Текст книги "Плод нашей нелюбви (СИ)"
Автор книги: curly_Sue_
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 42 страниц)
Мужчина испытывал в данный момент внеземное блаженство от прикосновений Пелагеи. Сердце девушки билось все сильнее и сильнее. Она не знала, что с ней происходит. Возможно, на почве беременности она сошла с ума, когда позволила этому человеку обнимать ее, шептать успокаивающие речи на ухо. От собственных мысленных переживаний молодые люди забыли счет времени. Они не знали, сколько вот так вот стояли, обнимая друг друга. Четыре года, 1460 дней, 35040 часов, 2102400 минут и 126144000 секунд долгой, мучительной вражды... Сейчас им просто необходимо было побыть наедине и понять, что они вновь обрели друг друга...
– Поль, – позвал ее Дима, она подняла на него заплаканные глаза. – Мирись, мирись, мирись? – он улыбнулся, протягивая Поле мизинец.
Пелагея не смогла сдержать милой улыбки и переплела его мизинец со своим.
– Мирись, мирись,
Больше не дерись.
Если будешь драться,
Я буду кусаться.
А кусаться – ни при чем,
Буду драться кирпичом, – в один голос произнесли молодые люди и звонко рассмеялись.
Пелагея вмиг стала серьезной.
– Ты чего? – недоумевал он.
– Дим, извини, но я не думаю, что все будет как раньше, – она невинно пожала плечами. – Я не смогу тебе больше доверять.
– Поль, я понимаю, но и враждовать с тобой тоже больше не могу.
– Тогда просто коллеги? – улыбнулась Поля. – Согласен?
– Согласен, коллега, – молодой человек улыбнулся в ответ. – Поль, ты как себя чувствуешь? Как беременность протекает? Малыш в порядке?
– Дим, коллеги, – строго напомнила она.
– А, то есть я не могу спросить, как себя чувствует моя коллега и ее малыш? – возмутился певец, скрестив руки на груди. – Тогда назревает вопрос: Леня и Аксюта тебе не коллеги? Они поэтому каждый раз спрашивают о твоем самочувствии, гладят твой живот. Я чего-то не знаю, да? И все-таки это мой ребенок.
– Ну, во-первых, ребенок мой, ты просто донор, а во-вторых, мы себя чувствуем очень хорошо, – Пелагея лучезарно улыбнулась, опустив руки на свой живот.
– Поль, я понимаю, что я донор и у меня нет никаких прав на малыша, но я не могу просто так взять и не думать о нем, я хочу...
Тяжело вздохнув, Пелагея перебила:
– Не надо, Дим, пожалуйста.
– Да Господи, дай мне договорить. Я хотел сказать, что если тебе понадобится какая-нибудь помощь, то смело обращайся, хорошо?
Девушка уже хотела что-то ответить, но ее словно окатили холодной водой. Она вдруг вернулась на несколько месяцев назад.
– Что ты ей наговорила? Я спрашиваю, что ты ей сказала?!
– Господи, да что вы сегодня все ко мне привязались-то? Что вам от меня надо, а? Забирай свою истеричку и вбей в ее тупую голову, что ты мне не нужен!
– Я тебя еще раз спрашиваю, что ты ей сказала?!
– Сказала, чтобы ты вместе с ней проваливал из моей жизни и оставил меня и МОЕГО ребенка в покое!
– Слушай сюда! Ни ты, ни твой ребенок мне даром не нужны. Исчезни из моей жизни, отстань от меня и от Вики, избавь нас от своего общества!
– Билан, а не пошел ли бы ты, вслед за со своей ебанутой подружкой, а?
– Рот закрой!
– А то что? Ударишь? Так давай, Дим. Вперед! В тебе же ничего человеческого не осталось, тебе же поднять руку на беременную девушку – раз плюнуть!
– Пелагея, сама же нарываешься! Потом реветь будешь, что ты такая бедная и несчастная! Послушай меня внимательно, дорогая моя. Если ты, не дай Бог, конечно, попадешься мне на глаза или заговоришь о своем ребенке, то я тебе такой выкидыш устрою, что о детях навсегда забудешь! Поняла меня?
