Текст книги "Одна судьба на двоих 3. Часть вторая (СИ)"

Автор книги: Casperdog

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 35 страниц)

– До завтра!

Когда девушка протянула руку к дверной ручке, её остановил тихий голос брата.

– Ариш, а наши Щиты не такая уж и стопроцентная защита, как мы думали. Меня ведь просто траванули какой-то гадостью, пшикнув в лицо. Так что пока дышим, остаёмся беззащитными.

Арина ничего не ответила. Выйдя в коридор, аккуратно закрывая дверь, увидев, что брат отключился.

Глава 8.

В следующий раз Антон очнулся от шума – рядом с его кроватью спорили две девушки, причём на повышенных тонах.

– Я говорю, что его надо забирать к нам. Антон под надзором наших врачей придёт в себя намного быстрее. К тому же и энергией наша планета насыщена не так, как остальные.

– Не буду спорить, что Ардлин более благословенная планета, нежели Артон, но и там, где я работаю, прекрасные условия для восстановления – это самая зелёная планета в Союзе. Озёра, моря. К тому же Антошка любит рыбалку, а у нас для этого слзданы все условия. Не просто так Артон называется «планета для отпуска».

– У нас тоже есть где отдохнуть. Попрошу Главу, он отправит моего… вообщем, отправит Антона на Божественный остров. В это время там сказочная природа. Солнце, океан, пляж. Будет отдыхать, набираться сил. И сама присмотрю за ним.

– Считаешь, я не смогу оказать Антону должного внимания? Хм… Между прочим, этот засранец проснулся и слушает, как мы ругаемся, получая от этого массу положительнывх эмоций. Да, гадёныш? А ну открывай глаза. Кому сказала!

Антон не мог удержаться и приоткрыл глаза, что бы сразу зажмуриться, а в следущую секунду, приподнявшись, схватил двух девушек за шеи и притянул к себе, по очереди поцеловав.

– Как же я рад вас видеть, мои хорошие, – парень обнял и прижал к себе два женских тела. – Скучал неимоверно. И что такого случилось, что оба чудесных создания примчались и устроили над моим тельцем спор – кому достанутся бренные оснанки?

– Дурак ты, Тошка. Как вообще можно произносить такие слова? Бренные останки. Убила бы, если б был здоров. – Катя вырвалась из-под руки Антона и грозно нависла над ним. – Слушай, ну что ты за человек? Куда ни ткнёшься, везде нарываешься. Только не надо врать, что ты паинька-мальчик. Сколько тебя знаю, где стычка, там ты. Где возникает конфликт на ровном месте – твоё присутствие не обсуждается. Мил друг, скажи, как на исповеди, за последние шесть месяцев сколько раз ты оказывался втянутым в различные разборки? Можешь не считать, приблизительно сама могу назвать. По-моему, двенадцать. То есть два раза в месяц. Не многовато ли? Ну ладно ты, мужик, лишённый начисто чувства самосохранения, но почему сестру свою не бережёшь? Зачем её подвергаешь опасности?

– Кать, – Антон пропытался обнять девушку, но его достаточно больно стукнули по руке. – Зачем ты так? Я Ринку берегу как самое большое сокровище, которое у меня есть. Ты не права.

– Я не права? – Катя вспыхнула от возмущения. – ЭТО ты называешь неуместным словом «берегу»? И как твой язык поворачивается, что бы такое ляпнуть? Как можешь такое произносить?

– Катенька права, Тош, – Мара поддержала подругу. – Ты совсем не заботишься о сестре, постоянно подвергая её опасностям. Мы вот поговорили, когда ты спал, и поняли, что если будем с тобой, и сами окажемся в таком же положении. Это ненормально, Антош. Неужели ты не понимаешь, что притягиваешь к себе неприятности.

– Я не притягиваю неприятности, Марусь. Они сами липнут ко мне как мухи к… мёду.

– Ну да, выкрутился, – фыркнула Катя. – Мар. Он словом «мёд» заменил совсем другое, менее благозвучное, хотя более точное для его обозначения.

