Текст книги "На острие: часть первая (СИ)"

Автор книги: crazyhead

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Появление напарника вызвало в ней бурную радость. А потом злость.

– Я тут все ногти до локтей сгрызла: где ты? Что с тобой? А он шляется незнамо где! И на звонки не отвечает!

Впрочем, злость почти сразу сменилась на сочувствие:

– Как же ты теперь? Квартира загажена по самое немогу! Неделю теперь отчищать. Это если Лексеич придумает-таки, как избавиться от этой пакости!

Еще минут пять Матрена громко жалела бедняжку-напарника, а потом причитания сменились вопросами:

– Что это вообще за хня? Никогда не видела такого количества пауков. Да еще ядовитых. Они ж в наших широтах не водятся! И куда твой Юрка делся?

Федор вздохнул и выдал дежурную версию: он-де вместе с Юрием был у того на квартире, там и переночевали. А потом банально проспал, да еще добирался долго. Про пауков ничего не знает, но подозревает, что обычные членистногие по морозу не шастают, так что это скорее всего очередное покушение.

– А почему не позвонил-то, балда эдакая? – всплеснула руками Матрена и потрясла перед носом Федора сотовым. – И трубку еще не берешь! Я звоню, звоню, извелась уже вся! На беззвучный поставил, да?

– Да, я его куда-то дел, – виновато пожал плечами Федор и это, кстати, было правдой, – может, вчерась обронил, пока мы по сугробам прыгали, или еще когда.

На этом Матрена успокоилась и пошла донимать Лексеича на тему того, что делать с нежелательными соседями, то бишь пауками. Тот пообещал к вечеру разобраться, а пока взмахом начальственной руки отправил и Матрену, и Федора на трудовые подвиги.

– Я отзвонюсь, когда помещение будет очищено. За сохранность вещей можете не волноваться, сделаем все аккуратно, насколько это возможно в данных условиях.

Федор вздохнул – что-то не очень ему в это верилось, впрочем, с потерей обстановки он уже почти смирился. Главное спасти документы, остальное – дело наживное. Документы, конечно, тоже всегда можно восстановить, но это лишняя беготня.

Ничего толком в этот день сделать не удалось: немного посидели над личными делами, пообедали, потом позвонил начальник и сообщил, что пауков удалось убрать, а паутину все еще отдирают; потом Федор провел два утомительных часа на так называемой учебе, куда его отконвоировала Матрена. Тощий очкастый мужчина торопливо вошел в небольшое помещение класса, бегло оглядел подопечных, скороговоркой пробурчал свое имя-отчество и начал монотонно диктовать список литературы и вопросы, которые будут на тесте.

Федор и остальные тщательно записывали. Сам мужчина недоумевал про себя: почему нельзя было распечатать и раздать вопросы? Сколько времени бы сэкономили! Не так уж много расходных материалов на это бы ушло. Может, оклад препода настолько мал, что он и этих мизерных расходов понести не в состоянии? Тогда почему бы не распечатать, скажем, в бухгалтерии? Впрочем, вполне вероятно, что препод просто не захотел заморачиваться, действуя по проверенной годами схеме.

Занудное письмо под диктовку заняло почти все учебное время, оставшийся огрызок в двадцать минут лектором был просто-напросто проигнорирован, и потрясающие уставшими с непривычки руками «ученики» были отправлены домой раньше времени.

В своей квартире Федор обнаружил штук пять оперативников, ночевать и вообще заходить в нее ему крайне не рекомендовали – надо было все тщательно проверить, ведь даже один паук может нанести непоправимый вред. Федор повздыхал для вида, оставил бравым парням ключи, чтобы закрыли за собой, когда будут уходить, и поторопился на воздух – еще требовалось отойти как можно дальше, чтобы собственные коллеги не заметили, как он бодро хлопает крылышками. Отчего Федору так не хотелось, чтобы сотрудники застали его за этим занятием, дракон и сам не знал. Единственное, что прочно засело в подкорке – чем дольше его считают обычным оперативником, получившим некоторые силы дракона, а не урожденным драконом, просто-напросто вступившем в пору взросления, тем лучше.

