Текст книги "Тебе шестнадцать, Стайлз (СИ)"

Автор книги: Чиффа из Кеттари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Дерек заставляет себя смотреть в его глаза, а не на обтянутые плотной джинсой бедра. Как подросток, честное слово.

– Я не знаю, зачем ты это сделал, но я тебя уверяю – поступил ты глупо, – Дерек исподлобья смотрит на вполне довольного жизнью подростка. – Это не то решение, над которым ты сможешь посмеяться через пятнадцать лет. Это необратимо. И свою жизнь ты уничтожил.

– Не я, – Стайлз внимательно оглядывает Дерека, без малейшего стеснения, будто ощупывает глазами. – Это вы, мохнатые валенки, уничтожили мою прошлую жизнь. Точнее будет сказать – ты и Питер. Этот год, когда я старательно и, заметь, продуктивно, решал ваши маленькие волчьи проблемки, это не жизнь, поверь. Это позиция наблюдателя – с невозможностью в полную силу участвовать в действии. Ты сказал, что я твоя стая, но ты меня принять не захотел.

– Не захотел так, как хотелось тебе, – уточняет альфа.

– И тебе, – Стайлз прищуривается, слишком провокационно проводя языком по губам. Дерека начинает утомлять это наигранное соблазнение. Стилински это, кажется, чувствует и улыбается еще шире – но только губами. – Не захотел, Дерек. Так что, я вижу некоторую логику в том, что Питер сделал хоть что-то, чтобы собрать мою жизнь, год назад разлетевшуюся на осколки, во что-то новое. Мне нравится. И мне нравится мой волк. Я себе нравлюсь, – с каким-то нажимом уточняет подросток, передергивая плечами.

– Я рад за тебя.

– Неправда, – Стайлз качает головой. – Ты не рад. К тому же я одним махом лишил тебя сразу двух отговорок – во-первых, по вашим волчьим канонам я, в свои шестнадцать, уже чуть ли не взрослый, а во-вторых, я теперь сильнее, чем был. Теоретически. Нет, совершенно точно сильнее, – Стилински хмыкает.

– А в-третьих, ты теперь принадлежишь своему альфе. Не думаю, что он одобрит твою маниакальную потребность лечь под меня, – Хейл неприятно улыбается.

– Фу, как грубо, – Стилински на провокацию не ведется. – “Лечь под меня”, – передразнивает, даже хмурясь похоже. – Ты ни черта не понимаешь, Дерек. И в-четвертых – я ему не принадлежу.

Дерек оставляет это без комментариев, скрещивая на груди руки. Первым сдается Стайлз.

– Ладно, давай будем говорить как взрослые люди. Давай будем просто трахаться. Я тебя хочу, – тыкает пальцем себе в грудь. – Ты меня хочешь, не хмурься и не отрицай, хочешь, – длинный тонкий палец указывает на альфу. – Просто секс. Я думаю, в конце разговора – если бы я сейчас не завел речь об этом, – ты бы все равно пробормотал что-то типа “если действительно нужна будет помощь – бла-бла-бла, три часа нравоучений, – обращайся”. Можешь считать, что обратился. Я вообще не понимаю, как мне заниматься сексом с людьми, если у меня даже когда я дрочу, когти лезут.

Молчание альфы принимает ошарашенный оттенок.

– А с Питером я об этом говорить как-то… – Стайлз замолкает. – А у Маккола все просто – у него Эллисон.

– И это ты называешь взрослым разговором? – Дерек пытается нахмуриться еще сильнее, чем несказанно веселит волчонка.

– Знаешь, я свои проблемы хотя бы пытаюсь решить.

– За мой счет?

Стайлз не находит, что ответить, целых пять секунд, затем находясь:

– С твоей помощью.

Альфа поднимается со стула, делая шаг к дивану и оглядывая подростка сверху вниз. Стайлз невольно вжимается в спинку дивана, чувствуя острую необходимость волка отдалиться от полыхнувшего алым взглядом вервольфа.

– Я большей тупости в жизни не слышал, – четко проговаривает альфа.

– Да наверняка слышал, – Стилински обеспокоенно смотрит на Дерека – волк внутри начинает паниковать, и глаза желтеют – это ощущение Стайлз прекрасно научился распознавать за пару дней. – Я много всякой херни несу, но сейчас я говорю абсолютно серьезно.