– Так… – Антон усмехнулся. – Пошли личные оскробления? Когда я был в беспамятстве, Вы говорили обо мне в более благожелательном тоне. Может снова отключиться? Это как на похоранх. Какой сволочью ни был умерший, на могиле о нём говорят всё-таки хорошее, а не вспоминают его проступки. По крайней мере, вслух.

– Так ты живой. Вот если бы умер, мы бы тоже плакали и говорили о тебе только хорошее.

– Катька, котёнок, – Антон улыбнулся и посмотрел девушке даже не в глаза, а, казалось, заглянул ей в душу. – Не злись, прошу. И не надо говорить гадости, хотя от твоих слов не обижаюсь. Наоборот, хочу схватить тебя и как сказочный летучий змей утащить в своё логово. А уж там…

– Точно сказал, что змей, а что не сказочный, знают все без уточнений. Утащил бы он... Рога б обламала этому змею в первый же день... – Катя, не отрываясь, смотрела на бледное лицо парня, в его глаза, и внезапно по её щекам потекли слёзы. Она нагнулась и поцелова парня в лоб, а потом прижалась головой к его груди. – Господи, какой же ты дурень, Тошка. Если б знал, как я волновалась. Как бесилась, когда узнала, что не могу сразу вернуться в Питер. Как назло, в переходах был природный перерыв на три дня. Ни туда, ни обратно. Хорошо Мара помогла, приютила у себя, а потом мы вдвоём сразу же и перешли.

– И сколько Вы уже здесь?

– Три дня. Точнее, трое суток. Днём, в основном, твоя молчаливая дежурит, а ночью…

– Твоя говорливая, – усмехнулась Мара. – Кто дежурит, тот, если уджаётся, спит рядом, на соседней кровати. К тому же Катя договориллась с руководством больницы и мы заняли соседнюю палату. Там иногда и Аринка отсыпается. Мы её поддерживаем как эмоционально, так и энергетически подпитываем.

– Подожди. Три дня? Была среда, помню… Что, сегодня воскресенье?

– Понедельник, Антош. – Мара погладила парня по щеке. – Вчера сделали последние анализы – твой организм чист, так что теперь только восстановление и больше ничего. Руки в порядке, а с левой ногой немного хуже – пострадала мышечная ткань. Тебя ведь настолько перетянули проволокой, что врачам даже пришлось швы накладывать.

– Всё норально, Тошка, – Катя подняла голову и встряхнула пушистой гривой волос. – Мара вообще паникёрша. Уже не знаю, как она выполняет свои обязанности на работе, диву даюсь, но шума-то было, когда узнала…

– А сама? – Мара смущённо улыбнулась. – Когда сообщила ей о тебе, думала, Катя просто сойдёт с ума. Рыдала без конца, успокоилась, наверное, когда я сказала раз двадцать, что ты живой.

– Не приувеличивай, – покраснела Катя. – Не двадцать, не надо.

– Хорошо, девятнадцать, – Мара хихикнула и обе девушки, посмотрев друг на друга, засмеялись, а Антон, глядя на их лица, почувствовал себя счастливым, настолько две совершенно разных как по характерам, так и по внешности, сейчас ему были близки.

– Девочки, – Антон пробормотал чуть слышно. – Какое счастье, что вы есть у меня. Такие заботливые, милые, красивые, любимые.

– Ну-ка – ну-ка… – замерла Катя, медленно повернув голову к Маре. – Ты слышала, что он сейчас пробормотал? Интересно, это было в бреду или наяву? Если первое, простительно, но если второе…

– Я сказал, что Вы обе мне нужны. Очень!!!

– Не, слова были другие, Кать. Я точно расслышала. – Мара насмешливо посмотрела на парня, как и Катя, которая тоже вырвалась из объятий. Теперь обе сидели на кровати, внимательно разглядывая Антона.

– Думаю, был бред. – Катя переглянулась с подругой. – Что взять с больного – эмоциональная составляющая не стабильна, подвержена…

– Болтушки Вы мои любимые, – парень улыбнулся и его лицо словно осветилось. – Не послышалось Вам. Я всегда контролирую что говорю. Каждое слово. Особенно ТАКОЕ…

– Тогда объянись по поводу дальнейших действий. Твоих, естественно. – Катя вновь тряхнула копной волос.

