Текст книги "Плод нашей нелюбви (СИ)"

Автор книги: curly_Sue_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 42 страниц)

– Может, пропустим все эти приветливые приветствия, никому не нужную любезность? – стальным голосом спросил Билан, сказав подошедшему официанту, что ему ничего не нужно. Хотелось как можно скорее решить все эти проблемы и навсегда вычеркнуть эту девушку из своей жизни. – Переходи сразу к сути разговора, не нужно тянуть кота за хвост.

– Тебе виднее, – Вика покачала головой. – Что, боишься к своей ненаглядной опоздать?

– Если это все, что ты хотела мне сказать, то я пойду, – мужчина уже собирался встать со стула, но холодная ладонь бывшей девушки остановила его.

– Подожди, я не просто так тебя позвала. Если не хочешь начать наш разговор с непринужденной беседы, то я не буду тебя томить и скажу прямо: я беременна. Я жду от тебя ребенка, Дим.

Комментарий к Глава 40. Я жду от тебя ребенка, Дим Приветствую критику только в мягкой форме, укажите все недостатки работы.

====== Глава 41. Мать и дочь ======

Дима удивился, услышав о беременности своей бывшей девушки: ее лицо было серьезным, даже немного испуганным. Она задумала оставить его подле себя таким вот способом? Однако долго теряться в догадках мужчине не пришлось, потому что едва он одарил ее удивленным взглядом, Виктория заговорила:

– От тебя не требуется никаких обязательств, никакой помощи. Я просто хотела предупредить тебя, что вскоре ты станешь отцом. Я долго сомневалась и решила, что малыш не виноват в том, что его папочка нашел нам замену, и он, если ты захочешь, будет при рождении носить твою фамилию и отчество.

– Это от кого же ты забеременела, позволь поинтересоваться? – скептически поинтересовался он, сложив руки на груди и буравя взглядом Вику. – Я знаю, что ты задумала, Вика, не отпирайся! Я все-е вижу! – брюнетка удивленно покачала головой, бегло бегая глазами по полупустому залу ресторана. – Да, я вижу! Вижу, куда дело идет! – Билан грозно взмахнул указательным пальцем. – Признавайся, ты решила таким способом вернуть меня? Твоя больная “любовь”, – он сделал воздушные кавычки, – пленила твой взгляд и затуманила последние мозги!

– Дима, не говори глупостей! Я правда беременна! Я ношу под сердцем твоего ребенка!

– О, да, – пробормотал Дима себе под нос. – Вот скажи, ты совсем ненормальная, да? Ты думаешь, что у меня с памятью не все в порядке, и меня можно разводить вот таким вот идиотским способом?! Можно я эту лапшу со своих ушей сниму, а? – мужчина мысленно снял с себя всю Викину ложь. – А то, знаешь ли, тяжело ходить с таким грузом! Вик, если ты думала, что я поведусь на твою “беременность”, то ты глубоко ошибалась. Может, я кажусь придурком, которого можно обманывать, и причем вот таким вот, как кажется, беспроигрышным вариантом, то это не так. У меня еще пока с памятью все нормально!

Сказать, что Виктория была несказанно разочарована, значит, ничего не сказать. Конечно, она знала, что скоро правда выплывет наружу и всех ждет огромный скандал, но ведь она не могла не попробовать забеременеть, правильно?

– Интересно, а ты так же говорил, когда узнал, что она беременна? – лукаво спросила брюнетка. – Ты вообще уверен в том, что эта Пелагея носит твоего ребенка? Может, она его где-нибудь нагуляла, слышала про ваш спор с Черным, а теперь просто водит всех за нос?! Почему-то я уверена, что Пелагея не делала ЭКО, а этой ложью приковывает тебя к себе. А ты ведешься на эту авантюру, как маленький мальчик! Как же тебя легко обмануть, Билан, – она укоризненно покачала головой.

– Вика, ты в своем уме? – от удивления и возмущения Дима даже поднялся с места и теперь почти угрожающе возвышался над девушкой.

Однако Викторию это ничуть не испугало, и она продолжила гнуть свое:

– А я беременна от тебя! Ты – мой единственный мужчина, я действительно ношу от тебя малыша, а ты поверил вот этой вот женщине, с которой даже близок никогда не был!

