Текст книги "Тебе шестнадцать, Стайлз (СИ)"
Автор книги: Чиффа из Кеттари
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Дереку хочется вылизать его всего, но подросток нетерпеливо, просяще стонет, и альфа решает оставить это развлечение на потом, не томить сейчас и без того перевозбужденного мальчишку.
– Хочу, – хрипит Стилински, закатывая глаза. – Дерек, пожалуйста, Дерек… – шепчет и шепчет, не замолкая, часто облизывая губы.
Хейл внимательно смотрит на волчонка, наклоняясь, накрывает его своим телом, ловя губами довольный стон.
– Только не вой, – не удержавшись, хмыкает, чуть свешиваясь с кровати, нашаривая в кармане джинсов подростка тюбик со смазкой.
Стайлз прислушивается к своему волку – тот, категорически обиженный, но, кажется, смирившийся, и ухом не ведет на происходящее с человеком.
– Обещаю, – неловко улыбается, поводя ладонями по покрытой испариной спине, на память обводя узор татуировки.
– Будет больно, – неуверенно добавляет альфа, размазывая по пальцам и согревая прозрачный гель.
– Не тормози, хмуроволк, – Стилински вскидывает бедра, трется каменным стояком о член Дерека, со стоном прикрывая глаза.
Альфа целует его снова – напористо, влажно, отвлекая от пальцев, растягивающих тугие горячие мышцы. По-животному вылизывает рот волчонка, довольно порыкивая в ответ на рвущееся из груди мальчишки урчание.
Стайлз тихо поскуливает, двигая бедрами, жмурится, сразу начиная насаживаться на пальцы – жадно, горячо, сжимаясь. Дерек шумно втягивает воздух, представляя, как туго будет этот мальчишка сжиматься вокруг его члена, но продолжает терпеливо растягивать волчонка, уже не целуя в губы – оставляя темные засосы на шее. Подросток выгибается, не сдержав громкого стона, когда альфа надавливает на простату, поглаживая, инстинктивно сводит колени, разочарованно скуля – Дерек туго пережимает его член у основания, не давая кончить.
– Только подо мной, – почти рычит в ухо, ослабляя хватку и вынимая пальцы из растянутого отверстия. – Но, может быть, не один раз.
– О боже мой, – выдыхает Стилински, запрокидывая голову, выгибаясь на кровати. Альфа подхватывает его под колени, подтаскивая ближе к себе, заставляя проехаться влажной спиной по сбитой простыне, выдавливает на ладонь еще геля, размазывая по своему члену, наблюдая за подростком, ловящим каждое его движение дурным от возбуждения взглядом, и, наклоняясь над распластавшимся, раскрывшимся для него волчонком, короткими толчками входит в него, давая привыкнуть. Стайлз широко распахивает глаза – темные, с едва заметным золотым блеском, приоткрывает рот в беззвучном стоне, резким движением бедер насаживаясь на член мужчины. Дерек охает, довольно зарычав, наклоняется ниже, укладывая ноги подростка на свои плечи и чуть ли не складывая его пополам, начинает двигаться: поначалу медленно, почти осторожно, но быстро срывается в жесткий быстрый темп, под довольные, требующие еще большего стоны.
Стайлз кончает через несколько минут, рвано проводя ладонью по своему члену, довольно всхлипывая и восхитительно туго сжимаясь. Неопределенно стонет, когда Дерек, влажно мазнув по губам языком, чуть отстраняется, полностью выходя, не сопротивляется, когда тот переворачивает его на живот, властно сжимая бедра, заставляя приподняться на коленях и шире развести ноги. У Стилински не остается сил на стыдливость и хоть какие-нибудь возражения, когда альфа, сминая пальцами ягодицы, влажно и широко проводит между ними языком, медленными, напористыми движениями вылизывая края сжимающейся дырки. Стайлз утыкается лицом в подушку, протяжно подвывая, чувствуя, как возбуждение накатывает новой волной, буквально за несколько минут заставляя член снова прижаться к животу. Хейл проводит языком вдоль позвоночника, слизывая бисеринки пота, и одним движением вставляет до самых яиц, удовлетворенно зарычав. Второй раз подросток кончает Дереку в ладонь, задыхаясь от непривычно-острого ощущения пульсирующего члена в себе.