– Именно. Я тоже хочу услышать твои планы, – не сказала, промурлыкала Мара и Антон с Катей недоумённо перевели на неё взгляды. ТАКОГО тембра в её голосе они ещё не слышали. Мара же сделала вид, что разглядывание своих ноготков – самое важное в данный момент.

К сожалению девушек или к радости Антона раздался стук в дверь и в комнату заглянул мужчина.

– Можно?

– НЕТ!!! – в один голос заявили обе девушки, но Антон, узнав посетителя в накинутом поверх дорого костюма халате, поздоровался.

– Ядвиг Григорьевич, доброе утро. Загодите.

– Может позже? – смутился фээсбешник и, кажется, слегка покраснел. – У Вас же утренний осмотр?

– Заходите, – повторил Антон. – Осмотр не убежит, тем более личные врачи, как мне кажется, не станут мешать и не будут присутствовать при разговоре.

– Будут присутствовать, – заявила Катя, поскольку и она, и Мара были одеты как местные врачи и медсёстры. – При нестабильном состоянии больного наше присутствие обязательно.

Александров удивлённо посмотрел на девушек, потом перевёл взгляд на Антона.

– Может всё же зайду попозже?

– Не сто́ит, Ядвиг Григорьевич, – парень улыбнулся. – Это те врачи, которые если сказали, что будут присутствовать, значит так и будет. Тем более они рядом со мной круглосуточно. Вопросов ко мне, наверное, много?

– Наоборот, вопросов мало. Скорее надо кое-что уточнить. Времени займу немного. Антон, мне тогда придётся у присутствующих взять подписку о неразглашении.

– Не нужно, уважаемый. Поясню. Ближайшая к Вам девушка – хирург, член Братства, в данный момент находится… в командировке. Точнее, находилась, но узнав, что я попал в передрягу, поспешила оказаться рядом со мной. Её зовут Екатерина. Та, что сидит справа, тоже врач, но военный, в звании полковник. Зовут Мара. Как и Катя, решила облегчить мою участь и примчалась сюда с первой оказией.

– Мара? – задумался мужчина. – Знакомое имя. Где-то уже слышал. Подождите, Мара Дриптон?

Девушка поднялась, встав чуть ли не постойке смирно.

– Если полностью, полковник, заместитель руководителя Отдела Поиска Мара Энрим Гран Дриптон. Дополнительная специальность – военврач второй категории. Здесь нахожусь по служебной необходимости.

– Ни х… Простите, – Александров смутился. – Хотел выразить своё удивление.

– Я так и поняла, – Мара усмехнулась лишь краешком губ. – Если есть вопросы ко мне лично, сопроводительные документы оформлены должным образом, могу предъявить.

– Нее-е... Мне Ваши документы не нужны. Извините, не думал, что своими глазами когда-нибудь увижу…

– Инопланетянку? – рассмеялся Антон. – Вот и случилось такое чудо. Не удивляйтесь, Ядвиг Григорьевич, перед Вами вполне реальная девушка. Красивая, умная, с отличной фигурой, смелая и много-много ещё чего положительного. Так что давайте говорить по делу, а потом, если будет обоюдное желание, можете пообщаться между собой и на другие темы. Хорошо?

– Буду признателен, – мужчина взял себя в руки и огляделся по сторонам, но, увидев, что в палате лишь один свободный стул, вопросительно посмотрел на присутствующих. – Позволите, а то садиться на кровать считаю верхом бестактности.

– Присаживайтесь куда хотите, – Антон рассмеялся. – И так. Давайте начнём с вопросов, а уж потом всё остальное.

– Как скажете. Только, пожалуй, вопросы будут в теле рассказа. На мой взгляд, так будет более информативно. Если возникнут вопросы, задавайте, что бы потом дважды и трижды не возвращаться к одному и тому же.

– Отлично. – Антон взглянул на девушек, которые так и продолжали стоять около кровати, словно в карауле у Мавзолея, о чём, смеясь и сказал. Катя улыбнулась, а вот Мара не поняла смысл шутки, но последовала примеру подруги и присела на край кровати Антона, – Тогда вопрос, который меня интересует. Скажите, Ядвиг Григорьевич, посколько меня захватили, то кто были те трое, кого повязали на чердаке дома, где у меня квартира?

