Текст книги "Игрок (СИ)"

Автор книги: Black Jackal

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Глава 9

Когда подъемник, натужно скрипя древним механизмом, ткнулся в изгиб скалы, с которой они начинали путешествие, там их уже встречала делегация. Трое крепких мужчин в простых кожаных доспехах молча дождались, пока компания поднимется вверх, даже не предпринимая попыток помочь девушкам, и лишь затем подошли к Магрейну.

Солнце уже показалось из-за горизонта, заливая окрестности мертвенно-бледными лучами, однако все еще было холодно, что ощущалось через слишком, пожалуй, чувствительные сенсорные датчики андроида.

– Магрейн? – спросил один из незнакомцев, как будто это имело смысл. Все равно ведь ник наверняка написан у него над головой, раз уж его искали целенаправленно. – Вам стоит пройти с нами.

Звучал его голос серо и сухо, как у сотрудников СБ Станций, наткнувшихся на очередного мелкого вредителя. Да и аура от мужчин исходила соответствующая.

– Я что-то нарушил? – не сдержался Шестьсот семнадцатый. Банальная, пошлая фраза прозвучала именно так, как и должна была – насмешливо и несколько пренебрежительно. Хотя какая-то часть сознания все же напряглась. Время выхода в реал уже стремительно приближалось, а значит, это влекло за собой не очень приятные последствия. Плюс – совершенно не хотелось создавать себе лишние задержки в исполнении задания. Как знать, может кто-нибудь еще успеет погибнуть, как Таджион, пока он теряет драгоценное время.

– Драка с игроками вне территории PvP сражений, – сухо ответил мужчина. Девушки за спиной Магрейна едва слышно зашушукались. – На вас поступила жалоба от Добса и Томаса, седьмого и восьмого уровней соответственно.

Магрейн уже было открыл рот, чтобы призвать Сайи в свидетели, что не он начал первым, а лишь защищался. И тут же захлопнул, аж цокнули зубы. Действительно, жрец тогда отсутствовал. Зато была включена камера, что даже более надежная улика, но явно не при других игроках или нпс будет о ней сказано. Поэтому, преисполнившись уверенности в том, что эта проблема – лишь маленькое пятисекундное дело, парень совершенно спокойно кивнул, изображая понимание и даже покорность.

Эмберхарт вдруг дернулась вперед, выглядя при этом весьма решительно и даже воинственно, но Магрейн остановил ее жестом.

Ситуация складывалась, мягко говоря, странная. То игроки изображают гопников, а потом жалуются органам правопорядка на того, кто сдачи дал. То явно недоброжелательная барышня кидается защищать, хотя сама только недавно говорила, что против закона идти не собирается, ибо заработанный кровью и потом персонаж слишком дорог. Хотя с Эмбер все казалось более-менее понятным, она, видать, свои «инвестиции» оберегает. Если его турнут с Игры, то кто ей возместит стоимость кнута? Ведь так же?

В любом случае, это было совершенно лишним.

– Я буду ждать тебя на том же постоялом дворе, – вяло крикнул в спину Сайи. Выглядел он бодрее, чем раньше, но все же находился явно не в лучшей форме.

Постоялый двор и вправду казался удобным вариантом. Под предлогом отдыха после ночного похода Магрейн просто запрется в своей комнате и спокойно выйдет в реал для регулярных процедур. А может и на самом деле немного вздремнет. Он в очередной раз убедился, что играть ночью выходит продуктивнее и веселее, чем днем.

***

Незнакомцы привели его в деревянный дом, с грубо сделанными, толстыми стенами и решетками на некоторых из окон. Первая комната, открывавшаяся с порога, выглядела соответственно антуражу – простая длинная лавка вдоль стены, огромный массивный железный сундук в углу, письменный стол, за которым сидел молодой парень, что-то старательно записывающий пером на огромном листе. Магрейна провели мимо и направили к одной из двух дверей, ведущих из комнаты вглубь дома.

Следующее помещение выглядело как самая традиционная и стереотипная допросная. Глухие стены без окон, одна из них увенчала кандалами, предполагавшими подвешивание жертвы на некотором расстоянии от пола. Имелся также стол с фиксаторами, плеть и прочие, не менее забавные вещицы.

