Текст книги "I'm all you see around (СИ)"

Автор книги: Crystal Vision

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 29 страниц)

На лице Джинни появилась злорадная ухмылка.

Тут уже никто не остался равнодушным. Все дружно заулюлюкали. Гермиона знала, что это проигрышный вариант в её случае. Джинни сегодня сидела за столом Слизерина и, кажется, нашла общий язык с этим хорьком. Но она не могла не принять вызов, и, ничего не сказав, кивнула.

– Самое интересное начнётся сейчас, – хлопнула в ладоши Лаванда. – Преподаватели!

И они с Парвати на пару глупо захихикали. Гермионе даже захотелось бросить в них пустую бутылку из-под сливочного пива Рона.

«Преподаватели, – подумала Гермиона, – кто из преподавателей ценит больше всего умственные способности?.. Пожалуй, большинство, это же преподаватели, а значит, проблем не должно возникнуть. Но больше всего, пожалуй…».

– Профессор Люпин! – выпалила Гермиона.

Джинни сузила глаза:

– Снейп!

Слабонервные тихо вскрикнули, а Рон чуть не свалился с ручки дивана.

– С-снейп? – переспросила Гермиона, благополучно забывшая об этом преподавателе. – Как ты себе это представляешь?

– Разве он не преподаватель? Или ты сдаёшься? – позлорадствовала Джинни над растерянностью Гермионы.

– Нет, конечно! – с жаром воскликнула та.

– Ну, тогда по рукам.

И девушки пожали друг другу руки.

– Неделя на каждого, – сказала Джинни. – Все собравшиеся – свидетели и судьи! И, кроме того…

Джинни с подозрением оглядела сокурсников. И все поняли этот взгляд. Гермиона составила список и наложила на него, как и на пятом курсе, заклятье «ябеда».

– Среди нас нет Эджкомб, – как-то вяло запротестовала Лаванда, но её никто не стал слушать.

Пари вступило в силу.

========== 4. Беллатрикс находит союзника ==========

И сейчас ты уходишь

В поисках мести

Обиженная, обезумевшая, у которой ничего не осталось.

(строчки песни Сarlos Ponce «La venganza» в переводе Екатерины Л.)

В дверь перекошенной хибары на окраине леса в окрестностях Скарборо постучались. Но ответа не последовало – никто не собирался открывать ветхую дверь.

Человек в длинной тёмной мантии, не дождавшись, когда его впустят, достал из широкого кармана мантии палочку и, взмахнув ей, отворил дверь.

– Кто здесь? Убирайся! – из темного помещения на фигуру в капюшоне была наставлена палочка. Глаза сверкнули недобрым блеском.

Гость снял капюшон.

– Белла! – прохрипел удивлённо хозяин хибары.

– Фенрир, – Беллатрикс Лестрейндж, а это была именно она, снисходительно ему улыбнулась и вошла в полумрак помещения.

– Как ты здесь оказалась?..

– Во что ты превратился, Фенрир? – брезгливо сморщилась Беллатрикс, игнорируя вопрос оборотня. – Во что они тебя превратили?

Пожирательница подошла вплотную к оборотню и погладила его по плечу холодными пальцами. Она говорила тихим вкрадчивым голосом с ноткой сочувствия:

– Такой опасный и сильный, вынужден скрываться в жалкой лачужке, ведя никчёмное существование…

– Зачем ты пришла? – грубо спросил Фенрир, скидывая руку Беллатрикс.

Но та лишь усмехнулась.

– Неужели не догадываешься? – волшебница обогнула его и встала напротив, чтобы видеть его лицо. – Мне нужна помощь.

– Помощь? Для чего?! Всё закончилось. На нас охотятся. Единственное, что мы сейчас можем – это прятаться, что я и делаю. Тебе нужно место, чтобы спрятаться? Я не жадный, живи здесь, – и с этими словами Фенрир сделал широкий жест рукой, обводя своё скромное жилище. Оборотень резко встал и пересел на старое перекошенное кресло около маленького грязного окошка, отвернувшись от собеседницы.

– Мы живы, Сивый! – воскликнула Лестрейндж, начиная злиться. – Мы должны отомстить за нашего Лорда.

– Твой Лорд – дурак! – просто сказал Фенрир и усмехнулся, оскалив острые зубы.

