Текст книги "Хорошие люди, плохие вещи (СИ)"
Автор книги: Angiras
Жанры:
Слеш
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
Он заметно оживился после того, как Тони пообещал узнать о Наташе. Ну, или сбросил напряжение, пока орал.
Тони провел их между рядами машин. Помещение находилось в отдалении от больницы, но на ее территории. Здесь оставляли свои автомобили как служащие, так и некоторые пациенты. В сравнении со счетом за лечение несколько недель или месяцев аренды места были каплей в море. Баки попал сюда в первый раз, но как никогда раньше почувствовал, что находится не на своем месте. В стенах больницы, в пижамах и с минимальным набором личных вещей все они были равны. Но глядя на дорогие машины, Баки чувствовал, насколько же отличается их жизнь там, на свободе. Наверное, кому-то вроде Тони и не пришло бы в голову даже заговорить с таким, как он.
– Это машина Пирса, эта – Хилл, эта – Ситуэлла. Теперь понимаешь, почему он так держится за место? Мы не экономим на зарплатах докторов, – сказал Тони.
Баки оглянулся еще раз на машину Пирса. Нужно было радоваться, что его лечит врач, которого он сам никак не мог себе позволить, но отчего-то Баки чувствовал себя подавленно.
Остановившись около одной из машин, Тони по-хозяйски распахнул дверь, предлагая присесть. В салоне пахло кожей и чистотой, а сама машина напоминала о новеньком телефоне, который уже вытащили из коробки, но еще не сняли с него пленку.
– Купил сам себе в подарок к будущей выписке. Надеюсь, она не успеет устареть к этому моменту. Ни разу на ней не ездил, – сказал Тони, наслаждаясь произведенным эффектом.
– Кадиллак не может устареть, – выдохнул Баки.
– Это ты так думаешь, – хмыкнул Тони. – А теперь погуляйте. Я буду звонить Пеппер, – велел он, включая встроенный в приборную панель планшет. – У нас очень страстные отношения. Не для посторонних глаз.
– Так вот для чего ты все затеял, – фыркнул Клинт. Он не полез в машину Тони, когда тот предложил, и стоял рядом, скрестив руки и вскинув бровь. – Похвастаться новой тачкой.
– А для чего еще покупать такие машины? Хотел бы просто ездить, взял бы БМВ, – ответил Тони.
Тони остался сидеть в машине, а остальные пошли бродить по парковке.
– Вот эта мне нравится больше всех, – сказал Стив, остановившись у автомобиля, который выглядел так, что десять человек вроде Баки не смогли бы заработать на нее и за десять лет. – Интересно, как там под капотом.
– Посмотри, пока есть возможность, – ответил Баки.
Стив открыл крышку, и на его лице отразилось детское, ничем не омраченное восхищение. Все, что мог сказать о внутренностях машины Баки – то, что там она выглядела так же аккуратно, как и снаружи.
– Ничего в этом не понимаю, – вздохнул Баки.
– А я люблю машины, – признался Стив. – С ними просто. Хочешь, я тебя научу?
– Давай, – согласился Баки.
Стив приобнял его за плечо, заставляя одновременно наклониться поближе и придерживая, чтобы Баки не потерял равновесие.
– Смотри. Это – двигатель, – начал он. – А это свечи, а вот тут – аккумулятор…
– Ну надо же! – отозвался Баки.
Он чувствовал тепло руки Стива на своем плече и думал, что тот ему все же нравится. Стив был немного занудой, но Баки было приятно его слушать. Он не был шутником, как Тони или Клинт, но так даже лучше. Баки почти забыл, каково это – не напрягаться в разговоре, ожидая, когда в твой адрес прилетит очередная колкость. Со Стивом было спокойно. От Стива он не ждал никакого подвоха.
– А это что? – спросил он, склоняясь к Стиву так близко, что они почти соприкасались головами.
– Кто ж вас учил лазать по чужим машинам, – хмыкнул Клинт.
– Ты? – спросил Баки. – Да все равно хозяин не узнает.
– Ну, считай, что узнал, – ухмыльнулся Клинт еще раз, и Баки почувствовал, что сгорает от стыда за то, что как идиот полез сидеть в крутой тачке Тони, когда тот предложил.