Между тем, мужчины продолжали вести себя предельно спокойно и даже в некоторой мере доброжелательно. Предложили присесть на простой, несколько неудобный табурет и рассказать свою версию событий. Магрейн с едва заметной ухмылкой огляделся по сторонам, а затем с максимальным комфортом уселся, закинув ногу на ногу, и изложил реальную версию событий.

– Конечно же, я могу доказать свои слова, – закончил он, не дав незнакомцам даже шанса перейти к развлекательной части мероприятия.

– Интересно, как? – хмыкнул один из них, и над его головой наконец-то появился ник.

Капитан Дарен, Стражи Порядка.

СП вместо СБ. Почти остроумно.

– Я веду записи своей игры, чтобы в дальнейшем пересматривать их и разбираться с собственных ошибках, – выдал Магрейн, начиная понимать, что то, что «Глаз» ему всулило начальство, еще не означает, что эта штука полностью легальная.

– Игроки знают, что вы ведете скрытую запись? – тут же вцепился в призрачный шанс капитан, рассчитывая поймать его если не на одном преступлении, так на другом. Но голова его жертвы работала уже на полную, несмотря на усталость и явный недосып.

– Я веду запись только тогда, когда играю в одиночестве, и не контактирую с другими игроками, – вывернулся Магрейн. – А этот инцидент зафиксировался совершенно случайно. Нападение оказалось неожиданным, и я просто не успел бы выключить вирткамеру, как бы сильно мне того не хотелось.

Дарен цыкнул. Но поскольку доказательств обратного у него не имелось – а потребовать ВСЕ записи он банально не имел никакого права, по крайней мере до тех пор, пока они не появятся в Сети в открытом доступе – этот финт пришлось принять за правду чистой воды.

– Ладно, мы готовы принять ваши доказательства по этому делу...

***

Когда Магрейн вышел из местного отделения СБ, то есть СП, у дверей натолкнулся на Эмберхарт.

Девушка, уже без своей группы поддержки, стояла у самого порога, подпирая спиной стену, и выглядела несколько обеспокоенной. Впрочем, как только парень оказался снаружи, морщинки на ее лбу разгладились, а взгляд повеселел.

– Хэй, тебя выпустили, Грейни!

– Мое имя Магрейн, – спокойно поправил он и огляделся. Судя виртуальным часам, отображающимся в верхнем правом углу его поля зрения, до выхода в реал оставалось слишком мало времени, чтобы успеть заглянуть к Борусу и сдать ему квест. Нужно было спешить на постоялый двор. Если, конечно, он не хочет вырубиться где-то прямо на улице, на радость пресловутым Добсу и Томасу, которые, наверняка, окажутся очень рады обнаружить его в столь беспомощном состоянии.

Как, интересно, им удалось напасть на него первыми, и при этом не быть пойманными системой за нарушением правил? Узнать бы. Почему-то Магрейн был почти уверен, что это знание окажется для него не лишним.

– Прости, я очень устал и хотел бы передохнуть. Ты не против встретиться чуть позже, скажем, часа в четыре?

– В четыре так в четыре, – пожала плечами Эмберхарт, но следом за ним все же пошла. Впрочем, кто знает, может она и сама хотела посетить постоялый двор. Наверняка же подобных заведений в деревеньке не так уж и много.

Или нет.

– Магрейн, – позвала девушка, а когда он не отреагировал – даже схватила его за руку. – Слушай, я, кажется, знаю, кто ты на самом деле...

– Что, прости?

– Ну, ты поздно начал, пришел в Таркит явно не для фана[1], постоянно задаешь вопросы, странновато себя ведешь. Проблемы, мягко скажем, не простые, вот так вот запросто решил. Да и сам по себе личность явно специфическая, – охотница пожала плечами и покосилась на него, но руку все же отпустила. – Я догадалась, я знаю, кто ты на самом деле!

Магрейн замер и тяжело вздохнул. В любое другое время подобные слова, возможно, заставили бы его насторожиться, тем более, что в последнюю неделю-две слишком много человек внезапно оказывались в курсе его реального занятия. Но сейчас он слишком устал, слишком разбит, и чертова рука прямо-таки начинает разрываться от боли. Поэтому реакция вышла совершенно вялой и безразличной.

– Ну?

– Ты журналист! – с некоторым торжеством сообщила ему Эмберхарт, и Магрейн чуть было не хохотнул.

