Текст книги "На острие: часть вторая (СИ)"
Автор книги: crazyhead
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)
Посмотрев немного на уплетающих лакомства детей, мы пошагали в сторону дома.
– Слушай, а не надо с ней остаться? – неуверенно оглянулся на отрядовца Ло.
Пока они обсуждали, можно ли быть уверенным в том, что своевольная дракоша ничего не натворит, я все рассматривал красавчика-Ло. Стройный, с глубоким выразительным взглядом и какой-то беззащитной хрупкостью, сквозящей в каждом движении.
– Опять на мужиков пялишься! – недовольно проворчал мне на ухо Русик, я досадливо дернул плечом, но взгляда от мужчины не отвел.
– Можешь не глазеть, он не человек. Его вообще сейчас больше деревья интересуют, чем люди! – с долей злого удовлетворения прошептал джинн.
– Деревья? – рассеянно удивился я.
– Да. Он сам немного растение или что-то вроде того, в общем, если не вдаваться в подробности, ему необходимо найти себе дерево-партнера.
– Хм, так в деревьях, кажется, недостатка нет! – недоуменно проговорил я, поневоле заинтересовавшись необычными потребностями Ло.
– Ему нужно особенное. Достаточно старое для того, чтобы обрести разум, но не дряхлое.
– Богинюшка моя, у деревьев есть разум? – поразился я.
– Не у всех! – воскликнули рядом.
Стоило мне на секундочку отвести взор от Ло, как он мгновенно переместился поближе к нам и совершенно безо всякого стеснения присоединился к обсуждению.
– У некоторых деревьев постепенно появляются зачатки мышления. Это происходит с возрастом. И не у всех. Они как бы по крупинкам собирают свою душу, – пояснил Ло.
Видимо интеллект деревьев не на шутку волновал Ло. Он раскраснелся, оживился, расписывая этапы формирования мышления, и я поневоле прислушался, заинтересовался его рассказом.
– Вот, к примеру, это. Тсуга. Она достаточна молода и полна сил. Очень красивая…
Ло ласково пригладил ветку низкорослого хвойного деревца, которое появилось в моем саду по воле садового дизайнера.
– Ее недавно посадили, – заметил я, – хотите я вам покажу старые деревья? Они растут здесь уже давно. Не очень вписываются, но у меня рука не поднялась их вырубить. Кстати, а почему такие сложности с поиском этого самого дерева? Разве Руся не может помочь? Вроде, джинны же способны найти что угодно, обшарив хоть всю Землю?
– О, да, гений может обыскать каждый закуток, но как же он поймет, что нашел нужное? – улыбнулся Ло. – К сожалению, дерево я должен отыскать сам. Остальные могут лишь посоветовать направление, но разговаривать с деревом я должен самолично. Нам требуется прийти к определенному соглашению и это не так просто! Я уже обошел все окрестности вблизи нашего обиталища. Теперь вот постепенно расширяю ареал поисков. Было бы прекрасно поглядеть на те деревья, что растут у вас!
Руслан принес из дома несколько пледов, мы утеплились, наполнили бокалы и отправились вглубь сада. Там, на задворках, был кусочек почти первозданного леса. Я не позволил садовникам трогать этот крошечный заповедник дикой природы. Мой участок достаточно велик, могу себе позволить эдакую прихоть. Ло восхищенно поцокал языком и ринулся «общаться». Он притрагивался пальцами к стволам, прижимался щекой к шершавой коре и застывал на несколько долгих минут. Не очень-то зрелищно. Никакого мерцания, никаких отростков или еще каких-нибудь спецэффектов. Мужчина просто неподвижно стоял. После того, как эта процедура повторилась в пятый раз, я заскучал. Федор и Руслан тоже не выглядели особо воодушевленными, папочка, видимо в силу опыта, сообразил смыться до того, как стало зубодробительно скучно.
– Ло, дорогой, мы сейчас замерзнем! – проворчал дракон, – давай вернемся в дом.
– Сейчас… сейчас. Я ощущаю что-то странное. Какой-то звон.
– Ой, это звон бо-о-о-калов! – игриво пропел Мирка.
