Текст книги "Хочу дышать свободой (СИ)"
Автор книги: Анжелика2А
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)
36.
Дэрек Геррер и Эдмунд.
– На свадьбе Алана Ларистена соберётся пол Толитхэда. Разговоров о политике будет не избежать, мы многого не услышим… Слухи об объединении партий «Патриоты Маэтана» и «Союза свободных граждан» не беспочвенны, – произнёс Эдмунд.
– Пять членов Кабинета министров, мэр и главный судья всё также гнут линию современной внешней политики в направлении независимости Маэрана. Все они будут там. Мэр в свою поддержку продолжает набирать голоса, что создаёт нашей консервативной партии не малые трудности. Развитие в создании новых торговых путей, плюс расширение границ и стремление к прогрессу. Они так одержимы этой идеей построить новое современное общество, нарушая привычный уклад…
– Мы знали, что будет не легко. В городе уже появились Салеваны, брак с дочерью Ларистена практически согласован.
– Кстати, Эдмунд? Что там с этой девчонкой.
– С их появлением, она насторожилась. С вашим сыном держит дистанцию, как вы и условились.
– Напишу-ка я этому Грэгори о том, что девочка увлеклась, любовь у неё в Толинхэде, пусть навестит её. Придадим малышке ускорения его руками. А ты будь рядом и протяни ей руку помощи. Следующие полгода для нас будут решающими, не будем рисковать и уберём эту темную лошадку.
– Куда вы её отправите?
– Подальше от Маэтана. Сейчас подготовлю письмо в Йоран, отправишь с кем-нибудь. А второе будет у тебя или у меня, сопроводительное для неё, в дорогу. Думаю отправить её в Куэр-Фост. Там за ней присмотрят и не дадут с голоду умереть.
Приехал домой и направляюсь в свою комнату. Что происходит с Мариной, так и не могу выбросить эту мысль из головы. Готов молнии метать. Избегает меня. Не болеет, на занятия ходит и это единственное, что меня успокаивает. Но вот сердце и душа не подвластны разуму, всё равно переживаю и думаю о ней. Сталкиваюсь перед парадной гостиной с дедом.
– Здравствуй Рэм, зайдёшь ко мне? Возможно нам есть, что обсудить? Что-то в последнее время хмурый совсем ходишь, может помочь чем?
– Не знаю, дед. Всё как-то сложно…
– Совсем у вас с Дэреком не ладится после смерти твоей матери. Вижу со стороны, а сделать ничего не могу. Сам не идеален. В своё время из-за работы дров наломал, теперь жалею о многом. Время упустил, с детьми мало общался. Ты отдаляешься, говорить не хочешь, всё в себе носишь. Нельзя так мальчик мой.
– Не ребёнок, справлюсь.
– Не ребёнок. Но и не всесильный. Просто помни, что я пока рядом. Но и я не вечен. Жизнь такая сложная, даётся всем, а старость не каждому. Так ты зайдёшь?
– Нет, дед. Давай в другой раз.
– Как знаешь.
***
Зачёт сдала. Хорошо, что единственный экзамен, который мне необходимо будет сдать в сессию, поставили первым. Культурология. Готовлюсь только к нему.
Как оказалось учиться в университете Маэтана на много легче, нежели дома. Нет такого количества дисциплин и объём обучающего материала меньше.
Другие Салеваны мне пока на глаза не попадались и это меня успокаивало. Рэм ходил задумчивым, не приближался близко и только на расстоянии посматривал на меня, как когда-то в самом начале. На носу главное торжество Толинхэда – Ками и Юлия обе поглощены обсуждением нарядов и предстоящими танцами со своими уже официальными кавалерами.
Несколько раз удалось пообщаться с профессором Лебоном. Обсуждая с ним проблемы подростков в социуме, подкинула ему идею факультативных лекций на тему «Противодействие агрессии в молодёжной среде». Чем очень заинтриговала его. Что можно делать на практических занятиях после таких лекций осталось для нас загадкой. Впрочем, как и составление программы этих лекций. Что вызвало озадаченную улыбку на лице не молодого профессора.
А я парировала – где государство не задало строгих стандартов, а позволило вузам самостоятельно определять, как и чему учить будущих студентов, так почему бы не внести дополнительные темы в гуманитарные предметы. И вот тут – широка страна моя родная. Поговорили и посмеялись от души.
