Текст книги "Поцелуй Валькирии. Школьные годы Кэтрин Реддл (СИ)"

Автор книги: Астромерия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

========== Наказание ==========

От третьего лица

Стоял теплый, сентябрьский день, Кэтрин нехотя шла на урок зелий – она с большим удовольствием погуляла бы, нежели видеть своего декана… Но выбора у нее не было. Ловец команды Слизерина и староста факультета не может прогулять урок собственного декана без видимой причины. А причины, собственно, нет…

– Добрый день, курс. Садитесь, – занятия у шестого курса Слизерина Снейп вел отдельно, в более мягкой форме, чем всегда. Девушка с густыми темно-каштановыми волосами села на свое место, достала учебник и демонстративно ушла в чтение. Это продолжалось уже с начала учебного года и причину такого поведения профессор не понимал – Кэтти была лучшей ученицей по предмету, да вообще по всем… И тут…

– Приступаем. На прошлом уроке мы разобрали зелье, которое сегодня вы варите, – группа принялась за работу. Кроме Кэтрин. Она сдала зелье еще на прошлом занятии и, по всей видимости, решила на этом уроке отдохнуть, – мисс Реддл, вы можете сварить что-то посложнее… Скажем, Сыворотку Правды, я дам вам рецепт.

– Я охотнее сварю яд… Попробуете потом на действенность? – не поднимая глаз от книги, ответила Реддл. В классе воцарилась тишина – она рискнула перечить Снейпу, которого все боялись. И все ждали, чем это кончится.

– Мисс Реддл, вы забываетесь. Я преподаватель и мне решать, что вы будете варить. А чтобы вы это вспомнили – после уроков ко мне в кабинет. Будем выполнять исправительную работу…

– Ага, уже пришла. У меня тренировка по квиддичу, если я ее прогуляю – меня выгонят из команды. А если меня выгонят, то матч с Пуффендуем мы проиграем, поскольку запасной ловец ловит снитч так же, как табуретка мух. Приятная перспектива? – Кэт встала, начиная собирать вещи, – а мне как-то наскучило сидеть просто так. Будет новое зелье – приду… Всего хорошего, профессор! – Кэтрин собралась было уйти, уже подошла к двери, но…

– Колопортус! – почти лениво произнес Снейп, направив палочку на дверь. – Вернитесь на место и приступайте к работе. В шесть часов придете на отработку.

– Я не хочу тут сидеть вечером. Есть дела поинтереснее! – с легким вызовом бросила девушка. Она лгала… Она дорого готова была заплатить за то, чтобы сидеть тут вечером. Но единственный способ – наказание, и она его добилась.

– Милочка, я старше и статус у меня повыше. Слушайтесь! – улыбнулся уголками губ Снейп. Кэтти вздохнула, сев на прежнее место. Но демонстративно не делала весь урок ничего. Слова о статусе ее мало волновали. А вот о возрасте… Он ведь прав, он старше на восемнадцать лет… Однако ничего поделать с собой девушка не могла. Но неужели он ничего не замечает?

– Бесчувственное бревно! – вырвалось у девушки. Снейп прищурился.

– Это в мой адрес?

– Да… – Кэт отвернулась, чтобы скрыть стекавшую по щеке слезинку.

– Завтра в пять вечера второе наказание… – Кэт была даже рада. Два вечера подряд провести здесь. Прогресс! – За оскорбление преподавателя! – Снейп бродил между столами, наблюдая за процессом варки. А Кэтрин все еще пыталась читать учебник, но строчки расплывались из-за слез на глазах…

Кэтрин

После последней пары началась скука. Я обожаю Хогвартс за то, что именно здесь познакомились мои родители – мама была выпускницей, а папа заехал по делам. Но мне здесь иногда скучно… Хотя сейчас все изменилось для меня. Валькирии влюбляются только раз, и мама влюбилась в отца. Обычно чувства валькирии взаимны – мы обязаны передавать свой дар, чаще всего это делается по наследству… Дочери, внучке, иногда правнучке. Так и мне самой дар достался от мамы, и обычно так и делается. Но в моем случае это невозможно, скорее всего. Прошлым летом у нас гостили мой крестный – Римус Люпин, и Северус Снейп. Точнее, Римус у нас практически живет, а Снейп именно гостил. В последнего меня угораздило влюбиться. Но я не могла не знать о том, что он всю жизнь любил Лили Эванс – мою же тетю, как ни странно. Валькирии видят отношения между людьми, на интуитивном уровне. Более того, когда-то давно мама, помнится, лично рассказывала мне об этом. А она это знала из первых уст. Мама была старшей дочерью Эвансов, но им солгали что девочка умерла при родах, а маму сделали валькирией. Она только в двадцать лет узнала правду о себе. Я даже видела ее приемную сестру, Джессику, с которой мама поддерживала приятельские отношения. И знала семью второй маминой приемной сестры. Но это было давно…