– Господи, Вика! – взмолился он. – Скажи, у тебя с памятью, что ли, не все в порядке?! Если бы ты была беременна, у тебя был бы, как минимум, четвертый месяц! Где твой живот? – Билан мгновенно вспомнил Пелагею, живот которой на этом сроке был уже хорошо виден. – Где справка о твоей беременности? В какую консультацию ты встала на учет?

Девушка устроилась поудобнее в кресле, сложила руки на груди и боязливо взглянула на молодого человека. Диме этот взгляд был знаком еще с их отношений: точно так же Виктория смотрела на него, когда она была в чем-то виновата, но боялась в этом признаться.

– Прекращай страдать ерундой! Найди себе какое-нибудь занятие, не связанное со мной или Полей!

– Это я должна быть на месте Пелагеи, – чуть ли не плача, произнесла Виктория. – Это я должна ждать ребенка, я должна готовиться стать матерью!

– Так, а в чем проблема? Десятки мужиков мечтают жениться на тебе: вот выйдешь замуж, забеременеешь, станешь мамой.

– Мне никто не нужен, Дима! – крикнула Вика, нервно всплеснув руками. – Я тебя люблю! Вспомни, как нам было хорошо вместе, Дим. Ну вы с Пелагеей не пара совсем, она тебе не подходит! Ну что ты… Дим, мой дом там, где ты, я не могу без тебя жить! Пожалуйста, давай начнем все сначала!

Удивленно покачав головой, Дима отодвинул мягкий стул и направился к выходу, не обращая никакого внимания на орущую о своей любви Викторию.

– Почему ты меня не слышишь? – продолжила кричать она ему вслед. – Неужели она лучше, чем я, ну-у, Дим?!

Билан покинул здание ресторана.

Ночью Поле приснился удивительный сон. В этом сне она вновь видела свою еще нерожденную дочку и Диму. Девушка улыбалась в ответ на широкую счастливую улыбку Димы. Они были в какой-то уютной комнате, втроем: сквозь плотно задернутые занавески проникали утренние лучи солнца, малышка, лежащая на руках Поли, улыбалась своей маме. Дима сидел рядом, скрестив ноги по-турецки, на их кровати и жадно ловил каждую легкую улыбку и мимолетный взгляд своей возлюбленной… а, может, уже и жены?..

Пелагея проснулась с улыбкой на губах, и тут же смущенно прятала нос под одеялом. Надо же, какой сон приснился… Но ведь скоро все это будет… наяву, по-настоящему (?).

Девушка повернула голову: на деревянной тумбочке лежал телефон, а на нем не было ни единого пропущенного звонка или непрочитанного сообщения. Она ждала хоть какой-нибудь весточки от Билана, но он все молчал и молчал. Интересно, а он уладил все свои дела с Черным?.. Наверное, нет, раз до сих пор не позвонил. «Ничего страшного, я тоже не всегда перезваниваю… А предупредить и успокоить, что с ним все нормально, мог бы!».

Тусклый свет в комнате означал, что час еще очень ранний: должно быть, нет и семи утра. Высунув руку из-под одеяла, Поля нащупала второй рукой серебряный браслет, что на днях увидел Дима. Девушка все это время тайно носила браслет под длинными рукавами одежды, а сейчас, сжав его пальцами, снова погрузилась в свои размышления.

«Господи… какая я, оказывается, коварная… Увожу у каких-то девушек Билана прямо перед носом… Глупо, глупо! Все равно ни эта Вика, ни Кристина не были бы счастливы с мужчиной, который любит другую… И вообще, мы познакомились с ним раньше, я начала с ним дружить очень-очень давно, да и ребенок у меня от него будет!».

Пелагея снова закрыла глаза, вызывая в памяти сладкие картины недавних дней. Вот она и Дима поздно ночью сидят на кухне в его загородном доме, непринужденно беседуют, размышляют на абсолютно разные темы, а он выполняет любую ее прихоть, несмотря на время на часах. Билан совершенно случайно касается ее руки, и Поля чувствует, как ее сердце тает, а сама она словно падает куда-то, и ей от этого так хорошо, как никогда прежде… А вот она сама протягивает руки к Диме, гладит его по лицу, и видит, как он прикрывает глаза от удовольствия, чуть слышно вздыхая… Какой он смешной, ее друг Дима… Такой большой, открытый, добрый и такой… любимый (?).

