Текст книги "Глеб Бейбарсов и Шапка Мономаха (СИ)"

Автор книги: Asya_Arbatskaya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Бейбарсов замер, не донеся чашку до рта. Рука дрогнула, и кофе едва не выплеснулся на стол. Закружилась голова, и парень даже не сразу понял, что же в словах Жанны на него так подействовало.

Гроттер! Все это время Глеб запрещал себе думать о ней. Уязвленная гордость вообще требовала стереть ее из памяти: он, тогда еще всемогущий некромаг, не смог добиться девчонки, которая предпочла ему какого-то ветеринара! Нет, он больше не любил ее, более того – он даже осознавал, что никогда не любил ее, что из-за проклятия старухи просто потерял голову и заставил себя поверить в несуществующую любовь. И теперь малейшее напоминание о собственной глупости резало скальпелем по обнаженным нервам.

– Смени пластинку, – глухим голосом потребовал Бейбарсов.

Аббатикова запнулась посреди рассказа о том, что Шито-Крыто теперь на гитаре не летает, а играет.

– Тебе неинтересно, чем занимаются наши однокурсники? – преувеличенно наивно спросила девушка.

– Нет. У меня всего два однокурсника – это ты и Свеколт. Не изображай, что ты этого не знаешь.

– Хорошо, – некромагиня, ничуть не расстроившись, вытянула из держателя салфетку и начала что-то из нее складывать. – О чем тогда тебе интересно слушать?

– Не знаю.

– Может, тогда ты что-нибудь расскажешь?

– Ну… Я живу у дяди. Учусь в Архитектурно-строительном на дизайнера. М-м-м… Тьма, Жанна! Я не люблю рассказывать о себе, ты же знаешь!

Аббатикова захихикала с откровенно довольным видом.

– Магфорд испортил твой характер. Была хорошая милая… Некромагиня, а стала…

– Подожди, – Жанна неожиданно вскинулась и начала оглядываться по сторонам, нервно скомкав салфетку.

– Что такое? – Глеб нахмурился.

– Меня пытались подзеркалить. Кто-то совсем рядом… Я его прихлопнула.

– Как старуха учила?

– Ну а как же еще! Он должен был хотя бы схватиться за голову, выдавая себя, а вообще-то я рассчитывала лишить его сознания…

– Не вижу ни одного кандидата.

– Вот и я тоже, – Жанна сердито кинула окончательно испорченную салфетку в пепельницу, потом подняла глаза на Бейбарсова: – Глеб… Можно, я поставлю тебе блок против подзеркаливания?

– Нет, – бывшего некромага даже передернуло от такой перспективы.

– Но ты же для них открытая книга! Ты даже не почувствуешь, если кто-то полезет тебе в мысли…

– Почувствую.

– Как?! Ты больше не некромаг!

– Спасибо, что напомнила, а то вдруг я бы забыл.

– Ох, извини… Но, может, все-таки…

– Я не позволю тебе лезть мне в голову.

– Хорошо, давай это сделает Лена!

– Нет. Я не нуждаюсь в вашей помощи.

Жанна уткнулась взглядом в чашку с почти остывшим капучино. Весь ее вид говорил о том, что ее, беленькую и пушистенькую, обидели ни за что.

– Не обижайся. Ну подумай сама – кому я тут нужен? Я обычный человек. На меня даже Магществу плевать.

– Ты думаешь, это из-за меня?

– Скорее всего. Так что будь осторожнее, когда полетишь обратно… – кинув на стол деньги за кофе, Бейбарсов поднялся. – Пойдем, провожу тебя до ступы.

Вдвоем они вышли из бара. Жанна все время старалась найти того, кто пытался влезть ей в голову, и при этом настолько отключилась от внешнего мира, что Глебу пришлось вести ее за руку. «Неужели ее дар настолько слабее моего, что она не в состоянии и смотреть глазами, и шарить в сознании окружающих?» – неприятно поразился он.

Но не успели они пройти и половины пути до дома Бейбарсова, как Жанна остановилась.

– Я… Я лучше телепортируюсь, – сказала девушка. – А ты иди… Пока!

– Прощай, – пожал плечами парень. Впрочем, его жест пропал втуне, так как Аббатикова и не подумала дождаться ответа, исчезнув сразу после своих слов.

