Текст книги "Поцелуй Валькирии. Школьные годы Кэтрин Реддл (СИ)"

Автор книги: Астромерия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

– Спасибо тебе! – на твоих губах играет легкая улыбка. Та, что так нравится мне. Ты даришь мне нежный поцелуй и уходишь – тебе пора, сегодня я «отменил отработку», ведь тебе нужно побыть с Гарри. Черный кот, примерно около года возрастом, с белыми лапками и белым пятном в форме сердечка на мордочке выходит вместе с тобой. Это твой кот, Пушистик, ты так и зовешь его – ласково и любяще. И странно – я никогда не был хозяином какого-либо животного, но к Пушистику привязываюсь. Возможно потому, что он связан для меня с тобой…

Я размышляю о твоих словах, понимая, что ты права и я должен искать способы помочь Гарри и восстанавливать старые связи. Но я боюсь возвращения Лестрейндж – с ним я могу потерять тебя… Ведь я все еще остаюсь Пожирателем Смерти, черное пятно с моей руки ничто не смыло. А вот с души, видимо, все же смывает…

(конец пробной части)

Через неделю все стихло. Том Реддл прислал в школу охрану, Кэт в свободное время навещала Гарри. И вроде перестала так уж нервничать. Близился декабрь, еще немного – и конец семестра, когда они должны были уехать домой на каникулы. Но двадцать третьего ноября планы резко поменялись. Это была суббота, игра Гриффиндора с Равенкло. Вообще-то я имел полное право не ходить, но меня уломала Кэт, которой очень хотелось показать брату, что она за него болеет и в плане спорта. Поэтому на момент начала матча я находился на трибунах своего факультета, рядом с одетой в зеленое с серебристым Кэтрин. На коленях девушки уютно устроился кот – она с ним в последние дни не расставалась. А сама Кэт украдкой положила руку поверх моей руки, придвинувшись чуть ближе, чем следует простой студентке. И иногда комментировала игру.

Счет был в пользу Гриффиндора, Поттер уже вот-вот должен был поймать снитч, ловец Равенкло за ним не успевала. Но… На минуту я отвлекся на учительскую трибуну, на Дамблдора. И обернулся, услышав визг девушек. В красном пятне, летевшем с высоты метров в тридцать, с трудом узнавался Гарри Поттер. Директор направил на него палочку, что-то бормоча. А у меня из головы напрочь вылетело заклинание замедления падения. Ну не «Левикорпус» же кричать…

– Гарри, черт тебя побери! Пушистик, брысь! – Кэт вскочила на ноги, кот спрыгнул мне на колени. Очень замечательно! А секунду спустя белая сова спустилась к центру поля, на месте ее приземления возникла Кэтрин. Точно, она же анимаг теперь. Гарри летел медленнее, но от земли его теперь отделяли метров пятнадцать-семнадцать, теперь уже понятно было, что он без сознания, и к мальчику все ближе подлетали дементоры из охраны…

– Экспекто Патронум! – вызвав Патронус, я отогнал таким образом дементоров подальше. И вдруг…

– Ну и тяжелый ты, Гарри! – простонала Кэт под весом свалившегося на нее брата. – Худеть не пытался?

– Нет, – отлично, в себя это чудо мирового неполета пришло, осталось убедиться, что кости целы. Ну или нести Помфри костерост…

– Извини, киса, я тебе не папа, нянчить не буду, – сняв кота с колен, я последовал за Реддл нормальным человеческим методом движения – сбежал вниз. Там же уже находились обе перепуганных команды, которые уводила с поля мадам Трюк, к нам торопились МакГонагалл, Дамблдор, Хагрид… Еще кто-то.

– Да слезь ты с меня, раздавишь сейчас! С мягкой посадкой, кстати! – Гарри, однако, не в силах был встать. Еще бы, три десятка метров, пусть и медленно. Его счастье, если цел. – Заберите его кто-нибудь!

– Может, заклинание Левитации? – предложил Флитвик.

– Не думаю, на мальчике столько заклятий сейчас, что лучше на руках, – серьезно ответил Дамблдор. – Все в порядке, профессор МакГонагалл, уведите своих учеников, вы тоже, профессор Стебль. Старосты Слизерина, отведите свой курс в здание, Гарри в порядке, он жив. – Командовал директор, приказы исполнялись. Трайорти, староста школы от Слизерина, вместе с помощниками, уводил студентов, Кэт все еще безуспешно пыталась выползти из-под Гарри. – Рубеус, приведи к мадам Помфри кого-нибудь из студентов Гриффиндора и еще найди Минерву. Северус, ваша задача – транспортировать Гарри.