Чувство нежности накрыло Полю с головой. Девушка снова сжала в пальцах браслет и опустила ресницы, вспоминая не получившийся поцелуй… Как сладко замирало ее сердце, когда их губы были в паре сантиметров друг от друга, когда она чувствовала его учащенное дыхание, как хотелось продлить это мгновение и никогда, никогда не расставаться с этим человеком…

– Дочка?.. – раздался в дверях заспанный голос Светланы Геннадьевны. – А что ты делаешь?..

Пелагея быстро обернулась к маме, стирая с лица мечтательную улыбку и пряча браслет.

– Мама… я думала, ты еще спишь.

– Я уже проснулась, – женщина зевнула и присела на краешек постели. – Поля, а что ты носишь у себя на руке? Что ты сейчас рассматривала? – в ее голосе звучало чистое любопытство, отнюдь не подозрительность.

Певица успокоилась.

– Ах, это! – девушка беззаботно махнула рукой. – Это мой браслет. Тот, который мне подарили, помнишь?

– Помню, но… ты ведь говорила, что выбросила все подарки Димы, – произнесла Светлана Геннадьевна с сомнением.

– Выбросила, а браслет оставила, – не моргнув глазом, соврала Поля. – Тогда ему просто повезло, что не попался мне на глаза, а теперь, когда я его нашла и мы помирились с Димой, то решила немного поносить! Это очень красивое украшение!..

Следующие несколько часов Пелагея приводила себя в порядок, а женщина на кухне готовила завтрак. Было десять часов утра, и все это время девушка просидела как на иголках. Дима ей так и не позвонил. «Ну-у, конечно, теперь ему сидеть не с кем, наверное, со своей скучающей подругой время проводит!» – ревностно думала она, нарезая круги вокруг кровати. Оглядываясь вокруг, блондинка видела свою комнату, такую знакомую, ставшую родной за последние годы. Но при этом эта спальня была как будто незнакомой, опустевшей. Здесь кругом стояли вещи Пелагеи, и тот факт, что теперь Дима выпал из ее вечного поля зрения, не мог не нравиться. Тут ей показалось, что все стало другим: Билан незнамо где пропадает, а сама Поля сидит словно запертая в комнате и сходит с ума от мысли, что он проводит время с другой женщиной… Решив немного отвлечься, Пелагея спустилась на первый этаж, на кухню, чтобы помочь маме с готовкой.

Взгляд девушки остановился на блокнотном листочке, прикрепленном магнитиком на холодильник.

– Список плюсов Димы Билана? – удивилась Поля, взяв лист в руки. – Мам, ты что, совсем с ума сошла? Какой еще список? Ты зачем его написала, да еще и прикрепила на самое видное место?

– Это чтобы такие слепые особы, как ты, Полюш, понимали, что теряют своей дружбой, – ответила Светлана Геннадьевна, вытирая руки полотенцем. – Ты лучше сядь и почитай, больше пользы будет, чем от твоих возмущений!

Тяжело вздохнув, Пелагея устроилась за столом и бегло пробежалась глазами по списку.

– Так, когда ты писала первые четыре пункта, я была рядом, – заключила она, – поэтому я их пропущу, – мама согласно кивнула, опершись поясницей о кухонный нижний шкаф. – Независимый…

И он действительно был независимым. С первых же дней их знакомства и по сей день Дима всегда был самостоятельным молодым человеком: он не зависел ни от чьего мнения, всегда все проблемы и какие-либо вопросы решал сам, не прося никакой помощи. Он сам зарабатывал деньги, получил всю славу и успех, который сейчас имеется. И никому он ничего не должен. Как говорят, Дима был сам себе господин.

– Ответственный, безотказный, – вслух прочила Поля.

Безотказный… Сколько бы Пелагея не возмущалась на него и не ругалась с ним: все ее желания и капризы беспрекословно выполнялись. Стоило ей только попросить – это тут же появлялось у девушки, несмотря на какие-то обиды или разногласия.

