Текст книги "Плод нашей нелюбви (СИ)"
Автор книги: curly_Sue_
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 42 страниц)
– Это ошибка… Просто чудовищная ошибка, – пробормотала себе под нос девушка, поднимаясь с холодного пола и доставая из сумки мобильник. Она набрала номер (с пятой или даже шестой попытки) человека, чей голос она хотела услышать больше всего на свете. Она мысленно молила Всевышнего, чтобы все это оказалось неправдой, чтобы Дима ответил на ее звонок и, услышав его голос, она успокоилась. Но, кроме длинных надоедливых гудков, в трубке ничего не было слышно.
– Господи, ну возьми же ты трубку! – умоляла Пелагея, нервно нарезая круги по гостиной и постукивая ногтями по корпусу телефона. Мысль о том, что Дима мог стать виновником аварии или же очень сильно пострадать, не давала Поле здраво рассуждать. – Пожалуйста, Дим, ответь мне, а потом можешь послать куда подальше, – она с трудом сдерживала подступающую истерику.
Певица присела на диван и вытерла с щек слезы, которые текли из серых глаз без остановки. Набирая номер Билана, наверное, уже в сотый раз, Поля закрыла лицо ладонями, словно прячась от окружающего мира. Зачем?.. Зачем она пожелала ему разбиться на этой машине?.. Зачем она наговорила ему столько гадостей?.. Правильно ведь говорят: слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Вот и она сказала, не подумав своей глупенькой головушкой, а теперь жалеет обо всем: жалеет о четырех годах вражды, жалеет о всех грубых фраз, которые она частенько кидала в его сторону, и жалеет о том, как прошла их последняя встреча…
В таком безысходном состоянии прошел час, а затем второй. На протяжении всего этого времени, Пелагея не оставляла попыток дозвониться до Димы, но все тщетно. К телефону так никто не подходил, и к домашнему тоже. В голову лезли не самые хорошие мысли (хотя она старалась выкинуть их из своего сознания и думать о хорошем), сердце невыносимо больно ныло, бешено отбивая чечетку в груди. Хотелось лечь спать и забыть обо всем, как о страшном сне, а наутро проснуться – и все хорошо: не было никаких пожеланий, этой ужасной аварии и с Димой все в порядке. «Ага, как же… – подумала про себя Пелагея, терроризируя заплаканными глазами вид из окна. – Мечтать, Полечка, не вредно. Никто по твоему желанию время вспять возвращать не будет, хотя это не помешало бы…».
«…В Москве госпитализировали водителей первых двух автомобилей и молодую семью после автокатастрофы»,– донеслось из телевизора. Пелагея тут же перевела взгляд на экран, присев на краешек дивана и убрав выпавшие пряди волос назад.
«Виновник ДТП получил серьезные травмы в результате ДТП в Центральном административном округе города Москвы, сообщает корреспондент Алла Андреева. Авария произошла накануне, девятого февраля, на Арбате. Поворачивая на перекрестке, водитель BMW, не справившись с управлением, врезался в Nissan, подцепив с собой и Фольксваген. Пострадавших доставили в городскую больницу, у молодой девушки закрытая черепно-мозговая травма, у остальных многочисленные ушибы, а дети, к счастью, не пострадали, уточнили сотрудники ГИБДД города. Что касается виновника аварии, он в очень тяжелом состоянии. Для выяснения всех обстоятельств происшествия сотрудники ведомства проводят административное расследование. Отметим, что в понедельник, восьмого февраля, в ДТП также пострадали двое юных пешеходов»...
– В больнице? – в пустоту спросила Пелагея, делая звук телевизора еще громче. – В какой больнице? – испуганно переспросила она, не запомнив название. Девушка еще раз набрала номер Димы, вот только ни в новостях, ни мобильник Билана не отвечали. Никто не мог дать ответ на волнующий ее вопрос: жив ли Дима?..
