Текст книги "На острие: часть вторая (СИ)"
Автор книги: crazyhead
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
***POV Елизара
Парень оказался тем еще скромником. На провокации не велся, только глядел на меня с каким-то непонятным выражением лица. Энергии от него шло совсем немного, но постепенно запас пополнялся. Все испортил противный Мирослав со своими несвоевременными «смотринами». Я не мог послать несносного мальчишку, так как нас связывают общие дела: мы на паях держим сеть крохотных кафешек.
Руслан, естественно, весь вечер сидел рядом со мной, нахохлившись и мрачно поглядывая по сторонам. Мирослав потом написал мне: «твой парень настоящая бука!», в общем, теперь мне еще долго будут припоминать необщительного и угрюмого любовника. Ох, попаду я Мирославу на острый язычок и, к сожалению, совсем не в том смысле, в котором хотелось бы!
Впрочем, к моменту завершения посиделок мысли о собственной репутации отошли на задний план. Онисим, этот лживый хорек, попытался незаметно подцепить Руслана. Хорошо, что я был начеку и смог снять «паутину вожделения», но какой ценой! Крохи с таким трудом накопленных сил ушли на это элементарное действие. Ну, Онисим, дождешься ты у меня! Вот оклемаюсь – наведу на тебя отряд, они уж рожу-то твою бесчестную подправят! Надо же, чего удумал: свой человек совсем с катушек съезжает, уже прямо посредине беседы тащит в сортир, чтобы перепихнуться. Что за беспредельная наглость? Понятное дело – еще пара месяцев и – все. Пора будет отправлять его в человеческий город, нам в резервации людские смерти ни к чему. Так, значит, этот гад Онисим подыскал замену – на моего полукровку нацелился! Скот, да и только!
Весь следующий день я ужасно себя чувствовал, но списал это на давешнюю растрату магии. Прошло еще несколько дней, но особо лучше не стало. Я старался проводить с полуинкубом как можно больше времени, вот только он сам этого не хотел – сидел, закрывшись в своей комнате, что-то обдумывал, а мне, дураку, неудобно было сказать, что я очень нуждаюсь в его энергии. Я носился с идеей-фикс: соблазнить ледяного воробышка. Наверное, мой разум помутился, иначе я не могу объяснить свое поведение.
Наконец, Руслан сам заметил мое состояние, засуетился, даже положил меня к себе на постель, но я к своему ужасу обнаружил, что этих мер недостаточно. В какой-то момент показалось: мне конец. Помру все-таки от истощения. Но Руслан решил быть спасителем до конца и, когда я уж перестал надеяться, крайне недовольно сообщил, что готов «слиться в экстазе».
Мне к тому моменту было так худо, что я почти ничего не помню, кроме оглушительно-жаркого финала. Жаркого в буквальном смысле: тело Руслана загорелось. Пламя было диковинным: не обжигало, но светило и грело.
В момент пламенного оргазма Руслан выбросил в пространство такое количество энергии, что я чуть не лопнул. Это уже не буквально. Кажется, парень потерял сознание на несколько секунд – его конечности обмякли, и он повалился прямо мне на спину. Я в обалдении смотрел на полыхающего любовника, от шока даже не пытаясь вывернуться из-под него. А потом его глаза медленно открылись и не было в них ни белка, ни зрачка, сплошное раскаленное марево. Пару секунд он вглядывался в мое лицо, заставляя меня трепетать от страха. Его пылающие черты лица исказились от гнева, а потом он погасил пламя, становясь совсем как человек. Только выглядел иначе: теперь ни воробышком, ни худышкой он не был.
– Ну, здравствуй, Зарик, солнце ты мое негасимое! – прогремел сильно изменившийся Руслан.
– Э… я что-то не понял, – проблеял я, пытаясь сообразить, зачем Руслан обманывал меня все это время, притворяясь полуинкубом, и почему для приветствия использовал то имя, под которым меня знают во многочисленных человеческих клубах.
– Зато я многое понял. Точнее – вспомнил, – с непонятной угрозой произнес он.
– И? Излагай.
– Некий инкуб при посещении клуба воспользовался тем, что использовать было нельзя.
– О!