– Не смей! – зашипела Беллатрикс. – Мы оба разделяли его идеологию, оба преданно служили ему! Он жив в нас, и в наших силах отомстить за него, вернуть былое величие. Подумай, разве ты не хочешь жить на воле?.. Никого не бояться? Не прятаться? Вспомни прошлую жизнь.

– Но что мы можем? – горько усмехнулся оборотень, не в силах спорить с волшебницей о преданности Лорду. – Я скрываюсь, и ты тоже… Мы всё потеряли. Кроме того, я никогда не разделял интересы твоего Лорда. Он обещал мне власть, как и многим, и мне всего лишь был нужен временный союзник.

– У меня есть план, и есть магия, которой Лорд обучил меня незадолго до падения, – ворковала Белла, приближаясь к Фенриру, пропустив мимо ушей его последнее замечание. – Есть также тайное оружие и древняя магия, способная подчинить всю Британию, подмять под себя людей в Министерстве, отомстить мальчишке Поттеру и предателю Снейпу. Разве ты не хочешь видеть, как они мучаются? Разве ты не хочешь отомстить своим врагам, чтобы они получили по заслугам?..

Белла, не побрезговав, села напротив Фенрира на грязный табурет в мантии из дорогой ткани.

– Ну что? Терять уже нечего, ты с нами? – нетерпеливо спросила Лестрейндж, не в силах больше выносить тягостного молчания.

– «С нами»? – удивлённо переспросил Фенрир. – Кто ещё?

– О, это то самое оружие, про которое я тебе говорила. И она уже начала действовать.

– «Она»? – продолжил удивляться оборотень. – Не знаю, насколько верны твои слова, Белла, но ты права – терять уже нечего. Я с тобой.

Довольная Беллатрикс хищно улыбнулась.

========== 5. Обольщение. Жертва № 1 ==========

Если действовать не будешь, ни к чему ума палата.

Ш. Руставели

– Что тебе нужно от моего брата? – спросила Миллисент Булстроуд на второй день, после того как заметила «ухаживания» Джинни за своим младшим братом Томасом.

Джинни нисколько не смутилась и нагло улыбнулась в ответ слизеринке. На этой неделе она укоротила мантию с помощью заклинания и теперь намеренно расстёгивала сверху несколько пуговиц своей школьной блузы, когда подходила к Тому. В отличие от своей сестры, Том был намного миловиднее, хрупче и скромнее. Джинни для себя отметила, что паренёк был очень даже симпатичным. Почему она раньше не замечала этого? Он так смущался, когда Джинни подходила к нему, заводя разговор о чём-либо. Краснел, как помидор на грядках профессора Спраут. Джинни сразу поняла, что у парня мало опыта в общении с девушками. «Ещё бы, с такой-то сестрой», – сочувственно подумала она.

Парень обезумел от счастья из-за того, что к нему стала подкатывать столь красивая и яркая девушка Хогвартса. Он очень гордился, что завёл такое знакомство.

Сегодня они условились встретиться в библиотеке после занятий. Конечно, не самое романтичное место, зато самое популярное в это время дня, и парень сможет лишний раз задрать нос перед сверстниками, прогуливаясь с такой девушкой.

Джинни продолжила нагло улыбаться, вспоминая это.

– Так что? – напомнила о себе Миллисент, прерывая раздумья девушки.

Уизли рассеянно взглянула на собеседницу.

– Твой брат не против общения со мной.

– Оставь его в покое, Уизли, ясно?! Я твоего не трогаю, и ты моего не трогай! – она с угрозой нависла над Джинни.

– Можешь трогать, он сейчас свободен, – пожала плечами Джинни и вскочила с места, не забыв сделать комплимент Малфою о его безупречно красивой и элегантной сорочке. Миллисент лишь открыла рот от возмущения.

– Благодарю, Уизли, – чуть опешил Малфой, – не думал, что у кого-то из вашей семьи хороший вкус.

Джинни пропустила колкость мимо ушей. Конечно, она играла нечестно, ведь по условиям пари нельзя было обольщать сразу нескольких подопытных в одну неделю. Только выбранного. Но ведь Гермиона не видит, да и сорочка действительно красивая, что греха таить? Можно и забросить втихую удочку.