– Упертый (в хорошем смысле этого слова).

Дима и вправду очень-очень упертый: он всегда добивается всего, чего хочет. Никогда не бросает свою цель на полпути и идет до нее до конца. Интересно, а Пелагея тоже его цель именно в личных отношениях?.. Как бы странно это ни звучало, но хорошее расположение к себе он получил. Да он буквально привязал ее к себе какими-то невидимыми нитями, которые укрепляются с каждой новой минутой, проведенной вместе, превращаясь в тугую веревку. Даже сейчас, сидя на маминой кухне и читая этот небольшой список, Поля невольно вспоминала о Билане…

– Димочка добр к детям любых возрастов (Полюш, прошу обратить внимание, что из него получится очень хороший отец), – Пелагея округлила глаза от недоумения, посмотрев на Светлану Геннадьевну. И откуда она столько знает об этом человеке? Мама и Дима ведь никогда не были друзьями, да она вообще его из-за своей дочери терпеть не могла. Или блондинке так только казалось?.. – Мам, это уже не смешно, – выдохнула девушка, отложив список в сторону. – Где ты только насобирала все эти плюсы?

– Ну-у… – задумалась Светлана Геннадьевна. – Я писала по твоим рассказам, по своим личным вчерашним наблюдениям. Лучше скажи, я в какое-нибудь его хорошее человеческое качество попала?

– Удивительно, – Поля недоуменно покачала головой, сверля взглядом отложенный список, – но ты здесь написала все так, как есть на самом деле. Мам, ты пока начинай завтракать без меня, а я сейчас приду, – она поцеловала женщину в щеку и, прихватив с кухонного стола листочек, побежала в свою комнату. Оставив лист на кровати, девушка нашла в спальне простой карандаш, удобно положила под спину подушку и написала: «Любит меня и малышку…».

День медленно клонился к вечеру, а никаких новостей от Димы не поступало, да и звонить было как-то неудобно. Пелагея медленно ходила туда-сюда по гостиной, не выпуская из рук телефон. Светлана Геннадьевна, устроившись в мягком кресле, достала из своего шкафчика спицы и моток пряжи розового цвета и включила телевизор. Сейчас Поля прилегла на мягкий диван, перекатывала в пальцах свой крестик и думала, что, когда Билан объявится, устроит ему такую “веселую” жизнь, что тот вмиг вспомнит, когда звонить нужно! Однако бессмысленные размышления приносили мало пользы и, вновь встав с дивана, она подошла к окну, осматривая вечернюю столицу. Сначала она пыталась сосчитать, сколько машин проехало мимо дома Светланы Геннадьевны, а потом, разблокировав экран мобильника, просмотрела ленту Инстаграма. Может, он выложил какую-нибудь фотографию – маленькую надежду на то, что с ним все в порядке? Но ничего не было. Такое чувство, что он провалился сквозь землю!

– Ты уже надоела маячить перед глазами, – спокойно отозвалась женщина, набирая на спицы тридцать семь петель. – Хватит нервировать и себя, и малышку! Возьми и позвони ему первая! Может, у него просто нет возможности позвонить, может, он занят каким-нибудь делом?!

– Боюсь представить, каким он может быть занят делом, – пробубнила Пелагея, отбросив телефон на журнальный столик и откинувшись на спинку дивана. – Наверняка своей Вике или Кристине свободный день посвятил!

Светлана Геннадьевна удивленно округлила глаза, остановив на несколько секунд вязание.

– Ты что, ревнуешь?

– Ревнуешь, ревность… нет, я его не ревную, – проворчала девушка, скрестив руки на груди. – Просто не нравится мне, что Дима не позвонил и не сказал, что с ним все хорошо, чтобы я не волновалась. Вчера ведь еще обещал! А еще меня просто раздражает, что он хоть немного, но может быть наедине с этими женщинами. Кто знает, к чему могут привести эти встречи?..

– Да ладно, Полюш, – отмахнулась мама, продолжив свое занятие. – Ты считаешь, что Димочка такой глупый и не раскусит их замыслы?