На следующий день Серёгичев попросил задержаться после пары Надю и Глеба. Как выяснилось, он хотел, чтобы они, как лучшие его ученики, посетили мастер-класс, который организовывался в здании института после занятий.

– Там только по приглашениям. Профессор из столицы, стоящее событие, – со знанием дела сообщил Сергей Юрьевич.

Бейбарсов согласился не столько потому, что хотел научиться чему-то новому (он был уверен, что талант к рисованию развивать можно только самостоятельно), сколько ради того, чтобы убить время. Вчера, когда он вернулся домой в половину двенадцатого, Игорь завалил его вопросами о Жанне (он видел, как они шли в бар), интересуясь, не его ли она девушка и как скоро он приведет ее знакомиться с дядей. Разумом бывший некромаг понимал, что Игорь говорил все это не со зла, но его так взбесили эти вопросы, что он ушел в свою комнату, громко хлопнув дверью. Почему он, всегда такой сдержанный, так отреагировал на невинные шутки, понять было невозможно.

И вот теперь Глеб сидел в холле на первом этаже и ждал, когда же Надя перестанет засыпать вопросами дорогого столичного гостя. Учитывая количество знаний в ее аккуратной головке, допрос вполне мог продолжаться до утра.

– А как вы считаете, какая техника предпочтительнее… – послышался ее приближающийся голос.

– У меня совершенно нет времени! – прервал ее тот самый лектор.

Спустя миг он пронесся мимо Бейбарсова, словно бы за ним гнались разъяренные тигры. Надя вынырнула из-за угла секундой позже.

– Ну вот, а я так и не успела выяснить…

– Надя, молчать! – бывший некромаг запаниковал, что сейчас отличница всего их потока переключится на него. – Я не профессор, я и на простейший твой вопрос не отвечу…

– Все вы такие скучные, – девушка поморщилась. – Ничего не знаете. Ну что, идем?

Глеб молча направился к выходу.

Они умудрились упустить последний автобус, но Надя сказала, что знает короткий путь дворами к ее дому. Поплутав по переулкам минут сорок, они все-таки вышли к длинной девятиэтажке, в которой и жила отличница.

– Хороший у тебя «короткий путь», – пробормотал Бейбарсов.

– В темноте я хуже ориентируюсь, – виновато потупилась Надя. – Но мне пора. Удачи!

Скорее клюнув, чем поцеловав бывшего некромага в щеку, девушка скрылась за дверью подъезда.

В странно приподнятом настроении Глеб двинулся к своему жилищу.

Не задумываясь, куда идет, он свернул в один из глухих дворов – он точно помнил, что в противоположном доме есть арка, через которую можно попасть на соседнюю улицу. Фонари были разбиты малолетней шпаной, поэтому двигаться приходилось едва ли не наощупь. Из-под стоящей под окнами машины выпрыгнула кошка и с диким мявом перебежала дорогу.

Бейбарсов остановился. Будь он обычным лопухоидом, он не обратил бы на это внимания. Но магическое прошлое твердило ему: черные коты перебегают дороги не из собственной зловредности. Они предсказывают будущее, причем отнюдь не лучезарное.

Тихие шаги за спиной не замедлили подтвердить пророчество. Кошка сияла глазами откуда-то сверху, то ли с дерева, то ли со столба, словно наслаждалась спектаклем.

– Крогуруша*, – с ненавистью прошептал Глеб. Когда-то он сам умел создавать таких вот слуг.

Крогуруша ничего не мог ему сделать, их род был призван скорее следить, чем вредить. Максимум, на что был способен такой не-кот – напугать ребенка.

С каждым мгновением все меньше надеясь на положительный исход дела, Бейбарсов обернулся. В темноте он с трудом различил три темных силуэта, не спеша надвигающихся на него.

– Ребят, вам подсказать, где библиотека? – бывший некромаг скинул рюкзак с плеча и поставил его на асфальт, чтобы не мешался.

– Верни то, что тебе не принадлежит, – раздался глухой шуршащий голос. Так шуршит земля, ссыпаясь на крышку гроба.

– Да я вроде все книги сдал, – развел руками Бейбарсов, оценивая расстояние до противников. Еще несколько их шагов – и можно будет ударить…

– Верни Шапку, – а вот второй голос уже звенел забиваемым гвоздем.

