Текст книги "Прибрежье: глубина (СИ)"

Автор книги: Auxtessa Bara Miko

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Тот исчез так же внезапно, как и появился, и Дин снова оказался в гроте из ветвей и листьев. Сон качал его в теплой лодке, медленно унося дальше. Большая жемчужная рыба вильнула хвостом и ушла в глубину, оставив на поверхности зыбкие круги.

Самолет до Лондона улетал вечером, так что еще половина дня оказалась свободной. Дин успел прогуляться до пляжа напоследок, позвонить Ричарду и предупредить о приезде.

– Да, я так и понял. Мы уже перевезли почти все вещи, сегодня последнюю ночь проводим в твоем доме. Грэм немного подтянул дверцы шкафчиков на кухне и переделал лестницу в подвал. Еще мы заказали и оплатили брикеты для отопления, извини. Ты ничего не говорил на эту тему, а там уже мало…

– Ох, Ричард, спасибо огромное! Не знаю, как тебя благодарить: у меня самого руки так и не дошли бы.

– Да, мы так и подумали. Я так понимаю, тебя можно поздравить? Вы помирились?

– Можно. Кажется, теперь все хорошо, – улыбнулся в трубку Дин.

– Грэм спрашивает, набил ли ты морду коню. Я не знаю, как на это реагировать, – смущенно сказал Ричард.

– Эйдан сам с этим прекрасно справился, честное слово. Едва весь не убился, не только морду, так что Грэм может спокойно спать.

– Я передам ему, – усмехнулся Ричард. – Похоже, прежние жильцы возвращаются на маяк. Сегодня мы встретили Крэйга на рынке, он еду покупал.

– Отличные новости. Я уже очень сильно хочу домой.

– Рад слышать это, особенно про дом. Мы все ждем тебя, Дин.

С такими мыслями ехать хотелось поскорее. Вернувшись в дом к Бретту, Дин нашел записку, что они с Адамом уехали в приют, отдавать выздоровевшую утку. В голове негромко шумело море: кони плыли к родным берегам вместе с ночью. Уилс спрашивала в сообщении, много ли это – три чемодана на одного человека? Дин вдруг понял, что очень счастлив сейчас.

С отъездом никаких особенных проблем не возникло: разве что заплатили за перевес багажа, причем Адам и Уилс едва не рассорились, решая, кто из них будет платить. Мнения Дина не спрашивали. Бретт казался одновременно расстроенным и забавным. В честь отъезда друзей, или просто по случаю, он нацепил темно-розовую толстовку, а причесаться забыл. Теперь одна половина его волос гладко лежала, а другая топорщилась во все стороны.

– Ненавижу прощаться, – проворчал он, глядя куда-то в сторону.

– Может, скорее в гости соберешься, – Дин поправил ему капюшон, лежавший на спине неопрятным комком.

– Может. Только год назад, когда ты уезжал, мы оба думали, что ты вернешься. Это был только вопрос времени и везения, – Бретт поежился. – А теперь вся родительская любовь льется на меня. Я скоро почковаться начну, чтобы немного разбавить концентрацию, или тоже сбегу на другой край света.

– Может, родители и ждут, что хоть один из нас размножится? – улыбнулся Дин.

– Они-то да, а вот я не готов отдуваться за обоих. Ты же старший, так что я с радостью пропущу тебя вперед.

– Боюсь, в моем случае это проблематично. Но я уточню у Эйдана, не умеет ли он метать икру.

– Ты только сам там не сгинь, братишка, – внезапно посерьезнел Бретт. – Так много моря вокруг тебя в последнее время…

Пока самолет набирал высоту, Дин со смешанным чувством поглядывал в иллюминатор, плотно занятый Адамом. Он не знал, увидит ли еще свои родные места, или же эта поездка была последней. Горло почти не беспокоило, насморк утих до примерной нормы. Надолго ли хватит сил у его организма, чтобы сопротивляться холоду морского дна? Дин вспомнил предостережение того странного жемчужного короля из сна и закрыл глаза. Нужно набраться сил, ведь впереди осень.