Альфа заваливается набок, хрипло рыча от удовольствия, притягивает к себе мелко подрагивающего волчонка, обнимая, удовлетворенно вылизывая его шею.
Стилински что-то устало мычит, растягивая припухшие губы в самодовольной улыбке, демонстрирует Дереку свою ладонь, хрипло произнося:
– И никаких когтей, заметь.
Хейл фыркает, проводя языком по раскрытой ладони.
========== Что тебя с ним связывает? ==========
Стайлз чуть испуганно жмурится, когда его альфа наклоняется совсем близко, принюхиваясь. Волк, встрепенувшись, глухо урчит, тараня стену человеческого самоконтроля, будто пытается прорваться к своему вожаку, жалуясь на глупого непослушного мальчишку.
– Значит, ты все-таки усмирил своего волка?
Стайлз отводит взгляд, пожимая плечами.
– Раньше ты спрашивал, договорился ли я с ним, – волчонок закусывает губу, когда альфа наклоняется к нему, почти проводя носом по шее.
– Ты не договорился, поэтому я так и ставлю вопрос. Усмирил.
– Да. Усмирил. Так будет точнее, – Стилински неуверенно отступает на шаг, когда Питер выпрямляется. – Ты сердишься, альфа?
Питер типично хейловским жестом вскидывает брови.
– Было бы за что, – Питер привычным жестом приглаживает волосы подростка. – Я не сержусь. Я чувствую, что тебя что-то беспокоит, и это явно не мое мнение по поводу происходящего между тобой и моим племянником. Что тебя беспокоит?
– Да я не знаю еще, альфа, – мальчишка улыбается почти искренне. – Просто… Не знаю. Я себя чувствую на редкость бестолковым, когда ты так серьезно на меня смотришь, альфа, перестань.
Питер усмехается, отводя взгляд, рассматривая царящий в комнате подростка привычный бардак. Стайлз сидит на стуле, нервно ерзает, периодически порываясь то что-то сказать, то встать. Хейл краем глаза следит за этими душевными метаниями, улыбаясь уголком губ.
– Ну что с тобой?
– Я не знаю еще. Еще не понял. То есть… Неважно, на самом деле.
– Лжешь, – устало. – Причем лжешь так, будто тебе есть с кем еще обсудить что-то подобное.
Стилински закусывает губу, кивая.
– Не знаю, альфа, правда. Волк недоволен, но… Я же должен отстаивать свое мнение?
– Должен, должен, – Питер запрокидывает голову, разглядывая потолок со скучающим видом. – Но тебя не это беспокоит.
– Не это, – Стайлз нервно крутится на стуле, не сводя взгляда с альфы. – Я не знаю, как сформулировать, чтобы не звучало глупо.
– У тебя никогда не было проблем с формулировками, и, вообще-то, я видел тебя настолько пьяным и разглагольствующим при этом обо всякой чуши, что навряд ли ты сможешь выдать что-то еще менее осмысленное.
– Питер, ты умеешь вселить уверенность, о да! – Стилински улыбается. – А к Дереку вечером поедем? – Стайлз осторожно поднимает взгляд на альфу.
– О, обязательно, – Питер чуть скалит клыки, поясняя: – Дерек ставки делать отказывается, поэтому пришлось устраивать тотализатор с Джексоном.
– Мои – шестьдесят процентов, – Стайлз смеется, расслабившись.
– Сорок, и то, если заработаешь, – Хейл ухмыляется. – Правда, все равно нужно будет искать еще кого-то, кто будет делать ставки, – поймав любопытный взгляд, Питер продолжает: – Джексон слишком долго думал, на кого ему ставить. Шансы Лейхи как-то слишком невразумительны. Все, поехали, – альфа смотрит на часы. – Время теряем.
***
Стайлз честно отрабатывает свои сорок процентов. Даже пятьдесят, потому что Питеру лень искать мелочь. Дерек неодобрительно качает головой, глядя на денежные манипуляции, но не пресекает, понимая, что бесполезно. Джексон шипит на глухо рычащего Айзека, и через пару минут они уже катаются по земле, рыча на два голоса.
– Продолжаешь сеять раздор? – Дерек качает головой, даже не думая разнимать волчат.
– Это я умею, – лениво улыбается Питер, поворачиваясь к племяннику. – Отличный цирк за чужие деньги. Дисциплина ни к черту.