Спасением для Поли стала бегущая строка, в которой подробно указывался адрес этой больницы. Быстро собравшись, певица, запыхавшись, выключила телевизор, схватила с собой телефон и связку ключей от квартиры и машины и выбежала (буквально вылетела) пулей на улицу. Если Дима сейчас в тяжелом состоянии, то она обязательно должна быть рядом. Она надеялась, что ее и энергетика малышки должны помочь молодому человеку поскорее встать на ноги и оправиться после автокатастрофы. «Только бы успеть… – подумала Пелагея, мчась по ночным улицам города в больницу. – Пусть с ним будет все хорошо, пожалуйста», – жалобно попросила она, подняв голову, стараясь справиться с новым потоком слез. За все время пути девушка продолжала настойчиво звонить Диме, но он так и не подходил к телефону. Наконец показалось огромное здание городской больницы. Сердце было готово выпрыгнуть из груди, слезы не переставая катились из глаз. «Он живой… Живой… – внушала себе Поля, переступив порог больницы. – Живой и невредимый, просто получил немного травм…». Вокруг царил настоящий хаос: все бегали, что-то кричали, суетились, из палат был слышен детский плач… Больничный запах тут же ударил певице в лицо, отчего она неприятно поморщилась. Было чувство, что мир сошел с ума.
Пелагея, осматриваясь по сторонам, медленно подошла к седоволосому мужчине в круглых очках, который стоял около регистратуры и что-то искал в каких-то папках. Вокруг него бегала молоденькая девушка (наверное, медсестра) и почему-то оправдывалась.
– Извините, пожалуйста, – дрожащим голосом произнесла Поля, прикоснувшись к холодной поверхности белоснежной стойки.
Доктор оторвал взгляд от своих бумаг и удивленно вскинул брови.
– Голубушка, милая, у вас что-то срочное? – затараторил он, продолжив бегло перебирать документы. – К нам привезли пострадавших после аварии, и они в очень тяжелом состоянии.
– Я как раз по этому поводу, – едва сдерживая слезы, сказала девушка. – Скажите, водитель BMW, он… – Пелагея быстро облизнула пересохшие губы, посмотрев на мужчину глазами, наполненными надеждой на хороший исход дальнейших событий.
– Погиб… Погиб, голубушка, по дороге в больницу, – врач тяжело вздохнул, подняв взгляд на певицу и поправив на носу очки.
Поля тут же почувствовала, как все внутри оборвалось. Закрыв рот ладонью, она попыталась остановить вырывающуюся наружу истерику. Из глаз прыснули крупные слезы, от невыносимой боли хотелось кричать. «Погиб…– эхом пронеслось в ее сознании. – Погиб, не доехав до больницы». Доктор ошарашенно прикоснулся к ее плечу и мягко погладил, стараясь оказать Поле хоть какую-то моральную помощь.
– Вы его жена? – совсем тихо спросил мужчина, беспокоясь оттого, как беременная девушка (он заметил ее живот) задыхалась от слез.
– Он оставил меня одну… – Пелагея замерла на месте, виновато опустив глаза. Она сквозь слезы растерянным взглядом осмотрела холодные больничные стены, озадаченных врачей, которые пытались спасти жизни трех остальных людей, ставших случайными участниками этого ДТП, и измученный взгляд мужчины, внимательно осматривавшего певицу. Он совсем не знал, чем можно помочь этой несчастной. Ведь потеря мужа, да еще и в таком положении, – это самое ужасное, что может произойти в жизни каждого человека. И как такое пережить, ни он, ни Пелагея не знали. Девушка пропускала все вопросы врача мимо ушей, чувствуя, как постепенно земля начинает уходить из-под ног. Она слабо качнула головой на очередную фразу врача, не желая верить в происходящее. Мир Пелагеи был полностью разрушен на мелкие кусочки. Растоптан, не оставив больше никаких шансов на спасение.
– Девушка, послушайте, – осторожно начал доктор, мягко подталкивая певицу к небольшому диванчику, и, взяв ее холодные руки в свои, заставил ее опуститься на мягкую поверхность мебели и выслушать все, что он собирался ей сказать. – Слишком сильное столкновение было, понимаете, он потерял очень много крови. Если с остальными дела происходят более-менее, то в этом случае все шансы на спасение были ничтожно малы.