Получив досрочно отметку по предмету у Каспера Оннила, я не особо горела желанием дискутировать с ним, после того как видела его в обществе Натана и Алекса Салеванов. На следующей неделе единственный экзамен и мои зимние каникулы в три недели не за горами. Вот только просижу я их в доме под присмотром личного цербера Жака Лердо. Придётся взять побольше книг в библиотеке, чтобы моя личная тюрьма была не так уж ненавистна.
***
Свадьба Алана Ларистена была как и ожидалось грандиозной. Главы семей основателей Толинхэда не в одном поколении и их наследники были главными гостями. Среди них были и политики, и финансисты, и юристы, судьи… все нужные и важные персоны Маэтана. А главное прибыл сам мэр Толинхэда – Тит Каэнтер.
Наследникам семей основателей Толинхэда пришлось не только присутствовать, но общаться между собой, нравилось им это или нет. Шаная постоянно терлась возле Рэмуэля, чем вызывала у него негативную реакцию и постоянно раздражала. Дэрек Гэррер видел это и был крайне не доволен, поведением сына.
Камила Силишь была рада обществу Тэонеру Каэнтеру (троюродный племянник мэра) они много танцевали, веселились и мило заигрывали. Рик Салеван и Юлия Ларистен были не только красивой и гармоничной парой, а действительно вместе смотрелись замечательно и тепло общались. Алекс заметил, что брат был увлечён этой скромной и милой девушкой. Делая об этом вывод, что с помолвкой не придётся тянуть. Видимо младший первым из нас обретёт счастье и утрёт нам носы. Остальные Салеваны обладая природной мужественной красотой, безупречными манерами и особой харизмой легко вписались в это торжество и не были обделены женским вниманием.
Рэм скрылся от Шанаи Глаоз и не надолго был свидетелем разговора отца, его единомышленников и старших Салеванов Алекса и Крида о том, как нововведения и принятие необдуманных законопроектов в устоявшемся обществе могут вызвать противостояние и пошатнуть авторитет власти (глаголил отец). С мыслью «политика – это точно не то о чем я мечтаю в жизни» отправился на поиски Луиса Логэра, узнать как у него обстоят дела и какие планы после выпуска из Военной академии, хотя ему ещё год с лишним учиться. Н-да, давно они не виделись.
В своё время ему нравилось общаться с ним. У Луиса был в меру жесткий характер, он мог легко убедить собеседника принять его точку зрения, при чем без давления, используя только доводы. То как Логэры общались в кругу семьи Рэму всегда нравилось, их речи были непринужденными, споры горячими, смех искренним. Каждый имел право смело высказывать своё мнение, даже если в итоге оно оказывалось ошибочным, его никогда и не в чем не обвиняли, молчание это не про них. «В споре рождается истина» – их принцип. Глядя на них в то время, он ни минуты не сомневаясь согласился бы стать частью этой семьи, предложи они ему это. Луис был единственным внуком маршала Явора Логэра, как в прочем сам Рэм, был единственным внуком бывшего лидера Верховного суда Альтара Гэррера. Ни братьев, ни сестёр у обоих не было.
А вот и Луис, стоит в окружении двух явно приезжих молодых очаровательных особ. Прихватив пару бокалов красного вина и вооружившись улыбкой двинулся в их сторону…
– Луис! Поведай другу, что за чудные Незабудки возникли средь хладного Толинхэда? Милые дамы это Вам, – протягиваю девушкам бокалы с вином, – Что-то новенькое в Толинхэде? – очень тихо спрашиваю Луиса.
– У меня только так, мне незачем пресмыкаться ради выгодной партии. Как говорит дед: мы достаточно сильны, чтобы заключать браки ради положения, – произносит также тихо и подмигивает мне, а потом обращается к девушкам, – А эти милые прелестницы не позволили мне пройти мимо, – говорит громче, – Ну вот, приятное дополнение в нашу компанию, а вы переживали дамы. Знакомьтесь, мой друг…
Луис и эти обольстительницы лучшее, что я предпочту компании Шанаи Глаоз и ей подобным.
