Текст книги "Плод нашей нелюбви (СИ)"
Автор книги: curly_Sue_
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 42 страниц)
Пелагея вытащила подушку, на которой она удобно устроилась на кровати, и кинула в него, а тот заливисто рассмеялся.
– Ладно, ладно! Мне эта Мария и даром не нужна, так что можешь успокоиться и дальше смотреть в окно.
Поля слезла с кровати, опустилась на ковер рядом с мужчиной и обняла его.
– Мне не нравятся твои глупые шутки, не шути больше так, иначе я очень сильно на тебя обижусь! Вообще никогда и ничего не рассказывай мне о своих прошлых романах, пусть мне и интересно, понятно? То, какие у тебя были девушки, меня совершенно не касается.
– Хорошо, телепузик, больше не буду рассказывать, – обнадежил ее Дима. – А мне не рассказывать, даже если ты молить об этом будешь? – с издевкой спросил он, как-то странно улыбнувшись, погладив Полю по волосам.
Девушка нахмурилась, и какое-то время молодые люди просидели в молчании, пока Билану в голову не пришла новая мысль:
– Послушай, а у тебя... – шепотом проговорил он, – У тебя есть любимый человек?..
В спальню, предварительно постучавшись, вошла Нина Дмитриевна, тем самым избавляя Полю от вопроса, заставившего ее сердце стучать в два раза быстрее и вызвавшего мурашек на ее бархатную кожу.
– Сынок, вы идете ужинать? – миролюбиво спросила женщина.
– Да, конечно, – ответил Дима, нехотя разорвав объятия.
Девушка быстро поднялась на ноги и, поправив платье, спустилась вместе с мамой Ниной на первый этаж. Билан так и остался сидеть на полу, ошарашенно осматривая стены просторной комнаты. Он заметил озадаченный взгляд Пелагеи, которая, кажется, даже немного вздрогнула в его руках от неожиданного вопроса. Мужчина поймал себя на том, что хочет знать Полин ответ и узнает его любой ценой.
– Витя! – крикнула мать с кухни. – Иди ужинать!
– Иду, – отозвался тот.
Проходя мимо зеркала, Дима остановился, внимательно посмотрел на свое отражение и пригладил рукой растрепанные волосы. И почему ему не получается разгадать эту загадку по имени Пелагея, почему не может заглянуть в ее голову и вынуть оттуда все ответы на интересующие его вопросы?.. Тут же разозлившись на самого себя, мужчина круто повернулся и направился к лестнице, стараясь думать только об ужине и делах.
За трапезой Нина Дмитриевна спросила предполагаемых жениха и невесту:
– Поля, Дима, а когда вы нас знакомить с родственниками с Полиной стороны собираетесь?
Пелагея чуть не поперхнулась своим чаем, переведя на Билана удивленный взгляд.
– Мам, мы потом решим, – заторможено произнес сын, внимательно следя глазами за настороженной Полей. Главное, чтобы сейчас все его выдумки не раскрылись, иначе скандала не миновать. – Не волнуйся, успеете еще познакомиться.
– Конечно, успеем, – согласилась мать, покачав головой и сделав глоток горячего напитка. – Просто время летит с невероятной скоростью: не успеем оглянуться, как дата самого важного события в вашей жизни настанет. Нужно ведь как-то начать готовиться! Составлять список гостей, я не знаю... Подавать заявление, забронировать ресторан... – оставив кружку на столе, она начала загибать пальцы.
– Мама, – Дима взял Нину Дмитриевну за руку, останавливая пламенную речь своей матери и встречаясь с недоуменными и ничего не понимающими глазами Пелагеи. Она и представить себе не могла о какой дате говорит женщина, о каком списке гостей, заявлении и ресторане. Все как-то странно переглянулись между собой, явно не понимая, почему Дима так не хочет обсуждать грядущую свадьбу.
– О каком важном событии вы говорите? – взволнованно спросила Поля.
– О рождении нашей дочери, Полюш, – поспешил ответить Билан. – Правда, мам?
– Ну, не хотите обсуждать – как хотите, – пожала плечами Нина Дмитриевна. – Потом не жалуйтесь, что вы ничего не успеваете!