Я замер, нелепо извернувшись так, чтобы видеть лицо укрупнившегося Руслана. Теперь кое-что начинало проясняться. Но я все еще не мог вспомнить ничего толкового.
– А хоть где и когда это было? В последнее время ничего такого точно не происходило…
– Лет двадцать назад. Вряд ли ты вспомнишь. Кажется, в тот момент ты был пьян, как свинья. Ну-ка, переворачивайся!
Меня резко переместили, я даже не успел трепыхнуться, а потом Руслан впился в мои губы. Его поцелуи показались мне очень горячими, с каждым – будто тысячи крохотных иголочек впивались в кожу, я извивался, то ли пытаясь избежать их, то ли – подставляя чувствительные местечки. Он тихо, страшно рычал, как зверь, застигнутый страстью. Это не было похоже на тот звук, который иногда издают люди, разыгрывая вожделение. Рык рождался где-то в глубине мощного тела, грудная клетка Руслана вибрировала, из глаз смотрела пламенная бездна, и от этого я весь покрывался мурашками. Было и жутко, и сладко, когда его нетерпеливые пальцы со страстью мяли мое тело, словно присваивая его себе каждым прикосновением. Он с такой силой врывался в меня, что, казалось – еще немного – и повреждений не избежать, однако, каждый такой резкий толчок заставлял меня вскрикивать, вздрагивая от удовольствия, поэтому я не жаловался, только сильнее выгибаясь ему навстречу. В момент наивысшего экстаза Руслан опять воспламенился, только теперь огонь вырывался и из его открытого в крике рта. Это было красиво – очень необычно.
Несколько минут мы отдыхали, приходя в себя, у меня на языке вертелись тысячи вопросов, но я пока поостерегся их задавать, так как у меня было смутное подозрение, что я очень сильно провинился перед Русланом тогда – двадцать лет назад. Хотя, что такого уж ужасного я мог натворить?
Как раз в тот момент, когда я задавался этим небезынтересным вопросом, мироздание решило внести ясность: по комнате синей кляксой расплескался туман, а потом стремительно собрался в фигуру. Сверкающие камни ожерелий таинственно переливались, золотые браслеты звенели при движении кистей, узорчатый пояс подчеркивал тонкую талию, а полупрозрачный муслин почти не скрывал округлостей груди. Ошеломительное зрелище.
– Освободился-таки, подлец! – произнесла гостья, упирая руки в крутые бедра.
Я недоуменно моргнул глазами, но разгневанная полуголая красавица никуда не пропала.
– Освободился, – спокойно подтвердил Руслан, чьи глаза и руки снова заполыхали, – уходи, Таа-Нуш. Сама ведь понимаешь – тебе здесь не место.
– Я просто хотела посмотреть, на кого ты меня променял. Ха! Мужчина. Да еще инкуб! Что ж, теперь я чувствую себя отмщенной! – женщина удовлетворенно улыбнулась и стремительно растаяла синим туманом.
– Счастливой вечности, Таа-Нуш, – проговорил ей вслед Руслан. – Ну, теперь-то до тебя доехало?
– Нет. Вообще ничего не понятно! – честно признался я, Руслан вздохнул.
Он выглядел уже не таким сердитым, менее напряженным, и я осмелился погладить его плечо:
– Расскажешь?
– Ну, слушай сказочку, инкуб, – Руслан усмехнулся и повел неторопливый рассказ то и дело отвлекаясь – на поцелуи, на ласки, словно не мог оставаться равнодушным к соседству со мной.
– Давным-давно жил марид и была у него жена – прекрасная джинния. Многие десятилетия прожили они, но не было у них детей. Естественно, марида это не радовало. Джинния же только отмахивалась – мол, успеем! Бездетность ли тому виной, или была иная причина, но со временем страсть марида угасла, джинния же стала столь злонравна, что могущественный марид все чаще избегал ее общества, невидимым прогуливаясь по миру людей. Однажды марид гулял по человеческому городу и… пьянющий инкуб каким-то образом его разглядел, мало того – зачаровал. А гении, к коим относится и марид, несмотря на всю свою мощь, беззащитны перед волшбой инкуба. Стоит единожды зачаровать гения – он никогда более не избавится от влечения к заколдовавшему его инкубу. Смекаешь, Зарик?
