Текст книги "Хорошие люди, плохие вещи (СИ)"
Автор книги: Angiras
Жанры:
Слеш
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
– Чего такой кислый? – спросил Тони, когда обед уже был в самом разгаре.
Баки не горел желанием отвечать и ему. Он набил рот едой и медленно и уныло ее пережевывал, всем видом показывая, что занят и разговор окончен, не начавшись. В итоге было хуже, чем если бы он ответил. На него уставились три пары глаз в ожидании, когда он закончит с едой. Господи, почему всем сегодня так интересно, что там с ним происходит!
Он повернулся к Стиву и кивнул, предлагая ответить вместо себя. Стив, по своему обыкновению, в секунды смел свою еду с тарелки и теперь сидел довольный и ждал, когда можно будет поговорить. Его особенность приема пищи имела определенные преимущества. Пока остальные жевали, он имел практически неограниченные возможности в разговоре – когда рот Тони не был занят, вставить хоть слово было очень тяжело.
– Ему пришлось говорить о поездах, а потом я его обнял, – объяснил Стив.
– Если парень впадает в тоску после твоих объятий, это повод задуматься, а, Стив? – хмыкнул Клинт. – Но с тобой и так все понятно. А чем плохи поезда?
– Баки их не любит, – ответил Стив. – И он уже был таким, когда я его обнял.
– Поезда медленные, и от них воняет машинным маслом, – объяснил Баки.
– Так просто не садись в них, тоже мне проблема, – вставил Тони. – А станет интересно, спроси у своего приятеля. Уверен, Стив из тех, кто помнит расписание нью-йоркских пригородных поездов за девяносто пятый год.
– Никогда не интересовался поездами, – пожал плечами Стив.
– Как же ты сюда приехал? – спросил Тони.
– На автобусе, так быстрее, – ответил Стив.
Он повернулся и торжествующе подмигнул, что, видимо, символизировало его уверенность в том, что круто сделал Тони. Баки не удержался и тихонько, под столом, показал ему большой палец вверх.
– Если уж кого-то подозревать в любви к поездам, так это тебя, Тони, – встрял Баки. – Ты же у нас задрот.
– Стоит один раз закончить МТИ… – скорбно вздохнул Тони. – Я не имею никакого отношения ни к поездам, ни к комиксам, ни к ЛСД.
– В лучшие годы протяженность железных дорог в США превышала четыреста километров, а сейчас уменьшилась в полтора раза, – тихо проговорил Клинт, и все уставились на него. – Да бросьте, парни, это же все так интересно!
Тони и Баки, не сговариваясь, замотали головами.
– Поезда правда могут быть интересными, – встрял Стив. – Например, в Швейцарии есть железная дорога, проложенная прямо в горах. Как будто летишь между ними! Если бы ты ее видел, Баки! Так красиво. Может быть, поезда перестали бы тебя расстраивать. А еще есть одна станция… Я бы мог однажды тебе ее показать. Там…
– Ого, Баки, кажется, тебя предложили свозить в Европу, – рассмеялся Клинт.
– Значит, Швейцария, – произнес Тони. – Так какой станцией, говоришь, ты интересовался?
– Я не хочу смотреть на поезда, – одними губами проговорил Баки.
Он не хотел ни смотреть, ни говорить, ни думать о них. Никогда. Но этот день самым отвратительным образом был полон ими. И если с Пирсом это было неприятно, но необходимо, то сейчас Баки не понимал, почему все продолжают о них говорить, хотя сам разговор начался с того, что Баки они травмируют.
– Я смотрел о них видео от National Geographic. Стараюсь заниматься самообразованием, – проговорил Стив, и Тони расхохотался во весь голос. – Я бы бросил тебе ссылку на ролик, Баки, когда выйду, но, наверное, не надо?
– Соглашайся на Швейцарию, Барнс. «Эскорт» – отличный, а главное, доступный способ посмотреть мир. Когда тебе еще представится такая возможность? – не успокаивался Клинт.
Ему никто не ответил. Тони увлеченно мастерил из салфеток, картошки и огурцов карту Швейцарии. Стив, которого, кажется, наконец смог задеть Клинт, сидел, низко склонив голову к тарелке и держась обеими руками за края сидения стула. Баки просто устал все это слушать и хотел как по волшебству оказаться как можно дальше отсюда. Хоть бы и в Швейцарии.