– Не сердись, – улыбнулся Стив. – Вот, возьми. Я берег для Баки, но тебе оно нужнее.
Он достал из кармана порядком залежавшееся и раскрошенное печенье и протянул Клинту. Тот разломал его и прочитал уже знакомую Баки фразу.
– «Просто сделай это». Ты, я смотрю, уже делаешь? – ухмыльнулся Клинт.
– Ага, – счастливо улыбнулся Стив и добавил, обращаясь к Баки: – Давай присядем. Тогда я покажу тебе и тормоза…
*
Тони вернулся и сказал, что с Нат все будет в порядке.
На следующий день Ситуэлл в больнице так и не появился.
Через день Баки узнал, что он разбился.
========== Часть 3 ==========
– … Поэтому не стоит бояться привязанностей, – закончил Пирс длинную тираду.
– У меня нет проблем с привязанностью, – возразил Баки и приготовился к новому витку монолога.
Пирс говорил без остановки очень долго. Когда собственные слова кончались, он начинал цитировать классиков, когда кончались классики – массовую культуру, щедро перемежая историями из собственной практики о людях с коммуникационными проблемами и, с его помощью, конечно же, их блистательным разрешением. В арсенале Пирса было столько историй из личного опыта, что их героями можно было заселить целый город. А Баки всего-то спросил, можно ли устроить, чтобы Клинт навестил Нат.
Пирс сидел рядом с ним на диване, совсем близко. Он по-отечески приобнимил Баки за плечи, и его колено то и дело в разговоре задевало колено Баки.
На стене за спиной висели часы, и Баки еле сдерживался, чтобы не оглядываться на них. Он поднял глаза к потолку, но и там не нашел ничего, что помогло бы скоротать время.
– Они есть у всех, – философски заметил Пирс. – Кто-то привязывается к людям слишком быстро, кто-то слишком медленно, кто-то вообще не привязывается. Ты же не думаешь, что какой-то особенный?
– Нет, – согласился Баки. Учитывая, насколько запутанными и сложными были, по рассказам Пирса, случаи его прошлых пациентов, Баки мог только порадоваться, что он-то – совершенно заурядный.
– Эй, повеселее! – воскликнул Пирс. Он встряхнул Баки за плечо так, что тот щелкнул зубами. – Ты молодой парень, оглядись по сторонам. Хватит думать о чужих отношениях, спроси: а как же я?
– А как же я, – как-то обреченно повторил Баки.
– А ты – боишься. Страх перед людьми – это страх впустить кого-то в свою жизнь. Нельзя идти у него на поводу. Сделай шаг вперед, пусть «худшее» – случится, и ты увидишь, что не так уж оно и плохо.
– Вы хотите, чтобы я начал с кем-то встречаться? Здесь? – удивился Баки.
Он не был юным девственником, у него были в прошлом отношения, и Баки не знал, что принципиально нового он мог от них получить, замутив с кем-то здесь и сейчас. Его жизнь не была легкой, и романтические страсти точно ее не упростили бы.
– А что тебе мешает?
– То, что это запрещено правилами, – еще раз удивился Баки.
– Сблизиться с кем-то никто тебе не запретит. Просто присмотрись к людям, подумай, кто тебе нравится. Считай, что это такое упражнение, – сказал Пирс и снова сжал его плечо.
Баки подумал о Стиве. Наверное, потому что так выходило, что он постоянно думал о нем в последнее время – то как спрятаться от него, то как найти контакт, то какой он жуткий. Потом Баки подумал о Тони, но это было смешно, о Клинте, но это было глупо, о Нат, но это было очень странно, и снова о Стиве.
– Да не о ком думать, – ответил Баки.
Пирс вздохнул и покачал головой. Казалось, он ждет от Баки правильного ответа, но разве может быть правильный ответ, когда речь идет о романтике?
– Александр, можно задать вам вопрос?
– Конечно, спрашивай. Ничего не бойся, – тихо проговорил Пирс. – Не надо бояться.
– В больнице говорят, что у Ситуэлла… у Наташи… В общем, он выписал ей что-то не то. Это правда?
– Кто об этом говорит? – неожиданно резко спросил Пирс.
– Не знаю, люди…
– Кто? – оборвал его Пирс.
