Текст книги "Пока не поздно ("Before it's too late") (СИ)"
Автор книги: Daniel Morris
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
========== Все меняется ==========
…Время неумолимо идет вперед. Постоянно движется, постоянно течет, а вместе со временем меняется и наше сознание, одни вещи теряют свою значимость, а другие, напротив, приобретают. Интересно, в какой момент, в каком возрасте человек прекращает верить в сказки? А если и продолжает верить, то в какой момент он вычеркивает их из своей жизни, оставляя их где-то в прошлом, как что-то неважное, далекое, если и существующее, то точно не для него. В каком возрасте такое громадное значение приобретает повседневность?
Сара лежала в постели в своей старой детской в папином доме и, наблюдая за темными тенями, ползущими по стене, отстраненно думала об окружающих ее предметах – старых вещах, навевающих воспоминания. Мало что изменилось с момента ее отъезда несколько лет назад, разве что все плюшевые мишки перекочевали из ее комнаты в комнату Тоби. Но и это произошло давно, значительно раньше.
Тогда и правда многое изменилась. «Лабиринт» в красном кожаном переплете был заброшен на самую дальнюю полку, а настоящий лабиринт вместе с его королем и всеми обитателями – на самые дальние задворки сознания, пока, наконец, окончательно не превратился в старую детскую фантазию. Сара помнила, как отнесла почти все свои игрушки в комнату Тоби. Она в какой-то момент в одночасье переосмыслила всю свою жизнь, все свои ценности, весь свой бессмысленный консумеризм. Ей было тогда всего пятнадцать, она, конечно, понятия не имела о том, что такое «консумеризм», и вообще была тогда не лучшим примером для своего младшего братишки. Возможно, главной причиной, по которой она старалась не вспоминать о том странном вечере и, как следствие, об этой перемене в себе, был тот факт, что ей просто было стыдно за то, какой она была тогда – капризной, эгоистичной, неспособной понять простые вещи. Не готовой смириться с тем, что в жизни папы появилась другая женщина, а вместе с ней – другой ребенок. Сара не хотела вспоминать, что это именно она подвергла Тоби ужасной опасности (несмотря на то, что ее иллюзорность с течением лет казалось все более очевидной: вот сейчас, глядя на зеркало у своего старого туалетного столика, откуда когда-то, как ей казалось, приходили к ней ее друзья, Сара снова склонялась к той мысли, что все произошедшее в ту ночь она просто выдумала). Поэтому каждый раз при виде брата мысленно радовалась, что он был тогда слишком мал, чтобы запомнить ужасное поведение своей сводной старшей сестры.
Тоби рос хоть и немного шкодливым, но хорошим, счастливым ребенком. А Сара изо всех сил старалась быть хорошей старшей сестрой. Нет, конечно, идеальной быть все равно не получалось, но с того вечера, с той странной грозы, даже Ирен стала смотреть на нее иначе – нарадоваться не могла на преобразившуюся падчерицу.
Время шло, и вот Саре уже девятнадцать. Подумать только! Уже девятнадцать. Она уже два года как не жила в папином доме – переехала в квартиру поближе к колледжу – но навещала родительский дом довольно часто, почти каждые выходные. Она любила проводить время с Тоби несмотря на то, что малыш периодически вел себя не самым лучшим образом. Вообще, казалось, все стало таким нормальным. Она учится в колледже, у нее замечательная семья, друзья и даже бойфренд, который в ней души не чает. Она прекрасно ладит с Тоби и вот приехала на несколько дней к папе, чтобы посидеть с пятилетним братом, пока он вместе с Ирен съездит к ее родителям.
Странно-философские, ностальгические мысли никак не давали Саре уснуть, хотя завтра ее ждал день не из легких – целый день безраздельного внимания Тоби Уильямса. Брат просыпался на удивление рано, и к его подъему стоило быть готовой.