Дерек разворачивается к волчатам, грозно рыча, и они отшатываются друг от друга, вскакивая на ноги.
– Чудное представление, – Питер пару раз касается пальцами раскрытой ладони, по всей видимости изображая бурные овации.
– Никак не можешь признать, что ошибся? – Дерек прищуривается, кидая едва заметный взгляд на Стайлза, к которому принюхивается Эрика.
– А ты никак не можешь разобраться с Рейес, я смотрю? – Питер глухо рычит, и волчица, вскинув голову, отходит на несколько шагов с независимым видом; Стайлз отвлекается от разговора с Бойдом, чуть удивленно глядя на Питера. – И тебе пора уже понять, Дерек, что я не ошибаюсь. И пора научиться слушать то, что я говорю, целиком, а не отдельными фразами.
– Просто смирись, Питер, – младший Хейл пожимает плечами, скрещивая руки на груди.
– Это не гонка, Дерек, – Питер медленно изгибает губы в неприятной улыбке. – Но даже если бы это было так – ты все равно в заведомо проигрышной позиции. Что тебя с ним связывает? Похоть? Ему шестнадцать, для него это нормально. Но тебе уже очень давно не шестнадцать, Дерек, тебе пора бы выбраться из пубертата.
– Ты сам говорил, что он достаточно взрослый.
– Он – да, – Питер ехидно прищуривает голубые глаза. – А ты?
Дерек фыркает, отходя от дяди, Питер же усмехается ему в спину, покачивая головой.
***
Проходит две недели, а Стайлз категорически не знает, как ему вести себя со стаей Дерека.
Он вполне себе сносно перенес изумление Скотта, проявившееся в отвисшей челюсти и непонимающем хрипе, а так же в комментарии “ты ёбнутый, бро”. Но гребанная ухмылочка Уиттмора, непонимающий взгляд Лейхи и бесящаяся Эрика – это перебор.
В лофте, равно как и в особняке, Стилински чувствует себя неуютно, постоянно ощущая на себе взгляд трех пар глаз, и это просто кошмарно, потому что он совершенно не знает, что с этим делать. Ни один из волчат Дерека со Стайлзом об альфе не заговаривает, но постоянная недосказанность, а зачастую двусмысленность в произносимых фразах выводит из себя. Стилински привычно отвечает градом острот и сарказма, но неприятный скребущий осадок все равно остается.
Дерек… Дерек – это Дерек. Как однажды сказал Питер: “Пока проблема сама не вцепится ему в глотку, он предпочтет ее игнорировать”.
С другой стороны, Стайлз полагает, что проблема эта его, а не Дерека, а значит… Что значит? Стилински мрачно вздыхает, устраиваясь в кресле в спальне Дерека. За пару недель волчонок умудрился основательно захламить небольшую комнату своими вещами – стопка книг, стопка тетрадей, гитара с усилком, который шериф категорически запретил включать дома, россыпь дисков, в коробках и без коробок, с подписями и без подписей. На взгляд Стилински получилось… привычненько. На взгляд Дерека, спотыкающегося ночью о стоящую в новом месте гитару, лучше не смотреть.
Впрочем, это все не мешает умопомрачительному сексу, выбивающему из головы мысли о любых проблемах получше самых волшебных антидепрессантов.
Но Стайлз не до конца уверен и на счет того, как ему себя вести с Дереком, потому что… Ну, по мнению Стилински – они не встречаются. По мнению Дерека – тем более. Потому что, если бы все-таки встречались, Стайлз хотя бы попытался что-то объяснить отцу. Или затащить Дерека в кино. Или в бар.
Или, черт возьми, поговорить с ним о чем-нибудь.
Неправильно будет сказать, что Дерек не пытается – он старается найти с волчонком точки соприкосновения, но каждый раз, обнаруживая хотя бы намек на имя дяди в разговоре, мрачно затыкается. И хмурится. Хмурится Дерек ничуть не меньше обычного, улыбается, может быть, чуть чаще.
И недоуменно вскидывает брови на отказ Стайлза тренироваться с его стаей.
Стайлз почти никогда не остается на ночь и строго запрещает Дереку залезать по ночам в его комнату. Это младшего Хейла бесит до дрожи, особенно если учесть, что он прекрасно понимает, почему так происходит. Запрещать своему альфе торчать по полночи на подоконнике волчонок явно не собирается.