Перелет в обратную сторону возвращал сутки, украденные по дороге сюда. Дин удачно проспал почти весь путь до заправки в Лос-Анджелесе, хотя Адам и Уилс, сидевшие с двух сторон от него, пытались вступать в перепалку. Зато до Лондона летели неожиданно долго, словно время ползло еле-еле. Даже Адаму наскучило смотреть в облака и он уснул, прислоняясь лбом к плотной шторке иллюминатора. Уилс купила себе две большие бутылки воды и потихоньку опорожняла их, убивая время за чтением журналов. Она, казалось, ничуть не тяготится перелетом. Дин хотел было спросить про короля и королеву, которых он видел во сне, но потом решил подождать до дома: все равно придется пересказывать снова, чтобы остальные тоже слышали.

– Как там Эйдан? – шепнула вдруг Уилс, склоняясь к его уху.

– А? А, да, все хорошо. Они еще плывут.

– Долго как. Самолет быстрее, – Уилс улыбнулась. – Здорово люди придумали.

– Уилс, я хотел спросить… Это, наверное, не мое дело. Про Сару. Она так явно не любит людей, что причина должна быть серьезной.

– Ты прав, так и есть. Она еще недавно была человеком, самая молодая из нас. С ней очень жестоко обошлись, ее предал человек, которому она доверяла. Это в ком угодно пошатнет веру в людей. Но я знаю, что она совсем не такая плохая, как может показаться. Сложно в это поверить, да?

– Вовсе нет. Я не думал о ней плохо, просто не мог не заметить некоторых… моментов.

– Все верно. Она, пожалуй, единственная, кто вообще никак не виноват в том, что произошло. Но я не возьмусь рассказывать подробно, Дин. Извини, это очень личное, пусть она сама, если захочет, – Уилс вздохнула.

– Да, конечно. Я понимаю.

В Лондоне пришлось бежать и подпрыгивать, чтобы успеть на рейс до Дублина. Адам несся впереди всех, и Дин только сейчас понял, как тот соскучился по дому. К счастью, никаких проблем не возникло, и вскоре уже зеленый самолет с клевером на хвосте нес троих путешественников через Ирландское море.

Едва только в телефоны вернулась сотовая связь при приземлении в Ирландии, Дин получил сообщение от Ричарда. “Встречаю вас. Пожалуйста, не садитесь в другую машину”, – гласило оно. Не было времени гадать, с чего бы им садится к кому-то еще, но загадка разрешилась очень просто. На выходе, прямо у самого прохода, огороженного лентой, переминались с ноги на ногу Крэйг и Сара. Они держали табличку с изображением лошади, везущей за собой чемодан.

– Дин!!! Давай к нам! – заорал Крэйг, едва увидев его, и полез обниматься.

Сара с визгом кинулась на шею Уилс.

– Привет-привет! Увы, я обещал Ричарду, он приехал за нами. Черт, я на вас все еще обижен: пропали всей семьей, мерзавцы.

– Да, это мы затупили. Но, ты знаешь, я всегда был против. Даже предлагал вмазать Эйдану копытом в рыло, но меня не поддержали. Слушай, ты правда хочешь ехать домой на дядюшкиной колымаге? У нас кабриолет, подумай.

– Ну да, дождь и ветер в лицо, мокрые сиденья и холодрыга, конечно, слышали, – презрительно сказал Адам, высматривая Ричарда в толпе.

– А тебя и не приглашали, гном игрушечный, – отозвался Крэйг.

– Я не гном!

– Ну, пингвин. Пофигу.

– Спасибо, Крэйг, но я лучше с Ричардом. Он мне дом сдать должен, сам понимаешь, – со вздохом сказал Дин. – Я лучше к вам позже приду, Эйдана встречать.

– Ну да, сперва дела, ясно. Соскучился по тебе просто. Ладно, мы тогда идем, а ты не забудь: как с делами разберешься – сразу к нам!

Ричард стоял чуть дальше, вид у него был грустный и усталый.

– Здравствуй, Дин! Адам, привет, – он улыбнулся. – Помочь с вещами?

– Спасибо, если не сложно, – отозвался Дин. – Рад тебя видеть!

– И я вам рад. Боялся, что вы захотите поехать на красивой машине.

– Вот я-то уж точно нет, – скривился Адам.

Дин понял, что Ричард имел в виду скорее его, но из вежливости не стал уточнять.

– Мы же обещали! Да и ребятам с маяка надо многое обсудить, я думаю, – сказал вместо этого он. – А Грэм уже улетел?