Уже на полпути к пещере, Федор сообразил, что еды-то со всей этой кутерьмой и не купил!

«Неразлучники меня самого сожрут! – с тоской подумал он, – зубы-то у обоих ого-го!»

Впрочем, дома оказалось, что не все так грустно. Федора спасли брауни – маленькие помощники любого дракона. Но обо всем по порядку.

Едва Федор зашел в пещеру, к нему навстречу бросились взбудораженные неразлучники. Пока дракона не было, они изучали комнаты и наткнулись на невысокого человечка, который при виде них попытался убежать. Естественно, асанбосам быстро его догнал. Опасности в волосатом коротышке неразлучники для себя не увидели, а вот его присутствие в пещере заинтересовало. Сначала неизвестное существо на вопросы не отвечало: или молчало, или лопотало что-то по-своему, но, видя, что неразлучники настроены решительно, отпускать его подобру-поздорову никто не собирается, пока он не ответит на все вопросы, «пленник» неохотно начал говорить.

– Эти брауни, оказывается, не только пыль протирать могут! У них есть какие-то «заповедные тропы». Что это, мы пока не поняли. Суть такова – они могут перемещаться между всеми нашими квартирами и переносить вещи. Во, смотри, что у нас теперь есть!

Федор пошел за Юрой и с удивлением заметил появившуюся в стене… розетку. Федор внимательно осмотрел ее со всех сторон. Обычная розетка. На стене держится крепко. Подключенный к ней ноутбук бодро мигает огоньком, рапортуя о зарядке. Рядом с креслом – торшер. Лампочка горит вопреки всякой логике.

– Э…

Федор вопросительно повел рукой, Юра в ответ пожал плечами:

– Если ты хотел спросить, как это получается, то не знаю. Но видишь – работает!

– Ага… слушай, а не ослабит ли это защиту? – озвучил Федор пришедшую в голову тревожную мысль. – К нам ничего по этим самым тропам не проберется? У меня в квартире, например, сейчас злобные пауки ползают. Их потравили, но вдруг кто-то остался? А ну как они через эту розетку…

Юра даже вздрогнул от такого предположения:

– Не знаю. Мы с этой стороны как-то не подумали. А давай у брауни спросим?

Брауни уверили, что пещера никак не соединяется с квартирами, послушав минут десять путанные объяснения о том, как именно подается ток в розетку, Федор плюнул – главное, что безопасность не пострадает.

– Наверное, эти существа обладают какими-то возможностями, о которых я не осведомлен, – решил Федор.

Эти же самые брауни решили вопрос с продовольствием – они перенесли холодильник из Васиной квартиры. Асанбосам запасал еду впрок и как раз сейчас закупился чуть ли не на месяц вперед, так что Федора ожидал сытный ужин, состоящий из чего-то похожего на мясную похлебку, дополненную овощным салатом.

– Вкусно! – одобрил Федор. – А кто готовил?

– Вася, – Юра застенчиво улыбнулся, – я не очень умею…

Федор припомнил преподнесенную Юрием немного пригоревшую кашу, недоваренную картошку, пюре с кусочками скорлупы и согласился с тем, что асанбосам кашеварит неплохо.

Поев, Федор сунулся было на склад – интересно же, что там в коробках, но через пять минут притопал Юрка, стал расспрашивать о том, что сегодня было. Потом приковылял асанбосам со шкаликом водки и, вместо плодотворного изучения содержимого ящиков, вышла вялотекущая пьянка. Вялотекущая, потому что никто песен не пел и плясать не рвался, все культурненько отхлебывали и делились мыслями и планами на следующие дни. А потом попойка плавно переместилась в спальню. Юрик тут же захрапел – он изрядно захмелел, а дракон все вертелся. Асанбосаму Федор объяснил свою бессонницу болями в спине.

– И поясница отваливается. И плечи ноют. Главное дело: летаю-то я в драконьем теле, но болит и человечье, и полудраконье…

– А я массажировать немного умею. Меня мама учила, – признался асанбосам, – хочешь, я попробую снять напряжение?