– Кажется, я сыт, – сказал он, резко поднимаясь с места.
Он бросил короткий взгляд на Стива, и тот тут же вскочил на ноги.
– Я тоже пойду.
– Да ладно, – крикнул им вслед Тони. – Мы же шутим. Люди, люди, не обижаются на шутки.
– Детский сад, – фыркнул Клинт.
– Пока, ребята, – сказал Стив. – Спасибо за компанию. Приятно было поболтать.
Его голос звучал так, будто ему было правда приятно, хотя он и выглядел страшно расстроенным.
*
– Не обращай на них внимания, – сказал Баки, когда они вместе со Стивом вышли из столовой. – Они полные идиоты.
– Ага, – рассеяно ответил Стив.
– Вообще-то, они неплохие парни. Ну, не злые. Не настолько злые, как кажется. Мы все тут озверели от скуки, – Баки развел руками, извиняясь.
– Ага, – ответил Стив.
– Да брось, ну правда, не принимай так близко к сердцу, – продолжал Баки. Он не говорил Стиву ничего такого, но все же чувствовал себя виноватым. В конце концов, Тони и Клинт были его друзьями. Так уж, наверное, работала их дружба. Они несли херню, а стыдился ее Баки.
Стив поднял глаза и очень серьезно и грустно произнес:
– Не знаю, смогу ли я когда-нибудь взять кого-нибудь с собой в Швейцарию.
– Почему туда? – удивился Баки.
– А почему нет? Там красиво, и я никогда не был в Европе. Да и здесь почти нигде не был, только по работе.
– Что мешает? Выпишешься отсюда, махнешь в Вашингтон. Тут же совсем недалеко. Погуляешь, отметишь выздоровление.
– Ага, – печально согласился Стив.
Баки мог долго расписывать прелести путешествия по стране, хотя сам с некоторых пор предпочитал не высовываться за пределы привычных мест, даже когда не жил в психушке. Он бы и продолжал, если бы до него запоздало не дошло, из-за чего на самом деле загрустил Стив.
К нему никогда никто не приходил, не присылал подарки и не звонил. Кажется, он был самым одиноким человеком на свете.
– Я бы поехал с тобой в Швейцарию, – непринужденно сказал Баки. – Если бы мог. Во всяком случае, с ними я бы точно никуда не поехал.
– Не знаю, смог бы я тебя туда свозить, – еле слышно проговорил Стив. Баки очень хотел его как-то взбодрить, но, кажется, с каждым его словом он становился все печальней и печальней.
– Не как эскорт, – быстро добавил Баки. – Просто так. Или раз мы оба нигде не были, то могли бы съездить в Вашингтон, когда выпишемся. Или в Гранд Каньон. Это ближе Швейцарии, там тоже очень высоко и, я надеюсь, нет поездов.
У Баки не было денег ни на Гранд Каньон, ни на гулянки в Вашингтоне, не говоря уже о Швейцарии. Ему не без труда давалось путешествие в компании Стива от их общей палаты до столовой. И, если уж совсем начистоту, он не очень-то верил, что когда-нибудь будет достаточно здоров для путешествий. Но пофантазировать было приятно. Его не очень смущало, что он дает невыполнимые обещания. Это был обычный треп, вроде «надо как-нибудь собраться всем вместе» или «я тебе позвоню на неделе». Никто не ждет, что эти обещания исполнятся. Но сейчас Баки всей душой жалел, что не может сорваться и поехать куда глаза глядят, хоть бы и вместе со Стивом.
– Это, конечно, можно… Гранд Каньон… – пробормотал задумчиво Стив.
– Тем более, ну куда мне Европа? – продолжал Баки, окрыленный успехом. – Вот большая дырка в земле – как раз мой уровень.
– Ты поедешь в Европу, – сказал Стив так, что Баки почувствовал, будто его за волосы протащили по этой самой земле, с севера на юг. – Ты достоин большего.
– Что, Фьюри тоже любит задвигать речи о повышении самооценки? – с надеждой спросил Баки. – Достоин или нет, но дырки в земле – то, чем я собираюсь заняться, пока мы никуда не уехали. Если хочешь, пойдем со мной в оранжерею.
– Ладно, – согласился Стив и быстрым шагом направился к выходу.
