Текст книги "The witch's curse (СИ)"

Автор книги: AngelWind

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– Не пытайся мне мешать, глупая девчонка. Ты не знаешь, на что идешь.

– А я думаю, что прекрасно осознаю, на что иду, и ты мне не помеха.

Бешено бьющееся сердце Кэролайн грозило выпрыгнуть из груди, но девушка нашла в себе силы стоять и с вызовом смотреть в глаза своему страху. Она слишком долго мучила ее кошмарами, это пора было прекратить.

Эстер за считанные секунды оказалась перед Кэролайн и схватила ее за шею, чуть приподняв над землей. Кэролайн, хватаясь за воздух, вцепилась в руку Эстер и попыталась высвободиться, но хватка ведьмы была железной.

– Не дерзи мне, – зашипела ведьма и еще больней сжала ее шею. Ее лицо было искажено гневом. Ведьма была в бешенстве и от этого казалась еще более пугающей. Она перевела взгляд с глаз Кэролайн на руки, где заметила кинжал. – Вижу, ты уже подготовилась.

Форбс стала медленно задыхаться. Кислород в ее легких заканчивался, и девушка заметила прыгающие точки у себя перед глазами. Поняв, что Эстер говорит о кинжале, Кэролайн собрала все свои силы и пырнула ведьму в бок. Женщина с животным криком отпрянула, отпустив девушку, и та упала на землю, схватившись за покрасневшую шею.

– Ах ты дрянь! – взвыла ведьма и одним резким движением вытащила кинжал. – Ты серьезно думала, что сможешь меня убить? Глупая, наивная Кэролайн. Убить меня не сможет никто.

Женщина склонилась к безоружной Кэролайн и взяла ее за подбородок, ногтями впившись в кожу лица, оставляя красные вздувшиеся полосы. Она и не думала с ней церемониться.

– Гори в аду, – негодующе прокляла ее Кэролайн, смотря прямо в глаза. Шея неистово горела, будто ее обожгли; дыхание было прерывистым, и поэтому Форбс хрипела с каждым выдохом, которой приносил ей невыносимую боль.

Ведьма, видимо, не ожидала дерзости со стороны Форбс. На миг ее лицо стало красным от бушующего гнева, но быстро смягчилось, и лишь помутневшие глаза говорили об ярости женщины.

– Надеюсь, тебе там понравится, – захохотала Эстер и воткнула кинжал прямо в сердце юной Кэролайн.

Девушка охнула и с распахнутыми от боли глазами уставилась на уходящую фигуру ведьмы, постепенно растворяющейся в темноте. Кэролайн почувствовала, как изо рта потекла кровь, капая ей на руки. Шок отступил, и на его место вернулась боль, расползающаяся по всему телу, сковывая его. Из глаз Кэролайн потекли слезы, на подбородке смешиваясь с кровью.

Постепенно уходящее сознание пугало Кэролайн; осознание того, что ее жизнь оборвалась и она видит последние краски жизни, приносило пульсирующую боль в висках, эхом отдававшуюся во всем теле с покалыванием в конечностях. Девушка упала на острые камни, ощущая, что ее тело мякнет и превращается в вату. Кроме боли, она не чувствовала уже ничего. Перед глазами все стало терять очертания, и Форбс догадалась, что осталось чуть-чуть. Из ее уст вырвался последний стон, полный боли, и через секунду Кэролайн застыла.

Она лежала на холодных камнях, и прохладная речка омывала ее руки, испачканные в крови.

Кэролайн так не хотела умирать, но, наверное, это все-таки был ее конец.

========== Глава 24. Летальный исход ==========

Со свистом вдыхая воздух, Кэролайн раскрыла глаза. Она приподнялась и почувствовала боль в груди. Опустив глаза, девушка увидела кинжал. Заволновавшись, Кэролайн схватилась за ручку и вытащила колющее оружие, отложив его в сторону.

Пребывая в смятение, Форбс постепенно стала вспоминать, что с ней случилось. Отчетливо яркой картинкой ей послужил момент, в котором Эстер убила ее, вонзив кинжал глубоко в сердце. Машинально девушка прижала руку к груди, где на одежде остался огромный кровавый развод, и не обнаружила раны. Больше ее поразило то, что она осталась жива. Судя по тому, что Кэролайн приходила в сознание, ее разум тоже просветлялся.