Как только нашел нас, да еще в этой темной части сада? Я же оставил его в доме – сушить волосы и трезветь! Но факт оставался фактом: Мирка снова был блаженно-пьян, радостен и вооружен бутылкой и парочкой фужеров. Он покачивался и хихикал, могу поклясться, что при виде этого веселого чуда в шубке дракон и джинн почти синхронно тяжело вздохнули. А вот Ло обрадовался.
– О, Федя, я придумал! Давайте, вы пойдете греться, а Мирослав пока со мной побудет, он еще не гулял! Погода хорошая, не хочу уходить, пока со всеми деревьями не переговорю!
К моему удивлению, Федор с радостью согласился.
– Не боишься оставлять неразлучника наедине с инкубом? – спросил Руслан отрядовца; джинн, кажется, разделял мои опасения касательно дурного мальчишки.
– Нет. Ло не так просто заморочить. На него чары подобного толка практически не действуют.
– И все же. Отчего сам-то не побудешь с ними? – продолжил допрашивать джинн.
– Ай, да я больше не могу уже на эти коряги смотреть! – отрядовец досадливо махнул рукой и скривился, но тон голоса понизил так, чтобы слышали ответ только мы.
– Каждый день таскаю Ло в лес, а потом часа четыре, а то и больше, любуюсь на его «беседы» с деревьями. Достало. Можно мне выходной хоть на один день?
Джинн понимающе хмыкнул, я тоже молчаливо посочувствовал – все-таки четыре часа ходить от одного дерева к другому, это как-то тоскливо! Ладно, надеюсь, Мирка ничего не учудит… вроде, здесь только деревья, ломать особо нечего, соседи не зайдут. Кажется, ничего случится-то и не может. Наверное, зря волнуюсь. Не такой уж Мирка и дурной! Мы вернулись в дом к остальным. Пока я разгуливал по холодному саду, папочка веселил гостей. Дамир Валентинович выглядел спокойным и всем довольным, впрочем, он всегда умел держать лицо. Надеюсь, папуля держал себя в рамках приличий.
Причудливое существо, столь заинтересовавшее Мирку, что-то обсуждало с молоденьким пареньком. Я не запомнил, как его зовут. Он пришел вместе с отрядовцем. А хорошо этот дракон устроился, даже капельку завидно: несколько мужчин, все видные, приятные такие…
– Ну, Зарька, перестань есть глазами наших гостей! – стоило мне замечтаться, как ревнивый джинн был тут как тут.
– Богинюшка моя, я же просто смотрю! Русь, отстань, а? Или этот мальчик – тоже только деревьями интересуется?
Руслан хохотнул, вид у него стал слишком радостным, так что я догадался – парень с причудью. Впрочем, уже через пару секунд я позабыл и о драконе, и о его амантах: в воздухе появился клуб дыма, стремительно преобразовавшийся в тушку взволнованного гения. Сначала мне показалось, что это Ка-Пуш к нам пожаловал, но присмотревшись, понял, что это кто-то другой. Джинн гремел что-то на своем языке и экспрессивно размахивал руками, от его обнаженных плеч искрило, а от ступней вверх под потолок поднимались клубы черного густого дыма. Визитер появился столь неожиданно, был так громок, что изрядно меня напугал. И не только меня: папочка выронил бокал, что случалось с ним лишь в экстраординарных случаях, странное существо клацнуло металлическими зубами и стремительно метнулось куда-то в сторону, разодрав при этом когтями ковер и поцарапав паркет, а симпатичный паренек взвизгнул и превратился в нетопыря! Богинуюшка моя, хорошо, что у меня в этой зале потолки высокие, а то расшиб бы себе головушку, он же, бедолажка, сразу крыльями махать начал, чтобы, значит, от опасности улететь.
