Текст книги "Little Wild Animal (СИ)"
Автор книги: DiscontentedWinter
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
Часть 7
Стайлз достаточно быстро привыкает к дерековой комнате. Он испытывает особую привязанность к лэптопу, который Дерек с недавних пор запаролил. Стайлзу нравится издаваемый клавиатурой звук, так что теперь он недовольно рычит, когда после его усилий на экране ничего не происходит. Еще ему нравится вытаскивать всю одежду Хейла, чтобы сделать из нее еще большее гнездо на кровати. По утрам Дерек крадет свою одежду назад и швыряет ее в шкаф. Так, однажды, Стайлз находит его старую игрушку, плюшевого волка, с которой Дерек в детстве не расставался ни на секунду, хоть сейчас и делает вид, что не помнит имя Волчка.
– Ладно, – говорит он Стайлзу. – Это Волчок. Знаю, оригинально.
Стайлз, кажется, смеется и отбирает игрушку. Он прижимает ее к себе, смотря видео на лэптопе Дерека.
Стайлз все больше и больше ощущает резиденцию Хейлов домом. Он больше не цепляется к Дереку, стоит им выйти за пределы спальни. Единственная причина, почему Дерек до сих пор ходит с человеком в туалет, – чтобы убедиться, что Стайлз не проведет весь день, играя со сливом. Он теперь самостоятельно ходит в походы на кухню, не остерегаясь каждого шума. Он даже обнаружил, что в доме есть третий этаж. Стайлз принюхался к каждой комнате – ему, кажется, очень важно знать, кто в какой комнате спит.
Алекс его любимчик. Не считая Дерека.
Кора нравится ему меньше всех.
Он побаивается Талии, и Дереку интересно: это из-за того, что она альфа и Стайлз не знает своего положения в стае? С остальными он держится на расстоянии, но больше с ними не агрессивен.
Дерек, всего пару дней назад мечтавший о периодичных тишине и покое, понял, что скучает по Стайлзу, стоит ему пропасть на долгое время.
Однажды вечером Дерек осознает, что прочитал пять новостных статей и его никто не отвлек.
Он находит Стайлза в библиотеке с Питером.
Питер пил. Дерек это чует.
Дерек любит своего дядю, но знает, что есть в Питере что-то злое, пробуждающееся от алкоголя. Питер тоже это знает, но пьет все равно.
Питер стоит у письменного стола. Он улыбается. На столе из красного дерева виднеется ореол от влажного, уже полупустого стакана виски. Стайлз сидит перед ним на корточках, его глаза сосредоточены на руке мужчины. Они оба стоят почти неподвижно, и Дерек чувствует себя неуютно, словно прервал какой-то момент.
– Что ты делаешь? – спрашивает он, чувствуя, как желудок скручивается в узел.
– Что? – улыбаясь, спрашивает Питер. – Ему это нравится.
Узел внутри сжимается туже, когда Дерек видит, как Питер протягивает Стайлзу руку. В ней он держит рафинад. Глаза Стайлза расширяются, и он шаркает ближе. Но стоит ему подползти, Питер резко опускается на корточки перед Стайлзом, облизывая нижнюю губу.
– Хороший мальчик, – говорит Питер, пытаясь погладить Стайлза по голове, как собаку. Стайлз уворачивается и порыкивает, воспринимая касание как угрозу. Дерек испытывает удовлетворение от того, что Питеру приходится подкупать человека, чтобы коснуться, а к Дереку Стайлз льнет по собственному желанию. – Я тут читал недавно… Знаешь, для чего раньше содержали людей? – спрашивает Питер, отдавая Стайлзу сахар. Тот довольно жует, а потом коротко скользит языком по ладони Хейла. – Таких податливых, таких легко приручаемых...
– Питер, – предупреждающе говорит Дерек.
Питер смеется и отступает.
– Я просто играю с ним, Дерек.
Стайлз отворачивается от Питера и падает на четвереньки, озадаченно смотря на Дерека.
– Он тебе не игрушка, – говорит Дерек, а затем более нежным тоном добавляет: – Пошли, Стайлз.
Стайлз подбирается к Дереку, что-то радостно бормоча. Он с сожалением не обнаруживает сахара в руках оборотня. Тогда он смотрит, нет ли еще сахара у Питера, но все равно льнет к ногам Дерека.
– Иди, возьми печенье, – просит Дерек.