Он вскочил на ноги, присел на край стола и теперь угрожающе возвышался над Баки, глядя на него сверху вниз. Но все же Баки испытал облегчение. Он мог свободно сесть на диване, удобно расставить колени, не рискуя дотронуться до колена Пирса, к тому же он успел немного вспотеть из-за его руки на плече. Это была мелочь, но для Баки она стала глотком свежего воздуха.
– Да все, – бросил Баки. – Не помню. Может, Скотт, или Тор, или Кэрол. Может, все трое. Вся больница об этом говорит.
– Узнаю, кто распускает эти слухи… – зло прищурился Пирс.
Баки виновато улыбнулся. Строго говоря, слухи распустил он сам, поделившись соображениями Стива о лекарствах Нат с двумя самыми болтливыми людьми в больнице. Впрочем, что бы там ни сделал теперь Пирс – концов не сыскать.
– И все же… – осторожно начал Баки.
– Баки, тебе у нас нравится? – спросил Пирс и уставился на него так, будто от ответа и его правдивости зависело все.
– Конечно, – удивился Баки.
– И ты доверяешь мне?
– Да, – подтвердил Баки. Хотя, положа руку на сердце, в последнее время его уверенность, с учетом всего, что произошло в больнице, несколько поколебалась.
– Я тоже доверяю тебе, Баки. Поэтому скажу правду – эти слухи верны, – торжественно и печально произнес Пирс.
Баки не ожидал такого поворота событий. Он ждал, что Пирс развеет его сомнения, пусть и солгав, но тот вывалил на Баки информацию и теперь с удовольствием следил за эффектом.
– Да, мы нашли очень странные позиции в его заказе на лекарства. И расхождения между списком заказанных препаратов и тем, что есть в больнице. Но, как думаешь, может ли один человек подорвать доверие ко всей больнице?
– Нет, – ответил Баки. Он был слегка встревожен настроением Пирса, и ему не нравилось, куда тот клонит.
– Может, – возразил Пирс. – Эта больница стала домом и для вас, пациентов, и для нас, персонала. А теперь… – Пирс вздохнул и махнул рукой.
– Больницу же не закрывают? – ужаснулся Баки.
– Не знаю, – жестко ответил Пирс.
– Но если Ситуэлл оказался преступником, это не значит, что все такие! Несправедливо, если другие пострадают! Если вы пострадаете!
– Спасибо, мой мальчик, – вздохнул Пирс.
– Мы могли бы подписать петицию, в смысле пациенты. Или письмо.
– Это не повредит, – слабо улыбнулся Пирс.
– Но и не поможет… – сделал вывод Баки.
– Если ты хочешь помочь, то… Нет, не могу тебя об этом просить.
– Можете! Я хочу помочь, – загорелся Баки.
– Хорошо, – сдался Пирс. – Смотри, нам назначили внешнюю проверку. Проверяющий захочет опросить нескольких пациентов. Если бы ты сказал пару слов о том, как тебе здесь нравится…
– Мне придется говорить с инспектором лично? – ужаснулся Баки.
– Прости, знаю, прости. Не имею права просить тебя об этом. Ни как твой врач, ни как твой друг. Забудь об этом, – замахал руками Пирс.
Баки не хотел, не мог встречаться с инспектором. Но, положа руку на сердце, здесь было не так много людей, кто мог спокойно и связно поговорить с ним, не сбиваясь ни в истерику, ни в бред.
– Я сделаю это, – решился Баки. – Если это нужно. Я расскажу, как нам здесь хорошо.
– Спасибо, – сказал Пирс и прочувствованно потряс его за плечо. – Ты очень поможешь. Что же, – добавил он, взглянув на часы, – я тебя совсем заговорил. На сегодня хватит. Иди, отдыхай. И подумай над тем, что я тебе сказал.
*
Баки сидел за обеденным столом и смотрел, как со скоростью света еда исчезает во рту Стива. Сегодня они обедали вдвоем. Из-за разговорчивости Пирса они пришли только к концу обеда. Ни Тони, ни Клинта давно уже не было, но Баки рад был посидеть в тишине и покое и подумать.
Хорошо бы спланировать, что он будет говорить инспектору, но он никак не мог сосредоточиться. Только смотрел на Стива и думал о нем.