Пелагея с трудом слушала скорее монолог, чем диалог мужчины. Она не могла вымолвить ни слова, в ушах звенели ее пожелания Диме разбиться на автомобиле, а перед глазами стояли картинки, показанные в новостях, с места аварии. Внутренний голос злорадно хихикал над разбитой девушкой, утверждая, что ничего страшного не произошло, она всего лишь получила то, чего та-а-а-к хотела. Как она могла позволить себе сказать такое? Как?.. Поля не понимала. Певица поднялась с дивана, удивленно посмотрев на доктора.
– Зачем? – наконец спросила она одними губами. – Зачем вы мне говорите о каких-то шансах? Какой смысл о них теперь говорить, когда человека больше нет? – Пелагея непонимающе пожала плечами, стирая с щек слезы.
Поля медленно побрела к выходу из больницы, опустив одну руку на живот, а второй держась за белоснежную, давящую на сердце стену. Она не обращала внимания на предложенную медсестрой помощь, на всю эту суматоху и просто шла… Шла, прокручивая в своей голове вывод их с Димой истории. Хотелось скрыться от этого темно-серого мира, вмиг потерявшего все разнообразие и краски этой жизни. И что теперь делать? Как дальше жить без Димы, она не представляла. Девушка словно в тумане добрела до своего автомобиля. Опустошенно откинувшись на спинку водительского сидения, она обняла свои плечи озябшими пальцами и, поежившись от пробирающего холода, медленно прикрыла глаза.
«Я бы смогла все потерять,
Мой милый, без тебя.
Только б вернуть время назад,
И вновь тебя обнять.
Вокруг меня одна зима…
Ну, где же ты, любовь моя?»
Одними губами пропела Пелагея, смотря в одну точку. Слезы высохли, а к горлу подкатил ком, благодаря которому было очень трудно говорить. Даже пойти было не к кому, чтобы поплакаться, представляете? Мама уехала, Полине сейчас не до нее. Безысходность.
«Там, где нет тебя…
Одни я черно-белые вижу сны.
Там, где нет тебя…
Мои на землю падают ангелы.
Там, где нет тебя…
Нет солнца, только вьюга зима.
Там, где нет тебя…
В мире я одна».
Вцепившись закоченелыми пальцами в руль, Пелагея тронулась с места. В данный момент она совершенно не понимала, что делает. Вихрь мыслей и боли бушевал в ее душе. Девушка ехала туда, куда глаза глядят. Не домой, нет (Поля не хотела возвращаться в пустую холодную квартиру, не хотела оставаться наедине со своим горем, поэтому вот так вот бездумно каталась по сумрачной Москве). Было очень страшно… И чувство, что из сердца вырвали часть нее, так и не покидало душу. И почему никто, кроме нее, не замечает, что столица отныне теперь не такая, какой была прежде? Почему никто не видит ее горя, никто не разделяет его вместе с ней? Тогда бы, наверное, не было так больно. Каждый бы взял себе кусочек этого самого чувства, разделил бы между собой – и не пришлось бы нести эту ношу в одиночку. Все было бы намного проще.
Поездив так около двух часов, Пелагея остановилась на одном из московских мостов. Девушка выпорхнула из салона, и с тяжелым сердцем прикоснулась к ледяным перилам, опершись на них. Лицо обдувал суровый февральский ветер, возвращая ясность и трезвость уму. С глаз градом начали капать слезы, оставляя на перилах незаметные капли перемешенные с крупными хлопьями снега. Закрыв лицо руками, Пелагея зарыдала в голос.
Мысль о том, что они последние годы с Димой были заклятыми врагами и тратили время на то, чтобы как можно сильнее обидеть друг друга, не давали ей покоя. Да еще и последняя встреча около женской консультации... Пелагея во всем винила себя: не произнеси она тех страшных слов, ничего бы этого не было. Кто-то когда-то сказал, что слова делают вокруг земли круг и через какое-то время возвращаются обратно к человеку, с чьих уст было что-либо сказано. Вот так, видимо, Полины же слова и вернулись к ней. Глупая. И почему она так негативно относилась к нему? Ей ведь так его не хватало… как близкого человека, как лучшего друга. И теперь, когда их отношения более-менее начали налаживаться, Поля все испортила своими же руками. Секунда – и все оборвалось. Не было больше того Димы, который одним только взглядом мог заставить испепелять ее яростью. Не было больше того Димы, который мог заставить засиять улыбку на ее лице. Сказка закончилась, не успев толком начаться.