Стайлз знает это слово. Он радостно вскакивает на ноги и уносится в сторону кухни.
Питер делает глоток виски.
– Что? – ехидно спрашивает он.
– Это не смешно, – говорит Дерек. – Иисусе, Питер, просто… просто не будь таким мудаком.
Это легче сказать, чем: «Мне жаль, что ты несчастен. Мне жаль, что твой брак распался. Но перестань делать вид, что тебе все равно, прикидываясь этим холодным, злым человеком. Это не ты. Я знаю настоящего тебя».
Улыбка Питера спадает на мгновение, но затем он усмехается:
– Я не обидел твою дорогую маленькую тень, Дерек.
Не в этом дело. Просто Стайлз наивный и беззащитный, и первым инстинктом Питера было воспользоваться этим. Но ведь никто не имеет права принижать и высмеивать тех, кто не понимает происходящего, кто не может понять происходящего. Это злой поступок, и Дереку он ненавистен.
– Я знаю, – отвечает Дерек, стараясь держать тон ровным, – но это не смешно, Питер.
Питер раскрывает рот, но тут же закрывает. Он вздыхает и толкает стакан с виски в сторону. Он не встречается с Дереком взглядом, но его сердцебиение ровное.
– Ты прав. Мне жаль.
Это так неожиданно, что на мгновение Дерек не знает, что на это ответить. Он кивает, прочищает горло и говорит:
– Все в порядке.
Он так часто повторяет эти слова Стайлзу, они почти сами слетают с губ. Пока он не увидел сменившееся выражение лица дяди, ему и в голову не приходило, что, возможно, тот тоже хотел бы слышать эти слова.
***
В утро его первого полнолуния со стаей Стайлз находит себя мигающим яркому солнцу на заднем крыльце с Алексом, красящим его ногти лаком. Это суббота, так что все дети дома – Мэтти, Сара и Нэйт – бегают с футбольным мячом. Кэсси пытается поспеть за ними, и не сказать, что у малышки выходит. Кора и Малия игнорируют просьбы «козявок» сыграть с ними. Джейкоб сидит на листве и бьет машинками друг о друга.
Стайлз на удивление терпеливо ждет, пока Алекс красит ему ногти. Возможно, сыграл фактор того, что тот уже накрасил ногти Дерека.
– Вот этот называется Розовый Фламинго, – говорит Алекс. Он морщит носик. – Дурацкое название, но цвет приятный.
Стайлз хмыкает, склоняя голову, чтобы понаблюдать за процессом.
– Тебе идет, – говорит Алекс.
Стайлз довольно мурчит.
Во дворе игра в мяч немного выходит из-под контроля.
– Эй! – кричит Малия на ребят, закрывая Джейкоба от летящего в него мяча. – Смотри, куда пинаешь!
Хихикая, дети продолжают играть, не обращая внимания на старшую кузину.
– Нужно подождать, пока высохнет, прежде чем совать пальцы в рот, – серьезно говорит Стайлзу Алекс. Он берет вторую руку человека и начинает красить ногти на ней. Стайлз трогает платье Алекса, дергая ткань. – Дер?
Дерек улыбается и аккуратно отцепляет руку Стайлза.
Это одно из платьев, что они заказали онлайн. Алекс надел его поверх джинс, говоря, что на улице холодно. Но Дерек помнит, что они заказывали леггинсы. Возможно, думает Дерек, Алекс пока не чувствует себя достаточно комфортно.
Алекс заканчивает красить большой палец Стайлза и хмыкает. Эта рука человека больше пострадала. На указательном и среднем пальцах ногтевая пластина отросла лишь наполовину.
– Давай мы их пропустим и накрасим остальные? А когда они заживут, накрасим и их.
Стайлз что-то кудахчет в ответ.
– Все равно будет красиво, – уверяет его Алекс.
Дерек улыбается. Хорошо, что не только он представляет вместо звуков, издаваемых Стайлзом, ответы, создавая мнимую беседу.
– Ты побежишь сегодня? – спрашивает братишку Дерек.
– Наверное, – говорит Алекс. Он редко выпускает волка… волчицу, с тех пор как начался пубертатный период. – А ты?
– Может быть, если Стайлз не будет против остаться один ненадолго.
– Если хочешь, можем по очереди за ним приглядеть.
