Текст книги "Слушай коротышку - дольше проживёшь (СИ)"

Автор книги: Diassi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

–В подвальчике Фила, это тут, через пять домов направо, – парень дружелюбно улыбнулся, представив на обозрение публики дыру в том месте, где у нормальных людей растет левый клык. – Увидишь, там вечно народ тусит. Скажешь, что от Морти, тебе годные шмотки подберут. Что, сестра, предки достали, решила прикинуться по-новому?

–Не то слово…– устало протянула Люся, которую одежда в стиле “ужасно приличная британская школьница” с гербами Хогвартса изрядно достала. – Спасибо, братишка! Бывай!

– Ты, если чё, обращайся – меня тут все знают. Бывай, сестричка, – и подмигнул.

Он повернулся обратно к своей компании, включаясь в разговор, и Люся заметила, что среди многочисленных цепочек и брелков на поясе у него болтается чехол с палочкой…

“Чопорные английские маги”, – пробормотала Линда и тихо захихикала.

Уже на подходе к обещанному подвальчику очухалась Люци.

“Люуууся… То есть, Лиииинда, пойдем домой, а? Мне тут страшно… “

“А ну-ка цыть! Сейчас в магазин только зайдем – и домой”.

Люци оценила толпу нетрезвых панков у подвальчика.

“Нам пиздец!” – пискнула она. После чего, осознав, что именно она сказала, ушла обратно в свой невозможный физически обморок.

Линда подумала, что надо почаще так шокировать соседку по разуму, чтобы она побольше молчала, и, не обращая внимания на косые взгляды других посетителей, толкнула дверь магазина.

Из магазина Линда вышла через два часа уже в нормальной, по её мнению, одежде. Всё необходимое на первое время было куплено.

На стене рядом со входом были наклеены какие-то объявления. И среди бесполезных “концерт”, “продам”, “меняю” Линда опытным взглядом выцепила единственно важную и необходимую надпись “Сдаётся!”. Квартира с двумя спальнями, удобствами, на каком-то чердаке, зато почти в центре города. И цена более чем приемлемая. Придётся искать соседа или соседку, но это ерунда. Девушка протянула руку сорвать листок. С другой стороны за него вцепились тонкие пальчики с огненно-оранжевым маникюром.

У Линды когда-то был такой лак, в той, другой жизни. Ей было восемнадцать, и она снимала однушку где-то в Митино на троих с одногруппницами из института. Дорога на работу занимала два часа перекладными, от инста до дома было на полчаса поменьше. Они крутились между работой и учёбой, плохо ели, спали хорошо если по пять часов в сутки. Вечно не хватало денег, в старой халупе постоянно что-то требовало ремонта. Но они были свободны и абсолютно счастливы. С тех славных пор, наверное, у Линды и отрубилась способность смущаться. Потому что совершенно невозможно смущаться, имея на троих совмещённый санузел.

Линда подняла глаза от ногтей на лицо соперницы. Ярко-рыжие кудри, в беспорядке торчавшие в стороны, с успехом соперничали по насыщенности цвета с лаком. Глаза девушки были зеленовато-серые с желтыми крапинками. Ровесница, судя по всему, чуть выше ростом, худая как жердь, она секунды две хмурила брови, изучая Линду.

–У тебя уже есть соседка?

–Не-а, а у тебя? – честно ответила Линда

–И у меня нет. Я Клэр.

–Линда. Вроде тут недалеко.

–Ага. Ты студентка?

– Пока нет. Собираюсь вот документы отдавать сегодня-завтра.

Клэр кивнула, словно Линда только что подтвердила какие-то её догадки.

–Я тоже. Посуду мыть ненавижу, имей в виду. Парня нет, так что с этим проблем не будет.

–Я с посудой нормально, а вот полы и пыль – ваще не моё. Так что договоримся.