– Слушайте, вы меня с кем-то перепутали. Я даже зимой шапок не ношу…

Три, два… Последний шаг…

Глеб рванул вперед выпущенным из пращи камнем. Да, у него нет больше некромагии, но у него есть его тело, молодое сильное тело, которое тоже можно использовать как смертоносный инструмент.

Первого противника он просто опрокинул, от души приложив головой об асфальт. Поднырнул под кулак второго, и тот, вместо того, чтобы поправить ему аристократический профиль, всего лишь сбил с него кепку. Сильным ударом в лицо заставил его отлететь на своего дружка. Третий такого не ожидал и, не устояв на ногах, упал, нелепо распахнув рот.

Кто навалился на него сзади, обхватывая медведем, Бейбарсов не понял. «Четвертый… Не заметил…» – мелькнула мысль. Но времени на размышления уже не было, поэтому он вскинул руки, ослабляя захват, и изо всех сил лягнул противника. Услышал характерный хруст и порадовался было, что попал, но тут же пропустил пинок в живот. Согнувшись и хватая ртом воздух, получил мощный удар в основание шеи и мешком свалился под ноги врагам.

Пинки, толчки и удары посыпались на него градом. Не пытаясь встать, Глеб только закрывал голову руками и старался отрезать сознание от боли – наука, преподанная старухой в самом начале пребывания в землянке. Пусть бьют, ему не больно, не больно, не…

– Говори, где Шапка, – фраза прозвучала настолько безэмоционально, что в ней не было даже вопросительной интонации.

Бейбарсов облизал пересохшие и потрескавшиеся губы.

– Да говорю же, парни, вы ошиблись, – через силу прохрипел он. Слишком много ресурсов требовал запрет нервным окончаниям чувствовать.

Он скорее угадал, что мучители недоуменно переглянулись, чем увидел это.

«Теперь точно убьют», – мелькнула у него лаконичная мысль.

Умереть он не боялся, в конце концов, боятся неизвестного, а какой может быть страх смерти у того, кто уже однажды побывал в Тартаре?

По виску скользнула теплая струйка. Снова обрушились удары – но теперь били прицельно: почки, печень, мочевой пузырь… Головой Глеб ударился сам, дернувшись от слишком сильного пинка, прорвавшего преграду бесчувствия, и поприветствовав затылком асфальт.

Обычно беззвездное городское небо расцветилось яркими красными сполохами.

Краем угасающего сознания бывший некромаг отметил, как кто-то наступил на его кепку. Стало почему-то обидно.

Потом – ногой в лицо – кровь заливает глаза – больно-больно-больно…

И вдруг – женский крик. Не истерический визг, а четкие слова заклинаний. Пылающие символы некромагических рун. Чуть ли не физически ощущаемые потоки силы. Ярость и отчаяние нападающих, в единый миг превратившихся в жертвы.

Сознание Бейбарсова окончательно затопила черная бездна.

– Ге-е-еб… Ге-е-еб! О-и-ись! – пропел кто-то над самым ухом.

Бывший некромаг медленно приходил в себя. Первым вернулся слух, за ним – ощущения, которые сообщили, что, во-первых, у него болит все тело, во-вторых, его голова лежит у кого-то на коленях и этот кто-то заботливо гладит его лицо прохладными пальцами. Зрение где-то задерживалось.

– Ге-е-еб, от-ой га-за…

«Бейбарсов, ты идиот», – фыркнул внутренний голос.

Где-то слева раздраженно мяукнула крогуруша. Ласковые руки на миг исчезли, послышался полузадушенный хрип, хрустнули шейные позвонки. Глеб открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Жанна отшвыривает трупик кошки.

– Геб, ты ыв! – выдохнула Аббатикова.

– Ыв, ыв, – согласился бывший некромаг. Язык слушался с трудом, во рту растекался солоноватый металлический привкус.

– Не игайся, – мигом посерьезнела некромагиня. – Нао оаноить нут-еннее к-овотеение.

– Ты их убила?.. Тех, кто напал на меня… – спросил Бейбарсов, наблюдая, как из сумки появляются далеко не самые аппетитные ингредиенты.

– Нет, – покачала головой Жанна. – Я их погна-а. Эо ыли на-и.