Дерек наблюдает за сидящим в кресле Стайлзом. В доме нет никого, кроме них, но волчонок все равно предпочитает проводить время в спальне альфы, будто опасаясь оставлять свой запах в каких-либо других частях здания.
Мальчишка одновременно что-то читает и постукивает пальцами по экрану смартфона, одно за одним набирая сообщения.
Похоть? Нет, Питер вовсе не всегда бывает прав.
Хотя он умеет надавить именно на самое больное, заставить сомнения разъедать мозг, потому что… С чего все началось? “Я хочу тебя, Дерек”?
И запах. Бета всегда пахнет своим альфой, а Стилински всегда пахнет Питером. И это выводит из себя иногда. Радует только то, что мальчишка не против жесткого секса.
“Я хочу тебя, Дерек”. Похоть.
Волчонок ожидаемо роняет из рук книгу, перегибается через подлокотник, подцепляя кончиками пальцев, кладет томик себе на колени, снова стуча пальцами по сенсорному экрану.
И снова пахнет своим альфой сильнее, чем Дереком.
“Что его с тобой связывает?”. Вот же ж дьявол. Кажется, Питер все-таки побывал после смерти на всех кругах ада, понахватавшись умений от встретившихся по пути бесов.
Одна фраза, брошенная две недели назад.
– Что читаешь?
Стайлз отрывается от книги, неловко улыбаясь.
– Стихи. Не очень люблю поэзию. Тем более в переводе.
– Почему тогда читаешь? – Дерек старается улыбнуться, но получается немного натянуто, потому что он прекрасно знает – почему.
– Альфа подсунул, – вот у Стилински улыбка вполне искренняя, несмотря на то, что стихи он не любит, тем более в переводе, но ведь все равно читает. И даже тихо декламирует, глядя на Дерека:
– Young boy, keep moving! There are not any treasures near here
But I see you gaily smile, your glance is like a rays…
Do it, well, possess the violin, look at twinkling eyes of fear
And be lost by glorious passing, by the violinist’s death.*
Дерек пожимает плечами.
Стайлз хмыкает, снова утыкаясь носом в книгу.
– Питер говорит, что их нужно читать, чтобы понимать смысл, и слушать в оригинале, чтобы улавливать ритм. Надо будет попробовать.
“Что тебя с ним связывает?”
– Попробуй… – альфа кивает, мученически прищуриваясь. – Стайлз? – мальчишка заинтересованно мычит в ответ, поднимая глаза. – Хочешь сходить куда-нибудь?
______________________
*Мальчик, дальше! Здесь не встретишь ни веселья, ни сокровищ!
Но я вижу – ты смеешься, эти взоры – два луча.
На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ
И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!
Н.С.Гумилёв “Волшебная скрипка”
========== Подумай над этим ==========
– Тебе какой супергерой больше нравится, Супермен или Бэтмен?
– Стайлз…
– Ну правда, Дерек, – Стилински потрясает двумя коробками с дисками.
– Ну и чем они отличаются друг от друга? Один таскает трусы поверх лосин, а второй стесняется?
– У Бэтмена есть крутая тачка, – волчонок чуть надувает губы.
Дерек отмечает про себя, что чем ближе полнолуние, тем более дерганым становится молодой оборотень, отчаянно снова напоминая гиперактивного подростка с СДВГ. Нет, Стилински, в общем-то, таким и остался, но с появлением необходимости сдерживать волчью сущность научился сдерживать и себя. Но явно не перед полнолунием. Какие-то плюсы в этом тоже были, например, за последние четыре часа, проведенные в доме Хейла, волчонок успел оседлать альфу уже ровным счетом пять раз, каждый раз подныривая ладонями под ткань футболки с такой жадностью, что у Дерека срывало все возможные тормоза.
– Но у Супермена есть реальная сила, чуешь? – Стилински откладывает обе коробки, запуская руку в полупустую чашку с попкорном. – Ну тогда давай Людей Икс. Только новых, там Росомахи почти нет.
– Чем тебе не нравится Росомаха? – Дерек немного удивленно вскидывает брови.
– Сам не понимаешь? – волчонок закатывает глаза. – У меня полная жизнь таких росомах. Не таких неубиваемых, но все же, – мальчишка демонстрирует альфе когти. – Я и сам ничуть не хуже Логана.