– Перед чарами хитрой женщины даже зрячий может ослепнуть… Но, я надеюсь, Дима не попадется на эту удочку!

– Не ревнуешь, значит, – как-то странно произнесла женщина. – А что за девушки окружают Билана?

– Да есть одни красавицы, – усмехнулась Поля. – Кристина – его давняя подруга, приехавшая из Испании, по-моему. Так вот, она на днях звонила Диме, просила о встрече, а он отказался, сказав, что проведет весь вчерашний день со мной. Но вот Вика… та как пить дать увяжется за ним! Она не отходит от него ни на шаг с самого того дня, как узнала, что Дима отец моей малышки! Делает вид, что возмущена моим положением, но на самом-то деле в мыслях одно – стать женой Билана!

– Ничего у нее не выйдет, Полюш, – уверенно заявила Светлана Геннадьевна. – Твой Дима… хм… ну он только твой, понимаешь? Он и на других девушек-то не смотрит. Все его глаза устремлены только на тебя, и, боюсь тебя разочаровывать, но взгляд этот наполнен далеко не дружескими чувствами.

– Да что ты такое говоришь, мама, – ахнула дочь. И тут же опустив глаза в пол, густо покраснела. Она ведь знала о его настоящих чувствах, знала и не могла полюбить Диму.

– А что в этом удивительного? – захлопала ресницами мать. – Я вообще считаю, что ты гораздо больше подходишь Димочке, чем эти две особы и остальные девушки.

– Мама! – едва не задохнулась от возмущения Пелагея. – Сейчас же перестань!..

– Поля, это же очевидно, – продолжила женщина, как ни в чем не бывало. – Если Дима сердится или печалится, с твоим появлением на его лице проступает самая искренняя улыбка – иногда явная, иногда скрывается в уголках глаз. Если ты, отправившись куда-нибудь, задерживаешься, он не находит себе место и постоянно ворчит! Ты же сама мне все это рассказывала, а теперь будешь отпираться?

Девушка поняла с изумлением, что ее мама вспоминает новые и новые мелочи, доказывающие особое отношение мужчины к Поле. Неужели никто этого не замечал раньше? Или просто привыкли, а Светлана Геннадьевна, как новый человек, не просвещенный в их странные отношения, смогла уловить то, на что у всех были закрыты глаза. Ну и чудеса… Как же помочь этим двоим осознать, что они созданы друг для друга?..

– Это глупости, мам, – махнула рукой Пелагея. – Я не буду отпираться, но и спорить тоже не хочу, поэтому давай лучше просто посидим? – она пододвинулась поближе к маме и, присев на подлокотник кресла, обняла ее. – Ты чего вяжешь?

– Пинетки для своей внучки, – Светлана Геннадьевна улыбнулась, показав начало маленькой пяточки.

– Очень красиво! – Поля улыбнулась, потрогав мягкую пряжу на спице. – Научи меня тоже вязать, а?

– Полюш, я не хочу тебя обижать, но ты знала, что запрет на вязание во время беременности – вполне обоснованное мнение: говорят, что ребенок в животе как бы старается повторить движения мамы и путается в пуповине. И к мифическим приметам это не имеет никакого отношения. Разумеется, это не стопроцентная гарантия, может и пронести, как говорится, но лучше не рисковать. И вообще, с чего ты решила рукоделием заняться? Тебя ведь это никогда не интересовало!

– Мне нечем заняться, – устало ответила Пелагея, встав на ноги. – Я от безделья с ума схожу! Так хочется найти себе какое-нибудь занятие, но мне ничего нельзя! А это я еще не вышла в декретный отпуск, а ведь там так много свободного времени, хоть устраивайся на какую-нибудь работу, не связанную со сценой.

– Ты подожди рождения дочери, так вопрос о свободном времени отпадет сам собой, – усмехнулась женщина. – Я тебя уверяю, тебе даже спокойно посидеть будет некогда, поэтому прекращай жаловаться, а садись и отдыхай. Набирайся сил, ведь при родах они тебе очень-очень понадобятся.

– Мам, покажи, как вязать. Я сама лезть туда не буду, правда. Просто посмотрю, а потом, когда рожу, буду тренироваться.

