несколько шагов взлетел на площадку, над которой был завешен сигильский камень.

Всё было то же самое, что и в кватчских вратах, только в более миниатюрном варианте. Плавающий в потоке белого магического огня сигильский камень был размером с перепелиное яйцо, а над ним на штыре, зацепленном за потолок башни, висела чашка, с днища которой через просверленную дырку по капле стекала на сигильский камень кровь. Марк подбежал к краю пропасти и сорвал чашку. Судя по следам на стенках, изначально она была почти полной, но сейчас крови на ней оставалось на самом дне. Марк ткнул в неё палец, поднёс к носу, понюхал, затем лизнул. Кровь была обыкновенной и разбавленной, похоже, водой, чтобы она не так быстро сворачивалась. Марк покрепче сжал чашку и выхватил из магического потока сигильский камень. Руку слегка опалило и защипало, а реальность тут же начала плыть. К нему подскочил Ясин и ухватил его за робу, Хоэль же так и не успел добежать свои три шага, всё вокруг залило красноватым светом, постепенно перешедшим в белый, пол под ногами закачался, а затем исчез, возникло ощущение падения, и без перехода и без удара он почувствовал себя лежащим на мокрой гальке. Резко стало холодно, в правый сапог полилась вода, кто-то подхватил его подмышки и поставил на ноги. Свет постепенно рассеялся, а когда глаза привыкли к темноте, Марк рассмотрел два валуна с выжженной между ними землёй, легионеров во главе с десятником Аппием и труп давешнего кланфира. Ясин зажимал кровоточащую ссадину на лбу.

– Успели? – спросил десятник, убедившись, что они очухались.

– Так точно, – отрапортовал Марк, продемонстрировал столпившимся вокруг легионерам камень и чашку и вкратце рассказал, как было дело.

– Это кровь драконорождённого? – десятник мрачно вертел в руках чашку.

– Выходит, да, – подтвердил Марк.

Но если считать, что каждые врата открываются от такой чашки, то сколько же нужно крови на их открытие и поддержание работы? Да, кровь эта сильно разбавлена, но всё равно её нужно очень много, Марк даже не был уверен, что одного человека на это хватит. Но из всех Септимов жив только Мартин, и если это он снабжает все врата кровью, то он должен быть уже в самом лучшем случае в коме от критической кровопотери. Надо будет спросить Асгунн о том, как он выглядел…

– Давайте уж, хлопцы, на постоялый двор возвращаться, – скомандовал десятник.

– Ага, – подколол Марка Джабари, – а то вдруг Аларих проснулся и полез ту девку лапать. Он-то у нас охоч до баб.

– Если он это сделал, – хладнокровно отозвался Марк, – я сам лично сделаю так, чтобы у него больше никогда такой охоты не возникло.

– Страшное заклинание Не-Сто-Як? – хохотнул Агриппа.

– Нет, просто оторву.

На постоялом дворе, однако, было тихо и спокойно, раненые спали, но когда Марк полез к Асгунн проверять состояние ожога, она, не просыпаясь, попыталась съездить ему по роже кулаком. Марк машинально уклонился, Асгунн подорвалась на койке и намерилась скатиться на пол, но Марк её удержал:

– Свои.

Она настороженно посмотрела на него, но, убедившись, что точно свои, послушно легла и позволила Марку осмотреть кожу вокруг ожога. Лучше не стало, хотя и не ухудшилось. Марк вернул ворот её рубахи на место и задал мучавший его вопрос:

– Асгунн, ты упоминала, что видела Мартина?

– Видела.

– Он выглядел здоровым?

Она ненадолго задумалась.

– Да, – выдала она наконец. – Он был грустным и уставшим, но не больным.

– Ты уверена?

Она внимательно посмотрела на него:

– Марк, может, расскажешь мне, что именно ты хочешь услышать? Я тогда более точно смогу ответить тебе.

Он поколебался, но всё же рассказал о том, что обнаружил во вратах Обливиона. Асгунн, выслушав его, уверенно замотала головой:

– Нет, от большой потери крови он не страдал. Поверь мне – я столько на своём веку видела людей после большой кровопотери, что это я заметила бы сразу. Так что – нет, Марк, его кровь – вся при нём.

Но если не Мартин, тогда кто? Неужели они что-то упустили, и император или кто-то из его наследников жив? Неужели смерть ещё кого-то из Септимов была фальсификацией? Калаксеса они проверили, Гелдалл своим вызовом Акатоша в Кватче доказал, что он принц, а не его двойник, и точно мёртв один из младших принцев. Остаются сам император, принцессы и второй младший принц…

Марк расстелил в проходе между кроватями свой спальный мешок и принялся стаскивать штаны, как его рука наткнулась на свёрток, который ему отдала Асгунн и о котором он забыл. Он вытащил его из кармана, засветил себе крошечный светлячок и развязал тряпицу.