Дерек улыбается. Мама всегда говорила, что Алекс и Дерек словно близнецы, хоть у них разница в десять лет. Дерек и правда чувствует с ним большую связь, чем с другими братьями и сестрами. Нет, он всех любит, но Алексу ему не нужно объясняться. Они просто понимают друг друга, всегда понимали.
– Отличный план. Только если ты до сих пор не боишься, что он убьет тебя во сне.
Алекс смеется, крася мизинчик Стайлза.
– Ой, да ладно. Мы с ним теперь как родные. Цвет тебе очень идет, Стайлз!
Дерек резко оборачивается, стоит ему услышать плач Джейкоба. Того, кажется, случайно толкнули. Малыш выглядит крайне обиженным.
– Какого черта вы творите? – психует Малия. – Я же сказала смотреть, что делаете!
Дерек не против дать Малии разобраться, пока она держит себя в руках.
Мэтти спешит к Джейкобу, усаживая того обратно.
– Мы же нечаянно! Мы не специально…
– Это Сара виновата! Она меня толкнула! – говорит Нэйт.
– Неправда! – кричит в ответ Сара.
– Правда! – Нэйт толкает ее.
Сара рычит и толкается в ответ.
– Эй! – ругается Малия. – Да что с вами не так?
Ее глаза горят золотом, а губы обнажают клыки. Она выпускает когти, рыча.
Дерек собирается подняться и пойти успокоить всех, когда Стайлз кричит.
Его словно окатывает холодной водой.
Это не лисий крик. Человеческий. Стайлз кричит в ужасе.
– Стайлз? – Дерек поворачивается. Стайлз отпихивает Алекса за себя. Лак расплескивается по половицам крыльца.
Стайлз весь бледнеет. Его глаза не сходят с Малии. Он ищет запястье Дерека, а схватив, тащит того за себя. Отпустив руку Хейла, он сжимает пальцы в кулаки.
– Стайлз, – зовет Дерек. Его сердце бухает внутри.
Вот черт, ему и в голову не приходило, что Стайлз не знает. Как кто-то может не знать?
– Дерек, что он делает? – обеспокоенно спрашивает Алекс.
– Он защищает нас, – проговаривает Дерек дрогнувшим голосом. – От волка.
***
Дерек не побежит сегодня со стаей. Он относит Стайлза наверх, в их комнату. Алекс бежит к матери, чтобы все объяснить. Стайлз кричит ему вслед.
– Все хорошо, – говорит ему Дерек, закрывая за собой дверь. – Черт, Стайлз, все хорошо. С Алексом все в порядке, я в порядке, и с тобой все будет в порядке, я обещаю.
Лицо Стайлза украшено дорожками слез. Он дрожит, плачет и паникует. Дерек тянет его к кровати и обнимает.
– Вот черт… – шепчет оборотень. – Как ты мог не знать?
Стайлз в ужасе от оборотней и даже не знал, что жил с целой стаей все это время. Он цепляется за шею Дерека, плача.
– Стайлз. Боже, – говорит Дерек, гладя человека по спине.
Он тоже в ужасе. В ужасе от того, как Стайлз отреагирует, узнав, что Дерек тоже волк. Он не может скрывать это вечно. Если бы даже и хотел…
Он смотрит в сторону двери, стоит ей скрипнуть.
– Малия очень сожалеет, – мягко говорит Талия.
Дерек почти улыбается. Малии жаль? Да это впервые.
– Она не виновата.
Талия садится по другую сторону от Стайлза.
– Не знаю, откуда ты взялся, дорогой. Не понимаю, как ты мог не знать о нас…
Мир без оборотней такая же странная идея, как мир одних людей. Может, существуют миры, измерения, где есть только люди, а оборотни живут лишь в сказках или кошмарах.
– Не знаю, что делать, мам, – шепчет он. Первый раз он был так растерян в ситуации со Стайлзом.
– Ты должен ему показать, дорогой, – тихо говорит в ответ Талия. – Он должен знать.
Стайлз что-то трепещет Дереку в горло, и Хейл боится, что после он потеряет вот эту близость, доверие Стайлза, но мама права.
Он отцепляет Стайлза от себя и почти смеется от вида их одинакового розового лака.
– Я не хочу тебя напугать, – говорит он, смотря в глаза человеку. – Я не хочу, но ты должен знать.
Он немного выпускает волка и дает когтям вылезти.
