Текст книги "Тебе шестнадцать, Стайлз (СИ)"

Автор книги: Чиффа из Кеттари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Алан поворачивается к Стилински, меряя его серьезным взглядом.

– Ты дозвонился до Питера?

Стайлз быстро мотает головой, виновато пожимая плечами – он звонил из дома и еще раз, уже подбегая к клинике, но телефон альфы был отключен, о чем он и сообщает друиду.

– Тогда позови его. Как его бета. Он придет.

– Доктор Дитон, вы же не думаете, что это Питер его… – Стайлз поднимает вопросительный взгляд на ветеринара, громко сглатывая.

Мужчина пожимает плечами, затем коротко качая головой.

– Нет, я так не думаю. Но Дерек – думает.

***

– Серьезно, Дерек, мне незачем трогать твоих волчат, – Питер отходит на шаг, аккуратно переступая по палой листве, уходя чуть вбок. – Я, конечно, могу расценить этот выпад как твое откровенное признание в очередном давлении на Стайлза, но он мне ничего не говорил.

Да, Дитон звонил около получаса назад, но связь была чертовски паршивой, и Питер обещал перезвонить, как подъедет ближе к городу. А потом до него дозвонился Дерек, и от его раздраженно-злого голоса стало как-то сразу не до ветеринара. Племянник требовал встречи, а Питер вовсе не собирался ему отказывать – он уезжал из Бэйкон Хиллс на пару дней, так что… Кто знает, что могло случиться? Со Стайлзом все в порядке – это Питер чувствует.

– Питер, больше некому. Чужих стай в городе нет. А Ардженту незачем устраивать нам бойню. Остаешься ты.

Длинные острые когти оставляют четыре глубоких борозды на стволе ближайшего дерева, когда Дерек с хриплыми рыками медленно подходит ближе, гневно раздувая ноздри.

– Тебя не смущает, что меня не было в городе? – Дерек замирает на мгновение, обдумывая, но почти мгновенно кривит губы, качая головой.

– Питер, я ни в детстве, ни сейчас не могу определить, когда ты мне лжешь. Ты думаешь, я поверю? – Дерек глухо рычит, скаля клыки, и глаза его вспыхивают алым, яростным блеском. Старший Хейл нехотя выпускает когти, отходя еще на шаг. Оборотня захлестывает беспокойство – не из-за Дерека, а из-за того, что его волчонок остается без защиты, пока он здесь теряет время с племянником.

Питер прекрасно знает, что в прямом столкновении Дерек сильнее, тем более сейчас, когда того накрывает волной бешенства.

***

Стайлз растерянно переводит взгляд с Дитона на Скотта.

– Ну и что мне… типа завыть, что ли? – Стилински скептично выгибает бровь. – Как Скотти тогда в школе?

– Ну типа того, – Маккол непонимающе хмурится, – только без той части, где я завывал как кастрированный щенок. Тебе его никогда звать не приходилось?

– Ну, было, – Стилински переводит взгляд на задышавшего ровнее Лейхи, – но мне нужно конкретно перенервничать для этого…

– Тебя испугать? – Джексон бесшумно подходит со спины, зло шипя.

– Да иди-ка ты нахрен, Уиттмор! – Стайлз отмахивается от канимы, отшатываясь от оскаленных клыков. – Нахрен, Джексон, чудила чешуйчатая…

Дитон чуть раздраженно цокает языком, накладывая аккуратные швы, не поднимая взгляда от Айзека. Волчата виновато поворачиваются к нему.

– Выть не обязательно, что за глупости, – ветеринар качает головой. – Тебе нужно сосредоточиться на своем волке и позвать альфу, вот и все. Обратись, сосредоточься и зови. Можешь на улицу выйти, если тебе так проще, только не уходи далеко.

Стайлз кивает, резко разворачиваясь на пятках и вылетая из кабинета ветеринара. Скотт медленно идет следом, поясняя:

– Просто присмотрю за ним. Нам еще нужно выяснить, кто это сделал с Айзеком.

Стилински стоит на пороге ветклиники, нервно потирая руки и неуверенно косясь куда-то вдаль.

Стайлз звонил Питеру вчерашней ночью – просто не мог уснуть, было скучно, и первым, кому пришло в голову позвонить, оказался не Скотти, а Питер.