– Ай! – честно говоря, на этом месте истории мне прямо поплохело.
Про джиннов ходили жуткие легенды, с ними категорически не рекомендовалось связываться. Никогда. Ревнивые, злопамятные, жестокие, капризные – джинны были просто кошмарными любовниками. Обидеть джинна очень легко – они подозрительны и мнительны, даже самую безобидную шутку могут принять на свой счет, не говоря уж о чем-то более серьезном. Если джинн посчитает себя оскорбленным, последует немедленная кара. Месть за обиду так же не заставит себя ждать и будет она изощренной и безжалостной.
– Тебя в тот момент спасло только одно – я сам был нетрезв и плохо соображал, что происходит. Когда же утро позолотило крыши, а мир перестал расплываться – тебя уже и след простыл. Пьяная выходка инкуба грозила перевернуть всю мою жизнь, решение пришло мгновенно и было простым и прекрасным: проросту умертвить неразумное создание, пока чары еще не укоренились в моем разуме, и я еще не успел привязаться к инкубу. Но сначала требовалось разыскать негодника. Однако, небеса и вредный характер жены помешали. Посреди пропахшей страстью комнаты возникла Таа-Нуш. Мой вид, в частности – многочисленные засосы и презервативы, валяющиеся, где попало, не позволяли двояко трактовать картину. Таа-Нуш никогда не отличалась кротким нравом и измену восприняла как ужасающее оскорбление. Она напала, а я спросонья не смог оказать ей достаточного сопротивления, и она ухитрилась меня запечатать. Мариды – самые сильные джинны, ее слабая печать разлетелась бы на куски в течение пары минут, но ей хватило отпущенного времени, чтобы наслать на меня забвение. Я забыл о том, кто я есть, потерял возможность управлять стихиями и магией, ибо для этого потребно умение. Тогда злокозненная Таа-Нуш превратила меня в обычного младенца, а потом – о, женское коварство, – подкинула пожилой даме, внушив ей, что ребенок – ее внук. Так я и жил двадцать лет: рос, развивался, все как обычный человечишка. То есть – человек. Обыкновенный, да. А, знаешь, пожалуй, я за это время изменился. Гораздо сильнее, чем за предыдущие полсотни лет. Лучше понял людей. Как же им тяжело с их слабым тельцем! Ну, ты, наверное, знаешь – у тебя почти такое же. Слабенькое, но очень притягательное!
Тут Руслан немного отвлекся от рассказа, я тихо хихикал, когда он меня щекотал и целовал, куда попало. Видимо, все-таки раздумал убивать. Ну, не мудрено – двадцать лет прошло, и потом он же меня спас, как-то непоследовательно получится. Тем временем, меня прижали к простыне и все пошло по третьему кругу. Когда наступила кульминация, Руслан заполыхал бездымным огнем. Интересно, так всегда будет?
– А как ты снял с себя это забвение? – поинтересовался я.
– Ну, это не совсем чары. Проклятие. А проклятие всегда имеет условия снятия, иначе вообще не подействует. В данном случае я должен был разыскать во многомиллионном городе свою любовницу и вступить с ней в связь. Хитрая Таа-Нуш была уверена, что к моменту моего взросления соблазнившая меня женщина постареет и станет непривлекательной. Кроме того, она подстраховалась, сковав мою чувственность, чтобы я почти не ощущал потребности в плотском. Потому, милый мой, все твои ужимки пропадали втуне.
Руслан заулыбался и опять полез целоваться, но к тому моменту даже я немного притомился. Пришлось сбегать от любвеобильного джинна в ванную. Прямо так и сказал, что хочу немного освежиться и передохнуть, а то марид рвался со мной, не иначе желал продолжить. Хорошо, что инкубы выносливее людей…
Почти полчаса я плескался под тепленькой водичкой, наслаждаясь покоем и одиночеством, а потом, без всякого предупреждения, струи воды стали вести себя странно. Они прилипали к коже, покрывали ее полупрозрачным текучим слоем, скатывались в шары и другие фигуры. Я осторожно коснулся пальцем крупного шара, который медленно передвигался по моей груди. Его поверхность была упруга и чем-то напоминала студенистое тело медузы. Я надавил сильнее – появилась вмятина, которая медленно исчезла. Очень хотелось попытаться отковырнуть кусочек этой неводной воды, но я не решился: вдруг Руслан как-то связан с этими объектами? Что, если я могу сделать ему больно, надавив чуть сильнее? Не думаю, что злить джинна – хорошая идея.