Дерек отступает, заметив изменившийся цвет глаз мальчишки, вновь садясь на стул.

– Взрослый, говоришь? – альфа скалит белоснежные клыки в невеселой улыбке. – Хорошо. Но только с тем рассчетом, что ты перебесишься и забудешь обо всем этом.

– Эй, – Стайлз снова тыкает пальцем в оборотня. – Но только с тем условием, что ты не будешь меня трахать на-отъебись. Нормальный секс. Окей?

– Придурком был, придурком и остался, – морщится альфа. – Тебя ничто не исправит.

========== Выбирай, с кем проще договориться ==========

Теперь Стайлз вообще перестает спать ночами, потому что Дерек, засранец, заявил, что он-де “не проститутка средней элитности, и придет, когда сам посчитает нужным”. Наверное поэтому Стилински придушенно вопит “О господи, Питер”, когда старший Хейл устраивается на его подоконнике в одиннадцать часов вечера.

– Лестно, – Питер приподнимает бровь. – Но можно обойтись и простым “здорово, альфа”. Я не притязателен в этом смысле.

– Очень смешно, – Стайлз морщит нос, – просто Эдди Иззард в его лучшие годы. Да и виделись уже утром.

По утрам Питер с ленивой вальяжностью гоняет Стайлза по лесу. Точнее, Питеру удается оставаться ленивым и вальяжным, тогда как Стилински еле находит в себе силы после этих марш-бросков отправиться в школу.

– Ты или не спишь вовсе, или спишь весьма паршиво, – Питер задумчиво рассматривает портсигар, прислушиваясь к звукам в доме. – Шериф дома, – скорее утверждение, чем вопрос. Стайлз кивает, и альфа убирает сигареты обратно в карман.

– Ну так?

– И как ты, интересно, это выяснил? – недовольно бурчит Стайлз, вполне догадываясь – как.

– Ты сегодня закончил пробежку тем, что врезался в дерево – несложно сделать выводы, – Хейл ехидно улыбается.

– Сижу за компьютером допоздна, – нагло врет Стилински, старательно игнорируя то, как альфа мученически закатывает глаза. – Ладно, глупость сморозил. Считай, что я обзавелся личной жизнью. Ты же не будешь лезть в мою личную жизнь, альфа? – подросток оглядывает старшего волка с подозрением.

– Вот еще, – Питер хмыкает. – Только нет у тебя никакой личной жизни, Стайлз. От тебя разит неудовлетворенностью.

– Да боже ж мой, – Стилински вздыхает. – Я что, обязан всегда говорить тебе правду?

– Нет, зачем, – Питер пожимает плечами. – Можешь просто не лгать, это бессмысленно.

– А ты делай вид, что веришь, – волчонок тихо фыркает. – Это решит множество проблем. Ты пришел выяснить, почему я врезаюсь в деревья?

Хейл кивает, глядя куда-то на улицу.

– Ждешь кого-то? – улыбается, как и всегда ехидно.

– Так нечестно, – Стилински хмурится.

– Дерека?

– Питер! – Стайлз вскакивает со стула. – Это нечестно!

– Придется привыкнуть к тому, что я все равно буду знать почти обо всем, что с тобой происходит, – Хейл опирается спиной об оконную раму, чуть откидывая голову и глядя на подростка из-под полуопущенных ресниц. – И почти обо всем, чего ты хочешь. Или кого. Впрочем, это ни для кого не секрет, ты хоть представляешь, что каждый из волчат племянника слышит, что вытворяет твое сердце, когда ты его видишь?

Стайлз закусывает губу.

– Теперь представляю.

– Так вы с ним пришли к какому-то решению?

– Разве твое дело? – мальчишка недовольно поджимает губы. – К какому-то пришли, окей?

– А ты со своим волком?

– А что я с волком? У меня все нормально. Мы ладим.

Питер скептично изгибает брови.

– Уверен?

Стайлз ровно смотрит на альфу, с неудовольствием вспоминая, как пытался шарахнуться от Дерека, ведомый своим волком. Но это ведь не считается. Дерек ведь сверкал своими красными глазищами.

– Все нормально, – старается ответить как можно ровнее.