Хейл ответил почти сразу, несмотря на то, что на часах уже был третий час ночи, – а, ну да, он же говорил, что спать ложится поздно, – сразу угадывая:

– Бессонница?

– Ну и как ты догадался? Я думал, ты спросишь, не случилось ли со мной чего.

– Я бы узнал, если бы с тобой что-то случилось. Я всегда это узнаю.

Стилински тихо фыркал в трубку, задавал какие-то дурацкие вопросы, только минут через двадцать догадавшись, что Хейл не дома, и то по тяжелому вздоху: “Я опять забыл планшетник”.

– Ты где? – в какой-то момент Питеру даже кажется, что в голосе волчонка сквозит ревность. Хейл называет один из соседних городов, уточняя, что завтра, скорее всего, вернется. – По работе? – и снова у Стайлза получается как-то чересчур подозрительно.

– По работе, – Хейл хрипловато смеется.

Стайлз засыпает минут через тридцать, убаюканный ровным, чуть хрипловатым голосом альфы, нашедшего у себя в номере Йельский экономический журнал и зачитывающего ему все подряд статьи.

Волчонок нервно прикусывает губу, на выдохе обращаясь, нервно рыча от становящихся еще более навязчивыми запахов лекарств и крови. Сосредоточиться и позвать альфу? Неожиданно сложно – Стайлз не боится, не нервничает почти, переживает немного, волнуется за Айзека, но не более того. Куда острее чувствуется нарастающее, незнакомое и непонятное беспокойство, беспричинное волнение, граничащее не с физической болью, а скорее с эмоциональным дискомфортом. Волк глухо урчит, подсказывая крепко держащему его в узде человеку – “с вожаком неладно”, – скребет когтистыми лапами, то поскуливая, то зло порыкивая, требуя отпустить. Волк знает, как звать своего альфу – Стайлз зажимает ладонями виски, зажмуриваясь, и громко, раскатисто рычит.

***

После очередного стратегически бессмысленного и откровенно необдуманного выпада, Дерек проезжается на спине метра три, собирая собой грязь и палую листву. Питер следит за ним взглядом примерно половину предполагаемой дистанции, находя несколько секунд, чтобы осмотреть серьезную рваную рану под ребрами, пока тот рывком поднимается на ноги.

– Чтоб тебя, – старший Хейл снова переводит взгляд на племянника, ощеривая клыки. – Щенок.

Дерек глухо рычит в ответ, делая еще один выпад, гораздо удачнее предыдущего – Питер врезается спиной в ствол дерева, улавливая характерный хруст за спиной, на мгновение теряя ориентацию, и, не глядя, бьет в ответ, проезжаясь когтями по дугам ребер, почти слыша отвратительный звук, с которым когти оставляют царапины на костях. Чужие когти мгновенно впиваются в свежераспоротую кожу: Дерек гортанно, с животным удовлетворением рычит, резко сжимая пальцы внутри раны, и мучительно медленно проворачивает их, второй рукой жестко удерживая дядюшку на месте, глубоко загоняя когти в его плечо.

Момент, когда у Питера срывает все рычаги, не заставляет себя ждать: он с оглушительным, раскатистым рыком откидывает от себя племянника, в несколько движений впечатывая его в землю и со всей возможной силой пиная в живот, наступая выше, надавливая, буквально чувствуя под ногой ломающиеся рёбра.

Дерек на мгновение закрывает глаза – два алых отблеска тухнут, заставляя Питера напряженно прислушаться к ритму сердца племянника, – и резко выбрасывает руку вверх, явно имея целью распороть бедренную артерию. Питер бьет ногой по челюсти, отчетливо слыша хруст позвонков, когда племянник все-таки вцепляется в его ногу, глубоко загоняя когти, раздирая мышцы в лохмотья.

Старший Хейл делает шаг в сторону, припадая на раненную ногу и пытаясь зажать рукой изорванный бок, пока Дерек старается подняться или хотя бы повернуться. Судя по хриплому кашлю и выступившей на губах крови, какое-то из сломанных ребер пропороло легкое.

– Сделай одолжение, оцени, что я не пытаюсь свернуть тебе шею, пока ты стараешься не захлебнуться своей же кровью, – Питер говорит медленно, с длинными паузами, несильным пинком переворачивая родственника набок. Дерек закашливается, сплевывая кровь и глухо рыча, невольно прижимая руку к ребрам. Питер опускается на землю за его спиной, осматривая свою ногу, внезапно напрягается, глухо, зло зарычав.