Пока я с интересом следил за одним шаром, другие слепились в человекоподобную фигуру. И у этой фигуры была эрекция. Бедный я!
– Русланчик, миленький, это последний разик, ладно? Я уже больше не могу, ну правда! Даже инкубам нужно отдыхать!
– Ты должен мне двадцать лет. Двадцать лет секса! – «голос» водяного существа был невнятным, к тому же он еще и подбулькивал, явно изображая смех, но я его понял и, со стоном, повернулся лицом к стене, изгибая поясницу так, чтобы облегчить ему вхождение:
– Пресветлая животворящая Богиня, ты убьешь меня! Я лопну от энергии или сотрусь изнутри!
– Не сотрешься!
Вода из лейки душа продолжала течь, часть благополучно просачивалась в слив, но вот некоторые струйки обрели свою жизнь – они обратились в прозрачных змеек и поспешили ко мне. Они обвивались вокруг ног, всползали выше, щекотали живот, некоторые задевали своими хвостами член. Водная копия Руслана тоже гладила меня и эти прикосновения были теплы и нежны. Особенно мне понравилось прикосновение упругих шелковистых пальцев к моей напряженной плоти. Руслан тихо журчал, это было похоже на песнь весеннего ручейка. Его рука наглаживала мой член, а потом, когда я начал вздыхать и вертеться, что-то мокрое прикоснулось к ягодицам. Очень странное ощущение – мокрое, но плотное. Податливое, но объемное. Секс с водой был самым необыкновенным, что я испытал в жизни, а попробовал я, поверьте, немало.
На последних мгновениях Руслан обрел привычный облик. Снова огненный оргазм. Наверное, это какая-то привычка.
Мы с Русланом вместе уже несколько месяцев. Для меня это рекорд. Вредный джинн ехидно щурится и обещает мне быть рядом «всегда-всегда». Раньше я бы посчитал постоянного партнера скорее проклятием, чем благом, но Руслан все-таки не обычный любовник. Он умеет изменять облик, правда, пока кроме человека-воды ничего мне не показал. Говорит, что будет открывать мне свои секреты постепенно, чтобы я не заскучал. Хитрый, коварный джинн, не зря их еще называют гениями!
***
– Елизар, гляди-гляди, там кто-то у дверей шарится! – Руслан выглядел обеспокоенным.
После того, как выяснилась вся правда, мы поговорили по душам, и марид остался жить у меня. В резервации. К человекам пока ни меня, ни его не тянуло, и мы почти месяц прокуковали в особняке наедине. Бедная моя попочка, сколько ей пришлось выдержать! Зато мои силы, как инкуба, возросли в несколько раз – сказалось регулярное питание на грани с обжорством.
Потом Руслан все-таки посетил город. Джинны – народ, ревнивый до крайности, мне он по понятным причинам пока не слишком доверяет (я сам бы себе не поверил), потому потянул меня с собой. Пришлось скучать, пока он прибирается в своей квартире, звонит друзьям и знакомым, навещает старую женщину, которую двадцать лет считал своей бабушкой. Зато потом я ему отмстил – протащил по громадному торговому центру и закупил себе всяких шмоточек!
Теперь мы иногда выбираемся в город – погулять, выпить кружечку пива с Руслановыми друзьями-людьми. Пока мы сидим в баре, джинн всегда поглядывает на меня и не позволяет даже в туалет отлучиться в одиночестве. Кажется, он считает, что, оказавшись на миг вне его контроля, я первым делом перепихнусь с кем-нибудь на скорую руку.
– Я тебя знаю, ты – та еще блядина!