Пока искали квартиру, девушки выяснили, что подаваться они собирались на одни и те же курсы, но на разные предметы. Клэр собиралась стать судмедэкспертом. Её отец был врачом, как и мама. Как и пять-шесть поколений семьи Томпсон. Чаще всего члены многочисленного клана Томпсонов выбирали патанатомию и стоматологию. Почему так – никто не знал, но все привыкли. Старший брат Клэр при этом был филологом, почитателем сонетов Шекспира и имел признанное всей семьей звание “позора рода”. Его невеста, правда, в этом году заканчивала медицинский колледж по специализации “педиатрия”, за что Брайен был великодушно помилован семьёй, потому что “ну хоть жена будет нормальная”.

“И ты вот так, с незнакомым человеком будешь жить в одной квартире?”

“Смотри-ка, проснулась. А я уже и соскучиться успела, – ответила Линда своему внутреннему голосу, – А что такого? Девчонка вроде нормальная, а жить всё равно с кем-то надо. А что, ты что-то имеешь против?”

“А если я скажу, что имею, ты меня послушаешь?”

“Нет, конечно.”

“Ну вот! Зачем я вообще здесь?”

“Сама удивляюсь, Люц… Сама удивляюсь.”

========== часть 5 ==========

Квартирка оказалась и правда очень милая. Никакого лифта, разумеется, шестой этаж, действительно, почти чердак. С прекрасным видом на крыши таких же чердаков. Хозяйка, миссис Нортон, милейшая женщина лет пятидесяти, пухленькая как сдобная булочка и улыбчивая, пересказала им с Клэр половину своей жизни, пока они поднимались по лестнице наверх. Остальную половину – пока осматривали квартирку. Она была крайне довольна ими как будущими жильцами, тут же подписала контракт, назвала их “милочками”, упомянув, что до них квартиру приходили смотреть “подозрительные молодые люди”. Обещала приходить раз в месяц за квартплатой и счетами за электричество, воду им придется оплачивать самим.

Когда миссис Нортон ушла, девушки переглянулись.

–Ты тоже чуешь подвох? Слишком просто всё получилось… – Клэр с подозрением еще раз оглядела жилплощадь, но не обнаружила ничего криминального.

–Наверное, это были очень подозрительные молодые люди. С другой стороны, смотри: две маленькие спаленки, маленькая кухня-столовая, сомнительной чистоты санузел, вид из окна не ахти, лифта нет, идти высоко. Кто снимет такое жилье кроме бедных студентов? Может, еще и соседи шумные.

–Угу, особенно сверху.

Девушки рассмеялись и продолжили изучать территорию, заглядывая во все возможные ящики и шкафчики, буквально обнюхивая каждый дюйм площади, как кошки, первый раз попавшие в незнакомое пространство. Подробный осмотр не подтвердил опасений Клэр, квартира была более чем нормальной, даже уютной. Спальни были почти идентичными, так что особо спорить о том, где будет чья, не пришлось.

Линда сунула нос в холодильник, он оказался чистым и совсем не пах, оставалось только включить вилку в розетку.

–Ого, даже работает! Ну, пусть намораживается. Сейчас документы отнесем на курсы, пойдём потом в магазин – затаримся. Ты как, при деньгах?

–Да, есть на первое время. У нас так принято – как только ребенок достигает зрелости, то есть, заканчивает школу, его выпинывают во взрослую жизнь с некоторой суммой наличности и напутствиями вроде “не проебись”. Такая традиция, вроде инициации в клане Томпсонов.

–Сурово, – покачала Линда головой.

–Это только кажется, – Клэр отмахнулась. – На самом деле, если прижмёт, родители всегда помогут. Да не только родители, все помогут. Если дело не касается трудоустройства и учёбы, конечно. С этим строго. Если тебя на тёплое место протащил кто-то из родни – ты букашка. Это если вежливо формулировать папины изречения.

Девушка встала в театральную позу и низким голосом процитировала: “Если ты добился всего сам, ты настоящий Томпсон”.

–То есть, подрабатывать ты будешь?