Далее все кивали, слушая хозяйку дома и попивая чай с домашним печеньем. Все члены семьи привыкли во всем слушаться Нину Дмитриевну. Ведь она единственная, кто держит все хозяйство под своим контролем, разделяя, так называемую, власть вместе с мужем, с Николаем Михайловичем. Белан Нина Дмитриевна была женщиной решительной и за словом в карман не лезла, даже в общении с незнакомыми людьми. Иногда Поля непроизвольно сравнивала маму Нину со своей, ведь они, как ей казалось, были очень похожи. Интересно то, что никто не понимал, откуда берутся силы у Нины Дмитриевны, ведь на ее хрупких женских плечах лежала огромная ответственность за свой домашний очаг, и каждый новый день нельзя было подводить родных людей, лишив их порядка в доме или же сытного обеда. Так или иначе мама Нина, не чувствуя никаких трудностей, бойко командовала тремя детьми, а порой даже Николаем Михайловичем, который ни за что бы не признался, что им вообще можно командовать. Дима очень любил свою мать, но ему уже хотелось начать жить полностью своей семейной жизнью, жениться и воспитывать с Полей их детей. «Надо поскорее рассказать своей Поле о чувствах, – размышлял он, – и выбросить из головы эти странные сомнения».
Комментарий к Глава 50. Начало майских праздников Приветствую критику только в мягкой форме, укажите все недостатки работы.
====== Глава 51. На крыше ======
Солнце только поднялось над горизонтом, освещая мягким светом комнаты огромного дома, обитатели которого еще сладко спали в своих кроватях, скрываясь под теплыми одеялами от всего внешнего мира. На улице было еще ни жарко, ни холодно, через приоткрытое окно слышалось щебетание птиц. Пелагея, не открывая спящих глаз, дотянулась рукой до прикроватной тумбочки и выключила звеневший будильник, который зачем-то вчера перед сном завел Дима, а потом перевернулась на другой бок, сладко зевнув в кулак и почувствовав, что друг убрал свои руки, прежде обнимающие ее по-хозяйски за талию. Сквозь дрему она ощутила, как Дима медленно сполз с кровати и отправился в ванную комнату. Зашумела вода. Спустя полчаса он вернулся и снова забрался на кровать, осторожно тормоша спящую.
– Полюш, ну давай вставай, уже почти семь!
Поля почувствовала запах зубной пасты и крема для бритья. Мужчина целовал подругу в щеку и одновременно пытался стянуть одеяло, которым она укрывалась. Вскоре послышались недовольные возгласы девушки, и она наконец развернулась к Диме, подперев голову рукой.
– Может, объяснишь, куда собрался в такую-то рань? И сам соберешься, не маленький же уже?!
– А мне без тебя скучно куда-то собираться, – широко улыбнулся он, оставив первый Полин вопрос без ответа. – К тому же, я надеялся, что ты мне кофе сделаешь, ну и, там, яичницу пожаришь, – “вышагивая” пальцами по ее плечу, Билан вновь улыбнулся, ощутив, как Пелагея слегка вздрогнула, а нежная кожа начала покрываться предательскими мурашками. – Давай вставай, накормишь меня, а потом можешь дальше спать весь день, обещаю, тебя не потревожу.
– Хах, какая самоуверенность! – она даже наигранно удивленно всплеснула руками и, возвратив голову на свою подушку, потянула одеяло повыше, закрывая им свои холодные плечи. – Завтрак, знаешь ли, еще заслужить нужно! – добавила Поля надзирательным тоном, закрыв глаза и засунув одну руку под подушку.
– А я думал, что вчера, когда повел тебя гулять по лесу, заслужил и завтрак, и обед, и даже ужин, – невозмутимо ответил Дима, снова пытаясь забрать у нее одеяло, с помощью которого Поля пыталась скрыться от надоедливого Билана. Она повернулась, несильно стукнула его по рукам и вернулась обратно в свое теплое убежище. – Поля-я, просыпайся! – Дима решил повторить попытку, но она не увенчалась успехом: девушка отдернула край и полусонным голосом произнесла:
– Если ты еще раз попробуешь провернуть этот номер, вылетишь из комнаты, понятно?! Я сплю, непонятно, что ли? То, что тебе не спится или нужно куда-то идти, еще не значит, что ты можешь таким вот наглым способом прерывать мой недосмотренный, между прочим, очень хороший сон! – Поля на мгновение открыла глаза и присела на постели. – И вообще, не хочешь мне рассказать, куда ты намылился с утра пораньше?