На Зельях я вела себя чересчур дерзко, но меня до сего дня прощал преподаватель. Я ловец Слизерина, староста факультета, отличница и гордость школы. Но даже терпение Снейпа имеет предел. И оно лопнуло.

Тренировка прошла для меня привычно – ощущение того, как теплый ветер ласкает твое лицо, развевает волосы… И те секунды, когда в твоей руке оказывается маленький трепещущий снитч – незабываемы, но их нельзя выразить словами. Бесконечное счастье и восторг…

– Кэтрин Реддл, спустись с небес на землю! – я покорно приземлилась рядом с командой, сжимая метлу в руке. Интересно, который час? У меня уроки и кроме того в шесть идти на отработку к… профессору Снейпу… Да, так проще его звать… Не так больно от осознания безнадежности моих чувств.

Часы пробили шесть, я попрощалась с Гарри, с которым обещала поболтать вечером, но получила наказание, посему встреча с кузеном была коротка, а вечером в общей гостиной мы уже не пересечемся – мы учились на разных факультетах. Я слизеринка, а он гриффиндорец.

– Добрый вечер, профессор, – начала я, прибыв на отработку наказания. Снейп поднял голову от свитка пергамента, который читал. На секунду прищурил глаза, на черной радужке которых отражалось пламя свечи. И его тонкие губы исказило некое подобие улыбки.

– Мисс Реддл почтила меня своим присутствием? Я уж думал, вы решили, что наказание с вас снято… Вы опоздали почти на пятнадцать минут, Катрин.

– Кэтрин, профессор.

– Что? – недоуменно спросил Снейп.

– Меня зовут Кэтрин, а не Катрин. Это разные имена. Приношу извинения, я задержалась с братом…

– Беседа с мистером Поттером не является уважительной причиной задержки, мисс Реддл, вы это знаете… – Снейп подошел ко мне совсем близко в процессе этой реплики. Пришлось сделать глубокий вдох, поскольку я почувствовала, как щеки заливает густая краска.

– И все же я имею право общаться с братом тогда, когда считаю это нужным, профессор.

– Это да, но все же… Следует учитывать обстоятельства. Но перейдем к наказанию. Вы проверите работы первокурсников. Если не заметите ошибку, а я, проверяя уже ваши комментарии, замечу – минус балл Слизерину… И если таковых ошибок будет много – еще один вечер наказания. Держите! – с этими словами Снейп протянул мне множество свитков и указал на одну из парт. – Приступайте, мисс Реддл… – я взялась за работу, изредка украдкой поглядывая на него. И думая, что бы мне такого сделать, чтобы заслужить наказание побольше и чуть посерьезнее. Общение даже на таком уровне приносило мне некоторое облегчение. Но внезапно мне захотелось пить. На полке стоял графин с водой, я попросила разрешения, налила в стакан немного воды и сделала глоток. На вкус вода была самой обычной. Я проглотила… И почти мгновенно провалилась в темноту.

Снейп

– Профессор Снейп, можно попить? – раздался в тишине кабинета голос Кэтрин. Я кивнул и указал на графин с водой:

– Да, можно. Стаканчики бумажные, там, рядом с графином.

Через несколько минут послышался безошибочный звук падения тела на холодный камень пола, я обернулся. И почувствовал ужас – Кэтрин явно находилась в бессознательном состоянии, но что его вызвало? Схватив графин, я сделал всего лишь вдох… Пахло явно не водой… Какой-то яд? Времени размышлять не было, по телу девушки прошла легкая судорога – признак того, что она довольно сильно отравилась чем-то. Приняв меры, то есть осторожно вложив за щеку Кэтрин безоаровый камень, я перенес пострадавшую в кабинет, где опустил на диван. Раздался слабый стон.