– Я тебе такой выкидыш устрою, что о детях навсегда забудешь, – тихо повторила Пелагея. Дима заметил, как ее дыхание участилось, что несомненно напугало его. – Такой выкидыш устрою, – по ее щеке скатилась одинокая слеза, молодой человек осторожно дотронулся до Полиного плеча. – О детях навсегда забудешь, – она смотрела на Билана сквозь пелену слез, совершенно не слыша то, что говорил ей мужчина. – НА-ВСЕГ-ДА.
Придя в себя, певица тут же оттолкнула Диму.
– Поль, ты чего? – удивился он. – Что случилось?
– Пошел вон! – крикнула она, подтолкнув молодого человека к двери.
– Пелагея?..
– Билан, ну что я такого прошу? Оставь ты меня в покое! Хватит мучать! Оставь навсегда! Дим, пожалуйста! – у нее начиналась самая настоящая истерика. С глаз падали крупные слезы, перемешиваясь с тушью. Опершись спиной о стену, Пелагея медленно сползла на пол, закрывая рот ладошкой.
– Поль?.. – мужчина присел рядом с плачущей девушкой.
– Уйди, прошу тебя... – Пелагея встретилась с его недоуменным взглядом. В ее взгляде читалось столько боли, отчаяния и разочарования, что у Димы невольно сжалось сердце...
– Прости... – прошептал он, прежде чем покинуть гримерку.
Поля смотрела на закрытую дверь, по щекам не переставая скатывались слезы, а в голове крутилось всего пять слов: Я. НИКОГДА. ЕГО. НЕ. ПРОЩУ!!!...
Комментарий к Глава 21. Разговор по душам Приветствую критику только в мягкой форме, укажите все недостатки работы.
====== Глава 22. Я никогда тебя не прощу ======
Солнце давно светит в пластиковое окно, а тень от предметов вырисовывает различные силуэты на стене. Дима всю ночь не смог сомкнуть глаза и в итоге получил под ними огромные синяки. На первом этаже, на кухне, были слышны недовольные бурчания Виктории, которая тоже сегодня не ложилась спать из-за странного поведения своего молодого человека. После вчерашнего разговора с Полей его сердце раскрошилось на мелкие кусочки. Натянув одеяло на голову, Билан пытался абстрагироваться от реального мира, что его окружал. Всю ночь он думал о том, что их дружба с Пелагеей началась так прекрасно, что многие, как рассказывали знакомые, могли смело позавидовать той чистой, невероятно дружеской атмосфере. И действительно? только могли. Их дружба закончилась так же быстро, как и началась: нелепо, непонятно, чудовищно. Единственным желанием было вновь увидеть ее лучезарную улыбку, услышать ее звонкий смех, а не смотреть на вечно льющиеся из глаз слезы. Эх... Если бы можно было повернуть время вспять, исправить все те ошибки, которые он совершил, и начать их общение с чистого листа, то он никогда бы не причинил ей боль! Он хотел поменять все, что было между ними, кроме ее беременности. Если бы они были друзьями, то он был бы счастлив наблюдать за Полей, ждущей от него ребенка! Интересно, а каким бы он стал отцом, будь они с Пелагеей в других отношениях? Дима определенно бы любил этого малыша, да и будет любить, несмотря на все разногласия. Пусть у них не самые лучшие отношения, но это его частичка души, которая будет маленькой, совсем тоненькой нитью, навсегда связавшая его Полей.
– Дим, Дима! – в спальню влетела Вика, впуская из коридора холодный ветер. – Ты еще не вставал с кровати? – удивленно спросила она, размахивая руками в разные стороны.
– Да, – спокойно ответил Билан. – И хватит у меня перед лицом своими крыльями махать!
– Ну, а почему ты не отвечаешь, когда я тебя зову? – девушка виновато опустила голову, присев на краешек постели. – Что с тобой происходит? Где ты витаешь? Я думала о тебе всю ночь и не могла уснуть, представляешь?
– Представляю, – равнодушно произнес он и, скинув одеяло на пол, мужчина сел напротив Вики. – Вик, прости, но это не твое собачье дело, – грубо проговорил Дима.
Нервно замотав головой, Виктория округлила глаза.
– Что-о-о? Не мое дело? А чье? Я правильно поняла, это дело твое и Пелагеи, да? Верно? Да зачем тебе нужна эта девица?