– Я не хочу, чтобы он меня нес… Я сам дойду! – запротестовал Поттер. И получил подзатыльник от сестры.

– А я всю жизнь мечтал носить вас на руках, Поттер! Спал и видел! Мечты сбываются, – хмыкнул я, поднимая мальчишку. Кэт права, тяжелый. Как он ее не раздавил только?

– Ну наконец-то… – Кэтрин поднялась на ноги, заметно хромая. И последовала за нами. В больничном крыле она запела, причем чем дольше лилась песня, тем здоровее становился вид Гарри. Но все не вечно, Кэт умолкла, заявив, что иначе Гарри может попасть под власть ее чар. Мадам Помфри оставила Поттера до вечера воскресенья, с ним осталась Грейнджер. А Кэт выхромала из палаты, села на подоконник и поджала ногу, на которую сильнее всего упал Гарри.

– Вот что за дар? Ему хорошо, а мне больно, – поджала она губки. – И сама себя лечить не могу. Надо отцу все высказать, какого боггарта дементоры на учеников нападают?

– А почему он так отреагировал? Он ведь потерял сознание и упал с метлы, да?

– Да, судя по его рассказу, – она говорила с ним наедине минут пятнадцать, – он увидел черную собаку на трибуне и налетел дементор. А Гарри с детства при них теряет сознание. Я с трудом подобрала заклинание, чтобы он очнулся, и не успела отойти…

– Зато смягчила ему удар, думаю. Он сильно тяжелый?

– Да нет… Но ногу мне вывихнул, похоже. Ходить могу, но больно. А мадам Помфри беспокоить не хочу. Мне интересно, что там от его метлы осталось… Он за «Молнию» меня удавит…

– Еще не нашли ее. Но пусть спасибо скажет, что ты ему помогла. И что он жив вообще… Ему врач пропишет похоже половину видов имеющихся у меня лекарств. Ушибся сильно… А насчет ноги, – пару минут подумал я, вспоминая свой ассортимент зелий. – Пошли, выделю обезболивающее. Идем, идем… – подставив ей руку, я отвел Кэт в подземелья, помог перевязать ушиб на ноге, довел до гостиной и отпустил.

Но через полчаса, возвращаясь из больничного крыла, куда перенес лекарства для Поттера, увидел Кэтрин, шипевшую на Малфоя.

– Еще слово, и тебя из школы вышвырнут со скоростью магловской ракеты, понял? Сам полетай с тридцати метров, потом посмотрим… И не смей называть мою маму грязнокровкой!

– Но если это так… Она, наверно, была, как ты, зануда. И к тому же грязнокровка! – я ненавидел это слово. С пятого курса… С той ссоры с Лили…

– Минус пятьдесят очков Слизерин, два вечера отработки, мистер Малфой, и выговор по факультету. Моим личным указом. Никогда не произносите в Хогвартсе при свидетелях подобные слова. А вам я советовал бы идти отдохнуть, мисс Реддл. Через несколько часов мне и директору нужно ваше присутствие. – Это правда, Дамблдор просил нас прийти вечером. Как раз нога Кэт отойдет.

В тот раз все обошлось, но кто знал, не упадет ли Поттер еще откуда-нибудь еще раз?

“И не факт, что я или Альбус будем рядом. Но черный пес… Неужто Блэк? Так близко к школе? Нет, невозможно, но если так, если он напугал Гарри и заставил его упасть, значит, он все же предатель. И он виновен в том, за что сидел…”.

Кэтрин

– Ну как ты? – я присела на край кровати Гарри, когда Северус уложил его и оставил на попечение мадам Помфри. Петь на поле мне не хотелось – я не афиширую, что я валькирия. Засветилась, конечно, с мантией, но тем не менее это удалось замять. А вот песню так просто не замнешь…

– Ничего. Болит все ужасно… Я с какой высоты упал-то?

– Метров тридцать, профессор Дамблдор замедлил твое падение, я привела в чувство, – врач ушла в комнатку с лекарствами. – Почему ты упал?

