Текст книги "Слушай коротышку - дольше проживёшь (СИ)"

Автор книги: Diassi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

***

Приближался конец октября, как и всегда перед очередным Днём Рождения, который она теперь отмечала два раза в год, становилось тоскливо. Если бы не сраный Камаз, ей было бы двадцать шесть, она бы уже защитила диплом, работала бы где-нибудь школьным психологом, встречалась бы с хорошим парнем, общалась бы с друзьями. Или нет.

Линда достала лист простой бумаги, ручку и принялась строчить письмо Клэр, которое собиралась отправить самым простецким способом. Плакать о пролитом молоке было глупо, история не имеет сослагательного наклонения, как говаривал её препод по психологии.

Комментарий к часть 9

Ещё раз обращаем внимание читателей на то, что наша героиня читала только книгу, ни разу не пролистав ни одного злобного фанфика. Книга она читала давно и без особого интереса, так что многие вещи могли забыться.

Знание канона мы спрашиваем у реального человека, который, как и Линда, фанатом ГП не является, читал очень давно и один раз.

========== часть 10 ==========

Коридоры замка пропахли тыквой и корицей, Линда не совсем понимала, как разумное существо может есть тыкву по собственной воле – приторная, склизкая…беее, пакость какая! Пирог с тыквой имел право на существование, если в начинку добавить яблоко и лимон, но тогда появлялся вопрос – зачем там тыква? В общем, на ужин она решила не ходить – шумные дети, тыквенное меню – ловить там совершенно нечего. Да и присутствие её не обязательно совсем.

Войдя в свои комнаты, Линда зажгла ароматические свечи и, напевая “Куклу колдуна” Короля и Шута, решила вечер посвятить себе. Ну, как положено у девочек – масочки-фигасочки и прочие радости. До утра выходить из комнат она не планировала, поэтому первым делом переоделась в черную пижаму в тыковку и домашние тапки в виде драконьих черных лап. Линда хмыкнула, вспоминая, как уламывала мадам Малкин на пошив этой роскоши.

Следующим этапом стали масочки. Тааак, на голову – хну, на лицо – авокадо с овсянкой. Посмотрев на себя в зеркало Линда радостно хихикнула и закрутила волосы в два рога.

–Хтонь! – восхитилась она и запела во весь голос:

Разбежавшись, прыгну со скалы!

Вот я был и вот меня не стало,

И когда об этом узнаешь ты,

Тогда поймешь кого…*

Послышался стук в дверь, судя по настойчивости и силе ударов, стучали уже минут пять.

–Аушки?– Линда открыла дверь нараспашку.

–…!– звук, который произвел профессор Снейп, был неподражаем: в нем слились и рык крупной кошки, и уханье совы, и скрип двери. Издав этот невнятный вопль, он дёрнул рукой, видимо, планируя достать палочку, но вовремя себя остановил.

– Профессор, с Вами всё в порядке? – вежливо поинтересовалась Линда, жалея, что у неё нет фотоаппарата.

–Д-да,– профессор переменил цвет кожи с зеленоватого на более естественный и перешел в наступление. – Почему вы в таком виде?! А если бы это был не я, а кто-то из детей? Или кто-нибудь из преподавателей постарше?!

– Этих детей коромыслом не перешибешь, а кто постарше еще не то в жизни видели. И вообще, какие могут быть претензии? В своих комнатах я могу хоть голой кувыркаться, это никого не касается.

– Тролль…– сказал Снейп и снова подзавис, в красках зрительно представив себе процесс кувыркания. Тяжело жить с богатым воображением.

– Это Вы меня сейчас оскорбили, похвалили или озвучили оценку по Зельеварению?

– Тролль как-то проник в замок и напугал учеников. Мне нужна ваша помощь в приготовлении зелья. Так понятно? – отчеканил уже изрядно раздражённый профессор, он быстро приходил в себя, вот что значит опыт.

– Да, так понятно. Буду через пять минут, – Линда на секунду задумалась и вспомнила, что на первом курсе Гарри Поттер из книжки и правда сражался с троллем. Оказывается, это было на Хэллоуин.