«Кровь Клауса воскресила меня», – титрами пролетели слова в ее голове.

Форбс нервно схватилась за голову. Нет. Этого не может быть. Тем не менее, сомнений не оставалось вовсе, она превращается в вампира. Кровь Клауса обратила ее, и теперь ей не остается ничего, как дожидаться своей участи. Эстер выиграла, а Кэролайн потерпела сокрушительное поражение.

Как бы девушка не хотела себя переубеждать, очевидные вещи придавливали ее своей тяжестью. В голове не укладывалось только одно: как она могла так близко подпустить к себе ведьму, как она позволила себе недооценить противницу? Надо было не оставаться, а идти за Бонни и Колом, они бы защитили ее, а теперь что? Что ей делать?

На секунду оторвавшись от своих переживаний, которые душили ее не хуже Эстер, Кэролайн уделила внимание месту, в котором находилась. Утренние лучи солнца плескались на волнах реки, беспощадно то и дело ослепляя глаза Кэролайн. Нежно красный почти пастельный цвет восходящего солнца вызвал у девушки бурные негативные эмоции. Теплые лучи приносили ей явные неудобства, она даже заметила, что ее кожа покрылась мурашками.

Внезапно Форбс вспомнила, как Кол рассказывал ей о вампирах, о том, в чем их преимущества и недостатки, а так же упомянул о самой первой стадии превращения. Первый признак – негативное влияние солнца на организм – уже проявился, а значит не за горами следующий.

Сколько часов ей осталось до того момента, как время истечет? Кэролайн не знала… Не знал и Кол. Девушка была готова прибить себя за фатальную ошибку. Кто мог подумать, что все обернется именно таким образом?

Внутри проснулось необузданное желание послать весь мир к чертям, опустить руки и просто пожалеть себя. На мгновение девушке показалось, что другого выхода толком и нет. Если она не примет человеческую кровь, то умрет, а если выпьет, то превратится с вампира, и тогда охоту будут вести не на Эстер, а на нее, ведь она станет сущим проклятьем.

Ей так захотелось… сдаться. Она и сдалась. Пускай все идут к черту! Она проиграла; оступилась и выбыла из игры.

Кэролайн опустила взгляд на руки, окропленные кровью. Внутри нее забушевали гнев, ненависть, горечь. Хотелось, и плакать, и кричать. Со злостными проклятиями, вылетавшими из ее уст, Форбс на коленках подползла к речке, не обращая внимания на боль в коленных чашечках, и окунула руки в прохладную воду, которая обожгла ее кожу прикосновением. Девушка отметила, что никогда раньше ей не приходилось чувствовать каждую молекулу воды. Это удивительное ощущение сбавило пыл Кэролайн. Уже менее резкими движениями она смыла с рук всю кровь. Ей показалось, что она не только очистила свои руки, но и разум.

Может, хотя бы попытаться? Не просто же так ей дали так называемый второй шанс. Тем более, что смерть в случае Кэролайн неминуема, и, решив удовлетворить себя, отсрочила дату, чтобы наблюдать за мучениями Форбс.

Эстер не будет ожидать, возвращения первозданной, в чем и состоит преимущество Кэролайн. Она отомстит за свою смерть. Умрет, но только вместе с ведьмой. Ради подруг, ради того, чтобы они были счастливы пусть и без нее.

Подул совсем легкий ветерок, чуть прикоснувшись к девушке. Кэролайн поежилась и, обхватив себя руками, оглянулась. Было немного странным, если это так можно назвать, то, что поблизости не было Бонни с Колом. Да и если подумать хорошенько, не могли же они просто взять и уехать. Наверняка, они догадались, что ее не было слишком долго, но они бы спустились. А вдруг Эстер их убила? От мрачных мыслей, посетивших голову, Кэролайн встрепенулась. Маленький холодок пробежал по спине, как бы предвещая точность опасения. Внутри зарождалась паника, которая стала перерастать в истерику.

