Текст книги "В прятки с любовью (СИ)"

Автор книги: AnnysJuly

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Вот это даааа! То есть ты, девочка, ножки раздвигай, а на рожон не лезь! Это такая идеальная женщина для лидера получается? Прятать ухмылку уже не получается. Эта крокодилица совсем свихнулась. Интересно, если Эрику рассказать про этот разговор, он долго будет смеяться и поверит ли вообще. Как же он не видит ее сущности? Черт. Надо что-то ответить.

– Да, Джанин, конечно, ты во всем права. Да, обеспечить лидеру тылы. Точно.

– Твой сарказм здесь не уместен. Я вполне серьезно. Вы сейчас еще почти дети, хоть уже и познали многие радости жизни, – она что, в замочную скважину подглядывает? Надо Эрика предупредить, может тут камеры везде? Как-то я раньше не подумала о них, ведь в Бесстрашии они есть! – потому я и говорю тебе, не противься переходу. В Бесстрашии, ты будешь ему мешать. У него будет очень сложный год, инициация, новая фракция, командирская инициация. Потом надо будет зарекомендовать себя как лидера. Ему нельзя отвлекаться. Ты понимаешь о чем я?

– Ты хочешь, чтобы я ушла от него, Джанин? Я могу сделать это в любой момент. Только вот, ты сама должна будешь сказать ему, почему я так поступила.

– Нет, что ты, наоборот. Я хочу, чтобы ты поняла, что он не сможет уделять тебе столько же времени во время инициации, сколько уделяет сейчас. И чтобы ты себе не надумала ерунды, просто предупреждаю тебя. Только и всего.

– Я все поняла, Джанин. Я могу уже идти.

– Конечно, мой шофер отвезет тебя обратно в Бесстрашие.

Я встаю и направляюсь к выходу, но все-аки решаю спросить:

– Джанин, а что стало с его родителями? Мы знакомы уже четыре года, а я их ни разу не видела.

– Они умерли. Мать, когда ему не исполнилось еще и пяти, а отец, когда Расти, то есть Эрику было девять.

– А от чего они умерли?

– Мать сильно болела. А отец умер от сердечной недостаточности. Это все вопросы?

Мда, пора на выход, ясно.

– Да. До свидания, Джанин.

Она отворачивается и начинает перебирать бумаги, делая вид, что меня тут уже нет. Как же я ее ненавижу, суку. Правильно, что я сюда перехожу. Может у меня хватит смелости, я когда-нибудь подстерегу ее и убью.

* *

Пока ехала в Бесстрашие, главной мысль было, чтобы никого не встретить по дороге в подростковую общагу. Приехав, я по счастью, никого и не встретила, и когда уже пробиралась в свою комнату, благо я пока одна живу и ни у кого не будет вопросов, уже успела порадоваться, что меня сегодня не спалили. Однако, радовалась я рано. В комнате, спиной к двери сидел Кристиан и, когда он обернулся, его взгляд не предвещал ничего хорошего.

– А теперь давай, Салли, начинай мне вешать лапшу, что ты готовилась к переходу, к смене фракции и, наверное, все это время сидела в читальном зале, да? До полуночи? Почему, присланная Сэмом машина, пришла без тебя, что ты делала в Эрудиции так долго?

Все его вопросы правомерны, была бы у меня младшая сестра, я бы тоже задала ей точно такие же. Вот только, что ответить, я не знаю. Сказать, что разговаривала с Джанин? Сразу вопрос – с чего у нее к тебе интерес. И опять придется выкручиваться. Я, блин, ни разу не искренняя, но врать не люблю совсем. Хотя, теперь придется научится, наверное. Иначе, подведу всех вообще. Но следующий его вопрос выбил почву из-под ног.

– И что это за бесстрашный уходил от тебя неделю назад? После нашего собрания? По виду сильно старше? Салли, ты свихнулась? Зачем ты заводишь отношения со старшими? Кто он? Какой-нибудь друг Ника? Или Эвана, паче чаяния? Ты хоть профилактику проходила?

– Крис, перестань! – бросаю сумку на кровать, сажусь на порывало. – Я не собираюсь обсуждать с тобой эту тему! С братьями такого не обсуждают! Почему бы тебе не спросить у Ким, ей я все рассказала!

