Текст книги "Поцелуй Валькирии. Школьные годы Кэтрин Реддл (СИ)"

Автор книги: Астромерия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Три дня я наблюдал за ними. Не расставались, на завтрак приходили вместе, на обед и ужин – вместе. Уходили тоже вместе. И Кэтрин при этом выглядела с каждым днем все счастливее и счастливее… Наконец я решил побеседовать с Северусом. Нужно было выяснить, как далеко зашли их отношения и отношение Снейпа к девочке. У нее-то все по глазам было видно – она его почти боготворит, внимает, заслушивается, но Северус всегда холоден, подчеркнуто небрежен и абсолютно неэмоционален.

«Неужели он просто пользуется любовью девочки к нему?»

– Вы хотели видеть меня, профессор? – я оглянулся. Северус закрывал за собой дверь, его черная как и всегда мантия была слегка припорошена снегом.

«С улицы только зашел и был там, ручаюсь, с Кэтрин».

– Да, Северус. Присаживайтесь, – я указал ему на кресло, но Снейп остался стоять у двери. В черных глазах горел немой вопрос. – Северус, у меня к вам вопрос. Точнее, их несколько. Как давно это продолжается? – я посмотрел в лицо моего вернейшего из союзников. Не сможет он мне солгать, я разгадаю…

– Вы о чем? – прищурился Сев. Надо выражаться точнее, не давая ему возможности увильнуть от ответа. Снейп прошел ближе ко мне.

– Ты и Кэтрин Реддл. Как долго вы встречаетесь? – тонкие пальцы сжали спинку стула, в черных глазах вспыхнул огонек, Северус поджал губы. Он не придумывал ответ, просто решал, как сказать.

«Неужели все зашло так далеко? Надеюсь они хотя бы не ночуют вместе?»

– С первого ноября… – кратко и четко произнес наконец Северус. – Со дня ее посвящения.

– Как ты относишься к ней? Пойми, это важно, она совсем девочка, и нельзя использовать ее любовь в своих интересах! – Северус улыбнулся. Не усмехнулся, как он всегда это делает, а именно улыбнулся. Искренне и открыто. Улыбка даже изменила его лицо – оно стало моложе, красивее и добрее. Недостатки внешности не бросались в глаза – ни немного лишняя длина носа, ни волосы, несмотря на попытки их расчесать так и оставшиеся спутанными… Почему же он никогда не улыбается?

– Я люблю ее, Альбус. Я не отказываюсь от того, что любил Лили и она много лет жила в моем сердце. Но я не хочу жить только прошлым. В настоящем я счастлив, я любим. Так зачем мне убивать в себе любовь к Кэт? Мучать себя и ее? – голос Снейпа звучал на ее имени необыкновенно мягко и нежно, в интонации слышались подъем и решимость. Не такой уж ты и каменный, Северус! Ты умеешь ненавидеть, яркий пример – Джеймс Поттер. Но и любить ты тоже умеешь…

– А любовь ли это, мальчик мой? – я боялся, что он ошибается в себе и за любовь принимает обычное увлечение.

– Я не могу представить даже дня без нее, ее взгляд, прикосновение – высшая награда. Я связался с Малфоем и другими Пожирателями… – при этих словах Северус скривился, – но я это сделал по ее просьбе… – голос звучал все тише и сошел на нет. – Я люблю ее!

– Да, я вижу это… А ты помнишь, сколько ей лет?

– Помню. Пока она не достигнет совершеннолетия, я не переступлю грань. Я вполне отдаю себе отчет в своих действиях.

«Не говорить ничего Тому Реддлу – идея неплохая, так и поступим… Но, тем не менее, опасность останется. Если он узнает – будет плохо. Хотя как он узнает, если не говорить?»

– Хорошо. Я разрешаю тебе работать с Кэт, как с ассистентом.

– И мы сохраняем тайну наших отношений, хорошо? Благодарю за понимание! – Северус вышел, дверь захлопнулась.