– Спасибо тебе за частичку тебя, – всхлипывая, произнесла Пелагея. Подняв заплаканные глаза к звездному небу, она положила руки на уже заметный живот. – Благодаря тебе я исполню свою мечту… – громко плача, сказала девушка. – Спасибо тебе за нашего ребенка… Я обещаю, что стану хорошей матерью для нее…
Поля сделала глубокий вдох, мысленно считая до десяти, чтобы хоть немного успокоиться, чего сделать совсем не получалось. Москва зажила своей ночной жизнью: улицы засветились яркими фонарями, в воздухе витал холодный воздух, на трассах появилось еще больше машин, чем было днем. Всхлипывая, девушка вытерла тыльной стороной ладони слезки, которые ну никак не хотели останавливаться. Посмотрев на Москва-реку, Пелагея положила локоть на перила, опустив голову на дрожащую руку. Время без Димы будто остановилось для нее.
Этой темной ночью Билан возвращался после репетиции на такси домой. То, что его машину угонят именно сегодня, никак не входило в его планы, и из-за этого ему остальную половину дня пришлось проездить на таком неудобном для него транспорте (встретившись с Полей около консультации, молодой человек отправился в свою квартиру, дабы переодеться и пообедать, а потом отправиться на репетицию. Когда все дела в квартире были сделаны, он вышел на улицу и… не обнаружил свою любимую “ласточку” на парковке). Сейчас Дима был совершенно уставшим и выглядел так, словно он несколько суток вагоны в поезде разгружал! В душе засели всего два желания: поскорее вернуться домой и завалиться спать, а уже завтра, набравшись сил, заняться поиском своего автомобиля. Глаза сами собой слипались, все-таки тяжелый день давал о себе знать. Потерев руками закрывающиеся глаза, мужчина уставился в окно, наблюдая за красотой ночи. Все-таки ночь – это волшебное время суток. Именно сейчас можно прогуляться по улице, наполненной свежим воздухом, или же просто полежать в постели и помечтать, что наверняка делает большая половина человечества. Но Диме больше всего хотелось спать, без мечтаний и прогулок (прогулок-то, явно, ему на сегодня достаточно).
И вот осталось пересечь последний мост, повернуть на повороте, проехать еще несколько километров – и певец дома. Подняв глаза на окно, молодой человек удивился, когда увидел ту, кого совсем увидеть сегодня и не надеялся (да и пока у нее с настроением не все в порядке, Полю лучше было не трогать. Дима хотел, поговорить с ней завтра, когда та немного успокоится).
– Пелагея? – удивленно произнес мужчина, заметно напрягшись. Нет, ну это точно была она: белокурые волнистые волосы, тоненькая талия (несмотря на беременность, девушка все равно оставалась худенькой), маленький рост и такие родные серо-зеленые (заплаканные?) глаза. По одному ее внешнему виду было понятно, что у нее что-то случилось. Вот только что?
– Остановите машину, – попросил Дима у водителя, потянувшись во внутренний карман куртки за кошельком. Вот только водитель его не услышал. – Тормози, я сказал, – чуть громче и грубее сказал он, – неужели вы не видите, что девушке плохо?
Автомобиль резко остановился, пропустив мимо ушей скрип шин, Пелагея нащупала рукой крестик на своей шее и сжала его в руке, продолжая горько плакать. Расплатившись с таксистом, Билан вылетел из машины и медленно подошел к плачущей певице. Остановившись буквально в пяти шагах от Поли, стоявшей к нему спиной, молодой человек невольно сжал руки в кулаки. Его волновало множество вопросов: кто или что заставило ее плакать? Почему она стоит посреди моста ночью совсем одна? Что вообще происходит? Эти вопросы были больше похожи на риторические, чем на обычные, ведь ответа никто не мог дать.
