Текст книги "В прятки с любовью (СИ)"

Автор книги: AnnysJuly

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Эй, слышь, ты как? – наклоняюсь, чтобы помочь ей встать, но тут девица неожиданно брыкается, с диким воем начинает извиваться, не давая мне даже подойти. Не придумалось ничего лучше, чем вырубить ее совсем. Выношу ее из здания, Салли, коза, выскакивает из машины и бежит навстречу.

– Салли, какого черта ты вышла из машины? А ну, быстро села обратно!

– Крис, что с ней? Как она?

– У нее истерика, похоже, эти недоумки что-то сделали с ней. Но, даже если так, реакция у нее все равно далека от адекватной. Что-то не так с твоей подружкой. Помоги-ка мне, открой дверь на заднее сидение. И сама вместе с ней сядь.

Кладу девчонку на заднее сидение внедорожника и только потом замечаю, что у меня правая рука, от плеча до кисти, вся мокрая от крови. Черт, да она сейчас загнется от кровопотери! Кидаюсь к машине, разрываю на девке тряпки. Ну, так и есть, ножевое ранение в бок. И, кажется, не одно. Черт подери все это ночное бдение!

– Салли, быстро, бери аптечку, постарайся остановить кровь, я поведу, мы быстро доедем, – командую я, совсем забыв о раненом изгое.

Салли на заднем сидении придерживает рану девицы стерильной салфеткой, которая неумолимо намокает. До Бесстрашия мы доезжаем довольно быстро, девицу я отношу в лазарет.

– А теперь, Салли, я хочу, чтобы ты подробно, до самой последней своей мысли по этому поводу, рассказала мне все, что ты знаешь об этой девице!

– А что такое? Она тебе понравилась?

– Салли, не пори чушь! Она чуть старше тебя! Она из Дружелюбия, но ведет себя совершенно неадекватно. Куда она поперлась, на ночь глядя, ведь ясно же, что, даже если тебя выгоняют, то не отпускают просто так. Дают время собрать вещи, снабжают лекарствами и продуктами на первое время и прочее. От кого она убегала? Кто ее преследовал? Я сначала тоже думал, что изгои, потом увидел рану и понял, что ни хрена это не изгои. Изгои ее просто изнасиловали бы и сняли все ценное. А у нее пирсинг в пупке остался! Ее пытали, и я хочу знать почему!

Когда я увидел лицо Масявки, понял, что сболтнул лишнего. Она стояла, открыв рот и округлив глаза. И тут до меня дошло, что она ничего не знает, вряд ли девица откровенничала с ней. Придется допрашивать неофитку, ничего не поделаешь.

В лазарете док лишь пожимает плечами, не усмотрев в моей просьбе ничего страшного.

– Да с ней, в принципе, ничего плохого-то и не произошло. Порезали немного, для острастки, да и все. Так что, как только придет в себя, можете поговорить.

Спать сегодня, конечно же, не удастся, Салли тоже не выпроводить в постель. Сидим молча у постели девицы.

– Как ее зовут-то хоть?

– Ким. Она сразу мне показалась странной, как только я увидела ее. Совершенно не подходит для Бесстрашия. Есть некоторые люди из других фракций, у которых родители бывшие бесстрашные или которые готовились для перехода в нашу фракцию, и благополучно вливаются в наши ряды. А она... Она от макушки до пяток дружелюбная. Скорее всего, не в одном поколении. Что ей в Бесстрашии делать?

– Она явно сбежала. Мне нужно узнать, от кого она сбежала...

– Пить... Дайте воды... – слышится с кровати тихий шепот – девица пришла в себя. Салли подносит ей стакан с водой, смачивает губы. – Что со мной произошло?

– Ты убежала из фракции, а мы тебя нашли раненую.

– Да, и тебя преследовали трое людей. Ты знаешь их? – спрашиваю, уже понимая, что она не выложит все так просто. Окидывает меня долгим взглядом и отворачивается. – Послушай. Я знаю, что ты из Дружелюбия. Мой брат пропал недавно, и есть подозрения, что ниточка тянется именно в твою бывшую фракцию. Прошу тебя, помоги нам. Ты от кого-то убегала из Дружелюбия, так? Что там происходит? Там ведь не все так безоблачно и радужно, как кажется на первый взгляд? Слушай, расскажи все, а я тогда помогу тебе. Я могу потренировать тебя, чтобы ты удачно прошла инициацию, но ты должна рассказать, из-за чего ушла из Дружелюбия, кто тебя преследует. Те, кто тебя ранил, не изгои, их подослали разобраться с тобой.