Так его еще никто не обзывал.

– Ну, допустим. И что с того? – парень вновь покосился на часы, мягко развернулся и последовал в сторону постоялого двора. Охотница не отставала.

– Так значит я была права! – воскликнула она, но, заметив, как начали оборачиваться проходящие мимо люди, основательно сбавила громкость голоса. – Ты-то мне и нужен!

– Здорово. А мне вот нужен сон, – улыбнулся Магрейн. Однако все же заинтересовался. Что за услугу может оказать журналист простому игроку? Информация, слава, известность, трудоустройство, сенсация?...

Впрочем, последняя мысль казалась интересной. Если допустить, что Эмберхарт большую часть времени проводит в Игре, и сфера ее интересов тоже заключена здесь, то существует возможность того, что речь шла именно о сенсации в рамках мира Таркит. Не факт, конечно, что это хоть как-то касалось его расследования, но вдруг это могло принести ему пользу?

– Хочешь рассказать мне что-то интересное? Что-то, касающееся Игры? – на всякий случай переспросил он.

Эмбер уловила интерес в его голосе. Ее улыбка стала шире, светлые, зеленые глаза возбужденно блеснули.

– В точку, рыцареныш, прямо в точку.

[1] Фан – жаргонное – веселье, развлечение.

Глава 10

Шестьсот семнадцатый поставил будильник на два часа дня, но проснулся на час раньше. Он сам понимал, что дело было не в том, что он выспался, или в том, что мешала побаливавшая после утренних процедур рука. Скорее им двигало какое-то смутное мрачное предчувствие.

Воспользовавшись небольшим запасом времени, отделявшим от обеда, по расписанию назначенного на два тридцать, он выбрался из капсулы, с трудом стянул с себя костюм и принял душ. Натянул сменную одежду, предоставленную ему Третьим Департаментом и выглядевшую как рабочий комбинезон. Стоило отметить то, что несмотря на свой убогий внешний вид, комбинезон оказался очень даже ничего – практичным и удобным. И с одеванием парень с легкостью справился самостоятельно, что оказалось настоящим облегчением после мучений с игровой шкуркой.

На сотрудника Департамента он натолкнулся сразу же на выходе из своей клетушки. Девушка, судя по виду – технический специалист – как раз направлялась к нему, как она сказала, чтобы перепроверить целостность интерфейса капсулы. После всего, что произошло с ним раньше, после взлома робопса и подделки видео на Станциях, Шестьсот семнадцатый не мог сказать, что эта мера предосторожности казалась лишней. Однако он не смог припомнить и того, что этот вид сервисных процедур планировалось проводить настолько часто. Это его насторожило, и, как оказалось, не зря.

Перекинувшись парой дежурных фраз, девушка настоятельно порекомендовала ему заглянуть к Шеллард. Начальница как раз находилась неподалеку, в комнате для совещаний. Почти идеальной копии той, в которой Шестьсот семнадцатый оказался, впервые попав в офис Департамента.

Шеллард выглядела уставшей и не выспавшейся. Под глазами залегли глубокие тени, короткие волосы топорщились в стороны, будто их непрестанно ерошили рукой последние минут двадцать.

– Проснулся, спящий красавец, – вместо приветствия произнесла Брайана, едва увидела стоящего у порога Шестьсот семнадцатого. Он кивнул, здороваясь с ней и сразу несколькими остальными сотрудниками Департамента, находившимися в том же помещении. Двое сидели за одним столом с Шеллард, погрузившись в изучение каких-то отчетов на планшетах, еще один заваривал на всех кофе. При появлении нового действующего лица он просто молча добавил к стопке еще один пластиковый стаканчик и больше никак не отреагировал на Шестьсот семнадцатого.

– Присаживайся, есть кое-какие новости.

Судя по ее тону, эти новости явно были не из приятных. В груди снова зашевелились дурные предчувствия. Шестьсот семнадцатый молча уселся за стол, стараясь не косить глазом на экран планшета одного из специалистов, оказавшегося теперь на расстоянии вытянутой руки. Удавалось с трудом.

Шеллард, между тем, не стала тянуть время или заходить издалека.

– Мы нашли Дрейка, – выдала она. Затем сжала губы так, что они образовали единую тонкую линию, бледную и напряженную, будто старый шрам. Тяжело выдохнула. – Он мертв.

