Текст книги "Отряд «Феникс» (СИ)"

Автор книги: Chibi Sanmin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 41 страниц)

Адвокат Сон поднял со своего стола несколько листов и передал их судье.

– Ознакомьтесь, пожалуйста. Эту петицию подписали не только члены отряда «Феникс», но и другие солдаты части. В ней говорится о том, что Пак Чанёль отличный солдат и верный друг, который не способен убить исподтишка, да ещё и подставляя самого себя. Да, подсудимый импульсивен, но у него достаточно ума, чтобы не совершать подобное. – Адвокат обернулся к залу и задумчиво улыбнулся. – К тому же, у Пак Чанёля есть такой замечательный возлюбленный, который столь искренне за него переживает и волнуется. Право, неудобно об этом говорить, но, чтобы прокурор Ю не заблуждался, скажу… Рано утром Бэкхён прошёл медицинское освидетельствование, заключение которого я ранее передал судье. В нём говорится, что мальчик является девственником и никаких половых отношений с Паком у них не было. Непросто в наше время любить платонически, не так ли, прокурор Ю?

Дождавшись, когда адвокат сядет на своё место, а прокурор раздражённо опрокинет в себя стакан воды, судья дал последнее слово подсудимому. Чанёль поднялся с лавки, звякнув наручниками, и пристально посмотрел на заплаканного Бэкхёна, не сводившего с него покрасневших больных глаз.

– Я не убивал Бруно, хотя и хотел это сделать больше всего на свете. И я считаю, что он заслужил эту смерть. Героем нужно быть не только для своего отряда, но и для тех, кого по умолчанию должен защищать.

Чанёль хотел ещё что-то добавить, но отрицательно мотнул головой и опустился на место. Судья, собрав в стопку все полученные документы, объявил о перерыве.

***

Первым делом Бэкхён нашёл адвоката и крепко ухватился за его локоть, благодаря за прекрасную речь и защиту Чанёля. Мужчина заботливо погладил мальчика по волосам и отвёл в сторонку – туда, где их никто не мог слышать.

– Что с ним будет? Его же не расстреляют? – с надеждой спросил Бэк.

– Будем надеяться на лучшее. Но хочу предупредить сразу – не стоит надеяться, что вас оставят в покое и позволят остаться в части. Какие-то меры в любом случае предпримут.

– Главное, чтобы Чанёль был жив, – словно заклинание повторил мальчик.

– В любом случае, мы имеем право оспорить решение суда, если оно нас не устроит. Поборемся мы за твоего альфу, не переживай! – Шиху притянул к себе Бэка и похлопал по плечу.

Спустя полчаса все вернулись в зал и заняли прежние места. Бэкхён держался отстранённо, позволив лишь Чондэ и Лухану хоть как-то приблизиться к себе. Всех остальных членов отряда он упрямо игнорировал – за неверие в Пака, за нежелание признаться в преступлении, за отказ подписать чёртову петицию. Адвокат приукрасил действительность – бумагу подписали лишь сам Бэк, Сехун, Лухан и Чондэ. Остальные наотрез отказались, даже Кёнсу, поджав губы, молча принял сторону Минсока.

Из-за расшатавшихся нервов, Бэкхён прослушал вступительную речь судьи, придя в себя на самом главном и ответственном моменте.

– Подсудимый Пак Чанёль признаётся невиновным в убийстве Бруно Хлоя, – проигнорировав изумлённые шепотки присутствующих, судья продолжил свою речь. – Но суд также уверен, что настоящий убийца является членом отряда «Феникс». Поэтому в качестве наказания за нежелание признать собственную вину, отряд в полном составе отправляется в подразделение «А» на восточной границе с Нергалией сроком на один год. После прохождения данного времени все обвинения с отряда будут сняты. На этом заседание суда объявляю закрытым!

***

Встревоженные подростки сидели в комнате ожидания, молча переваривая произошедшее. Бледные лица и трясущиеся руки были лучшим свидетельством их тревоги. И только Бэк, счастливо улыбаясь, задумчиво смотрел в окошко, терпеливо дожидаясь, когда за ними придут взрослые.

– Молодец! Добился своего, сучёныш! – первым зашипел Чонин.