Форбс лихорадочно подняла кинжал и побежала к лошадям, попутно выискивая следы борьбы или еще чего-нибудь похожего на следы преступления. Кэролайн мало была знакома с Эстер, но отчего-то ей казалось, что эта женщина в силу своей жесткости не оставила бы никого в живых. С каждой новой нехорошей мыслью в Кэролайн просыпалось неистовое желание найти и убить ведьму, ведь из-за нее ей пришлось столько пережить, из-за нее она умерла; во всем виновата Эстер…

Со всей злостью и ненавистью, что были в Кэролайн, она сжала кулак и ударила по стволу дерева. Послышался секундный хруст, от чего девушка вздрогнула – чего-чего, а она не ожидала, что сможет ударить по дереву настолько сильно, что оставит на нем приличную вмятину, и не получит травму.

Это тело стало превращаться: чувства начали обостряться, сила возрастать. Девушка закрыла глаза, чтобы утихомирить всю ту бушующую бурю, которая не давала ей покоя. Надо сосредоточиться, ведь необдуманность может привести к еще большим последствиям. Кэролайн понимала, что это только самое начало. Через несколько часов она захочет крови, и кто может знать, как тогда она себя поведет. Сейчас она уже на грани, а что будет потом? Кто сможет удержать ее, когда она между жизнью и смертью, и до пропасти один шаг, ведь пропасть – это вовсе смерть – становление вампиром?

Девушка вышла на дорогу, где вчера вечером вместе Бонни и Колом оставила лошадей, но на пригорке привязанная к ветке дерева стояла лишь одна лошадь, ее лошадь. Теперь Кэролайн не понимала абсолютно ничего. Не могли же они просто так уйти. Что за чушь здесь творится?

Задумчиво прикусив губу, Кэролайн прокутила разговор с Бонни, где она ясным языком сказала, что ей нужно немного побыть одной. Бонни ее не так поняла?

Солнце уже взошло и освещало добрую половину земли. До свадьбы и коронации еще есть время, но есть ли время у Кэролайн?

Не мешкая ни секунды, Форбс забралась на лошадь и решительно пришпорила ее. Теперь каждая секунда для девушки была драгоценна. Надо было узнать у Кола о теперешнем ее состоянии.

Девушка не знала дороги, но она точно помнила, что в нескольких местах нужно свернуть. Больше всего она боялась заблудиться. Но к удивлению она смогла вспомнить маршрут: каждую тропинку, каждое дерево и каждый куст. Возможно, это одно из преимуществ вампиров, но сейчас Кэролайн была даже в какой-то степени благодарна, ведь тогда бы она точно не смогла найти дорогу домой.

Девушка нахмурилась, даже в мыслях слово «домой» было таким необычным на вкус, чересчур горьким, но родным до боли в сердце. Возможно, она неосознанно приняла этот мир и все, что с ним связано; стала его частью.

Всю дорогу Кэролайн чувствовала себя нормально, если не считать легкой головной боли, и ярко-горящего солнца, которое оставляло на ней невидимые ожоги. Девушка уже смирилась и сосредоточенно смотрела перед собой. Когда ей казалось, что она выйдет из-под контроля, она считала до десяти настолько медленно, насколько это было возможно, и вскипающие чувства быстро остывали.

Неожиданно Форбс уловила звук, больше походящий на волну радиоприемника. Шуршащий звук, будто росток, разрастался и превратился глухую фальшивую ноту, которая вдалбливалась в голову девушки. Кэролайн стиснула зубы и схватилась за голову. Противный звук сводил сума и не давал покоя. Форбс заволновалась, и об этом свидетельствовало несчастное сердце, отстукивая, вероятно, чечетку. Ей казалось, что она не выдержит этого, что из ушей вот-вот пойдет кровь, но ничего не происходило. Нервозный звук исчезал, словно это была галлюцинация подсознания. Так было несколько раз, и Кэролайн была обеспокоена. Ей было страшно, ведь она осталась со своим горем совершенно одна, ей некому было помочь, и это наводило ужас.

Длительная дорога не столько угнетала, сколько наводила стресс. За несколько часов Кэролайн стала, словно не своя. Ее пустые глаза, тускло смотрящие вперед, не выдавали никаких эмоций; они не блестели, в них больше не отражался красочный мир, только его серые оттенки.

Она пыталась держаться, но внутри нее шла борьба, из которой было трудно выйти победителем.

Когда на горизонте показались каменные строения замка, Кэролайн, как назло, почувствовала голод. Она уже не стала придавать значение солнцу, безжалостно бьющему ее по лицу; все, что она ощущала каждой клеткой тела, это страшный голод, который стягивал желудок в тугой узел. В какой-то момент Форбс подумала, что ее стошнит. Сообразив, она смекнула, что таким образом тело подталкивает ее к обращению.

