Текст книги "Слушай коротышку - дольше проживёшь (СИ)"

Автор книги: Diassi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

“Давай размышлять логически…”, – начала Линда.

“Ну, давай, только вот что-то мне не нравится твой тон.”

“Ой, не надо трагедии. Итак. Пыточное – это что? Это боль, то есть воздействие на нервные окончания, сокращение мышц и всё такое. Я не врач, но примерно представляю. Да, бывает от боли умирают. От Crucio будут вегетативные нарушения, полопаются сосуды, тремор будет, возможно, кровоизлияние в мозг, да элементарно не выдержит сердце. А тут…”

“Тут эти признаки были… Начинаю понимать, к чему ты клонишь. Последствия пыточных уже излечены, прошло девять лет.” – поражённо пробормотала Люци.

“Девять лет – а воз и ныне там. Из чего мы делаем вывод.”

“Что это не Crucio!”

“Ну, либо мы что-то упускаем. Но об этом мы думать не будем, потому что так не интересно. Что дальше? Они не реагируют на внешние раздражители кроме физических, не узнают родных, не разговаривают. Вообще, их состояние чем-то похоже на болезнь Альцгеймера, можно было бы даже поискать признаки в маггловской энциклопедии, я не врач всё-таки, так навскидку я не помню. Но возраст точно не подходит. Им же едва тридцать. Так вот.” – Линда вздохнула и в сотый раз перелистала истории болезней.

“А этот Альцгеймер – болезнь пожилых, полагаю?”

“Угу. Так вот. Если предположить, что это малоизвестное тёмное заклятие? Или проклятие?”

“А есть разница?” – Люци искренне недоумевала.

“Серьёзно? Кто из нас родился ведьмой? Конечно, есть, даже я это знаю. Заклятие – словесная формула плюс махание палкой. Проклятие – это словесная формула с условиями действия и отмены. И действовать оно может веками. Тут тебе никакое Finite не поможет. Что-то типа “Да обратится в соляной столб тот, кто войдет сюда без стука” или какие-то штуки пострашнее типа родовых проклятий, передающихся из поколения в поколение. Ну, не знаю, чтоб рождался один ребенок, например.”

“Как у Малфоев?”

“Хм, да, как у Малфоев. Надо будет над этим подумать на досуге. Так вот.” – Линда снова вздохнула, концентрируясь. – “Этим самым проклятием как бы блокирована возможность Лонгботтомов осознавать реальность, они заперты внутри своего разума. Вот смотри. Сеансы легиллименции ни к чему не привели. Они не думают в прямом смысле этого слова. То есть, не анализируют поступающую информацию. У нас же скорее наоборот. Мы осознаём её в два раза интенсивнее. Потому что в одном теле открыты два канала для двух разумов. Вроде логично?” – Линда поймала себя на том, что давно уже встала с кресла в холле и бродит, уставившись в историю болезни перед дверью в палату Януса Тикки – ту, в которой лежали Лонгботтомы.

Раз уж так получилось, то Линда решила не откладывать в долгий ящик дела и приступить к общению с больными. Пока не запалили. А Мириам… Ну, скажет ей, что проверяла назначения. А потом попросит порекомендовать литературу, делиться своими выкладками о природе заболевания не хотелось по старой привычке сначала доделать, а потом уже рассказывать, что да как.

Комментарий к часть 9

Дорогие читатели, мы искренне неловко за долгое ожидание частей, но после больницы у меня есть которые ограничения. Просим понять и набраться терпения. Следующая часть буквально не за горами.

========== часть 10 ==========

Алиса и Фрэнк лежали на своих кроватях и безучастно смотрели в пространство. В историях было записано, что какая-то реакция у женщины была на ребёнка, Нэвилла. Зелья им перестали давать, когда прошли физические последствия. Это было странно. По сути, их уже не лечили толком несколько лет. А ведь существуют препараты, ингибиторы холинэстеразы, они останавливают распад вещества, которое отвечает за память и обучение.