– Будете смеяться, но кровельщики. Они работали там уже почти неделю, устраняли протечку, и никак не думали, что их повяжут и отвезут в Управление на Литейном, а поскольку дело происходило поздно вечером, их непричастность к покушению выяснилась лишь на следующий день.

– Забавно, конечно. Хотя для тех троих это было не смешно. Отпустили?

– Двоих отпустили, а вот третьего задержали. Когда пробили по базе его пальчики, оказалось, что тот во Всероссийском розыске уж почти десять лет. Слегка изменил внешность, документы само собой, но проколося на первичном допросе совсем на другом, хотя к делу это не относится. Так что Вам, Антон Сергеевич, Министерство Внутренних дел выражает глубокую признательность за поимку особо опасного преступника, рецидивиста.

– Даже так? Рецидивиста? Ну что ж, оставим эту тему. Хотя нет. Что было в пакете, не расскажете?

– Тщательно срежессированная обманка. Кажется, я уже говорил, прибыли ОЧЕНЬ умные и подготовленные люди, которым просчитать как Ваши, так и наши действия не составило труда. Каюсь, нас переиграли. Что было в пакете? Половина тротиловой шашки, бытовой газовый баллон, причём пустой и… больше ничего. Ну, ещё излишне мудрёная схема подрыва. Опять же, для отвлечения внимания спецслужб. В принципе, если бы Вы открыли дверь, рвануло бы, но не сильно. Осколками могло посечь, хотя, как сказали взрывники, наружная дверь Вашей квартиры пострадала бы несильно. Она ведь не из фольги сделана, верно?

– Нет. Когда купили квартиру, специально заказали усиленную дверь. Двуслойная передняя стенка. Задняя тоже из стали, обшитая пластиком под дерево. Три слоя общей толщиной восемь миллиметров.

– Многие сейфы не имеют такой толщины, – мужчина удивился. – И тяжесть какая. Рама выдерживает?

– Вполне. На шести усиленных петлях крутится вполне легко. Вернёмся к истории. В общем, нас всех провели. И что случилось в воскресенье? Что помню, как открылась дверь квартиры на первом этаже и мне чем-то пшикнули в нос и рот. Там ведь живут…

– Жили, Антон Сергеевич, – Александров потемнел лицом. – Жили двое пенсионеров, которых найти не можем до сих пор. Не знаете, у них есть дача? Родственники? Дети, внуки?

– Мы мало общались со стариками. Знаю лишь, что они одинокие. По крайней мере, так нам говорили. Болели последнее время, поэтому, как соседей, несколько раз к нам обращались с просьбой купить продукты, да и в качестве врачей старались им помочь, причём бесплатно. Вижу недоумение на Вашем лице, но это именно так, посколько жили в одном доме. По поводу дачи… как-то раз сказали, что такая есть, но где находится, не спрашивали. Значит, воспользовались или отсутствием хозяев или их… Отвратно будет узнать, если из-за меня их лишили жизни. То, что это были старики, не уменьшает горести потери.

– Может они ещё и живы? – Александров передёрнул плечами. – Между прочим, старики не из простых. Если найдём, и с ними всё в порядке, поинтересуйтесь. Удивитесь, как и мы удивились, когда узнали где они... Ещё вопросы?

– Один. Как меня нашли?

– Думаю, ответ сами знаете. За вами навелось наблюдение несколкими… сторонами, но заметил, что Вас вывели под руки из дома и посадили в автомобиль, именно сотрудник Вашего Братства. Объявил тревогу и машину «вели» уже через пару минут. И Ваши и наши. По договорённости. А вот в конце маршрута, простите, её потеряли. С той стороны, как говорил, работали не дураки. Оказалось, были задействолваны две одинаковые машины с такими же одинаковыми номерами. Покрутили немного вместе, а потом, как позже поняли, рванули в разные стороны. Когда сотрудники почувствовали несуразность движения преследуемой машины, остановили её и убедились, что Вас там нет. К счастью, через час удалось по камерам выяснить, что первое авто вернулось почти к Вашему дому. На соседнюю улицу. Пока прибыла группа захвата, пока искали вход, да много ещё чего пока… упустили самый важный фактор – время. Когда бойцы ворвались в подвал, поняли, что опоздали.