Девица подзывает Салли и, когда та наклоняется, что-то шепчет ей на ухо. Салли сначала вспыхивает, потом кивает. Шепчет что-то в ответ.

– Ладно, мальчики и девочки, время уже позднее, пойду я спать. А вы поболтайте тут пока. Всем привет! – и убегает, мотнув хвостом. Егоза.

Девица смотрит на меня, будто примеривается то ли плюнуть, то ли поцеловать. От этой мысли стало нехорошо, поэтому я решаю нарушить молчание и спрашиваю первое, что приходит в голову.

– Как тебя зовут?

– Кимберли. То есть Ким. По-местному Ким.

– Ты расскажешь мне, Кимберли? Это очень и очень важно.

– Ты, правда, можешь сделать так, чтобы я прошла инициацию?

– Я могу приложить для этого все усилия, но и ты должна постараться. Салли тебе поможет. Все получится. Ну, конечно, за исключением тех дней, когда я ухожу в патруль.

– Ладно. Мне тяжело об этом говорить, но... В Дружелюбии действительно не все гладко. С недавних пор появилась улучшенная мирная сыворотка. Не знаю откуда. Просто в один прекрасный день все, кому ее делали, становились от нее зависимы. Причем привыкание очень сильное и очень быстрое. Она появилась и пропала. Но остались зависимые люди. Во фракции их называют «торчками». Сыворотки больше нет, а зависимость есть. Они становятся как зомби, думают только об уколе. Моя мама стала такой. Она нашла способ добывать себе эти уколы. А за них она расплачивалась... – девица замолкает.

– Ну что такое? Чем она расплачивалась? Она воровала? Что? Продукты? Топливо? Что?

Девица молчит, отвернувшись. Так, значит, мирная сыворотка. Появилась, потом исчезла, оставила зависимых людей. А дальше эти люди «нашли способ» добывать себе эти уколы. Что же это, интересно, за способ, где они ее добывали и кто ее делал? Черт, вот это номер. Если Джош, хоть половину всего этого узнал, тогда понятно, почему он пропал. Не девица, а клад просто, теперь можно будет убедить Макса собрать особый отряд за стену, чтобы найти и накрыть производство этого дерьма. Теперь ясно, почему она сбежала, там бы ее и убили бы, рано или поздно.

– Откуда ты столько знаешь? Ты знаешь у кого твоя мама брала эти уколы?

– Меня они не стеснялись, обсуждали свои дела при мне. Я могла спрятаться только в Бесстрашии, потому что в любом другом месте меня просто убили бы. И оставаться я не могла.

– Почему? – скорее для галочки спрашиваю, а мысли все уже там, за стеной. Появилась надежда найти Джоша или хотя бы узнать, где он и что с ним. Девица опять отворачивается, молчит. Интересно, почему же они ее отпустили? Были уверены, что она никуда не денется? – Так что? Откуда ты столько знаешь, почему тебя они не стеснялись? И почему отпустили тебя и не убили еще тогда?

– Да потому что она мной расплачивалась, ясно тебе! Они трахали меня, а потому и не замечали! Я была вместо мебели у них, просто инструмент для опорожнения! – она выплевывает слова, как кислоту. А я не могу понять, что она такое говорит. Ее мама расплачивалась за укол сыворотки ею? Она же маленькая еще совсем! Как так может быть? Зря я спросил. Но ведь не мог не спросить. Я теперь не знаю, что сказать, это все как-то... ох*енно, просто бл*дски неправильно.

– Почему именно Бесстрашие? – спрашиваю и понимаю, что это глупый вопрос. В Отречении ее не защитили бы, в Эрудиции, скорее всего, убили быстрее, чем она переступила порог здания, ведь это с их подачи, вероятно, появилась эта сыворотка, в Искренности пришлось бы все это рассказать все всех. Остается Бесстрашие или сразу топать к изгоям. Про изгоев и говорить нечего. Девка от отчаяния просто из огня да в полымя попала. Но она и тут смогла меня удивить.