– Ну, давай, – согласился Федор.

Василий старательно растирал кожу, иногда нажимая сильнее, ощущение было приятное. Когти совсем не кололись. Федор рассеянно размышлял о том, куда они делись, ведь были же. И не маленькие. Может, убираются, как у котов? Тем временем асанбосам начал водить руками не только по спине, но и по бокам, вызывая в теле дракона предвкушающее томление. Минуты тянулись за минутами, легкое покалывание перерастало в жар, Федор заворочался, не зная, как побудить вампира к более конкретным действиям. Возможно, асанбосам окажется таким же нерешительным, как Юра? Вампир, вроде, побойчее будет. И точно: асанбосам очень осторожно, даже можно сказать ненавязчиво, поцеловал Федорову шею, намекая этим на мутацию обычного массажа в эротический.

Федор хотел сказать ему что-нибудь ободряющее. Вроде банального, но от этого не менее точного: «ты на правильном пути, продолжай», но вместо этого почему-то вырвалось:

– Че мусолишь-то? Давай уже ебаться, а то у меня сейчас хуй лопнет!

Асанбосам нервно хихикнул и попросил приподняться, под Федора была запихана подушка и, в общем-то, более от дракона никаких движений не потребовалось: вампир придавил лопатки и попросил «лежать тихонечко», что вполне соответствовало ленивому настрою самого Федора.

На следующий день Федор проснулся в прекрасном настроении и даже немного раньше звонка будильника, с удовольствием посмотрел на спящих неразлучников. Они были такие трогательные – прижались друг к другу во сне, Юра все еще был мышем, и сейчас его левое крыло укрывало голое плечо асанбосама, а хвост свернулся совершенно поросячьими колечками. Федор еле удержал свою руку – очень хотелось тихонечко потянуть за хвостик и посмотреть, свернется ли он ими снова. Однако, это могло разбудить попобаву и дракон со вздохом покинул теплую постель, отправившись наводить утренний марафет.

Первым делом он посетил нужник, потом возникла необходимость умыться. В туалете раковины не было, и Федор отправился на поиски ванной комнаты. Выяснилось, что ее, как таковой не существовало, зато наблюдалась зала с бассейном. Когда Федор туда зашел, то в ней уже вертелись брауни: кто-то нес столик, кто-то батарею флакончиков и горшочков, один маленький человечек торжественно тащил на подносе помазок, чашу, полную пены, парящую миску с водой и опасную бритву. На шее у человечка висело белоснежное полотенце. Федор вылупился на это дивное диво в недоумении. Сам он всегда пользовался Жиллетом и готовой пеной в тубе. Впрочем, на предложенный ему низкий табурет он все-таки сел: было любопытно, какое оно, бритье по-старинке? Федор знал, что и в современном мире находились индивиды, твердо полагавшие использование многоразовой безопасной бритвы моветоном (9). Сам он считал, что эти снобы просто с жиру бесятся. Жиллет – вещь простая и удобная, а с опасной бритвой не всякий управится.

Для начала брауни окунул полотенце в горячую воду, тщательно отжал его и положил горячую ткань Федору на лицо. Тому очень хотелось спросить – на фига это надо, он-то думал, что вода нужна для того, чтобы смыть! Но потом решил просто чуть позже посмотреть в интернете и не отвлекать мастера от его работы.

Через пару минут брауни убрал полотенце и отдал его подбежавшему человечку. Федор определил этого, подбежавшего, брауни как младшего, так как он был меньше ростом и тоньше брадобрея. Наверное, помощник.

Маленький брауни окунул помазок в горячую воду, потом стряхнул и почтительно подал его брадобрею, а уж тот зачерпнул пены и аккуратно размазал ее по коже Федорова лица. Потом пришел черед лезвия. Прикосновение стали к коже было почти неощутимо, как будто кто-то гладит. Федор боялся, что щетина будет соскребаться с противным звуком, но брауни вел лезвие по росту волос и потому пока бритье не приносило неприятных ощущений.