– Я бы тебе рассказал, но ты спишь, – Дима невинно пожал плечами и встал с кровати. – Как досмотришь свой сладкий и очень хороший сон, позовешь, – он поцеловал Пелагею в макушку. – А если меня не будет дома – позвонишь, ладно? – и вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.
– Ну нормально вообще, – ошарашенно протянула она в пустоту и, вернувшись на подушку, поправила на себе одеяло и закрыла глаза, стараясь как можно скорее заснуть. Впрочем, ждать новых сновидений не пришлось: как только она удобно устроилась, сладкое одеяло дремоты вновь накрыло девушку.
Спустившись по лестнице на первый этаж, Дима направился на кухню, дабы быстренько перекусить и заняться своими делами, которые пришли к нему в голову сегодня очень поздней ночью совершенно случайно. На кухне, к Диминому удивлению, сидел Николай Михайлович и пил только что заваренный чай.
– Проходи, сынок, посиди со мной, – отец указал рукой на мягкий кухонный стул и, не торопясь, разлил ароматный чай в цветастый стакан. Дима принюхался: пахло мятой. – Сынок, очень скоро вы женитесь с Полей, у вас родится дочь, она и ты, я вижу, очень счастливы... Но я не понимаю, почему ты так избегаешь этих разговоров о свадьбе. Мать ведь права: вам действительно нужно заняться подготовкой, а не сидеть сложа руки.
Билан тяжело вздохнул, понимая к чему клонит Николай Михайлович.
– Я хочу, чтобы ты понимал, – продолжил мужчина, – что, решаясь заводить ребенка и женясь на Поле, ты будешь ответственным за их судьбу, за их жизнь. Не забывай, что ради тебя она уходит из своей семьи, входит в нашу, даже жертвует своей карьерой артистки, чтобы стать хорошей матерью для вашей дочери и твоей любящей женой, а это многого стоит. Пелагея наверняка мечтает о пышной свадьбе, а ты ей нормального торжества устроить не хочешь, – по его тону Дима понял, что отец крайне не одобряет происходящее.
– Я все понимаю, – кивнул сын. – И я бы обязательно устроил ей самую лучшую свадьбу, я бы сделал все, чтобы она со мной была счастлива, но... Мы с Полей не женимся. Я сказал маме об этом совершенно случайно, потому что не мог объяснить всей сложившийся ситуации.
На протяжении нескольких минут Дима кратко обо всем рассказал Николаю Михайловичу, не опуская абсолютно никаких подробностей. Рассказывая, он надеялся, что папа обязательно поймет и сможет дать какой-нибудь совет, в частности, это касалось его чувств, которые он испытывал к Поле.
– ...Я считаю, что судьба не разводила, а сводила вас, – не согласился Николай Михайлович, после непродолжительного повествования сына. – И что все эти так называемые испытания только укрепили ваши чувства, ведь, несмотря на столь продолжительный разрыв, вы не забыли друг о друге. Знаешь, – задумчиво произнес он, аккуратно взяв стакан с чаем, – когда я был молод, у меня практически ничего не было. Я смотрел на дома успешных молодых людей и мечтал, что когда-нибудь у меня тоже будет свой большой дом, полный детей. Но отдельной моей мечтой была, как ни странно, определенная женщина. Я смотрел на то, как рядом со мной была невероятно хорошая девушка, и я ее очень сильно любил, но... Но не мог признаться в своих чувствах, не мог рассказать обо всем, что творилось в моей душе, боялся, что это отпугнет ее и она уйдет. Поэтому молча наблюдал за тем, как за ней ухаживают другие мужчины, и как она светится при виде своих многозначительных поклонниках.
Уголки губ Димы дернулись вверх, а в сознании непроизвольно начали всплывать фрагменты определенных воспоминаний.