– Я хочу отомстить. Я хочу, чтобы этих уколов не было больше никогда. Хочу найти мудака, который это придумал, и убить его собственными руками.

Что-то странное было в этой девочке, такое необъяснимое, неясное. Ее слова, ее рассказ, та жизнь, которую она вела, никак не вязались с ее внешностью, если бы я лично не видел, как ее пытались убить трое мерзостных ублюдков, не поверил бы никогда.

– Что от тебя хотели эти уроды? Почему они тебя пытали?

– Они пырнули меня ножом и поворачивали его, – она опять заливается слезами, а меня начинает это немного подбешивать, – спрашивали, что я знаю. Знаю ли я имена и прочее.

– А ты знаешь?

– Некоторых.

– Ты сможешь все это повторить лидеру фракции? Ну хотя бы то, что касается сыворотки, что есть такое явление?

– Зачем? Мне страшно. Тебе я доверяю, потому что ты брат Салли и потому, что ваш Джош пропал, и, по всей видимости, он что-то узнал об этом. Я вижу, как Салли переживает, и хочу помочь. Но мне...

– Я понял. Ты только подтверди, что есть зависимые люди, остальное никого больше не касается.

– Хорошо. Кристиан, а ты, правда, меня потренируешь? Мне некуда идти больше, если я не пройду инициацию... – не могу поверить, что пережила эта малышка. Смотрю на нее и сразу представляю Маську на ее месте. И это сестрицу я еще называю нескладухой, вот черт.

– Обещаю, я тебя так натренирую, что ты окажешься в первой пятерке. Даю слово. Ты приходи в себя, восстанавливайся. Как только сможешь тренироваться, сразу и приступим. Окей?

Кивает. Хорошо, из девчонки явно выйдет толк, я видел уже таких, за кажущейся хрупкостью скрывается стальной стержень. А прямо с утра – к Максу на доклад.

* *

– Макс, это верный способ. Надо пойти и разнести там все! Там целая фракция зависимых людей, и они это тщательно скрывают, а Эрудиция им в этом помогает.

– Если туда прийти со штурмом, они просто попрячутся, выдадут нам торчков и прикроют лавочку. Надо нам как-то по-другому действовать.

– Разведчики предлагают внедряться, но кого мы можем туда внедрить? Молодого какого-нибудь неофита – он не справится, а как еще?

– Можно сделать фальшивые документы, подкорректировать возраст и вперед. Ты вполне еще сойдешь за восемнадцатилетнего. Не могу себе представить, что еще можно сделать, кроме того, как внедрить туда тебя. Если ты будешь там как бесстрашный, они вас убьют или подстроят несчастный случай. Только лишь сделать тебе новые документы и пока там еще много новичков, внедришься как неофит. Их лидера, ну то бишь этого... как они его называют... представителя, я предупрежу. Освоишься там, посмотришь на все своими глазами, выяснишь. Если все, что рассказала девчонка – правда, надо это искоренить, уничтожить, это нельзя так оставлять.

– А как я объясню свое появление в середине инициации?

– Скажешь, что ты был слишком агрессивен, и тебя оставили справляться со своей агрессией отдельно от всех. Там в Дружелюбии всегда такая толпа баранов, все такие блаженные, все друг друга любят, никто ни на кого не обращает внимания. Это в Бесстрашии каждый на пересчет. А там... Даже не думай, никто ничего не заметит.

– Я подозреваю, что Джош погиб. Скорее всего, они что-то узнали и их просто убили.

– Вот еще и по этой причине я не хочу действовать открыто. Был бы ты старше еще лет на пять, уже не получилось бы ничего, а так... Сойдешь. То, что выглядишь старше, можно объяснить непростой жизнью в Бесстрашии. Главное, успеть до окончания инициации. Документы будут делаться примерно пару недель. Так что у тебя есть время разузнать о Дружелюбии что-нибудь. Готовься. Вот тебе справка о Дружелюбии, они есть у любого лидера.

Макс протягивает мне листочки. Официальная справка:

Лидер фракции: официальный представитель – Джоана Рейес. Фракцией управляет совет из 4 человек.

Особенности внешнего вида: В одежде преобладают красные и желтые цвета. Широкие юбки, футболки, майки – все это вы можете увидеть на тех, кто с утра до ночи пашет поле или собирает яблоки в садах Дружелюбия. Женщины носят распущенные волосы, считая, что именно так выглядит свобода.