Хну смывать было долго, поэтому Линда решила просто намотать на голову шарф. Потратив половину отведенного драгоценного времени она поняла, что рога, любовно установленные ей, не приминаются ни в какую. Хмыкнув “Концепция меняется!”, она радостно обмотала их шарфом. Она посмотрела на себя в зеркало – полотенце походило на тюрбан, жаль, что Квирелла нет в замке со вчерашнего вечера, можно было бы что-нибудь эдакое сказануть про моду на тюрбаны. Она посмотрела на часы и снова в зеркало, затем охнула и полетела отмывать зеленую маску с лица. Переодеться она уже не успела, поэтому просто набросила мантию поверх пижамы.

–А вы не особо спешили,– поворачиваясь, пробурчал Снейп. Затем он оценил ее внешний вид. – А нет, вижу, торопились… Ваша задача сварить Успокоительное в этом большом котле. Справитесь?

Девушка кивнула как можно сдержаннее, недоверие бесило.

–Да как фейхоа просклонять,– беззвучно пробурчала она себе под нос, отворачиваясь и приступая к работе. Не угодишь на него – как будто внешний вид как-то влияет на навыки, вон пусть сам сначала в зеркало посмотрит. – Уже начала.

–Хорошо. Я тогда зайду позже, чтобы забрать зелье, – вредный профессор еще раз демонстративно окинул её взглядом, и без слов стало понятно, что он крайне не одобряет. И её саму, и её внешний вид, и все Мироздание в целом.

Линда привычно варила зелье – ей этот рецепт был не сложнее бульона. Настроение снова пошло вверх и, помешивая в котле, она вполголоса продолжила напевать что-то из того же Короля и Шута.

Зелье было уже готово, а Снейп всё не возвращался. Выждав минут двадцать, Линда подхватила котёл, предварительно запечатав крышку, чтобы не разлить, и направилась в Больничное крыло. В коридорах было непривычно тихо и безлюдно. Видимо, детей заперли по факультетским общежитиям, пока ловили тролля.

Войдя в Больничное крыло, девушка чуть не уронила свою ношу – увиденное живо напомнило ей о прошлогоднем Самайне в Мунго. Все койки были заняты детьми, некоторые из которых были в ужасном состоянии. Пристроив котел на столе медиковедьмы она быстро подбежала к ребенку с забинтованной головой. Мальчишке было от силы лет двенадцать, диагностическое заклятие показало перелом свода черепа и поврежденный позвоночник – малыш умирал. Еще у двоих она обнаружила серьезные травмы, с трудом совместимые с жизнью. У остальных были ушибы, переломы и прочая мелочь, вполне излечимые в Больничном крыле. Все – студенты Слизерина и Хаффлплаффа. Да этих троих нужно срочно в больницу, там им смогут помочь, если не тянуть. Казалось совершенно нереальным, что всего полчаса назад она мурлыкала песенки над котлом. И пока эти дети умирали, ей поручили варить Успокаивающее? Зачем? Чтобы на похоронах не нервничать? Она в панике метнулась к ближайшему камину, он находился в кабинете медиковедьмы, дверь была заперта.

Хищно оглянувшись, девушка заметила край черной мантии, мелькнувший за ширмой в самом дальнем конце помещения. Она рванула туда, непроизвольно сжимая кулаки. Влетев за занавеску, она увидела еще троих детей, лежавших в глубоком обмороке, а вероятнее всего – под Сонным зельем.

– Мисс Кэлли, я же сказал Вам ждать…

–Как это, мать вашу честную женщину, понимать? – прошипела Линда на грани слышимости, её колотило он ужаса и гнева. – Какого дьявола Вы тут стоите? Все равны, а эти равнее?! Вы понимаете, кретин, что в этой комнате через пятнадцать минут будут три детских трупа и это не трупы тех, над кем вы несете вахту. Что вы будете говорить родителям?! Что с Мунго связаться не удалось, камин засорился?! Почему вообще они ещё здесь? – она поймала себя на том, что уже вцепилась в профессора и, впечатав в стену, теперь трясла его, как будто это могло способствовать появлению ответа на вопросы. Аднреналин в крови стёр разницу в росте и физической силе. – Это, мать вашу, оставление в опасности и преступная небрежность! Почему я не могу пройти в кабинет с камином?! Время уходит, вы понимаете?!