После того, как процедура была закончена, к удивлению Федора, никаких порезов, которых он внутренне ожидал и даже к ним готовился, не было. Да и кожа оказалась значительно более гладкой, чем после многоразового лезвия. Хотя времени заняло достаточно. Федор подумал, что если делать так каждый день, то вставать придется раньше. Хотя бы минут на двадцать.

Чтобы помыть руки пришлось тоже воспользоваться услугами брауни – один лил воду из кувшина, а второй с поклоном подал обалдевшему от такого обслуживания Федору склянку с чем-то напоминающим жидкое мыло. Мыло, в отличие от магазинного, было более густым и одуряюще пахло хвоей.

– Ребят, проводите на кухню? А то я что-то с утра никак не соображу, в какой она стороне, – обратился Федор к одному из малышей после того, как вытерся белоснежным полотенцем.

Брауни заулыбался и провел Федора… в еще одну залу. Она была больше похожа на столовую, чем на кухню. Во всяком случае, никакой плиты или, если учитывать антураж остального дома, скорее – печи, в обозримом пространстве не наблюдалось. Брауни указал на стул и сбежал до того, как Федор успел хоть что-то у него спросить. Впрочем, голодным дракон не остался – всего через пару мгновений, откуда ни возьмись, прибежали коротышки с подносами и сервировали ему стол, как в фильмах про аристократию. Посуда сияла позолотой, на отутюженной скатерти стояли многочисленные чайнички, сливочники, сахарницы с блестящими ложечками, чашка шла в паре с блюдечком, а на колени Федору опустилась кипенно-белая салфетка.

Федор с некоторой опаской поглядел на все это буржуйское великолепие, почесал затылок, затравленно оглянулся на застывшего рядом с его стулом брауни.

– Эй, человек! – неожиданно вырвалось у него устаревшее выражение, запавшее в память еще со школы, брауни моргнул и с улыбкой поклонился Федору. – Ты чего здесь стоишь, в затылок дышишь?

Брауни улыбнулся повторно и без слов налил Федору чай, бухнул туда несколько ложек сахара, добавил сливок, чего-то еще сыпанул, намазал несколько кусков хлеба, каждый разным и снова замер неподвижно. Федор вздохнул. Кажется, его мнением не особо интересуются – принято тут у них так. В принципе, можно было возмутиться, стукнуть по столу тапком, но дракон решил пока придержать коней – все-таки все это обслуживание, блеск начищенных столовых приборов, заботливо разложенные по разным тарелочкам паштеты и джемы… люди же старались, готовили все это специально для него, зачем же их обижать?

Среди всей этой киношной красоты Федор ощущал себя, как босяк, забредший неведомыми путями в барский дом. Непривычно. Слишком чопорными были брауни.

Чай Федору не понравился – приторный и сливки совершенно лишние. Он так и сказал брауни, но тот нисколько не смутился.

– Господин пока не знает, недавно принял дом, – проговорил он, а потом рассказал, что драконы всегда пьют именно такой чай, пусть он и не всем по вкусу, так как в напиток добавляется специальная травка, способствующая укреплению мышц, а то летать, даже с магией, будет затруднительно, а эту самую траву нужно потреблять с сахаром и сливками, иначе ею и травануться можно.

– Если пожелаете, могу сделать вам что-нибудь, чтобы запить, – мягко улыбнулся загрустившему Федору брауни.

Остальные блюда тоже оказались подобраны в соответствии с особыми потребностями драконов, но они, по крайней мере, Федору понравились.

– Слушай, – Федор решил все-таки прояснить некоторые смущающие его моменты, пока брауни не ускакал по своим делам, – я знаю о вашем народе не так уж много. Но, кажется, брауни не прислуживают за столом. Так, поддерживают дом в порядке, иногда играют с детьми и почти не показываются на виду.