Перерыв всю сумку, она нахмурилась. Но тут же ее лоб разгладился, она подтянула к себе за хвост дохлую крогурушу и вырвала у нее несколько клочков шерсти, которые тут же отправились в деревянный стакан с декоктом.

– Кто? – не понял Глеб.

Аббатикова не ответила, продолжая смешивать для него лекарство. Наконец жидкость вспенилась, проглотив щепотку толченых костей ящерицы, и девушка, заботливо приподняв голову бывшего некромага, буквально влила в него отвратительное по всем статьям пойло. К чести Бейбарсова, он проглотил все, даже не поморщившись.

– Навьи**, – повторила Жанна.

Декокт рванулся вверх по пищеводу, требуя свободы.

– Первомертвецы? – сглотнув, уточнил парень.

– Они самые. Убить я их никак не смогла бы… Только светлые могут их упокоить, и то ненадолго. Где уж всем нам тягаться с теми, кого питают силой сами боги… И знаешь, Глеб, – Аббатикова очень уж серьезно посмотрела ему в глаза, – сейчас мы пойдем к тебе, я посмотрю, что можно сделать с наружными повреждениями, а ты тем временем мне все честно расскажешь. Без сказок о том, как тебя перепутали со мной.

Прошептав усиливающее заклинание, она помогла Бейбарсову встать, опираясь на ее плечо.

– Кепку мою возьми, – попросил он.

Прислонив бывшего некромага к дереву (значит, все-таки с ветки наблюдала крогуруша!), Жанна закинула на плечо свою сумку и подобрала рюкзак Глеба. Без труда найдя помятую кепку (что ей, некромагине, какая-то темнота… Она ночью видела даже лучше, чем днем), она нахлобучила ее парню на голову. Свистом подозвала свою ступу.

Вскоре они взмыли в воздух и медленно поплыли к дому Бейбарсова.

Комментарий к Глава 3

*Крогуруша, русск. – помощница колдуна. Дух, зачастую внешне напоминающий кошку.

**Навьи, слав. – древнейшее название мертвецов. В данном случае используется для того, чтобы отделить обычных мертвяков (которые в книгах Емца довольно слабы) от умерших в те времена, когда миром правили языческие боги.

========== Глава 4 ==========

Комментарий к Глава 4

Предупреждение: возможен ООС Тани Гроттер

Now the flames they followed Joan of Arc

as she came riding through the dark;

no moon to keep her armor bright,

no man to get her through this very smoky night.

Leonard Cohen

Взбудораженная словами лучшей подруги, Жанна металась по своей комнате в Магфорде. Ей хотелось бросить все и лететь туда, где живет ее любимый человек, но столько лет спавшая надежда еще не до конца очнулась: первый восторг прошел, и теперь Аббатикова никак не могла снова заставить себя поверить в то, что у нее появился шанс быть счастливой.

Она наобум хватала вещи и кидала их в свою старую кожаную сумку через плечо, не заботясь о том, чтобы аккуратно складывать одежду или заворачивать в бумагу приборы для составления декоктов. Единственное, с чем она бережно обращалась – это мешочки с ингредиентами, которые рассовала по внутренним карманам. Впрочем, при этом она не заметила, что сверточек с черной кошачьей шерстью выпал и остался лежать на полу, когда девушка выбежала из комнаты.

Уже стоя на крыше возле своей ступы, Жанна задумалась, куда же ей лететь. Точного адреса Глеба она не знала, а блуждать по Нижнему Новгороду можно было очень и очень долго, все-таки пятый по величине город России. Попробовала сосредоточиться и почувствовать Бейбарсова, но дар, столько раз ее выручавший, упорно молчал, словно кто-то возвел невидимый барьер между ней и бывшим некромагом. Расстояние помехой не было – учуяла же она тогда, что он в беде, хотя ее и тот захолустный городок, где Глебу приспичило устраивать дуэль с упырями и Валялкиным, разделяли тысячи километров.

Значит, все-таки экран. Вряд ли именно против ее вмешательства, скорее чтобы Бейбарсова не доставали излишне прыткие молодые волшебники и волшебницы. Сделать это мог лишь один маг в мире, слишком добрый, заботливый и предусмотрительный до зубовного скрежета. Выход один: Жанне придется лететь на Буян, иначе она вообще не сможет попасть в Нижний.