«Дима исподлобья смотрел на Пелагею, весело крутящуюся около зеркала, примеряя практически весь свой гардероб, собираясь на съемки третьей игры КВНа. Резкое желание наводить, как говорится, красоту совершенно не удивляло молодого человека, ведь Поля всегда со всей ответственностью подходила к своим образам и всегда выглядела на экране просто сногсшибательно. Но постоянные звонки с неизвестного номера, вызывающие на ее лице широкую улыбку и светящиеся глаза, начинали напрягать и сеять смуту в Диминой душе.
– Полюш, а ты не хочешь прогуляться сегодня вечером? – вдруг предложил Билан, положив руки под голову и скрестив ноги, продолжая лежать на краю Полиной кровати и наблюдать за опаздывающей хозяйкой квартиры. – У тебя вроде съемки не допоздна будут, поэтому мы бы могли погулять по набережной или поехать в какое-нибудь другое место.
Пелагея, бросив последний взгляд на свое отражение в зеркале, обернулась и виновато посмотрела на друга.
– Прости-и, но у меня сегодня, к сожалению, не получится. Я уже Славе пообещала погулять... А давай в другой раз, а? Может, завтра или послезавтра? А-а-а, нет, завтра тоже не получится, – она вдруг вспомнила, что они завтра договорились с Вячеславом пойти в кино на какой-то новый фильм, честно говоря, Пелагея даже название не запомнила, и весь этот “поход” полностью лег на мужские плечи КВНщика. – Когда-нибудь потом погуляем, ладно? Я, правда, не могу... Ты только не обижайся, хорошо? Я побежала, за мной уже...
– ...Слава приехал? – ревностно закончил за нее Дима.
– Слава, – Поля довольно улыбнулась, слабо кивнув головой и складывая в небольшую сумочку свой телефон и ключи от квартиры. – Масянь, ты, когда уходить будешь, дверь закрой, пожалуйста, запасные ключи лежат на верхней полке в прихожей. Не скучай и перестань на меня дуться, – она подошла к кровати, наклонилась и поцеловала мужчину в щеку, а затем стерла след своей помады. – Я позвоню тебе.
– Ага, – он закивал головой, провожая взглядом уходящую Пелагею, – главное, не забудь, что ты мне позвонить обещала, – в пустоту прошептал Дима, когда послышался хлопок входной двери, он встал с кровати и подошел к окну, сверля взглядом стоящего у черного автомобиля Вячеслава. Вскоре из подъезда выбежала Поля и, повиснув у парня на шее, поцеловала его в щеку. Билан мгновенно приложил холодную ладонь к месту, где совсем недавно певица оставила дружеский прощальный поцелуй, а себя поймал на том, что ревнует».
– Да, ты меня понял, – Николай Михайлович заметил это, улыбнувшись. – Ты с самого детства не был готов делить даже свою любимую игрушку с кем-то другим, а я о девушке говорю. Так вот, прошло время, я накопил немного денег, начал строительство дома... Сначала я подрабатывал то там, то здесь, но потом удача все-таки повернулась ко мне лицом: мои способности наконец оценил начальник и повысил в должности, – отец вздохнул, вспоминая тяжелые времена. – Дела пошли в гору, я построил этот дом, но все как-то не доводилось жениться. Жизнь моей возлюбленной тоже не стояла на месте: она уже успела несколько раз разочароваться в любви, а я так и продолжал отмалчиваться о своих чувствах. И вот ремонт был окончен, я пригласил ее на новоселье, – зажмурился от удивления Николай Михайлович. – Я приготовил для нее романтический ужин, мы сели за стол и преступили к трапезе. И знаешь, что, Витя?
– Что? – внимательно спросил молодой человек, внимательно слушая рассказ отца.
– Я признался ей в своих чувствах, – просто ответил мужчина. – И она ответила мне взаимностью. Вскоре мы с твоей матерью поженились, у нас появились вы, а я понял, что столько времени потерял зря, боялся, что она отвергнет меня, когда открою свое сердце, и вот итог этой истории – мы с ней счастливы в браке, у нас трое взрослых славных детей, которые никогда не подводили нас, а теперь я своему сыну я рассказываю о своих ошибках прошлого. Витя, пожалуйста, если ты уверен в своих чувствах, то не нужно накручивать себя просто так, как это сделал я. Признайся Поле, и она наверняка скажет тебе то, что чувствует. Сделай первый шаг к истории создания вашей семьи, иначе будешь очень сильно жалеть, когда она выйдет замуж, а вашу дочь будет воспитывать другой мужчина.