Одной из соседок на очередной съёмной квартире Линды в прошлой жизни была студентка факультета психиатрии. Она бредила этими самыми ингибиторами, и Люся с другими девочками, филологом Катей и историком Мариной, периодически вынуждены были слушать восторженные истории “психички” Оксаны о том, как далеко шагнула научная мысль в плане лечения душевных недугов, потому что всего -дцать лет назад… Оксану иногда было не остановить, а так как студенты нет-нет да делятся друг с другом анекдотами из учебного курса, не говоря о сессии, когда свои и чужие конспекты валялись разве что не в ванной. Так что за два года соседства Линда нахваталась по верхам и истории, и психиатрии, и испанского языка. И нельзя было сказать, что эти знания оказались такими уж бесполезными.

“То есть ты хочешь сказать, что есть маггловские препараты, которые могли бы помочь?” – прервала ностальгические воспоминания Люци.

“Да, но во-первых, неизвестно, помогут ли они волшебникам, потому что есть у меня какое-то подозрение, что маги не дураки варить индивидуально зелья, когда можно массово штамповать таблетки. Во-вторых, они не общедоступны, выдаются по рецепту… Никогда не поверю, что я первая над этим задумалась! Должны же магические ингредиенты иметь маггловские аналоги? Блин же! Где бы почитать про то, как физиологически отличаются маги и магглы. Что-то я такое помню про то, что немагические лекарства не действуют на магов. Те же травы вот действуют. Ромашка есть ромашка, ромашкой назови её иль нет, ну, ты понимаешь.”

“Должны быть исследования, но вообще – ты права. Травы действуют одинаково на магов и не-магов. И на сквибов… И…”

“Стоп, мы отвлеклись!” – попыталась который раз вернуться к конструктиву Малинда, – “Так воооот… надо начать с начала.”

Линда вынула палочку, направила её на Алису и зашептала диагностическое заклинание, как штора, закрывавшая постели Лонгботтомов, распахнулась. На девушку в негодующем изумлении смотрела Августа Лонгботтом. Чучело птицы на шляпе не оставляло вопросов о личности посетительницы.

“Я в обморок, разбирайся сама” – брякнула Люци и замолкла.

“Мерзавка.” – подумала Линда.

–Добрый день, – уже вслух сказала она, аккуратно убирая палочку в карман и вежливо улыбаясь.

–Могу я поинтересоваться, юная леди, что это вы тут делаете? – Если бы Малинде было свойственно смущаться и краснеть, она бы непременно так и сделала, уж больно суровый у леди Августы был тон. Но, увы и ах, нерушимая уверенность в себе давно отключила за ненадобностью такую опцию как стыдливость.

–Меня зовут Малинда Кэлли, я стажёр отделения, личный ассистент Мириам Страут. А делаю я здесь доброе дело – пытаюсь понять, почему Ваших сына и невестку лечат от пыточного, а не от проклятия, – девушка совершенно не была уверена, что её обычная тактика “нападай и дезориентируй” сработает и здесь. Всё-таки Августа Лонгботтом, если судить по книгам, была дамой с характером, и вывести её из равновесия можно было только такому же мастодонту подковёрных интриг и закулисных сражений, как она сама.

Но подействовало! Леди Лонгботтом на мгновение замерла и пару раз моргнула в недоумении. Будущая целительница Кэлли ликовала. И решила идти на абордаж. Особого пиетета перед высокородной собеседницей она не испытывала, а на выволочку от Мириам она уже заработала. Что миссис Страут не выгонит обнаглевшую сотрудницу, Линда была почти уверена – она была одной из немногих, кто действительно работал в отделении, а не выгуливал красивую фамилию потомственных колдомедиков. Да и не так уж она обнаглела, самую малость.

–Леди Августа, я сейчас Вам расскажу о своих умозаключениях, а вы сами решите, нужно пытаться работать в этом направлении или нет…

Линда выдохнула и выложила всё, что они надумали с Люци, разумеется, упуская наличие второго автора этих идей. К концу её монолога миссис Лонгботтом окончательно пришла в себя и слушала с большим вниманием. Особенно она заинтересовалась разделением проклятий и заклятий.

–Вы нахалка, мисс Кэлли, – Линда опустила глаза, изображая раскаяние. Но глаза пожилой дамы не выражали осуждения, только искренний интерес, – Вы очень молоды. Работаете с разрешения родителей?