– Она говорит, чтобы я у тебя спрашивал сам! Не колется и не сдает тебя! Вы чего удумали девки? Вы рехнулись? Кто он, скажи мне, прямо сейчас! Я сначала убью его, а потом Эвана, за то, что он ничего вокруг не видит!

– Вот поэтому и не скажу я тебе ничего! Ты мне руки выворачиваешь! Скажи я тебе правду, и ты меня вообще запрешь во фракции, в подвалах, и прикуешь к стенам, чтобы шелохнутся не могла!

– Так. – Крис встал, потер рукой затылок, медленно подошел ко мне. А потом как схватит за плечи, поднял на ноги, и как встряхнет! – Говори мне! Что за правду ты не хочешь мне говорить? Сейчас же, Салли! Ты понимаешь, что происходит? Джанин хочет подчинить Бесстрашие, ты подумай только, зачем ей это надо? Она хочет, чтобы у нее была личная армия, которой она сможет управлять по своему произволу! Ты должна мне все рассказать, все, слышишь!!!

– Я не могу, не могу... – слезы уже не сдерживаю, и не потому, что хочу на жалость надавить, а потому, что не получается. Не хочу рассказывать про Эрика, не хочу подвергать его опасности, не хочу, чтобы его убили... Медленно опускаюсь на пол, после того, как он меня отпустил. Как же все хреново-то...

Кристиан подходит, садится передо мной на корточки.

– Мась, все плохо, да? Влюбилась наша маська? Это у него в Эрудиции ты пропадаешь, да? Это ведь не бесстрашный, это эрудит да? Тот самый? – брат притягивает меня к себе, обнимает. Хороший он у меня... – Мась, что ж ты делаешь-то? Сюда его привела, да? Совсем ума лишилась? А если бы вас поймали? Хочешь у изгоев оказаться? Форму ему дала... Ты совсем с ума сошла, Мась...

– Я знаааааю, я его люблюуууу! А он защищает Джанииииин! Она ему нужнаааа! Чтобы он стал лидером у нааааас...

– Так, давай, прекращай потоп и рассказывай мне все нормально. Обещаю сначала выслушать. Потом думать.

– Крис, он хороший, правда, я его знаю уже почти пять лет, он не допустит ничего, что Джанин делает, вот только он, пока что, ей очень доверяет, верит, что она хочет сделать общество лучше, но я смогу его переубедить! Дай мне время, я все сделаю, чтобы предотвратить моделирование! Кристиан, пожалуйста!

– Пять лет! .. Мась, да когда ж ты успеваешь все? Как же вы сошлись-то? Мы ж с эрудитами практически не пересекаемся...

– Мы познакомились еще во время общего обучения, когда я перешла в класс фракции, мы уже давно и прочно дружили. Мы с ним одногодки. Джанин сначала готовила его, как своего приемника, а потом передумала и решила, что ему лучше быть лидером Бесстрашия. И я его сначала просто драться учила, а потом стала тренировать для инициации. А потом...

– Я понял. Слушай, но ведь очевидно все, она хочет иметь здесь своего человека, чтобы творить тут беспредел. Ты сама хоть это понимаешь?

– Я понимаю, Крис, если Эрик в ней заодно, я сама с ним разберусь. Дай мне время, пожалуйста! Я смогу его переубедить, если что... Он умный очень, он все поймет. Крис, пожалуйста...

– Мы очень рискуем, Салли. Очень. У Джанин почти все готово, остались только испытания. Мне очень страшно тебя отпускать в Эрудицию, тем более, что как оказалось, Джанин тебя знает и хочет как-то использовать. Может, и в качестве давления на твоего парня! Салли, то, во что ты пытаешься влезть, смертельно опасно. Ты готова умереть за своего парня? Так сильно любишь его?

– Я не знаю, не знаю ничего! Но я не могу вот так сдаться, без борьбы, я должна попытаться. Если получится, то у нас в лидерах будет верный человек, а если нет... Нам и так всем труба. Но мы должны сначала попробовать без войны все уладить.

– Тебе время только до инициации, Салли. И то только потому, что ты будешь к Джанин близко и будешь знать и видеть, что она делает. Эван будет в разведке, он будет тебе страховать, если что, вытащит сразу. Все это очень...