Поняв, что вопросов от Шестьсот семнадцатого она не дождется, женщина продолжила, подглядывая в отчет, лежавший на столе перед ней.

– Дрейк Трин, житель Ковчега. Сектор проживания 721-Ай. Возраст – 26 лет. Должность – специалист-консультант по программному обеспечению. Специализация – создание визуальных эффектов. Судя по содержимому его софта, он был одним из тех, кто разработал эффект обмана «Глаза» и прочих следящих устройств.

Брайана снова вздохнула.

– Был обнаружен мертвым вчера, своей матерью. Она сообщила, что он не выходил на связь, она забеспокоилась и решила навестить апартаменты сына. Судя по результатам экспертного заключения, смерть была мгновенной и произошла двадцать седьмого... как раз в тот день, когда активировался квест «Услуга».

Шестьсот семнадцатый растерянно моргнул. Выходит, это он убил Дрейка? На самом деле убил? Не аватара, а его самого?

Видимо, что-то такое отразилось на его лице, потому что голос Шеллар стал звучать несколько мягче, хотя и усталость из-за этого проступила интенсивнее, намного заметнее, чем раньше.

– Была использована та же технология, что и в случае с Дедом. Энергетический импульс, направленный разряд тока спровоцировал спазм сосудов головного мозга. Несколько инсультов. Мозги парня буквально превратились в кашу. Тот, кто покушался на нашего сотрудника, и тот, кто убил Дрейка Трина – один и тот же человек. Мы практически на сто процентов в этом уверены.

Шеллард вновь запустила пальцы в волосы и нервно взъерошила короткие пряди. Затем еще раз. И опять вздохнула.

– Мы уже сообщили начальству. Наверху очень обеспокоены появлением технологии, способной убивать не только аватар, но и привязанного к нему оператора. Они сейчас обдумывают, как на время прикрыть Игру, чтобы обезопасить остальных игроков. С одной стороны, нам это на руку, поскольку в некотором смысле ограничит нашу таинственную организацию повстанцев, с другой...

Она могла и не договаривать. Шестьсот семнадцатый прекрасно понимал, какие последствия их ждут. В нем снова проснулся Системщик, казалось, несколько убаюканный размеренным и мягким темпом внутреннего мира Игры.

Во-первых, массовое отключение от Игры автоматически означает очень и очень серьезное недовольство населения Станций. Стачки и бунты, массовые протесты – перспективы открывались явно не радужные. Тем более, что, по официальной статистике, не так давно публиковавшейся в каком-то СМИ, не меньше семнадцати процентов населения (а на деле, скорее всего, куда больше) имели почти наркотическую зависимость от Игры.

Во-вторых, нужно было еще придумать причину, по которой Игру следовало отключить. Новость о том, что убитый в Тарките может умереть и в реале, будет подобна взорвавшейся бомбе. Утечки подобной информации никак нельзя допустить!

В-третьих, подобные действия вполне могут спровоцировать врага. Они уже показали свою силу, устроив чуть ли не публичную казнь Таджиона. Не исключена возможность, что следующий ход окажется куда более кровавым и жестким.

Ну и в-четвертых, их след у Шестьсот семнадцатого имелся лишь в Игре. Отрезав эту нитку, он может потерять последний шанс найти фанатиков... и отомстить за Дрейка. И за себя. Не то, чтобы он считал себя самым добрым и положительным человеком в мире, однако никому не мог простить то, что его превратили в убийцу.

«М и Д – друзья навек. И чтоб я червяков жрал, если совру!» – раздался в голове голос Дрейка. Вдоль спины Шестьсот семнадцатого прокатилась ледяная волна, плечи самопроизвольно передернулись.

Ощущение, мягко говоря, крайне паскудное.

– Мы сейчас изучаем окружение Дрейка, однако пока не обнаружили ничего подозрительного. И никого, кто бы соответствовал описанию Такео, – фоновым шумом звучал голос Шеллард. Парень заставил себя прислушаться к ее словам. Это могло оказаться важным. – Также наши специалисты ведут поиск смертельных случаев в игровых капсулах, подходящих под описание этой технологии. Но, боюсь, это будет сложно и может и вовсе не дать никакого результата.

Брайана окинула его странным взглядом.