– Прям-таки ничуть? – альфа хмыкает, садясь на кровать и закидывая ноги на журнальный столик.
– Ну не придирайся к словам. Если б Логан был шестнадцатилетним подростком… – Стайлз прикрывает глаза, задумываясь. – Нет, все-таки у меня и тогда бы не было шансов. Чувак, ты бы трахнул Росомаху?
Дерек опрокидывает на себя полстакана кока-колы.
– Стилински, ты дегенерат, – опускает взгляд на мокрую футболку, затем переводя его на Стайлза, медленно облизывающего губы и без стеснения разглядывающего резко напрягшиеся под мокрой холодной тканью соски и рельеф пресса.
– Оно того стоило, поверь, – волчонок шумно сглатывает, и вервольф чувствует, как в нос снова шибает сладким ароматом возбуждения.
– Фильм выбирай, – как можно более спокойно произносит, стаскивая с себя футболку и выходя из комнаты.
– Дерек, у меня нет подходящего фильма! – Стайлз негромко смеется вслед, прекрасно зная, что альфа его слышит. – Я не храню порно на лазерных дисках!
– Придурок, – Дерек фыркает, снова появляясь на пороге комнаты через какое-то время. Ввиду того, что Стилински категорически отказался на длительный срок покидать пределы спальни альфы, один из телевизоров, вместе с DVD-проигрывателем, пришлось уместить в комнате Дерека.
– Чертовски везучий придурок, – улыбается Стайлз. – С этим не поспоришь.
– Фильм.
– Я не знаю. Давай юбилейного Доктора?
– Я не смотрел Доктора Кто, – Дерек закатывает глаза, снова забираясь на застеленную кровать.
– Блин, даже Питер смотрел Доктора. Как же я могу узнать, какой Докта твой любимый, если ты его не смотрел?
– Это так важно? – альфа снова хмурится, как и всегда, при упоминании имени дяди.
– Почти что принципиально, – Стилински вздыхает, откладывая стопку дисков. – Стар Трек?
– Весь? – Дерек вскидывает брови.
Волчонок рассыпает диски по полу, возводя взгляд к потолку.
– Невероятно невозможен. Матрица. Дерек, Матрица – это беспроигрышный вариант. Первая. Первую Матрицу любят все, а кто не любит, тот не с нашей планеты.
– Ладно, пускай будет Матрица.
Стилински с подозрением оглядывает альфу, коротко вздыхая.
– Все-таки не с нашей планеты.
Смотреть со Стилински Матрицу невозможно: он шепотом проговаривает фразы каждого персонажа по памяти, успевая еще и вставлять комментарии, явно не обращая внимания на недовольное ворчание Дерека. В кино, кстати, куда мальчишка изъявил желание пойти на повтор первой части Бэтмена, он вел себя абсолютно идентично, разве что не возил ладошкой по бедру в опасной близости от паха.
– Сколько раз ты смотрел Матрицу? – вдруг деловито спрашивает Стилински.
– Два, три… Может, четыре…
– Значит, сюжет знаешь, – Стайлз удовлетворенно кивает, уверенным движением расстегивая молнию на джинсах оборотня, накрывая пальцами мгновенно напрягшийся член.
– А если бы не знал, что бы изменилось? – Дерек опирается спиной о стену, глухо порыкивая, шире разводя ноги, почти непроизвольно толкаясь бедрами навстречу чужой ладони.
– Я бы пересказал тебе сюжет, для начала, – волчонок облизывает губы, не сводя взгляда с потемневшей, увлажнившейся смазкой головки, явно прикидывая, чего на данный момент ему больше хочется.
– Да я везунчик, – проговаривает альфа сквозь зубы, стараясь не застонать. – Иди сюда, – проводит ладонью по своему бедру в приглашающем жесте, и мальчишка, определившись, выпутывается из своей одежды, в очередной раз забираясь на мужчину.
Дерек проводит пальцами по его губам, настойчиво толкая в жаркий влажный рот, прикрывает глаза, наблюдая из-под ресниц за тем, как волчонок медленно обсасывает его пальцы, с громким влажным чмоканьем выпуская изо рта.