– Где твой телефон?

Дерек неразборчиво выругивается, снова закашлявшись, садясь ровнее. Питер впивается в него злым алым взглядом, четко и медленно повторяя вопрос. Племянник кивает в сторону припаркованного у особняка Камаро, слабым, не слишком уверенным рывком пытаясь зацепить дядюшку когтями. Питер использует откровенно запрещенный прием – он хватает племянника за ухо, сильно сжимая пальцами, совсем как в детстве, когда ловил того роющимся в его, Питера, комнате, и Дерек как-то замирает, хмурясь, кося светло-зелеными глазами на дядю.

– Если со Стайлзом что-то случилось, пока я тут с тобой терял время… – Питер хрипло рычит, качая головой и убирая руку.

Дерек кривит губы, поднимаясь на ноги.

– Ты поедешь со мной, – хмурится, протягивая дяде ладонь.

– Боюсь себе представить, что собой представляет твой мыслительный процесс, если тебе необходимо воткнуть в меня когти, чтобы начать соображать, – Питер сильно сжимает запястье племянника, рывком поднимаясь на ноги, покачиваясь при попытке встать ровно.

– Я не говорю, что я тебе верю, Питер. Я говорю, что ты поедешь со мной.

– Телефон, – старший Хейл требовательно рычит, обходя Камаро. Дерек кидает ему мобильник, сопроводив действие вопросительным хмурым взглядом. – Разрядился по дороге, – Поясняет Питер, опираясь одной рукой о крышу машины, по памяти набирая номер телефона, пока Дерек, глухо охнув и снова зажав рукой ребра, садится в машину.

Стилински берет трубку не сразу, осторожно выдыхая:

– Дерек?

– Нет, – Питер чуть жмурится от облегчения. – Что случилось?

– Тут… – Стайлз набирает в грудь воздуха, выдавая дальнейшие короткие реплики без какой-либо передышки. – Тут Айзек, весь в кровище, и Джексон в крови, только не в своей, но Дитон его уже почти зашил, Айзека, я имею ввиду, он очень фигово регенерирует, а доктор Дитон…

– С тобой все нормально? Я слышал тебя.

– А. Со мной – да. Просто я не мог дозвониться, и Дитон сказал, что не смог, и он сказал, чтобы я, ну… тебя позвал, что ли, в общем, я попытался, и… Эй, Питер, а с тобой-то все в порядке? Потому что у меня такое чувство, что нет…

Хейл чувствует острую потребность прижать к себе нервно урчащего в трубку волчонка, успокоить, но, оглядывая себя, понимает, что сделать это, пожалуй, будет нелегко.

– Да, все в порядке. Мы с Дереком скоро подъедем к Дитону. Оставайся там.

Стайлз коротко угукает, сбрасывая звонок, и Питер садится в машину, отдавая телефон племяннику.

Дерек заводит машину, периодически неприязненно поглядывая на родственника, вдавая по тормозам, когда Питер, судя по всему вновь обретя душевное спокойствие, лениво декламирует:

– Ярость, Дерек, подобна суке: как та слепыми рождает щенят, так и слепые обвинения в ярости исходят. Плутарх, между прочим. Могу кого-нибудь посовременнее вспомнить. Для облегчения восприятия, – старший альфа открывает окно, вытаскивая из кармана слегка погнутый портсигар, не без труда открывает его, выуживая сигарету.

– Как же ты меня бесишь.

Питер протягивает племяннику сигарету, щелкая зажигалкой. Дерек зло затягивается, снова вжимая педаль газа в пол.

__________________

*За сцену драки – огромное спасибо Олли, без него бы её здесь не было.

========== Домашний арест ==========

Волчата затихают, заслышав тихий рокот подъезжающей машины, и Эрика, первой почуявшая душный, вязкий запах крови, чуть испуганно втягивает воздух сквозь приоткрывшиеся губы.

Дерек входит первым, привычно хмурясь, держась рукой за ребра и грозно шикая на подавшихся к нему волчат. Стайлз провожает его взглядом, пока альфа подходит к Айзеку, мрачно вглядываясь в испещренное медленно затягивающимися шрамами лицо, и поворачивается к чуть ухмыляющемуся Питеру, зашедшему следом за племянником.

Стилински тихо, возмущенно охает.