Общая характеристика и мировоззрение Дружелюбных: «Мир правит миром» Они считают, что в любом деле можно достигнуть консенсуса, если приложить усилий чуть больше, чем обычно. Они против телесных наказаний и издевательств. Неприемлемо насилие. Они привыкли решать все сообща, без конфликтов. В любом споре дружелюбные стараются найти не виновных, а маршрут по истреблению проблемы. Стоит отдать им должное, ибо в каждой встрече между лидерами Чикаго, именно дружелюбные принимают нейтральную сторону. В конфликтных ситуациях среди своих проводят воспитательные и разъяснительные беседы.

Место проживания: Небольшие домики, которые обустроены не по новейшим технологиям, а по зову сердца. Все в их обители говорит о том, что они несут мир и требуют этого от всех. В каждом дворе вы можете найти сад и небольшой огород. Но объединяют их всех именно плантации, где каждое утро с первыми лучами света они пашут землю и сеют хлеб. Также они занимаются животноводством и выращиванием новых сортов овощей и фруктов. Все в их обиходе буквально кричит о том, что все их действия исключительно во благо.

Особое блюдо: Овощное рагу с мясным жаркое + Хлеб «дружелюбия»

Инициация: В этой фракции нет тирании и жестокого тестирования. Прежде всего рассматривается духовное состояние человека + беседы с каждым из членов совета в отдельности.

Сыворотка: «сыворотка мира»

Все ясно-понятно. Ладно, надо готовиться.

– И Крис. Помни, ты никому не должен говорить об этом. Ни матери, ни братьям, ни сестре, ни бабе. Ты просто исчезнешь, ясно? Ты ведь понимаешь: что знают двое, знает и свинья. А в нашем случае нас и так уже двое. Плюс еще лидер Дружелюбия. Это много. Ты понял?

– Да, я все понял.

– Как только документы будут готовы, ты внедряешься.

– Я могу идти?

– Иди. И удачи тебе.

* *

– Ну что, девицы-красавицы, начнем понемногу? – внедрение – не внедрение, а обещания выполнять надо. Ким не отлепляется от Салли, вместе они вроде даже повеселели. Неофитка снимает спортивную куртку, оставаясь в форме – майка и брюки. На вид чуть больше Салли. Как ее тренировать? – Первое! Ким, слушай внимательно! Ты должна научиться использовать обманные приемы, загонять противника по рингу, особенно если он в тяжелом весе. Будем тренировать захваты ногами, руки никуда не годятся у тебя. Да ты и не накачаешься за пару недель. Так что твое оружие – это хитрость и обман. Также я покажу тебе несколько болевых и парализующих точек. Сможешь вырубить противника, даже если он тебя намного сильнее и больше. Давай, Ким, покажи, чему ты уже научилась.

Она бросается в атаку, и по большому счету двигается неплохо. Она легкая, очень подвижная.

– Да, именно такая тактика, замотать, закружить, не останавливаться ни на минуту, чтобы у противника в глазах мелькало. Побегала-побегала вокруг него и резко нападаешь, когда он уже не ждет.

Ким резко выбрасывает ногу вперед и попадает мне в пах. От неожиданности я согнулся и почти упал.

– Ну, вообще-то, это запрещенный прием... – черт, надо же маленькая, а бьет сильно.

– Ой, Крис, прости, это случайно, – лепечет Ким, а Салли ухохатывается за рингом, и чего смешного? Черт.

– Ладно, просто, если ты так сделаешь на одном из зачетных боев, тебе не засчитают победу или снимут баллы. Давай отработаем сначала классические удары, прямые, потом контратаки, а потом уже захваты и приемы. До зачетных боев две недели, поэтому тренироваться будем много. Салли, смотри внимательно, когда я буду в патруле, ты будешь с ней работать. Поняли, красавицы? Тогда вперед!

Ерунда это все, когда говорят, что мотивирует только страх. Вовсе нет. Положительные эмоции мотивируют сильнее. Вон как раскраснелась, двигается с удовольствием. Почему Амар считает, что если он будет суровым, это добавит ему авторитета? Нет, понятно, что дисциплина нужна, но между авторитарностью и авторитетом лежит огромная пропасть. Тем временем у Ким довольно сносно стало получаться, а я весь взмыленный уже. А у нее даже дыхание не сбилось.