Не раздумывая больше ни секунды, Аббатикова запрыгнула в ступу и, взмахнув метелкой, штопором ввинтилась в седое английское небо. Холодный туман мигом облепил девушку, вцепился ледяными иголочками в кожу. Поморщившись, она запретила себе чувствовать холод. Магия, конечно, не теплый пуховик, но и некромагиня в землянке старушки шесть лет отнюдь не крестиком вышивала.

Постепенно опустилась ночь, показались звезды. Раньше Жанна никогда не упустила бы случая полюбоваться ночным небом, но сейчас она на предельной скорости неслась вперед, упрямо сжав губы. Шальную мысль, что Гардарика может быть заблокирована или не пустит ее, она отмела сразу же: какое ей дело до заклинания, если она все равно не может умереть? Она не погибла в раскаленной печи, она проходила насквозь целые рати мертвецов, не получив ни единой царапины, она выбиралась из заколоченного и закопанного гроба, она в составе связки сражалась с вампирами и легионерами Магщества – так что же, теперь она испугается какого-то магического барьера и отступит?

Неспокойный океан шумел внизу, разбивался белой пеной. Жанна поднялась повыше, чтобы ее не задевали брызги, и обновила на всякий случай заклятие. Неудобств она пока не испытывала, но на рукавах и капюшоне худи уже образовалась тонкая корочка льда. Встречный ветер трепал длинные волосы, и Аббатикова подумала, что неплохо бы подстричься. И покраситься опять в рыжий. Не то, чтобы ей не нравился ее родной светло-каштановый цвет, но она настолько привыкла к яркой себе, что ни за что бы уже не согласилась снова стать обычной и, тем более, показаться такой на глаза Глебу.

Жанна усмехнулась собственным мыслям. Когда-то она смеялась над Леной, которая позволяла Шурасику «спасать» ее от некромагических книг, а сама-то теперь! Словно какая-то лопухоидка думает о том, что прическа поможет ей привлечь внимание любимого…

За размышлениями Аббатикова сама не заметила, как преодолела большую часть пути. Почувствовав впереди магическую завесу, она сосредоточилась на приведении мыслей в порядок. Уверенность в том, что она вправе попасть на Буян оставить, все остальное – смести в мусорную корзину безжалостной рукой. Покрепче сжать метелку и выкрикнуть пароль-заклинание…

Барьер упруго прогнулся, но все-таки пропустил некромагиню, поприветствовал радугой.

Тибидохс ничуть не изменился за то время, пока Жанна была в Магфорде. Даже ученики – ну да, не было тех, с кем вместе выпускались некромаги, но и эти новые дети вели себя точно так же. О том же мечтали, так же дружили, на то же обижались, смешно закусывали губу, когда какое-то заклинание получалось не с первого раза. Пока Аббатикова поднималась в кабинет Сарданапала, ее трижды чуть не сбили с ног непонятно откуда вынырнувшие юные маги, один раз попытались «дрыгнуть» и даже спросили, не будет ли она новым преподавателем практической магии.

Сфинкс на дверях академика Черноморова зашипел, намекая, что девушку сюда никто не приглашал. Жанна хотела уже щелкнуть древнюю кошку по носу, намекая в ответ, что она не права, как резные створки распахнулись сами собой. Сфинкс от неожиданности потерял равновесие и рухнул на пол, обретая объем. Некромагиня хихикнула.

– Здравствуй, Жанночка! – Сарданапал поднялся из-за стола, словно как раз готовился к приему. – Какими судьбами к нам? Хочешь стать преподавателем?

Хихиканье само собой перешло в кашель.

– Вы уверены, что мои знания о зельях стоят того, чтобы передавать их новому поколению?

– Вообще-то, нет, – академик строго посмотрел на все еще сидящего на полу сфинкса. Тот поспешил ретироваться обратно на дверь. – Думаю, ученикам будет лучше, если они никогда не узнают о некромагии. Но ты же наверняка по делу?

– Ну да, – Жанна опустила взгляд, неожиданно для себя засмущавшись. Что она может сказать? Что ей очень хочется к Глебу, пустите, добрый дяденька? После такой формулировки ее выставят за дверь.