Поговорив с отцом и почувствовав некоторое облегчение, когда Николай Михайлович сказал, что история со свадьбой будет развиваться только для Нины Дмитриевны, Дима поднялся на второй этаж, чтобы попросить младшую сестру помочь организовать все для сегодняшнего вечера. Но прежде чем почтить Аню своим присутствием, мужчина заглянул в спальню, где должна была спать Пелагея. И она спала, полностью укутавшись в белоснежное одеяло, даже ее лица не было видно, только волнистые пряди волос, выглядывавшие и расположившиеся на подушке. Полины ресницы слегка подрагивали во сне, а какая-то непринужденная улыбка вызывала непроизвольно улыбку на лице Билана. Еще раз окинув взглядом спящую и такую любимую Пелагею, Дима, улыбнувшись уголками губ, прикрыл дверь и направился в комнату сестры.
Несмотря на то, что на часах было половина девятого утра, Аня тоже еще спала (Нина Дмитриевна проснулась ближе к восьми и, успев поругать мужчин за то, что они не разогрели вчерашний суп и не поели, принялась за готовку завтрака на всю семью). Тихонько постучавшись, Билан вошел в Анину спальню, подошел к кровати, присел на самый край и несильно потормошил сестру за плечо. Издав недовольное бурчание, девушка все-таки открыла глаза и, посмотрев на часы будильника, одарила брата непонимающим взглядом.
– Димон, тебе чего надо? – сонно спросила она, потерев кулачками глаза.
– Мне срочно нужна твоя помощь, выручай, – прошептал Билан, наклонившись к уху Ани. – Поможешь устроить для Поли что-то типа свидания на крыше? Только представь: множество звезд, яркая луна, майская ночь... Посреди круглый стол с разными вкусностями, все мигает разноцветными огнями гирлянд – романтика, не правда ли?
– Ну я-то, предположим, представляю. Помощь-то какая нужна? У тебя ведь составлен целый план, чем я смогу помочь? – сестра недоуменно пожала плечами, присев на постели и пригладив руками растрепанные волосы. – Тут все так интересно продумано, что даже добавить нечего.
– Поехали со мной в магазин, а? Купим все необходимое?
– Дай мне полчаса, чтобы собраться, – встав с постели и нащупав ногами под кроватью тапочки, Аня, завернувшись в одеяло, направилась в ванну, заранее предусмотрительно взяв с трюмо косметичку. Пока девушка приводила себя в порядок и собиралась в магазин, Дима вернулся на первый этаж и, найдя на столе какую-то книгу, удобно устроился на диване и начал читать, убрав чью-то закладку в сторону, надеясь, что потом за это его никто не убьет. В общем, время пролетело незаметно, что он сам опомниться не успел, как кто-то подкрался сзади, закрывая холодными нежными руками глаза, говоря своим жестом, что мужчина уже может начать угадывать. Вариантов было не так много: это точно не мама, так как она была на кухне, и если бы и вышла оттуда, то не смогла бы скрыться от внимательного взгляда сына. Поэтому Нина Дмитриевна отпадала сама собой, так же, как и Анька: сестра всегда проводит время в ванной не менее часа, а если со второго этажа до сих пор доносится шум воды, значит, водные процедуры еще не окончены. Тогда остается: обладательница этих рук – Пелагея.
– Телепузик, ты, что ли? – улыбнувшись, спросил Билан, мягко убирая Полины руки с закрытых глаз.
– Ну-у, я так не играю! – по-детски воскликнула Поля, обиженно надув губы и, обойдя диван, присела рядом с молодым человеком. – Так нечестно, почему ты не мог притвориться, что не угадал? Я бы порадовалась своей маленькой победе, а ты бы побыл немного, совсем чуть-чуть, проигравшим в эту “угадайку”.
– Окей, – согласился он и взял девушку за руку, заставляя встать, – давай я сейчас снова буду читать книгу, ты закроешь мне глаза, а я буду угадывать-угадывать и не угадаю, согласна?