– ...опасно, знаю. Но Крис, наша жизнь вообще опасная. Матт вон даже до инициации не дожил, Джош тоже неизвестно где, тоже наверное погиб... Наши жизни в этом круговороте не так важны. Но мы должны попытаться не дать умереть тем, кого мы любим. Пожалуйста, пойми...

Кристиан трет лоб, тяжело вздыхает.

– Будь осторожна и осмотрительна Салли. Ты играешь не просто с огнем, ты играешь со смертью. Опасные игры.

Он прав, конечно, но Эрик не допустит чтобы Джанин меня убила. Наверное.

– Крис, я обещаю, я буду осторожна. Как телохранитель Джанин, я смогу больше, чем если бы я была просто бесстрашной. Может предоставится возможность убить ее, и я сделаю это с радостью.

– Самую большую ошибку, которую ты можешь сделать, это недооценить Джанин. Она опаснее, чем кажется, она очень умна и просчитывает все на много-много ходов вперед. То, что у нас получилось меня вернуть во фракцию – не чудо, а нам разрешили это сделать. Зачем-то ей это было нужно. И наша задача выяснить зачем. Смотри в оба Салли, ты наши глаза и уши сейчас. Хоть, мне это и не нравится. И будь осторожна с этим эрудитом. Черт, не нравится мне все это...

Комментарий к «Глава 9» Обложка к главе

http://images.vfl.ru/ii/1484855223/2f1a38b4/15746002.jpg

====== «Глава 10» ======

Джанин бежит в лабораторию. Уже сам по себе этот факт, что она бежит, поразителен. Эта женщина никогда не теряет выдержки, спокойствия, она всегда размерена и строга. Но сейчас она бежит, прядь выбилась из прически, глаза горят лихорадочным огнем, нога на высоком каблуке подворачивается, норовя сломать его напрочь. Джанин взволнована.

В дверях ее встречает… Хрен его знает, как его зовут и какая у него должность, раз он тут, значит дело свое знает. Женщина опасается утечки информации, поэтому тасует своих подчиненных так часто, что не удосуживается запоминать их имена. Она бежит туда, где возможно закончится ее долгий, ужасно долгий поиск, туда, где, наконец-то, все решиться…

– Ну что, он уже открылся? Уже можно вводить моделирование?

– Да, сейчас еще пара тестов, этот объект гораздо выносливее остальных, сейчас, как раз, запускаем, не уходите, – говорит высокий, сероглазый ученый, со спокойным невозмутимым лицом.

Женщина смотрит во все глаза. Еще пара тестов, а значит, объект не переборол сыворотку. Нельзя начинать с самого сложного, объект сначала надо подготовить. Джанин от нетерпения притоптывает ногой. Это самое долгое и кропотливое исследование в ее жизни, после сыворотки симуляции. Если сейчас все получится, тогда можно будет оставить идею с пролонгированным моделированием, слишком долго надо ждать результата. Если сейчас получится создать сыворотку моделирования, которую дивергенты не смогут перебороть, то атаку можно начинать уже в самое ближайшее время.

Метьюз знает, что торопиться не стоит. Исследования любят точность, а значит, и время. Но она так давно этого ждет, уже почти все получилось. Эрик будет лидером, уже через полгода года у него инициация, потом лидерская проверка и все, можно приступать. Как же она долго этого ждала, как долго готовила почву. Все эти статьи, выпады на Отречение, надо было заставить всех ненавидеть этих долбанных стиффов.

Зачем Эндрю ушел от нее, зачем связался с этой идиоткой Натали? Если бы Эндрю не ушел тогда, может быть и не надо было бы ничего. Что его так напугало? У него был совершенно идеальный эксперимент в области преодоления страха, но он решил, что это слишком жестоко. И он, и ее муженек, все они слабаки. Фред вообще хотел уничтожить эксперимент, Марти сбежал, и Эндрю… Зачем они так со мной все? Что такого я сделала им?

Моделирование личности дает нам всем защиту от спонтанных решений, от неожиданных, импульсивных действий. Все чувства, все эмоции становятся контролируемыми и подвластными. Это несет с собой стабильность, уравновешенность, и вместе с этим счастье. Нанопередатчик разработанный Фредериком Эвансом и его лабораторией – это просто гениальное изобретение.