– Зачем тебе вязать, Поль? Раньше, когда я начинала заговаривать о вышивках, вязании и шитье, ты даже слышать ничего не хотела, а теперь просишь научить.

– Раньше мне не для кого было учиться шить, – ответила дочь и улыбнулась. – А сейчас я очень-очень хочу вязать! Это так интересно и увлекательно, мне кажется, – она внимательно стала наблюдать за передвижением четырех спиц, стараясь запомнить эту сложную, как ей казалось, технику вязания. – И как ты еще ни разу не запуталась?

– Поля-я, – Ханова-старшая покачала головой. – Иди лучше поешь, а то ведь с обеда ничего не ела! Если блинчики остыли, то я новые жарить не буду.

Светлана Геннадьевна сделала звук телевизора погромче, а Поля с улыбкой на лице направилась на кухню.

Глядя, как ароматный пар поднимался над кружкой чая, и чувствуя во рту нежный вкус тонкого теста, девушка вспомнила свое детство и то, как мама пыталась научить готовить Пелагею, а она отмахивалась и утверждала, что ей не обязательно учиться, ведь она с мужем будет ходить по ресторанам. И как хорошо, что Светлана Геннадьевна тогда не отступила и взяла все под свой контроль: теперь из вредной девочки Поли получилась хорошая хозяйка, в будущем она станет отличной матерью, а, может, когда-нибудь и любящей женой. Острая тоска по такому далекому прошлому вдруг защемило сердце Пелагеи. Если бы они с мамой остались в Новосибирске, какой могла быть их жизнь? Остались бы они в этом городе, или Светлана Геннадьевна вновь приняла бы решение о переезде в столицу? «А если последнее, – подумала Поля, – познакомились ли бы мы когда-нибудь с Димой?». Какими бы были их отношения, не будь этой ссоры? Как ее мать отнеслась бы к Билану? Так же нахваливала или, наоборот, невзлюбила? Скорее всего, полюбила, как сейчас… Интересно, а смогла бы Поля полюбить его?.. К сожалению, она никогда этого не узнает. Пелагея тяжело вздохнула, понимая, что ужинать ей больше не хочется.

Неожиданно раздался телефонный звонок, и, быстро поставив грязную посуду в раковину, девушка, как подорванная подбежала к телефону, надеясь, что звонит Дима. Но это был не он. Разочарованно взглянув на дисплей, она приняла вызов. Звонил Иван Ургант по одному очень важному делу: мужчина сообщил, что у его программы в Сочи будут целую неделю идти съемки, а Пелагею приглашают в «Розу Хутор» в качестве гостьи. Немного подумав, девушка дала свое согласие, дабы немного отвлечься от грустных мыслей и перестать злиться на Билана.

Комментарий к Глава 41. Мать и дочь Приветствую критику только в мягкой форме, укажите все недостатки работы.

====== Глава 42. Обещала ======

Со вчерашнего дня у Пелагеи было пресквернейшее настроение, для которого вполне хватало и трех причин: неизвестность, волнение и раздраженность. Первые два пункта были связаны с Биланом, а третий – с мыслями о том, что он может быть с одной из двух женщин, в то время, когда она потихоньку начинает сходить с ума. Целыми часами Светлана Геннадьевна всячески старалась завладеть вниманием дочери, но при этом делала вид, будто соглашается с действиями Димы и желает глубже понять всю эту ситуацию, а заодно не переставала нахваливать молодого человека и открывать Поле глаза на очевидное.

– Полюш, ты куда? – в прихожую вышла мама, вытирая руки полотенцем.

– Я в Останкино съезжу, – предупредила она. – Может, там кто-нибудь о Диме что-нибудь слышал или знает, где он второй день пропадает: он не отвечает на мои звонки, игнорирует сообщения, вдруг что-то случилось. Я не могу сидеть сложа руки.

С этими словами Пелагея выбежала за ворота коттеджа и, сев в вызванное ею такси, отправилась в здание телецентра. Теперь неугомонная дочь Светланы Геннадьевны начала по-настоящему паниковать: если никто не ищет Билана, значит, он показывается кому-то на глаза. Но почему не ей? Неужели скрывается? Не хочет общаться? Или правда что-то случилось, ведь должны быть на это какие-либо объяснения. Вскоре она побывала в Останкино, вот только эта поездка не принесла ей никаких новостей: Диму видели в последний раз в день съемок поединков. Все ссылались на то, что сейчас у наставников законные выходные перед дополнительным этапом, поэтому это не удивительно, если Билан пропал на несколько дней.