– Увидел на трибуне черную собаку, отвлекся. А потом прилетел дементор, ну и сама понимаешь…

– Как выглядела собака? – по описанию Гарри это был Сириус. Но я не верила, что Блэк специально пугал Гарри, может, просто хотел на него посмотреть.

– Ты б дяде Тому сказала, что я в больницу попал. Может, уберет этих стражников с Хогвартса, – предложил Гарри. – А то еще на кого-нибудь нападут.

– Не волнуйся, я поговорю с ним. Давай спою? Больно не будет. Но тут еще полежишь, – вернулся Сев вместе с Дамблдором, мадам Помфри принесла лекарства. Я отошла к окну и тихо запела Песню валькирии, Гарри стало лучше. С ним осталась Гермиона, Рон обещал принести из Хогсмида – визит туда будет завтра – много сладостей, и мадам Помфри выгнала нас всех, кроме Герми. Сев проводил меня в подземелья, помог наложить обезболивающие зелья, в виде повязки-компресса, довел до гостиной.

– Чистая кровь! – портрет открыл проход, я зашла в гостиную факультета и увидела Малфоя, громко вещавшего:

– А вообще классно он с метлы летел. Жалко, что не в грязь упал. На форме Реддл грязь совсем плохо смотрится, на слизеринской мантии… Вот бы еще раз увидеть эту сцену…

– Малфой, закрой рот! – предупреждающе заметила я. Он меня вообще раздражает, а сейчас я и так не в настроении.

– О, пришла сестричка от братика! Ты что ж его защищаешь так, грязнокровкиного сыночка? – Кребб и Гойл дружно хихикнули, Панси Паркинсон, подружка Малфоя, улыбнулась. – А, точно, ты ж сама дочь грязнокровки. Повезло ж вам с мамами! Как тебя только взяли на Слизерин-то с такой матерью? – он еще какое-то время продолжал выступать в наш с Гарри адрес, невзирая на мои попытки заткнуть его мирным образом. В конечном итоге мне это надоело.

– Так, а ну-ка выйдем, Малфой, – я вывела его в коридор, где спесь этого отпрыска Люциуса Малфоя чуть убавилась. Он понимал прекрасно, что я сильнее, старше и я староста, – минус двадцать очков Слизерин, и закрой свой рот, пока я его не заткнула.

– А твой брат сам виноват, опозорился на всю школу… Дементора он увидел, ой страсти! – картинно закатил глаза блондинистый паразит.

– Еще слово, и тебя из школы вышвырнут со скоростью магловской ракеты, понял? Сам полетай с тридцати метров, потом посмотрим… И не смей называть мою маму грязнокровкой! – не выдержала я. Хотелось влепить ему пощечину, но вот этого делать мне, увы, нельзя… Валькирия просто не имеет на это морального права, а я все-таки валькирия.

– Но если это так? Она, наверно, была, как ты, зануда. И к тому же грязнокровка!

– Минус пятьдесят очков Слизерин, – раздался за моей спиной голос Северуса. – Два вечера отработки, мистер Малфой, и выговор по факультету. Моим личным указом. Никогда не произносите в Хогвартсе при свидетелях подобные слова. А вам я советовал бы идти отдохнуть, мисс Реддл. Через несколько часов мне и директору нужно ваше присутствие. – Драко кивнул, открыл было рот, но закрыл и ушел. Снейпа боятся многие ученики, Малфой с его трусливой душонкой не исключение.

– Ненавижу его и его семейку, – пробормотала я вслед Драко, Северус улыбнулся мне.

– Тише, не кипятись. Иди отдохни, нам еще к директору, иди… – я исполнила приказ, доплелась до спальни и легла на кровать, чувствуя, как нога еще ноет. А через пару часов уже пришлось идти, точнее хромать, к Дамблдору. Где ждал мой папа, его вызвала профессор МакГонагалл.

– Кэт, как он? Я уже сделал выговор за нападение на Гарри дементора, но как он сам? – встрепенулся отец при виде меня.

– Уже лучше, – коротко ответила я, злясь на отца за такую «охрану».

– А что с тобой? Ты так сильно хромаешь… Что случилось? Ты упала? На тебя напали? Кто?

– На мисс Реддл упал Гарри, – холодно отчеканил Северус, разделявший мою «симпатию» к охране замка. – У нее вывих, меры приняты.