Кто остался невозмутим, так это Дамир Валентинович. Он спокойно прошествовал к визитеру и что-то тихо произнес, завязался разговор и помаленьку джинн начал успокаиваться. Уменьшившись в размерах до одного с человеком роста, он подошел к Дамиру Валентиновичу поближе и начал что-то ему объяснять, но я уже их не слушал – наблюдал за хаотично летающим нетопырем. Летучая мышь оказалась мутантной – всего один глаз! Отчего-то после удивительной трансформации, молодой человек лишился одежды, так что я с превеликим интересом следил за полетом возбужденного самца неизвестного мне вида. Эрекция – любопытная реакция на стресс, хотя, знавал я нескольких людей, тоже грешивших подобным…
Нетопырь тихо пищал и метался, видимо сие превращение было спонтанным и не обрадовало молодого человека. Наконец, несколько ошалевший дракон сообразил попросить у меня покрывало или плед. Нетопырь спустил вниз и с благодарностью замотался в принесенное покрывало, а потом все порывался извиниться за произошедшее, но я его уверил, что огорчить инкуба демонстрацией собственной наготы невозможно.
– Я тоже извиняюсь, покарябал там немного, – проговорило странное существо, вернувшееся в зал.
– Ой, да ничего страшного, я все равно уже давно хотел этот ковер поменять, – бодренько ответил я, существо невозмутимо кивнуло и приобняло одной рукой нетопыря.
– Юр, ну чего ты опять разнервничался? Давай, накатим, не морозься…
Что-то успокаивающе приговаривая, существо утянуло нетопыря в уголок, на диванчик.
– Ну, вот, теперь опять Юрика споит! – огорченно вздохнул отрядовец; судя по тому, как бодро нетопырь-Юрик засаживал одну рюмку за другой, прогнозу дракона вскорости суждено было сбыться.
– Я извиняюсь, конечно, если вопрос покажется бестактным, – начал я, – но долго еще он будет пребывать в таком виде? Обратно в человека когда превратится?
– Наверное, к утру. Он это не очень контролирует. Думаешь, ему лучше домой? – неуверенно спросил дракон.
– Ах, я не хочу, чтобы у молодого человека осталось плохое впечатление от этого вечера! Ничего же страшного не произошло, или ему… может, ему холодно? Я не знаю, нужна какая-то одежда?
– Нет, нет. Он же волосатый. В смысле – шерстяной. Короче, не замерзнет. Ему просто неловко. Стеснительный.
– О, какая прелесть! – к нам присоединился папочка. – Это же попобава? Я не ошибся? Просто удивительно, это так волнительно встретить попобаву в наших широтах! Ох, у меня с этими прекрасными существами связаны весьма приятные воспоминания! Помню, отдыхал я как-то в Занзибаре, и – ночью – сплю я в отеле и, представляете себе?..
Папуля пустился в воспоминания, а я решил улизнуть и перекинуться парой слов с Русланом, все равно эту историю я уже слышал.
– Русь, что ему нужно-то, не знаешь?
– Кому? – отрешенно вопросил джинн.
– Да соотечественнику твоему! – флегматичная задумчивость дорогого дружка моментально привела меня в раздражение. – И вообще – не слишком красиво вот так врываться! Это частная вечеринка, и я его не приглашал!
– Зарик, не шуми. У него человек заболел, он же сказал, и даже извинился, ты что – не слышал?
– Когда это он извинялся? – удивился я.
– А, я забыл, ты же по-нашему не понимаешь… ну, когда пришел, тогда и извинился. Узнал его?
– Э… нет…
– Это царь силатов, он как-то раз уже заходил. Солнце, не кипятись, он всего на минуточку, Дамир проконсультирует, расскажет, к кому обращаться, если человеку станет хуже… В общем, не волнуйся, а ковер я тебе сейчас восстановлю.
– Лучше новый достань, – проворчал я, не доверяя способности гения точно воссоздавать вещи. – Русь, а почему этот самый царь сюда прибежал за советами? Есть же поликлиники, больницы, чего проще – вызови врача, и все!
– Заренька, джинны не живут в человечьих городах, ты же знаешь. Он столько лет просидел в своей стране, за это время все вокруг переменилось и теперь бедному джинну нелегко разобраться, что к чему! – Руслан немного грустно улыбнулся. – Пойми, для того, кто почти бессмертен, несколько сот лет – мгновение.
– Честно говоря – сложно представить. Слушай, ну инкубы тоже долго живут. И при этом мы весьма плотно общаемся с людьми, да, в основном в силу особенностей нашей природы, но и не будь у нас жесткой необходимости, все равно, я уверен, большинство проводило бы дни в человечьих городах. Там интересно, а часы нужно чем-то заполнять! Вот куда вы, джинны, деваете прорву времени, на что тратите?