– Мисс Кэлли, успокойтесь и прекратите на меня… шипеть, – зельевар быстро вернул себе душевное равновесие. – Директор с мадам Помфри как раз совещаются на эту тему.

– Да что б директора стадо фестралов поимело с его вечными совещаниями! Там дети умирают, а вы в это время…

– Замечательно! Пойдемте, попробуете донести эту мысль до директора. Посмотрим, может ВЫ в этом преуспеете, – Снейп крепко взял ее за локоть и направился к кабинету медиковедьмы. Ему почему-то без проблем удалось открыть дверь с первого раза. У профессора зелий явно был доступ, а неё нет?

–…ну Поппи, ты же понимаешь, что недопустимо попадание этой ситуации в газеты. А если я отправлю запрос в Мунго – то эта новость непременно просочится и журналисты… Начнутся проверки, школу могут закрыть… Кхм, Северус, мисс Кэлли, чем обязан? – директор холодно посмотрел на нежданных гостей.

– Директор, там же дети умирают! Нужно срочно…

– Мисс Кэлли, я запрещаю распространение данной информации, как вредящей репутации школы, – Линда почувствовала, что магия вокруг нее сплелась в непреложный обет о неразглашении. Она помнила про этот пункт в договоре, но такое!

– Ну можно же сказать, что произошел несчастный случай, без подробностей! Они же умирают… пожалуйста, директор… – девушка готова была начать умолять и уже не скрывала слез. Происходящее казалось ночным кошмаром. В Мунго случалось, что пациенты умирали, но там она хотя бы знала, что сделала всё возможное, чтобы их спасти.

–Пожалуй, можно бы, давно мы не…, – медленно, словно нехотя, проговорил Дамблдор. – Поппи, свяжись с Мунго. Пострадавших следует перенести в эту комнату, чтобы не афишировать ситуацию. И так дети напишут домой про тролля, опять начнутся вопросы. Это ужасно не вовремя… Северус, надо поработать с их памятью.

Когда Линда подошла к мальчику с перевязанной головой – он едва дышал. Вряд ли после таких травм он сможет полностью восстановиться. Наложив пару дежурных заклинаний, которые могли хоть как-то помочь ребёнку продержаться, Линда поняла, что больше сделать ничего не может.

Она судорожно выдохнула и осела на пол, зажмурившись и едва сдерживая слёзы. Кто-то запрокинул ей голову, силой влил в нее успокоительное и набросил одеяло на плечи. Она подняла взгляд и посмотрела в черные глаза зельевара.

–Как же так? Как объяснят это его родителям?

–Никак, мисс Кэлли – он маглорожденный. Скажут родителям, что мальчик упал с лестницы, спишут на несчастный случай. И всё. Такие ситуации случаются в школе. – По глазам было заметно, что он тоже не в восторге от таких порядков. Как он это всё терпит? – Держите себя в руках, вы ничего не можете изменить. Идите к себе и постарайтесь успокоиться.

Линда шла по коридорам как оглушенная. Слёзы сдерживать уже не получалось, они застилали глаза. В голове просто не помещалось, как директор походя поставил репутацию школы выше детской жизни. Он же должен быть добрым! Она помнила, что Дамблдор – Великий Светлый волшебник, так было написано в книгах! “Мы не добрые, мы – светлые” мелькнула в голове древняя цитата. Видимо и тут все обстояло точно так же. Линда как никогда четко поняла, что попала совсем не в сказку. Надо срочно что-то делать! А ведь она даже помощи попросить не может. Даже сбежать не может, если бы и хотела – магический договор обязывал доработать учебный год.