Это он мне постоянно сообщает, неодобрительно хмурясь, и я с ним не спорю – ведь это самая что ни на есть нутряная природа инкуба! Как тут поспоришь? Но я – разумная блядина. Всем известно, что джинны – страшные собственники, а я очень дорожу собственной шкуркой. Не хочу даже представлять себе, на что он способен в гневе. Признаюсь, я немного его побаиваюсь. Забавно, как поменялись наши роли: сначала он дичился и напрягался в моем присутствии, теперь – я тщательно слежу за своими действиями. Недавно все-таки прокололся: притащился Мирослав, я по привычке кинулся его обнимать-целовать. И очень удивился, мгновенно оказавшись под потолком. Я провисел всего несколько секунд, а потом меня швырнуло в руки Руслану.
– Зарик, не смей так делать! – тихо прошипел Руслан, глаза его заполыхали, и, вообще, ото всего тела повалил то ли пар, то ли дым.
– Ой, а у тебя мальчик дымится! – весело хихикнул Мирослав.
Он, конечно, был уже пьяненький и потому все его веселило. Прежде чем Руслан нашелся, что ответить, этот чудик доковылял до нас на своих каблучинах и смачно чмокнул джинна в губы:
– Привет-привет! Ты та-а-ак похорошел! Такой бицепс – просто ух! Не хочешь присоединиться к пати сегодня вечером? Там многие будут! Приходи, будет весело! Даже несколько туристов обещали появиться!
– Благодарю, но у нас с Елизаром другие планы, – очень вежливо ответил джинн, продолжая держать меня на весу.
– Ладно! – покладисто согласился Мирослав. – Но вы многое упускаете!
Мирослав плюхнулся на диван, достал из маленькой сумочки фляжку, отпил и немного потрепался о том, о сем. Потом оставил мне бумаги по поставкам, из-за которых, собственно, и приходил, и нетвердой походкой удалился.
– Вы все здесь так бухаете? – недовольно поинтересовался Руслан.
– Эй, мы культурно проводим досуг в соответствии с традициями своего народа, кроме того, насколько я помню, ты и сам очень даже непротив приложиться к бутылке! – возмутился я.
– Это все из-за беспамятства. Джинны не пьют. Пророк не велит. Хотя… я ж теперь крещеный! Блин, и как теперь жить-то?
Некоторое время Руслан сидел неподвижно – видимо эта нестыковка ранее не приходила ему в голову. Потом джинн потряс головой и пробормотал что-то очень оскорбительное про Таа-Нуш.
– Ладно, что ж теперь. Я чего хотел сказать – хватит лапать мужиков! И баб не вздумай! У-у-у, блядина!
– Я же просто поздоровался!
– С языком? Да вы тут чуть прямо на ковре не разлеглись! Он мял твой пах!
– Мы вообще-то с Мирославом ни разу не делили страсть на двоих! Это было обычное вежливое приветствие, показывающее, что мы хорошо друг к другу относимся!
– Так, Зарик! Смотри: подходишь и жмешь руку. Все. Никаких поцелуев. Никаких объятий. Ясно?
– Ты – тиран! – произнес я и поспешил вывернуться из его объятий.
Честно говоря, я тогда сильно обиделся. То есть сначала – не очень сильно. Ушел в свою комнату и стал ждать, когда вредный джинн осознает, что неправ. Но он все не приходил и не приходил! Я начал волноваться. И еще захотел есть. Но выходить из комнаты посчитал капитуляцией, а я так просто не сдаюсь! Получилось, что я почти весь день просидел в своей комнате, а этот гад даже и не пытался зайти, чтобы извиниться! К вечеру я начал подозревать, что джинн не чувствует себя виноватым и не собирается мириться. Вот тут мне стало действительно обидно. И жалко себя – как только угораздило связаться с этим бесчувственным типом? Наконец, он появился самым бесцеремонным образом. Надымил едкими черными клубами, прожег палас своими полыхающими ступнями. Ух, так и треснул бы, но боязно обжечься – от Руслана шел раскаленный воздух.
– Ты же сейчас все тут спалишь! – воскликнул я. – Немедленно притушись!