– Вика, я скажу один раз: закрой свой рот и не лезь в чужие дела! – твердо сказал Билан. – Я из-за тебя наговорил Поле столько всего хорошего, – сообщил он и понял, что в его голосе звучит нотка иронии. – Я ей о выкидыше сказал, я чуть не убил своего ребенка! И все, блять, из-за тебя!
– Ты ребенка своего чуть не убил из-за меня? – усмехнулась она, скрестив руки на груди. – Нет, дорогой, хватит на меня стрелки переводить! Все сделал ты сам! Ты сказал про выкидыш, ты чуть не убил малыша собственноручно, и моей вины в этом нет! Во всем виноват ты и только ты!
– Да пошла ты! – психанув, Билан пулей вылетел из комнаты.
– От себя не убежишь! – вслед ему крикнула Виктория и заплакала.
Переступив порог рабочего кабинета, Дима вышел на балкон. Сейчас в нем бушевали две эмоции: печаль – от понимания, что Вика абсолютно права: никто тогда в ресторане не тянул его за язык, никто не дергал за ниточки, как куклу-марионетку, приказывая совершить самую большую ошибку в жизни – и радость от того, что Поля призналась в том, что она чувствует. Вот только нужно было понять: как теперь жить-то дальше? Как смотреть Поле в глаза?..
Закурив сигарету, молодой человек набрал номер Полины Гагариной. Через пару минут он услышал ее возмущенный говор:
– При первой же встрече я тебе рожу расцарапаю! – грубо предупредила подруга. – Билан, я по-человечески просила тебя: НЕ ЛЕЗЬ! Не смотри ты в ее сторону, не говори с ней!
– Полин, я... – попытался он оправдаться.
– Так, замолчи и слушай меня внимательно! Какого хера? Билан, блять, разберись в себе! Сначала ты чуть не угробил ее ребенка, потом заявился на день рождения и подрался с Поляковым из-за Поли, – она затаила дыхание и, услышав, как на там конце провода повисла неловкая пауза, добавила: – Да я слышала, что он тогда сказал! А потом ты и вовсе добиваешь ее, говоря о том, как сильно скучал!
Дима нервно посмотрел по сторонам.
– Да я люблю ее! – грубо воскликнул он. – Люблю, черт побери! – мужчина сильно ударил кулаком по перилам. – Я места себе не нахожу, когда она где-то пропадает! Гагарина, пожалуйста, не спрашивай ни о чем. Я тебе клянусь, что больше никогда не обижу Полю! Мне словно глаза открыли, понимаешь? Я больше не вижу человека, которого на дух не переношу. Передо мной мелькает образ маленькой, хрупкой, беременной девушки. С заметным животом, где живет наш малыш! Полин, понимаешь, НАШ. А когда этот урод тявкнул, да мне просто крышу сорвало!
Полина перевела дух и уже более спокойно слушала молодого человека. Вся эта ситуация казалась ей абсурдной и нелепой. Но она уже случилась, поэтому придется только пожинать плоды.
– Дим, – она глубоко вздохнула. – Что ты от меня хочешь? Ты вообще понимаешь, что ты натворил? Да если бы при мне, беременной кто-нибудь заикнулся о выкидыше, я не знаю, что бы я сделала!.. И эта история с фотографией... Скажи честно, неужели ты подумал, что Пелагея способна на такое?
– Нет, но...
– Так, какого же хрена ты тогда устроил? – девушка вновь начала повышать голос.
– Гагарина, зачем обсуждать это тысячный раз? Все равно уже ничего не исправить...
– Да хоть тысячу раз, Дима! Я не понимаю, как можно было чуть не швырнуть человека в стену, которого ты любишь! Да еще и беременную, в конце концов! Да вообще, как можно было поднять руку на девушку?
Билан вздрогнул.
– Полин, что мне делать? – впервые, наверное, за столь огромный период их с Димой дружбы, Полина услышала в его голосе столько отчаяния и сожаления. – Я ненавижу себя, я ненавижу эту чертову Вику! Я готов на все ради Поли, но только скажи, что... Что мне нужно сделать, чтобы Пелагея простила?