Бэкхён вздрогнул и перевёл на альфу изумлённый взгляд.

– Чего вылупился? Весело тебе, да? Всю жизнь мечтал оказаться в «А»! Да мы там и месяца не протянем! – повысив голос, орал Ким.

– Тогда, быть может, настоящий убийца признается в содеянном и спасёт отряд от жалкой участи? – натянуто усмехнулся Лухан. – Мы туда отправлены не из-за Бэка и не из-за Чанёля, а из-за того, что один из нас последний трус! Кто-то убил Бруно, а погибнуть должны все мы!

– Простите, но что такое подразделение «А»? – не понимающий всеобщей тревоги, робко поинтересовался Кёнсу.

– Ты тупой? – вскочив, завопил Чонин. – Это, блять, специальная часть для смертников! Туда ссылают провинившихся солдат – тех, кто избежал трибунала! Вот только «А» хуже расстрела в сто крат! Бойцов оттуда отправляют на территорию Нергалии для выполнения секретных заданий, а также в самые кровавые бои, которые ежедневно разыгрываются на границе. Люди там – всего лишь расходное средство войны. На них всем насрать. В лучшем случае, из боя возвращается половина отряда. В худшем – они превращаются в кровавую кашу, их даже родственники опознать не могут! Из «А» ещё никто не возвращался нормальным – люди становятся инвалидами или слетают с катушек!

В комнате повисла напряжённая тишина. Каждый понимал, что «Морская звезда» и воинская часть под руководством Ву – детский лепет по сравнению с «А». Об этом подразделении ходили легенды и слагались мифы. Им пугали солдат, доводя даже самых отчаянных до нервного тика. И теперь туда предстояло отправиться горстке подростков, половина из которых даже никого не убивала.

– А ещё говорят, что в «А» самые конченые отморозки, – тихо произнёс Чондэ, но его прекрасно услышали. – Если нас даже здесь задирают, то что будет там?

– Ерунда! Там каждый печётся о своей заднице. До нас там никому не будет дела, – со вздохом отозвался Сехун.

– Блять, просто признайтесь, кто убил Бруно! – заорал Тао, до этого молча наблюдавший за происходящим. – Кто тот ублюдок, из-за которого мы все сдохнем в ближайший месяц? Поймите уже, что нам не выжить! Нас кинут в самое пекло и рядом не будет никого опытного! Да нас в лепёшку раскатают!

Прошла минута, но никто не вскочил со своего места, не ударил себя в грудь и не признался, что убийца именно он.

Когда дверь распахнулась и в комнату зашли Чанёль и Ифань, Бэк радостно вскочил и бросился на шею Паку. Уткнулся носом в его грудь и счастливо разрыдался, позволяя сильным ручищам сминать себя до треска в рёбрах. Плевать на «А» – главное, что его альфа с ним.

– Ну и что вы носы повесили? Если не будете считать ворон, то сможете отвоевать этот год и вернуться обратно, – прислонившись к стене, заметил Ву.

– Сами-то в это верите? – довольно грубо хмыкнул Сехун.

– Из «А» возвращаются единицы, да и то зачастую инвалидами. Кто знает. Вдруг вам повезёт больше? – Ифань с достоинством выдержал на себе тяжёлые взгляды подростков и кивнул на выход. – Идите, за вами приехал автомобиль.

Не говоря ни слова, отряд вышел, лишь Чанёль и Бэкхён остановились напротив командира.

– А где адвокат? – отчаянно цепляясь за Пака, шепнул мальчик.

– Уехал по делам в штаб. Просил передать, что попробует оспорить это решение, но будет довольно сложно.

– А почему не могут провести ещё одно заседание и найти убийцу?

– Потому что это никому не нужно. Ежедневно рассматриваются десятки дел. Суду некогда заниматься одними и теми же. Да и согласитесь, это лучше, чем если бы Чанёля расстреляли завтра на рассвете, – с грустью улыбнулся Ву.

– А что будет с вами? – нахмурился Пак.

– Пока останусь здесь. А потом… наверное тоже куда-нибудь отправят. Надеюсь хотя бы на то, что командиром части станет достойный человек. – Ифань глянул на часы и поторопил ребят. – Езжайте, время поджимает. И самое главное – не теряйте веру друг в друга, тогда вам любые испытания будут по зубам!