Сара повернулась на бок. Сон все не шел, хотя фосфорные стрелки на маленьком настольном будильнике показывали уже около трех часов утра. На улице усиливался ветер, делая старую комнату еще более уютной, чем Сара ее помнила. Ветви близко стоящего дерева, шевелящиеся за окном, заставляли тени на стене изгибаться в причудливые узоры. Сара рассматривала их с любопытством, вновь отмечая, что раньше, возможно, ей было бы не по себе в такую ночь. Но она больше не та наивная маленькая девочка с дурным характером. Теперь ее не напугать грозой. Кажется, начинался дождь: мелкие капли забарабанили по стеклу. «Уж дождь-то точно должен убаюкать меня», – подумала девушка, вновь закрывая глаза и откидываясь на подушки. Внезапный звук из-за двери заставил Сару вздрогнуть. Она резко села на постели и включила ночник у кровати, разрушая таинственную атмосферу. В конце концов, в доме никого не было, кроме нее и Тоби.
– …Сара? – дверь приоткрылась и в проеме показалась вихрастая голова заспанного брата. Девушка выдохнула. – Ты не спишь?
– Тоби! Что случилось, малыш? – она откинула одеяло и встала.
– Сара, мне страшно. Там гроза, – Тоби зашел в комнату, плотно прикрыв за собой дверь. Сара улыбнулась ему и, взяв со стула толстовку, накинула ее поверх светлой пижамной футболки.
– Гроза – это не так страшно, как тебе кажется. Думай о том, что мы с тобой в теплом уютном доме, а все, что на улице, – остается на улице и к нам никак не проникнет. Пойдем, я уложу тебя спать.
– А можно я…, – начал Тоби, сделав к сестре несколько шагов. – А можно я останусь сегодня тут с тобой?
Ирен, уезжая, напомнила Саре о том, что не стоит вестись на провокации Тоби и что он уже достаточно большой мальчик, чтобы ночевать одному в своей комнате. И, конечно, не стоит потакать всем его прихотям. Но Тоби и впрямь выглядел испуганным, так что Сара остановилась в нерешительности на полпути к двери. Гром за окном стал финальной точкой в принятии решения.
– Ну хорошо, малыш, иди сюда, – Тоби радостно прыгнул на ее кровать. Девушка, сама не зная, зачем, на всякий случай подошла к двери, открыла ее и выглянула в коридор: темнота и тишина, как и следовало ожидать. Все было в порядке. Закрыв дверь, она подошла к кровати, на которой уже удобно устроился ее брат, и спать ему явно не хотелось.
– Са-ара? – протянул Тоби, забавно поднимая светлые бровки. О, она знала эту его интонацию. Это «Са-ара» означало, что сейчас он попросит… – Сара, расскажи мне что-нибудь, пожалуйста!
Брат обожал ее истории. В юности она зачитывалась сказками, знала множество самых различных сюжетов и интерпретировала их по-разному, складывала в самые удивительные вариации и выдавала Тоби дозированными порциями, так, что он всегда умолял ее о продолжении.
– О, нет, сэр, вам давно пора спать! Ваша мама нам всыплет, если узнает, во сколько мы ложимся, – притворно нахмурилась девушка, подходя к кровати, садясь на ее краешек и поправляя одеяло. Будильник показывал начало четвертого.
– Ну пожалуйста, Сара! Одну маленькую сказку, всего одну!
– Нет, Тоби, даже не проси. Я очень устала, а завтра ты опять встанешь так рано, что я буду больше похожа на Спящую Красавицу, чем на твою сестру.
– Ну Сара… Ну тогда хотя бы почитай.
– Все мои старые книги давно запрятаны где-то в твоей комнате, малыш. Давай спать…
Сара заметила, как брат сначала нахмурился, а потом вдруг поднял глаза, как будто вспомнив что-то.
– Не все! Я видел одну тут у тебя.
– Да? Какую же? – кажется, Сара знала ответ еще до того, как задала вопрос. Она даже не подумала возмутиться, что Тоби явно копался в ее старых вещах, но зато прекрасно помнила, почему решила оставить эту книгу здесь, и не на видном месте. Тогда это казалось безумно важным, тогда казалось, что он может случайно, не подумав, повторить ее ошибку. То, что казалось ей тогда ошибкой. Словом, его может затянуть в ту же странную фантазию – сейчас это выглядело, конечно, ужасно наивно.
– «Лабиринт»! – таинственно воскликнул Тоби, выбираясь из-под одеяла, спрыгивая с кровати и открывая боковой ящик ее комода.