– Хорошо… Кэтрин, милая, я хотел сказать, что не заберу вас на каникулы. Мне надо будет уехать в Болгарию, ты можешь выбрать – останетесь тут или поедете к Уизли?

– Гарри поедет к Уизли, с Римусом, думаю, так будет лучше. А я останусь в Хогвартсе… Пап, сними дементоров отсюда, ничего хорошего иначе не будет. На месте Гарри мог быть кто угодно, – угу, если бы не Сириус, но я предпочла промолчать. Я не хотела, чтобы Бродягу сажали в Азкабан вновь, или даже хуже – поцеловал дементор. Я совершенно не верила, что он специально свалил Гарри с метлы.

– Отлично. Ты еще подумай, а мне надо поговорить с профессорами наедине, извини, – я кивнула и вышла в коридор, где осталась ждать отца и Сева.

Они появились минут через пятнадцать, вроде бы довольно мирно настроенные. Знал бы папа, что я встречаюсь со Снейпом. Убил бы, причем и меня тоже…

– Кэтти, меня долго не будет, я приеду в конце января, не раньше… Если что – шлите Хэдвиг! – обнял меня папа и поцеловал в щеку. – Береги себя, милая. Будь осторожнее!

– Ты тоже, пап! – я прижалась к отцу. После смерти мамы он стал для меня и мамой и папой в одном лице. Мы иногда ссоримся, но, тем не менее, я его очень люблю и боюсь потерять…

– Когда Гарри доедет до «Норы», пусть мне напишет… И пусть без Римуса не едет!

– Хорошо, конечно. Ты к нему сходи, он по тебе соскучился. Ты же успеешь?

– Да, у меня еще есть час… Ты со мной? – конечно же я пошла с ним, мы посидели у Гарри и папа ушел… Я пожелала брату спокойной ночи и хорошего самочувствия и ушла.

“Ему и правда лучше будет в «Норе» – если даже это Блэк и специально, он его там не найдет. А я не боюсь, Хогвартс для меня обеспечивает неплохую защиту…”

Но я погорячилась. На следующих выходных выпал снег, устроена была экскурсия с ночевкой в Литтл-Хэмптон, небольшое поселение на берегу моря – чтобы «детки отдохнули и расслабились». Гарри отказался, я с ним за компанию тоже… С нами остались Фред, Джордж и Рон Уизли, Гермиона, Джинни Уизли. Малфой с дружками тоже остался, чем меня не порадовал. Слизерин уехал почти весь – еще бы, свободная возможность посмеяться над другими студентами. Куда меня занесло учиться? Мама же была на Равенкло! Но я потомок Слизерина, увы…

Профессора поделились на две категории – те, кто ушел со студентами, и те, кто остался. Остались Сев, который изначально не привечал эту идею Совета Попечителей, Дамблдор, Трелони (я б удивилась, если бы ее туда с собой кто-то взял) и МакГонагалл с Римусом.

Вечером я даже радовалась тому, что многие отбыли. Мы играли в снежки, Фред с Джорджем веселили нас разными штучками своего изобретения, я еще помогала Гермионе разобраться в тонкостях некоторых заклинаний – отвечала на те вопросы, которые она не смогла разобрать из книг сама. Но вечером я осталась в дормитории одна. И мне стало отчего-то очень страшно. Казалось, что тут сейчас возникнет Долохов, или Лестрейндж и убьет меня… Ночью я проснулась от кошмарного сна, о той самой ночи, когда исчезла Лестрейндж. И поняла, что спать одна не могу. Меня трясло…

– Куда ты ночью? – округлил глаза Кровавый Барон, которого я встретила в коридоре.

– Извините, а профессор Люпин в замке?

– Нет, он ушел. Я его видел вечером. Трансгрессировал еще засветло, Флитвику сказал, что утром придет, да и не вернулся. – Рем ушел, он же и собирался ночевать у нас – папа просил его хотя бы разок побывать у нас дома.

– Спасибо, – оставался один выход – я ж не могу попасть к Гарри в башню… А вот заночевать в комнате Снейпа я еще могу. Там же есть нечто вроде кабинетика перед спальней.

– Принц-полу… – я услышала шаги, обернулась. Северус с удивлением смотрел на меня.

– Ты чего не спишь, ночь уже? – я вздохнула.