И похолодел.

На ладони у него лежал, надетый на тонкую волосяную верёвочку, тщательно отполированный кошачий глаз.

========== Часть 19. Кошачий глаз. ==========

В дом, где жил Марк, они ввалились поздно вечером, продрогшие и промокшие насквозь. На улице бушевала самая настоящая буря, ветер завывал среди домов, кружил мелкий мусор, сносил навесы над торговыми рядами. На озере Румаре ходили высокие волны, паромы на столичный остров от Алесвелла не ходили, так что Марку и Асгунн пришлось делать петлю и ехать через единственный мост, соединявший столицу с большой землёй, а это несколько десятков миллариев. Лошадки терпеливо бодрой рысью скакали сквозь непогоду, Асгунн на рыси умудрялась даже дремать, Марк кутался в плащ и смотрел по сторонам.

Однако на них никто не нападал – за всю дорогу они не увидели ни одного живого существа – ни селянина, бандита, ни исчадия Обливиона. У входа на мост застрял караван из Эльсвейра, который как раз досматривали стражники. Хаджиты кутались в тёплые халаты, жаловались на погоду, лошади стояли, понуро опустив голову и повернувшись спиной к ветру, слышались крики погонщиков, когда лошади, пытаясь спрятаться от непогоды, начинали сдвигать телеги, откуда-то раздавалось хриплое возмущённое мяуканье. Ругались стражники, горланили купцы, злились погонщики, около одной из телег грязно-белый мокрый волкодав рычал и царапал телегу, на него раздражённо шипел сидевший на ней хаджит.

– Скууму нашёл, – сразу определил Марк, спешиваясь и беря лошадь за повод. – Всё, караван застрял надолго. Пошли, попробуем протолкнуться.

– Даэдра твою, имперская морда, куда прёшь!

– Лунного сахара нализался, так молчи! – привычно огрызнулся Марк, проталкиваясь краем дороги и посматривая, чтобы особо шустрые хаджиты не успели поковыряться у него в сумках или карманах. Один котёнок попытался было запустить лапу в перемётную суму, но тут же с пронзительным мявом принялся кататься по земле, сбивая огонь с шерсти. Асгунн, когда почувствовала, что по её куртке кто-то шарится, перехватила лапу и душевно ударила ею об колено. Раздался хруст, неудавшийся вор заверещал и отлетел к телеге. Оставшуюся часть пути до блокпоста Марк и Асгунн прошли уже спокойно – то ли караванщики впечатлились, то ли дураки закончились.

– Вы кто такие? – раздражённо бросил стражник, профессионально окинув взглядом их одежду, сумки и коней. – Вход в город для путников уже закрыт!

– Пропусти его, – устало произнёс другой стражник, протягивая Марку руку для пожатия, – это дворцовый маг.

– А девка кто такая?

– Она со мной, – отрезал Марк.

– Да идите вы, – второй стражник махнул рукой, – тут и без вас бедлам…

Во дворец они явились ещё часа через два, когда обсохли, отогрелись и поели – впервые за целый день. Мастер Реналд сразу поставил на огонь воду для чая, оставил Асгунн следить за ним, а сам с Марком направился в алхимическую лабораторию. Там уже никого не было, так что Марк пошёл поднимать Каниэль – единственного во дворце мага женского пола, которая родилась под созвездием Леди, а значит, могла определить, принадлежит кровь в чаше из врат Обливиона, которую привёз с собой Марк, мужчине или женщине. Каниэль, которая уже собиралась ложиться спать, восприняла его появление без энтузиазма, но помочь согласилась, правда, наотрез отказалась являться в лабораторию непричёсанной и одетой как попало, поэтому её пришлось ждать ещё полчаса, пока она уложит волосы, зашнурует корсет платья и подкрасит глаза.

– Зачем ей всё это? – покрутил у виска Марк. – Всё равно через четверть часа опять расплетаться и раздеваться.

– Женщина, – флегматично отозвался мастер Реналд, – что с неё возьмёшь.

Каниэль внимательно осмотрела чашу и засохшие потёки крови в ней, пощупала её магически, затем вынула из навесного шкафчика пробирку, соскребла с чаши щепотку крови, ссыпала её в пробирку, капнула туда несколько капель настойки голубой энтоломы, поболтала, добиваясь однородной консистенции, и установила её в центр стола. Вокруг пробирки белым мелом начертила защитный круг, в него вписала треугольник, в треугольник снова круг, и в этот круг – квадрат. Затем треугольник и квадрат она прочертила дополнительно магическим жёлтым мелом и в их углы капнула эликсира крови. Убедившись, что всё сделано как надо, она сделала жест мастеру Реналду и Марку отойти на несколько шагов от стола, зажгла свечу, поставила её сверху пентаграммы и запела заклинание. Допев до конца, она резко хлопнула в ладоши и так же резко воздела руки кверху.