***
Перед экзаменом девчонки в захлёб делились своими впечатлениями после свадьбы. Юлия впервые целовалась со своим женихом и ни секунды не пожалела об этом. У Ками с Тэо всё стабильно и ровно, на свадьбе они не пропустили ни один танец. Понимают друг друга с полуслова, с полувзляда. Вот и сейчас, завидев нас в коридоре Тэо что-то только одними губами прошептал Ками, а та довольная кивнула ему в ответ.
Экзамен был письменным. Мы освободились ближе к двенадцати часам. С учетом того, что в универе я появлюсь только после каникул, Юлия проявила инициативу, пригласив нас в «ШокоЛадницу», как когда-то. Мы только «за».
Уже на выходе, в фойе мы встретили профессора Каспера Оннила, он любезно пожелал девчонкам проявить имеющиеся знания на экзаменах, а меня поздравил с успешной первой сессией. Сообщил, что если вторая моя сессия будет столь безупречной, я смогу расчитывать на бесплатное образование. И напомнил о том, что ради голодных до знаний студентов библиотека открыта каждый день, даже на каникулах.
Отправились в кафе, нас ждут вкусняшки, хорошее настроение при нас, чего ещё можно желать трём беззаботным студенткам.
Проезжая мимо семинарии заметила Салеванов, Алекс и Крид с серьезным видом беседовали с кем-то, я успела вовремя отвернуться и зарыться носом в шарф.
– Марина, ты чего? – спросила Ками.
– Холодно, сегодня.
– Это да, – ответила Камила.
– Ой, смотрите там Салеваны и мои братья Алан и Стив. Кстати Стив обещал нам рассказать о своём последнем плавании. Может после вкусняшек, ко мне в гости заедем?
– Спасибо Юлия, но нет, у меня не получится. Прости, опекун в последнее время строг со мною. – ответила я с сожалением.
– Жаль, я бы тебя познакомила с женихом и братьями.
– Со своими или жениха? – хитро спросила Ками.
– Со всеми, – засмеялась Юлия, – Марина, а ты можешь отпроситься у опекуна, я тут кое что надумала…
– Ну-ка, ну-ка, что могла надумать наша тихоня? – Ками не унималась и смеялась выставляя свои белоснежные зубки морозному ветру.
– У меня в январе состоится помолвка. И до этого я хочу провести у себя «пижамную вечеринку». Вы мне обещали, что следующая пройдёт у меня. Ками?
– Я «за»! Марина? Ты обещала научить нас восточным танцам, – я только пожала плечами.
– Доживём, увидим, – ответила я, – О, приехали, пошлите «почти невесты».
– Это ты так шутишь? – мило улыбнулась Юлия.
– Нет, констатирую факты, – и обняла обоих подруг за талии подталкивая их к входу в «ШокоЛадницу». – и мы с задорным смехом и красными носами ввалились внутрь. Пару часов в тепле, приятной обстановке и с веселыми подругами пролетели незаметно.
Вечером, вернувшись домой. Жак помог мне раздеться и поинтересовался у меня:
– Как всё прошло?
– Сдала, теперь досрочные каникулы начались. Мы ещё в «ШокоЛадницу» с девочками заехали, на часок. – не стала я скрывать.
– Поздравляю, умница. Как Новый год отмечать будем?
– Дома, – сухо ответила я. В последнее время я с ним не многословна. Ещё свежо в памяти превращение доброго фея в злого и рогатого.
– Не спорю, но может кого-нибудь пригласим в гости или сами к ним съездим? – я не глупая, намёк сразу поняла.
– В Йоран не поеду, давай дома, вдвоём. Я ёлку наряжу если хочешь?
– Ёлку? Зачем её наряжать и во что? Не пугало же, – а вот это уже вызвало во мне улыбку.
– Жак, у нас на Новый год приносят в дом ёлочку и ярко украшают её. И подарки складывают под неё.
– А? Ты про этот фарс. Здесь в Толинхэде такое тоже в богатых домах делают. Принесу если хочешь, наряжай.
Принёс, вот только я её уже не наряжала…
37.
Новый год через пять дней. Его в Маэтане отмечают в середине января. На каникулах Жак разрешил мне наведываться в библиотеку. Спасибо ему, иначе бы я совсем зачахла сидя дома.
Вот и сегодня, не могла отказать себе в удовольствии и провела около трёх часов в читальном зале. Читала книгу «Годы правления ИзаВура», бегло правда. В Ношеме эта книга была в кожаном переплёте и выглядела более достойно.