Стив был красивым. Во всяком случае, привлекательным. Он никак не подчеркивал это, будто прячась за всклокоченной бородой, растрепанными волосами и вечной улыбкой. Баки могло бы это понравится. Он любил таких парней, больших, сильных и вместе с тем безобидных. В отличие от многих, Баки не привлекала опасность или кричащая маскулинность. Но Стив и секс существовали будто в разных вселенных. Как ни старался, Баки не мог представить его ни с мальчиками, ни с девочками, ни с самим собой. Как будто пытаешься совратить плюшевого медведя, с которым спал в обнимку все детство.
Да что он, собственно, знал о Стиве? Он очевидно не беден, раз лечится здесь. Но почти не говорит о себе, ни где живет, ни чем занимается, не говоря уж о том, кто ему там больше нравится в постели. Здесь он заваливает Баки подарками из супермаркета, а когда выпишется, то уедет отсюда на своем бентли и закатит вечеринку, задарит девочек в джакузи шариковыми дезодорантами и будет рассказывать парням в леопардовых плавках, как действует двигатель внутреннего сгорания.
И хотя очевидно было, что вечеринки, джакузи и леопардовые плавки – это вообще не про Стива, Баки доставляло какое-то извращенное удовольствие думать о том, как же они далеки друг от друга. О том, как ничего у них не выйдет.
И все же Баки стало интересно.
Он не флиртовал уже сотню лет. И Стив был первым за долгое время, с кем Баки захотелось это делать. Пусть даже из любопытства, а не влечения.
Баки был хорош во флирте. Во всяком случае, был уверен в этом сам. Он умел флиртовать тонко, очаровывая, незаметно подбивая к человеку клинья, умел флиртовать по-дружески, сокращая дистанцию с новым знакомым, умел флиртовать распутно, так, что с первых же слов было ясно, что беседа закончится в постели.
Стив в два укуса съел гренку, и Баки решил, что с ним понадобится тяжелая артиллерия.
Он взял чайную ложку, едва заметно наклонил голову на бок и спросил:
– Можно попробовать твой мусс, Стив?
Было бы лучше, если бы Баки подпирал голову рукой, но у него была только одна рука, и приходилось выбирать – голова или ложка.
– Хочешь мусс? Давай я принесу тебе, – предложил Стив.
– Я хочу попробовать твой, – ответил Баки и улыбнулся так, что, по его расчетам, привстать должно было и у каменной статуи.
– Да мне не сложно, – возразил Стив. – И Фьюри будет недоволен, если узнает, что я избавился от части еды.
– Пожалуйста, я очень хочу, – мягко проговорил Баки. Он прикусил губу и заправил прядь волос за ухо, чуть не стукнув себя ложкой по лбу. Но Стив, казалось, не замечал ни его промаха, ни его стараний.
– Это против правил, но, наверное, ничего, если я взамен заберу у тебя картофелину, – решил Стив.
– Ты можешь взять все, что захочешь, – пообещал Баки.
– Да я ничего не хочу, – вздохнул Стив. – Но надо – так надо, – он подцепил вилкой картофелину, мгновенно ее проглотил и пододвинул Баки мусс. – Бери, но если что, скажешь Фьюри, что мы поменялись.
Баки потянулся к угощению. Он провел ложкой кругом по краю вазы, прежде чем зачерпнуть немного. К его удовольствию, маневр не остался незамеченным. Правда, у Стива на лице появилось такое выражение, что если бы он был котом, то шерсть у него встала бы дыбом. Но, по крайней мере, Баки удалось привлечь его внимание.
– Боже, как же вкусно, – простонал Баки. – Не могу без сладкого. Не представляю, как его можно не любить.
– Есть вещи и получше, – хмыкнул Стив.
– Ты про секс? – улыбнулся Баки, невзначай облизывая сначала ложку, а потом губы.
Стив посмотрел на него так недоуменно и строго, что Баки стало невероятно стыдно за свои выкрутасы. Кого он тут пытался совратить? Стив точно не интересовался сексом, теперь Баки был в этом уверен. Даже если бы тот был убежденным гетеросексуалом, он бы считал его сигналы и отреагировал тем или иным способом. Стив же, судя по всему, счел его просто озабоченным.
– Я про книги, бейсбол, утренние пробежки. Ну, и про секс, – нахмурившись, добавил он.