Я не знал, правильное ли принял решение, позволив им встречаться. Но их счастье в последующие четыре дня и тоска Северуса, когда Кэт уехала на каникулы, убедили меня в том, что я был прав… Проводив ее, преподаватель зелий, чернее тучи, ушел к себе. А когда через пару часов я зашел к нему – боясь, что свою скуку он будет глушить огненным виски – он, абсолютно трезвый, рассматривал ее альбом, оставленный Кэт наверное специально. На фото девушка была цветной и неподвижной. Магловское фото… Где-то у красивого фонтана, обнявшись с Гарри, улыбаясь фотографу. Красивая девушка, уже взрослая тут, фото с лета.

– Я вспомнил ее день рождения, – заметил Северус. И бросил на меня взгляд. – Там я мог бы взглянуть на нее иначе, но я лишь узнал, что она валькирия… А вот для нее все началось…

– Поделишься? Это ведь не личное, – Северус кивнул. Через полчаса я погружался в Омут его памяти. Мне хотелось узнать больше об их отношениях, в том числе с чего они начались. Так я лучше знал, что с этим не очень приятным сюрпризом делать и как к нему относиться…

Снейп

Я погрузился в Омут Памяти вместе с Дамблдором. Снова переживая моменты прошедшего лета – я провел у Реддлов десять дней, по просьбе Томаса. И так вышло, что я прибыл к ним в день рождения Кэтрин. К сожалению, меня не предупредили, что у девушки праздник, потому встреча выглядела так: звонок на двери, я нажимаю. Звон колокольчика – а дело утром, в девять утра. Реддла-старшего уже нет, а дети спят. Но нет, в коридоре слышны торопливые легкие шаги, дверь открывается со словами:

– Кого в такую рань прине… ой… – Кэтрин, облаченная в легкий домашний халатик, испуганно пятится. Я же усмехаюсь, проходя в прихожую. Девушка отходит от шока. Как она была прекрасна в то утро, куда же я смотрел?

– Мистер Реддл дома? Кстати, не мешало бы поздороваться, вас не учили хорошим манерам? – прищуриваюсь я. Кэт часто-часто и напугано моргает. Но вскоре все же справляется с собой.

– Доброе утро… Папа на работе. А вы к нему? Тогда вам придется зайти попозже или подождать. Он должен быть где-то в час…

– Мистер Реддл просил меня некоторое время пожить у вас в доме. По делам Министерства. Я могу пройти внутрь, или вам надо напоминать о правилах поведения постоянно? Они не про вас писаны, да? Это, кажется, характерно больше для вашего кузена… – Мерлин, как я себя ужасно вел… Что она во мне нашла?!

– Проходите… – Кэт провожает меня к лестнице. Оттуда слетает одетый в пижаму Гарри, взлохмаченный, обнимает сестру. Я останавливаюсь ступенькой ниже. И к своему смущению слышу:

– С днем рождения, Кэтти! – «вот сюрприз. Мне даже подарить девчонке нечего…» – именно такая мысль посетила меня. Я молча трансгрессировал в Лондон, приобрел книжку, имеющую какое-то отношение к Защите. Не с пустыми же руками идти на день рождения дочери заместителя министра. Некультурно получается! Обратно я вернулся в час, подарил подарок и поднялся в гостевую спальню. Но часов в пять вечера меня позвали на праздничный ужин.

Неудобно соглашаться, а на отказ Реддл наверняка обидится… Я решил принять приглашение. Кроме меня были Уизли – всей семьей, Реддлы, Поттер, школьная подруга Кэтрин и Хагрид.

Глаза девушки сияли, голос звенел, то и дело слышался звонкий смех. Я тогда слабо представлял, зачем мне там сидеть с ними всеми, когда я мог бы спокойно побыть один, как привык…

Ночью дом затих, подружка Кэт и Уизли отбыли домой, Хагрид тоже. Томас Реддл обнял дочь, поздравил и сделал свой подарок. В следующую секунду раздался визг радости, Реддл душила отца, повиснув у него на шее. На полу лежала новая метла.

«Счастье привалило!» – ехидно подумал я, усмехаясь про себя. Это сейчас мне безумно нравится ее эмоциональность, а тогда это меня бесило.

– Молния! Спасибо, папуль! Вот теперь я точно буду лучшим ловцом школы после Джеймса… Прославлюсь! – Том Реддл рассмеялся, улыбнулся дочери и кивнул:

– Конечно! – наверху раздался звон стекла… – Гарри, откуда у тебя только руки растут! – Реддлы рванули наверх, я медленно пошел следом, желая одного – спать. Но услышал звуки чарующего пения без слов. Грезилось счастье, словно я парил где-то в облаках с лучах солнца. И все счастливее и счастливее мир вокруг. Песня оборвалась, видение исчезло, я недоумевал, что это было. И спросил саму Кэтрин, что это было за пение и чье…

– Мое. Я валькирия, чинила разбитую Гарри дорогую папину вазу.