Стайлз издает вопль, трясется, пытаясь высвободиться.
Сердце Дерека немного разбивается.
– Все хорошо, – говорит он. – Стайлз, все хорошо. Я никогда не причиню тебе боли.
Стайлз открывает рот и вопит. По его лицу текут слезы. Впервые за все то время, что Стайлз пребывает у Хейлов, страх не заставляет его искать утешения в Дереке.
Дерека словно окунули в ледяную воду, не давая выбраться. Он хочет обнять Стайлза, утешить его, но Стайлз в ужасе. В ужасе от Дерека.
– Все хорошо, – повторяет он.
– Пусти его, – мягко говорит Талия.
Стоит Дереку отпустить его, Стайлз резко пятится по кровати назад, падая с глухим стуком на землю, и прячется под кровать. Дерек опустошен.
Талия льнет к сыну, гладя того по щеке.
– Он успокоится. Дай ему время. Он знает тебя, Дерек.
Дерек боится, что для Стайлза он теперь только монстр.
***
Дерек не бежит со стаей.
Скулеж Стайлза под кроватью не дает ему покоя. Он оставляет тарелку с печеньем рядом, но она остается нетронутой. Он находит любимый эпизод Даши-Путешественницы, включает его, но человек не поддается.
– Мне жаль, Стайлз, – зовет он, чувствуя, как щиплют глаза. – Мне жаль, что ты так обо всем узнал. Мне жаль, что ты не знал вообще. Мне жаль, что ты меня боишься, – заканчивает он, вытирая глаза.
Скулеж Стайлза прекращается, а затем он издает заинтересованный звук.
– Да, я плачу. Если расскажешь кому-нибудь, придется тебя убить.
Стайлз что-то бурчит.
– Я, наверное, выгляжу хуже, чем в первые десять минут «Вверх».
Еще один заинтересованный звук.
– Нет, я не плакал, смотря «Вверх», – врет он. – И я не плакал, когда Даг прятался под крыльцом, потому что любил Карла.
Но он точно плачет, стоит Стайлзу показаться из-за кровати и броситься к нему в объятия, пряча лицо в горле Дерека.
– Видишь? Все хорошо, все в порядке, – повторяет он снова и снова. У него с груди словно камень упал. Он прижимает Стайлза к себе крепко, боясь отпустить, но, в конце концов, измотанный морально, засыпает.
Примечание к части Броманс Стайлза и Алекса
Часть 8
На то, чтобы выманить Стайлза из комнаты, уходит пара дней. Во время приема пищи он с подозрением оглядывает всех за столом, но со временем забывает свой страх. Не без помощи вкусняшек, конечно. Дерек признает, что балует его сластями, которые Дитон бы точно не одобрил, пока Стайлз не становится таким же жизнерадостным, как до инцидента с Малией. Дерек считает, что это высшая форма согласия, которую они могут достигнуть, пока Стайлз не начнет говорить. Он чувствует себя достаточно уверенно, чтобы снова начать болтать по-лисьи, а за ужином даже крадет куриную ножку с тарелки Малии. Видимо, он понял, что никто в стае не станет вырывать ему горло.
Настроение Стайлза легче всего измерить и изменить его аппетитом.
Дни превращаются в недели, а недели – в месяцы. Дерек смотрит на календарь и задумывается, позволит ли ему мама пропустить еще семестр. Стайлз уже отлично со всем справляется, но он еще не готов отделиться от Дерека. Или, беспокоится Дерек, это он не готов.
Дерек ищет информацию о лисьих стаях, обменивается парой писем с профессором естествознания местного колледжа и с одним из одноклассников, работающим рейнджером. Он говорит им, что думает о смене специализации в Стэнфорде и ему интересны ситуации в местных консервациях. Профессор делится с ним небольшим количеством ценной информации. Его школьный друг зовет его идиотом и спрашивает, знает ли тот, какая разница между заработком архитекторов и рейнджеров.
К сожалению, он узнает не так много, как хотелось бы. Ему было интересно, как далеко могут мигрировать лисы и откуда они могли прийти. Но лисы в их местности не имеют датчиков, из-за того и недостаток информации. Зачем цеплять на них датчики? Они не вымирающий вид.