– Питер, если это, – он тыкает пальцем в альфу, – называется “все нормально”, то я даже не знаю, как выглядит “слегка не в порядке” и совсем не хочу догадываться, как будет “все плохо”!

– Тшш, – старший Хейл качает головой, прихрамывая подходя ближе к своему волчонку. – Что тут? Сбежал из своей башни?

– Иди ты, – Стайлз устало вздыхает, кивая. – Мне еще к утру домой надо успеть, а тут такое.

Дерек, тихо переговаривающийся с советником, чуть скашивает взгляд на дядю, недовольно поджимая губы и хмурясь.

– Почему он решил, что это ты… Айзека? – Стайлз смотрит строго, так, что Хейлу на мгновение хочется напомнить давно уже зарвавшейся бете принципы иерархии стаи. Но желание это глупое, предрассудочное, потому что стая действительно должна знать обо всем, что происходит.

– Потому что я имел неосторожность намекнуть ему, что если он будет давить на тебя, я буду давить на него. Так, как умею лучше всего – бить по больному.

Стайлз на мгновение приоткрывает рот от такой откровенности.

– И ты собирался?

Альфа пожимает плечами.

– Дерек бы не стал подставлять своих волчат.

– Я иногда забываю, какой ты… Когда чувствуешь опасность, – в волчонке не чувствуется особого осуждения, а уточнение заставляет альфа-волка одобрительно заурчать.

– Все мы защищаем то, что нам дорого, так, как умеем, – альфа не отводит взгляда от внимательных, изучающих глаз Стайлза. Тот медленно кивает, внезапно зябко вздрагивая от отпустившего напряжения.

Питер опирается на плечо своего волчонка, подходя к племяннику и его советнику, переводит взгляд на тихо, возмущенно шипящего Джексона:

– Какие еще собаки? Что я, собачий лай бы не услышал?

Старший Хейл хмыкает, кривя губы.

– Охотники вырезают своим псам голосовые связки. Свора рвет оборотня молча и быстро.

– Верно, – Дитон кивает, потирая пальцами переносицу. – Есть такая практика.

Дерек тоже кивает, тихим рыком осаживая собравшегося возмутиться каниму. Джексон коротко скалит клыки, отводя взгляд от алых глаз своего альфы, и нехотя наклоняет голову, подчиняясь.

– И какая собака может свалить оборотня? – Стайлз тихо озвучивает читающийся в глазах всех волчат вопрос.

– В одиночку – никакая, – Дерек с внезапной заботливостью проводит ладонью по волосам Айзека. – Но пара-тройка хорошо натренированных псов – могут. Есть много видов бойцовских собак. К тому же учти эффект неожиданности и полное отсутствие рыка или лая.

Питер кивает, подтверждая слова племянника, чуть хмыкая в ответ на его раздраженный взгляд.

Стайлз тянет Питера за рукав изодранной рубашки, и тот, коротко кивнув Дитону, отходит вслед за волчонком в сторону, мрачно поглядывая на лежащего на столе Лейхи.

Стилински несмело протягивает руку, но отводит ее, так и не коснувшись груди альфы, еле заметно скашивая взгляд на остальных. На Стайлза, впрочем, смотрит только Скотт: внимательно, серьезно, переводя затем взгляд на Питера и отворачиваясь, столкнувшись с холодной усмешкой, льдом застывшей в голубых глазах.

Стайлз отворачивается, глядя на доктора и Дерека, а сам невольно подходит еще на полшага ближе к Питеру, сутулясь.

– Уже начало шестого. Мне нужно успеть домой до прихода отца, – Стилински переводит взгляд на Айзека, плеча которого Дерек касается рукой. – Я не хочу уходить.

– Лейхи нужна поддержка его стаи. Не наша, – Питер внимательно смотрит на своего волчонка.

– Дело не в этом. Просто… Я думал, что это чувство – что ничего не можешь сделать, ничем не можешь помочь, – что оно исчезнет… теперь, – Стайлз говорит еле слышно, даже Питеру, стоящему совсем рядом, приходится напрячь слух, чтобы расслышать слова волчонка.

– Оно никогда не исчезает, Стайлз. Посетив человека однажды, оно навсегда остается с ним. Кем бы ты ни стал.

– Не оптимистично, однозначно, – Стайлз качает головой. – Ты такой пессимист, Питер.