– Да, ты прав, – смешался Баки. – Конечно, все это лучше еды.
Он затих, оставив Стива и его еду в покое, занявшись собственной тарелкой. В последний раз он чувствовал себя так неловко, когда впервые подрочил прямо на глазах своего плюшевого медведя. Тот смотрел на Баки печально и хмуро своими глазами-пуговицами, будто спрашивал: «Зачем ты сделал это с нами? Зачем ты сделал это со мной?». Так же, как сейчас смотрел на него Стив.
*
Баки почти закончил с обедом, когда к столу подошел Тони. Он казался нервным и встревоженным вместо того, чтобы, как всегда, казаться нервным и взбудораженным. У выхода, как солдат на посту, скрестив руки, стоял Клинт.
– Пойдем, надо поговорить, – без предисловий сказал Тони.
– Да мы сейчас придем, – удивленно отозвался Баки. Было странно, что Тони пришел сюда сам. Баки после обеда, как обычно, отправился бы курить к окну, и они в любом случае не разминулись бы, что бы там ни хотел сказать ему Тони.
– Только ты, без него, – прошептал Тони, хотя, Баки был уверен, Стив все прекрасно слышал.
– Почему это? – еще больше удивился Баки. Он терпеть не мог всех этих секретов и разделений на группы среди друзей и не собирался бросать Стива одного только потому, что Тони приспичило посекретничать.
– Потому что ты куришь, а он нет, – объяснил тот, заметно раздражаясь.
– Все в порядке, – сказал Стив. – У меня полно дел. С вами здорово постоять, но в этот раз я не смогу.
Баки процентов на семьдесят считал, что Стив говорит правду. Что он действительно занят, а не пытается сделать хорошую мину при плохой игре. У Стива вновь начался «банный период», и он большую часть дня проводил лежа в ванне. Хоть он и сделал исключение ради приема у Фьюри и обеда, Баки чувствовал, как он только и ждет, когда сможет наконец нырнуть в воду.
Вообще-то Баки рассчитывал заболтать Стива и как можно дольше оттягивать момент погружения. Как бы Баки к нему ни относился, но когда Стив на весь вечер заперся в ванной, то понял, что ему его не хватает.
Так что к окну, из-за того, что Тони помешал его планам, Баки пришел уже порядком взвинченным.
– Ну, что ты хотел? – раздраженно спросил он, когда они дошли до места.
– Что я хотел? Чтобы в моей больнице был порядок! Чтобы в ней не умирали люди! – прошипел Тони.
– И при чем здесь я?
– При том, что с тех пор, как появился твой дружок, творится какая-то херня.
– Найми нормальный персонал, сделай ремонт в помещении. Все в твоих руках, Тони.
– Дело не в ремонте и не в персонале. Это частности. Главное, что меня беспокоит – что он начал убивать. Мы должны что-то сделать, – снова зашипел Тони.
– Хватит придумывать сказки про инопланетян и тем более приплетать к ним Стива. Никто не готовит вторжение, никто не хочет захватить ни твою больницу, ни весь мир, – закричал Баки.
– Конечно, нет, – неожиданно согласился Тони. Он грыз ноготь, что говорило о крайней степени волнения. – Про инопланетян – это я перебрал. Но по сути я был прав. Ситуэлл – этому подтверждение.
– Ситуэлл умер даже не в больнице. Он попал в аварию. Может, он засмотрелся на звезды или не выспался, потому что всю ночь думал, кого бы еще отравить?
– Ситуэлл урод, но это не повод его убивать! – возразил Тони. – Мы бы провели внутреннюю проверку и все выяснили сами. А теперь мы попали под инспекцию, и черт знает, что теперь на нас повесят.
Баки разозлился еще сильней. Пока это не касалось его лично, Тони веселился и строил теории, пусть и с волнением, но наслаждаясь происходящим. Теперь, когда разговор зашел о его пусть и ничтожном в масштабе всей корпорации, но бизнесе, он был вне себя от ярости.
– А может, оно и к лучшему, – выпалил Баки, совершенно позабыв, как полчаса назад клялся Пирсу сделать все, чтобы прикрыть косяки больницы. – Если вы не справляетесь с безопасностью сами, то лучше будет, если к черту закроют эту больницу?