Красноречивый вздох Ричарда был понятнее любых слов.

– Утренним рейсом. Я убрал все в доме, проверил вещи, так что все должно быть в порядке, Дин.

– Не обязательно было, уборка – не главное.

Они погрузили вещи в багажник, и тут Дин хлопнул себя по лбу.

– Совсем забыл! У меня так и остались новозеландские доллары в кошельке. Схожу поменяю, а то у нас таких денег-то не знают.

Обменник нашелся неподалеку, и Дин пристроился в очередь. Он открыл отделение для денег и поскреб в затылке: вместо розовой бумажки в сто новозеландских долларов он обнаружил новенькую зеленую купюру достоинством сто евро.

– Не понял, – пробормотал Дин, вертя ее в пальцах.

Он точно помнил, что хотел обменять остатки, но совершенно забыл об этом. Может, Бретт или Адам? Но тогда почему сто, должно быть почти вдвое меньше… Удивленный, он вышел из очереди и вернулся к машине.

– Все хорошо? – спросил Ричард.

– Да, кажется. Я был точно уверен, что у меня остались те деньги, но вместо них нашел евро в кошельке. Либо я сделал это в беспамятстве и по очень странному курсу, либо кто-то из друзей занимается благотворительностью. У меня там только евро, и их почему-то много.

– Может, Бретт? – задумчиво спросил Адам. – Он тебя любит.

– Может, – растерянно согласился Дин. – Не знаю.

– Главное же, что ничего не пропало, да? – улыбнулся Ричард. – Ну что, домой?

Дин сел сзади и всю дорогу смотрел в окно. Он удивлялся тому, как сильно соскучился по этим скупым пейзажам, по низкому небу и овцам, которые в чем-то неуловимом отличались от новозеландских, по спокойным краскам приближающейся осени. Радость от возвращения домой была искренней, настоящей, и Дин понял, что все идет правильно. Скоро вернется Эйдан, и ночи больше не будут тихими и холодными.

Ричард высадил Адама у его дома. Возле дверей сидел мистер МакКой, заждавшийся внука, и нетерпеливо постукивал тростью. Вход украсили гирляндами из листьев, а на самой двери висела яркая табличка «С возвращением домой!».

– Дин, приходи на ужин часам к семи, – позвал Адам, когда они закончили выгружать его вещи.

– Спасибо, если не усну – непременно.

Возле дома Дина Ричард помог вынуть чемодан и сумки. Море лениво плескалось в камнях внизу, маяк казался невероятно ярким, словно его только что отмыли с мылом. Дин не спешил входить, словно сначала нужно было поздороваться со всем, что находилось вокруг. Будто бы они все – и трава, и камни, и море с маяком – смотрели на него и проверяли, тот ли человек вернулся. Ричард отказался от кофе и уехал, сославшись на важные дела. Дин остался один на один со своим домом и миром вокруг, но прежняя тоска уже не возвращалась.

Внутри было тепло и тихо. Пахло деревом, шоколадом и совсем чуть-чуть зверем – как бывает в домах, где живет крупная собака. На столе стоял пакет из коричневой бумаги, на котором рукой мистера Каллена была выведена надпись: «С возвращением и доброго здоровья». Дин оставил вещи посреди гостиной и сел на диван, закрыв глаза. В его голове, у самого затылка, тихо шептали теплые волны. Черный конь плыл на север, то и дело обгоняя своих спутников. Далеко, еще даже точкой на горизонте не разглядеть…

– Скорее, Эйдан. Дом без тебя не дом, а просто место. Я хочу вернуться окончательно, – прошептал Дин.

========== Глава 24 ==========

После ужина Дин собирался раскладывать вещи, но как-то незаметно для себя задремал на диване, обнимая кофр с объективами. Дом вокруг него ожил, зашевелился: сам собой пронесся мимо кофейник, позвякивая крышечкой, холодильник недовольно хлопал дверцей, жалуясь, что его не заполнили до отказа, а вещи в шкафу лихо летали с полки на полку. Что-то упало на кухне (кажется, ложка) и ругнулось голосом Эйдана. Дин распахнул глаза.