– Подойди, – альфа протягивает руку в приглашающем жесте, и Стайлз послушно подходит, несмотря на то, что ни малейшего намека на приказ в тоне Питера не было. Мальчишка замирает на секунду, прислушиваясь к восторженному урчанию своего волчонка, тихо радуясь, что он хотя бы не урчит вслух, и делает еще шаг вперед, позволяя Питеру опустить ладонь как раз на место укуса, чуть надавливая, притягивая своего бету еще ближе. Стайлз чувствует, как от накатившего возбуждения ноги становятся ватными, поэтому еще один шаг дается с трудом, легкие наполняются запахом альфы, сразу же ударяющим в мозг, будто шампанское, глаза волчонка желтеют, и из горла рвется тихий возбужденный рык.

Питер внимательно смотрит на подростка, соскальзывая ладонью на его поясницу.

– Контролируй себя. Я не хочу, чтобы ты обращался сейчас, – произносит тихо, и Стайлз опускает голову, сосредотачиваясь, втягивая когти. – Тебе нужно найти что-то кроме меня, Стайлз, – Хейл мягкими, дразнящими движениями водит ладонью по спине, нарочито игнорируя разлившийся по комнате аромат желания. – Найти якорь в ком-то другом. Подумай еще.

– Я думаю, – Стайлз виновато улыбается.

Питер кивает, убирая руку, снова смотрит на улицу, затем оборачиваясь к волчонку.

– Ложись спать, Стайлз. Дерек сегодня не придет – увел волчат за город.

– А ты? – Стайлз закрывает рот рукой, в какое-то мгновение смутно надеясь, что не произнес этого вслух.

– Предлагаешь остаться? – альфа чуть скалит клыки в полуулыбке. – Зачем?

Стайлз и сам не знает зачем – просто томное, тягучее, как карамель, возбуждение не желает отступать.

– Мне кажется, – Стилински сглатывает, набирая в грудь воздух, – волк более… не знаю, – внезапно тушуется, отводя взгляд.

– Чувствителен, – мальчишка сводит брови к переносице, слушая. – Человек больше думает, а волк больше чувствует. Что не мешает животному принимать не менее верные решения, чем человеческой сущности. Поэтому в любом вопросе, опираясь на человеческий ум, нужно не забывать прислушиваться к волчьему чутью. Понятно?

– А если волк и человек чувствуют по-разному, – Стайлз кажется себе четырнадцатилетней девочкой на приеме у психолога, – тогда что?

– Выбирай, с кем проще договориться, – альфа пожимает плечами, вставая на ноги.

У Стайлза чуть подгибаются колени, а все тело заливает жаром, когда Хейл, ласково проводя рукой по его волосам, наклоняется, глядя в глаза.

– Иди спать, Стайлз. Если утром снова врежешься в дерево – я сломаю тебе руку.

*

Утром Стайлз в деревья не врезается – бежит легко, быстро, долго и даже не цепляется ногами за корни деревьев. Питер гоняет его около часа, периодически поглядывая на часы – мальчишку еще нужно завезти домой, чтобы тот успел в школу.

– А драться когда? – Стилински, разгоряченный и еще более шебутной, чем обычно, хоть и вымотанный, нетерпеливо переминается с ноги на ногу. – Научишь ведь?

Альфа смеется, за шею притягивая мальчишку поближе.

– Стайлз, до того момента, когда я разрешу тебе бить людей, еще неприлично далеко. Пара полнолуний – точно.

– Ну-у! Мы со Скоттом пару дней назад… – Стайлз взмахивает руками. – Но он меня нагнул, конечно. По полной. Хотя нет, по полной он меня нагибал, когда я был человеком. Сейчас так, почти по полной, – волчонок довольно скалит клыки, прислушиваясь к лесу. – Жаль, что пришлось слинять с лакросса. Почему? Скотти же играет. И Джекс. Я тоже хочу быть крутым парнем, альфа!

– Третьим капитаном команды? – фыркает волк.

Стайлз возмущенно урчит.

– Я выкину змеюку с этой должности, – смеется, вертит головой во все стороны. – Можно я перестану линять с тренировок?

Питер задумчиво крутит в руках ключи от машины, щелкая кнопкой сигнализации.

– Сильно хочешь? – уточняет, подкидывая ключи в руке.

Мальчишка усиленно кивает.