– Дим... – задумчиво прошептала подруга. – Оставь ее, пожалуйста. Если ты любишь ее, то отпусти! Ты причиняешь ей только боль! Поверь, это самое лучшее, что ты можешь сделать для Пелагеи. Я думала, что с ней вчера что-нибудь случится, правда. Дим, ты даже не представляешь в каком она была состоянии. Я никогда не видела свою подругу такой! Никогда. Да она задыхалась от слез! Дим, а сейчас я сижу и думаю, а если этой дурынде что-нибудь в голову взбредет? Что будет тогда?
Каждое слово Полины причиняло Диме невероятную боль, какую приносят ножевые порезы.
– Полин, но я ведь помириться хотел... Мне надоела эта игра!
– Хотел, да? Но не подумал, а сможет ли она простить тебя за все? А за случай в гримерке?
– Она тебе что-нибудь говорила?
– Дим, если ты думаешь, что ей было просто выгнать тебя, то ты очень сильно ошибаешься. Но как бы она не скучала по тебе, по вашей дружбе... Я не знаю, что должно произойти, чтобы Поля смогла все забыть и простить.
– Полин, я люблю ее, – прошептал он, нервно постукивая пальцами по перилам. – Я знаю, что я урод, скотина, мразь последняя, но... Полина, что мне делать? Ты мне веришь, что я люблю Пелагею и все говорю от чистого сердца?
– Верю, – не колеблясь, ответила Гагарина. – Я еще там, в клинике, поняла, что любовью все и закончится. Ну, точнее, что ты сможешь себя перебороть. Ты не такой человек, Дим, чтобы бросить беременную от тебя девушку и делать вид, что ничего не произошло. И как бы я тебя ни ругала, я прекрасно понимала, что все твои скандалы об этом походе в ночной клуб на Новый год, и когда она в обморок упала... Дима, ну можно же было помягче сказать.
– Полина, если бы я мог вернуться в прошлое...
– Живи настоящим, – коротко посоветовала подруга. – Это будет намного правильнее. Я, правда, совершенно не знаю как тебе помочь, но я помогу. И пусть меня потом убьет Поля, если узнает. Но это для ее же блага. Для вас. Не зря же я с 2008 года вашу свадьбу жду! – усмехнулась девушка. – Дим, Пелагея будет игнорировать тебя, не замечать.
Дима удивился.
– С чего ты взяла? И, Гагарина, ты просто... Спасибо!
– Пока не за что. Да я ей посоветовала. Так не перебивай. Не дави на нее, пожалуйста, просто будь рядом, банальная помощь и все. Только не дави!
– Хорошо, Полин, я понял. Но я должен извиниться. Где она сейчас? У нее вроде репетиция с голосятами, нет?
– Дим, – недоверчиво произнесла подруга, тяжело вздохнув.
– Я просто извинюсь и скажу, что больше не подойду к ней, если она сама не попросит.
– Димка, береги ее. Таких, как Пелагея, наверное, больше не существует.
– Так, Гагарушка, я побежал. Спасибо тебе огромное за помощь!
После разговора с лучшей подругой в душе Билана появилась капля надежды на то, что еще можно хоть что-то спасти. Молодой человек даже не догадывался о том, что Виктория все это время стояла под дверью, внимательно вслушиваясь в телефонный разговор. Казалось, что огонь ненависти настолько затуманил ее взгляд, что она ничего не видела кроме своей злобы. Как только девушка услышала приближающиеся шаги возлюбленного, она поспешила покинуть свое убежище. Обхватив себя руками, Вика присела на край кровати, и беззвучные слезы медленно поползли по ее щекам. Брюнетке почти казалось, что ее сумасшедшее желание отомстить Пелагее за то, что она уводит у нее молодого человека из-под носа вызывало какие-то неизвестные чувства, что ей самой становилось страшно.
Затушив сигарету, Дима решил, что нужно извиниться как можно скорее. То, что у Пелагеи в данный момент проходила репетиция, играло Билану на руку. По дороге в Останкино молодой человек заехал в цветочный магазин и купил огромный букет роз для Поли.
Дима выплыл из своих размышлений и смотрел на дверную ручку гримерки Пелагеи. Судьба уже достаточно поиграла с ним, подослав эти дурацкие речи. Из-за своей совершенной когда-то глупости он стоял весь как на иголках. Его терзали страхи и сомнения, так как вполне благоразумным на месте Поли было бы решение послать Билана куда подальше. Его подсознание говорило, что лучше отказаться от любимой, что она никогда его не полюбит и не впустит в свое сердце. Дима знал, что она обожглась однажды этой дружбой, поэтому второго шанса и быть не может. В голове крутился вихрь мыслей. Как она отреагирует на его появление? Что он будет говорить? Но самое главное, не навредит ли он ей? Собравшись с мыслями, молодой человек тихо распахнул дверь. Пелагея сидела на диванчике и читала какую-то книгу, не замечая прихода незваного гостя.