В гостиной было почти темно, свет лился из распахнутой кухонной двери. Там сновала большая и быстрая тень, позвякивая крышками и негромко хлопая дверцами шкафов. Дин привстал, боясь спугнуть ночного гостя. Его сердце радостно забилось в ребра, но поверить сразу он боялся: было же однажды, когда он ошибся. Подойдя к двери кухни, Дин выдохнул и заглянул внутрь.

Эйдан стоял возле духовки и настраивал переключатель температуры. Спина, обтянутая тонким синим свитером, неспешно разогнулась.

– Ужас, Дин, каким старьем ты пользуешься! Давай купим нормальную, с сенсорным управлением и всем таким, – сказал Эйдан, поворачиваясь.

– Ты слышал меня, – заплетающимся языком произнес Дин.

– Конечно. Я всегда слышу тебя, помнишь? Всегда-всегда. Я знаю, как бьется твое сердце, и легко понимаю, спишь ли ты. Извини, что разбудил, я…

Дин не дал ему договорить, обняв и стиснув изо всех сил.

– Я так скучал…

– И я. Все время уплывал вперед, Люк грозился оглушить меня копытом, – прошептал Эйдан, запуская руки в волосы Дина.

– Хорошо добрались? – выдохнул Дин в его шею.

– Куда лучше, чем этими адскими самолетами. Но я все равно не представляю, как Карл уложился меньше чем за сутки. От смены солености мутнеет в глазах, некоторое время плывешь наугад. В Индийском океане за нами пристроились какие-то твари с длинными красными хвостами, а потом напали. Я как раз уплыл вперед, а когда вернулся, Люк уже порвал их всех, только клочья остались и пятна, как от бензина.

– Хорошо, что они приплыли за тобой. Теперь я буду спокойно вымещать на тебе всю обиду, что накопил за это время.

– Я готов, – Эйдан засопел Дину в волосы. – Наказывай меня как угодно, я это заслужил.

– Раз ты сам не против, то это не наказание, – рассмеялся Дин. – Верни свои вещи на места, без них дома пусто и плохо.

– Уже. Пока ты спал, я все достал и раскидал.

– Достал?

– С чердака. Я хотел хоть частично быть рядом, поэтому не забирал вещи, а просто запрятал все по коробкам на чердаке. Ты же туда редко заглядываешь…

Дин почувствовал легкую досаду от того, что не догадался посмотреть наверху. Может, он меньше переживал бы, и все разрешилось быстрее, без таких трудностей. Но потом он посмотрел в горящие глаза Эйдана, вдохнул аромат запекаемого мяса, доносившийся из духовки, и подумал, что все сложилось как нельзя лучше.

Той ночью Дин почти не спал. Эйдан, похоже, решил отработать все одинокие ночи за раз – ничем другим это объяснить не получалось. Постель раскалилась, простыня, до того заботливо подоткнутая под матрас, задралась и сбилась в угол. Они трахались, пока у Дина хватало сил, а потом он просто лежал на животе, раскинув ноги и чувствуя, как истекает из него прямо в простыни любовь Эйдана, пока тот покусывал и терся лицом о его плечо.

На другой день предсказуемо заложило нос и разболелось горло. Дин со вздохом заварил смесь доктора Каллена, а Эйдан, вернувшийся с утренней прогулки, выглядел очень виноватым и сконфуженным.

– Может, мне не следует так делать?

– И что ты предлагаешь? Ограничиться оральным сексом и взаимной мастурбацией? – спокойно поинтересовался Дин. – Расслабься, мне все нравится. Это всего лишь простуда, даже температуры нет.

– Дед говорит, что нашел что-то интересное в старых записях. Может, он предложит выход?

– Да, это интересно. Что именно он нашел?

– Пока не сообщал. Ты же его знаешь – любитель говорить загадками, – Эйдан усмехнулся.

– Похоже, все жители моря этим страдают. Кстати, мне тоже есть что рассказать, – вспомнил Дин.

– Ну вот, надо устроить семейный ужин с обсуждением.

– Прекрасная идея, но что-то подсказывает мне, что я рискую стать главным блюдом.

– Это еще почему? – Эйдан недовольно засопел.

– Ты когда последний раз нормально ел?

– А, ты об этом. Мы завтра на охоту собирались, на острова. Отпустишь?

– Отпущу, конечно.