– Никто не достоин твоих слез, Поль, – как-то неожиданно тихо, для самого себя, произнес Билан, сверля взглядом чуть подрагивающую спину девушки от негромких всхлипов. – Ты не должна плакать, слышишь?
Сердце Пелагеи было готово вырваться наружу, отчего дыхание вмиг участилось. Живой… неужели он жив?
– Пожалуйста, – прошептала она, моля всех высших сил, чтобы этот голос ей не послышался. – Пожалуйста, пожалуйста, – Поля оставила свой крестик в покое и медленно обернулась, распахнув красные ото слез глаза. Не показалось: недалеко стоял Дима, непонимающе осматривая девушку с головы до ног. – Ты живой, – одними губами произнесла она и, бросившись в его объятия, уткнулась в мужскую грудь, тихо плача.
Обняв певицу за талию, Билан ошарашенно посмотрел на бесконечную водную гладь.
– Поль… – мягко отозвался он. – Пелагея, что случилось? – но она ничего не отвечала и только сильнее прижималась к молодому человеку, боясь, что он может оказаться иллюзией. – Пелагея! – Диме пришлось повысить голос, чтобы та его наконец услышала.
Блондинка подняла на него серые глаза и облегченно выдохнула, когда смогла рассмотреть лицо Димы. Ни царапинки, ни малейшего ушиба – разве такое возможно после сильной аварии? Или все-таки это плод ее воображения и Поля видит то, что так хотела увидеть? Он был настолько реалистичным, что все сомнения отпадали сами собой. Это точно был он, Дима, целый и невредимый.
– Авария… новости… больница… – с трудом глотая подступающие к горлу слезы, Пелагея старалась связать между собой обрывки фраз. – Мне сказали, что ты погиб… Что ты потерял очень много крови и погиб, не доехав до больницы. Как ты мог оставить меня одну? – она легонько ударила кулачком по его груди и уткнулась носиком в шею. – Ты обещал всегда быть рядом, а сам оставил меня и малышку одних!
«Малышку?» – удивился мужчина, не веря своим ушам.
– Чего, Поль? – недоумевал он. – Я не оставлял вас, Полюш, – Билан ласково погладил ее по мягким волосам. – Я же здесь, рядом с вами, – когда девушка потихоньку начала успокаиваться, молодой человек осторожно спросил: – О какой аварии ты говоришь, Поль? – он прикоснулся к ее руке, сжатой в кулак. – Ты о чем?
Не разрывая объятий, Пелагея подняла голову вверх и встретилась с испуганным взглядом Димы. «Не оставил… – подумала про себя она, не опуская заплаканных глаз. – Он не оставил нас…». Вдруг перед глазами все стало расплываться, а следующие вопросы Билана были слышны как через огромный слой ваты.
– Поль?.. Полюш?.. – заметив странный взгляд девушки и почувствовав, как Пелагея «растекается» в его руках, Дима не на шутку испугался.
– Дим… – прошептала Поля, прежде чем потерять сознание.
– Поль, Поля! – и снова она у него на руках без сознания. Но на этот раз все намного страшнее. Билану на секунду показалось, что Пелагея на мгновение перестала дышать. Подняв певицу на руки, он отыскал глазами машину Поли и, положив ее на заднее сидение, сел за руль (из-за сильных потрясений блондинка забыла вытащить ключ из замка зажигания). – Все будет хорошо, Полюш, – проговорил он в пустоту и завел мотор.
«Я отведу беды твои, касанием дождя...
И за тебя небо молить не перестану я.
И где бы ни был ты и я,
Тебя хранит любовь моя…»
Благо они находились в центре города, и больница была буквально в трех кварталах отсюда. Удивительно, но пробок на трассах практически не было, что, конечно же, сыграло молодым людям на руку. Дорога заняла не меньше десяти минут. Остановив машину около здания, Билан, взяв Пелагею на руки, поспешил внутрь. Это была та самая городская больница, где некоторое время назад Поля узнала о смерти мужчины. Сейчас здесь было гораздо спокойнее, чем прежде. Отыскав глазами пожилого мужчину в белом халате, Билан подошел к нему.