– У тебя хорошая выносливость. Это большой плюс. Тебе надо отработать приемы до автоматизма и считай, что победа у тебя в кармане. И не забывай, конечно, про физуху, накачанные мышцы спасают бесстрашным жизнь. Все девицы-красавицы, я ухожу, а вы тоже проваливайте-ка отсюда, пока кто-нибудь из старших вас тут не застукал. Завтра жду вас на следующую тренировку.

====== «Глава 3» ======

Салли

Как всегда бегом. Что-то не меняется в этой жизни. До следующего урока осталось десять минут, а мне надо забросить в совершенно пустой желудок хотя бы булочку. Не ела со вчерашнего обеда. То учеба, то уроки, то тренировки, где тут найти время для еды? Ким делает потрясающие успехи. Она уже дерется, почти что, наравне со мной. Но Крис сказал, что я больше не подойду к Яме, если не выправлю учебу. А как я Ким брошу?

Вчера она дала первый отпор переходникам. Они хотели ее вынести в Яму и привязать к рингу голой. Она смогла вырваться и даже, кажется, кому-то кое-что отбила. Кажется Филу, а может и самому Полу, я не очень поняла из ее восторженного ора. Она потихоньку начинает вести себя как бесстрашная. Уж не знаю, общение со мной или с моим братцем ее вдохновляет, но она стала как-то свободнее. А, может, уверенность появилась. Сегодня первые зачетные бои, а у меня физика не сделана и доклад по анатомии. Черт.

Взяв булочку и сок, направляюсь к столику и, конечно, обязательно и всенепременно натыкаюсь на, мать его за ногу, Билли. Который не придумал ничего лучше, чем поставить мне подножку. Гребанный придурок. Растянувшись в проходе и придумывая тысячу и один способ разложить Билли на атомы, медленно поднимаюсь.

– Приятного аппетита, червяк! О, не вставай, тебе, наверное, удобнее будет на полу, рядом со своими сородичами! – ржет он, и все прихвостни ему вторят. И че смешного он сказал?

Руки сами, совершенно сами, клянусь, поудобнее перехватывают железный поднос, и голова Билли оставляет вмятину в нем. На лбу придурка сразу вырастает огромная шишка.

– О, Билли, ты у нас теперь единорог! Покажи, что ты умеешь! Исполни мое желание – сдохни поскорее! – И заехав ему рюкзаком в ухо, подбираю булку и сую себе в рот. Долго не лежала, значит не падала, а моему растущему организму каждая соринка – тоже витаминка. Крепче будет иммунитет. Надо ли говорить, что у меня только что была биология.

– Ты когда-нибудь сама сдохнешь, и твой дядюшка тебе не поможет, червяк! – кричит мне в спину Билли. Он-то, конечно, просит продолжения банкета, в плане подраться, но мне надо бежать на физику, которую я еще не сделала, потому что я в ней ни хрена не петрю. Выбегая из столовой, я врезаюсь в чью-то мягкую грудь, а чьи-то довольно сильные руки не дали мне упасть.

– О, привет, Салли! Хорошо, что я тебя встретил! Ты так и не пришла на следующий день, а когда именно мы хотели тренироваться, не договорились.

Чеееерт, я забыла, совсем, напрочь вылетело из головы! Расти! Я обещала научить его драться! И со всеми этими проблемами забыла.

– Расти, привет! Прости меня, дуру, я забыла про тебя совсем. Давай сегодня, сразу после моей дополнительной физики, не пойти я не могу, я в ней, как свинья в апельсинах. Но это будет часов в шесть. Сможешь?

– Я могу помочь тебе с физикой, а потом мы потренируемся. Хочешь?

– Ну вообще… – не знаю даже, как сказать. С одной стороны мистер Донован, наш физик, был бы безмерно рад видеть меня на дополнительных занятиях. С другой стороны – это пустая трата времени, потому что он объясняет так, что я ничегошеньки не понимаю. Поэтому я соглашаюсь. Расти ведет меня в какой-то огромный зал, где стоит много столов, и больше ничего нет. Читальный зал, о как. Специальное помещение, чтобы прийти почитать. Только у Эрудитов такое может быть.