Работники были немало обеспокоены и немного удивлены: чтобы Пелагея искала Диму – это больше похоже на что-то из области фантастики, чем на реальные события. Она медленно брела по улице, как вдруг ее окликнул знакомый голос.

– Пелагея! Пелагея, подожди! – послышался позади Поли запыхавшийся женский голос. Певица резко обернулась: к ней подходила Виктория. Пелагея нервно сглотнула.

– Что тебе нужно? – перешла она прямо к делу.

– Мне нужно с тобой поговорить, – сказала Вика без тени улыбки. – Пойдем в какое нибудь кафе? Здесь неподалеку есть одно тихое спокойное заведение, я думаю, нашему разговору никто не помешает.

– Нам не о чем разговаривать, – Пелагея покачала головой. – Если хочешь говорить, обращайся к Диме, а не ко мне. Не нужно меня впутывать в ваши отношения, – она лукаво улыбнулась уголками губ, вспомнив, что у них нет никаких отношений, а Билан полностью встал на сторону беременной девушки.

– Боюсь, что это касается и тебя. Не беспокойся, ни тебе, ни твоему ребенку ничего не угрожает. Мы просто поговорим, и все.

Виктория жестом руки любезно пригласила девушку рукой, той ничего не оставалось, как последовать за ней.

В небольшом уютном кафе Поля привычно уселась на диван, сложив руки в замок, и уставилась на Вику, которая неловко встала, не решаясь присесть.

– Кофе? Чай? Сок? – растянулись губы певицы в улыбке. – Официант! – позвала она молодую девушку к столику. – А ты садись, чего же ты стоишь? У меня нет времени, чтобы тратить его бессмысленно, говори, чего хотела.

Брюнетка медленно присела на край дивана напротив Пелагеи. К девушкам подбежала официантка, в шоке уставившись на знаменитую артистку.

– Принесите нам, пожалуйста, чай, – попросила ее Поля, не обращая внимания на состояние работницы. Вика кивнула девушке, та поджала губы и, не произнося ни слова, ушла.

– Что ж, Пелагея. Без тебя у нас тут много чего произошло, – уверенно начала Вика.

Поля не сводила с нее глаз, чувствуя, как она неловко держится.

– Мы расстались Димой, а у тебя как дела?

– В каком смысле без меня? – недоумевала блондинка. – По-моему, я была здесь и присутствовала практически во время всех ваших разговоров, переломных моментах отношений с Димой. Если ты хотела поговорить об этом, то не нужно, у нас с Димой друг от друга секретов нет, и мне о вас все-все известно.

– Забавно, да? – разлепила пересохшие губы Виктория и наклонила голову к плечу, до девушки долетел тяжелый аромат духов. – Тебе нет дела до наших отношений, Диме – до ваших. Не пойми меня неправильно, Пелагея, – она поправила тонкие золотые часики на запястье, – но если ты рассчитывала на что-то иное в этих отношениях – то я тебя разочарую. Так будет всегда. А хочешь, я тебе расскажу, что будет дальше? – глаза брюнетки опасно заблестели. – Дима станет задерживаться на работе, потому что не сможет выносить твоих упреков. А упреки появятся, я гарантию это. На полчаса, на час… Однажды он вообще придет под утро, и твоя женская интуиция подскажет тебе, что он был с другой.

Пелагея неопределенно мотнула головой, но ничего не ответила Вике. Та с азартом продолжила:

– Сколько я измен пережила!.. Не счесть. Но теперь это все в прошлом – для меня, – поправила себя Виктория, улыбнувшись. – А для тебя все только начинается. Тебя никогда не интересовало, почему Дима встречался со мной, хотел строить семью? Почему он так быстро забыл о своей любви к тебе?..

– Месть, – пожала плечами она. – Мы поругались… и ему стало обидно.