Подростки порывисто повисли на командире, молча благодаря за всё сделанное для них, а затем, повинуясь приказу, ушли. Когда они вышли во двор и подошли к микроавтобусу, все разговоры в салоне тут же стихли. Опустившись на два последних свободных места, парни взялись за руки и постарались игнорировать взгляды, впивавшиеся прямо в затылок.

– Лучше бы ты сдох, – прошипел Чонин с задних рядов.

Чанёль нервно дёрнулся, чтобы ответить обидчику, но Бэк из последних сил удержал его на месте. Водитель в это время закрыл дверь и мягко тронулся с места.

– Ким прав. Это подло – вот так подставлять остальных. Это ведь ты убил, Чанёль? – поддержал альфу Исин.

– Да, блять, заткнитесь уже! – властно рыкнул Тао и повернулся к Сехуну. – А ты чего молчишь? Забыл, кто здесь командир?

– Сами разбирайтесь, достало всё, – отвернувшись к окну, устало вздохнул О.

– Плевать на них, я всё равно за тебя, – оперевшись лбом о плечо Чанёля, шепнул Бэк.

И вздохнул с облегчением, когда горячая ладонь мягко коснулась его растрёпанных волос.

========== Глава 28 ==========

Комментарий к Глава 28

для настроения рекомендую послушать Crown the Empire – Prisoners of War~

Несмотря на все усилия, суд проигнорировал апелляцию Сон Шиху, дав понять, что решение отправить отряд «Феникс» в подразделение «А» является окончательным и бесповоротным.

В течение двух дней, пока утрясались все вопросы с документами о переводе, подростки провели в стенах барака, выходя на улицу лишь под конвоем охраны. Те умом, конечно, понимали, что бежать мелким некуда, но приказы свыше не обсуждались.

Сами ребята почти не общались друг с другом, предпочитая коротать время в одиночестве. Каждый мысленно прокручивал случившееся с ними, искал выход из ситуации, копил силы для будущих испытаний. Но ночью, пока никто не видел, зарывался с носом под одеяло и плакал – горько, отчаянно, теряя последнюю надежду на спасение.

На утро третьего дня за ними был выслан раздолбанный автобус. Собрав вещи накануне, отряд молча загрузился в салон, стараясь не смотреть на собравшихся вокруг зевак. Большинство солдат в части не простили «Фениксу» убийство Бруно, поэтому в открытую злорадствовали, посмеиваясь и мрачно сплёвывая. Другие же – те, кого обычно донимал Хлоя, с тоской смотрели на подростков, прекрасно зная, что из того места, куда они отправляются, нет обратной дороги.

Осмелившись поднять голову, Бэкхён выхватил взглядом взволнованного Тэмина, державшегося в стороне от основного столпотворения. Бета тут же улыбнулся мальчишке и помахал рукой, получив в ответ робкую ухмылку. Бэк не слышал, но прочитал по чужим губам обнадёживающее «Всё будет хорошо!», и подумал, что иметь при себе уверенность Тэмина ему бы не помешало.

Перед тем, как автобус выехал за пределы части, в салон заглянул офицер Чхве. Пока Ву содержали в изоляторе, именно он выполнял функции командира. Вот и сейчас, сложив руки за спиной, он хмуро осмотрел угрюмых подростков.

– Что ж, солдаты, удачи вам в будущих боях! Не подведите Родину! – высокопарно произнёс альфа и, скомкано попрощавшись, вышел из салона.

– Мудак, – злобно прошипел Тао, когда створки автобуса захлопнулись с противным скрежетом.

Дорога предстояла неблизкая – нужно было проехать несколько десятков километров до ближайшего вокзала, минуя множество постов, на каждом из которых собиралась вереница автомобилей, подлежавшая тщательному осмотру. Пока солдаты шерстили в салонах и личных вещах пассажиров, пока выписывали пропуска, проходила куча времени. Подростки успели и выспаться, и позавтракать бутербродами, что им щедро выделил повар части вместо завтрака.