– Подожди, – остановил его Баки. – Можно спросить тебя кое о чем?
– Конечно! – просиял Стив.
Баки огляделся по сторонам и, убедившись, что рядом никого нет, достал из кармана две таблетки. Их он, по примеру Стива, утащил из стаканчика с лекарствами, которые ему полагалось выпить еще после завтрака. Одно из лекарств было тем, от которого в первые дни было нехорошо Стиву. Хотя у Баки оно не вызывало никаких побочных эффектов, он не мог себя заставить проглотить его. Баки собирался просить Пирса о замене, но все откладывал и откладывал, опасаясь расспросов. Стив утверждал, что не пил его совершенно легально, но Баки все равно казалось, что он стал соучастником пусть маленького, но преступления. А сдавать подельника было как-то не по-соседски.
Вторая таблетка оставалась загадкой. Она появилась в стакане Баки в первый раз и сразу привлекла внимание ярко-красным цветом. В программе про животных, которые вечно крутили по телевизору в одной из комнат отдыха, говорили, что в природе красный цвет предостерегает об опасности. Таблетка не могла быть ядовитой, но Баки все равно чувствовал в ее отношении смутную тревогу. Спрашивать у Пирса он не решался, а вот Стив, утверждавший, что знает наизусть весь фармацевтический арсенал больницы, мог пролить свет на загадочную природу таблетки.
– Она не опасна, – подтвердил его догадку Стив. – По идее, это вообще гомеопатия. Так что, если тебе можно есть сахар, то даже не беспокойся.
– Так это пустышка, – вздохнул Баки. – Тогда к черту ее.
– Ну, не совсем, – возразил Стив. – Для гомеопатических препаратов используют упрощенную процедуру лицензирования. Этим пользуются некоторые фармкорпорации. Действующее вещество тут есть, просто его немного меньше, чем в обычных лекарствах.
– То есть эта штука не прошла нормальной проверки? – ужаснулся Баки. – И нас за наши же деньги пичкают непонятно чем?
– Мы в очень хорошей клинике, Баки. Раз врачи считают нужным выписать это лекарство, то мы можем доверять их решению.
– Не собираюсь принимать какую-то гомеопатию. Никакой пользы, только разводят на деньги.
– Зря ты так, – заметил Стив. За разговором он полностью вернул себе обычное прекрасное расположение духа и покачивался с пятки на носок, заложив большие пальцы за шлевки штанов. – Гомеопатия спасла мне жизнь. Если бы хотя бы треть лекарств, которые давала мне мама в детстве, не была гомеопатической, у меня давно бы отказала печень.
– Я не обесцениваю твой опыт. Но и повторять его, знаешь ли, не хочу, – ответил Стив. И они оба рассмеялись.
– Лучше не надо, – согласился Стив.
– Ладно, пойдем. Дырки в земле сами себя не сделают, – улыбнулся Баки и повел Стива к оранжерее.
Они решили немного срезать и выйти во двор через служебный выход. Он не примыкал к тем помещениям, куда пациентов не пускали, так что обычно дверь была открыта и доступна для всех. Просто о ней мало кто знал. Тем лучше – меньше шансов, что кто-то увяжется с ними. Хотя Баки и позвал с собой Стива, но все же любил оранжерею за ее тишину. А Стив и правда был тихим парнем.
Они уже вышли в коридор, в конце которого находился выход, как вдруг дверь распахнулась, и тускловатое помещение осветило яркое дневное солнце. В дверном проеме появился силуэт мужчины в деловом костюме. Он суетливо завозился с дверью, подперев сначала одну, а потом вторую створку стоппером.
Стив и Баки переглянулись.
– Добрый день, доктор Ситуэлл, – сказали они одновременно, привлекая к себе внимание.
Тот нервно оглянулся, только теперь заметив их присутствие.
– Что вы тут делаете? – нахмурился он. – Сейчас вам нельзя здесь находиться. Идите через главный выход.
– Что-то случилось? – спросил Баки.
Когда доктора нервничали и брали на себя грязную работу вроде открывания дверей, ничего хорошего это не предвещало. Плохого в общем понимании тоже. Скорее всего, поступил пациент в тяжелом состоянии, что было нормально для больницы и скверно для Баки. Появление нового лица, когда он еще до конца не переварил приезд Стива, крайне его огорчало.