– Помогите ей, пожалуйста, – умоляюще попросил Дима, обращаясь к доктору и указывая на бессознательное тело девушки.
– Ой, а я ведь ее знаю, – посмотрев на певицу, сказал врач. – У нее сегодня муж в автокатастрофе погиб.
– Господи, да жив я. Мою машину сегодня угнали, а со мной все хорошо. Она беременна, пожалуйста, сделайте что-нибудь и помогите ей.
– Так, быстро, – засуетился мужчина, позвав легким движением руки к себе медсестру. – С учетом, какой стресс она пережила, возможна угроза выкидыша, – обеспокоенно предупредил он, помогая Диме положить Полю на подкаченные медсестрой носилки.
– Сделайте все возможное, но сохраните малыша.
– Не переживайте, это наша работа.
На протяжении получаса врачи суетились вокруг Поли, стараясь привести беременную девушку в чувство. Дима ходил из угла в угол огромного пустого коридора, нервно постукивая пальцами по корпусу телефона. Только сейчас он заметил пропущенные звонки от абонента “Пелагея”, и их было очень-очень много: шестьдесят четыре непринятых вызова. Похоже, что остальные репортажа не видели, и слава Богу, знаете ли! Больше всего Диму волновало состояние Поли, ведь она не в первый раз так теряет сознание, что начинало настораживать. Все эти нескончаемые помутнения в ее здоровье и угрозы выкидыша не могли не беспокоить. И как он вообще додумался отпустить Полю в таком состоянии одну домой после женской консультации? Нужно было провести этот день с ней, хотела она этого или нет. Тогда бы всего этого можно было избежать. Бедная, бедная Пелагея. Ну почему все беды происходят именно во время ее беременности?.. Неужели нельзя было этому произойти до нее или вообще никогда не происходить?..
Присев на кушетку, стоявшую рядом с дверями между двумя палатами, молодой человек опустил голову, закрывая лицо руками. Из палаты, где лежала Пелагея, доносились тихие шаги и негромкие разговоры врачей. Диме показалось, что он что-то услышал про низкое давление. Ну, конечно, столько эмоций испытать за один день, да еще и уже успеть похоронить (близкого?) человека, тут не только давление может упасть.
Послышался режущий слух скрип двери. Повернувшись в сторону, Дима увидел доктора, позади которого стояла медсестра, держа в руках, видимо, заведенную карточку Пелагеи. Молодой человек тут же вскочил с кушетки и подошел к Андрею Владимировичу (так звали врача).
– Что с ней? – взволнованно спросил Билан. – Что с ребенком?
Андрей Владимирович махнул рукой медсестре, показывая своим жестом, что та может идти.
– Выкидыш миновал, – облегченно сообщил мужчина. Дима краем глаза наблюдал из приоткрытой двери за спящей в палате Полей. – У Пелагеи слишком низкое давление, мы поставили необходимые лекарства, дабы его поднять. Сейчас она спит. Но, я бы вам посоветовал, пока не забирать ее из больницы. Пелагею нужно оградить от всех стрессов, иначе последствия будут неисправимыми. Пусть полежит недельку-другую здесь, под нашим четким досмотром, отдыхает и набирается сил, потому что через пять месяцев они ей очень сильно понадобятся, – улыбнулся доктор, намекая на приближение дня родов.
– Конечно-конечно, – согласился Дима, кивнув головой. – Я не против, чтобы она побыла в больнице под наблюдением врачей, может, тогда она перестанет так нервничать. Скажите, а я могу побыть с ней? Мне не хочется оставлять ее одну.
– Можете, – врач одобрительно кивнул. – Доброй ночи.
Билан медленно вошел в палату, плотно прикрыв за собой дверь. Главное, пережить такую длинную ночь.