Пара круговых движений пальцами вокруг растянутого входа, пара толчков внутрь, скорее чтобы подразнить, чем подготовить, и Стилински, нетерпеливо урча, отталкивает руку Дерека, выгибается слегка, направляя в себя его член, и довольно стонет, сжимаясь вокруг напряженной плоти. Поцелуи выходят смазанными и влажными, волчонок стонет не переставая, закатывая глаза и изгибаясь в руках оборотня. Дерек влажно лижет шею и плечи, придерживая мальчишку обеими руками за задницу, оставляя короткие алые росчерки когтей на коже. Стайлз не протестует, вцепляется ладонями в плечи мужчины, сжимая, размашисто насаживается на член, довольно вскрикивая от каждого толчка.
Стилински никогда не обращается во время секса – ни клыков, ни когтей, только золотые искры в глубине глаз цвета гречишного меда. Это тоже неслабо раздражает, хоть Дерек и догадывается, что мальчишка вовсе не пытается сдержать себя.
Волчонок кончает первым, глубоко впустив в себя увитый венами член, прижавшись всем телом к мужчине, постанывая, прижимаясь губами к уху. Дерек еще несколько секунд продолжает вдалбливаться в расслабляющееся, жаркое и обалденно пахнущее после оргазма тело, прижимает подростка сильнее к себе, кончая и одновременно загоняя клыки в плечо чужого беты, помечая.
Стилински слабо вскрикивает, за волосы пытаясь оттащить альфу от своего плеча, но разжимает пальцы, услышав глухой предупреждающий рык. Дерек мутно и довольно смотрит на волчонка, поднимая голову, облизывает алые от крови губы, чуть виновато улыбаясь.
Стайлз сползает на кровать, укладывая ладонь на место укуса, беспокойно и непонимающе смотрит на оборотня, тяжело дыша.
– Прости, – медленно произносит Дерек. – Не удержался.
– Не удержался? – волчонок отнимает от кровоточащего укуса пальцы, морщась. – Ты же альфа, блин, сколько это на мне заживать будет? И это только во-первых.
– А во-вторых? – Дерек не может сдержать довольной улыбки, наклоняясь, чтобы слизать пьяняще-сладкую кровь волчонка с молочной кожи.
– А во-вторых, ты не должен был этого делать. Я не позволял. Я говорил тебе, чтоб ты не смел меня кусать.
– Все боишься, что твой альфа прознает и будет недоволен? – Дерек смотрит на подростка потемневшими от злости глазами. – Прекрати. То, что мой полоумный дядюшка тебя обратил, еще ничего не значит. Ты был частью моей стаи, ты ей и останешься.
– Звучит как угроза, – Стайлз слабо усмехается, отодвигаясь к краю кровати. – Только я не твоя стая, Дерек. Мы с тобой говорили уже об этом сто тысяч раз.
Альфа недовольно усмехается, вставая с кровати, застегивая джинсы, краем глаза наблюдая за напряженным, приводящим себя в порядок волчонком.
– Но ты можешь ей стать, – становится напротив, глядя сверху вниз. – Можешь признать меня своим альфой, можешь остаться в полнолуние со мной.
Стайлз непонимающе смотрит на Хейла, уходя от прикосновения ладони, почти скользнувшей по щеке.
– Я не хочу, – уверенно мотает головой, вздрагивая от полыхнувшего алым взгляда вервольфа. – Чувак, не пугай меня, ты знаешь, что бывает, когда я пугаюсь, ага?
Дерек прикрывает глаза, беря себя в руки.
– Подумай над этим, Стайлз.
========== А может, это я шизофреник. ==========
– Пить перед полнолунием – паршивая идея, – Питер забирает у волчонка бутылку виски, пропуская того в квартиру. – Из-за невыведенного аконита трансформация становится болезненной.
– О, – непривычно коротко комментирует Стилински, проходя на кухню и доставая два стакана из шкафчика, – а не пошло бы это все нахрен?
Хейл фыркает, уходя в зал, не оборачиваясь на вцепившегося в стаканы и идущего за ним подростка.
– Питер, я серьезно, я хочу напиться. Мне нужно напиться. Моя жизнь катится в какую-то гнилую яму. Я закинулся половиной пачки антидепрессантов, но они почти не действуют…
– Ускоренный обмен веществ.
– Ага. В голову бьет и почти сразу проходит. Ты почему такой мрачный, ты же не нервничаешь перед полнолуниями?