– Не выставлю, – покачал головой Сарданапал. – Кто я такой, чтобы запрещать тебе хотеть?

Аббатикова поспешно отгородила сознание барьером.

– Так и мигрень недолго заработать, – директор поморщился. – Извини за этот маленький трюк с подзеркаливанием. Но мне показалось, что если тебя не подтолкнуть, ты так и будешь стоять там и мяться. Садись, – он кивнул ей на мягкое кресло напротив своего стола.

Подождав, пока некромагиня устроится, Сарданапал продолжил:

– Но кое в чем ты все-таки права. Я не могу остановить тебя, когда ты рвешься к своему, гм, другу, но точно так же не могу не обращать внимания на желания самого Глеба. Это он попросил меня отгородить его от вмешательств со стороны магического мира.

– Глеб попросил? – Жанна невольно подалась вперед.

– Да. Ты не хуже меня знаешь, а, может, и лучше, что он чувствовал, потеряв силу. Злость, обида, боль… Разумеется, он теперь не хочет контактировать с теми, кто может еще больше растравить нанесенную рану.

– Но я…

– У тебя нет таких намерений, разумеется! Только вот не в намерениях дело. Тебе будет казаться, что ты несешь добро, а ему… Слышала, что «благими намерениями вымощена дорога в ад»? Личный ад Глеба Бейбарсова. Подумай хорошенько, готова ли ты ради своей прихоти причинять боль любимому человеку?

– Эо не п-иоть! – мгновенно взвилась Аббатикова.

– В таком случае и нежелание Глеба видеть тебя имеет право на существование.

– Эо не п-авда… Геб не акой…

– Жанна, успокойся, пожалуйста. Мне незачем тебе лгать. Другое дело – я мог неправильно понять Глеба, – академик погладил усы, лукаво подмигивая некромагине.

Уткнувшись взглядом в свои руки, безвольно лежащие на коленях, девушка лихорадочно соображала. Бейбарсов попросил отгородить его от магов… Вполне в его духе, он же гордый, он же хотел начать жизнь заново. Но напрямую сказать, чтобы к нему не пускали его соучениц по землянке старухи… Нет. Он всегда относился к ним лучше, чем к кому-либо еще, они были его семьей! Маленькой, но очень дружной семьей… До тех пор, пока не появилась Таня, пока Глеб не воспользовался Зеркалом Тантала…

– А если я один раз к нему слетаю, посмотрю, все ли у него хорошо, и больше никогда не вернусь туда? – Жанна подняла глаза на Сарданапала.

– Девочка моя, ты сама веришь в то, что говоришь?

– Нет.

– Вот что мне в вас с Леной нравится, так это то, что себе вы никогда не будете врать, – удовлетворенно кивнул Черноморов. – Я скажу тебе адрес Глеба, я дам тебе ключи от одной из подготовленной для выпускников квартиры – нечего слоняться по улицам. Но обещай, что как только ты поймешь, что Глебу от твоего присутствия только хуже, ты улетишь обратно в Магфорд. Я, не буду скрывать, боюсь, что он может встать на путь Мрака даже без некромагии. Он многое понял, когда лежал в железнодорожной будке с неизлечимой раной, но я не уверен, что он не сорвется обратно. Чужая душа – потемки, а особенно в случае с таким человеком, как Глеб. Магия пропала, но не исчезнет в один миг то, что вбивала вам в головы безумная старуха. Его гордость, его амбиции, его самомнение, его целеустремленность и его сила воли – все вместе, умножаясь на знания, дает такую смесь… – Сарданапал вдруг замолчал, с удивлением посмотрев на клетку с черномагическими книгами. Те, забыв ссоры и раздоры, прижимались к прутьям, жадно ловя каждое его слово. – Вот о чем я и говорю, Жанна, – он шепнул заклинание, выпустил яркую искру, накидывая на клетку покрывало. – Глеб все еще балансирует на грани, Мрак не отпускает никого просто так. Даже поступающему от Вани Свету не удалось полностью перебороть темную сущность Бейбарсова.

– А я?.. – Аббатикова закусила губу. – Я тоже темная?

– Мне кажется, в тебе преобладают светлые стороны. Крайне нетипично для некромага, но ни одно правило не существует без исключений.

– Спасибо, – искренне произнесла Жанна.