Расти быстренько решил мне задачки по физике, пытался объяснить, я кивала с умным видом, делая вид, что все-все поняла. Радостно потирая ладошки, я подкинула ему идею насчет доклада, и он мне его написал… по памяти, блин. Он даже книжку не взял, просто взял и накатал мне доклад. Вот бы мне так уметь! Может и правда подрядить его, чтоб позанимался со мной? Может я перестану так отчаянно тупить на уроках?

Но мальчишке, видимо, не терпелось переходить к тренировкам. Вот чего бы ему не взять себе тренера, диетолога, гувернера… Чего он себя так запустил-то? Он отводит меня в тренажерный зал. Мдаааа, скажу я вам! Бесстрашию такие залы и не снились в самых сладостных мечтах! Это просто праздник, а не тренажерный зал! Тут тебе и беговые дорожки, и манекены со светодиодами, и различные снаряды, и даже есть стойки для тренировок на палках. Блииин, вот бы Бесстрашию так! ЗАЧЕМ ЭРУДИТАМ ТАКИЕ ЗАЛЫ? Я бы из такого вообще не вылезала!

Ринг кстати тоже есть. А с противоположной стороны зала я вижу двери. Неужели… Точно, душевые. Ахренеть! Позанимался и сразу в душ. У нас можно так, только если в пропасть нырнуть, в реку. А так плюхать еще до жилого корпуса, а потом стоять в очереди, если нет своих апартаментов.

– Ты уже закончила восхищенно рассматривать то, что и так понятно? Может мы приступим уже? —нетерпеливо подгоняет меня парень.

– Расти, а как ты себе представляешь тренировки? Ты думаешь, это как задачку решить по физике? Покумекал и готово? Тут надо сначала долго подготавливаться, потому что, если я тебя сейчас уроню на ринг, ты отобьешь себе почки, твой лишний вес тому причина.

– Ты не сможешь меня уронить. Я вешу больше тебя, раза в два точно.

– Вот странно, ты так хорошо разобрался с физикой, а на практике чего ее применить не хочешь? Не думаешь же ты, что я, нарушая законы мироздания, тебя подниму и повалю. Я использую твое тело так, чтобы ты сам себя уронил. Ну вот, например, попробуй меня схватить за руки, вот тут чуть выше локтя.

Расти хватается за мои ручонки, я подаюсь немного назад, он по инерции тянет меня на себя. Я поддаюсь ему в этом и, заводя свою ногу за его, делаю подсечку, опрокидываю его на пол, прижимаю к полу коленом.

– Ну вот, как-то так. Бросок тоже можно было бы сделать, но я боюсь, все-таки. Броски будем отрабатывать, когда научишься группироваться. А пока давай посмотрим, что ты умеешь и к чему у тебя есть способности.

Расти оказался очень выносливым. Даже выносливее Ким, хотя, опять же, весовая категория у них отличается в два раза точно. Он меня окончательно загонял, что я под конец просто валилась с ног.

– Все, Расти, я больше не могу! Одна булочка в сутки – это бесконечно мало для моего насыщенного образа жизни.

– Ты есть хочешь, что ли? Так, тут холодильник есть. Пойдем, отведу тебя в комнату отдыха.

Вот, за что эрудитам такое все… шикарное. В соседней комнате, обитой деревом, и правда нашелся огромный холодильник, правда все продукты там были диетические. Вот что за тупость, рядом с тренажерным залом ставить холодильник и набивать его диетическими продуктами. Тому, кто хочет сгонять вес – это вредно, тому, кто хочет набрать – бесполезно набивать желудок обезжиренным йогуртом. Но, как бы то ни было, я наелась от пуза. А Расти есть запретила.

– На ночь нельзя никогда. Только когда будешь тренироваться по шесть часов в день и то, расписываешь себе меню, и не выходишь за рамки сжигания. Я тебя научу, потом будешь это делать на автомате.

– Откуда ты все это знаешь?

– О, брат… Поживешь с мое…

– Ты не выглядишь старше меня. Сколько тебе лет?

– Девочкам такие вопросы не задают, вообще-то, но тебе скажу, мне одинадцать.

– Странно, мне тоже.

– А что именно странно?

– Ты выглядишь лет на девять, ну максимум, десять.

– Спасибо, конечно, за комплимент, сделай мне его, пожалуйста, лет через пятьдесят, может, тогда я его оценю.