С улицы раздался дикий женский вопль. Будто с несчастной женщины заживо сдирали кожу.
– Черт. Вносите! – проорал Ситуэлл, а потом махнул Стиву и Баки: – Давайте, не загораживайте проход.
Стив хотел уйти, но Баки потянул его за рукав, заставляя вжаться в стену. Он бы быстро узнал, что и как, но ему хотелось самому увидеть, кого привезли. Впрочем, крики были до боли знакомыми. И Баки убедился в своей правоте, когда в коридор ввезли каталку, на которой лежала Наташа Романофф.
Или нет. Она была привязана к каталке кожаными ремнями, фиксирующими руки и ноги. Но назвать это словом «лежала» было сложно. Она извивалась, выгибалась дугой и тряслась так, будто ей нужен был не врач, а экзорцист, а ее лицо из-за криков было таким же красным, как и волосы. Каталку удерживали сразу четыре санитара. Пятый, самый удачливый, шел сзади и катил за собой небольшой чемодан с вещами. Кажется, он и сам понимал свое счастье – даже четырем крепким мужикам с трудом удавалось удержать на месте маленькую и хрупкую с виду женщину. Даже связанную.
– Не бойся, – шепнул Стив. – Когда она вырвется, я смогу тебя защитить: я каждый день не меньше часа провожу на беговой дорожке.
Стив сделал шаг вперед, закрывая плечом Баки от предполагаемой опасности. И Баки пришлось схватить его за руку и потянуть назад, чтобы не мешал санитарам пройти.
Баки не боялся Наташу. Она была самой агрессивной из тех, с кем ему доводилось общаться в больницах, но она тоже была его другом. К тому же, если с ней случались приступы буйства, она никогда не нападала на других пациентов. Только на санитаров и врачей. Кроме того, она была связана. И уж что-что, а ремни в этой больнице были очень крепкими. Баки довелось испытать это на себе.
Но все-таки прав оказался Стив. То ли кожа на одном из ремней рассохлась, то ли его плохо застегнули, но неожиданно путы с одной ноги спали. Наташа незамедлительно этим воспользовалась и что было сил врезала пяткой в челюсть одному из санитаров. Удар был такой силы, что тот отлетел назад и сбил с ног везучего санитара, который тащил чемодан.
– Страйк, – с усмешкой шепнул Баки Стиву, но тот не услышал. Он стоял наизготовку на случай нападения, по всей видимости, собираясь бежать, раз уж именно бег составлял основу его физической подготовки.
Тем временем Наташа с новыми силами отбивалась от санитаров, ко всему прочему раскачивая каталку, видимо, желая опрокинуть ее на пол. Санитары опомнились и все впятером бросились к Наташе, надеясь снова ее зафиксировать. Даже Ситуэлл включился в процесс. Правда, подойти к ней он так и не решился, но метался, хватался за лысину и кричал так, что выглядел еще более помятым, чем те, кому досталось от Наташи по-настоящему.
Когда им наконец удалось справиться и вся процессия прошествовала мимо, Баки снова ухватил Стива за руку. Он был так напряжен и взвинчен, что Баки всерьез опасался, что тот ринется помогать или Наташе, или санитарам. И то, и другое было прямым путем в изолятор.
– Давай соберем это, – сказал Баки, посильней тряся руку Стива.
На полу валялся чемодан Наташи, и, в отличие от хозяйки, он оказался не слишком крепким. От падения на него двух санитаров он раскрылся, и теперь все Наташины вещи рассыпались по полу.
Стив вырвался из хватки Баки, поднял стопку скрепленных степлером листов бумаги и даже пробежал несколько шагов по коридору с криком:
– Подождите, вы забыли!
– Стив, им не до того, – одернул его Баки. – Лучше помоги мне.
Он как раз ползал по полу, собирая вещи и закидывая их назад в чемодан. Можно было махнуть на вещи рукой: наверняка Ситуэлл, как только довезет Наташу до изолятора, пришлет кого-нибудь их собрать. Но раньше их могли найти другие пациенты, и Баки казалось неправильным, что кто-то будет рыться в ее белье, пока она не может за себя постоять.
Стив вернулся, сел на пол рядом с Баки, но помогать не стал, углубившись в изучение пачки листков, при ближайшем рассмотрении оказавшихся рецептами.