– Не за что, девочка, не за что, – вздохнул академик. – Ты не виновата в том, через что тебе пришлось пройти. Главное – ты с достоинством выдержала испытание.

Повисло молчание. Директор, о чем-то задумавшись, смотрел в окно, его усы, воспользовавшись относительно свободой, указывали на клетку под покрывалом, словно подбивая Жанну совершить что-то необдуманное. Впрочем, девушке было не до вредительских настроений усов, ей со своими бы мыслями разобраться… «Я не должна причинять вред Глебу. Но если я его люблю, как я могу ему навредить?..» – Аббатикова почувствовала, что окончательно запуталась.

– Ах, да, – внезапно встрепенулся Сарданапал. – Я настойчиво приглашаю тебя переночевать сегодня в замке, в путь отправишься завтра. Утро вечера мудренее, древние не зря так считали. Да и я вижу, что озадачил тебя. Мне Ягге голову оторвет, если узнает, что я отпустил тебя в таком состоянии.

– Я могу идти? – Жанна поднялась.

– Иди, конечно. Комнату займешь ту же, что и раньше, все равно в ней почему-то никто жить не хочет…

Не прощаясь, некромагиня вышла из кабинета, на ходу припоминая, какие же заклятия они с Леной развешивали, когда только заселялись. Сфинкс гордо мяукнул ей вслед, изображая, что ее уход – исключительно его заслуга.

Сразу в комнату девушка не пошла, она не настолько устала, чтобы упасть и проспать до следующего дня. Вместо этого она решила бесцельно послоняться по замку в надежде, что на ходу лучше думается.

Спускаясь по Лестнице Атлантов, она услышала какой-то шорох возле ступни одного из ее держателей. Понимание пришло почти мгновенно – скорее всего, опять нечисть шалит. Присев на ступеньку, Аббатикова поманила к себе нечистика. Тот сначала замолк, потом высунул оттопыренное ухо, недоверчиво прислушиваясь, и наконец показался из прорытого хода.

– Какой милый хмырь, – улыбнулась Жанна.

– Ты с-с-скоро с-с-с… – начал было хмырь, но осекся, взглянув некромагине в глаза.

– Вот так, маленький. Ну-ка, иди сюда, иди ко мне… – девушка заставила нечистика подойди совсем близко, усадила его и почесала за ушком.

Хмырь тут же задергал лапкой и прикрыл глазки, наслаждаясь прикосновениями ничуть не хуже откормленного домашнего кота. Не мурлыкал только и пах не слишком приятно, но Жанна не обращала на это внимание. Ей вспомнилось, как у старухи хмыри сами к ним приставали и просили погладить, а за это помогали с разными хозяйственными делами вроде похода за дровами. Свеколт так вообще умудрялась их целовать, но Аббатикова ни разу так и не решилась.

Оставив в покое ухо хмыря, девушка перешла на почесывание шейки. А вот Котик никогда не принимал ласк, просто не чувствовал их. Он умер лет за пять до появления в землянке учеников. Зачем старуха его подняла, они никогда так и не поняли – от одиночества и излишней сентиментальности та никогда не страдала.

– Ой, Жанна, а что ты тут делаешь? – раздался удивленный голос.

Отвлекшись от хмыря, Аббатикова обнаружила, что несколькими ступеньками ниже стоит не кто иная как Гроттер. Все такая же рыжая и кудрявая, в разношенных джинсах и свитере, разве что несколько округлившаяся.

– С живностью общаюсь, – пожала плечами некромагиня, указывая на хмыря.

– Фу, они же склизкие, – Таня наморщила нос.

– Потом руки помою, что тут такого… – Жанна внимательно вглядывалась в фигуру бывшей соперницы и никак не могла понять, что же не так.

– С-с-сдохнешь! – вдруг очнулся хмырь. – И ты, и твой отпрыс-с-ск!

Гроттер вскинула перстень и уже хотела произнести заклинание, но Аббатикова ее опередила, шуганув нечистика потоком силы.

– Извини, забыла, что на вас они по-другому реагируют, – Жанне было действительно совестно. – Ты беременна?!

– А уже так заметно? – Таня немного покраснела. – У меня всего третий месяц…

– Нет, что ты, ни за что бы не догадалась, если бы не этот… Слушай, это здорово! А уже знаешь, кто? Девочка?