На часах было четыре утра. В палате было очень темно и тихо, только шум капающей капельницы нарушал столь давящую тишину. На лицо Пелагеи падала лунная дорожка, придавая ее лицу не менее бледный и болезненный вид. Рядом с кроватью сидел Дима, крепко держа Полину слабую руку, и, всматриваясь в окно, думал об их с Полей отношениях. Как сильно изменилось его отношение к Поле за последние четыре месяца! Раньше он был готов прибить эту девушку своими же руками за любой косой взгляд или слово, а теперь? Теперь ради нее и ребенка он готов пожертвовать всем, что у него было, только для того, чтобы им обоим было хорошо. А еще она сегодня сказала «малышка»... Неужели у них будет маленькая принцесса? Никто просто не представлял, как он всю жизнь мечтал о дочери… Особенно об этой маленькой копии Поли (он почему-то был уверен, что девочка будет очень похожа на свою маму). Просто представьте, какое это счастье – иметь уменьшенную копию Пелагеи… Это будет просто невероятной для него радостью. Теперь и он ждал появления ребенка не меньше самой девушки.
Интересно, а согласился бы он видеть в качестве матери своих детей Викторию? Определенно, нет. Эта гулящая, стервозная и думающая только о себе девушка не способна будет дать их с Димой детям то, что сможет дать Пелагея. Мужчина был уверен, что Поля после рождения ребенка с головой уйдет в материнство и возможно, на несколько лет забудет о своей карьере артистки, без которой, между прочим, она не может прожить. А смогла ли пожертвовать самым дорогим Вика? Наверное, ответ будет точно таким же. Теперь, здраво мысля, Дима понял, что Виктория стала всего лишь обычным приключением в его холостой жизни, которое он уже никогда не будет вспоминать. Таких девушек, как она, было множество, но таких, как Пелагея, – всего одна, в единственном экземпляре.
Задумавшись о наболевшем, Билан не заметил, как Пелагея с трудом открыла отяжелевшие веки.
– Дим, – слабо прохрипела блондинка, до конца не осознавая, где она находится и что вообще происходит, – а где я? – удивленно осматривая больничные стены, спросила она.
– Слава Богу, – облегченно выдохнул Билан. – Полюш, ты только не волнуйся, хорошо? Ты сейчас в больнице, ты у меня сознание потеряла, – девушка тут же положила руку на живот, проверяя, ничего ли не изменилось в ее фигуре. – Не волнуйся, с малышом все хорошо.
– Спасибо, – прошептала Пелагея, одарив мужчину самой искренней улыбкой.
– Поль, пообещай, что больше не будешь так нервничать, – строго попросил Дима. Воспоминания вернули Полю на несколько часов назад, она вновь испытала все пережитые чувства, а на глазах появились слезы.
– Я думала, что ты погиб… Я думала, что осталась совсем одна. Из меня будто душу вынули.
– Как ты узнала о аварии?
Девушка вздохнула.
– Новости, – она виновато опустила голову. – По телевизору показали сюжет, и там была твоя машина.
– Поль, ее угнали.
– Потом сказали, что пострадавших отправили в больницу. Я поехала сюда, а здесь узнала, что водитель BMW умер, так и не доехав до больницы, – слезы брызнули из ее глаз. – Почему ты не подходил к телефону? Я тебе звонила раз сто, и никто не ответил на мой звонок! Ты даже не представляешь, что я пережила… Дим! – певица закрыла лицо ладонями и заплакала в голос.
– Ну, тише, тише. Полюш, все хорошо, я жив и здоров. Ну малыш, ну, ты чего? – испуганно спросил Дима. – Поль, возьми себя в руки и подумай о ребенке, – он крепче сжал руки девушки, заставляя ее убрать их с лица.
– Дим, обними меня, – попросила Пелагея. Билан прилег рядом с ней и осторожно обнял ее, позволяя уткнуться Поле ему в шею.
– Все будет хорошо, успокаивайся, – он ласково погладил ее по спине.
– Я так испугалась…
– Все страшное позади, Поль. Постарайся уснуть, тебе и малышу нужен отдых.
– Ты только не уходи!
– Ну куда я уйду? Все давай спи, Полюш, – молодой человек поцеловал Пелагею в лоб, а она, медленно закрыв глаза, уснула.