Хотел еще выговорить ему за испорченный коврик, но у Руслана было такое злое лицо, что я передумал. Закралась мысль о немедленном отступлении в ванную. Правда, дверь его вряд ли остановит. Джинн немного постоял неподвижно, я стоял напротив, лихорадочно соображая: как можно выкрутится из этой идиотской ситуации, желательно без существенных потерь для собственной гордости?
– Не тревожься об имуществе, мой драгоценный, – заговорил наконец джинн и голос его был похож на рев пламени, – повреждения я исправлю. Я долго думал о твоем нежелании покориться мне даже в малости…
Тело джинна полыхнуло огнем, и он сделал ко мне шаг. Я попятился – выглядел он угрожающе. Да и стиль речи, столь не похожий на Руслана, но весьма подошедший бы злобному и жестокому джинну, меня не порадовал.
– Мои просьбы умаляют твою свободу? Ты хочешь жить, не оглядываясь на мои желания, пусть даже самовольство это причинит мне страдания? Так, может, и мне вернуться к своим привычкам? Например, я мог бы содрать с твоего не-любовника кожу. Или окунуть его в кипящее масло. Как тебе такие привычки?
– Значит, мы перешли к угрозам? Отлично! Теперь я во всем виноват, просто потому что у тебя железный аргумент – ты сильнее!
Я ужасно испугался и оттого понес сам не знаю, что. Пресветлая Богиня, ну как он завелся-то! А вдруг и впрямь что-нибудь Мирославу сделает? Но Руслан внезапно перестал полыхать, раскаленное до красна тело остыло, превращаясь в обычную плоть. Пару секунд он был обнажен, потом появилась привычная повседневная одежда. Руслан сделал несколько шагов ко мне, обнял и крепко прижал меня к себе, поглаживая спину.
– Это не угрозы, Елизар. Сложно изжить многовековые привычки, я понимаю, мне ведь тоже нелегко. Разве ты не замечаешь, как я изменяю себя каждый день? Ведь по обычаям нашего народа такому, как ты, полагается жить в высокой башне, одиноко стоящей посреди песков. О, я бы сделал все, чтобы доставить радость моему прекрасному цветку: я бы кинул к твоим ногам самые дорогие и яркие ковры, заставил комнаты благоухающими цветами, добыл тебе редчайшие и крупнейшие камни, приносил бы диковинные яства со всего света.
Мне весьма живо представилась эта милая башенка-тюрьма без никакой связи со внешним миром, без интернета и, Богиня сохрани! даже без телека. И как я брожу по ней целыми днями. Неприкаянный и одинокий. А джинн появляется изредка, осыпает дарами и снова усвистывает куда-то в даль. Жесть! Просто мороз по коже. Неужели в наше время могут происходить такие ужасы?
– Русик, перестань, пожалуйста, мне страшно! – прошептал я.
Нафиг гордость! Сейчас Руслан как никогда был похож на древнее существо, многие века живущее по законам своего народа, о которых я не имею и малейшего представления. Подумалось, что он вполне способен на подобное. Особенно, если я его сильно разозлю. И управу на него найти будет очень сложно. Похищение, конечно, карается законом, но на земли джиннов никто ради меня, обычного инкуба, не сунется. Тем более, если не будет опасности для моей жизни. Думаю, у меня стал весьма перепуганный вид, джинн снова погладил мою спину и произнес:
– Все понимаю. Это неприемлемо. Да и какой век на дворе, да? – Руслан улыбнулся и меня немного отпустило. – Елизар, – продолжил джинн, пристально и серьезно глядя мне в глаза, – что такого сложного в том, чтобы не облизывать всех своих знакомцев? Я не понимаю, честно.
– Это не вежливо! – пробормотал я куда менее уверенно, чем мне хотелось. – На меня станут обижаться. Кроме того, я же не со всеми так здороваюсь, а только с семьей!
– Вы в родстве? М… погоди, я не понял: тебя под деревом нашли, разве нет?
– Да! И все, кого нашли рядом – братья. Еще ведь есть папа, он потом взял на воспитание Мирослава, то есть мы с Миркой тоже братья, хотя он младше.