– Ты ее знаешь? – спросил Стив.
– Это Наташа, та девушка, по которой страдает Клинт. Она считает, что у нее украли тело.
– Это как? – удивился Стив.
– А так. Мышцы, кости, внутренние органы. Все, кроме кожи. Она винит в этом то санитаров, то Ситуэлла, то всех на свете.
– Кости и мышцы у нее явно на месте, – уважительно проговорил Стив. – А она не обидится, что ты мне об этом рассказал?
– Да ей плевать. Стив, да помоги мне уже!
Баки закончил собирать вещи сам, но застегнуть чемодан одной рукой было проблематично.
К его удивлению, Стив проигнорировал просьбу.
– Она всегда пьет эти лекарства? – спросил он, перебирая рецепты.
– Откуда я знаю? Я не в курсе, какие лекарства принимаю сам.
– Просто тут такой странный набор. Тревожного и легковозбудимого человека эти лекарства никак не успокоят, скорее, наоборот.
– Мы должны доверять врачам нашей больницы, помнишь? Ситуэллу виднее, что ее успокоит, а что нет. Ну же, отдай мне рецепты и помоги застегнуть долбаный чемодан.
Баки мог бы исхитриться, прижать его ногой и застегнуть сам, но ему принципиально не хотелось этого делать, с учетом того, что Стив так и не стал собирать вещи.
– Ой, извини, – воскликнул Стив, будто опомнившись.
Он бросился к Баки, отнял у него чемодан, видимо, в качестве извинений решив самостоятельно дотащить его до кабинета Ситуэлла, вручив взамен стопку рецептов.
– Наверное, стоит рассказать Клинту, что Наташа снова здесь. Раз он переживает за нее? – спросил Стив, когда дело было сделано.
Баки припомнил утренний разговор, идиотские шуточки и ответил:
– Обойдется.
*
– Убийцы, – Баки услышал крик и вздрогнул от неожиданности.
Потом он вздрогнул, точнее, пошатнулся, еще раз – его кто-то тряс и тянул за ногу. Он неловко взмахнул рукой, чтобы удержать равновесие, и упал бы, не подхвати его Стив за плечи.
– Какого хрена, Скотт? – возмутился Баки.
– Какого хрена, Баки! – парировал Скотт. – Я же говорил, что тебе нельзя здесь больше ходить.
– Эта дорожка общая. Он будет ходить по ней столько, сколько захочет, – встрял Стив.
– Это больше не дорожка, – возразил Скотт. Он отпустил Баки и теперь, сидя на земле, размахивал руками, будто создавал волны в невидимой воде. – Это важная транспортная развязка. Здесь муравьи переходят дорогу с этой на ту сторону!
– Пусть переходят сколько хотят, – возразил Баки. – Мы им не мешаем, и ты нам не мешай.
– Не мешаете?! – взвился Скотт. – Вы их передавили!
– Мы аккуратно, – пообещал Стив. – Никто не пострадает, если не будет сам к нам лезть.
– А ты! Ты! В прошлый раз обещал то же самое! А что в итоге?!
– Что? – заинтересовался Баки.
– Он пришел сюда с Брюсом, а потом сюда хлынули толпы народа. Настоящая гуманитарная катастрофа. Сколько напрасных смертей, – закричал Скотт и разрыдался. – Я хоронил их всех. Звал их по именам! Теперь вся эта лужайка – братская могила.
– Скотт, – мягко поговорил Баки. – Стив не виноват, что сюда пришла толпа народа. Это совпадение.
– Он пришел сюда один раз, и на следующий день началась бойня! С каких пор это считается совпадением!
– Ладно, – вздохнул Баки. – А зачем ты хватал меня? Я-то хожу тут каждый день и никогда не приводил никаких толп.
– Тебя я знаю, а его нет, – ответил Скотт. – Воспитанный человек не набрасывается на улице на малознакомых людей. Они могут напасть в ответ.
– А ты не думал, что дело не в Стиве, а в Брюсе? – спросил Баки. – Помнишь, он исчез сразу после… после той ужасной трагедии. Вот это – точно не совпадение.
Баки закончил говорить, и его затошнило. Он считал, что Рамлоу просто не повезло, и ни Беннер, ни, тем более, Стив ни при чем. А теперь получалось, что бредни Тони имеют под собой реальную основу. Конечно, Тони просто увидел Беннера и Стива вместе, но Баки затошнило вдвойне – по сути он сейчас подкреплял идиотские слухи, которые тот распускал все это время.