– Простите, что прерываю, – Антон скривился от воспоминаний. – Скажите, а почему бойцы не кричали, ну, как принято – «Работает ФСБ, всем мордой в пол» или как там ещё? Я ведь помню, что те кинули две светошумовых гранаты, одна из которых упала рядом с моей головой, да и вторая не далеко от первой. Неужели у бойцов группы захвата не хватило ума сначала заглянуть в помещение? Они бы ещё как при зачистке, кинули внутрь пару боевых гранат, а потом дружно, от пуза, очередями из автоматов от стенки до стенки, что б уж наверняка…

– Они должны были скомандовать.

– Именно что должны были, но я как раз в этот момент ненадолго пришёл в себя и отчётливо помню что происходило. И звук от упавших на бетонный пол гранат прекрасно помню.

– Выясню, – буркнул Ядвиг Григорьевич. – Продолжу?

– Конечно. Простите, что влез со своими комментариями, продолжайте, конечно.

– А может Вы сами продолжите? – мужчина вопросительно посмотрел на Антона. Даже, как казалось, с некой опаской. – Или ничего не помните?

Антон вздохнул, потом отрицателно покачал головой.

– Что помню, так как мне прыснули чем-то в лицо. Долгое беспамятство. Когда пришёл в себя, обнаружил примотанным к стулу, лежал на спине посреди… разделочного цеха. По-другому назвать, что видел, не могу. В памяти был не более пары минут, а потом прилетели гранаты и меня снова вырубило. Очнулся уже здесь, в среду. Сестра в тот момент была рядом. Можете спросить у неё.

– Этот момент мне известен. Скажите, Вы точно ничего не помните?

– Увы. Ничего. Хотите узнать, не всё ли я это устроил? Скажите, а как мог такое сделать, когда руки и ноги были примотаны проволокой к стулу? Даже при всём желании, если бы и удалось покрошить в капусту похитителей, сам бы себя потом обратно не примотал. Скорее постарался бы выбраться самостоятельно, не дожидаясь помощи.

– Вполне логично, – мужчина усмехнулся. – Но тут такое дело, – он достал из папки большой и тонкий планшет. – Понимаете, Антон Сергеевич, те, кто был вместе с Вами, не только вели запись, скажем так, полевого допроса, а это ещё транслировалось в прямом эфире в консульство... в консульство одной из стран, что находится не так далеко. Вообщем, самое неприятное, что эти записи, как мы поняли, ушли из страны.

– Так это неплохо, – недоумевая, от чего хмурится полковник, спросил Антон. – Не будут же нашей стороне предьявлять претензии, что похитители во время истязания гражданского человека трагически погибли? Или я что-то упустил?

– Да. «Что-то» упустили, это правильно заметили. Кроме тех троих, кто занимался непосредственно Вами, в помещении находились ещё четверо дипломатиченских сотрудников, представляющих три европейских страны. Что с ними со всеми случилось, понимаете. На днях Министерство иностранных дел от двух стран, не буду называть каких, получило ноты с требованием вернуть тела погибших на родину, а так же, олпять же требование выдать им убийцу дипломатов. В случае отказа пригрозили сокращением численности сотрудников наших посольств в их странах и объявление санкций.