–Да, мэм, родители подписали мне разрешение на работу и на пользование банковскими счетами.

Миссис Лонгботтом уважительно кивнула.

–Удивительно для столь юной особы, но если до всего этого вы додумались самостоятельно, то… Никто ещё не сомневался в этом диагнозе, да и кому бы пришло в голову? Что конкретно Вы предлагаете?

Девушка только растерянно развела руками.

–Ну что Вы… Что я конкретного я могу предложить? Без квалификации, без полномочий. Я даже свои догадки проверить не могу, нет нужной литературы. Можно сказать лечащему врачу…

–Который за девять лет не продвинулся ни на шаг, – прервала её леди Августа. – Вы же понимаете, что Вас, да даже меня, слушать не станут. А ведь Ваши мысли крайне интересны. И, разумеется, я понимаю, что хватаюсь за соломинку. Как же хорошо, что внук сегодня не со мной! Мисс Кэлли, вы же видите, они почти что мертвы. Нам нечего терять.

–Да, миссис Лонгботтом, я понимаю. Я вижу. И я правда хочу помочь. Но вдруг я ошибаюсь? – Линда почувствовала внезапный прилив неуверенности в себе. Она искренне хотела бы помочь семейной паре выкарабкаться, снова узнавать сына, воспитывать его. Но это было бы чудом, а в чудеса Малинда не верила. Она объективно мало знала, она только предполагала, не имея никаких доказательств. И только она открыла рот, чтобы высказать свои опасения, в коридоре раздался знакомый до зубной боли голос.

–Лукреция Малинда Кэлли! Я знаю, что ты где-то тут, на посту сказали, что сегодня твоё дежурство! Тебе не спрятаться от меня после того, как ты опозорила нас с отцом! Ты думала, тебе так легко сойдёт с рук то, что ты сделала? Имей в виду, глупая девчонка, ты всё равно выйдешь… – на этих словах Линда, быстро пробормотав извинения, выскочила в коридор, пока мать не переполошила весь этаж. Иногда на миссис Кэлли находило такое вот истеричное настроение, и она могла завывать часами, как баньши перед битвой. Но не в больнице же! Столько свободных ушей, столько любителей сплетен и пересудов, сколько нет нигде, пожалуй, кроме дамских магазинчиков в Косой Аллее.

Взгляд разъярённой женщины мгновенно сфокусировался на девушке, как только она вышла из палаты. Линда ругала себя на чём свет стоит. Она так привыкла в своей прошлой жизни к самостоятельному существованию и дежурным созвонам раз в пару недель, что совсем забыла о родителях, отвлеклась на устройство новой жизни на новом месте. Умом девушка понимала, что ни её выходка с Confundus-ом, ни её демарш с Торфином Роули не останутся незамеченными. Миссис Кэлли и так достаточно бездействовала, вероятно, именно эпохальный пинок под аристократическую коленку был причиной того, что мать вспомнила про блудную дочь и прибежала воспитывать. Девушка пыталась придумать, как отбрыкаться. Официально она совершеннолетней не была, хоть и получила от родителей доверенность на управление счетами. Конечно, получила она её незаконно и даже преступно, но вряд ли миссис Кэлли будет тащить эту историю на всеобщее обозрение – ведь дочь, приложившая родителей заклинанием – это такой удар по репутации. Хотя шанс был, был… Что же делать?

–Лукреция! Как ты могла!

–Мама, на нас смотрят. И слушают. Успокойся, пожалуйста, – попыталась воззвать к благоразумию Линда.

–Я не желаю слушать ничего, эгоистичная девчонка! Ты сейчас же идёшь со мной и без… – миссис Кэлли умолкла на полуслове и расширившимися глазами уставилась куда-то за плечо дочери.

Аккуратно сложив руки на сумочке, в коридоре стояла Августа Лонгботтом. Её лицо было непроницаемо-холодным, осанка, поворот головы, даже положение ног – всё в позе женщины говорило о том, что перед Линдой представительница одного из древних “священных двадцати восьми” магических родов.