Странно, но именно сейчас, вдали от прошлого места обитания, им захотелось выговориться. Поделиться друг с другом переживаниями, прекратить эту холодную войну, вот только сидевшие в салоне, помимо них, надсмотрщики бдительно отслеживали каждое передвижение, пресекая любые попытки пообщаться.

Когда на Бэкхёна волной накатила усталость, он осторожно положил голову Чанёлю на плечо, расслабившись лишь в тот момент, когда альфа осторожно его приобнял. Мальчик уже испугался, что после суда они отдалятся, ведь за эту пару дней им даже не удалось поговорить наедине. Но сейчас, когда альфа заботился о нём и ласково гладил по спине, Бэк понял, что все его опасения были безосновательны. Просто им всем сейчас сложно принять тот факт, что их отправили на верную смерть. Ведь никому не хочется умирать, особенно когда тебе семнадцать лет.

Видимо, Бэк всё же заснул, потому что когда вновь открыл глаза, за окном был не унылый лесной пейзаж, а шумная вокзальная площадь. Позволив Чанёлю взвалить на спину, помимо своего собственного, ещё и его рюкзак, мальчик схватился за широкую ладонь альфы и зашагал вслед за остальными подростками.

Уже на переполненной платформе им выдали билеты и, окружив со всех сторон, приготовились ждать поезд. Чтобы скоротать время, парни оглядывались по сторонам, невольно наблюдая за проходившими мимо людьми.

В основном, на перроне находились солдаты. Некоторых провожали плакавшие родители, других омеги – беременные или уже с детьми. Все они безутешно рыдали, висели на альфах, совали им в руки свёртки с выпечкой, просили беречь себя и побыстрее возвращаться. Беты, как правило, были не столь эмоциональны – они молча ждали поезд, то и дело сверяясь с циферблатом наручных часов, и с горечью косились на не обделённых вниманием альф. Каждый солдат знал простую истину – когда тебе не за что и не за кого бороться, ты не сможешь одержать победу. У альф был стимул воевать, а беты выживали лишь благодаря врождённой дисциплинированности и холодному расчёту. И все они понимали, что «выживать» и «жить» далеко не одно и то же.

Когда вдали раздался гудок приближавшегося поезда, улей человеческих голосов, всхлипов и шепотков на мгновение утих, а затем разразился с новой силой. Все стали суетиться, торопиться, говорить слова напутствий и просто отчаянно рыдать, выцеловывая любимые лица.

Воспользовавшись всеобщей суматохой, Тао попытался проскользнуть мимо зазевавшегося охранника, но стальная рука Сехуна вовремя схватила его за воротник форменной куртки и вернула на прежнее место. Злобно сверкнув глазами, О пресёк любые попытки возмутиться. К счастью, их надзиратели не заметили манёвр Хуана, и, первыми протолкнувшись к подошедшему поезду, запихнули в вагон несопротивлявшихся подростков.

Поезд стоял на станции чуть дольше десяти минут. Громко прогудев на прощание, он плавно тронулся с места, постепенно набирая ход. За окном проносились зарёванные лица людей, оставшихся в тылу, махавших руками на прощание, пытавшихся среди сотен лиц, выглядывавших из вагона, найти единственно нужное.

Подростков разместили в самом обычном плацкартном вагоне. Здесь пахло мужским потом, перегаром, дешёвой лапшой, которую заваривали прямо в алюминиевых кружках. Со всех сторон доносился мат и переругивания. Кто-то с кем-то спорил, менялся полками, выпрашивал у проводника постельное бельё. Прошло не меньше часа, прежде чем всё утихло.

– Значит так, – гаркнул главный надзиратель. – Сидите здесь и не рыпайтесь! Наши места во-о-он там. Если дёрнетесь куда, можете пенять на себя!

– Сколько мы будем ехать? – глухо поинтересовался Сехун.

– В пять утра подъедем к границе. Там вас встретят местные и отвезут на базу, – сообщил охранник. – Так что, давайте без фокусов. И без того нас утомили!

Дождавшись, пока охранники устроятся в другом конце вагона, подростки вздохнули с облегчением и переглянулись.

– Какого хуя ты меня остановил? – прошипел Тао, испепеляя Сехуна взглядом.