– Валькирия? – я нахмурился, ибо понятия о таковых не имел. Кэтрин рассказывала мне о валькириях, я вспомнил, что слышал все это от ее матери… Девушка ушла спать, я остался в коридоре.

«Вот так. Пять лет учил и не знал о ней даже такой правды…»

С этого вечера мы не ладили. Кэт всячески подчеркивала, что мое присутствие ей неприятно, я как всегда язвил в ответ. Даже пару раз назвал ее «Мисс Зазнайка»… И только сейчас узнал, что Кэт уже тогда тайком подолгу смотрела на меня, я начал ей сниться. Она влюбилась, увидев меня за пределами школы, не учителем. И с тех пор любит еще сильнее…

***

Сцена закончилась, директор школы смотрел на меня от окна своего кабинета и задумчиво крутил большими пальцами рук. И улыбался. Но молчал…

– Северус, однако ты просто чудо… Как же ты не заметил такую прелесть рядом? Нравилось ее дразнить? – я кивнул и ответил:

– Нравилось, нравится и сейчас. Но теперь это делается нежно и ласково… Знаете, я счастлив…

– А я искренне за тебя рад, – без тени иронии ответил директор, я был ему благодарен за понимание.

От автора

За свои тысячу лет она устала от всего этого. Но выбора не было. Либо просить другой выбор, либо отказаться было нельзя… Она стала Тезла-Экалой не напрасно – Годрика больше нет, детей у них не было. Но стать Тезла-Экалой для Кэт – потерять любимого и остаться без детей. Нет, она так не хочет. И пусть Реддл будет счастлива. Но без него она не будет счастлива… Значит, надо что-то решать…

========== Питер Петтигрю (Кэтрин, Снейп) ==========

“Потенциальная Тезла-Экала” (Снейп)

Следующую неделю я провел в библиотеке, решив узнать побольше о том, кто такие валькирии. Все же Кэтрин не очень любила рассказы на эту тему, с Розалиной я был знаком весьма поверхностно, но то, какой дар получила отчасти по моей вине девушка, которую я любил, узнать получше все же хотелось.

Точнее, набрав книги из секции о магических созданиях и прочем, обложился ими у себя в кабинете и принялся читать. Зелье Люпину варить было не надо, у меня временно появились свободные часы… Однако это оказалось не так легко, как мне представлялось, и о валькириях практически не писали. В итоге, четыре дня усердного изучения содержимого библиотеки Хогвартса спустя, я все еще очень мало знал о тех женщинах с даренными свыше способностями, к которым принадлежала моя Кэтрин. А у нас в школе самая богатая библиотека в стране – по количеству разных книг…

Наконец, отчаявшись, я случайно заметил среди груды книг достаточно тонкую «Историю валькирий Британии»… Постепенно общие слова начинали переходить в более подробные, и книга становилась все интереснее и содержательнее. На третьей же странице начинался раздел, посвященный руководительнице так называемого Ордена «Белая Сова» – международной организации, объединяющей всех валькирии. Которых, как выяснилось, по миру насчитывалось ровно сто шестьдесят. И еще одна женщина, не являвшаяся валькирией в полном смысле этого слова, которая и руководила данным существующим уже больше четырех тысячелетий Орденом. Некая Тезла-Экала, или Ледяная Королева Времени.

«Бессмертна – пока не найдет себе замену. Вечно молода. Одета традиционно в черное и закрытое, но не носит мантии. Редко покидает Башню Времени – ее появление сулит огромные и великие перемены. Обычно управляет всем через Совет Десяти Валькирий. Тезла-Экала – валькирия, потерявшая свой выбор до рождения ребенка. Не обязательно, но только такая валькирия может стать Тезла-Экалой».