– Поль, – прошептал мужчина, закрывая за собой дверь.
Девушка мгновенно оторвалась от книги, одарив Диму удивленным взглядом.
– Ты что здесь делаешь? – недоумевая спросила она. – Я же просила оставить меня, Дим. Тебе так нравится издеваться надо мной?
– Поль, послушай. Я обещаю тебе, что это последний раз, когда я подошел к тебе. Но я так не могу, – он медленно подошел к дивану и присел перед ней на корточки. – Я не хочу, чтобы наши с тобой отношения заканчивались вот так. Давай останемся просто знакомыми?
Пелагея тяжело вздохнула.
– А я думала, что ты уже все сказал.
– Сказал... Сказал, но не то, что нужно. Полюш, пожалуйста, я понимаю, что я не достоин твоего прощения, но все же... Прости... Прости, если сможешь. Я сожалею о каждом слове, о каждой мысли, причинившей тебе боль. Те слова, которые я сказал тебе вчера, они от чистого сердца, Поль. Я очень скучаю по тебе, я хочу вернуть нашу дружбу, правда. Но я не смогу этого сделать, если ты сама не захочешь.
– Я так понимаю, цветочки тоже мне? – равнодушно спросила Пелагея, бросив взгляд на букет. Однако внутри бушевала сильная буря, которую контролировать было практически невозможно. – Белые розы... – она прикоснулась к лепестку. – Ты помнишь...
– Помню...
– Я тоже помню, – взяв букет в руки, девушка опустила ноги на пол. – Каждое твое слово помню, – Поля медленно поднялась на ноги, с ненавистью посмотрев на Диму. – И если ты думаешь, что я смогу когда-нибудь простить тебя... Никогда! – резко произнесла она, надвигаясь на молодого человека. – Никогда в жизни, слышишь? Ты знал, что я беременна, и все равно пытался уколоть! Еще не известно, чем все это могло закончиться! Зачем, Билан, скажи мне, зачем?
– Поль, я...
– Как у тебя вообще смелости хватило прийти ко мне? – от нахлынувшей злости Пелагея замахнулась букетом на молодого человека. Через секунду он почувствовал, как от удара загорелась щека. – Я никогда тебя не прощу! Никогда! – она ударила его вновь, от шипов на лице Билана появились капельки крови. – Урод! Нена... – вдруг Пелагея почувствовала резкую боль внизу живота.
– Поль?.. – взволнованно позвал ее Дима. – Полюш... – но Пелагея не обращала на мужчину никакого внимания. Опустив руки на живот, девушка присела на корточки и заметила, как участилось дыхание.
Комментарий к Глава 22. Я никогда тебя не прощу Приветствую критику только в мягкой форме, укажите все недостатки работы.
====== Глава 23. Все та же Полюшка ======
– Поль... Полюш... – взволнованно позвал ее молодой человек, осторожно дотронувшись рукой до Полиного плеча. Опустив руки на живот, Пелагея учащенно дышала, ловя ртом воздух. – Господи, Полюш, – Дима присел перед девушкой на колени. – Поль, посмотри на меня, что случилось?
– Дим... – не поднимая головы, она схватилась за руку Билана и попыталась встать, но ее попытки не увенчались успехом.
– Поль, больно? Давай-ка в больницу, а? Родная, пожалуйста, не молчи.
– Я его чувствую, – прошептала Поля, в уголках ее глаз начали собираться слезы. Но слезы были счастья.
– Что ты чувствуешь? – не понял он, сжимая ее холодную руку в своей. – Полечка, милая моя, родная, пожалуйста, ответь мне хоть что-нибудь. Я прошу тебя, не молчи.
– Малыш... Дим, он толкнулся, – на лице девушки появилась счастливая улыбка, а по щеке скатилась первая слезинка. – Дим... – казалось, что мужчина на несколько секунд замер, словно переваривая полученную информацию. Неужели малыш начал подавать признаки жизни? Неужели наступил тот момент, когда ребенок начал напоминать родителям о своем существовании и присутствии?