– А куда ты бежать собрался? Знаешь же, что за побег из рядов нашей доблестной армии одно наказание – расстрел. Так хочется превратить свою грудную клетку в решето? – саркастически усмехнулся командир.

– Всё лучше, чем позволить нергалийцам зажарить свою задницу, – мрачно отрезал Хуан. – Я нашёл бы, где укрыться.

– Он прав, – нехотя признал правоту Сехуна Чанёль. – Жизнь – это не приключенческий роман.

– Заткнись уже, философ! Из-за тебя мы попали в полное дерьмо! – гаркнул молчавший до этого Чонин.

– Это ты захлопнись! – не выдержал Лухан. – Мы здесь не из-за Чанёля, а из-за одного мудака, который не может признать свою вину!

– Откуда ты знаешь, что это не Пак? – поддержал Кима Кёнсу. – Суд не назвал имени убийцы, значит им может стать любой!

– А что ты защищаешь своего Чонина ненаглядного? – насмешливо фыркнул омега. – Или он привык при каждом удобном случае за твоей спиной прятаться? Хорош альфа!

Лухан картинно похлопал в ладоши, с достоинством выдержав взбешённый взгляд Кима, когда поднявшийся с места Минсок мягко улыбнулся и попытался призвать коллектив к объединению.

– Послушайте, мы сейчас должны быть едины, как никогда! Мы же один отряд!

– Что-то поздновато ты об этом вспомнил, – не удержался Бэкхён. – Или ты считаешь, что твои постулаты должны выполнять все, кроме тебя самого?

– Бэк, я бы извинился, но за мной нет никакой вины, – спокойно ответил Минсок. – То, что я сделал – было поступком взрослого и зрелого человека. Я, в первую очередь, специалист, который должен выполнять свою работу. Надеюсь, что ты однажды это поймёшь.

– Если слова «взрослый» и «подлый» в твоём понимании синонимы, то я не хочу взрослеть, – выплюнул в сердцах Бэкхён и отвернулся от вспыхнувшего омеги.

Ким хотел что-то ответить, когда проходивший мимо их полок молоденький бета резко затормозил и остановил свой взгляд на вздрогнувшем Чондэ.

– Блять, Ким, ты ли это? Сколько лет, сколько зим! – хохотнул незнакомец, пробравшись к сидевшему у окна Чондэ. – Как делищи?!

– Привет, нормально, – втянув голову в плечи, едва слышно пролепетал бета, сморщившись, когда старый знакомый с силой похлопал его по плечу.

– Значит тебя всё-таки распределили в отряд? – насмешливо осмотрев насторожившихся подростков, хмыкнул парнишка. – А ты уже им рассказал, за что тебя избивали в приюте? Хотя правильно, на твоём месте я бы тоже молчал. Кто знает, может, и эти пиздить начнут?

– Чондэ, о чём он толкует? – пихнув бету в бок, непонимающе поинтересовался Исин.

– Ваш Чондэ – сынок предателей. Его родаки перед самым началом войны эмигрировали в Нергалию и сейчас сидят там на военной базе, разрабатывая новый вид биологического оружия. А вот отпрыска своего в Заоране оставили. Не заслужил, видать, – визгливо рассмеявшись, бета удалился, откуда пришёл, оставив подростков в недоумённом молчании.

– Это правда? – первым осмелился спросить Минсок.

Чондэ кивнул, прожигая взглядом собственные дрожавшие ладони, лежавшие на коленях.

– А нам почему ничего не сказал?

– Чтобы и вы… били? – подняв на парней покрасневшие больные глаза, бета резко поднялся и выбежал в проход, через пару секунд хлопнув дверью тамбура.

– Ну нихуя себе, – спустя минуту глубокомысленно изрёк Тао.

– Нам, наверное, нужно пойти, поговорить с ним? А то вдруг он себе вены с горя перережет? – неуверенно предложил Лухан.

– Чем? Разве зубами перегрызёт! – фыркнул Чанёль, за что тут же схлопотал тычок от Бэкхёна. – Да чего ты? Если он предатель, то я понимаю, за что его били в приюте.

– Предатель не он, а его родители! – возмущённо прошипел Бэкхён. – Пойду и поговорю с ним!