–Миссис Кэлли, полагаю? – леди Августа говорила тихо, но от звуков голоса пробирал морозец. Стало очень тихо, все вольные и невольные свидетели сцены затаились по углам, – Малинда Кэлли находится под моим личным покровительством, мы как раз собирались заключить контракт, не так ли, мисс Кэлли?

Линда совершенно не понимала, что происходит и неопределённо мотнула головой, что при желании можно было принять и за отрицание, и за согласие.

–Тогда просто замечательно, что Ваша мать здесь, она-то и скрепит наш договор, не так ли, миссис Кэлли?

Малинда беззвучно хмыкнула, когда мать повторила её движение головой. Наследственную моторику не пропьёшь!

“Если взрослый маг знатного рода берёт под покровительство кого-то, тот должен служить тому роду. Тут главное – учесть условия, права и обязанности…” – зачастила внезапно ожившая Люци, – “Вообще, в нашей ситуации это чертовски выгодно, если только леди Августа не заставит тебя делать что-то совсем гадкое. Но в стандартной формуле договора…”

“Люци, ты забыла, что я знаю всё то же, что знаешь ты?” – Линда внимательно слушала, что говорит леди Августа, а бормотание второго голоса страшно отвлекало.

Условия были очень адекватными. Линда становилась в будущем семейным врачом Лонгботтомов, а те, в свою очередь, оказывали ей содействие в получении образования. Сделка и правда выходила приятная, девушка становилась кем-то вроде хорошего друга семьи, получала доступ к библиотеке рода, на неё распространялись охранные заклятия и защита родового поместья, она получала статус гораздо более высокий, чем имела сейчас… Очень уж приятная выходила сделка, Линда суматошно перебирала в голове формулировки, искала подводные камни, но не видела, и это пугало. Потому что бесплатный сыр бывает только в одном месте.

Миссис Кэлли молчала, переживая целую гамму чувств. С одной стороны, покровительство такой персоны было лестно, с другой – было неприятно, что всё решалось спонтанно, без её ведома. Да и Роули, стольких трудов стоило убедить их всё же не отказываться от предварительных договорённостей! Впрочем, с Железной Августой не рискнут связываться даже Роули, она уж если что решила – то получит это так или иначе. Ей зачем-то нужна молодая медиковедьма? Ну, что ж…

–Свидетельствую, – торжественно закрепила контракт Оливия Кэлли.

========== часть 11 ==========

“Ой, мамочки!” – голосок Люци дрожал, – “Она же буквально признала меня…тебя…”

“Совершеннолетней и взрослой, да”, – закончила за неё Линда, – “Здорово, правда?”

Оливия Кэлли опустила палочку, странно посмотрела на дочь, вежливо попрощалась и направилась в сторону выхода. Это как будто привело в движение всё вокруг, зазвучали приглушенные голоса, пару раз хлопнули двери. Сразу стало понятно, что их разговор не остался без свидетелей.

–Что ж, мисс Кэлли, вечером я жду вас у себя. Вот портключ напрямую в поместье. Пароль активации “Ридсайд Холл”. Вы освобождаетесь в…?

–В семь, мэм.

–Тогда в половину восьмого. Встреча неформальная, так что по поводу формы одежды не беспокойтесь. Но в будущем это может измениться, впрочем, это несущественно сейчас. До вечера, мисс Кэлли.

–До вечера, леди Августа, – девушка сжимала в руке небольшую подвеску на цепочке. Потом медленно, словно во сне, убрала её в карман.

–Малинда, а зайди-ка, милая, ко мне в кабинет, – голос миссис Страут вывел Линду из оцепенения. Мириам стояла неподалёку и многозначительно смотрела на помощницу.

В кабинете девушка приготовила чай, освободила от бумаг край стола, расставила чашки, достала из ящика печенье – привычные движения успокаивали.

Старшая медиковедьма молча наблюдала за действиями девушки. Линда наконец села на стул, взяла в руки чашку и, уставившись на редкие чаинки на дне, тихо спросила:

–Я влипла, да?