– Я понял. Вы братья. Но все равно, Зарик, пожалуйста, – за руку. Они привыкнут. Со временем. Ну же, сделай поблажку старичку! Знаешь, раньше, давно, когда я ругался со своей любимой, то никогда не приходил мириться с пустыми руками. Если она была права – нес ей каменья, а если был прав я и ей приходилось уступить – камни в два раза больших размеров. Может быть, подношение смягчит твое сердце?
Мне в руку лег перстень с огромным синим камнем. Возможно, кто-то назовет меня продажным, но я просто растаял. Мне никогда еще не дарили такой красоты! Я залюбовался украшением и понял, что, кажется, совсем простил несносного джинна.
А вот Онисима – не простил. Мы, инкубы, весьма злопамятны. Я прекрасно помню, как этот кривомордый гаденыш пытался зачаровать Руслана. Со своим человеком паразит уже давно расстался. Измученный чарами и неполезными для организма веществами, тот медленно умирал. Конечно, Мирослав с его неуемной жалостливостью не преминул в очередной раз влезть со своей помощью. Оформил документы в отделе, там его уже узнавали – не в первый раз братка пытался вытащить увечного с того края. Быстрому получению разрешения поспособствовало то, что человек был информированным и он был согласен «полечиться». Собственно, Онисима, не смотря на его скотское поведение, нельзя было привлечь именно потому, что неразумный человек не был против чар, даже настаивал на их использовании.
И вот теперь Мирослав возится со своим Владиком: отпаивает недешевыми общеукрепляющими, берет их только у Дамира, дескать – у него самое лучшее! Это, конечно, правда: Дамир продает лишь исключительно качественные эликсиры. Но какие они дорогие! Владик стал выглядеть получше, по крайней мере, уже не помирает. Однако, до хорошего самочувствия ему еще далеко.
Пока Мирослав прыгал вокруг Владика, Онисим преспокойно поселил в своем доме нового человека и даже ни разу не заглянул проведать бывшего любовника. Совсем бесчувственный!
Мне так хотелось напакостить Онисиму, что я опять чуть не поссорился с Русланом – тому померещилось, что я засматриваюсь на подлюку-Онисима.
– Ты с ума сошел! – возмутился я. – Он же страшненький! Я просто хочу его подловить на чем-нибудь нелегальном.
– Зачем? – удивился джинн.
Я рассказал Руслану про причину своей неприязни к Онисиму, и джинн тут же предложил помощь – оказывается, он может становиться невидимым и в этом состоянии ему ничего не стоит подслушать разговоры. Глядишь, что-то и узнаем. Правда, сначала джинн сообщил мне, что я сильно усложняю: гораздо проще подвергнуть попавшего в немилость кошмарным пыткам, а потом оставить умирать где-нибудь в пустыне.
– И пусть гули расколют его череп, съедят мозг и размозжат кости! – этой фразой мой ненаглядный закончил свою эмоциональную речь, изобилующую кровавыми описаниями.
– Э… Руслан, мне не очень нравится такой подход. Я – законопослушный гражданин…
– Когда не пьяный! – ехидно уточнил Руслан, намекая на мою давнюю ошибку.
– Ну, сейчас-то я трезвый. Так, о чем я? Руслан, ты же несерьезно, правда? – с надеждой переспросил я.
– Так было бы проще, но я понимаю, что здесь принято решать подобные вопросы иначе. Все-таки я прожил двадцать лет среди людей. Рискну предположить, что степень твоей неприязни не столь высока. Наверное, сейчас я бы все же не стал расправляться с недругом подобным образом, многое во мне изменилось, – задумчиво признал джинн, у меня отлегло от сердца.
Как-то эти его всплески пугают. Сразу вспоминаются страшные фильмы типа «Исполнителя желаний».
Руслан несколько дней провел, шпионя за Онисимом, я за это время успел и отдохнуть, и даже соскучиться по похотливому джинну. И как только он меня так надолго оставил без присмотра, это с его-то подозрительностью? Разгадка была проста – Руслан поведал о способности джиннов мгновенно перемещаться. Так что он на самом деле постоянно заглядывал ко мне в комнату. Проверит, убедится, что я ничем похабным не занимаюсь, и – обратно.
– Ты все время так будешь, да? – со вздохом спросил я.
– Да. Бдить и следить, следить и бдить! – Руслан широко улыбнулся. – Рассказать, что узнал? Тебе интересно вообще?