– Мне страшно одной… Кошмары снятся… Хотела попросить снотворное…

– Под названием «Северус, ляг на диван»? – усмехнулся он. – Пошли, выделю порцию… Но учти – раненько утречком бужу и уходишь… Люпина нет, что ли?

– Нет, и ключ только у него…

– Ладно, идем, – мы зашли, я прилегла на край дивана и наконец сумела уснуть. В мантии поверх пижамы мне было достаточно тепло, я знала, что не одна, и спала спокойно и крепко. А утром проснулась и не сразу поняла в чем дело. Я спала не на диване и не одна. В мантии, но тем не менее рядом с Севом, на краю кровати. Первая мысль была панической – неужели мы провели вместе ночь?

“Нет, не может быть. Но почему я лежу тут тогда, легла же на диван…”

– Проснулась? – к своему облегчению я заметила, что Северус так же одет полностью. – Не пугайся, все прилично объяснимо. Ты кричала во сне, успокоилась только когда я тебя обнял. Кошмары снились?

– Не помню, – я посмотрела на часы. Десять утра, сейчас нас вполне могут застать выходящими вместе, а я в пижаме под мантией. – Северус, ты время видел?

– Угу, – Северус встал, надел мантию поверх рубашки и брюк и начал застегивать.

– Ну и как мне уходить отсюда?

– А вот вставай и будем думать, – улыбнулся он, повернувшись ко мне. А за дверью уже кто-то ходил. Я чувствовала себя как в ловушке… И надо было что-то решать с моим уходом…

========== Рождественские каникулы (Снейп, Кэтрин, Дамблдор) ==========

Снейп

Проводив Кэт в комнату, я убедился, что она уснула и сел за стол – мне не спалось, поэтому я решил поработать. Свет свечи на столе не мешал девушке, мирно сопевшей на диванчике, скрип пера, которым я делал записи – тоже. Я не мог бы с уверенностью сказать, сколько было времени, когда за моей спиной раздался голос говорившей во сне Кэт. Но далеко за полночь – она пришла в без четверти двенадцать. Голос становился все громче и мне пришлось уложить ее на кровать. Когда я обнял девушку, она постепенно успокоилась. Вскоре, устав после длительной бессонницы, уснул и я.

Около десяти утра я проснулся, Кэтрин еще сладко спала, примостившись на краю кровати. С закрытыми глазами, легкой улыбкой на губах она похожа была на ангела… Что-то слабо знакомое мелькало в ее чертах, что-то общее с Лили. Но Кэтти была совсем другой. Поэтому я подсознательно понимал, что люблю лишь одну из них, вторая осталась в сердце, но это уже не та любовь, что меняет человека. А Кэт я люблю по-отечески нежно, но, тем не менее, как девушку прежде всего.

Она открыла глаза, в которых мелькнул ужас. Успокоив Кэтрин тем, что целомудрие соблюдено, я вышел, чтобы определить, можно ли выйти ей. Но увы, по коридору бродили то студенты, то призраки, то учителя. Вернулись младшие курсы с похода. И вывести Кэт без невидимости представлялось слабо возможным. Я вспомнил, как пару лет назад Дамблдор рассказал мне о мантии-невидимке Джеймса… А если мантию Поттера отобрать? Только вот чем объяснить?

Через полчаса Гарри, пойманный мной, хлопал ресницами, переваривая мое:

– Мистер Поттер, немедленно отдайте мне мантию-невидимку! И не смейте ночами бродить по школе и пугать Пивза! Он переполошил все подземелье! Вы уже вообще обнаглели, мистер Тот-который-выжил! – или я, но мне надо Кэт перевести в дормиторию. А с Поттером ссорой больше или меньше – без разницы! – Пугаете бедный призрак. Что он вам сделал?

– Я ночью сплю, как все нормальные люди… И разве Пивза можно напугать? – наконец выдал мальчик.

– Вот докажете, что спали – мантию верну. А сейчас живо мне ее сюда! – рявкнул я.