– Что случилось? – следовало помочь ей сесть, и уже потом объяснить.

– Ты отравилась, видимо в воду случайно попал яд. Не волнуйся, я определю, что именно там было, и выдам соответствующее противоядие, хотя и безоаровый камень помог.

– Я не могла отравиться разбавленным ядом! – Кэтрин попыталась вскочить на ноги, пришлось применить силу, чтобы удержать ее в положении сидя.

– Я ведь не стал бы ставить яд на полку под видом воды, верно? – Кэтрин кивнула. – А кроме меня кто в Хогвартсе работает с ядами?

– Студенты старших курсов… – улыбнулась девушка. В этой улыбке промелькнуло что-то слабо знакомое. На секунду мне показалось, что ее волосы отливают рыжиной…

“Невозможно! Но… Какое все же сходство… Нужно отвлечься!”

– Посиди спокойно, я найду противоядие. И отведу тебя к мадам Помфри, на всякий случай… И раз уж ты пострадала, сниму наказание… Еще хорошо, что я тебя одну не оставил, а ведь собирался уходить…

– Как? – я непонимающе обернулся на этот почти вскрик. Кэтрин заметно побледнела.

“Неужели ей все же стало хуже?”

– Мне иногда тоже нужно побеседовать с другими профессорами. Как ты себя чувствуешь?

– Уже лучше… Но голова кружится… Поможете встать? – я протянул девушке руку, осторожно придержал, пока она вставала. И тут…

– Северус, нехорошо не сдерживать обещание, мне пришлось отложить де… – Дамблдор осекся на полуслове. А что он должен был думать при виде того, как я почти обнимаю студентку, взяв ее за руку? Притом даже не в классе, а в личном кабинете. – Что тут происходит?

– Я отравилась, профессор оказывал мне помощь… – отстранившись от меня, пробормотала Реддл.

– Я вынужден буду сообщить вашему отцу, мисс Реддл. – Дамблдор покачал головой. Мда уж, вот так дела… Томас Реддл меня слушать не будет. Упечет в Азкабан за приставания к его дочери. Милая перспектива, конечно же.

– Я думаю, не стоит, профессор Дамблдор, по таким пустякам тревожить отца. Все ведь обошлось, верно? – с ангельским выражением лица осведомилась слизеринка. Я невольно улыбнулся, взглянув на Кэтрин. Все же сходство есть. Неуловимое, но в чем-то есть… Сходство с Лили.

– Под ответственность мисс Реддл, – Альбус увел девушку в больничное крыло. А я, выйдя в коридор и поднявшись наверх, подошел к окну, глядя на опушку Запретного Леса.

“А если бы не зашел Дамблдор, могло бы произойти что-то запретное? Нет, не могло. Кэтрин очень ответственная девушка, а я прекрасно осознаю разницу между нами. Она, прежде всего, студентка, а я преподаватель. И для того, чтобы что-то такое случилось, надо, чтобы она как минимум мне нравилась. А этого точно нет. Сомнений быть не может, так как я люблю другую женщину”.

Вопрос – люблю ли? – не возникал…

========== Песня Валькирии (Снейп), Отработка до конца семестра (Кэтрин) ==========

С момента, когда Кэтти отравилась, прошло две недели. Завтра должна была быть игра Слизерина с Пуффендуем, я просил ее перенести – Кэтрин не слишком хорошо себя чувствовала после больничного крыла, где провела целые сутки. Но матч не отменили и другой день не назначили…

Последней парой в пятницу у меня был третий курс. Гриффиндор и Слизерин. Значит, опять на моем уроке будет сын Лили и Джеймса. При мысли о Гарри я непроизвольно поморщился – вылитый отец, а я отчасти из-за этого его терпеть не могу…

– Вот завтра будет круто! Кэт уже оправилась, представляешь, как она схватит снитч на своей новенькой «Молнии»? – на весь класс разглагольствовал Рон Уизли, когда прозвенел звонок. Он обращался к Гермионе, размахивая руками и что-то доказывая… А на лице Грейнджер читалась скука – она не явно не слишком-то любила квиддич… Вкусы бывают разные, я например тоже его не люблю. Поттер дописывал конспект. И я решил прийти на помощь тем, кто особо не интересуется завтрашней игрой. А заодно и подпортить неплохие оценки Поттера, задание-то он явно не доделал.