– Да масса есть привлекательных занятий. Можно исследовать морское дно, опускаясь в самые глубокие впадины и выплывая на солнечные отмели, любоваться мрачной темнотой глубоководья и радоваться вместе со стайками юрких ярких рыбешек теплых морей. Можно подниматься в небо все выше и выше, до тех пор, пока купол земли не окажется далеко позади, а потом годами плыть в мягкой чернильной пустоте. Можно постигать собственную силу, оттачивать разум, создавать и копировать причудливые узоры, да так, чтобы не ошибиться ни в одной детали. Можно бродить по высокогорьям и умиротворенным равнинам; можно дуть стекло или плавить металл, достигая высочайших высот мастерства.
– Ух, ты! – от Русикова ответа у меня аж дух захватило. – Ежели так, что ты сам забыл в клубе в тот день, когда мы встретились?
– Все эти занятия требуют спокойствия, умиротворения, сосредоточения, тогда и толк будет. А у нас тогда были постоянные ссоры с Таа-Нуш. Стоило куда-нибудь отлучиться, заняться чем-то интересным, она тут же начинала отвлекать, мешалась. Вот я сдуру и поперся к людям – развеяться.
– А сейчас в космос или к рыбкам не тянет? – с интересом спросил я.
– Неа. Оказалось, что с людьми и другими существами тоже есть чем заняться! – с улыбкой ответил Руслан. – О, смотри, он уже уходит!
Царь силатов действительно покивал Дамиру Валентиновичу и исчез. Но уже через секунду вернулся, да не один, а с тощим подростком неопределенного пола.
– Хм, а в прошлый раз у него вроде какой-то другой «жилец» был, – заметил Руслан.
– Ой, да без разницы, тот или не тот! Смотри, к нам Дамир Валентинович идет!
– Елизар, Руслан, – Дамир Валентинович кивнул нам с серьезным видом, – прошу простить за эту кутерьму…
– Ничего страшного, кому как не мне знать, насколько могут быть настойчивы мои сородичи, когда им что-то надо! – вежливо улыбнулся Руслан.
– Именно по этой причине мне придется срочно покинуть организованный Елизаром праздник, уж не обижайтесь, голубчик!
Мы вежливо расшаркались, царь силатов немедленно подхватил своего болезного человека, Дамира Валентиновича и умчался, рассеянно пробормотав что-то на прощание.
– Федь, а ты не боишься отпускать своего любезного куда-то к черту на куличики? – удивленно спросил мой подозрительный и ревнивый гений.
– Да нет, – флегматично ответствовал отрядовец, – может, я не рассказывал, но этот джинн уже несколько раз к нам заруливал, и я к нему на квартиру заходил. Там у него, в квартирке этой, кроме брауни еще и домовые поселились, джинн их, естественно, сразу увидел и понесся узнавать, не вредна ли мелкота для человека. Дамир откопал рецепты нескольких зелий, где нужны слезы царя джиннов и сейчас они с гением достаточно плотно общаются. Можно сказать – по работе. В общем, он как бы уже скорее приятель, чем шапочный знакомый… слушай, как думаешь, Ло там не замерз? Может, сходим проведаем?
Едва отрядовец произнес эти слова, послышались глухие удары, сдавленные ругательства и звон стекла. Я насторожился: уж не вазочка ли это упала, что стоит на столике в коридоре? Уже собирался пойти посмотреть, но тут в зал ввалился Мирка. Он был взлохмачен, взволнован, бос. В одной руке виднелись снятые туфли, в другой – небольшая металлическая фляжка; наверное, содержимое бутыли уже подошло к концу, и братец перешел к уничтожению нз.
– Ой, ребят, – пробормотал заплетающимся языком Мирка, – там с Ло что-то не то!
Дракон охнул и весьма скоро побежал в сад, я сначала накинул пальто и всунул ноги в теплые сапоги – погодка стоит та еще, в тонких ботинках продрогну минут через десять. Братца я препоручил папочке, тот, причитая и жалуясь на тяжелую родительскую долю, потащил чадо отогреваться в горячей воде.