Кроме того, эта женщина не могла испытывать какие-либо эмоции, как считалось. Потому-то она и называлась «Ледяная Королева». Замену же свою Экала всегда знала еще до рождения этой замены, но могла повернуть ход событий так, чтобы этого не произошло… А еще она может забрать дар валькирии, назначить новую, подарить дополнительную возможность…

Дальше шли биографии валькирий. Предпоследняя запись была о Розалине Реддл. С колдографии смотрела красивая молодая женщина. Вылитая Кэтрин, хотя она казалась от чего-то даже красивее дочери, Кэтрин была скорее мила, наверное из-за определенной живости ее личика, а Розалина именно красива какой-то строгой красотой. При всем этом Розалина была поразительно похожа на дочь. Только старше…

«Розалина Аманда Реддл (Эванс). В детском возрасте была взята на воспитание семьей брата предшественницы-валькирии. Дар получила сразу после рождения, посвящение прошла по достижении семнадцати лет. Фамилия в приемной семье – Браун. Окончила школу Чародейства и Волшебства Хогвартс, факультет Равенкло, со всеми «Превосходно». Отличалась хорошей дисциплиной, по отзывам преподавателей – «добрая, отзывчивая и смелая девушка, очень умная и способная». После окончания школы поступила на курсы мракоборцев, в девятнадцать лет стала сотрудницей данного ведомства, вышла замуж за Томаса Марволо Реддла – ее выбор, сделанный в семнадцать лет девушки, в двадцатилетнем возрасте выяснила свое истинное происхождение, с того дня ее жизнь была направлена на помощь младшей сестре, Лили Эванс. Через пять лет после свадьбы родила единственную дочь – Кэтрин Розалина Реддл, следующая валькирия – еще через три года способствовала появлению на свет мальчика, впоследствии ставшего Избранным. Гарри Поттера. – Далее шло длинное описание того, как, кому и в чем она помогала. – В ночь исчезновения Беллатрисы Лестрейндж находилась в доме Лили и Джеймса Поттеров, в Годриковой Впадине. Находясь в соседней комнате, Розалина не успела препятствовать смерти Джеймса Поттера, попытка защитить Лили не увенчалась успехом из-за самоотверженного поступка младшей Эванс, закрывшей собой сына Гарри. Розалина использовала свой Поцелуй валькирии непосредственно перед смертью. После «Поцелуя» срок жизни женщины составил всего пять минут. Розалина, как и ее сестра, защитила собственного ребенка, дочь Кэтрин, так же находившуюся там. Последнее заклинание – «Империус» в адрес Антонина Долохова, пытавшегося убить девочку. Заставив уйти нападавшего, Розалина передала дар дочери и отошла в «приют светлых душ»… Исчезновение Лестрейндж было запланированным актом времени, но поцелуй Розалины разрушил план равновесия. Оживив ребенка, Розалина отдалила сроки финальной встречи Гарри Поттера и Темной Леди. Но лишь отдалила…» – ребенка. Кэтрин она закрыла собой, остался Гарри.

“Он умер в ту ночь, с ними? Нет, Розалина сделала правильно, думаю. Она не могла ошибаться, не такой она была женщиной, по крайней мере, мне казалась”.

«Розалина Реддл похоронена в Годриковой Впадине, на могильной плите по просьбе супруга выбиты слова: «Одна из самых светлых женщин на Земле, воплощение материнства и доброты… Истинная «Несущая жизнь». Розалина Аманда Реддл, лучшая мать и жена. Покойся с миром…»

Последняя запись была о Кэт. Короткая. Учеба, семья. И случай на поле для квиддича, упомянутый как «защита и помощь брату»… Меня убила фраза в конце. «Потенциальная Тезла-Экала».

На следующий день она приехала в школу, с Люпином и Гарри, на день раньше остальных. Рассказав Кэт о прочитанном, я не смог сказать о том самом «потенциальная Тезла-Экала». Если это так, то в будущем меня ждала ранняя и бездетная смерть… Я уже привык к постоянной опасности, меня уже не пугает возможность смерти. Только было страшно за нее, ведь она счастлива со мной, любит меня. Но было и кое-что странное. Вечером надпись «Тезла-Экала», утром «Великая Валькирия Совета Десяти», это не одно и тоже… Что-то изменилось в планах времени? И что? И как можно изменить раз и навсегда написанное? Вопросов было много, но на них-то ответы я точно не мог получить, хотя это зарождало крохотную надежду…