–Не сказала бы. Если леди Августа не будет настаивать на твоём уходе из Мунго и из колледжа, то сделка более чем выгодная, поверь мне. Просто, скажем так, ты будешь заниматься только нужными семье Лонгботтомов научными исследованиями.

–То есть, я практически подписалась на интеллектуальное рабство?

–Ну да, но леди Августа женщина серьёзная, на ерунду распыляться не станет. Ты скажи лучше, с чего всё началось-то?

Линда вкратце пересказала диалог. Мириам удивлённо приподняла брови.

–А идея-то хороша! Надо будет тебя направить на курс диагностической менталистики, пора браться за тебя всерьёз. Хммм, ну, что могу сказать. Вроде как тебе повезло, Малинда Кэлли.

–Вроде как?

–Никогда нельзя быть уверенным, – пожала плечами Мириам, – Так, пока меня не было, ты чего полезного сделать успела?

Линда мысленно закатила глаза. Начальница была верна себе. Подчинённая остаётся на месте, а значит – может работать. А раз может работать – какого чёрта она сидит, гоняет чаи?

До конца дня миссис Страут больше не упоминала о происшествии.

За три минуты до срока девушка стояла у калитки в сад Ридсайд Холла. Судя по всему, это был не главный вход, но совершенно точно – самый живописный. Домовой эльф, материализовавшись с лёгким хлопком по ту сторону ограды, заставил девушку слегка вздрогнуть. Домовик выглядел совсем не так, как она себе представляла. Вернее – не так, как придумали киношники. Уши были не такие большие, как и глаза, волос на голове было мало, но они были, хотя одето существо было именно в наволочку, но чистую и даже, кажется, накрахмаленную. Эльф почтительно наклонил голову.

–Мотти приветствует гостью Хозяйки. Хозяйка ждёт юную мисс, – и он засеменил по аллее к дому.

По краям широкой дорожки росли яблони. Наверное, весной и летом здесь фантастический вид. И урожай. Наверняка в глубине сада есть парочка форелевых прудов и теплицы. Предусмотрительность никогда не бывает лишней, сразу видно, что поместье старинное, сохранившееся еще с тех времён, когда маги и магглы жили вместе. Дом, понятное дело, перестраивали многократно с тех пор, это было типичное георгианское поместье, какие во множестве можно увидеть в экранизациях романов Джейн Остен.

Домовик распахнул перед Линдой тяжелую дубовую дверь, украшенную строгой резьбой. Интерьер был выполнен со вкусом. Панели тёмного дерева на стенах против ожидания не делали помещение излишне мрачным, скорее придавали обстановке строгости и благородства. На стенах коридора, по которому домовик вёл гостью, висели картины. Многие из них были немагическими копиями известных маггловских мастеров. Или не копиями, хозяйка этого поместья вполне могла позволить себе и оригиналы. За домом явно тщательно следили. Линде стало немного грустно, что в такой громадине живут всего двое – бабушка и её внук – этот дом был предназначен для большого семейства.

Часы пробили ровно половину, когда перед Малиндой распахнулась дверь в кабинет леди Августы. Пожилая женщина встала навстречу, что, как показалось девушке, было проявлением приязни и радушия.

–Добрый вечер, мисс Кэлли, рада приветствовать Вас в моём доме.

–Добрый вечер, мэм. У Вас прекрасный особняк и парк. Тут наверняка очень живописно летом и ранней осенью, – поделилась мыслями Линда. Она знала, что этикет предписывает не переходить к делу, пока собеседники не перекинутся парой фраз о погоде и природе, но искренне надеялась, что леди Августа сделает ей скидку – болтать о ерунде девушка не очень любила.

–Что ж, мисс Кэлли, не будем тратить время на пустую болтовню, считайте, я уже справилась о здоровье родителей, а вы – о том, как мне нынче нравится погода, – Малинда благодарно улыбнулась, – Однако, было бы неплохо узнать вас поближе, раз уж не получилось этого сделать до…

–Да, мэм. Имя моё и моих родителей вы знаете. Хогвартс оставила после пятого курса, почти весь табель на “Превосходно”, но это вряд ли будет вам интересно. Живу в немагической части Лондона с подругой, она маггла. Получаю маггловское образование, параллельно работаю в клинике Святого Мунго, недавно, но хочу продолжать и стать в свое время колдомедиком. Для подстраховки всегда будет диплом маггловского колледжа.