–А то. Уже нашла через подругу местечко лаборанта в окружном морге. Она раньше сама там работала, но сейчас перебралась жить к парню, стало далеко ездить, вот и освободилось место. Там всем начхать на опыт и возраст – главное, чтоб не заблевала помещение и могла отсидеть сутки на смене без истерик. А это ерунда. У меня бабуля по папе патологоанатом, я с детства после школы у нее на работе уроки делала, так что мертвяков не боюсь. Даже люблю. Тихие они.

Линда хихикнула, Клэр ей нравилась всё больше.

========== часть 6 ==========

Больница святого Мунго производила впечатление. Что это за впечатление, Линда предпочла бы никогда никому не говорить, потому что тогда мытьё рта с хозяйственным мылом неизбежно. Люци разочарованно и подавленно молчала. Не так, ой не так представлялась ей лучшая магическая больница Британии. Два часа назад её оглушил немагический Лондон, но по сравнению с обстановкой в Мунго даже извечный хаос маггловского учебного заведения во время приёма документов на новый учебный год не казался чем-то таким уж впечатляющим.

“Ты знаешь, я поняла, почему ты такая?” – задумчиво протянул в голове голос Люци.

“Какая – такая?”

“Невозмутимая, жёсткая, дерзкая”.

“Ого, сколько комплиментов”, – порадовалась Линда, – “Почему же?”

“Потому что по-другому в вашем сумасшедшем мире выжить невозможно.”

Линда невесело улыбнулась, всё ещё не решаясь пересечь переполненный людьми холл магической больницы.

“Знала бы ты, в насколько более неприятных условиях я росла на самом деле…”

Почему-то вспомнилось, как однажды, когда ей было лет пять, она проснулась от звуков частых резких хлопков. На улице стреляли. Район, в котором они жили, считался тихим, даже почти престижным, но время было такое, неспокойно было везде. С утра маленькая Люся по дороге в садик настороженно обходила круглые красные пятнышки на сухом асфальте. И, казалось бы, ничего такого она не видела, но понимание происходящего пугало, было некомфортно. Она догадывалась, что папа, который отводил её в сад, не ответит ничего толкового, но всё равно спросила: “Пап, это кровь, да?” Ответом был привычный раздраженный вздох, взгляд на наручные часы и рывок за руку – папа всегда спешил.

“Ну, поехали!” – Линда резко махнула головой, отгоняя мрачные воспоминания, и решительно направилась вперёд.

На первом этаже царил форменный бардак, Линда задержалась на секунду недалеко от входа в поисках привычных надписей “администрация” или “регистратура” и тут же пожалела об этом. В неё врезался мужчина, вбежавший за ней следом в двери больницы, он прижимал к груди кое-как замотанную серой мантией руку. Он даже не извинился и по явно привычному маршруту заторопился куда-то влево по коридору, уверенно пробивая себе дорогу среди других посетителей.

Девушка потёрла ушибленное плечо и отошла на всякий случай к стене. Как здесь ориентироваться – было совершенно непонятно.

–Вам помочь? – прозвучавший прямо над ухом высокий женский голос заставил вздрогнуть от неожиданности.

Линда обернулась. Перед ней стояла миловидная мулатка лет пятидесяти в нежно-салатовой форменной мантии с гербом больницы. Глаза просто таки излучали нежность и искреннюю заботу, но где-то в глубине скрывалась стальная воля, хотелось соглашаться и делать всё, что скажут. От греха подальше. Такие глаза бывают только у очень опытных медсестёр.

–Да, если можно. Я хочу устроиться стажёром на полставки. Разрешение от родителей есть, результаты СОВ с собой, получаю маггловское образование параллельно, на полную не могу, – отрапортовала Линда.

В глазах медиковедьмы загорелся хищный огонёк. Она окинула Линду быстрым изучающим взглядом, задержавшись на синих гриндерсах, и, ловко подцепив девушку под локоть, потащила её куда-то вглубь здания. Они вошли в дверь с надписью “Только для персонала”, здесь было потише. Не прекращая движения ни на секунду, женщина говорила:

–Меня зовут Мириам Страут, для тебя будет миссис Страут. Работать будешь на шестом.

“Недуги от заклятий,” – подсказала Люци.