А он оказывается отличный политик, если конечно не преувеличено. Ещё и с восточными корнями. ИзаВур считал, что работа – одно из наиважнейших прав и обязанностей человека. Она понимается им как самое эффективное средство развития личности, при помощи которого человек способен внести свой вклад в социальный прогресс. Жёстко отстранял от должностей за непорядочность, коррупцию и отказ самосовершенствоваться… Ого…
При нем политическая жизнь в Маэтане была оживленная, активная деятельность и конкуренция различных партий и союзов. Провел серьёзные реформы в системе образования не только повысив его качество, но и сделал образование доступным для всех. Улучшил социально-экономическое развитие страны в целом и каждого региона в отдельности. В его планах было создание Манифеста об усовершенствовании государственного порядка… решение проблем жизни общества… и так далее.
Ну вот, будет теперь о чем поговорить с профессором истории после каникул. Закругляюсь с чтением, кое-что помечаю в свой блокнот и начинаю собираться домой.
В фойе встречаю «экс-друзей» Рэма. И чего им дома не сидится на кануне праздников, хвосты что-ли сдают. Одеваюсь, завязываю шарф…
– Привет мелкая, всё грызёшь гранит науки, – Николас не смог пройти мимо, чтобы не задеть.
– Как и вы видимо, – сухо отвечаю.
– Лучше скажи, что там у вас с Рэмом? – подключается Кайл, подходит ко мне ближе и почти нависает надо мною. А вблизи они ещё выше, не ожидала. Я делаю шаг назад и:
– А что у нас с Рэмом? Может ты больше знаешь?
– Добрался он до тебя или… нет? – Кайл берет меня за шарф у горла и взглядом бьёт как фары дальнего света, надеется что я сдамся, НЕ дождётесь. Отталкиваю его руку.
– А ты у него спроси!
– Спрашивали, молчит, – нависает надо мною уже третий, – Может проверку устроить… и вопросы не понадобятся. Что скажешь Марина?
– А то Шаная языком треплет всякое… – добавляет Николас.
– А вы смотрю доверчивые, во всё верите. В стаю сбились и на охоту вышли…
– Что??? – зло рычит третий.
– Ты что несёшь? – Кайл его отталкивает и хватает меня опять за шарф вздёрнув мою голову к верху. – Какая стая?
– Шакалов. Они, знаешь ли, любят объедки за хозяином подбирать, кости обгладывать, – отвечаю в полголоса.
– Дерзкая? Язык за зубами держи, – закипает Николас.
– А то, что? Прямо здесь проверять будете. Возомнили себя бессмертными, а интеллект по прежнему на уровне ширинки остался…
– ??? – все одновременно устремили на меня взгляд.
– Глядите-ка, какая кусючая и норовистая? – третий хмыкает.
– А ну стоп ребята, – Николас широко разводит руки в стороны и отодвигает этих придурков от меня, – Дадим девочке каникулы отгулять, сил набраться. Стая говоришь? Не вопрос, будет тебе стая в полном боевом комплекте, и вожака не забудем, – и вот теперь они ехидно скалятся и переглядываются между собой. И отступают от меня.
– Готовься детка, тебе понравится, – хмыкает мне на прощание третий. Вижу столько ярости, злобы и враждебности в их глазах, не скоро забуду это.
Стая? Стервятники! Хотя нет. Сброд диких собак, а не стая. Те охотятся ради пропитания, а эти развлекаются от безделия, борделей им мало, элита мерзкая. Выхожу на улицу через некоторое время после них, чтобы не сталкиваться.
Вот теперь мне не до смеха, даже не до истерического хохота… Домой хочу до жути, забиться в угол самый маленький и нос не показывать. Может у них языки и длиннее членов, но мне это проверять точно не хочется… И про вожака я услышала. И издевки Шанаи свежи в памяти… Был один мерзавец и меня как магнитом к нему припечатало, дура ты Марина, слепая и глупая дура.
Иду и плачу, так тебе и надо. В любовь поверила. Ты сама его выбрала. Марина, Марина. Все тобой манипулируют, обижалась, а выбрала такого же… Жак чётко сказал «мы тебя с Ви учиться отправили». Вот чего тебе дуре не училось, на внеклассных занятиях и погорела, и нахлебалась, добавки теперь не проси, псы сами её принесут в пасти и не только...