– Предпочитаю называть себя реалистом, – Хейл чуть вскидывает брови. – Пойдем?

– А, ты же не на машине, я так понимаю, – Стайлз медленно кивает, снова придирчиво разглядывая разорванную одежду мужчины. – Как же ты в таком виде по улице пойдешь? Я сам…

– Нет, – гулкий мягкий рык окутывает сознание беты маревом, – одного тебя я не отпущу.

Стайлз коротко облизывает губы, мысленно закатывая глаза на реакцию вмиг ошалевшего от счастья волка.

– Тогда я пойду со Скотти. Ему бы тоже вернуться до того, как миссис Маккол проснется, – Стайлз теребит край своей рубашки, медленно поднимая глаза на своего альфу. – Ты, мне кажется, все-таки здесь нужен… Дереку, – волчонок неопределенно пожимает плечами. – А со мной все будет нормально, мы не будем натыкаться ни на каких собак, – Стайлз улыбается, каким-то домашним и неуместным жестом поправляя ворот темной рубашки Питера. – И я тебе позвоню, как доберусь до дома. Или скину сообщение, ладно? Питер?

– Хорошо, – Питер не уверен, что он сейчас нужен Дереку, но Стайлз в чем-то прав – незачем будоражить воображение окружающих, появляясь в городе ранним утром в таком виде. – Напиши.

– Ладно-ладно, грозный альфа, – Стилински несколько мгновений смотрит на плечо Питера, поджимая губы, – ты ведь снова скажешь, что я ничем не могу тебе помочь?

– Я никогда не говорил тебе такого, – альфа чуть качает головой, наклоняясь к своему волчонку. – Ты мне помогаешь. В любом случае. Я говорил тебе.

– Угумс. И всё бы ничего, но я не понимаю, как это действует, ага. Неважно? – короткий вопросительный взгляд. – Неважно. Ладно, – Стайлз трясет головой. – Я пойду?

Питер коротко кивает, внимательно наблюдая за тем, как волчонок недовольно поджимает губы, отходя на пару шагов и снова порываясь подойти. Волка тянет к альфе, и идея разлуки еще неизвестно насколько дней его явно не прельщает. Стайлз смотрит просяще, с легкой полуулыбкой, как-то виновато пожимая плечами. Питер усмехается, четко проговаривая, почти как приказ:

– Иди домой, – и добавляет, тише, мягче, почти нежно, – я зайду завтра. Или послезавтра.

***

Пара дней проходит в привычном режиме – Стайлз звонит Питеру вечером, рассказывает что-то, в основном жалуясь на свою нелегкую жизнь, сопит в трубку, когда заканчиваются новости, спрашивает о чем-то, а на второй день тихим шепотом просит:

– Приходи? Папа на ночном. Мне нужно тебя увидеть.

Питер слышит какую-то новую ноту в голосе мальчишки, но соглашается безоговорочно – одного голоса мало, волчонка хочется видеть, чувствовать, обонять. И приходит вечером, около полуночи, сначала натыкаясь на радостный взгляд темно-карих, тут же налившихся золотом, глаз, а затем попадая в ловушку из длинных ловких рук, юрких пальцев, мягких, отдающих молочным шоколадом губ. Стайлз привстает на цыпочки, взволнованно дыша, так и не дав оборотню отойти от подоконника, вжимается всем телом, заполошно водя тонкими ладонями по груди и спине, будто проверяя на наличие новых ран. Поцелуй выходит жадным – Стайлз нетерпеливо кусает губы альфы, боясь, что он отстранится, зализывает языком, влажно, торопливо, искренне.

Отстраняется, чуть подрагивая, ровно глядя в глаза альфы, сипло, предварительно облизав губы, произносит:

– Я скучал. Альфа, ты стал занимать многовато моих мыслей.

– И о чем ты думал? – выходит почти игриво, хоть и с долей привычной чуть язвительной насмешки. Питер снимает плащ, бросая его на спинку стула, и приглушает свет – яркий электрический раздражает, света от экрана монитора и отличного зрения вполне достаточно, чтобы насладиться видом.

– Много о чем, – Стайлз пожимает плечами, – ты говорил, что Айзек пришел в себя.

– Верно, – Питер вольготно устраивается в кресле, наблюдая за ходящим вокруг Стайлзом, – теперь у нас есть оборотень с клаустрофобией и кинофобией.