– Мистер Уизли, звонок прозвенел. Поттер, сдавайте работу в той стадии, в какой она готова – на что наработали, то и получите… Сегодня мы проходим обжигающее зелье, оно вызывает сильные ожоги. Следующим зельем будет лекарство от этих ожогов. План на доске, страница учебника номер двадцать. Приступаем!

Застучали ножи, забурлила вода… Я медленно прохаживался по классу, проверяя зелья в котлах. Минут через десять-пятнадцать стало понятно, что сварить его нормально никому не удастся, хотя мы его подробно разбирали два урока. Придется провести дополнительный урок по теме. Если меня не выручит Грейнджер и не сварит хотя бы нечто похожее. Тогда я просто скажу всем остальным, что они – стадо баранов, обычно приходящее на мои уроки, и перейду к новой теме. Подробнейший план, буквально по малейшему движению, и даже это они не могут на третьем курсе.

“Пожалуй, неудачнейший состав за всю мою карьеру. Может, проводить с этим курсом уроки попроще?”

Но эта мысль при взгляде на котел Лонгботома вылетела из головы… Зелье ядовито-желтого цвета начинало подниматься, готовясь выплеснуться, напоминало оно по свойствам больше кислоту, а не то, что я велел сварить… Мелькнула мысль о том, что это лучше убрать на стадии изготовления, Лонгботтом все равно ничего путного так и так не сварит. За третий год я в этом уже убедился, способностей к моему предмету – никаких, что вполне даже возможно. Ни один предмет не дается всем и каждому, везде есть свои неудачники и свои преуспевающие. Например я совершенно не умею сидеть на метле и полеты мне поставили пройденными, по всей видимости, из жалости.

– Экску… – договорить я не успел – зелье выплеснулось, заливая парту, брызги разлетелись во все стороны, послышался визг, крики, началась паника, а парта таяла на глазах. Он что сварил такое?!

– Отведите его кто-нибудь в больничное крыло, встаем, собираемся и свободны! Не забудьте опустошить котлы. Закончим в другой раз… Свободны! – надо выставить эту двадцатку за дверь, разобраться с Лонгботомом и восстановить ущерб – половина парт стояли с дырами, одна вкупе с котлом растаяла… А на него это зелье вполне могло попасть…

– Тише, тише, выходим, все хорошо, без паники, – послышался звонкий молодой голос. Я поднял глаза на дверь – Реддл вывела Невилла и вернулась в класс… – Профессор, я все исправлю, не ругайте его. У него сильный шок! Я могу спеть? Это никому не мешает? – она оглядела оставшихся. А остались пятеро – я, троица Поттера и его друзей и Драко Малфой. Чего надо было последнему – я понятия не имел. Но это было и неважно.

– Нет, не мешает, давай! – За всех ответила Грейнджер.

“Ай умница! Никого не спрося, она все решила…”

Я усмехнулся про себя, думая, что в такой обстановке песня прозвучит как-то глупо.

Раздались чарующие звуки песни без слов – нечто вроде песни феникса, только еще красивее и очаровательнее. И это пела Кэтрин, и только теперь до меня дошло, что это песня валькирии. Парты зарастали опять же на глазах, котел на парте Невилла снова появился, дыры в стене, куда попала “смесь” Лонгботтома, закрылись. И я не сомневался, что он сам пришел в себя. В душе поднималось необъяснимое счастье и покой, складывалось ощущение полета…

Внезапно песня оборвалась и я вернулся с небес на землю, слегка смутившись. Но никто моего улета в мир воображения не заметил. Со всеми ведь происходило то же самое.

– Гарри, Рон, идите, все уладилось, я скоро к вам присоединюсь. Драко, к тебе приехал отец, он в общей гостиной. Иди! – четверка покорно скрылась за дверью. Кэтрин обернулась ко мне.

– Я знаю, кто меня отравил и подмешал лишний порошок Невиллу. Это Кристиан Смарт, шестой курс Гриффиндора. Мы с ним крепко повздорили и он так мне мстит. Он сам признался… А Невиллу у него случайно получилось подкинуть, он хотел Гарри. Так что Невилл тут ни при чем. С Кристианом говорит папа, все в порядке… Всего хорошего! – она улыбнулась. Я вдруг заметил, как она выросла – из первокурсницы, робко поднимавшей руку на парах, она превратилась во взрослую красивую девушку. Так быстро или это было постепенно? Странно, я не замечал перемен.