– Ага… – Гарри вместе со мной последовал наверх, прошел в гостиную Гриффиндора и вернулся с мантией-невидимкой. – Только я ночью все равно сплю. Если нужна мантия – так скажите зачем. Я ж не Локонс, я не сумасшедший… – я бы сказал, но ты потом расскажешь дяде и тот меня и Кэт убьет. Так что промолчу. Забрав мантию, я с облегчением вернулся к себе, всего-то в полдвенадцатого. Но Кэт уже не было. Ушла все-таки, интересно как умудрилась? Представив ее, бегущую в пижаме и мантии по пустому коридору, я вздохнул. Там же в любой момент может кто-нибудь выйти. Но вскоре я увидел записку на столе:

«Взяла глоток Оборотного зелья, сняла с мантии волос. Превратилась в профессора МакГонагалл – интересное кино, с мантии между прочим твоей сняла! Вечером объяснишь, откуда на твоей мантии ее волосы! Извини, что рылась в твоих зельях. Кэтти»

Определенно, долгая работа по приготовлению зелий заставляет меня забыть о том, как они действуют. Я могу приготовить что угодно, но вот воспользоваться не всегда, сначала надо вспомнить, зачем тот или иной отвар вообще нужен. А про Оборотное зелье я совсем забыл – это отмененный заказ Министерства, думаю.

Вечером уже Кэт пришла на «отработку». И напустилась на меня:

– Ты зачем у Гарри мантию отобрал? Мне сказал сидеть и ждать, я сижу и жду, его нет и нет. Начала уже в отварах рыться из любопытства, а там Оборотное зелье. И откуда на нашей мантии волосы женские, а?

– Я с деканами других факультетов тоже общаюсь, оттуда и волос. А мантию Гарри я отдам…

– Когда он тебе докажет, что спит по ночам? – ухмыльнулась Кэтрин.

– Нет, завтра на их уроке. Скажу, что поверил в его сон.

– Ладно, прощаю… – Кэтти нежно ответила на мой поцелуй, в душу вернулось ощущение покоя, которого не было вот уже неделю…

***

…Снег не растаял, семестр шел своим чередом, и вот настал день отъезда учеников по домам. Три недели прошло с того дня, как я отобрал мантию Гарри из-за запертой у меня Кэт… Кэтрин больше не оставалась на ночь – девочки ведь были в дормитории. Она дважды трансгрессировала в Лондон с Люпином и Гарри – покупали подарки на Рождество… На эти дни я ее «отпускал с отработки». Иногда мне казалось, что Альбус и Римус догадываются об истинной природе наших отношений, но молчат.

Ученики уезжали прямо вечером в канун Рождества. Днем уже будут есть пирог у Рождественской елки. А у меня Рождество в детстве сопровождалось скандалом на тему «Он гиблый ребенок» или «Ты – редкая ведьма!». В зависимости от того, кого сильнее «любил» в этот день отец. Но это было давно…

Три подарка. Как обычно. Могу даже сказать кто и что подарил. Дамблдор – какие-нибудь редкие ингредиенты, Министерство – какую-нибудь ерунду с открыткой – я же нештатный министерский зельевар. А коллектив преподавателей – есть у нас такие подарки, есть – книгу. Так и есть – «1000 способов приготовления ядов мгновенного действия без следа». Минервина работа, это она обычно мне такую литературку с намеком дарит. Министерство переплюнуло себя. Мне прислали маггловскую заводную мышку, письмо с обещанием премии в начале января, и открытку. Нет, я на досуге интересуюсь тем, как и что делают магглы. Но это не повод дарить мне вот это, хотя можно и изучить механизм… Наверное, это Артур Уизли выбирал в этом году. Малфой в прошлом прислал мумию какого-то зверька. У кого что… хм, не будем… Альбус подарил крылья златоглазки и еще некоторые ингредиенты. Приятнее, они мне нужны много и часто…

Я усмехнулся, думая, как Минерва смотрит на мой подарок. Чашка с метаморфозой из рыжей кошки в тощего рыженького крысенка с подписью «Нет перебору с анимагией!». Это месть за подарок прошлого года. Тогда была фляжка с черепом и «не пей – летучей мышью станешь» на боку. Хотя в целом мы не ненавидим друг друга, но и не дружим…

Четвертый подарок? Такой маленький? Я с любопытством снял обертку. Флаберус Фиоганн, известный голландский зельевар 15 века. Это очень редкая книга – маленькая, тоненькая, дорогущая… Кто же такой щедрый?

«С Рождеством!» и все. Но мне все сказал почерк – мелкий и ровный. Подарок от Кэтти…

– Нравится? – она обняла меня со спины. – Я посадила Гарри на поезд, а сама осталась на неделю. Римус потом за мной придет, еще на неделю заберет.