В комнате она обнаружила на каминной полке флакон с зельем Сна без сновидений, он стоял рядом с приготовленной на День Рождения бутылкой вина. Она взяла бутылку, планируя хотя бы напиться, из-под неё на пол слетела записка: “Не поможет, я пробовал”.

“…Плачь, если плохо, иногда помогает.

Не пей, я пробовал, это не работает…”*, – тихо прошептала девушка, прислонилась головой к каминной полке и наконец в голос разревелась.

Комментарий к часть 10

*Король и Шут, “Прыгну со скалы”.

**Николай Гринько, “Наши на Луне”.

Дорогие читатели! Следующая часть будет не так скоро, как несколько предыдущих. Заранее спасибо за терпение.

========== часть 11 ==========

Через неделю стало известно, что трое ребят, которые были направлены в Мунго, выжили и сейчас проходят лечение. Двое будут готовы к выписке уже через пару недель, третий же, с переломом позвоночника, больше в Хогвартс не вернётся. Официальная версия – “перевод в другую школу по семейным обстоятельствам”. Линда была рада, что детей спасли, но сама ситуация покоя не давала. Особенно бесила невозможность хоть как-то рассказать о случившемся. Нет, о том, что в школу проник тролль, родители учеников узнали довольно быстро, в Хогвартс была направлена комиссия в сопровождении членов Попечительского Совета. Свидетели были опрошены, показания – записаны, вынесены предупреждения и высказаны сожаления и пожелания скорейшего выздоровления пострадавшим. Всё по протоколу, всё как обычно делают в таких случаях. А травмы во время занятий квиддичем и полётами, последствия заклинаний и взрывы ученических котлов были более чем обычным явлением в магической школе. Никто не умер – и замечательно, а что мальчика нервные родители-магглы решили забрать из школы – так это их личное дело, никто отговаривать не станет. Пострадавшие дети, все как один, рассказывали, что тролль-де по подземельям гулял и даже успел покалечить нерасторопных второкурсников, но потом ушёл куда-то выше и там был обезврежен группой профессоров.

Линда пыталась поговорить о произошедшем с мадам Помфри, но та лишь вздыхала и грустно отвечала “Мне всё это тоже не доставляет удовольствия. Но это жизнь, милая. Прости, я не могу с тобой обсуждать действия директора. Иди займись делом, детка”. Видимо, в её контракте были такие условия, в конце концов, договор медиковедьмы вряд ли являлся типовым, как у профессоров. А уж что заставило её в своё время подписать – и вовсе неизвестно. Но это её “детка” …

В конце концов, поняв, что от медички она ничего не добьётся, Малинда решилась поговорить со Снейпом. Раз оставил зелье и записку, может же так быть, что к нему можно обратиться. Видимо, у профессора были свои взгляды на этот вопрос. “Если Вам, мисс Кэлли, хочется поговорить о душевных переживаниях, найдите кого-то, у кого нет другого дела, кроме как петь Вам колыбельные и выслушивать ваши сомнительные измышления. Вы услышали и увидели многое, делайте выводы. В конце концов, терпите до лета, ВАШ контракт обновляется ежегодно”. С этими словами он выпроводил её из кабинета, и больше Линда эту тему в разговорах ни с кем не поднимала. К ней вообще хоть кто-то относится серьёзно?

Как на зло, именно этот момент выбрали бывшие сокурсники Линды, чтобы, слегка очнувшись, начать мелко пакостить. Нападать в открытую почему-то не решались, но шепотки и оскорбления за спиной, мелкие магические ловушки в местах, где она часто бывает, банальная маггловская кнопка на стуле – всё это очень расстраивало не только тем, что молодая медиковедьма никого не могла поймать за руку, но и тем, что всё это было страшно не вовремя. И ужасно настораживало, что Лейф Роули, от которого стоило ждать самой большой пакости, бездействовал и вообще, казалось, перестал обращать на свою бывшую почти невесту внимание. Вконец издёргавшись, Линда решила, что лучше будет раз и навсегда решить все вопросы и просто поговорить. Она не стала подкарауливать Роули в коридоре или подходить к нему в Большом Зале, она взяла школьную сову понезаметнее и отправила ему письмо – мало ли их приходит ученикам.