– Рад, что вы заметили, – просиял брауни, у него было такое счастливое лицо, что Федору даже стало неловко за свои придирки, – наш род служит у драконов уже много поколений и за это время претерпел некоторые… изменения. Прежде всего, мы привязаны к дому и не можем его покинуть. Это ведет свое начало от нашего далекого предка, вынужденного вместе с родичами спасаться от смертельной опасности. Что там у него случилось, история умалчивает, точнее, есть несколько версий, но я не буду утомлять господина, пересказывая их. Самое главное – получив спасение и новый дом, предок принес нерушимую клятву, и теперь все потомки преданно служат своим хозяевам-драконам.

– Погоди, погоди! А если с пещерой что-нибудь случится?

– Это будет очень печально, ибо с ней погибнем и мы. Если, конечно, хозяин-дракон не успеет перенести нас в новый дом.

– Так я не понял: вы привязаны к дракону или к пещере?

– К пещере, пока не появился законный хозяин. Потом – к дракону.

– Спасибо за лекцию. Это все очень интересно, но мне пора на работу. Сготовите что-нибудь для Юрки и Васьки?

Брауни кивнул и уверил, что они сумеют «угодить молодым господам».

– Блин, как будто в сериале про дикого ангела! Или где там была прислуга? «Дикая Роза»? «Рабыня Изаура»? – бормотал себе под нос Федор, торопливо натягивая джинсы и ботинки. – Ишь, ты! «Молодые господа»! Ексель-моксель! А я что – старый, что ль?

Управившись с одеждой, он кинул взгляд на красные пластиковые настенные часы – не иначе кто-то из неразлучников припер из своей квартиры – и убедился, что времени остается совсем мало. Насколько мало – неизвестно, так как дракон пока еще не смог точно выяснить, сколько ему надо на дорогу. Почему-то каждый раз получался разный результат. Еще дракона интересовало, куда девается одежда, когда он превращается, и откуда она потом на нем снова берется? И почему никто еще не заметил огромную драконью тушу, пролетающую над улицами города? Знакомство с асанбосамом произошло в парке, голые ветки совершенно не защищали от посторонних взглядов, отчего же ни одна душа не подняла крик?

Стоило обо всем этом подумать, как к Федору пришло понимание, что одежда каждый раз магически преобразуется и теперь, по сути, те вещи, что подверглись превращению уже нельзя назвать обычной одеждой. На самом-то деле бездумно перекидываться прямо в одежде – безответственно, так можно поступать только в особых случаях. Ведь в дальнейшем ткань может мутировать во что-то. Разумное, безумное, опасное или безобидное. Во что-то живое или условно-живое.

«Надо выбрать время и сжечь все эти вещи! – решил Федор. – Главное, не забыть!»

Конечно, со всеми этими сборами и раздумьями, Федор опоздал. Матрена хмуро поприветствовала напарника и потянула его в какую-то забегаловку. «Руки погреть»

– Слушай, а у нас вообще свой кабинет есть? Офис? Какое-то место, где можно посидеть?

– Э, знаешь, на самом деле есть… – Матрена досадливо нахмурилась, – но я туда не хочу идти. Там эти козлы, которых некоторые называют коллегами.

– Сложные отношения с коллективом?

– Разосралась я со всеми в хлам, уходя, – призналась со вздохом Матрена.

– Расскажешь, раз уж из-за этого нам по всяким тошниловкам приходится шариться?

– Ой, ну это дело давнее… но осадочек остался.

Матрена помялась еще немного, а потом поведала, что, на самом деле, напарников, умеющих обращаться в животных, многие маги полагают людьми второго сорта.

– Погоди, Матвей же говорил, что таких – больше всего? – удивился Федор.

– Это так. И тем не менее. Знаешь, долгое пребывание в теле зверя дает свои побочные эффекты. Некоторые привычки зверя вылезают и у человека. Я не имею в виду, что оборотень пытается ходить на четвереньках, но какие-то мелочи, вроде высунутого от жары языка, могут проскакивать. Ну, знаешь, то, что животные делают не задумываясь. Выглядит, сам понимаешь, забавно. И дает повод для шуток. Я уж не говорю про особый интерес остряков к интимной сфере жизни. У меня с чувством юмора все в порядке. И пошлостей я почти не смущаюсь. Ну, иногда, случается, но я и сама шуткануть могу. Однако, когда при мне в сотый раз схохмили про позу по-собачьи и строгий ошейник… короче, сорвалась я.