– Ладно, – согласился Скотт. – Он может пройти. Только аккуратно. А ты – нет. Вечно тут топчешься. И в тот день топтался. С тобой точно дело нечисто.
– Давай просто обойдем здание с той стороны, – предложил Баки Стиву. – Попросим ключ, если вторая дверь закрыта. Не хочу ссориться со Скоттом, он нормальный парень, черт знает, чего его переклинило.
– Скотт, а если я принесу из оранжереи ящик и поставлю вот здесь? – предложил Стив. – Твои муравьи будут проходить снизу, а люди – сверху. Как по мосту. И никто не пострадает.
– Да! – загорелся Скотт. – Принеси мне ящик!
Стив осторожно перескочил через цепочку муравьев и скрылся в помещении. Он вернулся через несколько минут с ящиком для растений, у которого было выбито две стенки – видимо, на случай, если под ним придется лезть очень крупным муравьям.
Скотт сам установил его поперек дорожки и снова замахал руками, видимо, регулируя движение муравьев.
– Так значит, ты уже был здесь, – сказал Баки, когда препятствие осталось позади.
– Да, – ответил Стив. – Брюс сначала пытался затащить сюда Пьетро, но он так тормозил. Я боялся, что Брюс разозлится на него, и предложил, чтобы он взял меня вместо него. Жаль, что его перевели в другую больницу. Мне его не хватает, – вздохнул Стив.
– Ты его и не знал толком, – заметил Баки.
За Стивом водилась особенность видеть в людях только хорошее и быстро к ним привязываться. И хотя он очевидно выделял Баки из всех, было немного обидно думать, что, не пропади Беннер, на месте «закадычного друга» мог оказаться именно он. Тем более, что Баки и сам прилагал огромные усилия к тому, чтобы дружить со Стивом в ответ и его привязанность не была односторонней. На самом деле, если подумать, то Баки, наверное, никогда в жизни так не вкладывался в отношения с кем-либо. Притереться к Стиву отчего-то было невероятно сложно.
– Надеюсь, на сегодня приключения закончились, – сказал Баки, доставая по ящику для себя и для Стива.
День и правда выдался насыщенным, учитывая сеанс у Пирса, ссору с Тони и Клинтом, появление Наташи и стычку со Скоттом. Все это выбивало из колеи, а ведь была только середина дня.
– Все будет хорошо, – пообещал Стив. – Я прослежу. Правильно я решил пойти сюда с тобой. Вдруг тебе станет плохо из-за того, что пришлось здесь увидеть.
– Я был здесь утром один, и ничего не случилось, – успокоил его Баки. – Так ты пришел только из-за меня? Я думал, ты любишь возиться в земле. Ты так ухаживаешь за своим цветком.
– Потому что он мой, – ответил Стив. – Можно возиться с кучей растений, но важен только он.
– А я просто пытаюсь себя чем-нибудь занять, – ответил Баки. – Насыпь, пожалуйста, земли в ящики, а я принесу опилки.
Баки подхватил под мышку ящик с опилками и водрузил его на стол. Тема, нужны ли рассаде опилки, была дискуссионной, но здесь все были помешаны на органике и экологичности, так что Баки был просто рад, что не придется удобрять землю навозом.
– А знаешь, когда я пришел в оранжерею в тот раз, Рамлоу лежал прямо здесь, – сказал Баки и запустил руку в ящик с опилками. Когда они только пришли, Стив говорил так, будто Баки маленький ребенок, которого нужно держать за ручку, чтобы он не испугался, хотя он с самого начала демонстрировал только уверенность и спокойствие. Баки одновременно хотелось и заинтриговать Стива, и похвастать своей психической устойчивостью.
Он сжал ладонь, зачерпывая побольше опилок, и ее пронзила резкая боль. Баки зашипел и отшатнулся, неловко отбросив в ящик окровавленный осколок стекла.
– Черт! Тут что, совсем не убирают!? – возмутился Стив. – Ну-ка, дай посмотрю.
Он схватил Баки за руку, заставляя раскрыть ладонь. Тот неосознанно сжимал ее в кулак, как будто это могло заставить рану исчезнуть.