– Я, конечно, тот еще ботаник, но, блин, Питер! – Стайлз, кажется, проглатывает целые предложения, пытаясь донести до альфы то, что ему просто жизненно необходимо играть в лакросс.

Отец бы гордился.

– Ладно, – волчонок восторженно взвывает. – Только при условии, что твой приятель будет за тобой присматривать. И не ведись на провокации Джексона – а он попытается тебя спровоцировать, особенно если ты будешь вопить о том, что “выкинешь эту змеюку с должности”.

– Не буду, не буду, – Стилински кивает с такой скоростью, что у него просто должно заклинить шею. – А на игру ты придешь?

Альфа чуть обескураженно поворачивается к подростку, уже оббежавшему машину и открывшему переднюю дверь.

– Я?

– Ну а кто еще? – Стайлз растекается по сиденью, довольно мыча. – Придешь?

– Если буду свободен, – осторожно отвечает Питер.

Стилински удовлетворенно кивает.

========== Нужно поговорить ==========

Основной причиной, по которой Дерек не приближался к Стайлзу на протяжении двух недель, был запах Питера. Кажется, въевшийся в кожу, несильный и не сразу распознаваемый на общем фоне, но тонкий, вкрадчивый… Старший Хейл будто вновь и вновь довольно и сыто скалит клыки, повторяя: “Стайлз – мой”.

Даже если сам Стилински так не считает.

Стереть запах альфы с чужого беты невозможно – это не становится такой уж проблемой, если этот альфа не твой горячо нелюбимый родственник, но в случае Дерека это почти то же самое, что делить волчонка с дядей прямо в постели.

Но Дерек приходит. Приходит, потому что обещал. И потому что хотел. Стайлза не предупреждает, да и приходит поздно – на счет уроков можно не беспокоиться, завтра воскресенье. Была мысль о том, что с утра пораньше Питер может явиться, чтобы забрать своего бету на тренировку, но Дерек решил, что проблемы нужно решать по мере их поступления.

Шериф ушел на ночное дежурство несколько часов назад, а Стайлз, судя по ровному дыханию, спит уже достаточно давно и крепко. Достаточно крепко, чтобы не услышать, как альфа забирается в его комнату, и достаточно крепко, чтобы не проснуться, когда он ложится рядом, еще не прикасаясь, просто принюхиваясь. Питер был прав, как бывает часто, и это – как бывает всегда – неприятно признавать. Но Стайлз действительно пахнет лучше, чище, слаще любого из волчат Дерека. Пахнет домом, каким-то неуловимым уютом, молоком, какими-то сладостями. Дерек внезапно понимает, почему Питер вовсе не спешит воспитывать в волчонке привычную для оборотня агрессию – ее горький запах надолго въедается в кожу, он не такой, как, например, охотничий азарт – тот запах острый, дразнящий, и быстро исчезает, истирается. В отличие от настоящей агрессивности, которая со временем впитывается намертво, почти незаметно, но неприятно оттеняя любой другой аромат. А сейчас волчонок пахнет так, что находясь рядом с ним, начинаешь думать, что это у тебя есть дом, в твоей жизни есть место уюту, теплу и стакану молока с чем-то сладким.

Стайлз ворочается во сне, причмокивая губами, внезапно обеспокоенно урчит и резко разворачивается лицом к Дереку, отшатываясь от него, чуть не падая с кровати.

– Фетишист, – шипит через несколько секунд, справившись с рыком и накатившей трансформацией.

Дерек приподнимается на локте, подперев голову кулаком, и пожимает плечами.

Стайлз осуждающе рассматривает свои пальцы и разодранную простыню, чуть отодвигаясь от Дерека, когда тот протягивает к нему руку. Альфа смотрит непонимающе, а мальчишка на несколько секунд прикрывает глаза.

Стайлз упрашивает себя успокоиться, упрашивает волка не шарахаться от чужого альфы, делает несколько глубоких вдохов, перед тем как снова посмотреть на Дерека. Теперь на его лице появляется несмелая улыбка, и он неуверенно проговаривает, придвигаясь ближе:

– Пришел… Я думал, ты меня кинул. Ну, сам понимаешь – не идти же к тебе с расспросами, типа почему, чувак, ты не приходишь, – Стилински сам протягивает руку, касаясь груди мужчины, замирает на пару мгновений, а затем ведет кончиками пальцев вниз, к рельефному прессу и к ремню джинсов. – Неприлично, знаешь ли, заваливаться в кровать в уличной одежде, – проговаривает как-то задумчиво, сжимая тонкую ткань футболки в ладони.