Кэролайн вцепилась в поводья и вжалась в седло. Настолько плохо она не чувствовала себя никогда. Легкое головокружение преобразовалось в жесткую головную боль, как будто по голове били молотком. Тело стало ломить, как при лихорадке. Девушка даже ощутила озноб и едва заметно задрожала. Долгая дорога плохо сказалась на ней.

Подъехав к замку, Кэролайн обессилено слезла с лошади и пошатнулась. К девушке подбежали стражники и, взяв под руки, ввели в замок. Через несколько минут она оказалась в своих покоях.

Все было как в тумане. Девушка сидела на кровати и смотрела на стену, точно на ней написано что-то интересное. Даже появление Бонни, никак не отразилось на Форбс.

– Кэролайн? – в который раз окликнула ее Бонни, но Кэролайн немного поежилась и перевела пустующий взгляд на подругу, которая видя страдания девушки, была готова расплакаться.

– Все кончено, Бонни, – отрешенно констатировала Кэролайн, и в ее насыщенно голубых глазах блеснула слеза. – Почему ты ушла? – резче спросила она. – Почему оставила меня там одну?

Бонни растерялась от неожиданно вопроса девушки, пропитанного злобой и горечью.

– Ты же сама сказала, чтобы мы ехали без тебя, – Бонни непонимающе нахмурила брови.

– Я сказала, что мне нужно немного побыть одной! Я не просила, чтобы вы уезжали!

Кэролайн молниеносно встала с кровати и одарила подругу испепеляющим взглядом. Девушка не могла с собой ничего поделать. Накопленные чувства, которые она так старательно держала в себе, вырвались наружу. Форбс была настолько разгорячена, что, казалось, может убить Бонни, не рассчитав силы.

– Что с тобой? – осторожно спросила Бонни и подошла к Кэролайн. Беннет поняла, что за время их с Колом отсутствия с Кэролайн что-то случилось, и она хотела понять что именно.

– Со мной? Со мной все в порядке! – словно воспринимая все слова Бонни в штыки, ответила Кэролайн.

– Кэролайн, я точно помню, как ты сказала мне, что доедешь сама, что тебе нужно время, чтобы все обдумать. Ты нас попросила уехать, – поняв, что блондинка не причинит ей вреда, девушка положила руки Кэролайн на плечи, чтобы подбодрить. Бонни была уверенна, что если даст Форбс понять, что ей можно довериться, то она успокоится и все расскажет. Но теория потерпела крах.

Кэролайн с некой брезгливостью осмотрела руки Бонни и скинула их.

– Я не говорила этих слов, – уверенно заявила Кэролайн, но сомнение поселилось в ней. Девушка замерла. Только сейчас она заметила, что Бонни говорила правду. Пускай это другой век, но Форбс точно знала, когда Бонни врала, а когда говорила правду. И сейчас это был один из тех случаев, когда темноволосая говорила искренне.

Кэролайн посмотрела на Бонни, на лице которой прочерчивалось волнение. Неожиданно чувство вины нахлынуло на нее волной. Боже, что она наделала?

– Бонни, я… – начала было Кэролайн, но осеклась. Гложущее чувство вины не давало спокойно вздохнуть, перекрывая доступ кислороду. – Прости меня… Просто я… Столько всего…

Но Бонни не дала договорить своей любимой подруге. Она печально улыбнулась и крепко обняла Кэролайн, которая не ожидала таких действий от Бонни, но была ей весьма благодарна. Что может быть лучше, чем поддержка лучшей подруги.

К горлу подступил ком, и Форбс глубоко вздохнула, чтобы предательские слезы не заблестели на ее лице. Никогда никто не должен видеть ее слез, но тяжелый всхлип все же вылетел, и глаза чуть защипали.

– Все хорошо, – прошептала Бонни и сильнее прижалась к почти разрыдавшейся девушке.

– Нет, Бонни, все плохо. Все просто отвратительно.

В нос внезапно ударил запах крови, что заставил Кэролайн напрячься. Она открыла глаза, не понимая, откуда этот запах. Правой щекой Кэролайн прижималась к шее Бонни. Ритмичный пульс касался кожи Кэролайн. Запах крови действовал как дурман, запеленав глаза юной девушки. Не в состоянии себя контролировать, Форбс осторожно повернулась к шее подруги и губами коснулась выпуклой венки.