–Оформим тебя моим личным помощником, предыдущая девушка ушла на повышение месяц тому, новенькую так и не прислали, – продолжала тем временем миссис Страут. – Я главная медиковедьма отделения. График составим вместе, чтоб не пропускать слишком много в этом твоём маггловском заведении. За документы не беспокойся, всё оформим. Зарплатой не обделим. На дуру ты так с виду не похожа, но девка с характером, правильно я понимаю?

Линда неопределенно дернула плечами. С такими людьми как Мириам Страут ей приходилось сталкиваться нечасто, она была подобна цунами – неотвратима и прекрасна в своей уничтожающей мощи. Урок из общения с ей подобными Линда вынесла один: надо было расслабиться и пытаться получать удовольствие от процесса. Бессмысленно бороться со стихией, надо подчиниться и надеяться, что тебя не размажет о ближайшие скалы.

А Мириам тем временем продолжала свой авторитарный монолог:

–Жильё есть? Отдельно от родни? Это хорошо. Крови, гноя, костей торчащих не боишься? Ну, это поглядим ещё. По Чарам и Зельям “Превосходно”? Просто чудесно, но кое-чего и подучить придётся. Эх, не то, не то образование сейчас. Все ментальные дисциплины поубирали. Ну куда это годится. Приходит – дурак дураком, а мы трать на него свое время, учи его. Это я не про тебя, дорогая. Это про сынков и дочек папиных и маминых. Кровь, наследственность, семейное дело. Тьфу, бред! Если от природы в голове дыра от пончика – то никакая кровь тут не поможет. Идиоты все как один, мантии наглаженные, нос кверху…

Миссис Страут продолжала бурчать про современную молодежь, она закинула в какой-то кабинет документы Линды, быстро что-то настрочила на куске пергамента и придавила стопку полупустой кружкой с кофе. Она шла по отделению от палаты к палате, персонал, включая колдомедиков в лимонных мантиях, расступался перед ней волнами, уступая дорогу. Она безостановочно говорила, рассказывая что здесь и как устроено, умудряясь при этом подписывать какие-то бумажки, выдавать зелья пациентам, проверять их состояние и при этом не выпускать из цепких пальцев локоть Линды.

Через полчаса экскурсии по отделению девушка окончательно запуталась и уже не пыталась ничего запоминать, совершенно справедливо полагая, что и тут лучше сейчас расслабиться, а потом уже изучить обстановку опытным путём. Она получила форменную мантию такого же нежно-салатового цвета, как у Мириам и амулет-пропуск в служебные помещения. Конечным пунктом путешествия была подсобка, где Линде следовало переодеться, чтобы сразу же приступить к служебным обязанностям и не терять время на бумажную волокиту.

“Какой мрак!” – голос Люци был очень тихий.

“В кои веки согласна с тобой. Ну ничего, если Мириам не врёт насчет оклада, то даже полставки должно хватить на жизнь.”

Линда переоделась быстро в форму и вышла в коридор. Во всю спину на её мантии красовалась надпись “стажёр”, и интуиция подсказывала, что долго ждать, пока ей найдут работу, не придётся.

========== часть 7 ==========

Август и сентябрь пролетели в рабочем угаре. Линда вставала рано утром, бежала в Мунго, потом, отработав несколько часов, спешила на лекции в колледже, там же обедала, а потом снова возвращалась в больницу уже до вечера. Дома девушка оказывалась к семи вечера, что казалось почти раем небесным по сравнению с тем, как она жила в своей прошлой жизни. Они с Клэр успевали и поужинать нормально, и даже немного прогуляться по району или попить чаю в миленьком кафе поблизости.

С Люци Линда наконец худо-бедно нашла общий язык, внутренний голос почти перестал ныть, даже, кажется, немного повзрослел и оценил плюсы свободной жизни.