Пламя свечи качнулось, квадрат окрасился в красный цвет, а из пробирки повалил густой серый дым.

– Мужчина, – уверенно определила Каниэль.

Марк задумчиво смотрел на дым, стелющийся по столу. Кровь принадлежит мужчине, значит, это избавляет их от необходимости ехать в Коловию в поместье Золотые Крыши, проникать в фамильный склеп семейства Полусов и пытаться поднять погребённых там принцесс Ариэль и Ойриэль, чтобы проверить, они там похоронены или нет. Из оставшихся шестерых мужчин-Септимов Калаксес и Гелдалл точно мертвы, Мартин, если верить словам Асгунн, потерей крови не страдает, Энман или Эбел погиб в Кватче, значит, остаются второй младший принц и сам Уриэль Септим…

***

Прежде чем вернуться в кабинет мастера Реналда, Марк сходил за Трайвондом, которого, чтобы тот не маялся дурью от безделья, пристроили работать на кухню – отпускать его восвояси, пока он ещё мог пригодиться в расследовании, Марк не стал, уговорив подождать ещё немного и пообещав защиту от сыщиков верховного мага. Работа на кухне скверный характер некроманта не исправила, но выглядеть он стал заметно лучше – уже не на сорок лет, а на свой возраст. Когда они вошли в кабинет, Асгунн уже подрёмывала в кресле в обнимку с чашкой чая, а мастер Реналд поправлял огонь в камине. Он оценил мрачный вид некроманта, не стал размениваться на дежурные приветствия и сразу протянул ему кошачий глаз, ещё ранее переданный ему Марком.

– Это не некромантия, – хмуро, после долгого вслушивания, сообщил Трайвонд. – По внешним признакам похоже, но не она.

– Тогда что?

– Откуда мне знать!

Марк и мастер Реналд посмотрели друг на друга. Конечно, они могли подвергнуть амулет расчарованию и посмотреть, какие элементы и стихии и в каких пропорциях были в него вплетены, но это означало уничтожить его, а уничтожение единственной вещественной улики хотелось отложить до тех пор, пока оставалась надежда на то, что получится разгадать её секрет другими способами.

– Асгунн, – попросил мастер Реналд, – не могла бы ты подробно рассказать, как этот амулет оказался у тебя?

Девушка протянула ноги к камину и пожала плечами.

– Его дал нам Мартин после того, как распечатал вход в Санкр Тор.

– Он его тебе лично дал?

– Нет, Антиоху – он был у нас командиром. Он погиб при спуске в крипту, и амулет забрала я. Мартин, когда передавал амулет, объяснил, что саркофаг с телом Тайбера Септима охраняет родовая магия Септимов, которая убьёт любого, кто приблизится к саркофагу. И чтобы этого не случилось, тому, кто пойдёт забирать доспех, нужно надеть этот амулет. Он объяснил ещё, как снять с него полог отражения. Я спросила у него, что это за амулет, который позволяет взламывать родовую магию Септимов, он объяснил, что магия не взламывается, а что этот амулет… что человека, на котором он одет, магия принимает за Септима.

– Вот как! – нахмурился мастер Реналд. – Это многое объясняет…

– Учитель, – сделал вывод Марк, – тогда получается, что когда сектанты Мифического Рассвета проникли во дворец, на них были эти амулеты, и защита приняла их за Септимов, потому и не сработала!

– Получается, что да. И с помощью таких амулетов они проникли и в монастырь Вейнон и взломали тайник, потому что защита монастыря Вейнон настроена так, что она пропускает Септимов. И тайник был не взломан, а просто открыт, поэтому-то мастер Джоффри и не почувствовал момента взлома, и ты не нашёл следов взлома.

– Марк, – неожиданно предложил Трайвонд, – если ты мне достанешь одну книгу, я скажу, где искать сведения о таких амулетах.

– Значит, всё же знаешь, что это.

Трайвонд бросил на него раздражённый взгляд:

– Не знаю. Предполагаю.

– Что за книга?

– Н‘гаста «Меч чужой руки».

– Это запрещённая книга, – сразу сказал мастер Реналд, поправляя дрова в камине, – причём по первому списку.

– Её можно достать, – пояснил Трайвонду Марк, – но с возвратом.

– Верну как прочитаю.