– Опять строишь из себя хорошего парня, которому нужно больше всех? Думаешь, «спасибо» скажут? – мстительно усмехнулся Пак.

– Не веди себя, как кретин! В такие моменты я тебя видеть не хочу!

Психанув, Бён вылетел в тамбур и, только собравшись постучаться в туалет, вздрогнул от скрипа распахнувшейся двери. На пороге стоял бледный Чондэ, при виде мальчишки вновь попытавшийся закрыться изнутри. Фокус не удался и через мгновение они оба залетели в тесную комнатушку.

– Попался! – облегчённо вздохнул Бэкхён, щёлкнув щеколдой. – Ну и, что за страсти ты тут устроил? Чего нос повесил, а?

– Потому что я не хотел, чтобы вы знали о моём прошлом, – нехотя признался Чондэ, поджимая предательски трясшуюся губу.

– Рано или поздно это бы всё равно раскрылось. Ты… не хочешь рассказать об этом?

– О чём? – горько хмыкнул Ким. – О родителях-военных, которые смылись в Нергалию за месяц до начала войны? Которые бросили меня на попечение деда, убитого в первой же бомбёжке? Даже в приют принимать не хотели, но органы опеки умоляли меня пристроить любой ценой – в школе я был отличником, примерным мальчиком, и, по их логике, не отвечал за грехи своих родителей… Вначале никто не знал о моём прошлом, а затем кто-то из воспитателей проболтался и началась травля. Когда меня распределили в отряд, я, правда, был несказанно рад! Думал, что всё закончилось. И вот, пожалуйста.

– А может, твои родители не знали о грядущей войне? Вдруг их просто не выпустили обратно в Заоран? В плен взяли, например, – предположил Бэкхён.

– Мой папа – нергалиец. Когда я был маленьким, мы мечтали всей семьёй перебраться к нему на Родину, но поскольку родители были военными учёными, им было запрещено покидать Заоран. Когда отношения между странами ухудшились, папа не мог даже своих родителей повидать… Он с детства учил меня нергалийскому языку, читал их сказки, пел песни. Даже перед сном я читал их молитву. «Спаси нас, отец всемилостивый! Дай нам сил прожить день грядущий, или забери нашу жизнь, сопроводив в мир лучший. Отцов и сыновей храни, и как я тебя люблю – люби!» Это была молитва очищения. Нергалийцы читают её утром и перед сном, перед принятием пищи. Ей отпевают мертвецов и приветствуют новорожденных. Её читал тот бета, которого убил Сехун. Когда он начал говорить те слова, знакомые с детства, я едва не умер. Глушил столько лет все воспоминания о семье, не давал им себя тревожить, а одна-единственная молитва разом вскрыла старые раны.

Бэкхён прижал к себе заплакавшего Чондэ и успокаивающе погладил по волосам. Теперь он понимал, почему Ким стал лингвистом, почему держался так отстранённо, словно стыдился самого себя. Раньше мальчик считал, что плохо не знать своих родителей. Теперь он понял, что гораздо хуже быть сиротой при живых отцах.

Чондэ плакал некоторое время, после чего сдавленно всхлипнул и отстранился от Бэка. Вытер влажные щёки рукавом рубашки и смущённо улыбнулся, словно выпрашивая извинение.

– Знаешь, я одного не понимаю – почему они уехали без тебя?

– Въезд в Нергалию в то время был уже закрыт, стоило больших денег перебраться за границу. А меня дедушка не отпустил. Сказал, что нечего мне там делать, что я заоранец и должен быть верен Родине. Он никогда не любил моего папу.

Подростки ещё долго бы просидели в туалете, если с той стороны не застучали желавшие справить нужду. Когда они вернулись к остальной части отряда, те лишь приветливо им кивнули, продолжив общаться на отстранённую тему. Бэк не знал, к какому выводу они пришли за время их отсутствия, но ни одного обидного слова в свой адрес Чондэ не услышал.

***

Бессонная ночь в переполненном вагоне настолько измотала подростков, что они уже плохо соображали, когда на незнакомой станции их передавали на попечение мрачного альфы со шрамом на пол-лица. Их вновь загрузили в автобус и повезли в неизвестном направлении. Усталые парни тут же провалились в беспокойный сон, придя в себя через пару часов от громких криков и грубых толчков.