– Нет, – Пелагея мотнула головой и тепло улыбнулась, присев рядом с другом, – так уже неинтересно!
– Хорошо, тогда сегодня я устрою еще одну игру, а ты должна будешь угадать, что я собрался делать. Думать можешь весь день, пользоваться подсказками, то есть обращаться к кому-нибудь за помощью, нельзя, рассчитывать только на свой мозг. Вечером, когда у меня все будет готово, ты озвучишь свои предположения, а потом узнаешь, совпали ли наши мысли. Идет?..
Поля подозрительно сощурилась, растянув губы в хитрой улыбке.
– Ага, ты хочешь, чтобы я весь день ломала себе голову, а потом ты одним своим действием мне испортишь все планы и надежды?
– Выбор стоит за тобой, – Дима покачал головой, невинно пожав плечами.
– Ладно, я согласна угадывать!
Молодые люди вошли в просторный магазин и прямиком направились к огромным тележкам и корзинкам для продуктов. Недолго думая, Аня схватила тележку.
– Ань, корзинку бери, – протянул Дима, выхватывая у сестры тележку. – Зачем нам нужна эта неуправляемая вещь? Нам ведь немного нужно, а таскаться и мучиться с тележкой придется мне.
– Если нам не хватит места, понесешь в зубах, понятно?
– Ага, – довольно улыбнувшись и взяв небольшую корзинку в руки, Билан прошел внутрь супермаркета, оглядываясь по сторонам, доставая список заранее составленных продуктов. Постепенно пластмассовая корзинка начала заполняться необходимой едой, украшениями для сегодняшних посиделок на крыше.
– Димка, стой! – взвизгнула Аня, останавливаясь в отделе осветительных приборов, подходя к стеллажу с лампочками для люстры. – Нам надо лампочки купить, а то уже месяц собираемся, – найдя нужную коробочку, она бросила ее в корзинку.
– А ты проверить их не хочешь?
– А я тебе их куда здесь вкручивать буду?
– Для таких блондинок, как ты, написали табличку: «Проверять здесь», – пояснил Дима, указывая на висячей на стеллаже прибор.
– О, точно! – обрадованно воскликнула девушка и, распечатав коробочку и достав лампочку, вкрутила ее в прибор. В отделе раздался неприятный писк, отчего Аня и Дима немного поморщились. – И все? – она удивленно вскинула брови, посмотрев на старшего брата. – Только “пиу”?
– А ты чего хотела?
– Ну-у... Я думала, тут такое светопредставление будет, – разочарованно произнесла блондинка, тяжело вздохнув, – а он только “пиу” сделал.
Далее по списку был мясной отдел.
– Тебе не тяжело? – заботливо поинтересовалась она, внимательно наблюдая за тем, как Дима мучается с полной корзинкой продуктов. Мужчина слабо кивнул головой, надеясь, что сестра сейчас поможет. – Ну неси тогда, – Аня невинно пожала плечами, улыбнувшись. – Дим, а какие у вас с Полей отношения? – вдруг спросила она, когда Билан подошел к сыру. – Хоть убей, но вы не похожи на друзей!
– Ань, у нас все очень сложно, – вздохнул он, читая этикетку сыра. – Я люблю Полю, люблю нашу доченьку, которая еще не родилась, но уже стала смыслом всей моей жизни.
– А Поля?.. Что Поля к тебе чувствует?.. – сестра выжидающе посмотрела на молодого человека, положив одну руку на бок.
– Анют...
– Убью!
– Ань, – исправился Дима, вспомнив о “любимом” обращении к сестре. – Она ревнует меня к любой девушке, всегда спокойна, когда я рядом, Поля совершенно другая в моем присутствии... Она такая милая и домашняя, – губы певца непроизвольно расплылись в теплой улыбке. – Несколько месяцев назад Пелагея попросила дать ей время, не давить, она хочет сама разобраться в своих чувствах. Но, несмотря на все это, Поля всегда рядом со мной. Поэтому мы самые близкие друзья, а родителям не вздумай об этом говорить, потому что я уже догадываюсь о том, что ты знаешь, что никакой свадьбы не будет.