– Тоби! Что я говорила тебе? Нельзя залезать в чужие вещи! – но Тоби уже положил ей на колени старую книжицу. О, сколько же всего было с ней связано в свое время! Забытое чувство ожидания, что вот-вот она прикоснется к чему-то волшебному, заставило Сару на пару секунд задержать дыхание. Буквы на переплете совсем истерлись, но золотое тиснение все еще хранило в себе воспоминание о прекрасной и сладкой тайне. Когда-то она знала эту историю наизусть. В реальность ее вернул требовательный голосок брата.
– Сара! – она подняла взгляд на Тоби. Он выжидающе смотрел на нее своими голубыми глазищами.
– Ну ладно, – сдалась она и залезла на кровать с ногами. Неяркий кружок света от лампы падал на красную обложку. Сара приготовилась погрузиться в давно забытую сказку, как вдруг вздрогнула и поежилась: внезапный порыв ветра за окном оказался таким сильным, что ветка ударилась в стекло. Но Тоби будто ничего и не заметил – он продолжал, выжидающе улыбаясь, смотреть на сестру.
– Ты когда-то уже рассказывала мне эту историю, – внезапно произнес он задумчиво.
– Что..? – нет, он не мог этого помнить: Сара точно знала, что после того… раза, она старалась всячески оградить Тоби от этой темы вообще. – Нет, думаю, ты что-то путаешь, малыш. Это очень старая книга, я давно не видела ее, не знала вообще, что она все еще здесь.
– …или мама рассказывала. Я знаю, о чем там! – воодушевленно продолжил мальчик. – Там про Короля Гоблинов, который влюбился в принцессу.
Неужели Ирен действительно решила почитать Тоби эту историю? Быть не может…
– …а она сказала тогда специальные слова, – взахлеб продолжил Тоби, не замечая легкой тревоги на лице сестры. – Специальные!
– Да, малыш, так все и было, – Сара вдруг поняла, что не хочет открывать эту книгу; все, что она хочет, – это просто выключить свет – а лучше не выключать свет! – укрыться одеялом с головой и уснуть. – Давай ложиться, Тоби.
Но его было уже не остановить.
– Интересно, а они и правда работают? – произнес Тоби, потянувшись к книге (Сара на автомате выпустила ее из рук). – Давай попробуем?
– Тоби, нужно ложиться спать, – повторила она, стараясь, чтобы ее голос звучал строго, а не тревожно. Ей вдруг стало совсем не по себе.
– Я хочу…, – Тоби ее будто и не слышал. Он держал в руках книгу и заинтересованно листал ее в поисках нужных слов. Сара замерла. Она чувствовала, что нужно просто отобрать у него книгу и выбросить подальше, нужно что-то крикнуть, нужно, чтобы не происходило то, что происходило в эту секунду. Гроза за окном разошлась не на шутку, гром гремел слишком часто. – Я хочу… чтобы гоблины пришли и забрали тебя прямо сейчас, Сара.
Он замолчал в восторженном ожидании. Сара тоже замерла, головой понимая, насколько это глупо, но где-то на задворках сознания непроизвольно начал зарождаться липкий страх. Она медленно притянула к себе книгу, закрывая ее и так сильно сжимая в руках корешок, что побелели костяшки пальцев.
Вдруг – Тоби охнул, прижавшись к сестре, – ночник резко выключился, перегорев.
– Н-не бойся, малыш, – произнесла Сара тихо, крепко взяв его за ладошку, хотя сама вовсе не чувствовала ни капли уверенности. – Наверное, перепад электричества.
– Сара…, – испуганно прошептал Тоби, еще крепче прижимаясь к сестре.
Внезапно сильный порыв ветра бросился в окно снаружи – и старая задвижка не выдержала, окно распахнулось, тюль взметнулась белым облаком. Тоби испуганно вскрикнул, а Сара вскочила и, не выпуская из рук книгу, бросилась было закрывать окно, пока дождь не залил деревянный пол, но вдруг замерла не в силах поверить своим глазам.
Тот, кого она несколько лет назад постаралась забыть, как страшный сон, стоял, появившись из ниоткуда, как будто сотканный из этой ночи и грозы, и улыбался, глядя на нее своим неповторимым взглядом.