Эйдан подошел и обнял Дина сзади, а тот прикрыл глаза и постарался унять поднявшуюся панику. Отпускать Эйдана оказалось очень страшно, ведь тогда именно так и было.

– Я вернусь. Клянусь тебе, Дин, что бы ни случилось, я не оставлю тебя больше, – прошептал Эйдан ему в макушку, чувствуя волнение.

Первые часы действительно было страшно. Снова нахлынуло чувство одиночества, дом стал казаться пустым и каким-то чужим. Дин усилием воли взял себя в руки и пораньше лег спать, для надежности и спокойствия уткнувшись лицом в свитер Эйдана. К счастью, ночь прошла спокойно: Дин спал без видений до самого утра.

После завтрака выглянуло солнце. Дин, глядя в окно и употребляя лечебный чай (горло все еще болело), воспринял это как добрый знак в первый день осени, и собрался поснимать. Он давно заприметил живописные скалы чуть дальше по берегу, сейчас там наверняка интересно падал свет. Дин загружал оборудование в машину, когда увидел вдали яркий автомобильчик курьерской службы. Тот выскочил из-за поворота, уверенно миновал развилку, с которой можно было двинуться в сторону Ричарда и мистера Каллена, и шустро побежал по дороге, ведущей к дому Адама. Не дав Дину выдумать, что могли получать курьерской службой Адам и его дед, машина проехала мимо, направляясь дальше. Это значило, что доставка едет на маяк или к самому Дину. Последнее было маловероятно: он точно был уверен, что ничего не заказывал.

Машина подъехала и затормозила рядом, из нее выглянул водитель.

– Мистер О’Горман?

– Э-э-э… да, это я. Неужели я что-то купил, и не помню об этом?

Курьер хихикнул, выбираясь наружу. В руках у него был плотный конверт, в которых обычно возят документы.

– Вам должны были написать на электронную почту. У меня бумаги от National Geographic.

– А-а, так это мои фото вернулись, – понял Дин. – Давайте, где я должен расписаться?

Он совсем забыл об участии в конкурсе – со всеми этими поездками и приключениями было не до того. Получив в руки конверт и махнув курьеру на прощание, Дин сел на водительское сиденье, выставив наружу ноги, и принялся потрошить доставку. Он ожидал увидеть свои фото и стандартное письмо с благодарностью за участие, но вместо этого вынул ворох каких-то бумаг. Дин вчитывался и никак не мог осознать смысл. “Уважаемый… Ваше фото в категории “Лица”… Первое место по мнению жюри и по результатам зрительского голосования… Контракт на год с возможностью продления. В приложении”.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Дин. – Они пали жертвами чар Эйдана и отдали первое место его портрету?

Насколько Дин помнил, он отправил на конкурс фото, получившееся совершенно случайно: там Эйдан мрачно курил на фоне моря.

Контракт с крупным журналом – это очень заманчиво. После такого можно устраивать собственные выставки, посещать интересные конференции и фестивали, встречаться с монстрами фотографии… Дин мечтательно улыбался, представляя открывавшиеся возможности. Еще год назад он убил бы кого угодно за такой контракт.

– Хорошее настроение, надзорный? – спросил кто-то совсем рядом.

Дин вздрогнул и увидел, что прямо на капоте его машины сидит девушка. У нее были длинные рыжие волосы, а лицо казалось смутно знакомым.

– Это хорошо, – продолжала она. – И день сегодня отличный, правда?

– Да, замечательный, – осторожно согласился Дин. – Мы знакомы?

Что-то неуловимое в девушке тревожило его.

– Я знаю, кто ты, этого достаточно, – в голосе незнакомки слышалась особая мелодичность, не свойственная людям.

– Здорово, так чем обязан?

Дину вдруг очень захотелось сбежать, запереться дома и не выходить до прихода Эйдана. Берег, как назло, был совершенно пустынным.

– Всему свое время, надзорный. Сейчас – мой черед. И зачем только ты вернулся? – она встала с капота и потянулась, глядя в море. – Лучше бы тебе зачахнуть от тоски по коню где-то там, далеко.

Дин едва поборол в себе желание втянуть ноги в салон и запереться в машине: это явно не помогло бы. На девушке был странный наряд, похожий на платье для верховой езды; плотный корсаж словно состоял из красных и оранжевых листьев. Дин сглотнул.