– Он справится. Дерек же ему поможет… – Стилински полувопросительно смотрит на кивнувшего Хейла. – Это хорошо. Айзеку и так… – Стайлз пожимает плечами, снова облизывая губы, подходя ближе к креслу. – Папа скоро отпустит меня из-под ареста, – Стилински чуть усмехается. – Я скучаю.

Питер чуть щурится, оглядывая волчонка, медленно кивает, подпуская его еще ближе, разводя колени.

– Нужно будет как-то восполнять твои пропуски на тренировках.

– Будешь меня нещадно гонять по лесу, – Стайлз улыбается. – Что Крис говорит про этих охотников?

– Разве это твое дело, волчонок? – Питер едва заметно улыбается, не отводя спокойных синих глаз от лица Стайлза. – Дерек разберется сам. Если сильно будет нужно – попросит моей помощи, в чем я сильно сомневаюсь. Но тебе обо всем этом думать совершенно незачем, понятно?

Стилински пожимает плечами, чуть поджимая губы.

– Они хоть нашли этих собак? И вообще. Это же опасно – ходить по городу теперь, я хочу быть в курсе происходящего…

– Просто не выходи из дома ночью. И я искренне благодарен шерифу за то, что он тебя наказывает именно таким способом. Очень своевременно.

– Не смешно, – Стайлз хмурится. – Я не хочу оставаться в стороне, понимаешь? Стайлз же супергерой, Питер, почему ты все время забываешь об этом?

– Может потому, что хочу, чтобы ты как можно реже попадал под чьи-нибудь клыки и пули?

Стайлз медленно сглатывает, пожимая плечами, опускаясь на кровать.

– Будешь следовать примеру папы? Только он меня запирает за определенные провинности на определенный срок, а что будешь делать ты?

– Просто советуйся со мной, прежде чем что-нибудь предпринимать, ладно? А лучше – не лезь туда. Дерек на взводе, у Арджента тоже настрой не из лучших. Не лезь. Они сами разберутся.

– Ты так будешь говорить ровно до тех пор, пока эта проблема не затронет нас с тобой. Я посмотрю, что ты тогда скажешь, – волчонок хмурится, прямо глядя на альфу, но тот отказывается вестись на провокацию, с полуулыбкой замечая:

– Я слежу за ситуацией. И за тобой.

Стайлз коротко кивает несколько раз подряд, пятясь к кровати, задумчиво прикусывая нижнюю губу, явно размышляя над чем-то, потому что не слишком неожиданное столкновение с кроватью пугает его до короткого подпрыгивания и испуганно округлившихся глаз.

Альфа довольно равнодушно оглядывает смутившегося мальчишку, плавным движением вставая на ноги и подходя ближе к кровати, почти вплотную к доверчиво улыбнувшемуся волчонку.

– Пойми, Стайлз. Я действительно могу ограничить тебя в действиях, приказать не делать чего-то, могу сделать тебе больно, – Питер проговаривает все это тихим шепотом, почти прижавшись губами к уху мальчишки, отчего у того слегка подрагивают колени. – Но я не хочу прибегать к подобным мерам. Не заставляй меня. Не вынуждай. Я не хочу причинять тебе боль.

Волчонок меряет альфу долгим взглядом, медленно кивая.

– Стайность подразумевает иерархию? У нас она проста – ты говоришь, я делаю, так? Даже если не согласен?

– Я разве не интересуюсь твоим мнением, Стайлз?

Стилински хмурится, передергивая плечами, делает быстрый круг по комнате, снова возвращаясь к альфе.

– Ты прав. Я от скуки бешусь, вообще-то. Очень скучно сидеть целыми днями дома, когда ты гиперактивный обращенный оборотень. Знаешь, мысли всякие лезут, руки постоянно занять нечем, – у Стайлза вспыхивают кончики ушей. – Уроки все выучены, все темы закреплены, куча подтягиваний сделана и даже сколько-то там отжиманий, которые я терпеть не могу. Странно, я все это делаю, делаю, а где мои мышцы? – Стилински почти обвиняюще смотрит на Хейла. – Ну, то есть… Они же появятся когда-нибудь?

– О чем ты хочешь поговорить?

Стайлз вздыхает – при всем умении Хейла промолчать, когда нужно, невозможно скрывать от него желания поговорить о чем-то более важном, чем отказывающийся изменяться рельеф мышц.