– Кэролайн?.. – настороженно позвала Бонни, чувствуя прохладное прикосновение Кэролайн.

Форбс прозрела и быстро отскочила от подруги. Осмыслив, что она сейчас чуть не совершила, девушка прикусила губу и мысленно отругала себя.

– Прости.

Кэролайн виновато закачала головой и села на кровать. Голова с новой силой заболела, и девушка почувствовала слабость во всем теле. Форбс посмотрела на Бонни, и внутри что-то сжалось. Она стала корить себя за то, что никак не могла собраться с силами, чтобы рассказать все своей подруге. Это же важно. От этого зависела судьба остальных людей, но тогда почему Кэролайн страшно было произносить вслух пару единственных фраз, которые бы объяснили состояние девушки?

– Бонни, я должна тебе кое-что сказать, – нерешительно начала Кэролайн, приглашая Бонни присесть рядом. На мгновение девушке захотелось отказаться от затеи, но Бонни имеет право знать. Вдруг она сможет ей помочь.

Бонни покорно села рядом с Кэролайн, намереваясь внимательно слушать. Вероятно, она предчувствовала нелегкий разговор.

Лихорадочно вздохнув, Форбс смяла дорожный наряд.

– Все случилось вчера вечером, после ритуала, – неуверенно начала Кэролайн, страшась каждого нового слова, потому что боялась реакции Бонни, боялась, что та просто-напросто отвернется от нее, – я сказала, что мне нужно немного побыть одной, и что я вас догоню… Я стояла у речки, когда появилась Эстер. Она пыталась меня отговорить исполнить пророчество. Пыталась убедить, что у меня ничего не получится. Я хотела позвать вас, но она опередила меня, сказав, что вы не услышите. Я попала в ловушку и не знала, как спастись… Я пыталась сохранить в себе бесстрашие, но у меня не очень-то и получалось. Я струсила. Спрятала кинжал за спину и ждала, когда она подойдет ко мне. Я пырнула ее кинжалом, думала, что смогу убить ее, но она посмеялась мне в глаза и… – Кэролайн запнулась. Ее история подошла к концу. Она посмотрела на Бонни, которая начала догадываться, что случилось, но до сих пор не верила в достоверность своих слов. – Эстер убила меня, Бонни. И теперь я превращаюсь, – последние слова Кэролайн смешались с душераздирающим всхлипом. Поддавшись чувствам, Кэролайн проронила скорбящую слезу. Она опустила взгляд, боясь увидеть реакцию подруги, ведь отчего-то ей казалось, что теперь Бонни не будет вести себя с ней, как прежде.

========== Глава 25. Кровавая луна. Часть 1 ==========

Она хотела проснуться в своей комнате с ярко-розовыми обоями и с таким же цветом шторами. Ей до ужаса не нравился этот цвет, но родители думали иначе. Может, полгода назад она и была готова с радостью сорвать обои и шторы и устроить настоящий капитальный ремонт, но сейчас она отдала бы все, чтобы вновь побывать там.

По-видимому, это была единственная мысль, которая в итоге не сводилась к жажде крови, и Кэролайн прокручивала вновь и вновь картинки родной комнаты, пока Кол с Бонни пытались что-либо придумать. Оба понимали, что не в силах обратить смерть, но не сдавались, а Кэролайн тем временем заметила, что воспоминания медленно стирались. Возможно, это был побочный эффект обращения: все гуманные воспоминания исчезают, словно луна ранним утром, чтобы не осталось ничего хорошего. Только гнев… Только жажда…

Девушка криво усмехнулась, задаваясь вопросом, забудет ли она своё имя, раз начинает забывать прошлое?

Подумать только! Сколько всего успело случиться за несколько недель. Прошло практически чуть больше месяца. Пережить столько событий и при этом остаться в здравом смысле и живой. Хотя с последними доводами Кэролайн бы поспорила. Нутром девушка чувствовала, что она воскресла лишь для того, чтобы попрощаться со своими друзьями. Пожалуй, так и должно было быть. Не всякая история имеет хороший конец. Однако, для Эстер он будет хорош, ведь в итоге она выиграла.