Слёзы не унимаются, иду и размазываю их по щекам, кукожусь от холода, в шарф носом сопливым утыкаюсь. В самый раз напиться и забыться. И чтобы не просыпаться в этом Маэтане, никогда! А в глуши деревенской, вот где мне место теперь. Минимум людей и максимум ти-ши-ныыы…
Возвращаюсь и уже из далека замечаю, что в нашем доме все окна горят. С чего бы это. Тихонько захожу в калитку, подхожу к окну и заглядываю.
Моё тело словно кипятком на морозе обдаёт, в висках пульс стучит так, словно над головой несётся товарный состав, отсчитывая ударом в висок каждый гружёный вагон.
Вижу сидящих на диване Кайна и Крона, Жак расположился в кресле закинув ногу на ногу, а Ви украшает не большую ёлку. Он же говорил, что Кайн приедет только весной…
Приседаю под окном и НЕ ЗНАЮ что делать. Минут пять я не просто в ступоре, я в жутком отчаянии… Слёзы закончились ещё на полпути домой… Всё бессмысленно, пусто, ни одной стены на которую можно опереться… Куда бы не шла, куда бы не бежала, кругом только одни: Салеваны, Грэгори, псы голодные и «Рэмы – волки в овечьих шкурах». Ни эти так другие.
Оставляю сумку с книгами прямо здесь под окном, только блокнот беру с собой и направляюсь в сторону Туэнского моста. Что там Крид про аварию говорил? Погибла? Спас, чтобы здесь жила… Плохо у меня жить получается и выживать тоже. Без семьи ты никто и звать тебя никак…
Уже стемнело, значит часов пять или шесть вечера. Возможно. Стою на мосту и вниз смотрю. Коркой ледяной воду затянуло, ветер снег гоняет вихрами мелкими по зеркальному покрытию. Зима. Первая. Или моя последняя? Стою голодная, холодная, никому не нужная, а если кому и нужна так лучше сразу удавиться…
Развязываю один кожаный браслет на руке и под перилами привязываю. Там авария, а здесь частичку себя оставлю. Два мира, два моста. Хороший вид был сверху. Холодно, как же мне холодно. Отец говорил «Всё, что нас не убивает – делает сильнее», только где их брать силы эти? Солнца яркого и тёплого хочется, семьи, чтобы защищала и оберегала, друзей хороших… У меня ведь всего одна жизнь, единственная и я её не на прокат брала, и запасной не будет. Рэм… обожглась и что? Пепел стряхнуть надо, боль уйдёт, понимаю, что не сейчас и не сразу, главное не жалеть себя иначе от клейма «жертвы» никогда не избавлюсь. А вожак хорош, достоин своей стаи. Земля круглая, всем воздастся.
Что там отец его, Дэрек Геррер говорил? От сына его держаться на расстоянии, держалась не сразу правда… Помощь готов оказать? А какую не удосужилась уточнить. Эх, Марина. Пока окончательно не околела, иди и уточни, что он там имел ввиду под словом «помощь».
Пока дошла до дома Геррера ног почти не чувствовала, устали, замёрзли, как и всё остальное, что шло с ними в комплекте. Только направилась к воротам, как перед носом притормозила карета, из неё выглянул Эдмунд:
– Марина, вы? – выходит и касается моего плеча. Я поднимаю на него взгляд и киваю, сжимая от холода зубы, – Да ты никак замёрзла вся, быстро садись в карету.
Ворота открыты и мы взъезжаем на территорию имения, карета объезжает дом и останавливается возле не большого крыльца.
– Пошли, выпьешь чаю и согреешься. Ты голодная? – опять киваю, – Понял. Идём, я проведу тебя на кухню, поешь, потом и поговорим.
На кухне очень тепло и пахнет так, что я готова съесть целого слона. Я снимаю верхнюю одежду, сажусь за стол и возле меня, перед самым носом появляются тарелка с горячим супом и жаркое. Прикасаюсь ладонями к тарелке с супом, чтобы обогреть их и втягиваю носом приятный запах.
– Я бы ещё горячего чая выпила, – обращаю умоляющий взгляд на их молоденькую кухарку или служанку, не знаю кто она.