Шел я медленно, ибо темень! «Парадная»-то часть сада у меня достаточно светлая. Тут и пара уличных фонарей, и несколько гирлянд на ветвях, чтобы не смотрелись голо и грустно. Еще свет из окон того, что мы с Русей называем «конюшня», хотя внутри это помещение больше походит на пустой амбар. Проходя мимо, я кинул взгляд на высокие окна, из них лился теплый желтый свет, значит, коняшка выключил верхнее освещение и врубил гигантский торшер. У Снежка вообще все было обустроено почти по-человечески. Начнем с того, что сена нет совсем. Снежок его не любит, больше того – при виде соломы конь начинает сердито мотать головой и демонстративно чихать; кроме того, благородное животное наотрез отказалось есть овес из мешка или кормушки, однако, с рук хрумкало морковь и яблоки за милую душу. А из кормушки – ни-ни! Мы с Русланом долго ломали голову: что же вредное создание от нас хочет? Оказалось – обходительности и куртуазности! Руслан предложил Снежку несколько вариантов, и конь явно показал, что предпочитает вкушать пищу из большой каменной чаши, наподобие тех, что выставлены в Эрмитаже. А спит мой крылатик не в стойле, а на специальном матрасе. Ортопедическом. Все-таки Снежок очень сильно отличается от обычных лошадей. Я ни разу не заставал его спящим стоя, он всегда укладывается на матрас или мягкую травку, но на бок не заваливается – крылья мешают. Спит как собака: положив голову на вытянутые ноги. Эх, зайти бы к нему сейчас, проведать, но видимо сегодня уже не получится, надо бежать к Ло. Надеюсь, в том, что произошло, что бы это ни было, нет Миркиной вины!
Пока шел по ночному саду трижды споткнулся о неведомые кочки и один раз даже упал, может, ну ее, эту натуральность? Корни мешаются! Наконец, дочапал. Федор молча стоял рядом с каким-то деревом, поглаживая кору, его ладони мягко светились синим. Я повертел головой, но как ни приглядывался, Ло не приметил, потому спросил об этом вслух.
– Так вот он. Видишь?
Я прищурился, подошел поближе и ахнул от удивления: Федор гладил не кору, он ласково проходился кончиками пальцев по коже супруга! Парень же, на которого я совсем недавно любовался, преизрядно изменился. Покровы потемнели, сровнялись цветом с корой, радужка растянулась на все глазное яблоко, стала крапчато-бежевой; волосы с головы исчезли. Ло прижался к дереву, распластался по нему и как будто даже врос, во всяком случае, я не мог понять, где заканчивается Ло и начинается кора. Тело парня уплощилось, голова запрокинулась так, что подбородок оказался прочно прижат к древесине, сам же череп изменил свою форму на более сглаженную и вроде продолжал вжиматься в кору, становясь всего лишь неприметной выпуклостью на оной.
Сия метаморфоза потрясала. Ло напомнил мне хамелеона. Я осторожно притронулся к той части его тела, что еще недавно была спиною. Шершавая. На ощупь от коры не отличить.
– Чего же это? – растерянно спросил я отрядовца, тот неожиданно улыбнулся:
– Это значит: Ло нашел-таки свое дерево! И они уже обо всем столковались, и сладилось у них на диво гладко. Сейчас он еще так немного постоит, а потом врастет окончательно.
– Ой! А дальше?
– Порастет у тебя в саду маленько. Уж не обессудь, погостит незваным. А затем очнется, но уже связь у него с деревцем будет.
– А! – я несколько обалдело покивал.
Тут подошел Руслан, некультурно посмеялся над внешним видом Ло (мол, на игуану похож), Федор ответил в том смысле, что не саламандрам об этом судить, намекая на давнишний джиннов казус с превращением, они еще немного полаялись, так, незло, а потом мы уже стали провожать Федорово семейство.
Честно говоря, после того, как мы остались одни, я вздохнул с облегчением, денек выдался суматошным и богатым на потрясения. Мне даже подумалось, что по сравнению с сумасшедшим семейством отрядовца мне достался весьма спокойный любовник. Ну, коптит иногда потолок, зато в дерево не врастает!
– Во дают, да? – сказал Руслан, кажется, его тоже несколько сбили с толку буйные выходки домочадцев и знакомых Федора.