– Поля, – Дима тут же притянул девушку к себе и заключил в свои объятия, позволив ей уткнуться носиком в его шею. – Ты меня так напугала! – в гримерке послышались тихие всхлипы Пелагеи, а рубашка певца начала впитывать в себя ее слезы. – Ну, тихо, тихо, – успокаивающе прошептал он, поцеловав Полю в макушку и зарываясь носом в белокурые волосы. – Полюш, может, нам нужно перестать ругаться по пустякам, а? Смотри, даже малыш начал возмущаться, и ты давай переставай плакать.
В этот момент в здание Останкино влетела разъяренная Виктория. Единственным ее желанием было как можно скорее объяснить этой девушке, уводящей ее возлюбленного (и таким еще не беспроигрышным вариантом), чтобы она перестала уводить Диму из их с Викой семьи (?). Она не позволит какой-то там певице разрушить отношения, которые создавались долгими-долгими месяцами. Она будет бороться за свое счастье, а Дима еще поймет, что Пелагея не любовь всей его жизни. Он поймет, что эта самая «любовь» сейчас борется за их благополучие.
– ...Поль, ну, ты как? – Билан первый нарушил затянувшуюся паузу, поглаживая Пелагею по спине. – Сильно напугалась?
– Очень, но... – Пелагея затаила дыхание и попыталась подобрать нужные слова, чтобы описать все, что она сейчас чувствует. – Ты и представить не можешь, какие это незабываемые ощущения, – девушка подняла на Диму заплаканные глаза и ужаснулась: все его лицо было в неглубоких царапинах, из некоторых ран сочилась кровь. – Прости, я не хотела, правда, – виновато опустив голову, прошептала она и осторожно коснулась одной из царапин, на что мужчина неприятно поморщился.
– Все в порядке, не переживай, – улыбнулся Дима, заправив выпавшую прядь волос Поли за ушко.
– Нужно обработать, а то может загноиться, – Пелагея поднялась на ноги и, достав из аптечки кусочек ваты и перекись водорода, вернулась на свое место. – Будет немного щипать, – предупредила она, смочив вату.
Поля обрабатывала каждую рану с особой осторожностью, боясь причинить молодому человеку малейшую боль. Она чувствовала себя виноватой и мысленно корила себя за то, что не смогла сдержать эмоции под контролем, и хорошенечко так подпортила цветами лицо Билана. Все это время Дима внимательно наблюдал за каждым движением ее рук, лишь изредка морщась от боли. И все-таки она будет хорошей матерью... Билан был полностью в этом уверен, и сердце твердило, что его ребенку просто повезло, если не с отцом, то с мамой...
Виктория уже достигла гримерки Пелагеи и была готова ворваться внутрь, как услышала из приоткрытой двери до боли знакомый голос.
– Все? Жить буду? – улыбаясь, спросил Дима.
– Надеюсь, – певица улыбнулась в ответ. – По крайней мере от шипов еще никто не умирал. Ну-у, если только они не были пропитаны смертельным ядом.
– Поль, тебе читать и фильмов смотреть поменьше надо, – усмехнулся молодой человек.
– Ладно, Дим, – держа в руках бутыль и окровавленную ватку, девушка встала с пола, – а теперь уходи. Мне еще такси вызвать нужно.
Билан вскочил, как ужаленный.
– Такси? – недоуменно переспросил он, становясь выше Поли в росте. – Пелагея, ты собралась ехать ночью в такси одна? С ума сошла?
Девушка отправила вату в мусорное ведро и вернула перекись в аптечку.
– Билан, отвали, пока опять не получил.
– Так, спокойно, – мужчина показал блондинке рукой знак «стоп». – Я на машине, и могу тебя подвезти до дома. Точнее, я на машине и тебя подвезу.
Пелагея отрицательно покачала головой.
– Нет.
– Да.
– Нет.
– А я сказал, да, – твердо ответил Дима. – Я не отпущу беременную девушку ночью. Одну. На. Такси, – выделил он последние слова. – И пока не буду уверен, что ты дома в целости и сохранности, я не успокоюсь. Поль, позволь мне тебе помочь в последний раз, пожалуйста.