Вопреки некоторым сомнениям Линды, Лейф на встречу всё-таки явился и вид при этом имел такой, словно делает страшно огромное одолжение.

–Вы хотели переговорить со мной, мисс Кэлли?

–Роули, давай без вот этого. Ты меня всегда кроме как прозвищем не называл. У меня сейчас напряжённый период в жизни, знаешь ли, – на лице молодого человека явно читалось, что имел он ввиду проблемы Линды, – так что ждать, пока ты наконец созреешь, я не хочу. Давай разберёмся сейчас и здесь. Я оскорбила твоего старшего брата. Что ты намерен с этим делать?

Лейф медленно окинул её взглядом, демонстративно скрестил руки на груди, показывая, что они далеко от палочки, которую все ученики носили или в кармане, или на поясе, ответил:

–Абсолютно ничего, Кэлли, – и продолжил, увидев скепсис на лице собеседницы, – нападение на преподавателя карается отчислением, а ты, пусть и липовый, но по документам – преподаватель. Это первое.

Линда решила пропустить свою характеристику мимо ушей, ей и в голову не приходило, что причина игнора так банальна. Только непробиваемый Коллинз решил, что ему, как капитану квиддичной команды и будущей звезде спорта, всё простят.

–Неслучившаяся помолвка – не тот повод, по которому я могу иметь какие-то претензии. Не думаешь ли ты, что я страдаю по утере возможности жениться на таком сокровище? Это второе, – девушке с трудом удалось удержаться от ответной колкости. На основной вопрос Роули ещё не ответил.

Собеседник молчал, и Линда не удержалась и поторопила его, вызвав гримасу лёгкого недовольства:

–А третье?

–Третье, Кэлли, то, что мой старший брат … Заметь – старший, – Лейф выделил последнее слово. – Он, конечно, мне очень дорог, но он большой мальчик и самостоятельно разберется и с оскорблениями, и с теми, кто их нанёс. Я бы с удовольствием посмотрел, как на твоей бестолковой голове смотрелись бы ослиные уши, но не стану. Мне моя шкура дороже. А ты мне сделать ничего не можешь из-за договора.

–Да, всё так, – позиция Роули Линде была понятна и даже в какой-то мере близка. Она тоже всегда старалась руководствоваться собственным комфортом.

–Тогда не смею больше тратить Ваше время, мисс Кэлли.

–Мистер Роули, очень рада, что мы наконец поговорили и поняли друг друга.

Лейф, не прощаясь, вышел из заброшенного кабинета на третьем этаже, в котором они разговаривали. Девушка, оставшись одна, открыла окно, впуская морозный воздух. Отчего-то захотелось закурить, хотя от этой привычки даже в прошлой жизни она избавилась, перейдя на вейп. Один из вопросов был решён. Но оставался такой завал дел, что становилось грустно.

Плотный график был нормой жизни, и Линда не собиралась из-за какой-то там депривации сна забывать, зачем она вообще торчит в этом клятом замке. Поэтому список литературы к “кандидатской” медленно, но собирался. Запрещённые к свободному использованию, недоступные для учеников, книги по тёмным проклятиям и их последствиям в Хранилище, конечно, нашлись. Большинство из них нельзя было выносить, что ужасно осложняло работу. Но не это было самое неприятное – ничего, что помогло бы решить проблему с Лонгботтомами, не было. Море информации о вредящих заклинаниях, их диагностике и методах нейтрализации. Но ничего о том, как определить проклятие и узнать условие снятия. И Августа расстроится, да и Клэр, которая, конечно, была в курсе истинной причины исследований и надеялась тоже что-то узнать для себя и семьи. Зато масса информации и о ментальных практиках, и о мощных боевых заклинаниях, и об артефактах всех мастей, и об анимагии, да даже о крестражах – всё нужное, интересное, хорошее, полезное. Жаль, только, что нет времени всё это не то что изучить – ознакомиться мельком не было никакой возможности.