Марк без слов поднялся и вышел из кабинета. Вернулся он через четверть часа и вытащил из-под робы небольшую книжечку в потрёпанной кожаной обложке. Трайвонд, не сдержав себя, выхватил её у него из рук и торопливо открыл, чтобы убедиться, что это то, что он безуспешно пытался отыскать вот уже лет пять… К реальности его вернул Марк, напомнивший ему, что теперь его очередь выполнять взятые на себя обязанности.

– Это магия крови, – Трайвонд неохотно отвлёкся от чтения. – Раздел колдовства.

– Тоже запрещённый, – заметил Марк.

– Я с магией крови не работал, – хмуро пояснил он, – но по описанию действия амулета это ничем больше быть не может.

На этот раз Марк вернулся через час со стопкой книг, сложенных в коробку с надписью «Вино Тамики». Для правдоподобности при переноске в ней что-то позвякивало, а сверху на ней стояла миска с нарезанным сыром и ломтями мяса. Трайвонд всё так же читал, делая пометки и выписки на клочках бумаги. Асгунн спала, свернувшись в кресле калачиком и накрытая пледом, а на скуле мастера Реналда красовался синяк.

– Мастер, – усмехнулся Марк, – вы имели неосторожность накрыть её пледом, когда она уснула?

– Именно так и было, сын мой, – улыбнулся мастер Реналд. – Я не учёл её реакции… Давай смотреть, что ты принёс.

Первые несколько книг они просмотрели бегло – в них не содержалось нужных им сведений, но из прочитанного можно было сделать вывод, что по крайней мере ищут они в верном направлении. Наконец в очередной книге Марк наткнулся на описание свойств кошачьего глаза, который идеально подходил для заклинаний крови, и там же нашёл отсылку на сочинения мастера конца второй эры, некоего Демироса из дома Редоран. Марк мысленно похвалил себя за то, что послушался интуицию и взял эту книгу в тайном хранилище, раскрыл её, помянул даэдра, проклял данмеров и принялся вгрызаться в текст, к счастью, довольно простой, на данмерике. И буквально через несколько страниц он воскликнул:

– Учитель, вот оно!

Асгунн вздрогнула, резко подобралась и открыла глаза. Убедившись, что опасности нет, она поменяла позу и положила голову на другой подлокотник. Марк, чуть сбавив тон, начал переводить:

– Человек, на которого заключён пропуск в магической охране, может дать такой же доступ другим людям с помощью амулета, зачарованного на кровь дающего. Кровь даётся по специальному ритуалу в особых условиях, причём дана она должна быть добровольно… Дальше идёт описание ритуала… Когда кровь получена… Её на один амулет требуется несколько капель… Когда она получена, проводится зачарование типа «лучи солнца» со смещением пентаграммы в сторону севера. Предварительно готовится специальный эликсир… Ну и ингредиенты: женьшень, дреугский воск, зубы дэйдрота, эктоплазма, морозная соль, зелёная хлороцибория, и всё это – на основе вытяжки из корня нирна… Да кварт[6] такого зелья должен стоить не менее пятисот золотых!

– Насколько сложно изготовить такой амулет?

– Самое сложное – это добыть нужные ингредиенты, всё остальное – и изготовление зелья, и ритуал – ничего чрезмерно сложного в них нет. Первокурсник – не знаю, но второкурсник точно с таким справится… Учитель, скажи, вы выясняли прошлое Мартина и его возможные связи с дворцом?

– Да, – мастер Реналд встал, подошёл к столу, порылся в одной из шуфлядок и достал папку в кожаном переплёте. – Мои ребята поработали в Кватче, порасспрашивали людей о Мартине, нашли даже его семью. До пятнадцати лет он жил на ферме недалеко от Кватча. Его приёмных родителей уже нет в живых, но остались две сестры и брат. В пятнадцать лет у него обнаружились магические способности, и его приняли в гильдию магов в Кватче. Он хотел продолжить обучение в Университете, но увлёкся культами даэдра и передумал.

– Вот откуда у него такие знания даэдра!

– Да, именно оттуда. С восемнадцати до двадцати пяти лет он был связан с поклонниками даэдра, много пил, постепенно спивался, вёл разгульную жизнь, неоднократно сидел в тюрьме за хулиганства. Но затем во время празднества в честь Сангвина произошёл несчастный случай, из-за которого погибли его друзья и беременная жена.

– А другие дети у него есть?

– Нет, по крайней мере, не известно… Этот случай подействовал на Мартина отрезвляюще, он бросил пить, завязал с культом даэдра и постригся в монахи. Через два года он получил маленький приход в своей деревне, а год назад был переведён в Кватч в часовню Акатоша.

Мастер Реналд перевернул несколько страниц пергамента:

– Копали мы и в сторону того, был ли он связан как-нибудь с дворцом или с Мифическим Рассветом.