– Верно, – развеселилась Вика, – месть. Но я была нелюбимой женщиной, лишь способом сделать тебе больно. А что ты скажешь насчет его любовниц?..

Поля молчала. Когда Полина рассказывала ей об очередной пассии своего заклятого врага, девушка не верила подруге. Как у него может быть столько женщин? Почему он даже не скрывается?.. Но Виктория не врала, это было видно.

– Я не знаю о его любовницах, – просто ответила певица. – Ничего.

– Тебе достаточно знать, что они были, – брюнетка совершенно спокойно разговаривала с девушкой, которая разрушила ее жизнь, не испытывая к ней сейчас никакой неприязни: она ведь была уверена, что после этого разговора Пелагея и видеть не захочет Билана, и тогда он вновь станет только ее. – И они есть, поверь.

Официантка принесла поднос с чаем, поставив его на столик.

– Спасибо, – с нажимом ответила Поля, указывая глазами на другой столик. Она неторопливо взяла чашку с подноса, предложив одну из них собеседнице. Вика автоматически приняла ее. Официантка недовольно качнула головой и снова удалилась.

– А хочешь, я объясню тебе, почему так будет? – Виктория с удовольствием отпила горячий напиток. – Ты ведь сделала ЭКО, так ведь? И он случайно оказался донором – отцом твоей будущей дочери.

– А с чего ты вообще взяла, что я сделала ЭКО? – с вызовом произнесла Пелагея. – Может, я забеременела от Димы естественным путем?

– Но… – растерялась брюнетка. – Дима мне сам сказал, что ты сделала ЭКО…

– А такой вариант, как конспирация, личный секрет, отмазка от всех глупых вопросов ты не рассматривала? Неужели ты веришь в такие невероятно случайные совпадения? Никогда бы не подумала, что такая неглупая девушка, как ты, могла поверить во весь этот бред. И с чего ты вообще взяла, что у Димы появятся, или же появились любовницы?

– Потому что он наигрался, вот почему. Правда я не думала, что его хватит так ненадолго.

– Наигрался? – нахмурила брови Пелагея.

– О да. Не знаю, что у вас произошло, предположу – конфликт из-за дочери, или, может, ты его в чем-то упрекнула. Но Билан не любит конфликтов. Он всегда уходит от них, как ушел и в этот раз… Он изменил тебе в тот самый день, когда ты вышвырнула его с цветами из своей гримерки. Он изменил со мной, а я беременна…

Поля не знала, что сказать. Неужели все это ей не померещилось? Она действительно беременна от Димы?..

– Вот моя справка, – брюнетка достала из сумки и небольшой папочки медицинскую справку, подтверждающую ее беременность. Четыре недели – значит, это правда. У Билана появилась своя семья, а они с малышкой ему больше не нужны, поэтому он и игнорирует ее. – Пелагея, я понимаю, что ты не рассчитывала на Диму, как на отца твоего ребенка, но мы-то собирались строить с ним свою семью, много говорили о будущих детях, хотели пожениться, а тут ты появилась, как снег летом! Ты сможешь воспитать свою дочь без чьей-либо помощи – помнишь, ты об этом говорила – а я не смогу. Я не смогу дать своему малышу то, что можешь дать ты своей дочери одна!

Певица быстро смахнула с щеки капнувшую из глаз слезу, дабы ее никто не заметил.

– Ты ему сказала о ребенке?

– Сказала, – твердо ответила Виктория, утвердительно кивнув. – Дима поехал к родителям, чтобы сообщить им эту радостную новость.

– Я могла бы тебе наговорить сейчас того, что ты сказала мне тогда, начать трогать за живое, как это делала ты, потому что ты заслуживаешь это в два раза больше, чем пришлось пережить мне!.. – собственный голос показался блондинке слишком испуганным, почти истеричным. Так нельзя… Нужно успокоиться. – Но я не буду делать этого, только потому, что ребенок ни в чем не виноват. Я не буду лезть в ваши отношения с Биланом, обещаю… – она полезла в сумку за кошельком. – Счастья вам! Я надеюсь, что малыш у вас родится крепким и здоровым! – Поля расплатилась и, поправив тонкий ремешок сумочки на плече, направилась к выходу из кафе.