– Спасибо, Кэтрин. До свидания! И удачи завтра на игре…

– Вот завтра и пожелаете. До свидания, профессор! – легкая улыбка мелькнула на ее губах и она ушла. А я стер с доски план и отправился к Помфри – узнать как себя чувствует Лонгботтом.

Кэтрин

– Счет Тридцать-ноль, в пользу Пуффендуя… Реддл сегодня явно не в форме, Слизерин впервые за вот уже четыре года может проиграть в матче не Гриффиндору… – доносилось до меня. Я стиснула зубы, сильнее сжав рукоятку метлы – я все равно выиграю, я поймаю снитч раньше Диггори, чего бы это мне ни стоило. Кружилась голова – дозу яда Смарт сыпанул ударную, Римус вообще собирался отправить меня в клинику святого Мунго, так как я все еще не могла отойти от отравления. И я сказала крестному, что если мы проиграем – я поеду в клинику. Я туда не хотела и просто обязана была выиграть матч.

Снитч летал над трибунами, низко. И дразнил нас с Седриком, приподнимаясь и вновь опускаясь к самым головам сидящих на скамьях зрителей. Наконец мои нервы не выдержали на счете пятьдесят-десять… Седрик даже не сразу понял, что я увидела снитч, так резко «Молния» рванула к мячику. А девочки на верхней трибуне в ужасе завопили. Зря боятся, я не врежусь. Джеймс, отец Гарри, всегда говорил, что я прирожденный ловец. Вот и представился шанс это доказать…

Через несколько секунд правая рука взметнулась вверх, левая уверенно направила рукоятку метлы в центр поля, вниз. И, едва встав на ноги, я устало и победно крикнула заветное «Снитч». Мяч трепетался, я отдала его мадам Трюк и присела на траву. От высоты и резких пике голова кружилась еще сильнее. Но мне с каждым днем становилось все лучше, я даже спокойно и без тошноты ела сладкое последние два дня.

“И Люпин меня никуда не пошлет, мы договаривались…”

– Пятьдесят – сто шестьдесят. Умничка, спасла команду! – меня обняла капитан, весело улыбаясь. Я выдавила из себя улыбку:

– Он низко летал, я поймала бы раньше. Вы что-то пропускали их голы…

– Бладжеры. У них охотники злобные какие-то. Меня чуть с метлы раза три не сшибли. Ты как? – голос семикурсницы Памелы, нашей нападающей и капитана, стал заботливым. Значит я плохо выгляжу. Нехорошо это, Римус уже идет… Вместе с Гарри.

– В норме, – я встала с земли, – голова кружилась немного. Но прошла, ты иди, поздравь ребят. А я с братом обнимусь… – Памела кивнула и ушла.

– Кэтрин, мои поздравления! Ты совсем как Джеймс, над трибунами пролетела низко и никого не зацепила. Гарри, учись у сестры, твой папа играл так же, – Римус пожал мне руку, в то время как Гарри обнимал, пытаясь, наверно, задушить.

“И это после всего, что я для него делаю? Неблагодарный!”

– Кэт, ты супер! Я в восторге! – я улыбнулась. Гарри тоже прирожденный ловец, хвалит скупо, но приятно.

– Спасибо, брат. Пошли в школу? Я что-то подустала.

– А как насчет клиники… – я перебила Римуса, зная, что он скажет.

– Мы договорились уже! Я победила и в Мунго не поеду! Это мое последнее слово. Рим, слушай, а сегодня часом не полнолуние?

– Часом оно завтра, а что? – Прищурился крестный, оглядевшись кругом, – зелье мне Снейп уже варит, никого я не трону…

– Да нет, просто я хотела у тебя поспать, выспаться. Меня Лаванда с Амели уже достали, они до часу ночи обсуждали что-то там про своих парней. Я уже хотела сказать «Силенцио»… Но побоялась скандала.