– Вы сначала поешьте, а потом и чай будет. Господа подойдут, вот вместе и почаёвничаете.
38.
На кухню заходит Альтар, увидев девушку удивлённо кивает ей:
– Добрый вечер. Лизи? У нас гости? Почему не в гостиной?
– Господин Эдмунд распорядился.
Мужчина смотрит на меня внимательно, даже очень, оценивающе и не без доли любопытства:
– У вас всё в порядке? Выглядите не важно.
– Уже да, просто замёрзла немного, – отвечаю и продолжаю есть дальше.
– Немного? А выглядите хуже, чем озвучили. Кушайте, пока горячее, не буду отвлекать, – и обращается к девушке, – Лизи, сделай мне пожалуйста отвар, опять нога покоя не даёт, крутит её, сил моих нет.
– Хорошо, сделаю и в комнату вам принесу. Повязку наложим.
– Спасибо, Лизи, – обращает вновь взгляд в мою сторону и подходит ближе, – Досвидание, и постарайтесь в такую погоду поменьше на улице находиться, а то так и заболеть не ровен час можно, – касается легонько моего плеча и разворачивается в сторону девушки, – Чай ей ещё сделай, – и покидает кухню.
– Это отец Дэрека Гэррера, хороший он. Как службу в суде оставил, так теперь всё время дома, не то что раньше. Чуть свет, а он уже на ногах и домой за темно возвращался.
В кухню входят Дэрек и Эдмунд.
– Лизи, спасибо за чай. Иди отдохни немного, а мы пока побеседуем здесь, – кивает ей в сторону двери Дэрек.
– Да, конечно, – девушка отвечает тихо и выходит из кухни.
– Ну здравствуй, Марина. Вижу поела, – молча киваю в ответ и здороваюсь, – Тогда говори, что случилось, и решим, как можно помочь.
– Из Йорана, кое-кто приехал, в доме меня ждёт. А я не хочу… – глаза влажными становятся, отогрелась и размякла. Ну вот опять к соплям возвращаюсь.
– «Кто»? И чего «Ты» не хочешь? – делает жёсткий упор на отдельные слова Дэрек.
– Кайн Грэгори, – вытираю слёзы руками, опускаю взгляд на руки которые сжимаю в кулаки на коленях, – Жениться на мне приехал, а я не хочу с ним…
– И чем он так плох? – наклоняется ко мне и заглядывает в лицо.
– Не хочу быть с ним…
– Вы же в Йоране ладили. Или я ошибаюсь?
– Не ладили. У нас уговор был, я свою часть выполнила, а он отпускать меня не хочет.
Смотрит на Эдмунда, тот в ответ пожимает плечами.
– Так сильно не отпускает, что готов жениться? Для многих девушек брак это благо, нежели неизвестность. А он, на сколько я знаю не беден и не дурён собой.
Сижу склонив голову и дальше сжимаю свои кулаки, ногти впиваются в кожу и слёзы продолжают капать на них. Вытираю рукавом глаза и молчу… не знаю что говорить, не уверена, что правильно поступила явившись сюда… молчу и сопли пускаю, дура. И выгляжу в их глазах наверное полной дурой.
В разговор подключается Эдмунд:
– Чтобы избежать этой ситуации, думаю жениха надо поменять, за другого выйти или сбежать.
Я поднимаю на них зарёванные глаза и удивлённо смотрю:
– Что? Не хочу никакого жениха, не надо пожалуйста…
Слышим стук в дверь и наши взгляды обращаются в ее сторону. Дверь приоткрывается и заглядывает Лизи.
– Господин Дэрек, могу я отвар для вашего отца забрать? Он уже приготовился…
– Да, конечно Лизи, бери что там ещё нужно, мы подождем.
Девушка заходит, искоса и мельком бросает на меня свой любопытный взгляд, быстро делает, что необходимо и удаляется за считаные минуты с маленькой кастрюлькой. Как только Лизи покинула кухню, разговор возобновляется.
– Значит от варианта с женихом ты, Марина отказываешься. Я правильно тебя понял? – киваю головой «да». – Уехать готова?
– Да, – поднимаю на обоих глаза, – Далеко, подальше от Толинхэда.