– Если честно, я не думаю, что тебе стоит возвращаться в Игру. Это слишком опасно. Делом должны заняться специалисты, те же СБшники, к примеру. Системщики сейчас куда нужнее на Станциях, особенно с учетом того, что Игру могут временно прикрыть. Думаю, ты представляешь, что здесь тогда начнется.

– Догадываюсь, – отозвался Шестьсот семнадцатый.

Он опустил голову и нахмурился, обдумывая сложившуюся ситуацию. Первым его позывом было попросить пару дней отсрочки. Всего пару дней, чтобы он продолжил свое расследование. Может быть, ему удастся выйти на Стиффи и Крыс. Может Эмбер сообщит что-то важное. Может... черт, да любая зацепка сейчас казалась архиважной. И потом, какой с него толк в реале? Голова головой, но фактически он калека. В Игре ему удавалось двигаться почти полноценно только потому, что реальное дело бультыхалось в рассоле с обезболивающим, а мозгу предлагалась некоторая утешительная обманка в виде якобы покалеченного, а на деле просто ограниченного в движениях аватара.

На деле отстранение его от Игры означало отстранение вовсе. Максимум, что разрешат – сидеть в мозговом центре и делать умный вид. Специалистов, аналитиков, техников здесь и так было предостаточно, а оперативных сотрудников поопытнее и поумнее наверняка имелось в избытке.

Шеллар снова заговорила, повергнув его буквально в изумление и в очередной раз доказав, что ее не зря поставили во главе Департамента.

– Максимум, что я смогу тебе обеспечить – дня три. И то не факт. И еще им понадобиться время, чтобы принять решение. До тех пор, сам понимаешь, твое пребывание в Тарките будет ограничено. Зайдешь где-то на час, с без четверти четыре до без четверти пять, чтобы переговорить со своей охотницей и узнать, что ей известно. Потом назад. Сам не выйдешь – выдерну, гарантирую, – довольно строго закончила она.

– Спасибо, – искренне отозвался Шестьсот семнадцатый.

***

Время до обеда тянулось медленно, зато выдался отличный шанс обдумать все происходящее.

Мысли о том, что Игру могут прикрыть, вызывали в нем странное ощущение даже не негодования, а страха. Почему-то думал он не только о расследовании и смерти Дрейка, а о том, как прореагирует Она.

Ему уже доводилось быть свидетелем того, как Богиня Таркита вторгалась в реальность Станций. Преимущественно через его робота, однако наверняка не только так и не только здесь. Что, если Она воспримет временное закрытие Игры как угрозу для себя? Будет ли предпринимать что-то по этому поводу? Сделает ли свой шаг в этой пугающей шахматной партии? Если да, то какой?

У Шестьсот семнадцатого возникло чувство, что только он до конца верит в ее существование и ее реальную автономность, только он принимает во внимание и эту возможную угрозу.

Конечно же, это не так. Это не могло быть так. В Департаменте работают опытные аналитики и умные специалисты, которые наверняка учли и этот фактор, пусть даже с пометкой о малой его вероятности.

Вопрос только в том, как ему самому вести себя? Что ему делать со всем этим?

Да, нельзя было отрицать того, что он начал втягиваться в прелесть мира Таркит. Что он испытывал некоторое волнение и даже привязанность к Богине, шагнувшей за пределы своего мира, чтобы спасти его жизнь, причем дважды. Но куда большим и куда более значимым было иное чувство – страх.

Самый настоящий животный страх.

Он, человек, полагавшийся на свой разум, на свое знание психологии окружающих людей, на умение чувствовать и прогнозировать ситуацию, прекрасно понимал, что все эти умозаключения не стоят ровным счетом ничего, когда дело касается Искусственного Интеллекта. Логические шаблоны у нее наверняка ориентированы на человеческий образец, но все равно они в любом случае будут радикально отличаться.

Мысли плавно перетекли на другие моменты.

Проблему представляла собой не только Богиня, но и Игра в целом. Прежде, довольно далекий от этой темы, парень представлял собой мир Таркит как нечто целостное, логичное и структурированное. Но чем дальше, тем больше походило на то, что мир этот был полон дыр и несоответствий.