– В следующий раз скажи, оправдаем, – улыбнулся Гарри. – Но Римус же может переночевать в хижине, правда? Одну ночь! – Гарри состроил Люпину жалобные глазки. Крестный покачал головой:

– Нет, в Хижину я не пойду. Лягу на диване. Но! Ты приходишь когда девочки лягут, утром я тебя разбужу. И если нас застанут – сама оправдываешься, ясно?

– Римус, кто застанет? – возвела я глаза к потолку холла, в который мы уже зашли. Студенты обсуждали игру и того, что я зову преподавателя Защиты по имени, никто не замечал. – Профессор Дамблдор все знает, папа тоже. Ты мой крестный, в конце концов!

– Ладно, идет! Но девочек предупреди, если они в курсе того, кем я тебе прихожусь. А то мало ли…

– Дормитории шестого курса никто не проверяет. Но я скажу, ладно уж. Буду после ужина! – я ушла переодеваться и делать уроки. А вечером пришла к Люпину. Где мы до полуночи вспоминали маму и их друзей, шутили друг над другом. И в целом весьма весело провели несколько часов. Но в полночь Римус отправил меня спать, я залезла под одеяло и сняла джинсы, навесив их на спинку кровати. Римус вздохнул, устроившись на стареньком диванчике в соседней половинке комнаты, за маленькой ширмочкой.

– Что ты со мной делаешь, Реддл? Кровать отобрала, одеялку тоже. Вот зачем я только согласился тебя крестить?

– Наверно потому, что я хорошая. Ладно, давай спать, – я укуталась в одеяло и уснула. Спала спокойно, сны не снились. А потом почувствовала, что кто-то теребит меня за плечо.

– Римус, отстань, сегодня воскресенье! – я повернулась на другой бок, не открывая глаза, и снова задремала.

– Реддл, подъем! – раздался сердитый и злой голос Снейпа. Я подскочила, кутаясь в одеяло. Так и есть – мой декан стоял у кровати с огромной яростью на лице.

“Надеюсь Римус не ушел, иначе Снейп меня прибьет…”

– Профессор, это не то, что вы думаете, я просто… – Снейп бросил мне джинсы и отвернулся.

– Одевайтесь! И живее! Потом объясните, что тут было и почему вы не в дормитории и в таком виде!

Я надела джинсы, нащупала в кармане палочку и встала.

– Профессор Люпин разрешил мне сегодня, то есть вчера, поспать здесь, потому что…

– А на профессора я напишу докладную за приставания к несовершеннолетним! А насчет вас… Я немедленно сообщу вашему отцу об этом ужасном факте! Его за это, Люпина то есть, ждет Азкабан, подумайте, что ваш отец с ним сделает. И где ваши мозги?! Вам всего шестнадцать!

– А папа знает и одобряет! – я все еще пыталась что-то объяснить, отступая к двери.

– Колопортус! – понятно, не выпустит. Будем отвлекать и ждать спасения в лице Римуса. – Вы хоть знаете, кто он? Как может ваш отец такое одобрять?!

– Ревность плохое чувство. И я прекрасно знаю, кто такой Римус! Я с ним живу летом в одном доме!

– Ах, вы с ним еще и живете вместе?! – Снейп прижал меня к стене, – оказывается, все далеко зашло! И никакой ревности нет, вы студентка моего факультета и я отвечаю за вас!

– Ой-ой! Можно подумать, у вас никогда никого не заставали! – бросила я. Снейп стиснул зубы.

– Студентов и в школе – нет! – я начинала злиться, со стола Римуса слетали предметы. Мда… Еще разобью что-нибудь… Я вырвалась и отбежала к окну, доставая палочку.

“Римус, куда ты делся-то?”

– Ага, значит вне школы все же заставали, да?! – Снейп сделал шаг в моем направлении, наверно, собирался за руку вести к Дамблдору и возмущаться там. Я отошла в сторону…

– А вне школы – не ваше дело! Но вы меня шокировали! Я был о вас лучшего мнения, – мы обошли стол, теперь я была ближе к двери, Снейп ближе к окну.

“Можно убежать, но он же Римуса прибьет в таком случае. Специально дождется…”

– А я о вас была лучшего мнения до тех пор, пока впервые не увидела! То есть когда у меня никакого мнения не было! – нарываюсь, сама не зная зачем. Нет бы объяснить…

– Кэт, ты уже проснулась? – спаситель в лице Римуса зашел в кабинет и остановился у порога.