– Больно, да? – продолжал Стив. – Ну, вроде рана не очень глубокая. Пойдем, я отведу тебя в медпункт.
Баки не двинулся с места. Он как завороженный смотрел на рассеченную на ладони и сгибах пальцев кожу, следя, как кровь заполняет сложенную чашей руку.
– Баки? – позвал Стив. – Ты со мной?
– А? Да, – встрепенулся Баки. Он обтер окровавленную руку о штаны и засунул ее в карман. – Я в порядке. Ты так и не насыпал землю? Такими темпами мы до ужина ничего не успеем сделать.
– Ты не можешь продолжать, – возразил Стив. – Тебе нужно к врачу.
– Да просто царапина. Она уже затягивается, – ответил Баки. Он опустил глаза и увидел, как темнеют серые больничные брюки. Струя крови уже подползала к колену, но это было ничего. Просто царапина.
– Пойдем, – настаивал Стив. Он было приобнял Баки за плечо, но тот вывернулся.
– Я же сказал, что никуда не пойду! Не трогай меня!
Баки решительно вырвался и подошел к столу, намереваясь продолжить работу, но попал в собственную ловушку. Для того, чтобы заняться рассадой, ему пришлось достать окровавленную руку из кармана. А другой руки у него не было. Не было.
– Тогда я приведу кого-нибудь сюда, – решил Стив. – Пожалуйста, будь здесь, хорошо? – сказал Стив, и Баки остался один.
Он вытащил руку из кармана и снова уставился на рану на ладони. Она пульсировала острой, нарастающий болью, и чем дольше Баки смотрел, тем сильней она становилась. Баки инстинктивно отпрянул, сделал шаг назад, потом еще и еще. Но рана никуда не делась – невозможно сбежать от собственного тела, от своей руки, как ни старайся. Он уперся спиной в один из шкафов и сполз на пол. Перебирая ногами по полу, он переместился под полку с цветами, забился в угол и затих. «Приведу кого-нибудь», – стучало у него в голове.
– Стив! – заорал он что было сил. – Стив, вернись! Стив!
И тут же услышал топот ног и немного успокоился. Это точно был Стив. Баки не знал, когда научился узнавать его шаги, но это было неважно. Главное, чтобы Стив не успел с собой никого привести.
Стив походил немного по тому закутку, где оставил Баки. Тот видел его ботинки и часть ног из своего укрытия, но снова затаился, дожидаясь, пока Стив сам догадается заглянуть под полку. Он не заставил себя ждать. Стив наклонился, и Баки увидел его бородатое, как всегда озаренное улыбкой лицо. Стив кивнул ему, как ни в чем не бывало встал на колени и залез под стол.
– Не надо никого звать, – заскулил Баки.
– Не буду, – пообещал Стив. – Я передумал. Я сам осмотрю рану. Разрешишь мне?
Баки закивал, но прижал сначала руку к животу, а потом еще и подтянул колени, чтобы спрятать наверняка.
– Разрешишь мне? – повторил Стив с нажимом, мягко, но настойчиво высвобождая руку Баки. – Вот так, молодец, – сказал он, когда ему наконец удалось, преодолевая сопротивление, заставить Баки вытянуть руку и раскрыть ладонь. – Я решил, что лучше сам попробую тебе помочь. Незачем докторам знать, как ты разнервничался. Это ведь ничего не значит, да, Бак? Просто очень больно. А они как всегда надумают черт знает чего.
– Не надо врачей, никого не надо, – взмолился Баки.
– Выглядит хуже, чем есть на самом деле, да, Бак? – спросил Стив, раскрывая аптечку, которую принес с собой.
– Если ты позовешь их – они же придут!
– Никто не придет, – сказал Стив. Он промокнул кровь бинтом и полил на рану антисептиком, очищая ее.
– Они придут! Они слышали мой крик! Они все придут посмотреть, как я умираю! Они же пришли в прошлый раз.
– Кричи сколько хочешь, никто тебя не услышит и никто не придет. Здесь только я.
Стив закончил очищать рану и теперь рассматривал ее, взяв ладонь Баки в свои руки.