Как можно упустить такую возможность сделать общество лучше? Мы все погрязли в наших инстинктах, эмоциях, импульсах, как в болоте, никто не знает, чего же он хочет, все мечутся, прыгают с одной ноги на другую… Ради таких тупых эмоций как любовь, это жалкое, ослабляющее, приносящее боль чувство, люди делают поступки, которые они не сделали бы никогда. Так почему же не взять эту область под контроль? Не будет эмоций, не будет боли, страданий, отчаяния… Разве это плохо?

Все существо женщины требует мести. Это он, Эндрю Прайор во всем виноват. В том, что она стала такой, в том, что она теперь не может жить, не убивая людей. Смерть несет избавление от страданий, не только тому, кто умирает, но и тому, кто ее приносит. Жизнь, уходящая из одного тела, находит свое пристанище в другом. Все чувства, эмоции, радость, гнев, счастье, боль, все это накапливаясь в живом организме, представляет собой некую бестелесную субстанцию, которую иные называют душой, она считает, что это энергия жизни. Нужно только знать, как это забрать и женщина знает это. Наука хороша, когда есть факты, когда есть знания – нет места науке. Птица умеет летать, у нее есть эта способность и возможность, обеспеченная эволюцией. Птица понятия не имеет ничего о науке, зато она умеет то, чего не может даже самый гениальный человек. Джанин умеет забирать жизнь так, чтобы черпать энергию жизни из самой смерти. Это нужно ей, это как наркотик. Теперь она вряд ли остановится.

Когда она осталась одна, разбитая, преданная, жалкая в своей дурацкой влюбленности, тогда ей показали откуда можно черпать жизненные силы. С тех пор она очень выросла, поднялась, ожила. Да, она теперь хорошо выглядит, и даже в свои почти пятьдесят она смотрится на тридцать. Но вот только иногда, очень редко, почти невесомо, возникает чувство в душе… А что было бы, если бы…

Джанин вздыхает и опять внимательно наблюдает за экспериментом. Объект проходит пятое моделирование. Как же надоели эти бараны. Что это вообще за существа. Либо дохнут, либо сходят с ума, либо изменяют моделирование, сопротивляясь ему. Никто еще не прошел все стадии до конца, не открыл сознание передатчику. Вся загвоздка в том, что объект, дивергент он или нет, должен это делать добровольно. Или вообще не должен знать, что он под моделированием, только тогда эксперимент работает. Если же объект сопротивляется, ничего не получается вообще. Или не работает программа, или объект умирает от страха. Мало того, что найти дивергента без специального оборудования сложно, так еще они и умирают пачками. Раз за разом, все проваливается. И что делать?

Объекта на кресле трясет и корежит. Если бы не был привязан, наверное свалился бы. Все показали на пределе, еще немного и его мозги вскипят. На мониторе мелькают какие-то ужасы, Джанин столько их насмотрелась, что уже даже и не интересно. Если объект все-таки пройдет все стадии, откроется для передатчика, то можно считать, что все получилось. Неужели именно этот состав тот, что надо? Человек на кресле выгнулся дугой. Все показатели зашкалили.

– Джанин, может быть отключить его? Он не выдержит, показатели…

– Нет!!! Дожимайте, пусть проходит, осталось совсем чуть-чуть…

Монитор отражающий страхи объекта дернулся и стал белым. Потом на нем один за другим появляются картинки. Леса, поля, солнышко…

– Неееет!!! Не может быть!!! Как он это переборол? Все напрасно, опять впустую…

Объект, после четырех моделирований, все-таки понял, что он в симуляции, и стал менять иллюзию вокруг себя, как ему вздумается. Вот ведь бл*дь! И этот никудышный оказался. Женщина схватила первое, что попалось под руку, чей-то планшет, и запустила им в стекло, разделяющее испытательную комнату от наблюдателей. Планшет разлетелся на куски, стекло даже не треснуло. И легче не стало.

Резко повернувшись, Джанин опять спешит. И, если в лабораторию она спешила вся в предвкушении победы, то теперь она готова рыдать от досады. Ну, что такое, почему не получается? Идиотские дивергенты, вот бы перебить их еще во младенчестве…

В кабинете, не много не мало, нашелся ни кто иной, как Сэм. Легок на помине…

– Зачем ты пришел Сэм? Хочешь в очередной раз поглумиться над моей неудачей?