– Можно закрыть хоть десять больниц. Это ничего не решит. Они не смогут подобраться к Стиву, а значит, он продолжит убивать.
– Да кого ему убивать?! – злился Баки. Ему было нестерпимо обидно за Стива, который сейчас мирно плавал в ванне и даже не подозревал, что против него плетут какой-то нелепый заговор.
– Тебя? Меня? Его? – театрально произнес Тони, разведя руки в стороны. – Он псих, настоящий, не такой, как мы. Кто знает, кто ему не понравится в следующий раз.
– И чем ему не понравился Ситуэлл? – возразил Баки. – Стив с ним говорил хоть раз?
– Не знаю, – вынужденно признался Тони.
– И к тому же, как он мог его убить? Он что, просто так вышел из больницы, сел к нему в машину и убил его, а потом инсценировал аварию? – продолжал наступать Баки.
– Нет, конечно, – ответил Тони. – Он испортил машину еще здесь. Я сам ему дал такую возможность, когда провел вас на парковку. Стив вернулся туда и…
– Стив не мог вернутся туда, – едко заметил Баки. – Он даже не смотрел, как ты набираешь код. А на парковке он все время был со мной.
Он договорил и почувствовал невероятное облегчение. Спорить с Тони, разбивать его аргументы в пух и прах оказалось ужасно приятно. Тони, несмотря на болезнь, оставался невероятно умным человеком и частенько оказывался прав, если не по форме, то по сути своих догадок. Но в этот раз он не мог быть прав. Не должен. Ни за что.
Тони притих, задумавшись, и Баки уже праздновал победу, как вдруг он проговорил:
– Значит, он был не один… Да… Это единственное объяснение. Он снова действовал чужими руками.
– Еще скажи, что это был я, – хмыкнул Баки. – Скажи, что я тоже убийца, что я защищаю сообщника.
– Конечно, не ты, – презрительно фыркнул Тони. – Куда тебе.
– Почему это? – как-то даже оскорбился Баки.
Тони неопределенно пожал плечами.
– Потому что ты трус? Потому что не способен ни на что решиться? Понимаешь, есть люди, способные на поступки, хорошие или плохие, а есть ты… Но это лучше спроси у своего врача. Он тебе доступно и не так обидно объяснит. Прости, я не умею говорить обтекаемо. Но, в общем, это неважно. Важно, кто помогал Стиву. И я с полной уверенностью могу сказать, что это был он, – сказал Тони и ткнул рукой в Клинта.
Он замолк, выдержав театральную паузу. Он будто ждал, что сейчас грянет торжественная и грозная музыка, но ничего не случилось. Клинт с усмешкой смотрел на его руку, а Баки устало потер переносицу. Он прекрасно знал, что переубедить психа в его бреднях невозможно, но как он мог не попытаться?
– Ты не виноват, – добавил Тони, обращаясь к Клинту. – Стив очень талантливый манипулятор. Если он выбрал кого-то своей целью – никаких шансов соскочить.
– Я же сказал, Стив все время был со мной. Как бы он договорился с Клинтом? – возразил Баки.
– Ему и не надо было «договариваться». Клинту приказали испортить машину «голоса». Стиву не нужно было что-то говорить, только передать записку. Клинт злился на Ситуэлла за Наташу, так что подтолкнуть его к убийству было проще простого.
– Он не передавал никакой… – начал Баки и осекся. Он вспомнил печенье с запиской, призывающей к действию. Но это было полным бредом. У него самого в ящике лежало несколько таких записок, но он еще никого не убил.
– Что? – вцепился в него Тони, почувствовав замешательство. – Ты что-то вспомнил?
– Нет, просто не могу больше это слушать, – ответил Баки, снова потерев переносицу. У него не болела голова, но если б ей вздумалось разболеться, то сейчас был идеальный момент.
– Ну и ладно, – огрызнулся Тони. – Не хотите помогать – не надо. Но я Стиву ничего больше не спущу. Все узнают, что он сделал! Какой он на самом деле!
Он развернулся на каблуках и ушел, видимо, раскрывать правду всему миру.
– Совсем уже поехал, – пожаловался Баки Клинту. – А ты почему молчал?