– Подальше от Толинхэда, это только морем. Понимаешь Марина, насколько это будет далеко? – я смотрю на Дэрека, потом на Эдмунда и перевариваю сказанное со скоростью черепахи попавшей в силки, он видит моё замешательство и продолжает, – Или всё-таки в пригороде Толинхэда поможем устроиться, не плохо.
– Морем, – выдыхаю я, – Лучше морем.
– Ты сама приняла это решение. Пойми, этих людей ты знаешь, а что ждёт впереди нет. Осознаёшь это?
Конечно нет, ничего я не осознаю и не понимаю, с того самого момента как оказалась в этом чужом для меня мире. Что я могу понимать в свои девятнадцать. Даже им сейчас верить боюсь, помогают они мне или в сылку отправляют. Главное в какой нибудь бордель не загреметь и не сидеть потом как те девицы на балконе…
– Вы мне поможете? – смотрю на них в ожидании ответа.
– Жаль, что с учебой твоей не вышло, Эдмунд говорил у тебя там всё хорошо складывалось. Ладно. Про твой отъезд. Сегодня уже поздно, переночуешь здесь. А завтра рано утром Эдмунд тебя отвезёт в порт и на корабль посадит. Денег мы тебе дадим не много и письмо я для тебя подготовлю. Отправим тебя в Куэр-Фост, передашь письмо кому нужно и тебе помогут устроиться. Тихая жизнь в дали от Толинхэда тебе должно понравиться. Гляди и сама себе жениха найдёшь? – улыбается, «нет» машу в ответ головой.
– Как долго плыть до Куэр-Фоста?
– Недели две, зимой. Летом быстрее, ветра не те, легче с морем ладить.
– А документы мои и вещи…
– Н…да, Эдмунд? – Дэрек вопросительно посмотрел на того и перевёл вновь взгляд на Марину, – Где вы их храните?
– В секретере, опекун их на замок закрывает.
– Хорошо Марина, мы подумаем над этим. А ты с Лизи в комнате переночуешь и чтобы ни слова, кто ты и что ты. Договорились? – киваю в ответ. – Лизи за тобою придёт, жди. – обращается к Эдмунду, – Ну, что пошли. Нам есть чем заняться.
Они уходят и я остаюсь одна в ожидании Лизи. Мне бы подумать о том, что я творю, но голова так гудит, от событий этого злосчастного дня и перед глазами кружатся и мелькают только неприятные лица – Крид, Стая, Рэм, Кайн. И поездка морем зимой... пугает.
Пришла Лизи и отвела меня к себе. Уютная, маленькая и тёплая комната. Я разделась и юркнула в кровать.
– Всего восемь вечера, а ты спать будешь?
– Да Лизи, прости, но я очень устала и мне рано вставать.
– Ну как знаешь, – ответила она и скрылась за дверью.
***
Не смог ждать до весны, а тут ещё это странное послание, вот и предложил Ви навестить Марину и Жака. Та с радостью согласилась. Новый год на носу, праздники. Толинхэд в этом плане круче Йорана в разы.
Жак увидев как мы выгружаемся из экипажа, не выдержал и не одеваясь выскочил на улицу помогать нам с вещами.
– Дурень оделся бы, Жак! Ну, ты…
– Заткнись Кайн! На кой мне одежда когда вас увидел, – похлопал по плечу Кайна и подошёл к Ви, – Красотка, как всегда. Ви! Обнял её крепко своими могучими руками и приподнял.
– Жак! Вот чёрт железный, пусти! Раздавишь! – с улыбкой и мольбой обращается к своим спутникам, – Кайн, скажи ты ему, пусть на землю меня поставит!
– Не ворчи, Ви. Видишь же, соскучился хрен старый по друзьям. – Жак отпускает Ви, отходит от неё. Пожимает руку при этом похлопывая по плечу Крона.
– Привет, привет черти Новогодние. Рад что надумались приехать. С ответным визитом значит.
Пока выгружались и располагались в доме, немного выпили за встречу и вели не скучные разговоры глядя как Ви принялась украшать ёлку, поздно сообразили, что Марины до сих пор нет. Первым очухался Жак, наверное всё-таки, что не говори, а за последнее время он вжился в роль опекуна и почти отца.
– Долго, очень долго её нет. И на неё это не похоже. Наверное часов в двенадцать в библиотеку отправилась, та открыта только до семи.