– Зачем ты меня на крышу тащишь? – недоумевала Пелагея, крепко держа Билана за руку, не открывая по просьбе друга глаза.
– Скоро узнаешь, – Дима лучезарно улыбнулся, направляясь дальше.
– Нет, сначала скажи! – капризно воскликнула она, упрямо остановившись на месте, отбросив Димину руку. – Пока не скажешь, я никуда не пойду! Зачем мы сюда пришли?
– Зачем-зачем? – передразнил ее мужчина. – Стоять на месте не могу, понимаешь? Срочно нужно куда-нибудь залезть, а одному скучно, – Поля слабо улыбнулась, а он потащил ее дальше. – Стой, открывай глаза.
Улыбнувшись, Поля медленно открыла глаза, пройдясь удивленным взглядом по крыше: все перекладины были обвешаны гирляндами, которые, на удивление Нины Дмитриевны, Дима достал из старой кладовки, все мигало разноцветными огоньками, теплый майский ветер слегка обдувал белоснежную скатерть, лежащую на круглом столе, который стоял посреди крыши, вокруг него в форме сердечка были поставлены ароматические свечи, а на деревянной поверхности стола лежали разные вкусности. Отпустив Полину руку, мужчина подошел к стулу-креслу и отодвинул его, с улыбкой приглашая девушку сесть за стол.
– Ну, чего ты стоишь? Садись, – он подошел к подруге и взял за руки, на что та лучезарно улыбнулась. – Не удивляйся, я хочу накормить тебя, ты же меня сегодня утром кормила, теперь моя очередь, – Дима помог ей удобно устроиться на стуле и присел напротив, улыбнувшись. – А теперь можешь рассказать, в каких догадках ты сегодня мучилась. Угадала, что я собирался сделать?
– Не угадала, – Поля улыбнулась, убрав прядь волос, попавшую к ней на лицо из-за ветра. – Я думала, ты поведешь меня гулять по району, или снова пойдем в лес, ты расскажешь какие-нибудь истории из детства, а тут все, оказывается, куда сложнее, – она вздохнула, оглядываясь по сторонам. – Ты все сам приготовил? – спросила девушка, указывая рукой на блюдо, лежащее в тарелке, стоявшей напротив нее.
– Я, – он довольно закивал головой. – Спорим, я готовлю лучше, чем ты? – Пелагея недовольно хмыкнула, отведя взгляд в сторону. – Ага, ты сначала попробуй, а потом хмыкать будешь!
– А это есть можно? – взволнованно спросила Поля, закусив нижнюю губу.
– Не знаю, – Дима пожал плечами. – Сейчас ты попробуешь, а потом посмотрим.
– Какой деловой, а! – возмутилась она, всплеснув руками. – Значит, так, это, конечно, все выглядит очень аппетитно, честно сказать, я даже попробую, но если вдруг отравлюсь, то это будет на твоей совести, понятно?
– В любом случае, в больницу с отравлением попадем вместе.
День тихо катился к закату, блики уходящего солнца играли в прозрачном фужере, который был заполнен свежевыжатым соком. Откинувшись на спинку, Поля задумчиво смотрела куда-то вдаль, плавными движениями поглаживая свой большой живот, где сильно пиналась малышка, не обращая внимания на пристальный Димин взгляд. Билан внимательно наблюдал за каждой эмоцией любимой девушки, словно стараясь запомнить ее такой – обычной и простой Полей, ждущей от него ребенка. В голове крутились сегодняшние слова отца, Ани и Полины, которые утверждали, что нет между ними никакой дружбы, внутренний голос кричал, что нужно сделать самому первый шаг, помочь ей открыть свои чувства, спрятанные глубоко-глубоко в душе. А если она воспротивится? Не захочет видеть очевидных вещей? Отвергнет его вместе со всеми чувствами, скажет, что смогла разобраться в себе, и Дима действительно для нее только друг, а не любимый человек. Страшно представить исход дальнейших событий. Но, с другой стороны, если сейчас он промолчит, не сделает никакой попытки, то потом может быть поздно. Пелагея может влюбиться в другого человека, отцом их дочери станет посторонний мужчина, как сказал Николай Михайлович, а Дима так и рискует остаться на правах лучшего друга, иными словами, в стороне.