Первый день осени. Сегодня. Морской король предупреждал его, и вот свершилось: осенняя сестрица феи, которую разорвали по весне, явилась за ним.

– Я вернулся с Эйданом, – сказал Дин, лихорадочно соображая. – Не один.

– Да, я знаю. Коню не стоило оставлять тебя одного сейчас. Летний король слишком болен своей потерей, у него не было сил даже охотиться. У меня сердце разрывается, надзорный, как он оплакивает нашу Весну.

– Мне очень жаль. Она сама напала, – вздохнул Дин.

– Лив предлагала тебе большое благо, а вы убили ее. Впрочем, ее ошибки волнуют меня мало, – Осень улыбнулась. – Но мне жаль нашего короля. Каждый день твоего существования причиняет ему боль.

Дин беспомощно осмотрелся. Никого нет, на маяке пусто. Эйдан… уже плывет назад, почуяв неладное, но он слишком далеко. Помощи ждать неоткуда.

– Я сочувствую вашему королю, но тут все честно. Я на своей земле, с соседями дружу, законов не нарушаю.

– Это все слова. Не имеет значения, что ты об этом думаешь, – фея улыбнулась. – Осталось решить, как мне поступить сейчас. Я могу оставить все как есть, дать тебе время до лета. Но тогда мой дорогой брат будет страдать каждый день, и его зимний сон не будет покоен. В этом случае он придет за тобой, едва новое лето вступит в свои права, и смерть твоя будет ужасной.

Дин слушал, стараясь делать хорошую мину при очень плохой игре. Расклад и правда выходил невеселый: отсюда даже в море не спрыгнуть – под обрывом острые камни.

– Но я могла бы прекратить твои и его страдания прямо сейчас. Как ты думаешь, что мне выбрать? – она с хитрой улыбкой посмотрела на Дина.

– Я бы выбрал такой вариант: сейчас ты сваливаешь отсюда так же тихо, как появилась, и больше никогда не вспоминаешь обо мне. И твой летний родственник тоже.

– И почему я должна так поступить, интересно? – Осень, похоже, это забавляло.

– Причин много, – Дин старался говорить спокойно и уверенно. – Во-первых, ты же знаешь, что произошло с Весной, да? Вот. Мои друзья ближе, чем ты думаешь. А во-вторых, я надзорный, и трогать меня не стоит. Слишком заметно, да и обеим сторонам это не понравится. Ты же не хочешь считать врагами и море, и холмы разом?

– Какой ты смешной, человек! – фея тихо рассмеялась. – Мне нет до них дела. Осень приходит, и ей все равно, штормит ли море, уснули ли холмы. Никто мне не указ.

Дин прекрасно понимал, что все складывается не слишком хорошо: он понятия не имел, как противостоять фее. В руках он все еще сжимал конверт с логотипом, и это словно придавало сил: нереализованные возможности, Эйдан, который изо всех сил несся домой, далекие теперь Бретт, родители и друзья, что так никогда и не увидят выставку работ Дина…

– Давай сейчас. Смотри, как удачно: никто нам не мешает, погода отличная, у тебя хорошее настроение. Я обещаю сделать все очень быстро, больно почти не будет.

Фея вытянула откуда-то из складок бронзовой юбки тонкий, изогнутый меч, и Дину показалось, что на лезвии играют всполохи пламени.

– Я в последний раз предупреждаю тебя об опасности нападения на надзорного на его земле, – сурово сказал он, до боли вглядываясь в море.

Ему почудилось, что над водой поднимается пар, будто нечто невидимое расчертило море и тут же исчезло.

– Не бойся, сейчас все закончится, – Осень широко улыбнулась и взмахнула мечом.

Послышался какой-то резкий, тугой звук. Яркие волосы медной волной мелькнули в воздухе, пряди упали с плеча на грудь, и их кончики мгновенно окрасились алым. Фея покачнулась и охнула. Дин смотрел на дрожащий клинок и видел, как на нем расползаются кривые пятна крови. Еще один такой же звук, движение воздуха у самого лица – меч с тихим звоном вонзился в землю. На груди у феи Осени распускались два красных цвета. Снова этот звук – в ее горло воткнулся стебелек с венчиком из перьев сойки, и новый цветок раскрылся, обвивая лепестками ключицу и яремную впадинку. Дин шумно втянул воздух и отступил на шаг назад. Фея пыталась вскрикнуть, но из ее горла вырывались только хрипы. Кровавая струйка пробежала от угла ее рта.