Мы были в Косом Переулке, когда поссорились впервые. Я пригласил ее пообедать, якобы для обсуждения вопросов ее работы ассистентом. Потом Кэт уговорила меня пройтись с ней по магазинам. Мне оставалось лишь хранить серьезность, звать ее «мисс Реддл» и горько вздыхать. Мне лично книги были не нужны, я после недели чтения устал и хотел отдохнуть. Ингредиенты все тоже имелись в наличии. Если только пергамент и чернила стоило купить…

– Вот черт, – Кэт порылась в сумочке, заплатила за ингредиенты, в первом же магазине, и объявила: – идем в банк, у меня деньги кончились… Мало было.

В Гринготтсе Кэт показала ключ от ее сейфа. Ее потому, что оформлен он был на имя «Кэтрин Розалины Реддл»… А у Томаса Реддла другой. И у Поттера. Это сколько же у них места под деньги? Но когда этот самый сейф открылся, мне захотелось провалиться под землю. Деньги, деньги, деньги… Больше серебро, но битком, у меня, наверное, столько за год зарплата плюс вознаграждения Министерства…

“А что ты хотел, Сев? Она дочка замминистра, конечно, не бедная девочка… Так что ж тебя так коробят ее финансы?” – заговорил внутренний голос. – “А как ты для нее опасен, помнишь? Бывший Упивающийся Смертью… Помнишь… Так вот и успокойся насчет денег, это мелкая проблема!”

Да, это была минимальная из проблем. Я, конечно, не богат, но прокормить любимую женщину и обеспечить хотя бы часть, большую, ее потребностей я смог бы. Но вот возраст… Меня все время угнетало то, что она была так юна. С подозрением на нас косились в кафе, хотя мы играли роли профессора и его ассистента. Реддл просто убил бы меня, «козла старого», если бы только узнал. Дамблдор смущен был тем, что мы слишком различны с ней возрастом. Кэт еще склонна была тогда озорничать, пусть отвечая за себя, но тем не менее… Достаточно вспомнить ее снежок, пущенный в меня на прогулке. Ради игры и в шутку. Эмоциональна, непосредственна, жива…

“А я? Необщительный, серьезный, холодный… Я вообще не помню, играл ли я когда-нибудь во что-нибудь так же беззаботно как Кэт в те самые пресловутые снежки. Умная девочка, но все же девочка… И я… Зла не хватает и слов”.

– Северус, что случилось? – прошептала она мне на ухо на улице. Я пожал плечами:

– Ничего, все нормально…

– Ну я же вижу. Это из-за Гринготтса, да? Я знала, что тебя это смутит, – уголки губ опустились, по щеке скатилась слезинка. – Просто мне учебник испортили, надо новый покупать, а не хватило… – она замялась. – Ну…

– Денег. Называй вещи своими именами. Я не нищий, – неожиданно холодно прозвучали мои слова.

– Конечно нет. И мне абсолютно все равно, сколько ты получаешь. И сколько у тебя есть… Правда!

– Зато меня смущает тот факт, что я не смогу обеспечить тебе такие же условия, как твой отец… А еще меня смущает разница в возрасте, Кэт, это неважно. Мало ли что кого смущает! – я говорил спокойно, не намекая ни на какие разрывы или прочее. Просто хотелось показать, что эти условия не пугают меня. Не вышло…

– Мне плевать на эту разницу, хотя нет… Мне это нравится! Мне с тобой интересно и легко, и насчет денег ты ошибаешься! Я могу есть… не знаю… хлеб и воду, работать ночами. Но при этом буду счастлива, понимаешь? Потому что буду, – на нас оглянулся какой-то прохожий, я отвернул лицо, Кэт убавила голос, – с тобой! Я тебя люблю и мне все равно вот это все…

– Кэт, я просто высказал свои мысли и все, я тоже не собираюсь отказаться от тебя…

– Давай тогда вернемся к прошлому году… Когда мы были учитель и студентка. И никого ничто не смущает, правда? Как считаете, профессор? Или точнее профессор Снейп, уж простите фамильярность!

– Кэтрин, перестань. Ты сама спросила, я ответил. Да, наверно не надо было это говорить, но милая…

– Мисс Реддл! И мне пора, отпустите! – выдернув руку из моей руки, она убежала в один из магазинчиков, откуда через камин, как мне сказал продавец, когда я последовал за ней, ушла в школу. К Люпину.