Осмотревшись осоловелыми ото сна глазами, они поняли, что прибыли в подразделение «А». Пока мужик со шрамом, который даже не удосужился представиться, вёл их к главному корпусу, подростки настороженно переглядывались, понимая, что в таком месте им ещё не доводилось бывать.

«А» мало был похож на военную часть Ифаня и уж явно не имел ничего общего с «Морской звездой». Это была огромная территория, огороженная колючей проволокой под электронапряжением. Внутренний двор напоминал маленький буйно разросшийся город – безликие бараки перемежались с крохотными барами, склады соседствовали со спортплощадками, огромный ангар выходил окнами на шумный рынок.

Здесь было столько всего, что в головах юных мальчишек не укладывалось, как эта маленькая Вселенная уместилась внутри бетонной коробки с забором высотой в три метра. Рядом кто-то носился, ругался, толкался. Все спешили, ворота то открывались, то закрывались. Щёлкали затворы, доносился хохот. Безумная какофония звуков мелькала перед глазами, давая понять, что «А» – это новый мир, по правилам которого им придётся в ближайшее время жить. И уж лучше их побыстрее выучить.

Тип со шрамом привёл их на третий этаж административного здания, где и находился кабинет командира. Внутри никого не было, поэтому парни сели за длинный переговорный стол и начали возбуждённо делиться впечатлениями от увиденного. В помещении, несмотря на солнечный день, царил полумрак из-за плотно закрытых жалюзи. По стенам были развешаны многочисленные карты, а стол командира был завален бумагами и пепельницами, полными окурков.

– Прибыли, смертники? – хлопнув дверью, в кабинет ворвался молодой альфа. – Времени в обрез, поэтому тянуть кота за яйца не будем – меня зовут Шин Мину, и я ваш командир. Вы можете не представляться, всё равно вас скоро убьют, а забивать голову лишней информацией я не привык.

Пока альфа импульсивно сортировал документы, разваленные по столу, подростки нервно сглатывали и пытались понять – это юмор такой, или ситуация действительно хуже некуда. Когда первый шок сошёл на «нет», они пригляделись к новому командиру, сразу же отметив несколько мелочей. Во-первых, в глаза бросался кривой горбатый нос, который явно ломали не один раз. Во-вторых, жилистые руки были покрыты уродливыми ожогами. И, в-третьих, кончики обоих ушей вместе с мочками были отрезаны, представляя из себя грубые обрубки.

– Нергалийцы постарались, – отстранённо сообщил Шин, видимо, привыкший к подобному вниманию. – Да где же эта чёртова бумажонка о переводе? О, нашёл! Вам зачитать или пересказать в двух словах всю суть? Ладно, уговорили – буду краток! Главный военный штаб Заорана посчитал проект привлечения омег в армию провальным и полностью лишённым смысла. Так что теперь всех омег будут сортировать на три группы. Первые – пожилые омеги. Так и быть, их оставят в покое и позволят мирно трудиться в тылу. Вторые – среднестатистические омеги. Над ними будут проводить операции и превращать в бет. Третья группа – внимание, хорошенькие и здоровенькие омеги! Их будут распределять по военным частям, создавая некое подобие публичных домов. Знаете, чтобы альфы пар выпускали и поддерживали своё здоровье. Никакой контрацепции не предусмотрено – беременные омеги будут рожать, улучшая демографическую ситуацию в Заоране. Вот таким будет наше ближайшее будущее. И в этом виноваты, в первую очередь, вы, мои дорогие! Из-за того, что вы не оправдали надежд правительства, все остальные омеги обречены на страдания, а вы на верную смерть. Скажите мне, блять, какого хуя вместо того, чтобы воевать и доказывать свою профпригодность, вы шкерились по углам и миловались украдкой, а затем прирезали ни в чём невинного солдата, посмевшего посягнуть на самое святое! А вы знаете, почему вас в той части ни во что не ставили? Потому что вы как были жалкими омегами, так ими и остались! Вы не смогли заставить себя уважать! Лишь крутили задницами – все такие из себя, слабые и беззащитные. Теперь видите, какова цена вашей природной блажи?!