– Ну что ты, дорогая, я совсем не за этим пришел, хотя вид у тебя… хм… не характерный.

Джанин подходит к бару и достает бутылку виски. Плеснув себе в стакан, она садится в кресло и выжидательно смотрит на мужчину.

– Если ты будешь пить в одиночестве, дорогая, это для тебя плохо кончится.

– Сэм, ты пришел сюда говорить банальности? Или ты напрашиваешься на выпивку? Если ты ждешь, что я тебя еще и поить здесь буду…

– Ну, что ты, дорогая, не хотелось бы так сильно злоупотреблять твоей добротой.

– Перестань называть меня «дорогая». Скажи уже, что ты хочешь от меня и проваливай.

– Я, всего лишь, хотел обсудить с тобой наше дальнейшее сотрудничество. У тебя ведь, в очередной раз, провалилась твоя идея с моделированием, так? Ты занимаешься этим экспериментом уже почти десять лет. Не пришла ли пора сказать «хватит»? Ясно ведь, что дивергенты непредсказуемы, дивергенция – это мутация, и это невозможно спрогнозировать. За десять лет не выявлено ни одного общего показателя у этих людей, кроме того, что она противостоят всем нашим синтезированным сывороткам. Я советую принять это, как должное, и разрабатывать моделирование исходя из этого. В конце концов, если пролонгированное моделирование сработает, кто будет слушать горстку людей, чье мнение ничтожно мало?

– И что ты предлагаешь? Долговременное моделирование еще не отработано, а проверять его на людях – слишком долго. Эффект будет виден только через несколько лет. У нас нет столько времени.

– Слушай, куда тебе торопиться? Сейчас все стабильно и хорошо, люди расслаблены и не ждут подвоха. Протестируешь сыворотку, увидишь результат и можно будет делать это всем бесстрашным. К тебя есть на ком протестировать образец?

– Ну вообще-то… Я хотела протестировать его на Эрике, но он такой… не знаю как сказать. Нестабильный, что ли? Он то бешеный, может прибить в гневе, то такой слюнтяй, что плюнуть хочется. Но никого другого мужского пола и подходящего возраста в моем окружении нет.

– То, что ты говоришь, вообще не проблема, пропишем в программе больше агрессии и жестокости и все дела. Будет у тебя жестокий и агрессивный лидер. Надеюсь, он у тебя надежный человек? На него можно положиться?

– Оооо, это да, он такой, не сомневайся. Ладно. Резон в твоих словах есть, надо попробовать. Это, конечно, не значит, что я откажусь от основного эксперимента, я дожму этих дивергентов, они будут у меня подчиняться!!! Черт, голова раскалывается…

Мужчина подходит к женщине сзади, зарывается пальцами в ее волосы. Неторопливо массируя, Сэм тихо говорит ей на ухо:

– Твои навязчивые идеи когда-нибудь сослужат тебе плохую службу, Джанин. Заставить человека подчиняться не сложно, если ты знаешь, как его мотивировать. Это называется манипуляция… – Мужчина плавно переходит на шею, продолжая свою интимную ласку. – Ты просто изучаешь человека и знаешь, что ему сказать или чем пригрозить, чтобы он сам, добровольно сделал все, что ты захочешь, исполнил любое твое самое интимное желание. – Сэм наклоняется к самому уху женщины, его руки путешествуя по спине добираются до груди, массируя и оглаживая умелыми движениями. Из груди женщины вырывается чуть слышный стон. – Видишь, я всего лишь глажу тебя, не делаю ничего больше, а ты уже готова отдаться мне прямо в кабинете…

Мужчина наклоняется еще ниже и целует податливо открытую шею. Женщина чувствует нарастающее желание. Давний любовник, он знает, как доставить женщине удовольствие, не надо слов, прелюдий и обязательств. Можно просто расслабиться и отдаться инстинктам. Женщина разворачивается к нему лицом, ловя его губы. Мужчина уворачивается, хватает ее за руки и отводит их от себя.