Дерек так резко вскидывает брови, что это в ы г л я д и т как выстрел. Стайлз растягивает губы в широкой улыбке, наблюдая за тем, как вервольф послушно встает с кровати, начиная раздеваться. Наблюдает с восхищением, но несколько отстраненно, на несколько мгновений сосредотачиваясь на своем внутреннем волке. Тот… выглядит – неправильное слово, скорее ощущается обиженным, каким-то взъерошенным, создается ощущение, что это он сейчас, нехотя и хмуро, потакает Стайлзу, разрешает ему маленькие слабости в виде Дерека, но делает это с откровенным неудовольствием. Подросток непонимающе хмурится, снова фокусируясь на Дереке – и вовремя: хмуроволк, с грацией большого хищника стягивающий с себя джинсы, зрелище не только вызывающее обильное слюноотделение, но и достойное отдельного места в памяти.

Оставшись в белье, альфа растягивается на кровати, совсем рядом, а волчонок все еще неуверенно теребит край футболки, разглядывая лежащего перед ним оборотня. Насмотревшись, выпутывается из футболки, ложась ближе, несмело проводит рукой по груди, словно боясь прикоснуться где-то еще, запрокидывает голову, неловко касаясь губами колющейся щетины на подбородке, и довольно мычит, когда Дерек его целует, медленно, вдумчиво, ведет, не давая Стайлзу сорваться на быстрое беспокойное вылизывание. Бета расслабляется, покорно открывая рот шире, позволяя чужому языку ласкать так, как ему вздумается, старательно отвечает, подстраиваясь, приникает всем телом, довольно застонав, чувствуя возбуждение Дерека. Когда Хейл отстраняется глотнуть воздуха, глаза у мальчишки шалые, одуревшие, темные, как горький шоколад, а губы припухшие и жаркие, манящие. Дерек целует его снова, на этот раз больше вылизывая тонкую кожу губ, чуть прихватывая зубами, раздразнивая одновременными движениями пальцев на напрягшихся сосках. Стайлз стонет громче, изгибаясь, послушно раздвигает ноги, когда Дерек, глухо рыча, наваливается сверху.

Альфа жадно вылизывает шею, ключицы, прикусывает кожу, почти до крови, чувствительно, так что подростка выгибает под ним от каждой острой, болезненной вспышки. Сердцебиение зашкаливает – Стайлз чувствует, как желтеют глаза и удлиняются клыки и когти, но самый действенный способ успокоиться – вспомнить голос и сосредоточиться на мерном стуке сердца своего альфы, – сейчас совсем не вариант. Дерек на рычание волчонка отвечает тоже рыком, более низким и глубоким, нетерпеливым. Полуобращенный альфа в теряющем над собой контроль волчонке вызывает ужас, смешанный со злостью, Дереку же просто рвет крышу от резкой яркой вспышки запахов – от страха до возбуждения, все смешивается в ядерный коктейль, которым теперь и является Стайлз. Альфа влажно, широкими мазками вылизывает грудь и живот мальчишки, удерживая запястья в сильном захвате, не придавая значения тому, что длинные когти волчонка раздирают матрас. Тело подростка на ласки реагирует однозначно – Стайлз выгибается, потираясь пахом о мужчину, но не стонет, только рычит, запрокидывая голову. Дерек в пару движений избавляет обоих от белья, сгоняя трансформацию, убирая когти и клыки, лижет текущий смазкой член, надавливая гладким языком на темную острую головку, тянется через Стайлза к тумбочке – смазку он приметил еще раздеваясь, выдавливает немного на пальцы, согревая. Волчонок внезапно дергается, пытаясь вывернуться из-под альфы, но Хейл удерживает его одной рукой, стараясь заглянуть в испуганные золотые глаза.

Мальчишка резко выдыхает, качая головой.

– Я с ним не справлюсь, хмуроволк.

– И не надо, – Дерек качает головой. – Не сдерживайся, меня не покалечишь.