Вообще, ей ещё повезло – в этом году на третьем курсе факультатив по маггловедению выбрало всего четыре человека, Плюс примерно столько же – на каждом потоке, кроме шестого и седьмого курса, где было по двое учеников, но это все равно отнимало время. Разумеется, расписание было составлено так, как удобно было другим преподавателям: её лекции были поставлены на такое время, что ни до, ни после них толком нельзя было заняться ничем серьёзным, нужно было бежать или в Больничное Крыло, или в лабораторию.

Все ребята с факультатива, даже чистокровные, были из простых семей, общаться с ними было легко и приятно, поэтому на занятиях Линда заводила разговор про обстановку в магловском мире, новые фильмы и книги. Сдавать экзамены, конечно, придётся по тем вопросам, которые приготовит комиссия, но этот вопрос решался еженедельным натаскиванием на тестах – так у них в институте на первом курсе делала преподаватель по ОБЖ. А именно этот предмет в том несуразном виде, в котором он есть в российских школах, является просто-таки братом-близнецом маггловедения.

На одном таком занятии и зародилось еще одно её начинание, в будущем отнявшее солидный кусок драгоценного времени.

–Мисс Кэлли, а можно у вас взять книгу для моей младшей сестры? Учится она отлично, но скучно же читать только учебники, а в библиотеке ничего нет. Вот сказки она бы с радостью почитала, – Дэвид, пятикурсник с Хаффлпаффа, просительно заглянул в глаза преподавателю, – она девочка аккуратная…

–Да не проблема, бери. Если вдруг её однокурсники тоже захотят приобщиться, пусть приходят.

Она подозревала, что ещё вспомнит поговорку ”язык мой – враг мой”. Но не зря же она убила пару выходных, мотаясь по книжным развалам и скупая всю детскую и подростковую литературу, которая попадалась ей на глаза, благо стоили книги зачастую сущие копейки, да и самой было интересно глянуть – она росла немного на других историях. Теперь “детская” библиотека занимала внушительный стеллаж в кабинете.

Предчувствие ее не обмануло – тоненький ручеек студентов превратился в средних размеров горную речушку. Теперь на перемене ученики обменивались впечатлениями от прочитанной книги, занимали очередь на прочтение особо интересного детектива или приключения. И все было бы ничего, если бы они не хотели обсудить всё лично с ней. Это было вполне ожидаемо – она была ближе и понятней, чем старшие преподаватели, поэтому третий, а за ними – и первые два курса начали постоянно бегать в её кабинет и засыпать вопросами. Постепенно Линда начала замечать, что и со старших курсов приходят не только её студенты. Сначала разговоры шли только о книгах – дети уточняли непонятные слова, обсуждали поступки персонажей. Но постепенно темы становились более личными, студенты начинали делиться своими проблемами и переживаниями. Линда поняла, что давняя мечта стать детским психологом и пройти суровую практику в школе – сбывается. И как любая сбывшаяся мечта – эта была чертовски несвоевременной и доставляла неприятности.

========== часть 12 ==========

В который раз она обещала себе не отвлекаться от основной цели своих поисков в библиотеке, и в который раз уже не могла удержаться от сования носа в стороннюю литературу! Линда задумчиво чесала кончиком шариковой ручки за ухом и смотрела на страницу книги о родовых проклятиях. Она надеялась найти в ней хоть что-то о психологических последствиях такого рода воздействий, а в результате зачиталась и теперь пыталась уложить информацию в голове.

Когда-то в той, прошлой жизни Линда читала книгу про то, что некоторые сюжеты, описанные в сказках, основывались на забытых древних ритуалах. Книга называлась “Исторические корни сказок”* или как-то так. Соседка-историк Марина, тащившая в дом огромное количество околоучебной литературы, с таким восторгом рассказывала, как у неё открылись глаза на Великую Истину, что Люся не удержалась и всё-таки попыталась прочитать сама. Читать было сложновато из-за сухого научного языка, но ужасно интересно. Довольно много внимания уделялось обрядам инициации, тотемным животным-помощникам и загробному миру, но основная идея девушке понравилась – в любой достаточно старой сказке, если внимательно покопаться, можно найти отголоски реальной истории. Эта мысль довольно долго не давала покоя студентке, она взялась перечитывать сказки, глядя на них по-новому. Это было очень увлекательно до поры, потом она отвлеклась на какие-то фэнтези романчики и успокоилась.