– Жгут! – ввернул я в разговор подхваченное у Мирки словцо.
– Ага! Ну, что – спать? Или?
– Ах, я даже не знаю, – манерно протянул я, быстро скидывая с себя одежду.
Джинн все понял правильно, подхватил меня на руки и закружил по комнате, заставив радостно взвизгнуть – давненько кавалеры не подбрасывали меня в воздух, да еще так легко, без напряжения, так, словно я совсем ничего не вешу! Приятно… засыпая, я думал о том, как завтра мы пойдем высматривать малышу кроватку и еще колясочка же нужна… Или две! Хочу такую модненькую на трех колесиках. А еще можно подвесить люльку, в дополнение к обычной кроватке. А еще я слышал, что есть кровати, которые сами качаются, интересно, малышу такое новшество понравится? Надо посмотреть, что сейчас предлагают…
** папочка, верни меня под древо = мама, роди меня обратно.
*** обращаю внимание дорогих читателей: я не психиатр, возможны ошибки. Прошу считать их следствием того, что Земля, про которую я пишу – все-таки не наша Земля. Это АУ)
========== Эпилог ==========
Матрена пританцовывая шла к своей двери, в ушах раздавался разудалый ирландский рок, и женщина притоптывала, повинуясь руладам волынки. Поворачивая ключ, она почувствовала, что тот слегка заедает.
«Странно!» – подумала она, тихо зашла в квартиру и вынула из ушей плотно сидящие «затычки».
Линолеум в маленьком темном коридоре был мокрый. Пройдя по нему в гостиную, женщина наткнулась на мужика, который стоял к ней вполоборота.
– Федь, ну хули? – слегка раздраженно произнесла Матрена, расслабляясь и опуская светящуюся ладонь вниз.
– Извини, я знаю, что у тебя сегодня вроде как выходной, но тут пара вопросов возникла по нашему ведомству, в общем, надо бы посидеть, разобраться.
– Опять будешь до вечера мучить меня бумажками? – поморщилась женщина. – Что вот прямо так срочно? Позавтракать хоть успею?
– В офис закажем, давай, пошли!
Вздыхая и причитая, Матрена пошла обратно к двери.
– Как дети? – с вежливым интересом спросил дракон, наблюдая за тем, как напарница и правая рука неловко прижимает сумку под мышкой, роняет ее, роняет ключи, наступает ногой на кончик шарфа и, наконец, вся красная и пыхтящая, закрывает-таки входную дверь в квартиру.
– Нормально. Говорят, после твоих хоромов в квартире тесновато. И по василискам скучают. Слушай, а чего ты меня-то дергаешь, почему Ильнура не запряжешь под это дело, он же вроде секретарь?
– У Ильнура отпуск. Вузер по нему тосковал дюже, не хочу им мешать. А ты все равно под боком, уж извини, но работать нам вдвоем придется, без келпи!
– Давно пора штат расширять, – недовольно проворчала Матрена, широко шагая вровень с драконом, – а то я почти своих не вижу, даже домашку проверить не успеваю! Вон, старший в той четверти двоек наполучал. И муж скулит – мол, дома меня почти не бывает.
– Погоди, все наладится, надо только немного подождать.
– Твоими бы устами…
Матрена все ворчала и ворчала, такая уж у нее была манера, Федор почти не прислушивался к ее бубнежу, думая о своем и только изредка вставляя что-нибудь неопределенное для поддержания разговора. Долгая зима закончилась, прошла уже и весенняя слякоть. Асфальт блестел после дождя, по лужам прыгали воробьи, по сторонам дороги зеленела трава, и настроение у Федора неожиданно приобрело некую томную мечтательную нотку. Все-таки весна – это совершенно особенное время, воздух пахнет остро и волнующе, глоток за глотком он проникает в легкие, потом пропитывает все тело, заполняет до самой макушки. Грудь ширится от непонятного счастья. И кажется, что вот-вот, может, прямо за этим поворотом, ждет нечто прекрасное. Чудесное. Вероятно даже волшебное. Что? Кто знает! Но Федору казалось, будто он догадывается, что это будет, ведь у Ло снова чешется грудь, а Елизар уже несколько недель носится со своим сыном – совершенно обалдевший и счастливый.