– Гермиона, ты, кажется, проигрываешь первый тур, – сказала за обедом Кэролин. —Я слышала, Джинни и Том хотели встретиться сегодня после занятий в библиотеке.

Гермиона не подала вида, что нервничает.

– Я успею, – заверила она Кэролин, хотя сама слабо верила в сказанное.

В таком возрасте, как у Томаса, любить можно было только глазами, она это прекрасно усвоила ещё по Рону.

По правде говоря, она даже не знала с чего ей начать. Джинни действительно была впереди. Ещё вчера Гермиона отыскала парня, мало представляя, чем она может его завлечь. Мозгов у парня, как подозревала Гермиона, маловато, чтобы оценить её блестящий ум. Достаточно популярная и красивая девушка Хогвартса или самая лучшая и умная ученица Хогвартса (не догадываетесь, кого выберет паренёк в пятнадцать лет, имеющий небогатый опыт общения с девушками, тем более, когда первая из тех двух буквально вешается к нему на шею?.. Догадываетесь? Вот, и Гермиона догадалась). Нужно было узнать больше о его интересах. Вдруг они найдут общие темы?

Когда Гермиона поймала парнишку за рукав мантии в одном из коридоров перед занятием по ЗОТИ, тот испуганно затараторил:

– Это не я, это Билл сделал! – он попытался высвободиться, и это ему удалось – силёнок у Гермионы сдержать пятикурсника не было.

«Ага, чего-то натворили! Но всевидящее око старосты придётся на время прикрыть, – с грустью подумала Гермиона. – И, всё же, интересно, как они набезобразничали».

– Э-э, Том, ведь верно? Я не собираюсь тебя отчитывать.

– Да? – с подозрением на неё покосился парень и на всякий случай сделал шаг в сторону. – Тогда что?

Действительно, что ещё старосте нужно от пятикурсника?

– Э-э… – замялась Грейнджер. – Как у тебя с учёбой? Есть ли проблемы?

«Ага, нашла темку. Пожалуй, староста и вправду может заботиться об успеваемости пятикурсников», – решила Гермиона.

Томас настороженно и недоверчиво уставился на Гермиону бледно-голубыми глазами.

«Красивее, чем у Рона», – не без злорадства отметила Гермиона.

– Да ты не бойся, – заверила она его и попыталась кокетливо улыбнуться, отчего парень насторожился ещё больше. – Просто это новая обязанность старост – помогать с учёбой, кхм… тем, у кого проблемы.

Что она мелет? Ладно, сойдёт, решила Гермиона.

Парень всё ещё косился на старосту с подозрением.

– Я просто хочу помочь, – быстро добавила та, мило улыбнувшись. Надо сказать, эта улыбка далась ей лучше, чем кокетливая, потому что парень заметно расслабился, – не бойся, я всех спрашиваю.

– Ну-у…– замялся парень. – Тогда ладно. Вообще-то, есть проблемы с зельями… с домашкой. Поможешь?

– Конечно! – обрадовалась Гермиона. – Давай свою домашку сюда!

Том вытащил из сумки свиток и протянул Гермионе.

– Вот, – сказал он.

Гермиона выхватила свиток, как будто от него зависела её жизнь. Настроение у неё улучшилось. Контакт налажен!

– Спасибо! – воскликнула она, но одёрнула себя: – Точнее, я посмотрю и исправлю, встретимся вечером, после занятий, и я отдам исправленную работу, идёт?

– Э-э…– замялся парень, – вообще-то, я занят в это время.

«Неужели Джинни важнее домашней работы по зельеварению?!» – негодовала гриффиндорка.

– Томас Булстроуд! – гневно прикрикнула она. – Ничто не может быть важнее уроков для тебя, ведь в этом году вы сдаёте СОВ!

Эти слова оказали прямо-таки волшебное действие на парня и он, страдальчески скривив лицо, посмотрел на Гермиону, кивнув.

– Хорошо.

– Скажем, в шесть?

– Хорошо, – повторил парень, и поспешил скрыться от назойливой и нудной старосты, ни с того ни с сего заинтересовавшейся его успеваемостью.

Гермиона с Джинни условились, что недельный тур выигрывает тот, с кем подопытный согласится пойти на свидание (ну или если это совсем тяжёлый случай – встретиться за чашкой чая). В конце недели после сеанса обольщения девушки высылают оппоненту записку-приглашение на воскресный вечер.