Но симбиозом их положение назвать было нельзя. Линда имела доступ и к памяти Люци, и к её навыками, но не наоборот. Лукреция о Людмиле Климовой не знала ничего сверх того, что Линда ей рассказывала. И мысли друг друга они слышали только направленно, когда обращались. Так что какое-то личное пространство было, если так можно сказать, но Линду беспокоила перспектива так прожить до конца жизни. Она начала искать литературу в Общественной Магической Библиотеке, которая, как и многие муниципальные здания, находилась в Косом Переулке. Но реальность оказалась мрачноватой. Вся информация о свойствах души относилась к разделам Тёмной магии, и в библиотеке представлена не была. Вообще, книгохранилище оказалось крайне бедным. Ну, разумеется, все самые ценные и интересные книги хранились в частных собраниях, до которых добраться было совершенно невозможно – знакомых среди высшего сословия магического сообщества у девушки не было.

Линда бездумно разглядывала витрину магазина “Флориш и Блотс”, декор которого, как и других магазинов, собственно, не блистал разнообразием и выдумкой. В Косом в это время года было тихо: школьная паника начала года уже утихла, а тыквенное безумие Хэллоуина должно было начаться только через две недели. Попытки найти в магическом книжном что-то полезное тоже не увенчались успехом. Книги по Тёмной магии купить было можно, в этом Линда была абсолютно уверена, вот только вряд ли они продавались открыто. Наверное, что-то можно было найти в Лютном, но надо было знать место или человека, да и не самое это хорошее место для молодой симпатичной медиковедьмы.

Время шло к полудню, Линда собралась уходить, на день и вечер у них с Клэр были планы – как всегда по субботам подруги отправлялись гулять по Лондону, каждый раз выбирая новый маршрут. Клэр выросла в пригороде, столицу посещала редко, так что ново и интересно было обеим. Девушка уже повернулась было, направляясь к выходу в большой мир, как её окликнули:

–О, кого я вижу! Коротышка Кэлли! Моя будущая… Хм, ребят, как назвать безродную страшилу, которую из милости берёт в семью младший брат, чтобы она рожала ему спиногрызов, потому что это единственное, на что она пригодна?

Ответом был многоголосый подобострастный смех. Линда аккуратно передвинула чехол с палочкой поближе к правой руке и только затем обернулась, вставая поудобнее. С высоты своих почти двух метров роста на неё смотрел Торфин Роули. Здоровенный бугай лет двадцати трёх. Волосы светлые, ресницы белесые, глаза почти прозрачные, тот самый северный тип внешности, который всегда вызывал у Линды содрогание, уж больно неестественным получалось лицо. А еще эти бескровные тонкие губы, превращавшие рот в щель с зубами – жуть. Линда откровенно разглядывала Роули. Она слегка склонила голову к правому плечу и незаметно перенесла вес на левую ногу. Спутников у молодого человека было четверо, вряд ли они станут откровенно нападать на неё посреди людной улицы, но с такими отморозками стоило держать ухо востро.

“В Хогвартсе болтали, что Торфин уже на пятом курсе вступил в ряды Пожирателей”, – заметила Люци, – “Но мне он и без того всегда казался опасным человеком”.

“У тебя отличная интуиция, что я могу тебе сказать. Он явно тот ещё ублюдок. Неужели великовозрастному богатенькому мальчику нечем заняться, кроме как задирать беззащитную девушку? Спорим, он еще и мухам крылышки обдирает?”

Линда преувеличенно вежливо улыбнулась и достаточно громко произнесла:

–Мистер Роули, крайне рада нашей нежданной встрече. Как жаль, что всё прекрасное всегда так скоро заканчивается, и Вам пора идти по своим крайне важным делам.

Пару секунд Роули молчал.

“Вот, Люци, наглядный пример работы мозга неандертальца. Он сейчас поймёт, что я его послала, дай только время, часик или два…” – адреналин в крови заставлял пальцы девушки слегка подрагивать. Она знала, что уходить сейчас нельзя. Уйти – это повернуться спиной, а такие как Торфин Роули вряд ли долго думают, прежде чем стрелять в спину. Поэтому, пока собеседник не до конца опомнился, Линда продолжила:

–И, мистер Роули, исключительно добрый дружеский совет: прежде чем высказывать предположение о статусе собеседника, убедитесь в достоверности информации. Помолвка не была заключена. И не будет, мистер Роули. На этом прошу меня оставить во избежание приобретения Вами …ммм… телесных повреждений, – и еще раз вежливо улыбнулась.