– Дело не в полнолунии, – альфа пожимает плечами, глядя на протягивающего ему два стакана мальчишку. – Ладно, ставь. По паре стаканов.
Волчонок со звоном ставит два тамблера на журнальный стол, рассеяно подхватывая какую-то книгу, пролистывает, наблюдая за тем, как Питер, отставив в сторону очередную квадратную бутылку Джека, подходит к бару, выуживая оттуда прямоугольную стеклянную ёмкость с изображенным на этикетке гербом торгового дома Баллантайн и склянку с прозрачной жидкостью.
– Если настаиваешь, могу тебе налить Дэниелса, – вервольф с хрустом сворачивает крышку с горлышка бутылки, ловя на себе усмехающийся взгляд своего беты.
– Нет уж, трать на меня хороший шотландский вискарь.
Альфа коротко хмыкает, наливая по полстакана и сцеживая в темно-золотой напиток по паре капель аконитовой настойки.
– Ничего не замечаешь? – подросток сжимает стакан обеими руками, поднимая взгляд на Хейла.
– Ты позволил Дереку себя укусить. Пометить. Не могу запретить, хоть и не в восторге от того, что на моем бете метка чужого альфы.
– Вчера, – Стайлз делает большой глоток, чуть морщась, когда алкоголь обжигает горло. – Я не позволял. Я запретил ему это делать. Болит до сих пор.
Питер поднимает на Стилински задумчивый взгляд, и волчонок завороженно наблюдает, как светлую лазурь топит кроваво-алым цветом, будто по чистой озерной воде расплывается кровавое пятно.
– Не позволял? – альфа наклоняется вперед, чуть приподнимая брови. – Так какого черта произошло?
Волчонок с беспокойством, но без испуга смотрит в алые глаза вожака, пожимая плечами.
– Я же говорю, моя жизнь катится в гнилую яму. И я еще не до конца понял, почему. Нет, я понимаю, что поступки влекут за собой последствия, и все такое. Я вникаю в причинно-следственную связь. Я делаю ошибки и огребаю, это нормально.
– Что тогда ненормально?
– Я не делаю ошибок, а получается, что все равно делаю. Ну, точнее… Все паршиво и запутанно.
Питер снова откидывается в кресло.
– Он хочет меня в свою стаю.
– Я знаю, – почти равнодушно, с легкой нервной задержкой одного удара сердца.
– Мне не нужен Дерек, как альфа. И я не хочу на себе его метку. Подожди, откуда ты знаешь?
Альфа медленно цедит виски, неспешно и задумчиво оглядывая сидящего напротив, на диване, мальчишку.
– У вас что, гонка типа “кто получит Стилински в стаю”?
– А похоже на то? Тогда я выиграл.
– Дурак ты, альфа. И шутки у тебя дурацкие, – волчонок опускает нос в стакан, пряча глаза от насмешливого взгляда Хейла. – Я не хочу на себе его метку. Просто не хочу.
– Зачем ты мне это твердишь? – Питер задумчиво скользит пальцами по кромке бокала. – Ты спишь с ним, потребность его волка отметить тебя как свою… собственность – логична.
– Вот именно, Питер, волка. Это все волчьи… штуки. Волчьи, не человеческие.
– Ты и не человек теперь.
– Только наполовину, альфа. Не знаю, может, обращенные и потомственные вервольфы это по разному чувствуют. А может, это я шизофреник. Мне не с кем поговорить, кроме тебя… – волчонок замолкает.
– Тебе объяснить происходящее? – альфа делает небольшой глоток, оглаживая своего волчонка немигающим взглядом.
– Если можешь, – Стилински чуть вздрагивает, чувствуя, как его хищник довольно урчит, будто его за ухом чешут. От довольства животного по телу расходится едва заметная сладкая истома, подкрепляемая расслабленностью от аконита в смеси с алкоголем.
– Ты хотел получить эти отношения, когда был человеком, и ты хотел, чтоб в них было больше человеческого, чем Дерек тебе смог бы дать. Племяннику особенная чуткость не свойствена, я не спорю, но здесь сложно было ошибиться – он сам это понимал и отталкивал тебя. Сейчас, когда ты наполовину волк, он думает, что твои желания изменились, забывая о том, что твой хищник его не приемлет.