–Отчего же тогда вы помощник всего лишь медиковедьмы? – леди Августа лукавила, она прекрасно знала Мириам Страут, уважала её опыт и авторитет.

–Так сложилось. Но я не жалею. Такого опыта не получить, просто перебирая бумажки в кабинете и раз в два дня пробегая по коридору с обходом.

Миссис Лонгботтом одобрительно покачала головой.

–Теперь о нашем контракте. Как вы понимаете, я бы хотела вылечить сына и невестку. Но до встречи с вами мне казалось, что надежды нет. Разумеется, я не вчера родилась и не требую от вас чуда мгновенного исцеления. Но вы будете заниматься этим вопросом в дальнейшем, и все результаты исследований, все выводы и открытия будут принадлежать мне, вернее, семье Лонгботтом. Вряд ли вам позволили бы тратить время на Фрэнка и Алису. Теперь же не смогут отказать.

Девушка кивнула, условия были простыми и понятными, оставалось одно “но”:

–Миссис Лонгботтом, есть нюанс в моей теории… Ваши сын и невестка пострадали от проклятия, это так, но они девять лет находятся в таком состоянии, что не могло не отразиться на их душевном здоровье. Даже если проклятие снять, что тоже невероятно сложно, потому что я просто не знаю, что это за проклятие, они останутся такими…ммм…безучастными, возможно, с некоторыми изменениями. Есть маггловские препараты, которые помогают вернуть мозг к нормальной, насколько это возможно, работе. Но это маггловские препараты. Да, можно разработать магический аналог, но мне не хватит жизни и на то, и на другое, да и не сильна я в гербологии…

–Почему именно гербология? – Миссис Лонгботтом с интересом слушала рассуждения юной собеседницы, её честность подкупала. Кто-то мог бы попытаться изображать деятельность и работу, пользуясь благами от покровительства семьи годами. Но эта девушка выкладывала сразу всю правду.

–Потому что… ох, не знаю, как объяснить. Чуйка работает. Не получится научно, уж простите. Мне кажется, что через растения проще будет работать и проще подбирать аналоги, чем через иные ингредиенты. Потому что…

–Травы действуют одинаково и на нас, и на простецов, – закончила за неё леди Августа, – Впрочем, мы с вами увлеклись, мисс Кэлли. Мой внук гостит у родственников, а ужинать в одиночестве невозможно тоскливо. Составите мне компанию?

–Благодарю, конечно.

Леди Августа оказалась дамой серьёзной и очень приятной в общении. Весь оставшийся вечер они больше не касались темы медицины. Пожилая дама рассказывала о своём сыне, о том, как была сначала против брака Фрэнка, а потом полюбила шумную и смешливую Алису. Линда любовалась сдержанной мимикой и выверенными жестами истинной леди. Наверное, было бы здорово дожить до глубокой старости и сохранить внутри такой вот жизненный стержень, больше, правда, похожий на стальную арматуру.

Комментарий к часть 11

Не унывайте и не ругайтесь, мы тут пишем. У нас просто две головы и двадцать пальцев на четырёх руках, очень сложно с этим разобраться и договориться, чем и в каком порядке мы пользуемся.

На всякий случай: в литературных произведениях в прямой речи “вы” при обращении к человеку пишется с маленькой буквы.

========== часть 12 ==========

Встречи с леди Августой стали почти ежевечерними. Женщина откровенно скучала в большом поместье. Немногочисленные подруги собирались у неё на чай раз в неделю, да иногда она сама выходила из дома ради светских мероприятий. Оказалось, миссис Лонгботтом любила маггловский театр, особенно оперу. У неё даже был граммофон и обширная коллекция пластинок с ариями из классических произведений. Ещё патронесса Линды очень любила читать, она значительно увеличила и без того немаленькую коллекцию книг в поместье. Ничего по-настоящему уникального или секретного там не было, но попадались крайне ценные и редкие экземпляры. В общем, знакомство оказалось полезным и приятным, так что Линда вполне разумно полагала, что ей повезло.