И вот сейчас, прочитав вполне научное исследование о родовом проклятии с каким-то нелепым условием снятия, она вспомнила, что буквально пару часов назад перебирала на полке своей маленькой детско-юношеской библиотеки и думала, а не убрать ли Андерсена. А ведь в “Двенадцати лебедях” тоже условие было до крайности нелепым с точки зрения обывателя – рубашки из кладбищенской крапивы разрывали круг превращения братьев в птиц. С такими совпадениями девушка уже сталкивалась не раз. Причем замечала отголоски идей не только в сказках, которые были переработаны – а как иначе! – временем под нужды читателей и слушателей. Идеи, судя по всему, перекочевали в художественные книги. Помимо откровенного бреда, какой пишут авторы фэнтези-историй, встречались вполне разумные вещи, которые не противоречили общемировой логике. И, скажем прямо, это было понятно – маггловский и магический миры отдалились друг от друга, но были неразрывно связаны. Магглы носят обереги, выполняют простейшие ритуалы, произносят охранные формулы, не задумываясь, не вкладывая значение в слова, не вкладывая, за неимением, магическую силу. Даже её астраханская баба Тамара, которая была материалистом во многих вопросах, и шокировала общественность, не посещая церковь, прибивала над дверью кисть красной рябины “от недобрых людей” и носила на одежде наговорённые английские булавки.

Линда запустила пальцы в волосы и помассировала голову, отчего короткие пряди стали топорщиться в разные стороны. Информация выстраивалась, всё складывалось в подобие системы, результат был впечатляющим. Не смущало даже то, что половину информации она приобрела в той жизни, а половину – в этой. Девушка глянула на часы – пора было отправляться на зельеварческие галеры. Одно хорошо – зелья были простыми, приготовление было доведено до автоматизма, можно было немного отвлечься и подумать о другом. Жаль только, что обсудить свои идеи было особо не с кем, не писать же Клэр, в самом деле. Но Малинда решила выбраться на выходной к подруге и обстоятельно поговорить.

***

Линда несла в больничное крыло котел с Бодроперцовым зельем, опасно балансируя им на поворотах. Процесс переноса зелий из лаборатории к месту назначения её ужасно раздражал и отнимал силы и время, и она уже всерьез подумывала о приобретении или создании из подручных материалов сумки-тележки. Единственный раз, когда она в шутку предложила наложить на котел Левитирующие чары, вспоминался ей до сих пор – Снейп орал минут пятнадцать, ни разу не повторившись, и используя из печатного только предлоги. С одной стороны – это было достойно уважения, а с другой… ну обидно же.

– Мисс Кэлли! – позвал её кто-то, судя по высокому голосу, девочка. Точнее она не могла сказать – котел загораживал всё. Линда, с облегчением от неожиданной паузы, поставила ношу и осмотрелась.

–Ах, Гермиона. Привет!

– У меня тут есть вопрос, – девочка помялась, нежно прижимая к себе том старинных французских сказок. – Я не могу понять, почему иногда пишут о прОклятых вещах, а иногда о проклЯтых**. Есть какая-то разница?

Гермиона Грейнджер даже к сказкам относилась очень серьёзно и пыталась анализировать все книги, попавшие в ее руки. Линде иногда казалось, что даже попади к ней в руки “Мурзилка” – и тот бы не избежал вдумчивого анализа.

–Ты права, это совершенно разные понятия.

Преподаватель-поневоле старалась называть “своих” учеников (тех, кто приходил обсуждать книги) по имени и на “ты”***. У неё, как у любого советского ребенка, обращение учителя по фамилии поневоле вызывало стойкое ощущение, что ученик где-то серьёзно напакостил. А эта девочка с её фундаментальным подходом к любому печатному тексту, вероятно, включая даже надписи на освежителе, ей казалась весьма забавной.