«Там, где нет тебя…
Одни я черно-белые вижу сны.
Там, где нет тебя…
Мои на землю падают ангелы.
Там, где нет тебя…
Нет солнца, только вьюга зима.
Там, где нет тебя…
В мире я одна».
====== Глава 27. Начало телепузико-масяненых времен ======
«Мы иногда готовы простить даже самые ужасные поступки и только ради того, чтобы не терять человека. Это и есть любовь – страх потерять родное».
Лучи солнца пробирались сквозь плотно закрытые больничные занавески, вынуждая Пелагею недовольно поморщиться от яркого солнечного света и накрыться с головой теплым одеялом, дабы как можно подольше остаться в этой ночной прострации, которая так и норовит покинуть стены этой палаты. Вспомнив некоторые события вчерашнего дня, девушка распахнула глаза, нехотя присев на постели. Светлые стены, белоснежный потолок, керамический пол и запах различных лекарств тут же напомнили Поле, где она находится. А как же хотелось проснуться в своей уютной квартирке и не менее теплой постели без всех этих капельниц, принятий таблеток и прочей ерунды, которые должны помочь ей в скором выздоровлении. Все тело сковывала ужасная слабость и несильное головокружение, отчего хотелось зареветь подобно маленькой девочке. Но ведь люди не так поймут, если услышат, что известная всей стране артистка, да еще и достаточно взрослая, готовящаяся сама стать матерью, сидит и капризничает оттого, что ей не хочется пить невкусные горькие лекарства и ставить уколы. Детский сад, честное слово.
Нащупав ногами под кроватью тапочки (которые по каким-то неизвестным причинам здесь оказались), Пелагея подошла к окошку – к своему единственному путеводителю на свежий воздух, которого ей так постоянно в последнее время не хватает. Почему ей резко перестает хватать воздуха? Поля на этот вопрос ответить, к сожалению, не могла. Наверное, это слишком резкая реакция на все запахи, от которых моментально становится не по себе. Быть беременной очень-очень трудно, особенно когда ты практически всю беременность проводишь одна (ну, без мужчины, который смог бы терпеть все выходки и исполнять любые прихоти). Поэтому и приходиться обращаться к лучшим подругам (в частности, к Полине Гагариной, которую Пелагея за этот месяц, можно сказать, хорошенечко так загоняла (обычно поздней ночью) по магазинам). Приоткрыв пластиковое окно, Пелагея ртом вдыхала в себя холодный воздух, совершенно не боясь простудиться. Спасительный воздух тут же заполнил легкие девушки, заставляя ее блаженно прикрыть глаза. Почувствовав себя немного лучше, Поля оставила окно открытым и вернулась в постель. Перед глазами вмиг всплыли картинки недавнего прошлого: новости, авария, больница, смерть Димы, мост, случайная встреча с Биланом, потеря сознания, заснула в объятиях Димы. И все эти воспоминания так из неописуемой боли плавно переросли в чувства легкости и окрыленности.
Пелагея резко огляделась по сторонам, бегло ища глазами молодого человека. Она точно помнила, что уснула в Диминых объятиях – ну, и где же он тогда? В голову начали лезть дурные мысли, например, что все это оказалось фантазией или же обычным сном. Недоуменный и испуганный взгляд девушки метался из стороны в сторону до тех пор, пока он не упал на пульт от плазменного телевизора, который весел на стене. Потянувшись до тумбочки за пультом, Пелагея прикоснулась свободной рукой к своему животу (малышка вновь решила напомнить о себе, и Поля почувствовала несколько четких толчков).
– Тише, тише, доченька, – успокаивающе произнесла Поля, погладив живот. – Если Дима действительно погиб, то о его смерти будут говорить на каждом канале, – пробормотала она себе под нос, включая телевизор. Какие-то сериалы, мультфильмы, утренние телешоу – пока ничего страшного нет. Постепенно подступающая паника начала отходить на второй план, а Пелагея – верить в то, что прошлая ночь ей все-таки не приснилась. Но спокойствие, увы, было недолгим. Переключив на очередной канал, девушка наткнулась на новости.