Клинт не ответил. Он вообще последние дни был не особо разговорчив. Он криво и как-то зло улыбнулся, но в его улыбке не было и капли веселья. Пробирало до мурашек.
– Он ведь и про тебя говорил эту ерунду! Это ведь ерунда. Выдумки! Это ведь ерунда? Да? Клинт?
Тот продолжал молчать, и Баки сделал шаг вперед и заглянул ему в глаза. Они казались равнодушными и абсолютно пустыми.
– Ведь ты сказал бы мне, если бы это было правдой? Я никому не расскажу, обещаю. Только ответь, это правда? – нервно зашептал Баки. – Стив… Я должен знать. Мне же с ним еще спать!
– Сам не можешь решить, с кем тебе спать? – бросил Клинт.
Обычный подкол прозвучал неожиданное жестко и презрительно, и Баки неосознанно отшатнулся.
– Клинт…
– Да пошел ты. И ты, и Тони. К черту, – выплюнул он и ушел. Больше Баки с ним не говорил никогда.
Баки постоял немного один и отошел от окна. Он свернул за поворот и отчего-то был уверен, что столкнется со Стивом. Он почти чувствовал его присутствие и сам не знал, как поступит: накричит на него в запале спора или кинется обнимать, утешая из-за тех жутких вещей, что он мог услышать. Но, к разочарованию Баки, коридор был совершенно пуст.
*
Баки провел большую часть дня один. Он не хотел видеть ни Тони, ни Клинта, ни Стива, ни кого бы то ни было. Не то чтобы он поверил в теории Тони, но они у него были невероятно складными. Он вышел в сад для прогулок, присел на одну из самых дальних скамеек и обхватил голову руками. Все это было для него слишком. Слишком страшно. Слишком трудно. Он сбежал из мира, потому что его изнанка оказалась слишком кошмарной, чтобы сохранить рассудок. А теперь – она вновь настигла его, за высоким забором, за выверенным распорядком и сотнями лекарств, и Баки казалось, что он сходит с ума во второй раз.
Он хотел вылечиться и жить как раньше, но другая его часть мечтала залечь на дно в безопасном месте и дожить, сколько там ему осталось, сорок, пятьдесят лет, в тихом и спокойном месте. Как бы он ни старался отгородиться от всего, но пора было признать, что от его убежища ничего не осталось. И Баки был вынужден признать, что его устоявшаяся жизнь пошла прахом, как только появился Стив.
Он мог сидеть так до позднего вечера и размышлять о всех несчастьях, свалившихся на его голову, пока санитары на потребуют вернуться в свою палату и готовиться ко сну. Но его отвлек истошный крик. Крик боли и страдания, вашу мать.
Баки побежал на голос. Он был достаточно далеко от здания больницы, но этот крик, это место… «Он наконец полетел», – пронеслось шальная мысль. И Баки с ужасом ждал, что увидит. Худшие предчувствия его не обманули. Под окном, под тем самым окном, где они десятки раз шутили и смеялись, ссорились и спорили, рядом с обломком подоконника лежал Тони Старк.
Он был в сознании и кричал тем громче, чем больше вокруг собиралось людей.
– Чудовище! Монстр! Выродок! – кричал Тони, и, о господи, Баки видел его кости.
Вокруг Тони собралась небольшая толпа, но это были пациенты клиники. Санитары здесь появлялись нечасто, именно поэтому они когда-то выбрали эту часть здания, чтобы без опаски курить. Можно было пролежать десять или даже пятнадцать минут, прежде чем они окажутся в зоне слышимости. Баки хотел было побежать за помощью, но тут толпа расступилась.
– Все ты! – орал Тони. – Тебя нужно посадить в клетку! На электрический стул! Я добьюсь этого! – надрывался он.
Баки собирался бежать за помощью, но не смог сделать и шага. Перед окровавленным Тони растерянно стоял Стив. Он удивленно и как-то загнанно смотрел на корчащегося от боли и исходящего на крик Тони, его кулаки нервно сжимались и разжимались. Он не кричал, чтобы Тони перестал его обвинять, не пытался оказать помощь. Просто стоял в ступоре, не в силах пошевелиться, как и сам Баки.