– Ну, у мужиков случается бестактность зашкаливает, но не могла же ты поругаться абсолютно со всеми? С двумя-тремя, наверное? – усомнился Федор.

– Почти со всеми. Допекли. Кто-то шутит, кто-то на полном серьезе спрашивает, не боюсь ли я, что будущие дети пойдут по стопам отца, как будто быть напарником мага – это позорно! Бабенции хихикают в ладошку и интересуются, пробовала ли я уже трахаться со второй ипостасью. А некоторые так и вообще: кривятся и именуют зоофилкой. У меня слух-то острый… короче, видеть их ханжеские морды не хочу.

– Но с Алексеем Алексеевичем у тебя вроде нормальные отношения?

– Он не такой дурак, чтобы потомственной магине гадости говорить. Дело же не в том, что я боюсь этих самых шепотков. За столько-то лет новость приелась. Наверняка, кости мне уже перемыли. Просто памятливые мы, женщины-маги. И вредные, чего уж греха таить. Эх, не будем больше о них, ладно? Я о чем поговорить-то хотела. Лексеич позвонил начальству, оно накрутило всем хвосты и нам наконец-то сообщили, что было в ящиках. Лотос. В огромных количествах. Хорошо хоть не прессованный. Сбыть такую прорву товара не легко. Думаю, пора нам рейд по клубам устроить.

– Чего? Это типа как наркоконтроль, что ли? – удивился Федор.

– Ну да. Отдельно такой позиции нет, так что все на нашем отделе. Сегодня мы работаем, можно сказать, в ночь. Клубы открываются часов в шесть-семь, все веселье начинается где-то в восемь, а пока наметим цели. В городе есть несколько мест, где частенько собираются не-люди. Вот, по ним и пройдемся.

Федор никогда еще не работал с другими сотрудниками отдела, и никогда не участвовал в рейдах, даже с другой стороны, потому с интересом наблюдал за происходящим. Сначала несколько человек блокировали вход, потом внутрь врывался отряд, музыку вырубали, всех клали на пол, требовали документы. Людей сразу отпускали, всех остальных задерживали и обыскивали. В первых двух заведениях нашли кое-что по мелочи, но это были в основном человеческие наркотики, которые были отделу до фени – они действовали на магических созданий совсем не так, как на людей, и потому их употребление и даже хранение не преследовалось. Единственное – не рекомендовалось угощать ими человеческих знакомых. Это рассматривалось как мелкое хулиганство или тяжкое причинение вреда здоровью, в зависимости от химсостава вещества.

В четвертом по счету, и последнем на сегодня, клубе Федор наконец обнаружил то, что они искали: коробку, полную по-особому высушенных листьев. Однако, они с Матреной столкнулись с некоторой проблемой – барменша твердо заявила, что эта коробка ее.

– Я пью чай с лотосом. А что, нельзя? – с вызовом произнесла бритая деваха.

Федор с интересом осмотрел работницу стакана и бутылки. Вот, сколько пил в барах – всегда за стойкой оказывались татуированные, украшенные пирсингом и причудливыми аксессуарами люди. Данное заведение не было исключением: дева сверкала почти лысой головой, черные узоры вились по предплечьям, массивные кольца покачивались в ушах.

Но не внешность была главным сюрпризом, а то, что девушка оказалась стопроцентным человеком. Охранники, музыканты на сцене, почти все посетители, да даже уборщица – были магическими существами, и только она – нет. В том-то и была загвоздка.

Рейда она ничуть не испугалась, уходить отказалась, мотивируя это тем, что рабочий день еще не закончен, а терять заработок она не собирается. Паспорт был в порядке, прописка имелась. Не придерешься. Применять силу к человеку отряд не имел права.

– Целая коробка? Вы столько чая пьете? – скептически спросила Матрена.

– И друзей угощаю, – нисколько не смутившись ответила девушка, – я – чистокровный неизмененный человек. И друзья мои – тоже. Это не запрещено.