– Круто. – Антон посмотрел в глаза Александрову. – И что, выдадете? Это ведь, как понимаю, для руководства самое простое. Можно сказать, решение лежит на виду. Кто я для Вас? Точнее, для государства? Практически никто. Даже не так. Хапуга, врач, гребущий деньги лопатой, не желающий идти ни к кому из власть придержащих с просьбой стать «крышей». Наоборот, отличающийся своенравием, к тому же нежеланием актично сотрудничать с родными спецслужбами. Разве не так? Да знаю, что всё так, можете не отвечать. Если родной отец считает меня чуть ли не предателем Государства, что говорить о других? Только позвольте пояснить. Я не предатель Родины и им никогда не стану, потому что Государство и Отчизна для меня не являются синонимы. Это откровенно бесит отца. Это раздражает и других, но я такой, каков есть, и меня уже не перевоспитать. Скажу, не дожидаясь ответа. Если власти попытаются поступить так, как предположил, мы, я и сестра, просто исчезнем. Да, покинем Родину если не навсегда, то надолго, только причины такого поступка станут известны не только здесь, в России, но и за рубежом. Не кривитесь, Ядвиг Григорьевич, Вы на нас собирали компромат многие годы. Не Вы лично, конечно, а Контора, да может и не только она одна. Естественно, и мы имеем некоторый запас задокументированных фактов о людях, кто нас хотел подмять под себя. И не только на тех, которые до сих пор работают в городе, но и в Москве и даже в Правительстве. Поверьте, прозвучат ТАКИЕ фамилии и ТАКИЕ факты, что малой кровью они не отделаются.

– Это что, шантаж? – мужчина смотрел на Антона как питон на лягушку. – Позвольте поинтересоваться – почему Вы решили, что Правительство России обязательно Вас выдаст? Настолько не верите в страну, в которой живёте?

– Ни в коем случае. Если хотите, то, что сейчас сказал, является предупреждением, точнее, холодным душем для особо ретивых. Прошу – передайте мои слова кому надо. Тем, кто жаждет со мной расправиться чужими руками. К сожалению, у меня нет оснований, что бы надеяться на безопасность как свою, так и сестры. За те годы осмысленной жизни, которую прожили, вера в справедливость и порядочность умерла. Не забывайте, в какой семье мы выросли. Воспитание родителями с малых лет с целью вдолбить, что государство – это самое святое и за него можно и нужно отдать жизнь. Красивые слова, только на деле всё обстоит совсем иначе. Я не собираюсь класть свою голову на плаху во имя благополучия банкиров и олигархов, которые по факту руководят страной. И сейчас нет войны – нет государства, которое напало бы на мою Родину. В этом случае вопрос бы отпал сам собой. И хватит об этом. Вы знаете, чем я живу и моё мировоззрение. Уверен, перед визитом сюда не раз прочли моё досье. Добавлю касаемо документов. У меня их нет, да никогда их в руках и не держал, понимая, что это такое, но в случае нашего внезапного исчезновения или «случайной» гибели под колёсами самосвала с бетонными блоками, заехавшего на третий этаж, будут в сети через самое короткое время.

– Можно поинтересоваться, откуда у Вас эти документы? Не поверю, что это итог Вашего личного кропотливого труда. Вам их продали?

– Не то и не другое. Не поверите, подарил человек, который через пару дней после этого скоропостижно скончался от острой боли, потому что ему в голову попали сразу два инородных предмета. Это даже не мой знакомый, но тот человек почему-то, руководствуясь непонятными для меня причинами и доводами, решил собранный архив передать именно мне. Не в руки, лишь сообщить, где они находятся как в бумажном, так и электронном виде. Сразу скажу, что бы не дёргались, не на территории России. И не я их туда отправил, хозяин. В данный момент я лишь обладаю нужной информацией, но посколько живём в век цифровых технологий, они, пожалуй, кому-то облегчают жизнь, а кому гарантируют бесславный конец. Не только карьеры, а и жизни. Надеюсь, мы поняли друг друга. Да, что хотели показать? Вы же не просто так достали планшет?

Александров некоторое время колебался, но потом, найдя нужную запись, передал планшет Антону. И видео смотрел не только Антон, но и девушки…

* * *

Когда запись закончилась, Антон вернул плашет хозяину.