До молодого человека наконец дошёл смысл всего сказанного, видимо, он просто не ожидал от забитой мышки такого отпора, поэтому и переваривал так долго, что дало Линде возможность аккуратно изучить обстановку вокруг. Спутники Торфина, если и имели свое мнение о происходящем, то скрывали его. Типичные подпевалы без своей воли, и это неплохо для такого положения дел. Особо внимательные и любопытные прохожие замедляли шаг и даже приостанавливались в ожидании развязки, но вмешиваться никто и не думал.

–Ах ты! – лицо Роули исказила гримаса гнева, он потянул руку к поясу, где висела палочка.

Линда мгновенно подобралась и, коротко замахнувшись, ударила противника носком тяжёлого ботинка чуть ниже коленной чашечки. От боли Роули взвыл и выпустил из рук палочку, инстинктивно сгибаясь. Линда выбросила вперед и вверх открытую ладонь, метя противнику в лицо. Он взвыл повторно, на землю из разбитого носа закапала кровь. Четверо сопровождающих Роули не двигались. Так она и думала – обезвредь альфу, и стая растеряется. Линда отшвырнула палочку Роули куда-то в сторону начавшей собираться толпы.

–Я предупреждала, мистер Роули. Всего доброго, – она развернулась и очень быстрым шагом, пока Торфин не опомнился, направилась к “Дырявому Котлу”.

“Он постарается отомстить, ты же прилюдно его унизила.”

“Люци, тут или я его, или он меня. Я себе дороже. Пока наша стратегия – скрыться с радаров. Он вряд ли побежит сейчас меня догонять, а уж тем более не станет искать и преследовать в маггловском мире. Оставим удовольствие разбираться с этой прелестной семейкой мистеру и миссис Кэлли. Десяток свидетелей подтвердит, что я во-первых, защищалась, во-вторых, не доставала палочки. А что бить протектором под коленку недостойно истинной леди – так хвала богам, тутошним и тамошним, я не леди.”

Настроение было подпорчено. Поэтому остаток дня Линда отъедалась мороженым в компании Клэр. Та, конечно, заметила перемены, но, будучи в некоторых вопросах человеком сверхделикатным, разузнавать не стала, только трещала без умолку, рассказывая истории из практики бабушки-патологоанатома. Линда быстро втянулась и искренне хохотала над профессиональными анекдотами, которые, как бы неправдоподобно ни звучали, все до единого наверняка были правдивы.

Линде стало немного жаль, что Клэр не ведьма, в таком случае с ней можно было бы поделиться своими проблемами, первой из которых была и осталась задача найти всю информацию о свойствах души. Возможно, миссис Страут подскажет, в каком направлении искать? Эта женщина знает почти всё, а если не знает, то догадывается. Вот только как так задать вопрос, чтобы не вызвать ненужных подозрений?

И тут Линда вспомнила, что в одной из палат на их этаже проходили, причем безрезультатно, лечение муж и жена Лонгботтомы, съехавшие с катушек лет девять назад, как говорят, от многочисленных пыточных заклятий. Их история всегда чем-то цепляла стажерку, а теперь еще был повод присмотреться к их душевному расстройству поподробнее. Не совсем то, что нужно, но с чего-то надо начинать.

========== часть 8 ==========

Свои религиозные взгляды Линда определяла как языческие, потому что ни одно другое слово не описывало этот набор взглядов в полной мере. Она уважала большинство мировых религий, в том числе христианство и ислам, которые в отрыве от фанатичных трактовок сами по себе имели много близких Линде установок. Сердце больше всего лежало к буддизму, но здравый смысл подсказывал, что постигать дзен с её характером – идея сомнительная. Поэтому и представления о мире у неё были, скажем прямо, своебразные. Линда называла некий божественный разум, правящий миром, Дорогое Мироздание. При этом она не отрицала существование богов различных пантеонов, верила в духов, в реинкарнацию, в кармическое воздаяние… Кто-то назвал бы такие взгляды неупорядоченными и, возможно, наивными, но Линде было комфортно, а собственное удобство она ценила превыше всего. В общем, конкретные представления о том, что такое душа, и с чем это понятие едят, у Линды были. Но не дай все боги мира какому-нибудь особо нервному религиозному фанатику спросить об этом у самой девушки.