– Но для магических существ лотос – наркотик, вы не можете этого отрицать, – настаивала Матрена, – мы вынуждены его конфисковать.

– А вот и нет! Не имеете права. Нет таких человеческих законов, что я не могу лотос употреблять. И отбирать вы мою вещь не можете.

Девушка зло прищурилась, Матрена прищурилась в ответ, но крыть было нечем. Если бы у барменши обнаружилась человеческая наркота, можно было бы надавить, но как назло все было чисто.

– Мы полагаем, что этот лотос украден, – произнесла Матрена.

Федор предпочел постоять в сторонке, пока женщины вежливо шипели друг на друга. Барменша, видимо была осведомлена о том, какие полномочия имеет отряд, потому ощущала себя в некоторой безопасности.

– Но доказательств у вас нет? – парировала она. – А раз так, оставьте меня и мой чай в покое!

Матрена растянула губы в злобной улыбке, пробормотала что-то о том, что ей надо переговорить кое с кем и отошла, а Федор остался следить за барменшей. Та проводила взглядом Матрену, налила себе шот и быстро глотнула. Потом еще и еще.

– Хотите? – как-то отстраненно спросила она у Федора, продолжая смотреть в сторону Матрены.

Дракон к тому моменту был уже изрядно измотан и зол. Упертая девка вызывала раздражение, но предложение халявной выпивки несколько смягчило его:

– Давай. Только не отрави.

– Да это ж водка обычная.

Девушка ловко налила Федору штук пять рюмашек, и дракон одобрительно подумал, что дева-то не совсем конченая. Соображает, что уставшему мужику надо.

– Лотос – опасная штука, – произнес он как бы в пространство, – а потерявшее разум создание подлежит уничтожению. Может, все-таки сдашь свой чаек? А хозяину потом скажешь, что сделала все, что могла… Подумай, люди ведь погибнут!

Девица пренебрежительно фыркнула:

– Да с чего они погибнут-то? Если только наоборот!

– В смысле – наоборот? Воскреснут? – удивился Федор, девушка наконец-то перевела на него взгляд и ехидно улыбнулась:

– Лотос используют в качестве афродизиака. И еще это совершенно необходимый ингредиент, который входит в состав зелья для зачатия. Без него многие пары не могут иметь детей.

– Так. А мне говорили иначе, – задумчиво произнес Федор, начиная светиться, девица никак не прокомментировала иллюминацию, но покосилась с интересом.

Через несколько минут дракон понял, что барменша права – лотос не был наркотиком. Однако, у некоторых созданий он мог ухудшать самоконтроль. Впрочем, многие дамы в тягости становятся совершенно невыносимы, так что тут непонятно: то ли лотос являлся причиной агрессивности, то ли беременность. Интересно, сказанное Матреной – это осознанная дезинформация или заблуждение, связанное с недостатком полноценных вдумчивых исследований?

– Спасибо за информацию, гражданочка, – Федор ласково улыбнулся, вызвав у девушки некоторое замешательство, потом кивнул на прощание и отправился на поиски напарницы.

Матрена была мрачна.

– Придется отпускать заразу и оставлять ей отраву. Вот ведь, тварь! Все, что мы можем, это предложить ей выкупить ее «чаек». Не думаю, что она согласится.

Женщина была расстроена и зла, Федор внимательно следил за выражением ее лица и словами, но не смог найти фальши. Спросить прямо? Нет, пока не стоит. Нужно попытаться окольными путями вызнать, как обстоят дела.

В свой район они возвращались в тягостном молчании. В самом конце пути Федор не выдержал и спросил, видела ли Матрена когда-нибудь своими глазами, как действует лотос. Матрена кивнула и, нехотя, рассказала, как они нашли притон.

– Троих тогда потеряли, – проговорила Матрена, пряча заблестевшие глаза за ресницами, – они дрались так, будто не ощущали боли. Это было страшно, Федор.

– Ясно.

Федор всмотрелся в лицо напарницы и все же решился. Пусть она и казалась несколько недалекой и косной, пусть некоторые вещи принимала «на веру», не удосужившись критически поглядеть на факты, но гнили в ней дракон не находил. К тому же у нее самой были дети, эта тема ей наверняка близка и понятна.