–Ну, смотри, попробую привести пример. Допустим, есть некая девушка, которую проклял злой колдун: если она поцелует юношу, то у него… – Линда помялась, гоня от себя пошлые варианты развития событий, – пропадет… кхм… магическая сила. Девушка в данной ситуации прОклята, она носитель проклятия, но ей самой это не несет никакого прямого вреда. А юноша, которого поцелует данная девушка, будет проклЯт. То есть, весь вред падет только на него…

– А девушка не пострадает при этом? – любознательно спросила девочка. Линда с ужасом поняла, что Гермиона, вытащив из необъятной сумки простой карандаш, быстро конспектирует импровизированную лекцию.

– Ну, если юноша, из-за расстройства и обиды, её не придушит – то нет, не пострадает, – добрая преподаватель хмыкнула. – А если придушит – то это будет считаться косвенным вредом от проклятия. С вещами примерно так же, правда, вещи, в основном, бывают именно прОклятыми. Теперь понятно?

–Да, спасибо, теперь понятно.

Линда взялась было за котёл, но, судя по выражению лица, Гермиона ещё и близко не закончила пытать молодую практикантку.

–Гермиона, мне очень надо донести котёл до Больничного Крыла. В такую погоду, да после прогулки, будет много простуженных. Кстати, а ты почему не на матче?

–Рейвенкло-Слизерин? Что там делать? – искренне изумилась девочка.

Судя по тому, что Гермиона была одна, а не в компании бессменных Гарри и Рона, последние были готовы смотреть любой матч, лишь бы не учиться. Линда смирилась с компанией любопытной гриффиндорки.

–Пойдём тогда со мной, поговорим по дороге или в лазарете, мадам Помфри тоже на матче, – Гермиона кивала и чуть не подпрыгивали от нетерпения, – Что-то ещё хотела спросить?

–Да. Я правильно понимаю, что проклятие – это слова?

–Если упрощать.

–Ну да. А сглазы, вредящие заклинания – это слова и движение палочкой?

–К чему ты клонишь? – девочка явно издалека заходила на какой-то мозголомный вопрос, и Линда начинала чувствовать себя немного неловко.

–Однажды я слышала, как женщина кричала на мужа и проклинала его. Это еще дома, давно. И я подумала – если проклятие – это просто слова, то как понять, что оно случилось, сработало? Эта женщина, конечно, была магглой, так что её проклятие не имело силы…

–А вот не факт, – Линда с удовольствием смотрела, как расширяются глаза ученицы, – Ну а что тебя удивляет? Общеизвестно, что для наложения правильного проклятья нужно соблюсти несколько условий: эмоциональная составляющая, четко сформулированное тело проклятья, четко сформулированное условие снятия и, опционально, магическая энергия. Чем сильнее эмоции, тем меньше магии надо. Именно поэтому даже сквиб или маггл может проклясть, если от души. Ах, да. Забыла ещё одно условие – проклинающий должен быть либо сильнее проклинаемого, либо проклинаемый тоже должен быть нестабилен эмоционально в данный момент.

Девочка зачарованно слушала. За это время они успели донести котёл с зельем и сидели на ближайшей больничной койке.

– Каким интересным вещам вы учите студентов, мисс Кэлли, – прозвучало за спиной. Линда поморщилась, – преподаватель зелий в своей неповторимой манере оказался именно там и именно тогда, когда нафиг не был нужен. Он что, подслушивал?

– Вы уверены, что в таком юном возрасте они поймут эту информацию? – Снейп выразительно посмотрел на Грейнджер, та быстро извинилась, попрощалась и пулей вылетела из лазарета.

– Пока никаких проблем не было, профессор, студенты всё прекрасно понимают. А если нет, то действуют именно так – находят меня и спрашивают непонятные моменты, – придирки Снейпа казались девушке весьма утомительными. Ну взрослый же человек, неужели не может самоутверждаться как-то иначе, чем шугая всех по углам?