– Ну, почему, Сэм? Я так хочу тебя…

– Я, всего лишь, хотел показать тебе, что управление – это не тупая раздача приказов, это умелое манипулирование. Отдать приказ может и дурак, а вот мотивировать человека, чтобы он его исполнил – это уже искусство.

– Зачем ты так поступаешь со мной?

– Ты мне интересна только в качестве коллеги, Джанин. И я знаю о твоей интрижке с Максом. Не думай, что если вы встречаетесь тайком, то вас никто не вычислит. Да и как женщина, ты уже давно меня не привлекаешь. Достаточно того, что я делюсь с тобой своей гениальностью.

Не пряча ухмылку, Сэм кивает Джанин и уходит. В закрытую дверь летит тяжелая пепельница, оставляя вмятину в двери. Черт, ну что за день сегодня?

Женщина садится в кресло и откидывает голову на спинку. Руки опускаются. Ничего не хочется. Все ни к черту. Да еще Сэм…

– Не помешаю, Джанин?

В дверях, чуть замешкавшись, появляется молодой мужчина. Да, по другому не скажешь. Именно мужчина, несмотря на нежный возраст. Если провидение задумало создать что-то красивое, оно обычно быстро с этим справляется. К восемнадцати годам этот экземпляр просто великолепен.

– Нет, Эрик, заходи. Посиди со мной.

– На самом деле, я пришел спросить, не нужен ли я тебе сегодня? Я бы хотел…

– К ней пойдешь, – немного агрессивнее чем нужно, спрашивает женщина.

– Я хотел позаниматься с Салли, ведь скоро инициация, ей сложно будет в Эрудиции.

Может, ну их на хрен? Так надоело возиться с этими детьми. И с дивергентами ничего не выходит.

– Подожди Эрик. Мне нужно поговорить с тобой. У тебя, ведь, скоро инициация в Бесстрашии. Ты сам как считаешь, ты готов к ней? Наши занятия помогли тебе? Тренировки с бесстрашной?

– Да, я вполне подготовлен, пейзаж страха пройден не один раз, количество страхов сократилось до семи. У меня все шансы быть первым. Единственное что – Салли говорит, пейзаж может выдавать разное количество страхов, в зависимости от эмоционального состояния. Так что страхов у меня может быть от семи до одиннадцати.

– Об этом не волнуйся, Эрик, главное не количество страхов, а то, как ты их преодолеваешь. Чем быстрее и спокойнее ты их проходишь, тем выше твои баллы. Ты вспомни с чего мы начинали! Одиннадцать страхов и тридцать восемь минут, вот это настораживало. А сейчас ты проходишь те же одиннадцать за пятнадцать минут. Это прогресс.

– Надеюсь, ты права, Джанин.

– Есть еще один момент. Помнишь, я говорила об инъекции, которая позволит тебе быть выносливее, сильнее, увереннее? Она полностью готова. Проведем еще несколько тестов и, я думаю, на следующей неделе уже можно вводить.

– Как скажешь Джанин, пока все твои нововведения работали отлично. Скажи мне, те люди, на которых указал, действительно оказались дивергентами?

– У тебя какие-то сомнения?

– Нет. Никаких сомнений. Просто странно, что так легко все получается. Иногда мне кажется, что…

– Когда кажется, надо выбросить это из головы. Все нормально, все они оказались преступниками и уничтожены. Никаких сомнений, Эрик. Ты все делаешь правильно, у тебя все хорошо получается.

«Черт, вот что за слюнтяй? Надеюсь, моделирование подправит эту черту. Как же он понял, что не все они были дивергентами? Неужели и правда видит их? Что ж тогда Салли не разглядел, да от нее же за версту тянет дивергенцией!»

– Эрик, сомневаться нельзя, – мягко говорит женщина. – Дивергенты опасны, очень. Вот расскажи, что ты о них знаешь?

– Дивергенты – люди с неконтролируемым сознанием, не поддаются ни одной моделирующей сыворотке, мыслят нестандартно. Невозможно взять их под контроль. Чаще всего начинают противостоять существующей системе, разрушая ее, принося вред обществу, внося в него хаос, разрушение, войну.