– И что? Неужели есть что-то стоящее? – встрепенулся я, тут же забывая о коварстве джинна с его маниакальным ежесекундным контролем, ставящем крест на возможности немного развеяться.
– Есть! У него новый человек согласия на чары не давал!
– Да ты что! Ты уверен?
Информацию о нарушении закона я передал сразу в отряд. Можно было сперва надавить на Онисима через старшее поколение, но наши «старички» еще помнили те времена, когда вообще никаких разрешений не требовалось, так что вряд ли они восприняли бы подобное как нечто из ряда вон выходящее. Кроме того, применение чар в резервации – вполне допустимо. Онисим же прокололся на том, что зачаровал человека еще на территории людей, а значит, фактически похитил его.
Реакция последовала почти сразу: бравые сотрудники совершили рейд. Прошерстили всех, заодно и документы проверили. На время их визита Руслан сделался невидимым, так как документы у него отсутствовали и, хотя он пребывал на территории резервации вполне законно, это могло повлечь проблемы.
Онисиму влетело по полной – теперь его отцу придется приглашать к нему «туристов», так как гадкому Онисиму закрыт выход к людям на пятьдесят лет. Могли бы и навечно его закрыть, но похищенный человек отчего-то не стал на этом настаивать, согласившись на материальное возмещение морального ущерба. Наверное, папочка Онисима раскошелился на крупную сумму. В общем, я чувствовал себя отомщенным. Ко мне у бравых бойцов отряда никаких каверзных вопросов не возникло. Так – быстренько пробежались по дому, заглянули в подвал, убедились, что я никого не держу там в цепях, и утопали. На Онисима я стучал, конечно же, анонимно. Иначе меня свои же со свету свели бы, особенно – отец Онисима. Так что теперь непонятно – что же делает один из сотрудников отряда прямо под моими дверями?
– Русь, может, притвориться, что меня нет дома? Что от меня надобно отряду? – я занервничал, заметался по залу, джинн перехватил мои руки, заставив остановиться:
– Отрада моих дней, успокойся! Зачем прятаться? Если бежишь, значит – виноват. Не надо так делать. Иди-ка лучше – открой дверь. Не бойся, я буду поблизости.
Я послушался джинна: подошел к двери и открыл ее. На меня внимательно глядели темные глаза с вертикальным зрачком.
– Добрый день. Федор Драгонов. Веду расследование похищения. У меня к вам пара вопросов.
========== Глава пятая ==========
Недавно инкубью резервацию перетряхнули буквально сверху донизу, так как некий сознательный гражданин накатал на демонов соблазнения донос, Федор об этом слышал и даже участвовал в проверке – это было обязательно, весь отдел там отметился, ибо резервация-то была не три дома, потребовалось много людей. И вот, он снова стоит перед одним из вычурных особняков – теперь его привело сюда «дело о дьявольском агентстве».
Матрена, к сожалению, идти с ним наотрез отказалась. После операции, проведенной отделом, выяснилось, что примерно треть участвующих были соблазнены инкубами. Учитывая то, что дело происходило на территории резервации, инкубы были вольны использовать чары, за это их нельзя было винить. Правда, счастливые обладатели засосов в один голос уверяли, что сами согласились на половую связь и никаких претензий не имеют. Сам Федор не заметил попыток применить чары и вообще был несколько удивлен таким поголовным падением в пучину разврата. Возможно, он просто не пришелся инкубам по вкусу, ведь с ним никто даже не заигрывал. Дракон уверил напарницу, что в его компании ее чести ничто не угрожает, но Матрена сослалась на ревнивого мужа и Федору пришлось отступить. В принципе, он был уверен, что сможет справиться с путешествием к инкубам и в одиночку: аресты или другие действия, могущие вызвать агрессию, не планировались, потому острой необходимости в страхующем напарнике не было. На повестке стояла проверка очередного трудоустроенного, однако, дракон был почти наверняка уверен в том, что слетает напрасно: это существо было, скорее, человеком, в нем было совсем немного крови пикси, настолько мало, что он был вполне нормального роста, в отличии от крохотных чистокровных пикси.