– Кто стрелял?! – прорычал неизвестно как очутившийся здесь Карл.

– Не знаю, – Дин сел на траву и заново учился дышать.

Фея судорожно дергалась и взмахивала одной рукой в воздухе, будто пытаясь прогнать нависавшего над ней монстра. Карл еще не до конца принял человеческий облик: местами на покрытой разводами коже виднелись чешуйки, а волосы доставали до пояса.

– Ты как здесь? – едва ворочая языком спросил Дин.

– Ири сказала, что ты попал в неприятности, и никого нет рядом, – деловито заговорил Карл, заламывая руку феи за спину. – Надо ее как-то разобрать, а то она снова встанет.

– Эй, вы в порядке? – послышался крик сзади.

Дин обернулся и увидел, что к ним бежит Адам, размахивая какой-то штукой в руке, при приближении оказавшейся маленьким арбалетом.

– Дин, ты цел? Она не поранила тебя? – Адам бросил оружие на землю и кинулся к другу.

– Нет, нет, Адам. Все хорошо, кажется…

– Это ты стрелял? – перебил Дина Карл. – Что с ней дальше делать?

– Я. Мне не нравится, когда на нашей земле происходит дурное, – нахмурился Адам. – Чтобы фея не вернулась такой же, нужно достать ее сердце… и съесть. И это должен быть тот, кому не все равно.

– Ясное дело, не все равно, иначе бы не взялись, – хмыкнул Карл. – Давай-ка, помоги мне.

Он склонился над вздрагивающим телом феи и впился ей чуть выше ключицы. Дин увидел, что рот Карла без всяких усилий оставляет глубокие рваные раны, похожие на скважины, и у него потемнело в глазах.

– Дин! Дин, ты что это, – услышал он напоследок взволнованный голос Адама, и густая темнота покрыла все кругом.

Волны с гребнями пены похожи на табун лошадей. Вот бегут они по водной равнине, одна другую обгоняют, несут на спинах Короля и Королеву. Те держатся за руки и молчат – ведь все слова между ними сказаны уже сотни лет назад. Вьются по ветру волосы цвета морского жемчуга, глаза их сияют, как подводные огни темных глубин. Никто им не указ, никто не встанет на пути… Что бы ни случилось, морские волны будут гладить берега до последнего дня существования этого мира. Дин качался на воде, легкий, как пузырек воздуха, а над ним неслись бесчисленные облака. Так легко потеряться в большом мире, так легко оказаться никому не нужным. Не доплыть до берега, слишком далеко. Теплая ночь вдруг покрыла все вокруг, и Дин-пузырек зарылся в ее черные волосы, дыша теплом и запахом дома.

– Теперь спи, – прошептала ночь. – Больше не будет страшного.

Издали доносились пронзительные вопли чаек. Дин поморщился и перевернулся на другой бок. Кто-то негромко хмыкнул рядом и обнял его поперек живота, горячо дыша в затылок.

– Эйдан? – пробормотал он.

– Угу, – отдалось в голове. – Спи еще, все хорошо.

– Ты откуда? – сон с каждой секундой все больше и больше слетал с Дина, в голове постепенно всплывали картины страшных событий.

– Из моря. Приплыл так быстро, как только смог, и все равно опоздал.

– Ты не мог знать, что так будет, – Дин постарался развернуться, чтобы видеть его лицо.

– Не мог, но должен был. Теперь я вроде как обязан Адаму, а мне это не по душе, – Эйдан выглядел сконфуженным.

– Сколько я тут провалялся? Что случилось, когда я вырубился, и где… она?

– Сейчас рассвет второго сентября, ты проспал чуть меньше суток. Я вернулся к вечеру, когда уже все закончилось. Тебя сразу же отнесли в дом, потому что и у Адама, и у Карла было твое разрешение входить, укрыли и караулили, пока мы не вернулись. Ничего больше не происходило, кроме того, что дед едва не подрался со старым МакКоем из-за сказок. Фея сейчас уже не встанет, я проверил. Слышишь, как чайки кричат? Это они доедают остатки ее тела, которые ребята раскидали у самой воды. Кости разбили на мелкие части, море быстро превратит их в песок, так что беспокоиться не о чем. Никто не будет задавать неудобных вопросов, все закончилось.