– Это все правильно, мальчик мой. Это все сухие факты из методички. Давай я расскажу тебе, как это все выглядит в жизни. Ты, наверное, видишь во мне некоего одержимого человека, который положил свою жизнь, чтобы быть кукловодом, который жаждет вершить людские судьбы… Нет. Ты ошибаешься. Мне этого не надо. Я лишь хочу, чтобы люди стали счастливее, жили лучше, в достатке, в изобилии… Посмотри на наше общество, Эрик! Нас жалкая горстка, такая жалкая, что мы можем вымереть в любой момент, случись самая элементарная эпидемия или война. Нам, ни в коем случае, нельзя подвергать себя никаким глобальным потрясениям! Нам, как никому, нужен контроль, который принесет с собой стабильность, уверенность и спокойствие.

– Я правильно понимаю, что дивергенты разрушая систему, ставят нас на грань вымирания?

– Совершенно верно. Они не подчиняются, они сеют хаос. Мы просто не можем себе этого позволить. Я всю свою жизнь изучала дивергентов, не для того чтобы их убить, а для того, чтобы помочь им выжить с нами, а не восставать против нас. Я хотела понять принцип, как они устроены, почему они появились. Одно время я думала, что это такая генетическая болезнь, которая передается по наследству. Но нет. За много лет, при всех моих способностях, я так и не смогла понять, что же это за существа. Они все разные, ни один не похож на другого. Я пришла в выводу, что они, как вирус, он проник в организм нашего общества и разрушает его изнутри. Мы ведь боремся с вирусами, вырабатываем антитела и убиваем его, чтобы выжить. С дивергентами тоже самое. Мы не можем жить с ними в симбиозе, как организм живет с бактериями, дивергенты агрессивны по отношению к нам. Потому их всех нужно уничтожить. Всех до одного.

– Это я понял, но как так, если ты говоришь, что они все разные, как у меня получается их идентифицировать?

– Возможно, у тебя талант. Может быть, тот самый случай, когда в организм попадает вирус, он вырабатывает защиту от них. Дивергенты наша болезнь, а такие как ты, наше спасение.

– Ну уж, ты скажешь! – Молодому человеку не по себе. Мысль о том, что его способности помогают убивать людей кажется ему не особенно приятной, но в то же время какая-то потаенная гордость закипает в душе. – Каким должно быть общество, чтобы мы смогли выжить? Ты пока говоришь только об угрозе, а к чему именно ты стремишься?

– Посмотри на людей, Эрик? Не на меня или себя, а на все общество в целом. Что свойственно человеку в обществе? Мы обедняемся для того, чтобы облегчить нашу жизнь. Но всем нам страшно вредят эмоции. Ярость, гнев, ненависть, страх, радость, эйфория – все это ужасно мешает жить людям вместе. Счастье – в покое, мой мальчик. Когда ты живешь и тебе просто хорошо. Тебя не волнует, что тебе сказали или сделали, твои эмоции под контролем. Поддаваясь эмоциям, люди начинают вести себя неадекватно, делать глупости, от неразделенной любви убивают себя, убивают друг друга в гневе, от ревности, лгут, изворачиваются, стараясь перетянуть на себя побольше ресурсов. Все низменные чувства в человеке надо уничтожить. Они ведут к разрушению, а следом за этим и вымиранию. Поэтому дивергенты – это не просто угроза обществу, как порядку, это угроза нашей жалкой, оставшейся кучке людей, всеми силами цепляющейся за цивилизацию.

– Я понимаю, Джанин. Ты права, конечно. Нас очень мало, и с каждым днем становится все меньше. Мы вымираем. Мы не можем себе позволить войн, эпидемий, хаоса. Да, ты права.

– Я рада, что ты правильно меня понял, мой мальчик. А теперь пойдем, я введу тебе сыворотку. Проведем еще несколько тестов, и ты будешь совершенно готов.

Салли

Чем ближе инициация, тем больше тоски на душе. Крис готовится осуществить свой план, я разрываюсь между фракциями. За последний год Джанин натаскала меня, экзамен я пройду, а исследование за меня сделал Эрик. Он совсем изменился, стал жестокий и агрессивный, иногда мне кажется, что он еле сдерживается, чтобы не ударить меня в гневе. Конечно, я ему этого не позволю, но… Сам факт. Откуда в нем столько негатива, я не могу понять, что его так сильно изменило? Драться он стал не в пример лучше, но в то же время, я все чаще замечаю, что он раздражен, ему все не нравится.