– Матрена, а потом этих… созданий осматривали?

– А? В смысле? Ты о чем? – женщина встрепенулась и пристально поглядела на дракона.

– Ты же знаешь, что у меня иногда бывает… как будто из ниоткуда приходят знания. И раньше они были точными.

– Да, и что? – насторожилась собеседница.

– Не знаю, стоит ли тебе про это говорить, – дракон и впрямь сомневался, но Матрена вцепилась в него, как бульдог, и заставила договорить.

Федор, тщательно подбирая слова, поведал все, что узнал про лотос. Матрена некоторое время сидела совершенно ошеломленная.

– Но это же… Погоди, не может быть, чтобы никто об этом не знал? – жалобно спросила она.

– Сомнительно.

– Бля… это что же? Мы им, выходит, размножаться не даем?

– Думаю, это называется как-нибудь красиво. Типа: «ограничение популяции».

– И… что нам теперь делать?

– А что бы ты хотела тут сделать?

– Это же… не по-человечески. Мы должны поддерживать порядок, не давать в обиду ни тех, ни других, – убежденно произнесла Матрена и в глазах ее мелькнула упертость фанатика. – А тут… явное ущемление. Ой! А остальные? Знают? Как думаешь, мой Матвей – тоже в курсе?

– С мужем сама все выяснишь. А вот с лотосом, думаю, нужно поступить так – копать, но не слишком активно.

– Позволить ворам уйти?

– Да. Там уж они сами разберутся. Или ты имеешь в виду – глобально? Глобально, боюсь, что ничего.

– Пиздец… – грустно выдохнула Матрена, – просто в голове не укладывается. Федь, я, честное слово, не из этих. Не из тех, кто считает магических существ недолюдьми.

– Я понимаю. Не расстраивайся так, Матрен. Мир несправедлив, тебе ли не знать. Или ты все еще веришь в рыцарей без страха и упрека?

– Честно? Верю. До сегодняшнего дня я и считала отряд такими рыцарями. Блин. Без розовых очков прям больно смотреть на реальность! – женщина криво улыбнулась, пытаясь шуткой прикрыть свою растерянность.

Федору даже жалко ее стало. Может, не стоило ничего говорить? Жила бы себе дальше спокойно. А теперь ее это грызть будет, покоя не давать. Только бы глупостей каких-нибудь не наделала!

– Матрена, ты человек уже взрослый, поопытнее меня, но…

– Дурища доверчивая, – завершила Матрена, вздыхая.

– Ну, не дурища, конечно… Но если тебе вдруг придет в голову побежать к Алексею Алексеевичу, то – не надо.

– Ну, он мужик хороший… может, посоветует чего… – пролепетала напарница, покраснев до корней волос, и Федор с ужасом понял: именно это она и собиралась сделать.

– Ему все прекрасно известно!

Мужчина чуть не застонал, представив себе, куда может завести такой разговор вспыльчивую и прямую в высказываниях Матрену. С нее станется резко осудить существующую практику и потребовать у начальства исправления ситуации. В то, что призыв к совести может сработать, Федор не верил, быстрее всего неудобного сотрудника заставят замолчать, чтобы не мутил воду и не портил остальным нервы. Каким образом – дело десятое, но уж точно ничего хорошего это в их жизнь не принесет.

– Да не! Не может быть! – запротестовала женщина, из последних сил отрицая очевидное.

– Он тупой? – напрямик спросил дракон.

– Нет, но могли же его ввести в заблуждение!

– Только если он совершенно не умеет анализировать информацию и питает полное доверие к своим источникам, что приводит нас к вопросу, который уже был озвучен выше, – сухо сказал Федор.

– Эй! – вскинулась было Матрена, сообразив, что, исходя из вышесказанного, она сама не блещет интеллектом, но тут же сникла, наткнувшись на серьезный, жесткий взгляд Федора. – Блин, ты прав, наверное. Просто я столько лет уже его знаю… Но с Матвеем-то поговорить можно?