Иногда Дерек смотрит на карты окружающего их заповедника и Северной Калифорнии и думает, как долго Стайлз был с лисами и где он их нашел. Он размышляет, есть ли где-то там селения, в которых живут и рождаются люди и которые никто и никогда не найдет. Существование Стайлза – это доказательство, но осталось слишком много вопросов, не имеющих ответов, и Дерек пока не готов строить предположения.
Он надеется, что однажды Стайлз сам ему расскажет.
***
Однажды в субботу Дерек находит Стайлза в мастерской отца – тот стоит, наблюдая за Джеймсом.
– У нас все хорошо, Дерек, – говорит Джеймс, замеряя длину доски.
Стайлз льнет к Дереку.
– Пришел навестить моего папу? – спрашивает Дерек.
Стайлз издает грустный звук, услышав слово, и Дерек понимает свою ошибку. Стайлзу нравится Джеймс, но между ними нет той связи, что он ищет. Он не тот папа, который ему нужен.
Дерек нашел более пятидесяти фамилий, начинающихся на буквы СТИЛ. Он не знает, принадлежит ли одна из них Стайлзу. Этот жетон мог и не принадлежать члену его семьи, а даже если и принадлежал, невозможно сказать, что за фамилия на нем была.
Чем больше Стайлз растет, чем больше он учится быть снова человеком, тем больше грусти Дерек чувствует в нем. Чем больше он растет, тем больше он понимает, что потерялся.
В общих чертах, Стайлз счастлив в стае. Он немного дергается, если дети забываются и обращаются при нем; неожиданное напоминание, что он среди волков, нарушает его покой. Иногда, будучи особенно храбрым, он хватает Дерека за руку и давит на подушечки пальцев, пока Дерек не дает вылезти когтям.
Он достаточно комфортно чувствует себя со стаей, что позволяет проявляться его личности и характеру.
Оказывается, он маленький засранец.
Он пытается построить берлогу в комнате Дерека из одеял, газеты и картонных коробок. Он пытается притащить ветки и тонкие стволы деревьев со двора, но Талия не разрешает. Однажды он прячет мертвую ворону под кофтой, рычит и щерится, когда Талия протягивает руку, чтобы забрать мертвую птицу.
Талия рычит в ответ, сверкая глазами. Стайлз вскрикивает и роняет ворону. Затем он прячется за диван и грустит несколько часов. Дерек выманивает его шоколадным брауни. Зная Стайлза, тот, наверное, специально так долго там просидел. Он, маленький манипулятор, быстро научился пользоваться своими большими глазами и дрожащей нижней губой, чтобы обернуть Дерека вокруг пальчика.
У него наладились отношения с Дитоном, или он притворяется, судя по тому, что все-таки кусает ветеринара, когда тот теряет бдительность. Затем он скулит и недовольно бурчит, не получив свой послеэкзаменационный гостинец.
– Что? – вскидывает брови Дерек. – Ты правда думал, что он даст тебе шоколад после того, как ты его укусил?
Стайлз ворчит себе под нос.
– Ты укусил его!
Стайлз гордо улыбается.
Он маленький террорист.
Он скользит по полу в носках, радостно тявкая.
Его тошнит от того, что он съедает упаковку сухих макарон.
Он оставляет следы от грязных ног на постели Дерека.
Он съедает клубничную гигиеническую помаду Лоры.
Он смеется.
Впервые, когда стайлзовские кудахтающие звуки превращаются в чистый звук, во что-то, чему не достает лишь толики, чтобы стать голосом, Дерек так удивлен, что не знает, как реагировать. К счастью, Стайлз не замечает, слишком занятый нажатием кнопки на игрушке Джейкоба, пускающей пузыри. Дерек смотрит на переливающиеся на свету лопающиеся пузыри и знает, что Стайлз еще на шаг ближе к тому, чтобы стать человеком, к способности общаться. У него есть чувство сопереживания и чувство юмора, и он такой умный. Жизнь со Стайлзом – словно наблюдение за распускающимся цветком, расправляющим один лепесток за другим.
Стайлз его поражает.
***
Стайлз живет с ними уже четыре месяца, когда произносит свое первое слово. Первые три месяца были периодом адаптации. Оставшийся был чистой упертостью. Было очевидно, что Стайлз понимает речь окружающих уже какое-то время. Может, и не каждое слово, но он способен проследить нить разговоров. У него есть слова-триггеры. Нет, зубная щетка, ветеринар.
И он мастерски владеет своим щенячьим взглядом.