– Джарет, – прошептала Сара как-то обреченно. Книга выпала из вдруг ослабевших пальцев.
========== Кое-что о правилах ==========
Сара замерла, будто дикое животное, что застали врасплох светом фар. За какую-то долю секунды она успела рассмотреть все детали, которые в действительности никогда и не забывала – рассмотреть настолько, насколько это было возможно в окутывающих комнату сумерках: из открытого окна в комнату проникал только неяркий холодный свет уличного фонаря.
Он был высоким, как будто даже выше, чем она помнила; его неповторимые глаза следили за ней неотрывно, ловя ее испуганный взгляд; его причудливая одежда была продолжением тени темного угла, продолжением узора на стене, продолжением ее детских страхов, которые Сара – она так думала – навсегда оставила где-то в прошлом. Вдруг стало очень холодно. Сара не знала, что это – открытое окно и ветер, ползущий по полу и ее босым ногам, или что-то другое.
– Ну привет, Сара, – просто сказал король, как будто обманчиво-дружелюбно, скрестив руки на груди и улыбнувшись, показывая свои заостренные зубы.
Сара открыла рот, чтобы что-то произнести, но мысли смешались в кучу, не давая даже построить адекватного предложения. Она чуть было не ответила «Привет» ему в ответ, но оборвала себя, так ничего и не сказав, и инстинктивно сделала шаг назад – загораживая собой свою кровать, где сидел Тоби. Пятясь, она мимоходом заметила себя в зеркале и подумала вдруг, как это глупо – стоять перед ним вот так, босиком, в пижамных штанах и толстовке, которая сползла с плеча. Когда-то она представляла себе эту встречу, но представляла вовсе не так, она и не помнила уже, как именно. Сара все еще надеялась, что он – плод ее воображения и вот-вот исчезнет, но в действительности и понятия не имела, что ей теперь делать. Она продолжала медленно – шаг за шагом – отступать к кровати.
Вдруг случилось неожиданное, настолько неожиданное, что Саре захотелось ущипнуть себя и проснуться, наконец, потому что в реальности такого происходить не могло.
– Привет, Джарет! – она как в тумане услышала радостный вскрик Тоби, и сердце пропустило удар. Ее брат соскочил с кровати и подбежал к королю, протягивая ручки. Джарет, в отличие от Сары, ни капли не был удивлен: вместо этого он наклонился и, все так же улыбаясь, подхватил малыша на руки. Тоби выглядел абсолютно счастливым. – Почему ты так долго не приходил? Смотри, это Сара! Я специально тебя позвал! Ты помнишь, мы говорили…?
Все происходящее было похоже на малоправдоподобный сон.
– Здорово, Тоби, что ты запомнил нужные слова, – бархатным голосом произнес Джарет. – Рано или поздно это должно было случиться.
– Я… не понимаю, – выдохнула, наконец, Сара, пытаясь звуком своего голоса вернуть ситуации хоть каплю реальности. Она изо всех сил старалась взять себя в руки и успокоить дыхание, но удавалось ей это с трудом; собственный голос прозвучал для нее, как чужой. Король гоблинов повернулся к ней. В эту секунду Сара вдруг подумала о том, какая невероятная ирония была в том, как этот… это существо? держит ее брата: король смотрел на Тоби почти нежно, будто любящий отец. Было заметно, как комфортно малышу на его руках, хотя он и минуты не мог усидеть спокойно на коленях собственной матери. От этого противоречия Саре стало совсем не по себе. Тоби вряд ли помнил, что в младенчестве был украден гоблинами. Ну правда, не мог же он помнить? Или он знает обо всем и знает давно..?
– Что именно ты не понимаешь, Сара? – спросил Джарет, осторожно опуская Тоби на пол.
– Ничего, честно говоря, – пробормотала она, скорее, сама себе.
– Это довольно удивительно, учитывая, что правила тебе известны, – Джарет улыбнулся, и от этой улыбки, сверкнувшей в полутьме комнаты, ей стало жутко.
– Но… у тебя нет власти надо мной, – слабо произнесла Сара полузабытую спасительную фразу, чувствуя, что что-то идет катастрофически не так. Таинственный король даже не шелохнулся, продолжая стоять, скрестив руки на груди. Только улыбка его стала шире.