Подростки шокировано молчали, проглатывая каждое слово нового командира. Впитывая в себя гневную тираду, они пребывали в ужасе от последствий проведённого над ними эксперимента. И ведь Шин не врал – документ в его руках, заверенный печатью и подписью главного генерала, говорил сам за себя. Крест поставили не только на отряде «Феникс», но и всех омегах в целом.

– В общем, генштаб дал мне право распоряжаться вами по собственному усмотрению! – альфа тяжело опустился в кресло и обвёл испепеляющим взглядом собравшихся. – И сейчас я хочу обратиться к трём омегам вашего отряда. Не хочу прослыть негодяем, знаете ли, поэтому предоставлю право выбора.

– О чём вы? – насторожился Лухан.

– Каждый из вас должен выбрать исход для себя. Если хотите быть солдатом и выходить на бои со своим отрядом, то идите в тюрьму и перережьте глотку любому из пленников. Докажите, что вы не ванильные соплежуйки, а мужики, достойные носить военную форму. Что, оказавшись лицом к лицу с врагом, вы не разревётесь от страха и не упадёте ему в ноги, вымаливая пощаду. Если же вы не хотите убивать и воевать, то я предоставлю вам альтернативу – стать первой шлюхой подразделения «А»!

– Что? – хрипло переспросил Тао, сидевший ближе всех к Шину.

– В этом есть множество плюсов. Не нужно воевать и рисковать жизнью. Вместо казармы – отдельный уютный домик и трёхразовое питание. Как бонус – постоянный трах. При том, спать с первым встречным вас не заставят. Клиентом омеги может стать только абсолютно здоровый альфа, не имеющий нареканий со стороны руководства и проведший не менее пяти боёв. Всё, что от вас требуется – подставлять задницу. Обнимать ли, целовать ли, стонать, царапаться – решаете только вы. Не хотите нежничать, стойте раком, головой в подушку. За любое принуждение альфа будет наказан и более не допустится к пострадавшему омеге, – обрисовав перспективу, Мину довольно откинулся на спинку стула и загадочно взглянул на притихших омег.

– Они должны ответить прямо сейчас? – осторожно уточнил Сехун.

– Так и быть, даю им минуту на размышления, – фыркнул альфа.

Бэк вздрогнул, когда ладонь Чанёля сжала под столом его собственную. Мальчик и сам был рад, что теперь не относился к числу омег – участь стать подстилкой не особо прельщала. Судя по нахмуренному лицу Пака, тот тоже думал о подобном исходе событий.

– Нож дадите? – решительно поднялся Лухан.

– А кишка не тонка? – неверяще прищурился Шин.

– К чему слова? Сами всё увидите!

– Хорошо, но прежде пусть твои товарищи ответят, – жестом приказав блондину сесть, обратился к остальным командир.

– А я могу попросить третий вариант? – дрожащим голосом взмолился Минсок.

– Это какой такой?

– Я бы хотел, чтобы мне сделали операцию по смене пола. Я давно думал над такой перспективой. Дело в том, что сейчас, будучи омегой, я не способен на убийство, но став бетой…

– Ты останешься такой же тряпкой, – продолжил за него альфа. – Вариантов по-прежнему два!

– Тогда, – взгляд Минсока заметался по лицам подростков, словно ища поддержки, но не обнаружив её, низко опустил голову, – я убью пленника.

– Что ж, – Мину выгнул бровь и повернулся всем корпусом к дрожавшему Кёнсу, – какой твой ответ, малыш?

– Я не могу, – всхлипнул До, схватив Чонина за руку. – Пожалуйста, сделай что-нибудь!

– Что, например? – возмутился Ким.

– Я не могу убивать! – крикнул омега, закрыв ладонями лицо.

– Придётся, ты же на войне, – равнодушно пожал плечами Шин.

– Нет! Нет! Не могу! – словно заведённый повторял Кёнсу.

– Другие омежки уже приняли решение. Прошу, не падай в моих глазах ещё ниже!

– Чонин, прошу тебя! – Кёнсу поднял на альфу зарёванные глаза, но натолкнулся на отстранённое выражение лица.