– Давай же, – говорит ему Дерек, потянув за запястье в ванную. – Ты же знаешь, что нужно чистить зубы перед сном.
Большие глаза Стайлза становятся еще больше.
– Давай, – заставляет Дерек, слыша смех Лоры с первого этажа. – Не так уж это и плохо.
– Плохо, – бубнит Стайлз. – Плохо.
Дерек роняет его запястье с широко раскрытым ртом.
– Плохо, – опять говорит Стайлз и корчит лицо. – Бяка. Плохо, Дерек.
– Срань господняя, – говорит Дерек. – Стайлз!
Он хочет крикнуть Лоре или родителям. Хочет сграбастать мальчишку в медвежье объятие и прокричать от восторга. Но он не может и не станет, потому что Стайлз может испугаться. Он обеспокоено наблюдает за Дереком, и оборотень не знает: из-за чистки зубов это или из-за того, что он заговорил. Если для Дерека это важное событие, для Стайлза оно еще значительней. Дерек не хочет его перегружать.
Большие янтарного цвета глаза наполняются слезами, нижняя губа дрожит.
– Ты говоришь, – шепчет Дерек. – Это здорово. Это так здорово, Стайлз.
Он всегда знал, что у Стайлза получится. Он знал!
Стайлз выглядит так, словно готов сбежать.
– Иди сюда, – мягко зовет Дерек, нежно обнимая мальчишку. Стайлз всхлипывает ему в горло, и Дерек гладит его по голове. – Все хорошо. Ты в порядке.
Когда Дерек обращается, наступает этот момент между животным и человеком, бросающий его в дрожь. Не тогда, когда меняется его тело, а когда меняется сознание. Это похоже на всплывание со дна: перехватывающий дыхание момент, когда мир вокруг тебя меняется. Он поражает Дерека каждый раз, оставляя дрожащим и растерянным на пару секунд. Стайлз жил этим моментом прошедшие месяцы.
Дрожащее дыхание Стайлза обдает шею Дерека жаром.
– Ты такой сообразительный, – шепчет ему Дерек. – Такой умный.
– Не зубы, – бубнит Стайлз, – не зубы, Дерек.
Дерек гладит человека по спине другой рукой, чувствуя тепло, исходящее от кожи под тканью.
– Хорошо, только сегодня.
– Не зубы, – победно улыбается Стайлз.
***
Стайлз спит с Дереком. Но в ту ночь это кажется странным, по крайней мере, для Дерека. Теперь, когда он знает, что Стайлз способен общаться, он беспокоится, не должны ли они обсудить этот момент с человеком. Стайлз больше не испуганный лисенок. Он не зверь и не домашнее животное. Дерек не знает, может ли Стайлз сформулировать, что хочет или что чувствует. Он больше не уверен, может ли обращаться со Стайлзом, как с ребенком, не то чтобы он делал это намеренно. В эту ночь, когда Стайлз во сне липнет к нему, Дерек задумывается о границах. Через месяц, год, что с ними будет? В какой момент он должен будет отправить Стайлза в свою собственную постель? Когда он должен начать обращаться со Стайлзом, как со взрослым? От какого момента, много лет спустя, Стайлзу будет стыдно?
Дерек хочет, чтобы их отношения строились на равенстве, и ему страшно, что они упустят этот шанс, если Стайлз останется таким зависящим от Дерека. Через месяц, год, десятилетие, он хочет, чтобы они были друзьями.
Это разбивает ему сердце, но он знает, что им нужна дистанция. Просто… он не хочет пока этого делать.
Он не может спать. Он отцепляет Стайлза от себя и спускается вниз. В библиотеке он находит Питера со стаканом виски в одной руке и книгой в другой. Он растекся по дивану, словно не собираясь его покидать.
– Тяжелый день? – спрашивает Питер, когда Дерек наливает себе стакан.
– Стайлз заговорил, – отвечает Дерек.
– Правда?
Дерек коротко кивает.
Питер поднимает брови:
– Мне кажется, ты должен быть счастливее. – Дерек хмурится в ответ. – О, я знаю, – говорит Питер. – Ты беспокоишься о том, не пора ли оторвать его от юбки. Что ж, если тебе интересно мое мнение…
– Не интересно, – бубнит Дерек.
Питер делает вид, что не слышит.
– Если тебе интересно мое мнение, то останься.
– Остаться?