– Дерек… – имя тонет в полувсхлипе-полустоне, но Стилински еще силится произнести что-то, пока длинные жесткие пальцы альфы, скользкие от смазки, поглаживают тугие мышцы. – Не понимаешь…

– Тише, – Хейл наклоняется, прижимаясь губами к шее Стайлза, оставляя темно-лиловый засос и одновременно мягко вводя в мальчишку пару пальцев.

Этого волчонок уже не выдерживает – глаза вспыхивают желтым, по телу проходит дрожь трансформации, и Стайлз, запрокинув голову, отчаянно, хрипло воет.

Дерек замирает на несколько мгновений, затем медленно отстраняясь от подростка. Замолкнув, Стайлз закрывает лицо руками, успокаиваясь за полминуты – когти втягиваются, и дышит мальчишка ровнее, в каком-то определенном ритме.

– Прости, – волчонок перекатывается набок, не отнимая рук от лица. До Дерека не сразу доходит, что ему что-то сказали – мысли заняты предстоящим разговором с Питером.

Старший Хейл, впрочем, поступает тактично – не проходит пяти минут с затихшего воя волчонка, как у Дерека звонит мобильник.

– Успокой мальчишку, – голосом дяди Питера можно заморозить проснувшийся Везувий. – Мне все равно, как. Успокой и выметайся из его постели. Нужно поговорить.

========== Ты мог меня предупредить? ==========

– Я сказал тебе его успокоить, – Питер прикуривает, поднимая взгляд на окно Стайлза.

– Как смог, – хмуро фыркает Дерек, одергивая футболку. Из комнаты слышится звук бьющегося стекла, как если бы кто-то запустил стакан в стену.

– Ты хоть что-нибудь можешь сделать нормально? – Питер кривит губы. – А потом он попытается напиться, вспомнит, что не пьянеет с алкоголя, и окунется в новый виток депрессии. Да ты настоящий мудак, племянник, – старший альфа с чувством затягивается. – Он только из нее вышел. Из депрессии.

– Ты его еще аконитом травить начни, – Дерек стоит чуть сбоку, скрестив руки на груди и исподлобья глядя на дядю. – Как ты вообще догадался, что… – Дерек неопределенно передергивает плечами, кивая головой в сторону дома.

– Глупые волчата, – с печальной издевкой комментирует Питер. – Не нужно обладать особенными аналитическими способностями для этого. Он тебя ждал, это раз, он тебя хочет, это два, его волк тебя не терпит, это три, я заезжал в лофт и тебя там не было – четыре. Камаро на парковке – пять. Значит, ты не у особняка. Сонные волчата шатаются по лофту и предаются продуктовому разврату в виде пиццы и попкорна, значит, не со стаей.

– Что тебе понадобилось в лофте? – Дерек неприязненно скалится.

– В гости решил зайти, – Питер стряхивает пепел под ноги.

Младший альфа недоверчиво кривится.

– У Стайлза огромные проблемы с самоконтролем, тебя это не смущает? И, Джексон мне говорил, что он вернулся в команду по лакроссу – чем ты вообще думаешь, Питер?

– Да нет у него проблем с самоконтролем, – Питер щелчком отправляет окурок в стоящую у дороги урну. – Просто у него не самый лучший якорь. Не тот, о котором захочется вспоминать, лежа под тобой, – словив недоуменный взгляд племянника, альфа усмехается. – Ты же знаешь, Стилински – мастер очевидных решений. Он находит успокоение в своем альфе. Дешево и сердито. До сегодняшней ночи его это явно устраивало, во всяком случае, он не особо рвался искать другую точку опоры.

– Ты?

– Не заставляй меня еще больше сомневаться в твоем интеллекте, Дерек.

– Иди к черту, Питер, – Дерек зло щурится. – Не оставил ребенку право на выбор?

– Не я, – старший Хейл садится на капот машины, опираясь руками о холодный металл – обманчиво расслабленная поза. – Ты сам. Волк чует в тебе предателя – пусть мальчишка тебя и простил, со свойственной подросткам горячностью.

– Я ничего ему не сделал, – твердо произносит Дерек.

– Ага, – Питер едко ухмыляется. – Ты вообще ничего не сделал, когда ему это было нужно. Когда он топил себя в алкоголе из отцовского бара и кидал в себя по пять дневных доз таблеток.

– А ты сделал, – Дерек язвительно кривится. – Избавил его от всех проблем.