– Мальчик, – Гроттер мечтательно улыбнулась. – Назовем Максимом. Максим Гроттер – красиво же?

– Звучит, – согласилась Аббатикова. – Стоп. А почему Гроттер-то?

– Потому что Ванька решил взять мою фамилию. Сказал, что надо продолжать мой род…

– Неожиданно, – некромагиня не удержалась от того, чтобы мысленно примерить фамилию Глеба. «Жанна Бейбарсова. Хм, а неплохо…»

На этом разговор как-то сам собой угас. Таня рассматривала стену. Жанна же, к своему удивлению, вдруг поняла, что нет того чувства ревности, которое обычно вызывала у нее Гроттер. «Она счастлива со своим Ванькой и ей ровным счетом ничего не надо от Глеба, она же даже ничего о нем не спросила…» – подумала Аббатикова.

– Я пойду, наверное, – произнесла Таня чуть виновато.

– Подожди, – некромагине в голову пришла неожиданная мысль. – А можно я тебя кое о чем спрошу?

– Конечно, – легко согласилась Гроттер.

– Скажи, а каково… Жить с лопухоидом? – Жанна сказала это очень тихо.

Грозная русская Гротти сначала недоуменно посмотрела на собеседницу, а потом совершенно искренне расхохоталась.

– Ну ты даешь, – фыркнула она, отсмеявшись и присаживаясь рядом на ступеньку. – Так же, как с любимым волшебником. Хорошо, уютно, радостно от того, что он – твой единственный – рядом… Магия не играет никакой роли, ведь есть любовь, а она превыше всего. Ты же из-за Глеба спрашиваешь, да?

– Да, – почти что одними губами ответила некромагиня.

– Не забивай себе голову глупостями. Если вы любите друг друга, то и у вас все сложится. Хотя я, пока не улетела с Ванькой в его домик на Иртыше, тоже не верила, что все так просто… К счастью, ошибалась. Конечно, приходится иногда пользоваться магией, помогая мужу, но это так редко случается… В общем, не сомневайся! Ни в себе, ни в Бейбарсове. Взаимное доверие и любовь – вот что составляет основу счастливой жизни.

После разговора с Таней Гроттер настроение Жанны явно улучшилось. Они поболтали еще около получаса о какой-то совершенной ерунде, Таня объяснила, что прилетела в Тибидохс, чтобы Ягге посмотрела, как протекает ее беременность, Аббатикова в ответ призналась, что наведалась выяснить, где же живет Глеб, после чего они разошлись, полностью довольные друг другом. После этого некромагиня погуляла по Буяну, вспоминая проведенные на нем месяцы. Навестила Запретную Рощу, заглянула на драконбольное поле, прошлась по побережью, разве что Серый камень обошла стороной, посидела на бортике того полуразрушенного фонтана, где ученики любили назначать встречи. Наконец, уже под вечер, она добралась до своей комнаты, обошла все собственноручно расставленные ловушки и все-таки занялась своей внешностью.

Безжалостно отрезав волосы, так что теперь они оставляли открытой шею, она достала из сумки зелье, смешанное для нее Леной. Не доверяя рекламным проспектам с Лысой Горы и обоснованно опасаясь позволять Жанне пользоваться их средствами, Свеколт сама изобрела красящий состав. Испытания показали, что цвет держится полгода, что весьма подходило Аббатиковой. Единственным минусом зелья было то, что невозможно было предсказать, какого оттенка рыжего будут волосы в итоге.

Спустя полчаса девушка стояла у зеркала и недоверчиво разглядывала новый цвет своих волос. Он не был рыжим, не был огненным, не был даже морковным. Больше всего он напоминал цвет лопухоидного ярко-оранжевого маркера…

– Самое оно для путешествия в Нижний Новгород, – вздохнула Жанна. – Легко затеряюсь в толпе, угу…

Но делать было уже нечего, Лена готовила слишком качественные зелья для того, чтобы можно было вот так запросто отменить их действие.

Утром Сарданапал, как и обещал, выдал Жанне ключи от квартиры, в которой она должна была поселиться, и сообщил точный адрес Глеба. Скомкано попрощавшись с академиком, Аббатикова покинула Тибидохс.