– Уже ни о чем, альфа. То есть… Я уже сказал тебе все, что хотел, и…

– И ты хочешь влезть в это дело, и очень бы хотел, чтобы я тебе не мешал? – широкая теплая ладонь ложится на шею, заставляя Стайлза замереть на месте.

– Ага, – Стилински прищуривается. – Ты видел Дерека?

– Видел, – Питер пожимает плечами, не убирая ладони с шеи своего волчонка. – Если ты хочешь узнать, что он мне сказал по поводу произошедшего… То самым верным будет ответить, что он ограничился неясным движением бровями, – Стайлз тихо фыркает, морща нос, корча гримасу “ну это же Дерек”. Питер согласно кивает. – Не думаю, что меня это сильно расстроило.

– Я бы сказал, что ты выглядишь довольным, – Стилински наклоняет голову, подаваясь щекой под ладонь альфы.

– Он боится меня, несмотря ни на что. Для меня это плюс.

– Оставайся на ночь, – слитно выдыхает Стайлз, отводя взгляд.

– Дома тебе ничего не грозит. Если хочешь, я могу отвезти тебя в школу утром.

– Ты правда думаешь, что я боюсь спать один? – Стилински кривит губы. – Ты невыносим, альфа, и не нужно меня отвозить в школу, я и сам… Ну, я со Скоттом таскаюсь, если что. Есть в этом некая логика, учитывая, что он тоже обращен тобой, хоть и не часть твоей стаи… – Стайлз улыбается. – А. Наверное, поэтому ты и не имеешь ничего против, да?

Питер пожимает плечами, и Стайлз улавливает темную тень беспокойства, мелькнувшую в голубых глазах.

– Уйдешь, да?

– У меня дела, волчонок.

– В которые ты меня не посвятишь? – Стайлз сминает ткань рубашки длинными пальцами, чуть запрокидывая голову, серьезно глядя в глаза своего альфы.

– О которых я тебе расскажу, когда с ними разберусь, – Питер улыбается, чуть щурясь, и Стайлз завороженно рассматривает сеть мелких морщинок, потянувшихся от уголков глаз к вискам.

– Ладно, альфа, – Стайлз нервно и неловко улыбается, отступая. – Договорились.

========== Я же должен быть в курсе ==========

– Присматривай за ним, серьезно, – Дерек прекрасно умеет хмуриться в трубку. – Было бы лучше, если бы… – альфа замолкает, по всей видимости пожимая плечами.

– Он не может переехать из дома, ты же знаешь, – Питер закатывает глаза.

– Знаю. Дело твое, как за ним присматривать.

– Что Арджент тебе ответил? – Питер почти уверен, что Крис решит не вмешиваться, но девчонка…

– У Арджентов теперь гражданская война, – старший Хейл удивленно вскидывает брови в ответ на эту реплику – неужто Дерек решил пошутить? – Крис считает, что они не должны лезть в подобное, а Эллисон защищает Маккола. Что ожидаемо.

Питер коротко кивает, с неким отвращением переводя взгляд на хлопья, залитые молоком.

– Может, ты поговоришь с Арджентом, – неловко продолжает Дерек. – По старой дружбе или как. Нам нужна его помощь. Хотя бы для того, чтобы он не начал охоту на нас, в случае…

– По старой дружбе? – Дерек резко, шумно выдыхает в трубку, замолкая от ставшего приближенным по температуре к абсолютному нулю тону дяди. – Ты с равным успехом можешь поговорить с ним “по старой дружбе”. Ты же трахал его сестру.

Дерек молчит некоторое время, затем медленно размеренно произнося:

– Вы с ним расстались лучше, чем мы с Кейт.

– Зато я ее убил, – Питер с недовольным рычанием скалит клыки. – Разговор окончен, Дерек, и даже не думай вновь поднять эту тему.

– Жаль, – Дерек старается придать тону как можно более правдоподобное равнодушие. – Значит, будем ждать, кто победит. Ставлю на Эллисон.

– У Арджентов матриархат, – чуть брезгливо отзывается Питер. – Она справится с отцом.

– Окей, – в голосе племянника сквозит усталость, и Питеру почти жаль его. – Спасибо за помощь, кстати. Нам осталось осмотреть еще буквально полдюжины домов.