Легкий майский ветерок обдувал своим теплом лицо, Поля, откинув мешающиеся волосы назад, встала со стула, предварительно отодвинувшись от круглого стола, и подошла к перекладине, прикоснувшись к ней руками. Поправив на пальце съехавшее кольцо, она почувствовала, как к ней сзади подошел Билан, обдавая ее кожу горячим дыханием, отчего моментально появились мурашки. Немного поежившись, Пелагея поправила на плече спавший теплый платок, тем самым закрывая возможность любых прикосновений к своей коже и ощутимости мужского дыхания.
– Красиво, правда? – нарушил тишину Дима, положив подбородок на Полино плечо.
– Красиво, – она коротко кивнула, обняв себя руками, понимая, что мурашки никуда не исчезают, а наоборот, от каждого Диминого слова и едва уловимого касания появляются. Сердце уже давно начало бешено колотиться, словно в лихорадке, грудь поднималась и опускалась от тяжелого дыхания, а дар речи и вовсе был потерян. Пелагея теребила пальцами край платка, пытаясь не придавать всему это какое-либо значение, а просто наслаждаться столь прекрасным моментом.
Переложив Полины распущенные волосы на плечо, Дима невесомо коснулся губами ее шеи, ощутив, как девушка впала в ступор, не в силах расслабиться в его объятиях. Пелагея хотела это сделать, хотела перейти на новую ступень в их недоотношениях, но как бы она ни старалась отключить свой разум, он продолжил твердо говорить, что если у них с Биланом что-то получится, а потом они поругаются, то былой дружбы уже будет не вернуть. А она не хотела его терять. Не хотела снова терять друга, которого только-только нашла.
– Дим, – быстро поморгав, Поля наклонила голову в бок, закрывая шею, заставляя его прекратить эту сладостную пытку, – я еще не разобралась в себе, – она обернулась к молодому человеку.
– Полюш, – он взял ее руки в свои, – я знаю, что совершил много глупостей, ты можешь мне не доверять, но я впервые в жизни чувствую, что по-настоящему влюбился, и знаешь, я не вру. Дай мне немного времени.
– Дело не в том, что между нами были когда-то какие-то разногласия, – она отрицательно покачала головой, бегая испуганными глазами по Диминому лицу. – Это никак не связано с тем, что я к тебе чувствую. Мы не сможем изменить правду.
– Какую правду?
– Посмотри, мы только сейчас смогли наладить отношения. Я боюсь, что в один прекрасный день мы поругаемся, а потом ты уйдешь. Меня много раз предавали близкие люди, мне было очень больно, а если ты снова уйдешь, то мне станет еще больнее. Я не смогу пережить это во второй раз, понимаешь?
– Поля, самая настоящая правда – это этот момент, это настоящее, сегодняшний день, – прошептал Дима, приобняв Полю, а та, почувствовав, как в уголках глаз начали собираться слезы, медленно прикрыла глаза, закусив нижнюю губу. Ей очень хотелось верить в Димины слова, хотелось попробовать начать жить по-другому, но страх брал вверх, отдаваясь болью в груди за прошлые ошибки. – Полюш, пожалуйста, поверь мне. Дай нам обоим шанс, и я тебе докажу, что у нас все может получиться. Я тебе докажу, насколько мы можем быть счастливы, если мы захотим этого, ведь все в наших руках. Просто дай один шанс.
– Не говори мне таких вещей, не заставляй меня снова верить в сказку. Я не хочу снова страдать из-за пустых слов, потому что, если ты не сможешь через некоторое время повторить мне все это, то я не переживу. Мне будет очень больно. Не делай этого, не делай мне больно. Дим, пойми, если мы не вместе, то мы с малышкой все равно никуда не денемся. Мы будем рядом с тобой.
– Пелагея, если даже весь мир будет против меня, я все равно продолжу тебе это говорить, – заключив Полино лицо в свои ладони, молодой человек коснулся губами ее лба. Прильнув в его объятия, Поля непроизвольно сжала пальцами его рубашку, пытаясь переварить услышанное. – Я не буду на тебя давить, слышишь, – прошептал он ей на ушко, погладив по волосам. – Я обещаю тебе.