– Они пришли, когда ты пришел, – ужаснулся Баки, вспомнив слова Скотта. – Не зови их, не давай на меня смотреть! Я стану тебе лучшим другом, чем сейчас, пожалуйста…
– Ты мой лучший друг, – улыбнулся Стив. Он протянул руку к ране и двумя пальцами извлек из нее крошечный осколок стекла. – Прости. Порез не глубокий, но все равно нужно зашивать, чтобы он нормально зажил. Придется идти к врачам.
– Нет! – закричал Баки. – Ты же мне обещал! Зашей сам! Ты же умеешь шить?
Стив провел пальцами по руке Баки, не задевая рану, будто гладил. Баки почувствовал, как они задрожали.
– У меня нет иглы, – ответил Стив. Он заерзал на месте, облизал губы, и они заблестели в тусклом солнечном свете, пробивающемся сквозь щели в полке.
Стив чуть наклонился, и Баки почудилось, что сейчас он коснется губами его руки, обхватит рану губами и будет пить кровь из нее, пока она вся не кончится. Но Стив только достал еще один маленький осколок и отбросил его в сторону.
– Я бы хотел… помочь тебе, – сказал Стив. – Прости, но нам придется пойти к врачу.
– Не надо, они отрежут мне руку, – заныл Баки. – Они так делают, если видят повреждения.
– Рана совсем маленькая, ее смогут зашить и здесь. Все закончится очень быстро.
– Стив, – горячо зашептал Баки, – нельзя, чтобы мне отрезали руку. У меня их так мало. Эта – последняя. Как же я буду без нее?
– Я буду рядом и не дам ничего тебе отрезать, – пообещал Стив. – Пойдем.
Он вылез из-под полки и потянул за собой ноющего и упирающегося Баки.
– Я не могу, – заскулил тот.
Стив достал бинт и некрепко замотал его руку, только чтобы рана не оставляла кровавый след. Подумав, он снял больничную рубашку, оставшись в одной нательной майке, и закрутил вокруг руки и ее.
– Вот так. Теперь никто не узнает, что ты ранен, а значит, не будет смотреть. И я буду с тобой и не позволю никому тебя резать.
Баки снова помотал головой, но пошел за Стивом. Тот обнял его за плечи, но ничего ласкового в этом не было. Это была ловушка. Баки останавливался каждые несколько шагов, упирался ногами в землю, но Стив держал его очень крепко и тащил за собой туда, где пилы и клещи – и люди, которые знают, как ими распорядиться.
Кое-как они дошли до медпункта. Вдруг Стив остановился и развернул Баки к себе.
– Сейчас мы зайдем внутрь, Баки, и тебе придется самому говорить с доктором.
Баки заскулил, уставившись в пол, но Стив ухватил его за подбородок, заставляя смотреть в глаза.
– Ты понимаешь меня, Баки? Это очень важно. Ты зайдешь внутрь и скажешь, что порезался. Когда спросят, как – расскажешь про стекло в опилках. Все. Больше ничего говорить не надо. Не прячь взгляд. Не зажимайся. Не сопротивляйся врачу. Я сказал, не сопротивляйся, – сказал Стив, удерживая его сильнее, когда Баки снова заныл и завертелся.
– Они ее отрежут, – проговорил Баки, чуть не плача.
– Нет, – отрезал Стив. – И ни в коем случае не говори о том, что никто не должен на тебя смотреть. И про отрезание рук.
– Да, нельзя подавать им идею, – согласился Баки.
– Нельзя, чтобы врач заметил, как сильно ты испугался, – продолжал Стив. – Тебя накачают лекарствами и отправят в изолятор. Ты ведь не хочешь в изолятор? Ты не хочешь, чтобы они решили, что тебе стало хуже?
– Я не хочу в изолятор, – эхом отозвался Баки. – Там я беззащитен. Кто угодно может зайти и отрезать мне руку.
– Что у вас тут происходит? – услышал Баки. Он повернулся и увидел медсестру. Она ахнула, увидев, что они оба перепачканы кровью.
– Доктор Хилл, – крикнула она. – Сразу двое.
На ее голос выбежала врач. Они вдвоем бросились к Баки и Стиву, заводя их в кабинет.
– Я в порядке, – сказал Стив. – Это Баки поранился, я только привел его. Мне не нужна помощь, займитесь им.
Доктор Хилл кивнула и бросила медсестре:
– Шерон, проводи мистера Роджерса в палату и приготовь ему и мистеру Барнсу чистую одежду.