Сидя у камина в гостиной Гриффиндора и развернув свиток Тома, Гермиона тихо ужасалась способностям мальчика. «Да-а, тут не проблема, тут проблемища!» – подумала она, начав причитать вслух:

– Кошмар… Страх… Что это?.. Как усики жуков можно класть в котёл в одно и то же время с крапивой?! И ещё не помешивать при этом?!

Кэролин, сидящая рядом с ней, тихо посмеивалась, делая домашнюю работу по зельям и отлично понимая несчастного парня. Зельеварение для неё – это просто непроходимый тёмный лес, в котором она начинала путаться, не ступив и пару шагов. А, казалось бы, дедушка и дядя – лучшие алхимики своего времени.

В гостиную ворвалась разъярённая Джинни.

– Гермиона Грейнджер! – гневно произнесла она с порога. – Это нечестно пользоваться положением старосты! Том сказал, что у него важная встреча с тобой!

Гермиона спрятала улыбку.

– Нечестно делать Малфою комплименты, – возразила она.

«Мерлин, она слышала!», – сникла Джинни.

– К тому же у него был выбор: я или ты, – добавила Гермиона.

– Когда это старосты стали делать домашку за других учеников? – спросила Уизли.

Гермиона лишь улыбнулась и поспешила покинуть гостиную, прихватив свиток с собой – стрелка часов приближалась к шести.

В гостиной остались Джинни и Кэролин. Обе молчали, хотя Кэролин исподтишка наблюдала за Джинни. Ноздри той разъярённо раздувались, как у быка на красную тряпку. Она скрестила ноги и руки, уставившись в одну точку.

Джинни действительно была красива – стройная фигура, пышная грудь… «Не то, что у меня», – вздохнув, с завистью подумала Кэролин, посмотрев на себя. Кроме того, у Джинни были красивые, карие, будто янтарные глаза, подходящие под цвет её волос. Кэролин не нравились её собственные глаза – чёрные, не интересные. Она сильно завидовала людям с цветными глазами… «Вот у Гарри вообще шикарные глаза – ярко-изумрудные», – мечтательно вспомнила девушка.

Джинни заметила взгляд Кэролин на себе:

– Чего надо? – зло спросила она.

Кэролин вспыхнула и моментально уткнулась в пергамент. Из спальни мальчиков показался Гарри.

– Джинни, ты не видела Гермиону? – спросил он.

Девушка пропустила вопрос мимо ушей.

– Гарри, – её голос был уже не таким раздражённым, – не хочешь прогуляться со мной?

– Джин, прости, – пробормотал Гарри, – просто столько заданий…

– Другого я и не ожидала, Гарри Поттер! – и Джинни выбежала из гостиной.

Гарри с растерянным и немного виноватым видом подсел к Кэролин на диван.

– Зельеварение? – спросил он, кивнув на свиток.

– Да, – девушка подняла глаза на Гарри, про себя восхищаясь этой яркой зеленью радужки. – Так сложно, ничего не понимаю. А ты понимаешь, Гарри?

– Чуть-чуть, – усмехнулся он. – Моя мама прекрасно разбиралась в этом, но, кажется, я пошёл в отца – хороший ловец и игрок в квиддич.

– Я слышала, – улыбнулась девушка. – Ты уже набрал команду, Гарри?

– Не совсем. Нужны ещё двое… Может быть, ты хочешь попробовать себя в качестве игрока?

– Никогда не пробовала, – призналась девушка, чем заметно огорчила Гарри.

Гермиона рассказала ему, что родители Кэролин погибли, отец – на войне, мать – при родах. Но Гарри не стал выдавать подругу и решил сам поинтересоваться:

– А кто твои родители, Кэролин?

Девушка слегка растерялась, этого вопроса она явно не ожидала.

– Я была маленькой, когда их не стало, – грустно ответила она.

– О, прости. Мне жаль, – Гарри действительно было жаль, ведь его родители тоже умерли, и он тоже не знал их, как и Кэролин. – Мои родители тоже умерли…

Девушка кивнула, она знала. Посмотрев в глаза Гарри, она увидела в них печаль и отметила про себя, что такие красивые глаза не должны быть грустными. Она бы очень хотела увидеть их счастливыми. Сделать счастливыми.