– Боюсь, на этот раз есть, дорогая. Спасибо Тоби, он очень мне помог с этой маленькой проблемой.
Сара перевела взгляд на Тоби. Он стоял возле Джарета («Отойди от него, отойди подальше», – умоляла она мысленно, но тщетно) и слушал их разговор с явным непониманием, любознательно переводя взгляд с сестры на своего – как оказалось, давнего – волшебного знакомого.
– Это нечестно. Он же… Я же не ребенок! – она никак не могла справиться с дрожью в голосе, пытаясь найти хоть какую-то опору, судорожно перебирая в памяти все, что она знает о гоблинах и их законах. Но не находила ничего, что могло бы быть ей полезным. – Ты не можешь забрать меня, я не беззащитный ребенок! Это не по правилам.
Джарет усмехнулся и скрестил руки на груди.
– Я забираю то, – произнес он, – что мне отдают. Отдают сами люди, по доброй воле, заметь. И тут у меня всегда есть выбор. Я не забираю взрослых, потому что не хочу. C ними всегда слишком много проблем. Но ты же понимаешь, что ты – это отдельный случай? Я ждал его достаточно долго. И я не могу отказать в просьбе Тоби.
Его голос пробирал Сару до самых костей. О да, она понимала его, конечно. То, что он говорил, имело смысл. И, если уж быть честной с самой собой до конца, ждала его по свою душу гораздо раньше. Пока, наконец, не забыла. Но сдаваться сейчас Сара не собиралась.
– И раз уж мы заговорили о правилах, – продолжил Джарет, не отрывая от нее взгляда, – пусть все будет честно. Чтобы, так сказать, соблюсти все формальности.
Он вдруг опустился на корточки перед Тоби – его длинный плащ растекся по полу струящимся шелком, завораживая Сару.
– Я принес тебе подарок, малыш. Хочешь? – он протянул Тоби стеклянную сферу, внезапно появившуюся в его руке, затянутой в перчатку. – Взамен на небольшую прогулку с твоей сестрой.
– Это мое желание! – Сара замерла. Тоби прекрасно знал, что это такое, и с радостью принял кристалл из рук короля гоблинов.
– Небольшую… прогулку? – Сара повторила его слова еле слышно, борясь с желанием выбить сферу из рук брата, понимая, однако, что уже, должно быть, слишком поздно. Джарет встал, ухмыляясь.
– Это всего лишь навсегда, Сара. Это совсем недолго.
Сара каким-то шестым чувством понимала, что все ее аргументы разобьются о его неоспоримую всесильность, о его бесстрастный взгляд и эту жуткую улыбку. Она уже знала, что все, что она делает и говорит, – это попытка выиграть время, оттянуть этот момент пугающей неизвестности. Она действительно знала правила, она, несмотря ни на что, помнила книгу наизусть.
– Пойдем, Сара. Я не буду тебя уговаривать, лучше пойдем по-хорошему, потому что по-плохому будет…, – он опустил взгляд и подмигнул Тоби, – неприятно. Мне бы не хотелось этого.
Тоби был занят своим новым подарком: он вглядывался в сферу сосредоточенно, высматривая в ней что-то заветное. Сара поняла вдруг, что что бы ни произошло этой ночью, она не хочет, чтобы Тоби в этом участвовал. Чтобы он хоть как-то пострадал. На удивление, Джарет оказался проницательным, будто проследив за ее взглядом и мыслями.
– Тоби, – позвал он своим чудесным голосом, – иди к себе. Мне нужно кое-что важное обсудить с твоей сестрой.
– Но…
– Не бойся грозы. Хочешь поиграть? Сейчас к тебе придут Аэлст и Септимус, ты ведь помнишь их?
– Да! – Сара понятия не имела, кто такие эти двое, но, судя по обрадованному виду брата, он был с ними знаком. Джаред щелкнул пальцами, и в коридоре послышалась какая-то возня. Тоби, радостный, прижимающий стеклянную сферу обеими руками к груди, быстро выбежал за дверь.