– Племянник, у меня не настолько белые одежды, и нимб над головой никогда не светился. Если тебя это так волнует – я не предлагал ему укус снова. Он просто ответил согласием на предыдущее предложение, – альфа прикрывает глаза, явно получая удовольствие от разговора.

– Он ребенок и не может, не должен принимать таких решений…

– Мой племянник – педофил, – с тяжелым вздохом произносит Питер, – да еще и сам в этом признается, – довольно скалится, глядя на зарычавшего Дерека. – Он достаточно взрослый и достаточно умный.

Дерек рычит громче, ровно глядя в заалевшие глаза дяди, с хищной грацией становящегося на ноги.

– Я его не предавал. Я сделал так, как посчитал нужным.

– Тебе не передо мной нужно оправдываться, Дерек. Твоя любовь к принятию решений за других заведет тебя в глубокую яму. Принятие решений – вообще не твой конек, – Питер делает шаг вперед, выпуская когти, но не рыча.

Через секунду оба оборотня поворачивают голову на звук открывшейся двери. На пороге дома замирает на пару мгновений Стайлз, окидывая взглядом двух альф, стоящих у машины на другой стороне дороги. Пожав плечами, он быстро спускается по ступенькам, кутаясь в толстовку, и подходит к мужчинам, внимательно оглядывая одного и второго.

– Весело? – спрашивает у Питера, скрещивая руки на груди. – Ты мог меня предупредить?

– Понадеялся на благоразумие племянника, – альфа не отводит спокойного взгляда от своего волчонка. Стайлз, кажется, находит это заявление вполне уместным, тогда как Дерек изумленно вскидывает брови.

– Понадеялся? Ты же всегда все предусматриваешь, дядя, какое, к черту, “понадеялся”?

Питер не сразу обращает внимание на племянника – протягивает руку к подростку, качает головой, когда тот обеспокоенно щурится и даже пытается попятиться.

– Не сержусь, – произносит тихо и убедительно, и бета делает пару шагов, приближается к альфе, вымученно вздыхая. Хейл проводит согнутыми пальцами по щеке мальчика, снова поворачиваясь к Дереку. – Я не обязан и, более того, не хочу думать за тебя. Если у тебя не хватает мозгов остановиться вовремя – это твои проблемы.

– Не говори так, – Стайлз почти сердито смотрит на своего альфу. Хейл снова садится на капот своей машины, пожимая плечами. Дерек смотрит на них непонимающе – сам он, пожалуй, сломал бы челюсть любому из своих волчат, вздумавшему в таком тоне заговорить с ним. Но Питер продолжает ровно смотреть на волчонка до тех пор, пока тот не отводит взгляда, сталкиваясь глазами с Дереком. Щеки подростка тут же заливает мучительный румянец, как будто до него только сейчас доходит все происходящее, Стайлз опускает голову, сжимая кулаки.

– Бред какой, – тихо фыркает, разворачиваясь к дому. Питер негромко рычит, останавливая собравшегося уходить подростка.

Стайлз нехотя возвращается, вопросительно глядя сначала на своего альфу, потом на Дерека.

– Спать хочу, – бурчит подросток.

Питер усмехается, одними губами произнося: “Лжешь”. Стилински смотрит на него почти со злостью, но альфа внезапно кивает.

– Иди, ладно.

– Утром тренировка? – Стайлз пинает камешек, попавшийся под ногу. – Давай после полудня, утром отец вернется, надо будет завтрак приготовить…

Питер чуть прищуривается, но, подумав, кивает.

– Угу. Спокойной ночи, Дерек. Спокойной ночи, альфа, – от Стайлза несет нервозностью, усталостью, вообще его состояние близко к истерике, Дерек чувствует, что Питера это беспокоит, и понимает, что сам волчонку помочь не сможет ничем, поэтому молчит, сжимая челюсти, когда дядя, подходя к подростку, тихо выдыхает в заалевшее ухо:

– Приду через пару минут, поговорим.

Стайлз шумно сглатывает, растерянно глядя на альфу, и кивает, пятясь от вновь отступившего мужчины.

Питер провожает его взглядом, убеждаясь, что за спиной волчонка захлопывается дверь.