***

В пятницу Снейп наконец-то разделил по парам Гриффиндор и Слизерин.

– Надеюсь, ни у кого не возникло вопроса, зачем я это делаю? – спросил он и остался доволен немым ответом. Даже если вопросы и были, их предусмотрительно не задавали, дабы не вызвать на себя гнев грозы подземелий.

– Мистера Малфоя и мисс Грейнджер я ставлю вместе как самых, – он сделал паузу, – что-то соображающих учеников.

Гермиона смотрела на Снейпа и с ужасом думала, что почти через три недели должна будет приступить к его обольщению.

– Я хочу научить Лонгботтома хоть чему-нибудь, – говорил Снейп, – и поэтому он будет работать без пары, чтобы не слушать чужие подсказки и заставить свой… кхм… мозг слегка поднапрячься. И не смотрите на меня так, Лонгботтом, это для вашего же блага, потом устанете благодарить (как же, Невилл рассыплется перед Снейпом в комплиментах и благодарностях!).

Невилл безмолвно застонал, а Малфой потешался над ним, что есть мочи. Гермиона, хоть и хотела треснуть Малфоя за насмешки (Невиллу и так достаётся от Снейпа!), всё же была рада оказаться с ним в паре. У неё появился шанс, не вызывая недоумения со стороны, сделать шаг к «обольщению» слизеринского принца. Осталось понять, с чего начать. Мнение Малфоя о ней законсервировано на несколько долгих лет вперёд, а, может, и на всю жизнь. Он её терпеть не мог, хоть и перестал звать «грязнокровкой». Гермиона серьёзно задумалась над этим, поэтому не сразу заметила пристальный взгляд чёрных глаз на себе. Аудитория тем временем откровенно хихикала над летающей где-то в облаках гриффиндоркой и нависшего над ней Снейпа.

– Мисс Грейнджер, – спокойно позвал он её и ухмыльнулся, когда девушка резко вздрогнула, заметив перед собой профессора.

– Профессор, простите, – залепетала Гермиона.

– Я так понимаю, что известная всезнайка Гриффиндора решила отдохнуть на седьмом курсе? – Снейп продолжал сверлить её взглядом, от которого у Гермионы бегали мурашки по телу. – Вы считаете, что репутация примерной и лучшей ученицы будет работать на вас, а вы будете прохлаждаться? Так вот, спешу вас разочаровать, мисс, – он медленно отошёл от неё к своему столу. – Чтобы сдать экзамены и написать диплом, придётся всё-таки напрячь мозги, как вы пытались делать до этого.

«Пыталась делать до этого? Вот же гад!» – обидевшись, подумала Гермиона. Ей очень хотелось, чтобы он сейчас прочёл её мысли о себе. Она была оскорблена, и от злости закусила губу. И ещё этот Малфой потешается над ней, вот же хорёк белобрысый! «Нет, не буду ничего делать, пусть тур с Малфоем выиграет Джинни!», – твёрдо решила про себя гриффиндорка.

***

Гермиона, с мыслями о неминуемом поражении, писала Томасу Булстроуду записку о сегодняшнем свидании. Джинни же сияла и ходила довольная весь выходной день. Они решили на день сократить тур с Томасом для ровного отсчёта недель. В выходные вряд ли можно было бы получить отказ от свидания из-за нехватки времени и кучи заданных уроков.

Записки были готовы и посланы оппоненту вместе с Лавандой и Парвати.