– Ты обиделась, что ли?

– Да нет… Это я так. Слушай, а в твоем волшебном холодильнике яблок нет, случайно?

– Есть. Тебе дать?

– Ага!

Вгрызаясь в сочный красный бок, я думала о том, что Сэм говорил о переходе в Эрудицию. Может, не так уж он и не прав? Может, надо было бы перейти… Но это я так, на самом деле, я ни на что не променяю Яму.

– Салли! Салли, твою мать! – голос Криса раздается на всю Эрудицию. Тут всегда тихо, нет постоянного шума, как в Яме, поэтому я услышала его еще с порога. Пулей выскакиваю из тренажерки и бегу к балкону, которым заканчивается центральная лестница – оттуда просматривается вход. Иначе братец в поисках меня сейчас палить начнет, а тут почти все стеклянное.

– Крис! Я тут! Я немного задержалась!

– Немного! Немного, твою мать?! Ты знаешь сколько время? Двенадцатый час уже!!! А ты где-то шляешься!

– Это твой отец? – спрашивает Расти, подходя ко мне сзади.

– Нет, это брат. Мой папа умер.

– Мой тоже. Извини.

– Да тебе не за что извиняться. Я пойду, Расти, а то Крис здесь все разнесет сейчас. Помни, о чем мы говорили, два часа каждый день физухи. А тренировки – когда время будет, сейчас еще не знаю, как пойдет, ладно? И кстати, почему я? Почему тебе не нанять тренера?

Расти молчит, смотрит в пол. Потом поднимает на меня серые глаза, и я вижу, что он злится.

– Тренера меня унижают. Требуют невозможного. Ты не будешь, я знаю.

– Ясно. Ладно, побежала я! Пока!

– Ага, пока!

* *

Утро началось с того, что на меня запрыгивает довольно увесистое тело и начинает по мне прыгать. Я тоже разделяю твой восторг, дорогая, но за что мне такая побудка? Ким прыгает и чего-то говорит мне, а я даже не пойму о чем речь. Кажется о зачетных боях.

– Я смогла! Я это сделала! Я больше не в красной зоне!

– Ким, я за тебя безумно рада, но не могла бы ты слезть с меня! Ты мне сейчас чего-нибудь сломаешь!

– Ой, прости, пожалуйста. Просто… Я так рада, ты даже представить себе не можешь! Они меня все время били и издевались надо мной, а вчера я первый раз спала в сухой постели, потому что они не стали выливать мне туда ведро воды, как обычно. Хоть и не разговаривают со мной, но как-то стали сторониться.

– Ты не очень-то обольщайся, – говорю, приподнимаясь на локтях, – возможно, это затишье перед бурей. Значит, ты вчера победила. Класс. Это победа тебя так вдохновила или еще что-нибудь случилось?

– Ну вообще-то… – глаза Ким заблестели так, что я подумала, она сейчас заплачет. Что случилось-то? – Могу я с тобой пооткровенничать? Мне просто больше не с кем, а так я не стала бы…

– Ты мне все, что угодно можешь сказать, ты же знаешь, я могила.

Ким наклоняется к моему плечу и горячо зашепчет.

– Вчера, после тренировки, Крис не ушел сразу. Мы сидели в Яме, и он расспрашивал меня о Дружелюбии, об инициации там, о порядках… И ты знаешь, мне показалось… Я давно уже как-то нервно реагирую на его прикосновения. Меня как-будто током шибает. Но он такой неприступный, холодный был всегда, и я запретила себе даже надеяться. Видела, что для него я только маленькая подружка его сестренки. А вчера… Что-то такое проскользнуло. Мне кажется, он, неожиданно для себя, увидел во мне что-то большее.

Ммммм, я откинулась на подушку. Эта дурища влюбилась в моего братца! Ну, охренительно! И чего с этим счастьем теперь делать?

– Ким, ты особенно губки не раскатывай. Мой брат старше тебя на пять лет, ты мелкая для него, а еще и неофит. Старшим бесстрашным нельзя путаться с неофитами. И никто не будет нарушать правила, рискуя вылететь из фракции. Он уже здорово подставляется, что тренирует тебя, только то, что он командир патруля, дает ему право отлучаться по ночам, не вызывая вопросов.