– Я сегодня точно не с вами, – Питер со вздохом отодвигает нетронутую тарелку с размокшими хлопьями от себя. – Думаю, и без меня справитесь. С другой стороны, не думаю, что таких псин будут держать на виду.

– Так глубоко в лесу только наш особняк, – в голосе Дерека слышится сомнение, – остальные куда ближе к городу, и их мы уже почти все отсеяли.

Питер пожимает плечами.

– Что у тебя за дела ночью? – внезапно настораживается Дерек.

– Ты серьезно думаешь, что это твое дело? Племянник, не злоупотребляй моим благодушием.

Дерек коротко фыркает, прощаясь, Питер устало смотрит на остывший кофе и уже напоминающее жидкое тесто молоко.

– Гадость, – неприязненно возвещает пустоте, выливая и то, и другое в раковину.

***

Стайлз оказывается на пороге квартиры около трех часов дня, счастливый, взъерошенный, яростно сверкающий карими глазами.

– Я свободен! – вопит с порога, и Питер, не сдержавшись, смеется, довольно скаля клыки.

– Рановато, нет?

– Папа не выдержал моего скорбного лица и сказал, что если я по химии получу что-то выше, чем С – он меня освободит, начиная с выходных. Я получил В, если что, – мальчишка улыбается во весь рот.

– И ты, вместо того, чтобы пропадать в городе с друзьями, направился прямиком ко мне?

– Да, – Стайлз просто кивает, сбрасывая рюкзак с плеча и расстегивая темно-синюю толстовку.

Питер прислоняется плечом к стене, наблюдая за решительными действиями волчонка, стаскивающего с себя кеды.

– Мне кажется, это чертовски неудобно, когда тебе снятся мокрые сны про твоего альфу, – сходу заявляет Стайлз, подходя вплотную. – Очень мокрые. И очень часто. Не знаю, что там насчет иерархии и всего остального, но… Реально, очень мокрые, Питер.

Альфа сглатывает, стараясь держать себя в руках и не поддаваться на сшибающий с ног запах возбуждения – запах корицы и молока, исходящий от волчонка.

– Я хочу быть ближе к тебе, – серьезно произносит Стайлз, стирая улыбку с пухлых губ. – Я не знаю, как сказать…

– Я понял, – Питер серьезно кивает.

– Вот. Я не девчонка, мне конфетно-букетный период не нужен. А все остальные мы уже прошли, тебе не кажется?

– Ты весьма решительно настроен, – Питер протягивает руку, укладывая ладонь напротив быстро, рвано и нервно бьющегося сердца. – Ты боишься, что я тебе откажу или что соглашусь?

Сердце, судя по всему, биться быстрее уже не может, ритм не сбивается. Почти.

– Я вообще очень решительный тип, тебе ли не знать? Все самому приходится делать, – Стайлз улыбается, слегка неловко, настороженно, глубже втягивая воздух, стараясь уловить запах чужого возбуждения.

Питер держит себя в руках – и весьма удачно, продолжая внимательно оглядывать своего волчонка. Переносит ладонь с груди на плечо, глядя в темные, с золотой каймой по краю радужки глаза, проводит большим пальцем по шее, поглаживая, думая.

Глупо тянуть время и глупо сейчас отталкивать волчонка – он может не вернуться, а если мальчик так категорически уверен в том, что ему нужно… Питер сдается, почти не сожалея об этом, наклоняясь к приоткрытым и чуть подрагивающим розовым губам.

– Господи боже, – выдыхает Стайлз, перед тем как прижаться к своему альфе, целуя влажно, немного нервно и неловко.

– Ты не в первый раз меня целуешь, – тихо проговаривает Питер, не отрываясь от мгновенно припухших губ.

– Зато я в первый раз имею на это полное право… Как мне кажется… Имею ведь? – Стилински неловко мнет пальцами атласную ткань рубашки.

– Имеешь, – Питер осторожно двигается вслед за идущим спиной вперед волчонком, удерживая его от столкновения со шкафом и углом. Хейл чуть щурится, принюхиваясь, и Стайлз чувствует себя попавшейся хищному зверю жертвой. Его внутренний волк, впрочем, только довольно урчит, скаля клыки и предвкушающе мотая хвостом. Мысль быть покрытым своим альфой явно вызывает в молодом хищнике почти восторг.

Стайлза это немного беспокоит, и Питер это чувствует, несмотря на всю решительность, с которой волчонок опускается на кровать, стягивая с себя футболку.