Поля тяжело вздохнула.
– Хорошо, – согласилась она, поняв, что спорить с этим человеком бесполезно. – Но больше ты в моей жизни не появляешься.
– Обещаю, – произнес он, скрестив за спиной пальцы.
Виктория обомлела от злости. Она не понимала, как ее возлюбленный может предлагать отвезти ее домой (да еще и настаивать на этом!), когда Вика будет ждать его весь вечер дома! Услышав приближающиеся шаги, девушка спешно выскочила на улицу и скрылась в своем автомобиле. Заведя мотор дрожащими пальцами, Виктория стала ждать, когда из здания выйдут молодые люди. Вскоре Пелагея, миролюбиво улыбнувшись охраннику, вышла на улицу, а следом – Дима. Как только автомобиль Билана тронулся с места, брюнетка последовала за ними.
До дома Поли они доехали в абсолютной тишине. Не сказав ни слова, Дима помог девушке выбраться из машины. Зайдя в квартиру, Пелагея, отбросив сумку в сторону и сняв верхнюю одежду с сапогами, включила небольшой светильник и прошла в гостиную. Она села на подоконник и уткнулась лбом в холодное стекло, всматриваясь в свет огней ночной Москвы.
Убедившись, что с Полей все в порядке, Билан собрался покинуть квартиру, как его усталый взгляд упал на всю ту же перевернутую рамку (на ней были изображены лучшие друзья – Дима и Пелагея), которая также лежала на комоде. Та фотография, которая остается для хозяйки этой квартиры напоминанием о том, что дружбы между мужчиной и женщиной не существует. Та фотография, которая, на самом деле, стала болезненным воспоминанием о потерянном друге. Взяв деревянную рамку в руки, молодой человек разулся и прошел в глубь квартиры.
Засмотревшись на улицу, Пелагея не заметила, как на подоконнике рядом с ней оказался Дима. Он молча прожигал девушку каким-то странным взглядом.
– Дим, ты сейчас во мне дырку прожжешь своими глазами, – лениво протянула она, не отрываясь от окна.
– Ты же сказала, что ее выкинешь, – он указал на рамку.
– Я хотела, но...
– Но она тебе дорога, верно? – перебил Билан.
– Я же уже тебе говорила, что это напоминание, – певица пожала плечами. – И на данный момент ничего не изменилось.
– Поль, ты же знаешь, что я прекрасно вижу, когда ты врешь, а когда говоришь правду. Сейчас ты меня пытаешься обмануть. Просто скажи мне, зачем ты хранишь эту фотографию?
Пелагея вздохнула, вырисовывая пальчиком какие-то узоры на запотевшем стекле.
– Ты думаешь, что знаешь меня? Ты не можешь смотреть и видеть всю скрытую информацию, как в книгах.
– Я знаю тебя даже лучше, чем ты знаешь сама себя, – уверенно ответил Дима, заглянув в ее недоуменные и такие бездонные глаза.
– Ошибаешься, – Поля покачала головой. – За эти четыре года много чего изменилось. Я изменилась.
– Внешне, – коротко ответил он. – Но твой внутренний мир остался прежним.
– Ты не прав.
– Конечно, – усмехнулся Билан. – Поль, ты все та же Полюшка, которую я знал четыре года назад. Ты та же девушка, которая каждое утро пьет кофе со сливками и двумя ложечками сахара. Девушка, которая может три часа выбирать наряд, а потом надеть самый первый вариант. Ты так же красишь ногти светлыми тонами, ты не любишь яркие броские цвета. Я уверен, что ты до сих пор спишь только с правой стороны кровати, так как она находится дальше от двери и тебя не утащит ночью никакой монстр. Когда за рулем, ты всегда очень сосредоточена и серьезна на дороге, но это никогда не мешает тебе спеть какую-нибудь песенку. Волосы... Ты обрезала их, но вскоре вернула свою длину, потому что длинные волосы – это часть тебя, без них ты – это не ты. От тебя так же вкусно пахнет апельсином в молочном шоколаде... Ты совсем не изменилась.
– Ты не прав, – настойчиво повторила она.