Парень явно не ожидал всего за неделю стать таким популярным среди немалоизвестных представительниц слабого пола Хогвартса. Парни с его факультета откровенно завидовали ему, и он стал пользоваться среди них особым почётом всего-то за первую неделю обучения. Некоторые стали спрашивать совета у него по части обольщения девушек. Том был явно доволен собой, хоть и не знал, что такого случилось с ним. Должно быть, просто он вырос, стал привлекательным и сексуальным. Он теперь стал подолгу рассматривать себя в зеркале и даже уловил намёки на эти качества. Получив две записки с просьбой о свидании сегодня вечером, Том сначала широко улыбнулся, но, внимательно посмотрев на время свидания, заметно сник и погрустнел. Двадцать ноль-ноль. Он вспомнил Джинни – красивую, а главное популярную девочку школы, она такая смелая с ним… Том мечтательно закатил глаза. А её поцелуй был просто незабываемым, соблазнительным и вовсе не потому, что у него он был первым. Джинни намекала на что-то большее, говорила что для этого назначит время в выходные… И что в итоге? Он сжал записку и нервно сглотнул. Развернул вторую. Гермиона Грейнджер. Староста школы, внезапно к нему привязавшаяся. И всю неделю помогала с уроками… А родители так сильно хотят, чтобы их сын отлично сдал все СОВ, а в особенности зелья, они ведь уже спланировали судьбу сына и подобрали ему необходимую работу, требующую навыков в этом предмете, а главное, отличных оценок. Но парень был вовсе не способен к отличной учёбе. А тут такой шанс! Всё-таки родители, Мерлин их за ногу, есть родители. Том тяжело вздохнул, будто отправляясь на каторгу, и медленно спрятал записку Грейнджер в кармане.

***

В гриффиндорской башне, в гостиной царило напряжение. Но конечно, только среди знающих о споре людей.

Дин Томас и Рон Уизли делали ставки, и подговаривали на это других. Но спора у них не вышло потому, что все ставили на Джинни. Хорошо, что Гермиона не знала об этой их несостоявшейся конторе.

Две девушки сидели в напряжённом молчании вот уже целый час. Гермиона иногда нервно проводила пальцами по ручке кресла, злясь на себя за бездарно потраченное время, а Джинни вздыхала и то и дело оборачивалась на портрет в стене.

И вот наступил долгожданный момент – в гостиной появились Лаванда и Парвати, неся запечатанные записки. Две.

Гермиона и Джинни соскочили со своих мест, и с нетерпением набросились на записки, вырывая их из рук вошедших. В гостиной установилась полная тишина, лишь слышался шорох распечатываемой бумаги.

– Да-а! – победно вскрикнула Гермиона и подпрыгнула на месте, веселясь как маленькая. – Я знала это! – добавила она, чуть спокойнее, но ей, конечно, никто не поверил.

– Это только первый тур! – сощурила глаза Джинни. – Это ни о чём не говорит! Он просто испугался старосту, не мог не послушать, это ведь чревато проблемами.

– Всё было честно! – вспыхнула Гермиона и скрылась в спальне девочек, напевая какую-то весёлую песенку.

Рон и Дин так и остались с открытыми ртами, не в силах сказать и слова. Они что-то явно перестали понимать в этой жизни. То же самое выражение лица – полного недоумения – было у Лаванды и Парвати. А Гарри и Кэролин, переглянувшись, лишь загадочно улыбнулись чему-то своему.

***

Снейп был в смешанных чувствах. Он теперь не мог так спокойно снимать баллы с Гриффиндора. Не мог теперь даже сказать своё излюбленное «непроходимые тупицы» о львином факультете, ведь это бы относилось и к его дочери.

Пару часов назад он, наконец-то, добрался до домашней работы семикурсников в ожидании чего-то хорошего. Сзади него приятно потрескивали поленья в камине, грея слух.

Снейп решил начать проверку с работы, которая заранее была обречена на провал – работы Невилла Лонгботтома. Первая двойка заметно улучшила его настроение. Он в этот раз даже не так долго возмущался интеллектом, а точнее его отсутствием у мальчика. Так не терпелось ему перейти к работе Кэролин. И, в ожидании приятного, он продолжил проверку. Он даже не сомневался, что девушка обладала тонким чутьём зельевара, как и он. Предпоследние работы были работами Драко Малфоя и Гермионы Грейнджер. Как ни крути, проверяя работу невыносимой всезнайки, Снейп не мог не признать (не без труда конечно, и скрипя зубами) способностей девушки к зельеварению.

Но вот, наконец-то, работа Кэролин Принц. Он не сомневался, что Дамблдор даст девушке другую фамилию, но никак не ожидал, что фамилию его матери.

Итак, мелкий, как у него самого, витиеватый почерк с сильным наклоном вправо. Красивый. С затейливыми завитками главных букв. Снейп с улыбкой (которую он мог позволить только находясь наедине с собой), развернул пергамент и стал читать. Спустя пять минут улыбка медленно начала сходить с его лица. Он свернул пергамент и снова развернул, тщательно вглядываясь в написанное. Нет, здесь какая-то ошибка, думал он, точно-точно, ведь не может этого быть, он не верил своим глазам.