– Пришел развратник? – зашипел Снейп, направив палочку на Люпина. – Петрификус Тоталус! – я повторила то же самое действие в адрес своего декана. И оказалась между двумя связанными преподавателями, злобно смотревшими на меня. Не выдержав, я рассмеялась, развязав с помощью магии Люпина.

– Римус, объясни пожалуйста профессору Снейпу, что я тут делаю! – я села на кровать, пытаясь успокоиться.

Римус пояснил, что я его крестница и ночевала тут вполне законно. Что и директор, и мой отец этого факта не осудили бы. И развязал профессора Зелий. Тот сел, со злостью глядя на меня.

– Можно было сразу сказать!

– А вы не слушали! А я пыталась дважды объяснить!

– Но связывать меня мои студенты еще никогда не пробовали. Вы меня просто удивляете, мисс Реддл. Отработка до конца семестра, включая выходные. И никаких «но»!

– Хорошо… – покорно кивнула я.

– И до дормиторий я провожаю вас лично, а утром встречаю. Без вот таких ночевок обойдетесь!

– Ладно… – Римус вышел в коридор, сказав, что его ждет профессор Флитвик. Снейп положил руку на ручку двери.

– И никому не слова о тут произошедшем! Ясно?

– Да… – я застегнула мантию и подошла к нему. – Во сколько приходить вечером?

– Я зайду за вами сам! До скорой встречи! Извинились бы хоть, – вышел он в коридор. Я тихо пробормотала вслед:

– Я не хотела, прости… – Снейп обернулся, и я поспешно добавила, – те…

– Прощу, когда успокоюсь… – Снейп ушел, оставив меня с чувством смущения и радости. Теперь до конца семестра я должна была видеть его каждый вечер! Он даже представления не имел, какой счастливой меня делала эта отработка…

========== Ее Патронус – лань (Снейп) ==========

К утру зелье Люпина было готово, следовало отдать его нашему вервольфу, что я и собирался сделать. У Римуса было открыто, я был уверен, что он уже проснулся, и зашел к нему. А там… В девушке с густой копной каштановых волос я с возмущением узнал Реддл. Спит себе у постороннего мужчины в кровати и не краснеет. Внезапно вспыхнула злость, но скорее на Люпина – она еще почти девочка, ее легко соблазнить…

“А вот он, стареющий оборотень, о чем думает вообще? Да и она все же хороша!”

Я слегка потряс ее за плечо.

– Римус, отстань, сегодня воскресенье… – ну точно.

“Если уж она его по имени зовет…”

– Реддл, подъем! – девушка подскочила, села, укутавшись в одеяло.

“Его так не стесняется”, – мелькнула мысль, но я мгновенно отогнал ее прочь.

Следующие полчаса Реддл, попытавшись мне что-то объяснить, словно дразнила меня. И это злило все сильнее… Особенно ее слова о том, что я ее ревную. Было бы к кому, и кого, конечно. Наконец явился сам Люпин, я, движимый праведным гневом – нечего растлевать малолетних студенток – наслал на него Петрификус Тоталус, намереваясь позвать сюда директора школы. И получил то же самое заклинание от Реддл.

“Да кем она себя мнит в конце концов?!”

После объяснений Римуса, снявшего заклятье, я успокоился лишь отчасти – ладно, предположим он ее крестный и все тут законно. С натяжкой, но законно. Но связывать собственного декана – это уже чересчур. Да и злить перед этим…

Назначив девушке наказание до конца семестра, я удалился в Большой Зал – подошло время завтрака. Римус слегка улыбнулся, сев на свое место. Но промолчал, следовательно, сию историю можно считать замятой.

– Какие планы на день, Минерва? – задала вопрос профессор Стебль. Я бросил взгляд на МакГонагалл – интересно, что она там себе задумала. Хотя может и не говорить – не обязаны мы…

– Хочу поговорить с Кэтти Реддл, о времени. Ну для Грейнджер, на Кэтрин такие скачки маховика могут сказаться. И пара дополнительных занятий с моими гриффиндорцами, а потом… пока не думала. Пожалуй, составлю вам компанию для визита во “Флориш и Блоттс”, – ясно. В Лондон собрались. Надо только предупредить, что Реддл вечером будет отрабатывать наказание.