– Зачем? Она же стоит как твоя «Молния»! Не надо было так дорого! – я заметил на ее шейке тонкую золотую цепочку. С медальоном – сердечком из черного жемчуга. Мой подарок…

– Она стоит меньше. Тебе нравится? – я кивнул.

– Это божественный подарок, я ее очень хотел купить, а тебе нравится? – указал я глазами на медальон.

– Да, очень! Это первое золото в моей жизни! – Кэт прижалась ко мне, сквозь одежду чувствовалось тепло ее тела. И вновь пришлось бороться с желанием. Нельзя, она еще почти ребенок… За стенами замка уже был поздний вечер, праздничный ужин будет завтра.

– Я останусь у тебя… – прошептала Кэт. Я почувствовал, что ее руки соскользнули вниз по моей спине, пальчики затем проворно расстегнули верхнюю пуговицу моей мантии.

– Нет, Кэтти. Не сейчас…Тебе нет семнадцати… – я прилагал неимоверное усилие в борьбе с искушением.

– И что? Я не ребенок… – настойчиво продолжая расстегивать немного тугую петельку, пробормотала она.

– Но и не взрослая. Ты хочешь, чтобы твой отец меня убил? – ответом мне послужило прикосновение теплых губ к щеке, руки вновь скользнули по моей спине. Я с трудом подавил желание опустить свои руки с ее талии ниже. Нельзя не думать о последствиях, даже если мы оба этого хотим. Это, конечно, произойдет, но не сегодня… Однако бороться с искушением становилось все сложнее, ее близость пьянила. И все же, не без труда, но в ту рождественскую ночь мне это удалось, и, отделавшись от неуместной идеи, Кэтрин молча уткнулась носом в мое плечо, позволяя осторожно, почти не прикасаясь к ним, перебирать спутанные пряди темно-каштановых локонов.

От автора

Двое стояли, обняв друг друга. Молча, просто обнявшись. Женщина в длинном черном платье отошла от зеркала, изображение исчезло.

– Вот теперь ты видишь, что он ее любит а не использует, – холодно произнесла она. Великая Валькирия кивнула.

– Но почему именно он? Нельзя было другого? Честного и храброго?

– Северус Снейп меня устраивает! Я никогда не ошибаюсь. Он еще покажет свою честность и храбрость. А пока ступай! – валькирия послушно вышла, женщина опустила голову на руки. Она устала решать чужие судьбы, она дала Кэтрин право выбрать самой. Полюбить по-настоящему… И не прогадала, кажется…

Кэтрин

Коротко переглянувшись со мной перед завтраком, Северус ушел за преподавательский стол, а я за стол для учеников – один на всех оставшихся в школе. Рождественский завтрак, подарки – от всей моей родни и друзей, завалили полкровати в дормитории. Но для меня дороже их всех была тонкая золотая маггловская цепочка – подарок любимого. Просто и в то же время многое говорило о его чувствах – своеобразное признание в любви… Гарри подарил набор по уходу за метлой, папа толстенную дорогую книжку по Защите, для подготовки к Денбриджу – университету магии, куда я пойду после выпуска, скорее всего. Гермиона еще одну книгу – Трансфигурация, Уизли – свитер и сладости, Фред с Джорджем хлопушку своего изобретения – с просьбой не взрывать одной и в здании.

«Нахимичили опять что-нибудь», – при этой мысли я невольно улыбнулась…

Римус – вредноскоп. Крестный в своем репертуаре! Переживает за мою безопасность и старается защищать.

Профессор Дамблдор подарил набор вкусняшек для кота.

«Хоть кто-то вспомнил о Пушистике! А учитывая, что я школу покидаю редко – подарок неплохой, Пуша любит вкусности…»

И наконец Хагрид. Кекс своего приготовления. Есть его я конечно не рискнула, но все равно приятно! От одногруппников книги, книги, ингредиенты, учебные нужности и снова книги. Зачитаешься при желании до смерти…