Что-то в поведении короля гоблинов как будто изменилось с уходом Тоби: так меняется тон разговора, когда детей укладывают спать, а взрослые остаются друг с другом один на один. «Септимус!» – услышала Сара счастливый голос брата снаружи и понадеялась, что Тоби (в отличие от нее самой) ничего не угрожает. В конце концов… она знала правила.
– Почему ты появился именно сейчас? – спросила она Джарета. Пусть он ответит, пусть говорит больше, тем временем она будет судорожно перебирать в голове варианты отступления – хоть один должен существовать. Король гоблинов наклонил голову, будто изучая ее новым взглядом. Он ответил не сразу.
– Тоби нужно было для этого научиться хотя бы говорить, а потом и читать. Я надеялся, признаться, что это будет твое восемнадцатилетие, но ты уехала с твоими смертными друзьями в путешествие по Европе.
Его осведомленность заставила ее поежится.
– То есть Тоби и книга… это все твоих рук дело?
– Разумеется. Ему нужна была эта история, Сара. Твоя любимая история, – он улыбнулся, вновь скрестил руки на груди и прошелся по комнате.
– То есть ты заставил его это сделать.
– Ох, Сара, – незаметно для нее Джарет оказался вдруг совсем близко, а Сара в этот момент, кажется, забыла, как дышать. Она слушала его голос, понимая, что обречена – совсем, окончательно и бесповоротно, и никакого выхода она никогда не найдет. – Отнюдь. Просто он любит тебя так сильно, что сам захотел познакомить меня с тобой. Правда, Тоби и понятия не имел, что мы уже встречались однажды.
– Это нечестно, – прошептала она снова. – Ты обманул его. Он ребенок и не понимал того, что говорит!
– Я получил то, что хотел: свое абсолютное право на тебя. И ничто теперь у меня его не отнимет. Даже ты сама.
– Нет. Если ты думаешь, что я пойду с тобой – ты здорово заблуждаешься.
– У тебя нет выбора, дорогая. Что сказано, то сказано, тебе ли не знать.
Джарет произнес последнюю фразу очень тихо, практически шепотом – но она была так близко, что, конечно, услышала. Отстранившись от нее, он вновь вернулся к открытому окну. Колени Сары подкосились и она опустилась на кровать. Руки дрожали, сердце колотилось как сумасшедшее, но в голове, кажется, созрел план. Она заметила – на тумбочке лежали запасные ключи от ее старой машины: нужно было незаметно схватить их и надеяться, что она все еще на ходу. Стараясь справиться с волнением, Сара спросила:
– Как давно мой брат знает о гоблинах?
– С самой нашей первой встречи я никогда не оставлял его. Конечно, чаще всего он видел меня в несколько другом облике…
– Почему он никогда не упоминал о них?
– Потому что я его попросил. Некоторым достаточно всего лишь моей просьбы, – улыбнулся он и снова подошел к ней и протянул руку. – Но довольно разговоров, Сара.
– Я никуда с тобой не пойду, – паника начала захлестывать ее, биение сердца она чувствовала уже где-то в горле.
– Ты должна. Я не хочу заставлять тебя, но мне придется, если ты и дальше будешь такой же упрямой.
Сейчас или никогда. Резко вскочив, она оттолкнула руку Джарета и, схватив ключи, бросилась прочь из комнаты, как была – босиком. Она не видела его лица в этот момент – а если бы увидела, то вряд ли смогла бы сделать хотя бы шаг: король гоблинов сжал губы в холодной ярости. Сара легко сбежала вниз по лестнице и, резко дернув дверь, вылетела на улицу. У нее не было времени подумать об обуви, нужно было добраться до машины как можно скорее. Она все стерпит, наплевать, лишь бы успеть, лишь бы получилось. Сказать по правде, Сара не имела ни малейшего понятия, как машина ей поможет, но это единственное, что пришло ей в голову – быть подальше отсюда, от книги, комнаты, дома и короля гоблинов.
Улица встретила ее стихией: ливень был настолько сильный, что Сара плохо различала соседние дома. Она бежала вперед не оглядываясь, не зная толком, куда именно бежит, помнила только, что оставляла машину совсем недалеко: не дальше, чем в квартале от своего дома. В голову пришла запоздалая мысль: как там Тоби? Он остался там совсем один с этими неизвестными существами. Которых он, оказывается, давно знает… Он в безопасности? Вернуться она уже не могла.