Заниматься с ним стало невозможно, если раньше он спокойно объяснял то, что я не понимаю, то теперь он так быстро выходил из себя, что мне стало проще обратиться к Джанин, чем к нему.

Метьюз, наоборот, сама любезность и мягкость. Все чаще она стала оставлять меня после тренировки, чтобы поговорить по душам. Она начинает вещать, как важно для нашего общества стабильность и благополучие. За шесть лет я так привыкла к ее нравоучениям, что почти не слушаю, чего она там говорит. Все тихо, спокойно. Иногда я начинаю думать, что Кристиан ошибся, или его обманули, но не похоже, что Джанин готовит какое-то нападение. Да Крис и сам начал сомневаться.

Во фракции все стабильно, как обычно, никто не психует и не убивает людей направо и налево. Так что, наверное, мы подождем, так не хочется никаких конфликтов.

Сложнее всего было во время тестов. Отец научил нас, как тест обойти, и мой тест показал Эрудицию. Только бы Джанин не пришло в голову тестировать на мне какие-нибудь свои разработки, ее-то так просто обмануть не удастся. Я все еще надеюсь, что когда окажусь во фракции, смогу ее изучить как следует изнутри и понять, замышляет ли что-нибудь Джанин против Бесстрашия или нет.

Сегодня Эрик какой-то взбудораженный. Пришел и не может усидеть на месте. Мы занимаемся высшей математикой, хотя я не понимаю, как она мне пригодится в работе телохранителя Джанин. Ну да ладно. Промучившись часа два, мы, наконец, приступаем к тренировке.

– Ты готов, Эрик? – толкаю его легонько, может взбодрится чуток, направляясь к рингу. – Ты в отличной форме, но тренироваться надо каждый день, иначе очень быстро потеряется твоя отличная, супер сексуальная форма. Давай, нападай!

Эрик сощурился и едва ухмыльнулся одним уголком рта. Мда, сегодня мы явно не в настроении. Что такое случилось, Джанин опять ему мозги промыла? Мельком замечаю пристальный взгляд, такой у него бывает, когда мысли текут не в направлении тренировки. Это что-то новенькое, с чего бы это вдруг…

Я знаю, как и что он будет делать, стараюсь вывести его на то, чтобы он менял тактику боя. Если он будет действовать по одной и той же схеме, в Бесстрашии его быстро вычислят и никакая сила ему не поможет победить. Валю его на ринг, знаю, он разозлится сейчас, но по-другому его не заставить шевелиться. Подхожу, чуть толкаю его в бок ногой.

– Вставай давай, нечего охать. У нас знаешь какие инструкторы, не поохаешь, живо отправят в лазарет на койку, а то и к изгоям.

– Что такое лазарет? Это клиника у вас так называется?

– Да. Она самая. Встал быстро, боец!

Чуть слышно чертыхаясь, поднимается, смотрит как-то недобро. Вот черт, всему можно человека научить, вот только проигрывать с достоинством научить не получится. Чтобы признать, что есть люди сильнее тебя, нужно обладать мужеством, а злиться на это просто вредно для здоровья. Как бы ему это сказать? И надо ли?

Задумавшись пропускаю удар. Да, двигается он более уверенно. Говорю же, злость придает ему силы. Реакции все еще маловато, хотя прогресс есть и не маленький. Из разбитой губы у него идет кровь, мне очень хочется стереть ее, дотронуться до него, но сегодня все не так. Эрик проводит по губе рукой, смотрит на кровавый развод и поднимает на меня полный ненависти взгляд. Мда, плохи мои дела. Теперь пока пар не выпустит, жизни не будет.

Нападает агрессивно, голова, наконец, включилась. Он ведь меня тоже знает как облупленную, так что ему блокировать мои удары и подловить меня не должно составлять труда. Он заламывает мне руку за спину, коленом бьет в лицо, разбивая нос и губу. Рот сразу наполняется соленой кровью, а из глаз брызжут слезы. Я не реву, просто реакция на разбитый нос. Чего это он такой агрессивный? В отношении меня такого раньше не случалось. Зол и раздражен. Интересно, что именно его так вывело из себя?