За ужином Кэт демонстративно отвернулась, отходила, стоило мне подойти. Так длилось весь вечер.

А ночью… Я смотрел на огонь в камине, думая, что делать. И вдруг две руки обняли меня за шею.

– Северус, прости. Я наговорила гадостей, знаю. Прости, я тебя очень люблю и не хочу терять… Никогда…

– Не веди себя так. Это признак детскости, а ты взрослая женщина практически. Слушай, когда тебе говорят, хорошо? – я не торопился ее обнимать. Кэт села мне на колени и прижалась.

– Мне и впрямь не важно ни то, сколько у тебя денег, ни твой возраст… Пообещай мне только одно, что никогда не предашь меня, и будешь рядом.

– Не обещаю рядом, но не предам, обещаю…

– Я верю, – Кэт прижалась ко мне, я осторожно обнял ее в ответ. Она почти ребенок, ее можно простить, можно. Я вдыхал запах ее волос, чувствовал тепло ее тела. А где-то в глубине меня жило воспоминание о том, что она может стать «Тезла-Экалой».

“Нет, я буду делать все, чтобы жить, ради нее…”

“Только через мой труп!” (Кэтрин)

Начались занятия в школе, теперь мы с Северусом виделись немного реже – мое расписание стало загруженнее из-за прибавленного часа с профессором МакГонагалл и еще одной тренировки в неделю. Более того, в конце января Блэка видели в Хогсмиде, и я старалась быть рядом с Гарри почаще. Я верила Блэку, но появилось нехорошее предчувствие…

В начале февраля папа узнал о нас с Северусом, был огромный скандал. Отец орал, что отправит Сева в Азкабан, а меня вышлет в закрытую школу для девушек в Испании. И только вмешательство профессора Дамблдора спасло нас от экзекуции. Их разговор был долгим, после него отец заявил, что если только с моей головы упадет хотя бы волос по вине Северуса, то того ждет тюрьма по статье за совращение несовершеннолетней. Тогда, во время скандала, отец единственный раз в жизни ударил меня. По лицу. Северус был рядом, его глаза сузились, в руке появилась палочка, на лице читалась ярость. Я впервые видела его таким, надо признаться, испугалась… Отец тоже схватился за палочку, они готовы были явно убить друг друга. Опять же нас спас Дамблдор. Он встал между мужчинами и стоял до тех пор, пока оба не убрали палочки.

– Вы отвратительны мне, мистер Реддл, – бросил Северус тогда. – Вы посмели ударить собственного ребенка прилюдно, взрослую девушку притом. Вы напоминаете моего отца этим, а он был препоганейший человек. Идем, Кэтрин, – я подошла к нему, обижаясь на отца. Он всегда орал при условиях, выводящих на злобу, и несдержан был на язык. Но ударить… Это было слишком…

Нам не запретили встречаться, но после этого скандала остался осадок. Как отец узнал, я поняла быстро. Нас с Северусом нечаянно сдал Гарри. На вопрос нагрянувшего с проверкой отца о том, где я, Гарри сказал, что я на свидании. Он-то так в шутку называл мои «ассистентские часы» у Сева. Гарри близок был к истине, даже не подозревая об этом… Поскольку в то время еще ни он, ни Гермиона, ни отец, ни кто бы то ни было еще, кроме Дамблдора, не знали о наших отношениях. Может, догадывался Римус, но он бы не стал рассказывать отцу то, в чем не был бы точно уверен. Гарри же не слишком удачно пошутил.

А папа спросил только с кем свидание, сопоставил что-то в голове и ринулся к нам. Не застал, но, тем не менее, пришел к выводу, что обстановка не рабочая явно. И началось… На шум прибежал Малфой, которого я и послала за директором. Драко привел профессора Дамблдора вовремя. Всего только полетело что-то типа «Экспеллиармус» в сторону Сева и «Протего» последнего…

Настал март, за ним апрель, я выиграла матч с Равенкло, Гарри победил Седрика Диггори. Оставался повторный матч через неделю: Гриффиндора и Равенкло. А в середине мая будет игра Слизерина и того, кто победит в этой игре. То есть Слизерин и Гриффиндор, конечно. Метла Гарри была найдена на следующий день после его падения, цела-целехонька. Правда, перед официальным нахождением я неофициально пела у Хагрида в хижине примерно час… Поэтому и цела.