– Так уже почти восемь. – отвечает Кайн.
– Может пойти на встречу, давно уж стемнело, – добавил Крон.
– Пошли Кайн прогуляемся, а вы, Крон и Ви дома её дождитесь.
– Да я думаю Ви сама дома может дождаться, я лучше с вами пройдусь…
– Идите, что мне станет, подожду её здесь, – ответила Ви и внутри неё что-то сжалось от плохого предчувствия. Отогнав это дурное наваждение она проводила мужчин взглядом и подошла к окну. На улице дикий холод, надеюсь с нашей девочкой все будет хорошо.
Дошли до самого университета, Марины нигде нет. Вошли во внутрь. В фойе одевался и собирался уходить профессор Лебон, мужчина в годах, но на вид ещё крепкий как орех.
– Прошу прощения, – обратился к нему Жак.
– Да?
– Не подскажите библиотека закрыта или там ещё могут находится студенты?
Лебон окинул троих мужчин вопросительным взглядом.
– Вряд ли, у нас строго. До семи. И университет через пол часа закроет двери, – обращается к пожилой дежурной, – Не так ли мадам Велиан. – та ответила кивком и произнесла «да, как всегда, не нарушаем». – Что-то случилось господа?
– Я опекун студентки Марины Кабо, её до сих пор нет дома, вот я и волнуюсь, – и добавляет, – Мы волнуемся.
– Так она давно ушла, девочка ваша. – с оптимизмом сообщает мадам Велиан, – Она тут с ребятами была, правда повздорили они, да всё обошлось и она ушла чуть погодя следом. Здесь её точно нет. Каникулы, студенты мало здесь показываются.
Мы переглянулись и взгляды наши «не светились радостью».
– Давно это было? – спросил Кайн.
– Вот это уже не помню, в четыре или в пять часов, не помню. Простите уж.
– Может к подругам отправилась? – предположил профессор.
– Нет, – резко ответил Жак, – Она меня всегда предупреждает о подругах. Здесь что-то другое. Повздорила, говорите? Уже один раз с синяком домой явилась, может опять схлопотала? – бурчит Жак и все как один на него уставились, даже Лебон. – Что? – буркнул Жак снова.
– Не может быть, что вы говорите? Возможно она поранилась, где-нибудь? – профессор не верил услышанному, предполагая, что Марина могла посадить синяк, когда покоряла Туэнский мост.
– Поранилась? Лицом о кулак? Мне бы бойцов этих найти, сегодняшних.
– Так это старшекурсники были, бойкие которые… имён я не знаю. – сообщила дежурная.
Кайн слыша только об успехах Марины, а узнав то что ему до жути не приятно, сверлил злым взглядом Жака, думая о злосчастном письме… Хуёвая видать из Жака нянька, матерился он про себя. А Марина хрен пожалуется, пока к стенке её не прижмёшь. Блядь, первый вечер в Толинхэде и на тебе.
Крон просто спокойно наблюдал за каждым из присутствующих. Эта Велиан похоже говорит правду. Кайн, блядь уже закипает. Жак в голове прорабатывает план, пусть сука думает, в его же интересах. Я как мог с Ви Кайна сдерживал, он до последнего в Жаке сомневался, Марину ему не доверял. Учитель этот? Кстати… учитель и открывает рот:
– Я так понимаю вы учитель и знаете о ком идёт речь?
– Я профессор Лебон, и да я преподаю во многих группах. Марину Кабо я прекрасно знаю, экзамен ей досрочно засчитал. Но девочка ваша через-чур бойкая. – Все вопросительно уставились на него, – Был один инцидент. Она поднялась на самый верх Туэнского моста, я помог ей избежать неприятной встречи с городовыми. Хотел наведаться к её родителям, но она отговорила, пообещав впредь подобного не совершать.
Жак не сдержался:
– Ко мне надо было идти, а не с ней договариваться. Ремень лучший переговорщик. Нянчитесь с ними как с детьми! Лучше скажите как этих оболтусов найти?
– Оболтусов у нас целый университет. Я вам тут свой адрес напишу, если что завтра подъедите ко мне, будем их искать. А до завтра возможно и Марина найдётся. Держите, – Лебон протянул вырваный из блокнота листок с адресом и передал Жаку.