Двойной выход для игрока – на Безликого и на аватар. Квесты, которые можно было обмануть. Двойные пространства, в которые даже ИИ Игры не имел доступ. Странные существа, чье существование не имело логического объяснения. Инструменты, которые позволяли убить аватара, а через него – и подключенного к сети оператора. Пресловутый двадцатый уровень, на котором должно было открыться нечто, что позволило бы понять мотивы отступников. Механизмы, приходящие в забвение. Игроки, нападавшие на других игроков и спихивающие на них вину за бой вне зоны PvP. Информация, которой собиралась поделиться с ним Эмбер...

Вопросов было много, много больше, чем даже возможностей найти ответы.

Шестьсот семнадцатый загрузил в выданный ему планшет информацию по миру игры и ее истории.

***

Он так увлекся чтением, что совершенно не обратил внимания на то, что ел. Это с одинаковым успехом могли быть и протеиновые батончики, и мясо дикого вепря, вымоченное в элитном вине и поданное с трюфелями, Шестьсот семнадцатый все равно не распробовал бы вкуса.

Карта, представленная на официальном сайте, была помечена, как «неполная» и нуждающаяся в «исследованиях игроков». Но даже так выглядела она весьма скудно и уныло. На ней было отмечено всего два больших города, четыре сторожевых башни да восемь поселений, четыре из которых располагались неподалеку друг от друга в южной части материка. Они явно предназначались для использования в рамках «Земли 3.0», симулятора сельского хозяйства, куда игрокам «Таркита» входить было можно и нужно, да только стоило ли этим ограничивать?

Нашел Шестьсот семнадцатый и значок руин, коих имелось целых шесть, что выглядело как минимум странно. Создавать руины только как игровые локации? Резонно ли это в условиях ограниченности ресурсов? Почему-то парень был уверен, что эти творения рук человеческих были скорее печальным следствием, чем намеренным действием. Даже история мира прописывала их как поселения, которые оказались подвержены самым разным бедствиям, от внезапной болезни до буйства стихий. Вспомнив, в каком состоянии находился подъемник, на котором он путешествовал в Западный лес, Шестьсот семнадцатый вдруг ощутил какое-то неприятное чувство. Интуиция подсказывала ему, что в этом что-то кроется. Что-то, что поможет ему разгадать загадку мира раньше, чем он достигнет двадцатого уровня, ведь на это уже не оставалось времени.

Он снова открыл описание данжей, открывающихся на двадцатом уровне. Вчитался в строки. Сердце пропустило удар.

Верно. Он попал пальцем в небо. Походы в руины за добычей и убийством ботов начинались именно с двадцатого уровня. До этого момента игроку категорически рекомендовалось в эти зоны не соваться, поскольку, якобы, они автоматически агрят на себя местных ботов.

Так называемая «Защита от дурака», не иначе.

Шестьсот семнадцатый вновь вернулся к карте.

Город, в котором он появился, назывался «Северный Град» или просто «Город». Справа, к северу от него, начинала простираться горная гряда, начинавшаяся примерно на уровне с Северным лесом. Чуть южнее раскинулась Деревня Мастеров. Западнее от нее – Западный Лес. Ближайшие руины раскинулись за Западным лесом, и были обозначены как «Заревье».

Согласно истории, это было поселение детей Богини, большое и процветающее... и просуществовавшее ровно пятьдесят лет, с момента, когда первые поселки землян стали процветать и разрастаться, и до часа Икс, когда все «Заревье» было разом уничтожено загадочной эпидемией.

«В наше время Заревье – это обитель душ его бывших жителей, сейчас обращенных в тоскливых призраков, охотящихся на живых и ревностно оберегающих свое жилье и свое имущество от рук игроков», – было написано в гайде. И снизу приписка, мол, лучше не соваться, поскольку ресурсов здесь мало, опасности много, и вообще есть шанс подхватить загадочную болезнь.

Случилась беда с Заревьем около семи лет тому назад. С другим поселком, Зелеными Холмами, севернее, около шести лет назад. Тем, что расположено еще Западнее, у самого побережья, Приморьем, семь с половиной лет назад. Руины на южной части материка оказались старше на полгода-год. И нигде никакой конкретики. Какое стихийное бедствие, что за болезни и неприятности с ними произошли, как с ними боролись?

Почему за семьдесят лет существования Игры люди освоили просто ничтожные клочки земли, Шестьсот семнадцатый так и не понял. Зато в очередной раз убедился, что бес кроется именно в этом.