Вдруг жуткая боль пронзила ее – она наступила босой ногой на что-то острое, кажется, на одну из веток, что были разбросаны повсюду ветром. Сара упала ничком в мокрую траву. Из глаз брызнули слезы боли и отчаяния. Толстовка моментально намокла и противно прилипла к телу. Тяжело дыша и стараясь сдержать рыдание, она стянула ее через голову, оставшись в одной футболке. Холод тут же проник прямо под кожу, а гром, прогремевший вдруг над головой, заставил ее содрогнуться. В панике Сара оглянулась, ожидая, что любая темная тень превратится в преследующего ее короля, но ничего не увидела, кроме дождя и едва различимых силуэтов. С трудом поднявшись, она двинулась дальше. Рана на ноге явно кровоточила, хотя и трудно было понять наверняка; но идти стало почти невозможно. Сжав зубы и глотая слезы и дождевые капли, Сара устремилась туда, где, как ей казалось, стоит ее машина – надежда на спасение.
Вдруг что-то белое пронеслось слева, мягко задев ее по лицу, и вновь пропало из поля зрения. «Сова», – промелькнула в голове запоздалая мысль; в этот же самый момент она почувствовала, что мир переворачивается, и вскрикнула: кто-то очень резко схватил ее сзади, заключив в стальные объятия и прижав к себе.
– Ну зачем ты так, – произнес ей на ухо Джарет. – Сара, все это было совсем необязательно.
– Необязательно…? – Сара судорожно ловила ртом воздух, вырываясь из его рук, но он не отпускал ее, даже ни на йоту не ослабил хватку.
– Вот поэтому я и не забираю взрослых. Ведь некоторые вещи лучше принимать как данность, – она только угадала, как Джарет усмехнулся за ее спиной в этот момент. Вдруг на уровне своих глаз Сара увидела стеклянную сферу, которую он держал в руке. А потом наступила темнота.
========== По-хорошему ==========
Как же. Жутко. Болит. Голова. Эта мысль была первой, что посетила ее, когда она пришла в себя. Осознание произошедшего пришло не сразу: на это потребовалось секунд пятнадцать. Но как только оно пришло, Сара поняла, что боится открывать глаза.
Еще несколько секунд ушло на то, чтобы понять, что шевелиться она может, но с трудом: каждая мышца в теле нещадно ныла, а голова раскалывалась так, будто вчерашний вечер она провела с друзьями в каком-нибудь баре. Сара решила, что все же стоит перестать притворяться спящей, рано или поздно ей все равно придется столкнуться лицом к лицу с реальностью.
Она открыла глаза и обомлела. Она была в своей комнате. Сквозь неплотно задернутые шторы пробивалось яркое солнце. Часы на тумбочке показывали пятнадцать минут первого.
«Что за…», – Сара мысленно выругалась и попыталась привстать, но, застонав, снова откинулась на подушку. Головная боль мешала связно мыслить. Что же произошло? Последнее, что она запомнила, – это дикая гонка под дождем, а потом… Откинув одеяло, она осмотрела себя. Кажется, никаких синяков или царапин. Футболка была совершенно чистой и сухой. Неужели ей все приснилось?
Сара все же приняла вертикальное положение и осмотрелась. Книга в красном переплете валялась на полу возле окна – там, где она выронила ее вчера. На стуле лежала аккуратно сложенная толстовка. Дверь была приоткрыта.
Цепочка мыслей привела ее, наконец, к тому, что должно было волновать Сару в первую очередь.
– Тоби! – ахнула она. Вообще-то предполагалось, что она будет следить за младшим братом, а не пытаться вместо этого осознать реальность существования гоблинов и гипотетическую возможность встречи с их королем прошлой ночью. Игнорируя подступившую дурноту, она резко вскочила с постели и с грохотом рухнула на колени. Наступать на правую ногу она не могла – и почти сразу вспомнила, почему: если ей не приснилось (а боль говорила об обратном) вчера она обо что-то здорово поранилась. Взглянув на ногу, Сара на секунду замерла: стопа была аккуратно перевязана ровным куском переливающейся шелковой материи какого-то странного иссиня-черного цвета. Такого же, как… Сара похолодела. Плащ короля?