За этими встречами и разговорами она и не заметила, как подкрался день Х. Она просто однажды пришла в отделение и обнаружила, что обстановка там напоминает больше военный лагерь перед решающей битвой. Хотя, примерно так оно и было…

“Самайн!” – синхронно подумали они с Люци.

–Кэлли! Бегом переодеваться! – Линда обернулась на голос, звеневший истерическими нотками, но так и не поняла, кто это прокричал. Весь персонал сосредоточенно готовился к самой трудной смене в году.

Все безостановочно куда-то спешили, что-то готовили, куда-то несли склянки с зельями и толкали запасные каталки. Имеющихся пациентов “уплотняли”: переселяли в палаты, где были места, освобождая целые помещения для тех, кого доставят сегодня ночью.

“Интересно, почему именно сегодня? А Белтайн, тогда тоже такой же бардак?” – задумчиво спросила Люци.

В холле перед лифтом миссис Страут инструктировала “подкрепление”, состоявшее из стажёров других отделений и волонтёров. Она расхаживала перед десятком смущенных и растерянных молодых волшебников, как полководец перед строем солдат.

–Хуже, чем нам, сегодня придётся только Отделу магических происшествий и катастроф. Будьте готовы, эта ночь запомнится вам надолго. Будет две волны пострадавших. Сначала преимущественно магглы… И нечего хмыкать, мистер Солсберри! Я знаю, что на курсах чистюль, которые по недоразумению называют практикой для начинающих колдомедиков, такого не встретишь. Но именно сегодня будет больше всего магглов. И почему, кто мне скажет? Мисс Кэлли?

Линда моргнула от неожиданности, даже слегка стушевалась. Она не сразу поняла, что Мириам, хоть и стоит спиной, видит её отражение в оконном стекле.

–Мнэм… Потому что магглы тоже отмечают Самайн, миссис Страут.

–Чудила, – фыркнул этот Солсберри, – Магглы называют его Хиловин! Переодеваются в костюмы и бегают по улицам. Дураки…

–Хэллоуин. Да, называют. Даже отмечают. Большинство. А вот есть те, кто отмечает именно Самайн. И пытаются проводить ритуалы. А ритуалы – штука такая… Нет-нет, да и получится чего. Вот и страдают. Сегодня четверг? Рабочий день. Ага… Ну, тогда их привезут вечером до полуночи, скорее всего. Или сразу после. А магов, которым зуд экспериментатора не даёт покоя, привезут к утру.

Мириам удовлетворённо кивнула и, оглядев своих подчинённых, спросила:

–Да, верно, и это будут самые тяжелые пациенты. Почему так? – ответом было молчание, – Мисс Кэлли?

Линда пожала плечами. Точно она не знала, но догадаться было не сложно:

–Потому что они ещё сначала попытаются справиться с последствиями сами.

Мириам отдала в распоряжение Линде, как относительно опытной медиковедьме, двоих волонтёров – щуплого темноволосого Марка и дородную блондинку Стэллу. Смотрелись вместе они просто потрясающе. Оба они были едва ли на два года старше самой Малинды. Она даже, кажется, знала их в лицо, оба учились в Хогвартсе на Рэйвенкло. Выпускники, значит. Парень с девушкой поглядывали друг на друга подозрительно, видимо, в школе они особо не дружили.

“Знакомые лица”, – почти пропела в голове Люци, – “Воронята, отличники, снобы чистокровные.”

“Ого, какие мы сегодня злые. Эти двое чем-то тебе не угодили, что ты даже решила подать голос? Вы ж и не пересекались даже особо. Ты вообще последнее время молчалива”, – Линда копалась в подсобке в попытках найти форму, которая смогла бы без треска вместить внушительные габариты Стэллы.

“Я осмысливаю”, – гордо возвестил голос.

Малинда аж поперхнулась. Столько пафоса в двух словах, казалось, было вместить сложно, но Лукреции это как-то удалось.

“Что же ты осмысливаешь, а?”

“Свою жизнь, поверишь ли. Думаю над тем, как ей распоряжаешься ты, и как ей распоряжалась я.”