В конце февраля Блэк пробрался в замок, нас, учеников, две ночи держали в Большом зале, Сириус напугал Рона Уизли, ножом разрезав полог его кровати. Мне было интересно узнать, как Бродяга пробрался через дементоров, но откуда я могла? Римус на мои вопросы тоже сказал, что не знает.

– Кэт, а ты знаешь про тайные ходы в школе? – уже в апреле я проходила по коридору третьего этажа, когда меня окликнул Гарри, и я подошла к брату. А тот показал мне свиток пергамента. Пустой. Я недоуменно посмотрела на Гарри, тот улыбнулся и развернул свиток, постучал по нему палочкой и произнес:

– Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость…

На пергаменте всплыла карта Хога со всеми людьми, они двигались – ходили.

“Карта Мародеров! Джеймс мне рассказывал о ней в детстве. Рем потом сказал, что там и потайные ходы были, но их закрыли потом. А если не все?”

– Вот, вот и вот – работающие ходы, я проверял. – Гарри показал на три места. – Этот ведет в Визжащую Хижину. Как ты думаешь, Блэк мог по нему пройти? Хижина вне зоны запрета на трансгрессию…

– Вполне мог, не знаю, почему Римус это не предположил. Дай посмотреть, – я листала карту, вглядываясь в имена. Северус гулял этажом ниже, патрулировал коридоры. Профессор Дамблдор у себя, Рон Уизли в гостиной Гриффиндора, а вот и пятый этаж, что я пропускаю-то? Я взглянула на карту и сердце заледенело. – Гарри, отдам потом! – я помчалась к Римусу, но сначала спустилась на этаж и подошла к Северусу. – Северус, пройди к профессору Дамблдору, я сейчас. Срочно!

Через пятнадцать минут мы все были у директора. Я развернула карту, Римус был приятно удивлен, он считал, что она пропала. Северус взметнул брови, бросив взгляд на Рема, Дамблдор вообще был восхищен. А вот мне уже двадцать минут как не было весело.

– Смотрите, – я следила и знала, где он. Ткнула в кабинет на шестом этаже. – Видите?

Лица мужчин мгновенно изменили выражение… Шок и непонимание теперь были на лицах всех троих.

– Он же погиб! – воскликнул Римус. – Или нет?

– Римус, ты не хуже меня знаешь, что Карта не врет никогда… Питер Петтигрю жив и он в замке! – я покачала головой. – В конце концов, кто из нас ее создатель?!

– Но это невозможно! Его давно поймали бы. Или он проявил бы себя, – заметил Северус. Римус задумался. И потом поднял глаза, наши взгляды встретились. Я поняла все – анимагическая форма, Петтигрю-крыса… С одним пальцем и живет у Уизли семь лет… Короста! Вот только она пропала в марте… Рон сказал, что ее съел Живоглот Гермионы…

– Ты думаешь о том же, что и я? – спросил Римус. Я кивнула.

– Я даже знаю эту крысу, и ты ее знаешь… Короста.

– Крыса Уизли? – удивленно спросил Северус. Я кивнула. – Ничего себе дела… Помогает старому дружку Блэку небось.

Но когда мы с ним вышли, Северус остановил меня.

– Если Петтигрю жив, то это он, и предал Поттеров и все остальное. Мне просто выгоднее быть для Гарри и компании врагом, потому что то, что я делаю ради их спасения, выглядит злом для них. Но перед тобой притворяться я не буду. Я думаю, скоро все выяснится, и возможно мы поймаем Петтигрю и Блэка оправдают. Выше носик, Солнышко! – убрав прядку моих волос с моей же щеки, он шепнул мне на ухо: – Петтигрю всегда был большой «крысой», поэтому верю безоговорочно, ты доказала, что он жив… Но не бойся, тебя и Гарри он тронет только через мой труп.

– А вас – через мой, – улыбнулась я в ответ.

Бегство Петтигрю (Снейп)

Пятнадцатое мая стало одним из поворотных дней нашей истории. В этот день состоялся матч Слизерин – Гриффиндор. Я до последнего сомневался в том, что Кэт не поддастся брату. Но, тем не менее, снитч она схватила первой.