– И на основании этого «кино» меня может кто-то обвинить в убийстве семи человек? Забавно, конечно, но фильм, что мы сейчас посмотрели, тянет на Оскар по спецэффектам. Что, считает, не потянет? Вполне крепкий боевичок с элементами натурализма, жутика и фантастики. Судите сами. Почти двадцать минут над заложником издеваются как хотят – колют какую-то химию, в вены воткнуты иглы, а в голову и шею длинные иголки. Странно, что все главные герои европейцы. По идее там обязательно должен быть хоть один китаец. Такой благообразный дядечка с седой бородкой и саквояжем под мышкой, откуда с улыбкой достаёт те самые иглы. Акупунктура в действии. Между прочим, хочу сказать как врач – втыкали иголки совсем нее туда, куда следовало. Простите, отвлёкся. Вообщем, мучали нашего бедненького, задавая вопросы почему-то не на русском, на английском языке. Не находите это странным? Откуда ОНИ знали, что владею языком на уровне носителя? Хотя для зрителей, которые смотрели это кино в прямом эфире, в большинстве своём русского в совершенстве не знают, это объяснимо. Вообщем, иглами тыкают, по лицу бьют, вопросы задают непереставая, а потом трое так вообще уставились своими глазищами в лицо нашего героя. Что в итоге? Наш парень оказался героем в прямом смысле этого слова. Иногда матерился как грузчик, не без этого, но потом вообще замолчал. Нислова не выговорил, так что военную тайну плохишам не выдал. – Антон заметил, что его собеседник на грани бешенства, веко его правого глаза начало дёргаться. – Ядвиг Григорьевич, не волнуйтесь Вы так. Поверьте, не желаю Вас оскорбить своими словами. Более того, стараюсь помочь именно Вам. Потерпите ещё минуту и я закончу. На чём остановился? А, вспомнил. Наш герой так ничего и не сказал, чем вывел из себя троих допрашивающих. И нет, что бы просто избить до полусмерти заложника, так один из зрителей, которые стояли вдоль стеночки и старались не попасть в объектив камеры, не выдержал, сорвался – взял, да ударил ногой в грудь сидящего человека, а потом откуда-то достал огромный нож в стиле Рембо и попытался им ударить пленника. Кстати, полный идиот. Таким ножом махать, это показывать свою никчемность. Ну да оставим это на совести того, кто и спровоцировал смерть всех. И что произошло? А дальше пошла голимая фантастика. Сами же видели, как РЯДОМ с телом похищенного человека внезапно появился огромный дядька с полуметровым мечом в руках. И начал крушить недругов налево и направо, да так, что бы те кусочками остались, не целиком. Для чего? Не знаю. Наверное, душу отводил. И само «мочилово» заняло от силы секунд десять. Что дальше? А дальше этот викинг, кстати, обратили внимание, как он был одет? Именнно как древний викинг, только шлема с рожками на голове не хватало. Забыл одеть, наверное. Вообщем, этот пришелец из прошлого подошёл к парню, что так и продолжал лежать в беспамятсве на спине, примотанным к стулу. Постоял над ним пару секунд, укоряюще мотая головой, мол, какой же ты дурак, что попался и… растаял в воздухе. А теперь давайте серьёзно. – Антон развернулся на кровати и сел, опёршись спиной на стену. – Этот призрачный герой, что, возник из моего тела и после бойни вернулся обратно? Нет, такого не было. Он появился, как и сказал, РЯДОМ с моим телом. Обращаю на этот факт особое внимание. И он развоплотился, не соединился с моим телом, как показывают возвращение полупрозрачной души в фильмах. Поэтому позвольте задать вопрос – при чём здесь я? Уверен, эти кадры профессионалы уже миллион раз разобрали по долям секунды. Как мне кажется, то, что сейчас видели, хороший монтаж, а вот кто на самомо деле убил людей, без понятия. Можете так и передать этим сраным дипломатам, да и нашим, кто занимается моим делом. Бойцы группы захвата наверняка доложили, что лично я такое сдлелать не мог. Уж простите, не Копперфильд, что бы избавиться от пут, причём металлических, а потом вновь оказаться в них. Сами-то наверняка не раз смотрел этот фильм. Ведь так?

– Смотрел много раз. Покадрово. Вызывали специалистов с Ленфильма. Все в один голос подтвердили, что это монтаж, сделанный на высочайшем уровне с помощью самых последних компьютерных технологий. Но я в это всё равно не верю. Чувствую, что этот, как Вы сказали, «викинг», одна из Ваших ипостасей.