“О, а ты распоряжалась?” – медиковедьма постаралась вложить в мысль весь возможный сарказм.

“Не надо издеваться…”

“Я ещё не начинала”, – форма наконец была найдена. Стэлла и Марк ушли одеваться, кинув презрительные взгляды на свою нежданную начальницу. Из этих взглядов следовало, что своему положению они нисколько не рады, и собираются делать всё по-своему. Наивные.

“И всё же, дай я скажу”, – настаивала Люци.

“Валяй”, – Линда поглядела на механические маггловские часы на руке, полшестого, до конца относительно спокойного времени оставался от силы час.

“Наверное, то, что произошло с нами – это такой урок для меня. Как ты там говорила? Кармическое воздаяние? Вот оно. Чтобы я могла взглянуть, какой могла бы быть моя жизнь, если бы я не плыла по течению.”

“Это какой?”

“Осмысленной”.

Линда никогда не думала, что её действия по устройству жизни можно назвать осмысленными. Они были логичными для неё, но не для домашнего тепличного цветочка вроде Люци. Некстати вспомнилось, что в немагическом колледже пора было сдавать эссе, за которое девушка ещё даже и не думала приниматься, привычно откладывая подготовку на потом. Иногда она сама удивлялась, как умудряется всё успевать, по привычке что ли?

Тем временем Лукреция продолжала:

“Я ведь даже не думала о том, что может быть иначе как-то, жалела себя. А мама и папа, они ведь и правда хотели как лучше. Но не спрашивали меня, это обидно. Твои родители, ну, в твоём мире, были такие же?”

“Да, солнце, точно такие же. Врач и юрист, озабоченные своей карьерой. И я точно так же сбежала из дома во взрослую жизнь. Но тут могу сказать в твоё оправдание, что социального расслоения у нас такого нет. Так что…”

Закончить свою мысль девушка не успела – распахнулись двери лифта, на этаж буквально влетела группа магов со значками отдела обливиаторов, вслед за ними сноровисто толкали каталку с пациентом два дюжих медбрата (можно было бы и левитировать его, но накладывать заклинания было опасно – чтобы не вошли в резонанс).

–Понеслась! – с некоторым облегчением приговорённого пробормотала Линда.

Увидев человека в больничной форме, вошедшие направились к ней, на ходу громко рапортуя:

–Маггл. Попал под откат от ритуала. Наложен Petrificus и отложенный Obliviate. Слово-активатор “ракушка”…

–Стэлла! – нашла глазами девушку Малинда, – Сюда, записывай данные. В шестую его. Где те, кто проводил ритуал?

–На том свете, мисс, – мрачно ответил молодой служитель закона. Ему было от силы лет двадцать, похоже, Министерство тоже привлекло все возможные резервы из стажёров. Его слегка потряхивало. Линда очередной раз порадовалась своей предусмотрительности, сунула ему в руку флакончик с лёгким успокоительным.

–Спасибо. Боюсь, до встречи. – Она кивнула и потянула каталку с пациентом к входу в палату. Одежда маггла была в красных пятнах и каких-то ошмётках, о происхождении которых не хотелось думать. Слегка мутило, не обедать было правильным решением.

–Марк! Язви твою душу, МАРК!

Бледный с прозеленью волонтёр замер у дверей, уставившись на больного, будто сам был под заклинанием.

–О, боги мои милосердные! – взвыла девушка. – Дуй в лабораторию. Успокоительного запас возьми. Лёгкого. И себе тоже.

Парня будто сдуло. Стэлла держалась не в пример лучше, она водила над пострадавшим палочкой, надиктовывая самопишущему перу результаты осмотра.

Это было только начало. К десяти вечера работники больницы, от колдомедиков до стажёров, падали от усталости. Лужи крови и еще какой-то дряни на полу уже не убирали – не хватало сил. Окаменевшие, расщеплённые, онемевшие и ослепшие, с оторванными конечностями и жуткими ожогами – магглы и маги поступали плотным потоком. Свободных рук не хватало. И тут будто кто перекрыл заслонку. Воцарилась тишина.