*
Солдат не знал жалости. Ему были безразличны страдания. Но он не был монстром. Он знал, кто свой, кто чужой. Он помнил, кто протянул руку помощи, а кто лишь играл в игры. Солдат появился, когда стало нужно защищать. Кто сказал, что он может защитить только себя одного?
Человек перед ним страдал. Он не был солдатом, не был таким, как он, но он тоже – защищал. Он был воином, пусть и раненым в бою. И Солдат знал, что делать, и делал, что должен, – вынести с поля боя.
Он сделал шаг вперед, схватил Роджерса за плечо и повел, потащил – понес – в укрытие.
Силы покинули его в тот же миг, как они перешагнули порог укрепленной двери. Роджерс остановился, и как Солдат ни тянул его вперед, отказывался идти. На нем не было ран, но Солдат оценил его состояние как критическое. Сложно было поверить, что совсем недавно именно он ворвался в самое сердце цитадели врага, один, без поддержки, без оружия, и вытащил Солдата из пыточного кресла. Он без страха стоял между ним и теми, кто день за днем вытягивал из него силы, лишал воли, сводил с ума. Он сказал: «Отпустите его», – и они повиновались. Было сложно поверить, что это был Роджерс. Стив. Но Солдат не полагался на веру. Он точно знал, что это был Стив, и теперь Стив нуждался в его помощи.
Солдат усадил Стива на диван и присел рядом. Если они будут тихими, их не заметят, не запрут, не накажут, пока Стив уязвим.
– Баки, – позвал Стив. Он вцепился в Солдата что было сил, смотрел широко распахнутыми глазами, но не замечал, что сейчас они одни.
– Я здесь, – прошептал Солдат. – Тише, я здесь.
Они должны быть тихими. Это важно. Это важнее всего на свете, или они пропали.
– Я не монстр, Баки, я не монстр, – шептал Стив.
– Нет, – сказал сказал Солдат.
– И я не выродок, все так говорят, но я обычный, я клянусь тебе, Баки, я такой же как все, я обычный.
Солдат вывел Стива с улицы, но не из зоны поражения. Он все еще слышал крики Старка, ругательства, оскорбления, проклятия – обычный шум, что издает поврежденный человек. Но Стив повторял его слова – и именно они отравляли его разум и тело. Солдат схватил его за шею, прижал щекой к груди, произнес:
– Не слушай, – и зажал его ухо ладонью.
Стив больше не дрожал и не цеплялся за одежду, только обнимал Солдата и крепче прижимался к его телу. Должно быть, принятые меры оказали эффект, и он стремился заглушить шум и сам.
– Я не монстр, и тебе не нужно меня бояться. Ты ведь не боишься меня, Баки?
– Нет, – ответил Солдат.
А потом он услышал тихое, или, может быть, он произнес это сам, Солдат так и не понял:
– Это они должны бояться нас.
*
Они будто поменялись местами. Баки метался из стороны в сторону, меряя комнату шагами, а Стив… Конечно, не лежал перепуганный под одеялом, а спокойно отмокал в ванной, но все равно было очень похоже.
Вообще Стив очень быстро вернул себе самообладание. Стоило ему пересечь порог их комнаты, он выпрямился, улыбнулся и юркнул в ванную, где с видимым удовольствием и находился до сих пор. Баки видел. Извинения от Фьюри Стив принимал прямо там. Баки не подслушивал, просто в какой-то момент Фьюри распахнул дверь и подозвал Баки, желая поговорить и с ним тоже. Стив, прячась от холодного воздуха, погрузился в воду по самую шею. Ванна была маловата для такого высокого человека, и теперь из воды торчали его колени. Баки не мог оторвать от них взгляд, пока Фьюри объяснял им про болезнь, про нездоровую фиксацию и что им не стоит принимать слова Тони на свой счет. В общем-то, Баки и не принимал. Он смотрел на розовые колени, как к ним прилипает давно опавшая мыльная пена, образуя белые круги на воде, как лопаются пузырьки. Фьюри пришлось пощелкать пальцами у его лица, чтобы привлечь внимание.
– Баки, ты с нами? – спросил он, внимательно вглядываясь в его лицо.
Баки кивнул, стараясь больше ни на что не залипать. С врачами этот номер легко мог обернуться новым лекарством, после которого точно целый день не сможешь делать ничего, кроме как сидеть и смотреть в одну точку.