– Северус, что это с вами? – недоуменно спросила профессор Вектор, заметив, что я не свожу взгляд с ловца моего факультета. Кэт прирожденный ловец, с детства на метле… Отчего-то это зрелище меня завораживало…

– А что со мной? – повернулся я к ней.

– Вы же не любите квиддич, а тут и на игру пришли, и глаз с поля не сводите. Странно…

– Отчего же, это вполне нормально. Захотелось матч посмотреть, бывает и такое, – безмятежно заметил Люпин, сидевший за Вектор. Хотя с февральского скандала он все знал. Тогда я нарвался на неприятность в лице Тома Реддла, уволившего (добившегося увольнения, верно, но не суть) меня из Министерства. Доходы резко сократились, Дамлдбор увеличил зарплату, но полностью министерские премии это не покрыло.

– Ну ладно, конечно, – нумеролог обратила взор на поле, где самое захватывающее противостояние было между Гарри и Кэт. Оба ловцы, оба с детства играли, брат и сестра. Но игру выиграл все же Слизерин, со счетом 200 – 60. Кэт на считанные секунды опередила Гарри за счет опасного финта или как там это называется…

Фото с Кубком и командой, и Кэт обнялась с братом. Только что соперничали, а теперь уже весело смеются и держатся за руки. Их отношения всегда приятно удивляли меня – я никогда не видел, чтобы младший брат так любил старшую сестру. Поттер этого не выражал, но это было видно. По глазам, с теплом смотревшим на Кэт. А та относилась к нему с почти материнской любовью.

После игры Кэтрин пробыла со мной около получаса, и ушла к Люпину – праздновать победу с ним и трио – Поттер, Грейнджер и Уизли. А еще они собирались идти к Хагриду – это был день казни его гиппогрифа. Который еще в начале года напал на Малфоя-младшего. Ну и старший добился казни животного. Хотя, по словам Кэтрин, Малфой виноват был сам. А ей, в свою очередь, рассказали Поттер, Грейнджер и Уизли…

Через час я принес Люпину зелье – было полнолуние. Никого не было, ушли впятером. На столе лежала та самая карта, по которой Кэтрин показывала Петтигрю. И на ней… Я ради интереса листнул на изображение двора, а от замка к Гремучей Иве стремительно летели две пары ног. «Кэтрин Реддл» и «Римус Люпин»…

Визжащая Хижина! Поставив зелье на стол, я поспешил туда, с нехорошим предчувствием. Через пятнадцать минут я уже был в туннеле, Ива остановлена, слышались голоса.

– Ты их предал! – звонко произнес голос Гарри.

– Нет, но я все равно что убил их, я виноват в смерти Джеймса и Лили, да… – хрипло звучал мужской голос, что-то вроде баритона. Хрипло и устало. Сириус Блэк…

– Гарри, прекрати! Ты можешь выслушать?! – зазвенел голос Кэтрин.

– Он сам сказал, что виноват!

– Да, потому что не подумал о том, что их может предать другой человек! И он сейчас здесь!

– Я? – промямлил Уизли. Я подошел уже к двери той комнаты, где находилась “честная компания”.

– Да не ты, твоя крыса, – судя по тону, Блэк отмахнулся.

– Короста? – у него их что, много?

– Это Питер Петтигрю, Рон! – Люпин тоже тут. Отлично. Секунду спустя, распахнув дверь, я приближался к Сириусу Блэку. Длинные спутанные грязные волосы, худой, можно сказать тощий, в изношенной одежде… Глаза полыхнули при виде меня, но вид изможденный. Азкабан…

– Сириус Блэк, какая встреча! – усмехнулся я. – Я мечтал тебя поймать… А уж как тебя заждались дементоры… – моя игра была рассчитана на одного зрителя – Петтигрю. – Даже поцелуют…

– Сидел бы ты лучше со своими пробирками, Нюниус, – зло бросил Блэк.

“Он не знает, что это игра, никто кроме меня и Кэтрин не знает этого…” – успокаивал я себя, чтобы держать себя в руках.

– Северус, ты, как всегда, захотел узнать больше, опоздал и делаешь неправильные выводы. Позволь мы тебе объясним, – пытался успокоить меня (или Блэка?) Люпин.