– Я не собираюсь его с тобой делить, Дерек. Ты виртуозно проворонил свой шанс получить этого мальчика. Я ведь знаю, – Питер криво ухмыляется, – подростки любят, когда их слушают, а я хороший слушатель, – старший оборотень абсолютно игнорирует тихое рычание родственника, продолжая: – А если я тебе и позволю к нему приблизиться, то тебе это не понравится.

– Не тебе решать, – Дерек холодно смотрит на дядю.

– Хочешь его? – Питер поворачивает голову, лукаво кося взглядом на младшего альфу. – Он пока еще хочет, и я ему позволю, если попросит. Знаешь, почему? – Дерек медленно качает головой. – Потому что он перебесится и убедится, что ты ему не нужен. Ты, вечно отталкивающий от себя тех, кто искренне пытается быть с тобою рядом, ты, считающий привязанность к кому бы то ни было слабостью и не умеющий видеть в ней силу, ты ему не нужен, поверь.

– Ты, конечно, знаешь, что ему нужно, – Дерек зло прищуривает глаза, вдыхая воздух короткими рывками, сдерживая рвущегося вцепиться в горло Питеру волка.

– А ты не знаешь? – Питер поворачивается всем корпусом, насмешливо изгибая бровь. – Опора. А ты слишком сломлен и слишком лелеешь свое состояние, чтобы быть для кого-либо опорой. Альфой для не менее больных подростков – пожалуйста. Но не для него. Ты сбежишь рано или поздно, потому что почувствуешь, что он стоит слишком близко, просит слишком много и дает больше, чем ты можешь принять.

========== Никогда не слушаешься, а? ==========

Стайлз сидит на изодранной постели, резко пахнущей Дереком, так и не раздевшись – в толстовке и джинсах. Коротко вздрагивает, когда альфа, поразмыслив пару секунд, с щелчком закрывает створку окна, но не оборачивается, сильнее сутуля плечи. Волчонок рассматривает свои пальцы, поглаживая кожу ладоней когтями, стараясь не прислушиваться к шороху снимаемой одежды за спиной.

Оставшись в джинсах, альфа скептично оглядывает постель. Спать на этой разрухе – совершенно точно не лучший вариант, но и к себе подростка забирать нельзя, шериф с утра наверняка очень сильно удивится, не застав сына дома.

А кто знает, чем может обернуться сильное удивление шерифа.

– Встань, – бета послушно поднимается на ноги, оборачиваясь, но не поднимая взгляда. – Тащи простыню, – Питер сдергивает в клочья разодранный кусок ткани с кровати, скидывая на пол подушку. – Давай, давай. Шевелись.

Стайлз коротко кивает, скрываясь в недрах дома, и через несколько минут возвращается с простыней и одеялом.

Альфа удовлетворенно кивает, с помощью мальчишки расстилая свежую постель, кидает подушку в изголовье кровати, подходит к своему волчонку, мягко укладывая ладонь на его шею, большим пальцем снизу давит на подбородок, заставляя приподнять голову.

– Я не сержусь, – повторяет, внимательно глядя в темные, чуть покрасневшие глаза.

– А…

– А Дерек знает, что сам виноват, – ведет пальцами по щеке, чуть прикрывая глаза, борясь с желанием поцеловать мальчишку. Будет выглядеть как дешевая попытка утешить.

– Он не виноват, Питер. Я сам виноват. Ну, то есть, ты же говорил, что нужно договориться с самим собой… А я был уверен, что строгого… – Стилински смущенно затыкается, неловко продолжая через пару секунд: – Что строго сказать себе “я так сказал” – будет достаточно.

– Этого никогда достаточно не бывает, – Хейл аккуратно поддевает пальцами края толстовки, задирая, помогая волчонку выпутаться из рукавов и прочих хитросплетений ткани. – Ты должен прийти к согласию с собой.

– То есть уступить волку? – Стайлз недоверчиво и сердито смотрит на альфу, делая короткую попытку отстраниться.

– То есть или найти достаточные аргументы, чтобы убедить волка, или, да, уступить ему, – Питер легко удерживает бету за плечо. – Но сейчас – спать. Ясно?

– Ты останешься? – Стилински громко сглатывает.

Питер придирчиво оглядывает себя, снова поднимая глаза на подростка и ехидно замечая:

– Это кажется очевидным, разве нет?

– Утром отец вернется, – Стайлз теребит кромку брюк, наблюдая за обходящим кровать, попутно расстегивающим джинсы, Питером.