– В таком случае, Минерва, начните с мисс Реддл. Она наказана вечером.

– Наказана? – округлил глаза Флитвик. – Это кем же? И за что?! Кэт такая примерная девочка, ну, по крайней мере, у меня на занятиях…

– И у меня! – подал голос Хагрид. – Кэт спокойная, и это… не грубая… Прям и не слизеринка как будто. Вы уж не это… не обижайтесь, профессор Снейп…

– Мисс Реддл наказана мной, за неуважительное отношение к преподавателю, – Римус улыбнулся, едва заметно, но снова промолчал. Нет, из этой четверки он всегда был самым нормальным. Кроме одного – он оборотень, который меня чуть не убил. А так самый нормальный, получше Блэка и Поттера.

– Это Кэтти неуважительно относится? – Флитвик чуть не упал со стула, – вот уж не поверю никогда!

– И что же, она на всех уроках такая примерная? – мне в это слабо верилось. Но вскоре все учителя подтвердили это.

“Получается, Кэтрин такая только у меня… Здорово! Интересно, чем я ее так раздражаю?”

– Я просто не понимаю, что она такого могла сделать, что вы ее наказали, Северус… – закончила МакГонагалл, – на сколько?

– До конца семестра. И поверьте, мисс Реддл это заслужила. Но в любом случае мне пора идти, – я покинул зал, завтрак уже кончался. Но до меня еще донеслось, когда я только отошел от стола:

– Снейп всегда был весьма суров со студентами, но чтобы слизеринцев… он превзошел себя… – шептал Флитвик. Ну конечно, я практически садист. Или просто чрезмерно строг, поскольку занимаю нежелаемую должность и злость срываю на особо бездарных студентах. Таких, как Лонгботтом. Да и последние три года ежедневно вижу эту копию Джеймса, и еще и охраняю. С ума сойти можно!

– Я думаю наказание заслужено и справедливо, – наконец подал голос Люпин, выходя из-за стола, – не стоит осуждать Северуса, не зная, что она сделала… – вот это правильно. Но конец разговора я не слышал, поскольку отправился патрулировать коридоры. После обеда известил Реддл о времени наказания, определившись наконец с его выражением. И вот в восемь вечера я занимался приготовлением Сыворотки Правды для Министерства. От котла шел жар и я закатал рукава мантии и рубашки, открыв рисунок на левом запястье – все равно никто не видит. О наказании Реддл я и сам подзабыл. И услышав ее шаги по полу класса, едва успел опустить левый рукав мантии. Опускал правый, когда зашла Реддл.

– Мисс Реддл, прелестно! Безумно рад, что вы вовремя. Итак, я сейчас закончу, дождитесь и пойдем.

– Куда пойдем? – взметнула брови Кэтрин. Много вопросов, милочка!

– Мне нужно кое-что отнести в Запретный Лес, и еще Хагриду. Поможете мне это сделать…

– Вы специально меня ждали, чтобы нагрузить какой-нибудь тяжестью? Садист!

– Еще один вечер наказания. И буду прибавлять вечер за каждое грубое слово в мой адрес… Вы уже пошли на второй семестр, мисс Реддл, – заканчивая варку, заметил я.

– А вы, тем не менее, садист. Бесчувственное бревно, которое ничего дальше собственного носа не видит. Итак, три оскорбления. Три вечера, я правильно подсчитала? Или считать пословно?

– Вы снова меня злите? Не советую… – я пытался держать себя в руках, хотя так и подмывало сказать ей какую-нибудь гадость. Странно, очень странно. Обычно без причины у меня такого чувства нет, а тут на тебе…

– Я вся дрожу, профессор. Мы можем идти или мне тут всю ночь торчать? – нет, она определенно нарывается. Но зачем?

– Пошли… – подав ей флаконы с зельями для кентавров и тому подобных созданий, я вместе с ней отправился в Лес – негоже шестнадцатилетнюю девочку туда пускать одну и в полнолуние. А то кто Римуса знает… Вдруг не выпил лекарство.

Уже почти на опушке я почувствовал холод. Реддл тихо пискнула и остановилась. Боится… Возникал страх, леденящий душу. Это ни с чем не спутаешь, да и меня могло ждать такое будущее, если бы не Дамблдор – он меня спас от Азкабана… Но что дементорам надо в Хогвартсе?