– Сеанс психоанализа от Питера Хейла, – одними уголками губ улыбается волчонок. – И почему ты вообще позволяешь мне все это рассказывать?
– Просто рассуждаю вслух, – альфа прикрывает глаза.
– И что произошло дальше? – подросток крутит в руках пустой стакан, снова опуская взгляд.
– Мне рассказывать тебе всё?
– У тебя это получается лучше, чем у меня, – Стайлз хмыкает.
– Я просто навязываю тебе свое мнение, а ты сидишь и слушаешь, будто оно истина в последней инстанции. Если я был прав в рассуждениях, то вывод ты должен сделать сам. Если неправ – тоже сделать вывод.
– Человеческое себя исчерпало? – Стилински медленно озвучивает эту мысль. – Я плохо представляю… Вообще не представляю. Но я кое-что понял. Прямо сейчас.
Питер заинтересованно приподнимает брови.
– Про стаю. Ты мне говорил перед моим первым полнолунием много про стаю, про то, как обращать людей, про отношение к стае. Или не говорил, а я сам додумал. И я сейчас кое-что понял. И Дерек мне тоже кое-что говорил о ребятах. Он из стаи пытается сделать семью. Только это плохо работает, ведь так? Дерек как-то сказал, что ему не было дела до его волчат, когда они были людьми, поэтому он их обратил. Но теперь, когда они его стая, это не имеет значения. Потому что ему нужна семья. Как и тебе. Но у тебя другой подход к этому всему. Налей еще?
Альфа качает головой.
– Ты сказал “по паре стаканов”, альфа. Пожалуйста. Всё равно полнолуние легким не будет. Кажется, мой волк будет мне злостно мстить за то, что я его игнорирую. Я просто запущенный механизм саморазрушения. Теперь на меня почти не действуют таблетки и почти нет возможности достать аконит, так я себе новое развлечение придумал. И я хочу, чтобы было больно.
Рука альфы замирает над одним из стаканов, он пару секунд внимательно смотрит на подростка и добавляет в его стакан пару лишних капель аконита.
Стилински хмыкает, горько улыбаясь, будто говоря “Спасибо”, и подносит стакан к губам.
– Ты сказал, что дело не в полнолунии, – в ответ на вопросительный взгляд Хейла мальчишка поясняет: – когда я спросил, почему ты мрачный. В чем тогда дело?
Питер молчит, прикусывая нижнюю губу, кривится в привычно-равнодушной усмешке и качает головой.
– Скажи. Я навряд ли смогу помочь, верно? Просто расскажи.
– Семь лет назад в особняке Хейлов произошел пожар, – Питер задумчиво смотрит на стакан с виски, отставляя его в сторону. – Дерек тебе не говорил?
– Ни черта он мне не говорил. Твоего племянника сложно развести на разговор, – волчонок опускает взгляд, смущаясь. – Так что прости. Я не знал.
Альфа пожимает плечами, снова касаясь пальцами бокала.
– Несущественно.
Стайлз недоверчиво оглядывает своего альфу, медленно качая головой и растягивая губы в совсем невеселой улыбке.
– Лжешь, альфа. Причем бездарно, – Стилински поднимается с дивана, подходя к старшему хищнику, ставит стакан на стол, осторожно протягивая руку, касаясь кончиками пальцев гладко выбритой щеки.
– Думаешь, я нуждаюсь в твоем сочувствии? – Хейл усмехается.
– Не-а, – мальчишка качает головой. – Ты ни в чьем сочувствии не нуждаешься. В отличие от Дерека, – Питер хитро прищуривается в ответ. – Но ты нуждаешься в моем присутствии. Я прав? Не потому, что я – твоя стая, и со стаей альфа сильнее. Точнее нет, не так, – волчонок наклоняется, выговаривая еле слышно: – Ты нуждаешься во мне не потому, что я твоя стая. Я твоя стая потому, что ты нуждаешься во мне.
– Смелое заявление, – иронично хмыкает альфа, чуть откидывая голову, чтобы заглянуть в глаза выпрямившегося мальчишки.
– Куда сегодня двинемся? В лес? – Стайлз отстраняется, отворачиваясь и отходя к дивану.
– Не хотелось бы, – Питер прикрывает глаза, наблюдая за тем, как мальчишка подбирает под себя ноги, недовольно оглядываясь на приоткрытое окно. – В закрытом пространстве будет надежнее.