В отделении было на удивление тихо последнюю неделю, но, как обещали опытные работники медицины, это было лишь затишье перед бурей, которая разразится уже через две недели, 31 октября на Самайн. Все чокнутые и не очень любители экспериментальных ритуалов в одну и ту же ночь начнут проводить свои опыты, несмотря ни на какие запреты Министерства. Ежегодно именно в этот день в одно только Отделение Травм от Заклятий попадало больше полусотни магов.

Лонгботтомы лежали на соседних кроватях. И они почти всё время именно что лежали, почти не совершая никаких осознанных поступков. Их выводили в уборную по расписанию, мыли, кормили с ложки; они не узнавали родных, не разговаривали… По сути, бывшие авроры производили впечатление больных на последней стадии чего-то вроде Альцгеймера. Специалистом в психиатрии Линда не была, но признаки некоторых психических недугов она знала.

Из книжек о Гарри Поттере Линда помнила, что пострадали Лонгботтомы от многочисленных Crucio Бэллатрикс Лестрейнж. Это заклинание причиняло боль, становясь сильнее, если пытающий сознательно хотел, чтобы жертва страдала всё больше и больше. Люди совершенно по-разному переносят боль, это зависит от психической и физической подготовки, от уровня болевого порога. А симптомы у Лонгботтомов были почти идентичные. Сразу вспоминался папа Дяди Фёдора, который утверждал, что это только гриппом болеют все вместе, а вот с ума поодиночке сходят. Хотя, конечно, магический мир мог диктовать свои правила.

“И что?”, – не выдержала под конец рабочего дня Люци, – “Ну есть некоторые несостыковки. Как это относится к нашему делу?”

“Давай размышлять логически. Что такое душа? Не отвечай, вопрос риторический. Мы с тобой за три минуты не решим то, что не могут тысячелетиями решить гораздо более именитые и титулованные люди. Так вот, что такое душа – фиг знает. И определить наличие и отсутствие души в теле – это как найти Святой Грааль, наверное. Поэтому такими сложными категориями мы оперировать не будем. Потому что иначе придется признать, что в этом теле две души, ты и я. А это уже одержимость. А это, уж прости, что-то не то. Будем считать, что в нашем теле два разума. Так становится уже понятнее.”

“Кому становится понятнее?” – немного потерянно пробормотала Люци, – “Ну ладно, давай дальше”.

“Дальше. Психиатрия, пусть и переводится “лечение души”, но это все-таки больше о болезнях разума, как я это понимаю, хотя и называют это “душевными болезнями”. К которым, кстати, и эпилепсию относили до определённого времени. Понимаешь…”

“Не очень, если честно”

“Так. Давай по-простому. Лонгботтомы явно страдают от последствия какого-то проклятия, и пыточное заклинание тут совершенно не при чём. У них как будто разум заперт где-то внутри, блокирован и не может зацепиться за реальность. В нашем с тобой случае наоборот – аж два разума обрабатывают информацию о реальности на базе одного тела. А знаешь, что главное?”

“Что?”

“Что книга, в которой нам стоит искать информацию о таких вывертах реальности, будет написана именно о душе. Кстати, вот те же крестражи – это слепки разума, части личности…”

“Крестражи?” – удивилась Люци.

“Ой, это сложно очень. Да и не главное для нас сейчас. Из разряда Тёмной магии. Потом тебе расскажу.”

“Ну ладно”, – покладисто согласилась Лукреция, – “Это – не главное, а что главное? Зачем ты вообще … ну вот это всё затеяла? Тебе так не терпится от меня избавиться?”