Питер вздыхает.
– Малии было семь, когда мы с Патрицией развелись. Не одно и то же, я знаю, но в этом есть смысл. Стая всегда принимает сторону матери, когда дело доходит до опеки над ребенком, только вот Малия была папиной дочкой. Я все еще помню, как она кричала и просила меня не уходить. Это не то, о чем можно забыть, я полагаю. И к тому времени, когда я вернул ее назад и привез сюда, жить с нами, я осознал, как много я упустил. По большей части я упустил возможность объяснить ей все. Ей было семь. И я подумал, если она не понимала в тот момент, когда все происходило, она поймет, когда вырастет. Но этого не произошло. Она любит меня, но она всегда будет переживать тот момент, когда я уходил, не обращая внимания на ее мольбы остаться. – Он опрокинул остатки напитка. – То же и с твоим человечком. Если оставишь его сейчас, когда он не понимает, ему всегда будет больно.
Дерек пьет виски. Оно обжигает его горло.
– Но что, если все станет хуже? Что, если он сильнее привяжется?
Питер смотрит на него, словно он сумасшедший.
– Привяжется сильнее? Дерек, уже поздно. Он не привяжется сильней, даже если попытается.
– Я не могу… не могу остаться рядом навсегда, – шепчет Дерек. Питер в ответ пожимает плечами. – Я не хочу оставлять его, – признает шепотом Дерек, и слова кажутся горячими, горькими и эгоистичными.
– Не хочешь, – соглашается Питер. – Но иногда приходится.
***
– Еда! – объявляет Стайлз за завтраком на следующее утро. Он гордо ухмыляется, когда вся стая замолкает. – Еда!
– Он разговаривает! – кричит Мэтти.
Джейкоб радостно толкает кашу, проливая ее на себя.
В первый раз это не Стайлз с худшими манерами за столом. Он радуется виду шокированной стаи.
Талия поднимается из-за стола и встает рядом с ними. Она целует макушку Дерека.
– Это замечательно. Я горжусь тобой.
– Я ничего не делал, – говорит он, краснея. – Это все Стайлз!
– Стайлз, – с широкой улыбкой говорит человек.
Талия улыбается и кладет ладонь на щеку Стайлза.
– Он бы не справился без тебя, Дерек.
Дерек этому не верит. Стайлз очень упертый. Он бы сам дошел до этого, в конце концов. У Дерека есть подозрение, что теперь, зная слова, его будет не остановить.
Даже без Дерека.
Особенно без Дерека.
Дерек не знает, что делать. Он собирался спросить маму о возможности взять еще один академ. Он мог привести кучу аргументов, но теперь Стайлз говорил, и это меняло все. Дерек не нужен ему так, как раньше, и это хорошо. К этому они и стремились все это время. Трудно думать об этом сейчас, когда каждый шаг Стайлза к независимости кажется шагом прочь от Дерека.
Талия улыбается, садясь на место. Ее улыбка кажется немного грустной. Конечно, она точно знает, о чем думает Дерек.
Он ковыряет вилкой свой завтрак.
Он думал, что пройдут еще недели перед тем, как Стайлз заговорит, и решение о том, ехать в колледж или нет, будет принято за него. Сам не зная того, Стайлз подарил Дереку возможность вернуться в Стэнфорд, что входило в планы в самом начале.
Он хочет остаться, но он не думает, что так будет лучше для Стайлза. Он не хочет, чтобы Стайлз слишком зависел от него. Но также не хочет, чтобы тот чувствовал себя брошенным.
Дерек смотрит, как Стайлз ест, и вспоминает, что он сильный, умный и упертый.
Стайлз все еще ест, когда Дерек заканчивает свой завтрак. Он кудахчет что-то с набитым ртом и периодически выкрикивает слова, радуясь похвале от стаи.
Дерек вспоминает, что все у него будет в порядке.
У Стайлза есть стая, они ему помогут. Они научат его стоять на своих двух ногах. Дерек боится, что будет тормозить Стайлза, останься он дольше. Несмотря на слова, сказанные Питером о Малии, Стайлз не ребенок, и ему нужен шанс вырасти.
Стайлз заслуживает больше, чем Дерек может предложить.
Стайлз заслуживает быть независимым.
Дерек поднимается в комнату, заходит в личный кабинет студента на сайте Стэнфорда и зачисляется на грядущий семестр.