– Прости. Я не подумала, что тебе может быть неприятно, что я путаюсь с твоим братом.

– Ким, ты поняла, что сейчас сказала? Конечно, я была бы рада, если бы ты и мой брат… путались. Но я просто реалист. И не хочу, чтобы ты питала пустые надежды.

– Значит, ты думаешь я себе все надумала? Ты думаешь, я ему не нравлюсь?

– Может и нравишься, только он не будет ничего предпринимать, во всяком случае, пока ты неофит, имей это в виду.

– Ладно, как бы там ни было, сегодня Крис в патруле, так что тренировка на тебе! Когда приступаем?

– Тэээкс, сегодня… сегодня… Давай, как обычно, после отбоя в Яме. Надеюсь, нас никто не застукает, иначе…

– Да знаю я, знаю!

– Салли! – доносится из коридора, – автобус уходит!

Черт, опяаааать… Уже бегу!

* *

После очередной тренировки с Расти сижу на ринге, пытаясь распутать свои волосы. Все нормальные бесстрашные делают себе короткие стрижки, бреются налысо, оставляют маленькие и большие ирокезы… А у меня все не как у людей. Пирсинг не делаю, татухи тоже… Не знаю почему. Конечно, потом сделаю, и не одну, а пока… Расти уже переодел спортивную форму и готовился уходить, но все медлил.

– Слушай, – спрашивает, – Билли к тебе так и лезет?

– Билли – это моя судьба! Да не смотри ты так, шучу я. Это дружок еще одного моего брата, Матта. Они с ним в одном классе. Потому я и знаю их всех.

– А почему твой брат не заступится за тебя?

– Расти, ты в своем уме? Зачем ему заступаться за меня, если я сама могу с ним разобраться?

– Не знаю, ты же девчонка… – пожимает плечами эрудит.

– В Бесстрашии нет девчонок и парней, когда дело доходит до драки. Есть противники и соперники. А Билли… Он просто дебил. Такие, как он, везде есть, они трусы и придурки. Без дружков своих ничего из себя не представляют.

– Да тебе-то понятно, бояться нечего, если что – нажалуешься Сэму…

– Если ты хочешь со мной тренироваться, Расти, никогда, вот слышишь, вообще никогда больше не произноси эти слова! – выцеживаю ему в лицо, тыкая пальцем в грудь.

– А что такое?

– Ты представляешь, что значит жить на всеобщем обозрении? Меня знают во фракции абсолютно все. Даже те, кого не знаю я. Невозможно ничего скрыть, нельзя ничего сделать, что могут делать обычные дети. Мои братья даже на зип-лайне летали не со всеми, а тайком, чтобы, не дай бог, не запалить всех остальных, зипы запрещены для молодых.

– А что такое зип-лайн? —нахмуривается он.

– Это тросы, натянутые от здания к зданию, и специальные крепления, которые помогают на них спускаться. Адреналин в чистом виде, – не могу подавить восторга, объясняя ему свою мечту. – Ты просто летишь на высоте стоэтажного здания… Так жду, когда уже меня с собой возьмут. Но пока мне нельзя, выпаду из креплений.

– Интересно, наверное, жить в Бесстрашии?

– Все так думают, пока не попадут к нам. А ты что, хочешь перейти в Бесстрашие?

– Не знаю пока, но вообще-то… Хотел бы.

– Расти, ты же настоящий эрудит, зачем тебе Бесстрашие?

– Не знаю. Меня привлекает и завораживает оружие, военная техника, стратегия и тактика боя. Мне очень нравится тренироваться, я чувствую, что у меня получается. Эрудиция – это то, что можно выучить и забыть, потому что этот опыт больше не нужен. Или отложить до времени, когда он может понадобиться. А вот Бесстрашие… Это дух, который невозможно постичь до конца.

Не знаю. Никогда не думала об этом вот так. Бесстрашие – мой дом, и я не могу смотреть на него со стороны, но, вообще-то, он в чем-то прав. Не зря говорят, что Бесстрашие не в Яме, оно в сердце и в голове.

– И все-таки я не понимаю, – продолжает Расти, – что такого плохого в том, что у тебя лидер в родственниках. Вот я, например, хорошо знаю Джанин Метьюз, и мне это никак не мешает. Не скажу, что это как-то отражается на моей жизни.