“Ну разумеется, мне жить в чужом теле с голосом в голове не вполне комфортно. Да и ты вроде как всерьёз собиралась покинуть этот бренный мир. Но это, поверишь ли, тоже не важно. Я разобраться хочу.”

И Линда отправилась штурмовать неприступную крепость имени свободного времени Мириам Страут.

Комментарий к часть 8

Дорогие читатели. Мы делаем все возможное, чтобы писать и выкладывать почаще, но я сейчас в больнице, так что… Ну потерпите, короче)

========== часть 9 ==========

Миссис Страут в отделении не было. Целительский обход закончился, судя по всему, было тихо. Но, зная характер начальницы, Линда с тихим вздохом взяла в руки истории болезни, которые неровной стопкой лежали в сестринской и пошла по палатам проверять, как выполняются назначения. Миссис Страут обычно это делала два раза в день в компании своей ассистентки. Работа была почти механической, включать голову было не нужно, только сопоставлять написанное в карте с тем, какие препараты, простите, зелья принимал больной.

Линда не торопилась, лучше сделать всё один раз очень хорошо, чем потом в горячке пытаться исправить, как говаривала Мириам. Мысли о суровой медиковедьме вызвали улыбку. Миссис Страут была профи своего дела, её самозабвенно обожала главный целитель отделения, Миссис Гринберг. Мириам несколько раз пытались переманить на другие этажи, даже в частную практику, но верность своему отделению была нерушима. Сама медиковедьма объясняла её в шутку тем, что здесь близко буфет – всего один пролёт пешком.

Линда усмехнулась и припомнила свой первый суматошный день в этом месте. Мириам, как оказалось, принимая её на работу, обошла штук пять запретов, писаных и неписаных. При приёме девушка имела все шансы оказаться не ассистентом медиковедьмы, а вполне себе помощником целителя. Но сама она прекрасно понимала, что в таком случае практики было в разы меньше, а ответственности и необходимости прогибаться под систему – в разы больше. Прогибаться Линда не умела и не любила, так что нынешнее своё положение не променяла бы ни на какое другое.

Всё было проверено и отмечено, а Мириам всё не появлялась, и Линда решила воспользоваться моментом для формулировки вопроса.

“Люци, ответь честно – ты лично чего хочешь от всей нашей затеи?”

“Не знаю. С тобой этот мир стал не такой серый, честно говоря, но продолжать находиться в таком подвешенном состоянии тошно.”

“То есть, если бы мы нашли способ разделиться, то…”

“Не знаю, правда, не знаю. Это должна быть какая-то очень сложная магия. Тело-то у нас сейчас одно. Чтобы разделиться по-настоящему, нужно еще одно тело. Точно могу сказать, привидением бы я быть не хотела. Вечность в бесплотном состоянии мало отличается от того, как я жила. Вроде есть, а сделать ничего не могу. Бррр…”

“Теоретически, может так оказаться, что где-то будет ненужное тело.”

“Ненужное?” – в голосе Люци в первый раз за всё время общения читался скепсис. Похоже, Линда-таки научила девочку плохому.

“Блин, ну мало ли…” – не сдавалась Линда, – “Тут ведь важно твоё решение, мне кажется. Может, вообще, это тебе такое кармическое воздаяние от мира, чтобы я появилась.”

“Скажешь тоже. Как будто моё решение играет роль.”

“Это магия-шмагия, тут всё играет роль, тебе ли не знать.”

Девушка прошлась еще раз по этажу, заварила себе в сестринской чаю, прихватила истории болезней Лонгботтомов и вышла в небольшой холл отделения. Она уселась в кресло у окна лицом к лифту, чтобы успеть увидеть миссис Страут, когда та придёт.

“Так, ладно, даже если мы не решим нашу маленькую проблему, то хотя бы разберёмся с проблемой этих двоих. Или не разберёмся. Но время с пользой проведём.”

“Почему ты вообще решила, что их ситуация нам поможет? Они потеряли рассудок после пыточных, мы же объединились, потому что твоё тело умерло, а моё впало в летаргию из-за неправильной дозировки зелья.”