– Да, не прав. Именно поэтому ты сейчас сидишь и теребишь свой крестик, который не выпускаешь из рук, когда нервничаешь. Поль, ты можешь обманывать меня, но не обманывай себя, – Дима осторожно коснулся рук девушки, заставляя ее выпустить крестик. – Спокойной ночи, – положив рядом с ней фотографию, мужчина ушел в прихожую, а вскоре покинул квартиру. Взяв рамку в руки, Пелагея оперлась о стекло. Она взглянула на фотографию, по щекам скатывались слезы.
– Я больше не пью кофе, – в пустоту прошептала Поля. – Его нельзя пить беременным.
Виктория, стоя под окнами квартиры певицы, все это время внимательно наблюдала за двумя темными силуэтами. Глаза застилали ненависть и злость. Теперь она точно знала, как будет мстить.
Комментарий к Глава 23. Все та же Полюшка Приветствую критику только в мягкой форме, укажите все недостатки работы.
====== Глава 24. Не всё ======
Утро следующего дня началось для Пелагеи с многочисленных звонков и сообщений, требующих Пелагею наконец открыть глаза и покинуть свою теплую постель. А так этого не хотелось… Ну-у, почему не могут выпустить закон, который бы гласил, что беременным девушкам можно хотя бы чуть-чуть опаздывать на работу? Или же просто поспать до обеда? Никакой справедливости. Абсолютно.
Нехотя открыв сонные глаза, Поля взяла с тумбочки телефон и, не посмотрев на номер вызываемого абонента, приняла вызов и вернула голову на мягкую подушку.
– Полька, приве-е-е-т.
Ой, Катюш, привет, удивилась певица, безумно счастливая слышать голос своей подруги.
Пелагея Сергеевна, с официальным тоном в голосе начала говорить Катя. – Позвольте поинтересоваться, а у вас фамилия случайно не Офигели, м?
Пелагея тут же распахнула глаза и присела на постели.
Это еще почему? недоумевала она.
– Потому что нам уже три недели, а ты к нам до сих пор в гости не приехала, – обиженно объяснила Катя. – А мы, между прочим, очень-очень по тебе соскучились!
– Катю-ю-ю-юшка, – виновато протянула Поля, – прости, пожалуйста. Я совсем замоталась: нескончаемые репетиции, уроки китайского, да еще и… – она остановилась, поняв, что о беременности лучше сказать при встрече, чем по телефону. – Хочешь, я сегодня к тебе приеду?
– Хочу.
– Ну-у… – девушка посмотрела на настенные часы, почесав макушку. – Тогда часиков в пять-шесть я у тебя.
– Ловлю на слове. Ладно, родная, я пошла Макара кормить. Мы тебя ждем.
Хорошо, Пелагея слабо улыбнулась. – До встречи.
Отложив телефон на тумбочку, девушка заставила себя подняться с кровати ближе к одиннадцати. Наскоро сделав уборку в квартире, Поля решила, что без подарков прийти в гости к новорожденному ребенку будет некрасиво, поэтому, собравшись, отправилась в торговый центр. К своему удивлению, девушка добралась до магазина всего лишь за час, а это с московскими дорогами ой как сделать непросто! Как только Пелагея переступила порог детских отделов, так глаза тут же начали разбегаться. Кругом игрушки, вещи для совсем маленьких человечков и множество мыслей в голове по поводу своего будущего ребенка. Девушка для себя отметила, что ей обязательно нужно будет посетить этот магазин вместе с мамой и Полиной, дабы прикупить все необходимое для своего малыша. Миловидные продавщицы провели, так сказать, небольшую лекцию о том, какой лучше выбрать костюмчик – вплоть до кроватки. После они дали Пелагее несколько каталогов, которые она сможет посмотреть дома и сделать правильный выбор в отношении детской мебели.
Пелагея не заметила, как невероятно быстро пролетело время и на часах было уже без пятнадцати пять. Быстро оплатив свои покупки, девушка вернулась в автомобиль. Хорошо, что Катя жила в пяти минутах езды отсюда, и уже минут так через десять Поля стояла около квартиры подруги. С трудом нажав на дверной звонок (из-за большого плюшевого медведя сделать это было непросто), она поудобнее перехватила подарки. Наконец послышался скрип открывающийся двери.
Полюш, это ты? осторожно спросила хозяйка квартиры, пытаясь разглядеть за огромным медведем свою подругу.
Привет, Катюш, ответила певица. – Забирай подарок, а то тяжело.