Задыхающийся, с пергаментом в руке, Снейп ворвался в кабинет МакГонагалл, очень её тем самым встревожив, и сел в кресло у камина, с трудом переводя дыхание.

– Минерва, – только и смог сказать он.

Минерва, окинув беспокойным взглядом зельевара, быстрым ловким движением налила Снейпу успокоительного – самой часто приходилось наливать себе. Снейп опустошил кубок, и тогда она осторожно протянула руку к пергаменту, который он сжимал в руке. Быстро пробежав глазами исчерканный красными чернилами пергамент, и прочитав фамилию его автора, Минерва вздохнула:

– Ох, Северус…

========== 6. Обольщение. Жертва №2 ==========

Внешность – это всего лишь фантик, а конфетки под ней бывают всякие.

цитата из фильма «Люди Икс»

В понедельник ранним утром до начала занятий состоялось собрание старост в кабинете МакГонагалл.

Старосты выглядели недовольными и сонными – на их лицах читалось явное неодобрение происходящего. Единственными, кто выглядел бодро и весело, были Гермиона и сама МакГонагалл. Гермиона, потому что до сих пор смаковала вкус победы, а МакГонагалл – потому что находилась на любимой работе и была жаворонком, несмотря на свою анимагическую форму.

– Давайте я начну, – предложила МакГонагалл и, не услышав возражений в этом полусонном царстве, начала:

– Мистер Малфой и мисс Грейнджер, спешу вас обрадовать, что вам, как и положено старостам школы, выделяются персональные спальни.

Среди присутствующих послышалось неодобрительное мычание, и только названные улыбнулись.

– Теперь попрошу одного из старост с каждого факультета доложить об итогах первой учебной недели.

Говорили об успеваемости и взысканиях. МакГонагалл очень удивилась, что последних практически не было. Только одно. Рон, сладко посапывая, толкнул локтем спящего Невилла, чтобы тот встал и сказал в своё оправдание несколько слов.

Минерва с любопытством уставилась на него.

– Кроме взыскания мы заработали пятнадцать баллов, – тихо сказал Невилл в своё оправдание.

– Вот как, мистер Лонгботтом? Это мисс Грейнджер заработала, а вы заработали взыскание. Потрудитесь объяснить почему.

Луна со своего места послала подбадривающие знаки Невиллу.

– Драил кубки в Трофейном зале у Филча, – неуверенно ответил Невилл под общий хохот просыпающихся старост. – Ну, это же профессор Снейп, что от него ещё ожидать? Он всегда назначает мне взыскание, – развёл руками гриффиндорец.

МакГонагалл поджала губы – как она это любила делать – от возмущения.

– На повестке дня важный вопрос – возобновление спустя много десятков лет школьной стенгазеты, – сменила замдиректора тему.

После такого заявления все окончательно проснулись.

– Предлагаю обсудить редколлегию. Ведь желающие есть?

Все заинтересованно на неё посмотрели, а затем друг на друга.

– Ах да, кстати, главным редактором должен стать один из школьных старост.

После её слов начался спор, который МакГонагалл сразу же пресекла.

– Давайте сначала определимся с главным редактором, его нужно выбрать посредством голосования, а не спора! А в саму редколлегию может войти кто угодно. Итак, кто за кандидатуру мисс Грейнджер в качестве главного редактора?

Все, за исключением двоих слизеринцев-старост, подняли руки.

– Отлично, – с радостью произнесла МакГонагалл, – а вы тогда, мистер Малфой, становитесь главным помощником и правой рукой мисс Грейнджер.

Малфой скривился, поднеся незаметно от замдиректора два пальца ко рту. Слизеринцы заухмылялись.

Счастью Гермионы не было предела. Победа за победой явно воодушевляли её. Как всё удачно сложилось – Малфой её помощник, и теперь не придётся искать предлоги для разговоров с ним, точнее для пресловутого «обольщения».

Всё оставшееся время обсуждали название школьной газеты и членов редколлегии. В итоге сошлись на том, что повесят объявление внизу возле Большого зала, а также в каждой гостиной факультета о наборе желающих подключиться к созданию Hogwarts News.