Антон пару раз хлопнул глазами и, заметив ошарашенный взгляд смотрящих на него девушек, замахал перед лицом руками.

– Чур меня, чур. Ядвиг Григорьевич, девочки, ну не бог я во плоти. Честное пионерское. Даже комсомольское. Если б был богом, разве позволил бы над собой так издеваться?

– А если была предварительная договорённость между Вами и похитителями? – мужчина гнул свою линию.

– С таким же успехом могу сказать, что это Вы договорились с похитителями. Узнав от них, что разговорить меня не удаётся, переоделись под древнего скандинавского воина, загримировались и порешили там всех, не желая себя подставлять. Не нравится, что говорю? А мне, думаете, нравится слушать этот, уж простите, словесный понос? Мне казалось, Вы вполне вменяемый человек, профессионал, а сейчас несёте такую «пургу», что уши вянут.

– И всё же я уверен, что это были Вы. – Александров стоял на своём.

– Я материалист, уважаемый, – Антон перестал ёрничать и стал говоривать уже другим тоном, злясь. – Не верю в раздвоение личности. Нет, в психиатрии такие диагнозы вполне обычны, но я не псих. Знаете, мне абсолютно безразлично, что Вы думаете, но можете спросить любого здравомыслящего человека, даже не специалиста – может такое случиться, что мы видели в кино, в реальности?* Все однозначно скажут нет. Потому что, сказав «да», человека можно с твёрдой уверенностью отправить на психиатрическую экспертизу. Что касается лично Вас, зная, где Вы работате, точнее, служите, лучше свои мысли, тем более слова, тщательно контролировать. Во избежания, так сказать, внеплановой медкомиссии.

– Об этом никто никогда не узнает, – усмехнулся Александров. – Ни Вы, ни Ваши девушки об этом не расскажут. Хотя бы из чувства самосохранения.

– Вы сейчас угрожаете? – Мара усмехнулась. – Не забывате, я не подданная этого государства, к тому же никаких документов о разглашении подписывать не буду. Силой заставить меня также не сможете.

– Уверены? – мужчина «воткнул» взгляд своих блеклых глаз в лицо Мары.

– Она уверена. Я уверен. Мы все уверены. Знаете почему? Не смотря на глушилку, которую Вы включили, когда зашли в палату, здесь работают две камеры, которым Ваша техника не помеха. Рядом с Вами, в тумбочке, как, впрочем, и в моей, микрофоны. Всё работает, пишет. Куда идёт снятая информация, понятия не имею, но Вы, скорее всего, забыли, что это профильная больница ФСБ. Странно, господин полковник, что настолько верите в мистику, которой на деле и не существует, а на деталях прокалываетесь.

– Я не верю. Знаю точно, что не всё можно объяснить с точки зрения науки.

– Может быть и правы, Ядвиг Григорьевич, но я с таким в жизни не сталкивался. Вы же опытнее меня, прожили на свете намного больше, поэтому спорить не хочу, а вести беседы на оккультные темы, извините, не горю желанием, да и устал уже от разговора, простите.

– Что ж, в таком случае будем заканчивать, – Александров убрал в папку планшет, взамен достав пару листов бумаги. Видя это, Антон рассмеялся.

– Будете писать протокол допроса? А, извините, ошибаюсь, у нас же беседа по душам. Ядвиг Григорьевич, прошу, оставьте свою затею. Я ничего подписывать не буду, да и девочкам запрещаю. Если будете настаивать, нарушите пару параграфов уголовного кодекса. Так что давайте расстанемся если не добрыми знакомыми, хотя бы не ссорясь.

– В таком случае мне придётся вызвать Вас повесткой, – мужчина радражённо убрал в папку листы бумаги и встал. – Прошу из города в ближайшее время не уезжать.

– Пожалуйте в суд и оформите, как положено постановление о домашнем аресте. Или хотя бы подписку о невыезде, обосновав причины ограничения моих гражданских прав. Если предъявите такие бумаги, как и любой законопослушный гражданин, буду вынужден смириться, а пока эти слова…только слова. Всего доброго, господин полковник. Если честно, не хочется говорить «до новых встреч» или «до свидания».