Но вместо чтения я гуляла с Северусом, сейчас мы могли позволить себе гулять вместе на улице днем – якобы ведя высоко духовные беседы на тему зельеварения и до глубокой ночи болтая о чем угодно, а я просыпалась по утрам с ощущением безграничного счастья. Мне перестали сниться кошмары. Рождество мы провели вместе – съели подарок тети Молли и дяди Артура – от семьи Уизли было много сладкого. Пушистик уплетал подарок директора школы, мы же смотрели старые школьные фото Сева, на которых он был еще моложе чем я. И мой альбом… Мне было интересно с Северусом – он много знал, о многом имел собственное мнение, с ним было увлекательно спорить… И казалось, ему не менее интересно спорить со мной – о философских проблемах – соотношение добра и зла например. Северус искренне считал, что добра без зла не бывает – иначе люди не смогут понять, что это именно добро. Добро познается в сравнении со злом… Зло делает добро – заставляет его быть и действовать. И наоборот. В мире равновесие этих начал – равновесие всей жизни. Таково было одно из утверждений профессора Снейпа. И, поразмыслив, я согласилась с ним…

Но в одном мы были бесспорно согласны – самое ценное, ради чего надо жить – любовь. Во всех ее проявлениях – к брату, тете, подруге, жене, кошке или собаке. Даже врага надо любить – за то, что он делает тебя лучше… Любовь спасает мир и движет историю. Любовь меняет и греет людей – так сказал мне Северус на третий день наших каникул. Он в этот момент имел в виду себя – его изменила наша любовь – он стал немного более открытым, не боялся хотя бы мне показывать свои эмоции и чувства.

Уезжать мне не хотелось, но Рем сдержал слово и забрал меня на неделю. Мы долго прощались, пока Рем ушел к Дамблдору. Северус нежно поцеловал меня в щеку и обнял. Я прижалась к нему.

– Я буду скучать, любовь моя… – прошептал он. Но раздались шаги Римуса и мы отошли друг от друга.

– До свидания, профессор! – я шагнула вслед за Римусом и послала Северусу, когда крестный скрылся в камине, воздушный поцелуй…

Вечером я вместе со всеми слушала радио, смотрела кино – Артур Уизли приобрел в дом видео – решил изучить принцип. Кто помог ему с покупкой, и гадать не стоило – папа, конечно, большой любитель всевозможной техники маглов. А мыслями я витала далеко отсюда – в маленькой лаборатории в кабинете Зельеварения Хогвартса. С Северусом…

Меня устроили с девочками – Джинни и Гермионой. Первая сладко спала, я же лежала с открытыми глазами, глядя на окно. Еще шесть дней и он снова будет рядом – успокаивала я себя. Но ведь это не то. На каникулах мы не расставались, Дамблдор вызвал к себе Сева на третий день такой жизни. И теперь все знал, но не судил нас… Теперь у меня официально были дополнительные занятия с Северусом в качестве ассистента.

– Кэтти, можно с тобой поговорить? – неожиданно прошептала мне на ухо Гермиона. – Только давай выйдем…

– Ладно, – мы вышли в гостиную. Было два часа ночи и все спали – кроме нас с Герми.

– Я хочу тебя спросить… Можно? – я кивнула. Гермиона немного замялась. – Как понять, что мальчик тебе нравится? – внезапно выпалила она… Я округлила глаза – наша Гермиона влюбилась?! – Мне просто неловко спрашивать миссис Уизли, а кого еще спросить, не знаю…

Дамблдор

Рождественское утро принесло сюрпризы. И не сказать, чтобы очень приятные… По крайней мере, вид сонного и счастливого Северуса, в компании Реддл зашедшего в Большой Зал, меня не обрадовал. Судя по их переглядкам, удлинившимся отработкам Кэтрин и тому, как расцвела девушка после своего посвящения в валькирии, они давно уже объяснились на тему своих отношений. Но сейчас Северус казался очень хмурым, под глазами проявились мешки, а сами черные как ночь глаза мальчика излучали счастье. Сев за стол, Северус принялся рассеянно есть, при этом не сводил взгляд с Кэт, весело улыбавшейся и иногда поднимавшей глаза на преподавательский стол. Но я промолчал. После завтрака отправил ей подарок – а так как выбрать подарок девушке, у которой есть практически все, трудно, я подарил кошачьи лакомства. Тем более что кот мисс Реддл постоянно крутится близ меня. У них с Фоуксом было в то время нечто вроде дружбы, хоть это и странно. Сидят рядом и смотрят друг на друга. Без агрессии, как друзья. Странно. Но, так или иначе, а забыть про Пушистика (вот имечко-то!) мне никак было не суждено.