После собрания Гермиона остановила Драко возле выхода из кабинета. Точнее, еле успела остановить – тот первым сорвался с места, едва профессор МакГонагалл сообщила об окончании собрания.

– Что тебе, Грейнджер? – устало и хмуро спросил Драко.

«Да, – подумала Гермиона, – будет, конечно, не просто». Но ведь она любит бросать вызов сложностям, пусть и таким малоприятным.

– Я хотела напомнить тебе, что завтра мы должны снова собраться, чтобы утвердить редколлегию.

–Да знаю я! – сердито ответил Малфой и поспешил за Панси, тянущей его за сумку.

– Стой! – выкрикнула поспешно Гермиона и сама испугалась своего крика.

Малфой вздёрнул бровь (должно быть, у Снейпа научился) и повернулся с выражением «ну когда ты уже отцепишься, зануда?». Он чуть склонил голову к плечу и как-то странно уставился на неё.

– Я хотела спросить во сколько… – Гермиона потерялась под таким взглядом.

– Во сколько хочешь, Грейнджер! Что за детсад? – Малфой развернулся и ушёл.

«Откуда он знает о детсаде?» – зачем-то подумала Гермиона.

***

На завтраке Джинни подсела снова к слизеринцам, впрочем, никого это особо не удивило – она теперь тесно сдружилась с Хлоей и проводила с ней всё свободное время.

– Почему она с ними общается? – снова и снова спрашивал Рон, наклоняясь к Гарри. – Она практически не проводит время в нашей гостиной, – и тут Рон ещё ближе наклонился к Гарри и зашептал, но Гермиона, видящая это, примерно знала о чём спрашивал его рыжий. Гарри в ответ грустно покачал головой, а у Рона округлились глаза, и он снова что-то зашептал другу.

«Неужели Рон настолько невнимательный, что сам бы ни за что не догадался об их размолвке с Джинни?», – удивилась Гермиона.

– Рон, я сам ничего не знаю, не спрашивай, – донёсся сердитый голос Гарри.

Гермиона видела, как Джинни уже перебрасывается с Драко Малфоем словами, и тот, кажется, вовсе не против общения с Уизли, которую всегда презирал, как только мог.

Она поймала Джинни около кабинета Снейпа перед началом занятий и, отведя в сторону, тихо спросила:

– Джинни, почему ты сблизилась со слизеринцами, ведь не только из-за спора?

Джинни усмехнулась (совсем как Малфой!).

– Тебя это волнует?

– Вообще-то, не только меня, – зашептала Гермиона, опешив от такого заявления. – Мы все не понимаем твоё поведение: я, Рон, Гарри…

– Гарри! – в голосе Джинни была насмешка и обида. – Уж ему явно наплевать.

Гермиона смягчилась и положила на плечо девушке руку.

– Что у вас с ним?

– Ты же не слепая, Гермиона, у нас с ним НИ-ЧЕ-ГО! Я ему больше не нужна, неужели не видишь?

– Но ты же хотела подождать, – мягко возразила Грейнджер.

– Было бы чего ждать, – Джинни горько улыбнулась и, сбросив руку Гермионы с плеча, вдруг сказала: – Хлоя помогает мне. Она научила меня как вести себя в подобной ситуации. Нужно, чтоб парень меня уважал, а он меня ни во что не ставит. Я оставила Гарри, он мне больше не нужен! И, кажется, он не очень расстроился, не так ли, Гермиона?

Гермиона молчала, ей нечего было ответить Джинни – та была права. Она осуждала Гарри за подобное поведение. Но Гермиону слишком была озадачена заявлением Джинни о Хлое. Всего за одну неделю она стала ей ближе, чем Гермиона за восемь лет.

Снейп был сам не свой на этот раз. Снимал баллы даже со слизеринцев, чем вызвал у тех откровенный шок, и разбрасывался взысканиями, как Дамблдор лимонными дольками.

– Зато мы точно знаем, что он не заболел, – шепнул Рон Гарри, перегнувшись через парту. – Хотя, думаю, никто бы не расстроился особо…

– Пять баллов с Гриффиндора за разговоры во время занятия, Уизли! – рявкнул Снейп.

– Но я… – начал было Рон оправдываться, но зельевар прервал его:

– Десять! И заберите с моего стола ваши отвратительные работы! Всем переделать!