– До лета, – прошептал Дин.

– Что? Почему это до лета? – удивился Эйдан.

Пришлось пересказать ему все, что удалось вспомнить из разговора с феей, а также о предупреждениях во сне.

– Я хотел рассказать об этом вашим, но думал дождаться общего сбора, чтобы не повторять одно и то же несколько раз.

– Это правильно, дед может посоветовать дельное. Он как раз хотел всех собрать, чтобы поведать о результатах своих изысканий в архивах и библиотеках, – улыбнулся Эйдан, прижимая Дина крепче к себе. – Сейчас… ты хорошо себя чувствуешь?

– Вполне. Думаю, ты можешь немного напасть на меня, о смертоносный морской конь, – кротко отозвался тот.

Солнце медленно поднималось из моря, чтобы тут же попасть в расставленную кем-то облачную сеть. Волны тихо шептались, перекатывая мелкие камешки и обломки костей в полосе прибоя, путали следы, смывали красноватые пятна. Кто-то спал на волнах, кто-то ждал, в бессилье обхватив голову руками, хоть знал, что надежды нет. Начинался новый день, и овцы в долине уже проснулись, давая о себе знать множественным блеянием. Скоро станет шумно, и жизнь потечет своим чередом. Люди часто не замечают того, что происходит прямо у них под носом.

========== Эпилог ==========

– Так, ну что же… Хм. Не знаю, с чего начать, – мистер МакКеллен улыбнулся. – Дин, ты помнишь историю, которую Сильвестр рассказывал на празднике?

– Да, в общих чертах. Человеческая девушка болела от того, что с ней был морской муж, потом умерла и он с ее телом ушел в море. В общем, все умерли. Верно?

– И да, и нет. Путем долгих разговоров и распития домашнего пива с нашим дорогим сказителем, я выяснил следующее. История действительно произошла в этих краях, но нигде – обрати на это внимание – нигде не сказано, что оба умерли. Легенда, которую знают и рассказывают феи, на этом заканчивается. Однако мне удалось найти аналог с нашей стороны. Причем, благодаря тебе.

– Мне? – Дин удивился. – Но я ничего не делал.

– Ричард, пока жил в твоем доме, нашел это, – мистер МакКеллен показал книгу. – Он взял почитать, а я увидел и попросил тоже.

Это был тот самый сборник легенд о море, который Дин купил во время поездки в Дублин.

– Я снова нарвался на что-то опасное?

– Нет, не на этот раз. Именно здесь я нашел – пусть в упрощенном пересказе – нужную мне историю. Теперь я знал, что ищу, и вскоре в архивах мне попался полный вариант. Я не буду утомлять всех подробным чтением, расскажу только самую суть. Муж внес тело жены в море и принес жертву: добровольно отдал способность жить на земле, как человек, и есть земную пищу. Он лишился части своей сущности в пользу жены, и море, сочтя эту жертву достаточной, подарило ей новую жизнь. С тех пор они стали жителями глубин, и, судя по всему, здравствуют до сих пор.

– Так, я не понял. Что значит “есть земную еду”, мы же и так не едим ее, – вмешался Крэйг, хрустя чипсами.

– Это очень хороший вопрос, – улыбнулся мистер МакКеллен. – Потому что это были не “мы”, разумеется. Муж из моря был фоморским государем.

На мгновение стало очень тихо. Свет моргнул, откуда-то повеяло холодом. Дин сглотнул и вспомнил короля и королеву, которые приходили в его видениях.

– Если они живы до сих пор… кто-нибудь знает, как они выглядят?

– Фото, конечно, нет, – мистер МакКеллен подмигнул. – Есть несколько иллюстраций, но мне неизвестно, имеют ли они отношение к действительности или полностью являются фантазией художников. Вот, взгляни.

Он порылся в папке с бумагами и положил перед Дином тонкую стопку листов. Все рисунки были разными, и изображенные на них пары не походили друг на друга ни в чем. Крэйг вытащил копию гравюры, на которой трехрукий гигант с одним глазом посреди лба нес на руках длинноволосую красотку в откровенном платье.