Дверь в ее комнату приоткрылась, и девушка вздохнула с облегчением, едва ли возможном в ее положении. Это был ее брат.
– Тоби, как ты? – Сара с трудом встала и, хромая, сделала несколько шагов навстречу мальчику. Он подбежал к ней, и она крепко его обняла. – Ты в порядке?
– В порядке, – просто ответил Тоби. Она посмотрела на его спокойное лицо и поняла, что разговор с братом ее ждет очень долгий. – Как ты себя чувствуешь, Сара?
– Я… не знаю, – она и правда не знала. К глазам вдруг подступили слезы, и Сара поспешно отвернулась, но голос все же дрогнул. – Все хорошо, малыш.
– Джарет сказал не будить тебя.
Стоп. Что?!
Она резко повернулась к брату.
– Джарет сказал?
– Ну да. Я показывал Септимусу и Аэлсту мои машинки, когда он принес тебя вчера ночью.
Сара села на кровать, изо всех стараясь осознать то, что только что услышала.
– Кому показывал? – это был не тот вопрос, который ее волновал. Но она почему-то не решалась задать «тот».
– Это мои друзья. Они настоящие гоблины – и у них есть копья и доспехи! Ты должна с ними познакомиться!
– Ясно, – тупо глядя в одну точку, ответила Сара. Что-то не сходилось.
– Джарет тебя принес на руках, а ты спала!
– Была без сознания, скорее, – пробормотала она.
– Джарет сказал, чтобы мы не шумели, и закрылся с тобой в комнате. И сказал, чтобы я утром тебя не будил. И что ты плохо себя чувствуешь.
– Очень мило с его стороны…, – Сара не могла поверить в то, что слышала, и бессознательно обняла себя руками. Она содрогнулась от воспоминания о том, как близко он был. Сара вдруг осознала, что ни разу до вчерашнего дня он не прикасался к ней. Тот танец – который она помнила в мелочах, и который, как она была уверена, она себе выдумала от начала и до конца, – не считается, этого даже не происходило в действительности, несмотря на всю его реалистичность. Это все были его фокусы! А ночью он был слишком реален. Чересчур. Гораздо реальнее того короля гоблинов, что несколько лет назад предлагал ей ее мечты. – А больше Джарет ничего не сказал?
– Ммм… Нет, – протянул Тоби, глядя на сестру. И сменил вдруг тему. – Сара, я есть хочу!
Сара медленно кивнула. Есть. Да. Конечно. Жизнь продолжается, у нее есть младший брат, ему нужно позавтракать. Вообще-то Сара ждала чего угодно – что король запрет ее в ублиетте, превратит в мерзкого гоблина, замучает, в конце концов, но только не вернет домой. Он сказал вчера, что она должна пойти с ним, что он так или иначе получит свое, почему тогда она сейчас у себя дома? Что-то не сходилось.
Тоби выбежал в коридор и стремглав слетел вниз по ступеням, скрывшись где-то в гостиной. Переодевшись, Сара последовала за ним медленно и осторожно, держась за стены и дверные косяки.
В кухне царил мягкий бежевый полумрак. Девушка раздвинула шторы и широко раскрыла окно. Солнечный свет вместе со свежим воздухом и уличным шумом ворвался в помещение, и она почувствовала себя значительно лучше. Новый день, пусть и так странно наступивший, успокаивал самим своим существованием. Сара даже позабыла о непонятно откуда взявшейся утренней мигрени. Все, что осталось от странной ночи, – это ноющая боль в ноге. «Но и с этим я прекрасно справлюсь, раз уж все так», – оптимистично подумала она и улыбнулась сама себе, засуетившись, насколько позволяло состояние, с поздним завтраком для Тоби. Не отступало приятное чувство: будто она волею случая получила второй шанс на счастье и свободу. И обязательно им воспользуется, решила Сара. Обязательно. Достав коробку с хлопьями, она открыла холодильник, чтобы достать молоко. И тут же захлопнула дверь. Волна дрожи прошла по спине. Сара медленно открыла холодильник снова, просто, чтобы понять, что ей не показалось.