Кэролайн лежала на кроватях в своей комнате совершенно одна. Бонни ушла к Колу после того, как Форбс поведала трагичную историю. Необычно, что Беннет решилась оставить обращенную одну, ведь кто знает, как изменится ее поведение. Но ведьма была отчего-то уверена, что ее подруга справится.

Вера – все, что нужно в такие моменты.

Бесцветные задумчивые глаза Кэролайн плавно скользили по очертаниям комнаты. В размеренных движениях девушки не было смысла. Но Кэролайн цеплялась взглядом за каждый предмет, словно жаждала запомнить его изгибы. Форбс не знала, что ее ждет после окончательной смерти, но одно она знала точно – она будет скучать по этому миру, ведь для нее он словно новая жизнь, второе дыхание. Да, пожалуй, она бы так и сказала. Не всем людям удается прожить две жизни, а ей удалось. Так странно и необычно. За все то время, что она пробыла здесь, только сейчас девушка поняла, что она особенная. Первый раз в жизни выбрали ее. Это и радовало, и огорчало одновременно.

В дверь постучали, и девушка резко обернулась в сторону входа.

– Войдите, – безразлично сказала Кэролайн. В комнату вошли три служанки в руках одно из них был праздничный красный наряд. «Как символично» – отметила девушка, уделив особое внимание цвету платья, и сиюминутно встала, осознавая, что сейчас из нее будут делать королеву.

Форбс покорно следовала рекомендациями служанок, которые кружились, как надоедливые мухи, возле поникшей девушке. Погруженная в свои мысли, она не всегда с первого раза слышала просьбы служанок. В который раз обреченно вздохнув Кэролайн повернулась влево и ее взгляд упал на дубовую дверь, где стояла неповторимая Кэтрин.

– Оставьте нас, – властно сказала черноволосая. Она была одета в темно-коричневое бархатное платье, которое подчеркивало ее красивые темные глаза, на контрасте казавшиеся еще темнее чем есть на самом деле. Волосы Кэтрин были собраны в высокую прическу модную в эти времена. Катерина всем видом и манерами напоминала Кэролайн графиню.

Дождавшись, когда служанки оставят девушек наедине. Форбс испытующе посмотрела на нежданную гостью. Всем своими видом она не внушала доверия, тем не менее ее темные глаза не были такими пылкими, как при первой встречи в этом времени, скорее они были обеспокоенными. На мгновение Кэролайн даже показалось, что на нее смотрит именно Кэтрин, а не Катерина, но мысль испарилась в океане других проблем, когда, собравшись с духом заговорила Катерина:

– Ты веришь в сказки? – тихим натянутым голосом поинтересовалась девушка и заглянула собеседнице в глаза, будто этим жестом призывая Кэролайн ответить честно и непоколебимо. Вопрос огорошил Форбс, и она не сразу поняла, к чему ведет Катерина.

Перед тем как ответить, светловолосая почувствовала неприятное ощущение в груди, которое казалось было похоже на молниеносный удар в солнечное сплетение. А ведь удар как раз-таки был сделан словами Пирс.

– Да, пожалуй, верю, – робко ответила Кэролайн и поджала губы, —, а почему не верить в них? В сказках все до такой степени наивно и просто, но главное – добро побеждает зло. Всегда и без исключения.

На последних словах Кэролайн нисколько не сомневалась в том, что пыталась донести до Петровой. И уже предугадывая следующий вопрос, она спокойно ответила:

– Добро победит в любом случае, просто для начала надо испытать на себе череду неудач и не сломаться, тогда мы становимся готовы для чего-то большего. Судьба испытывает нас на прочность. Пытается сломать, но в конце концов она вознаградит нас за твердость духа.

– Неужели твое вознаграждение – смерть?

– Вовсе нет, – утешающе прошептала Кэролайн, – мое вознаграждение – ваше спасение. Мне большего не надо. Ради твоего счастья, счастья Бонни, Кола, Элайджи и… Клауса я готова отдать свою жизнь, хотя если говорить по правде я давно ее уже отдала и не знаю на сколько мне хватит сил продержаться здесь. Но я приложу все старания, чтобы осуществить задуманное, – непоколебимость Кэролайн воодушевила бы любого человека, слышащего эту речь, не осталась в стороне и Кэтрин.

– Я всегда знала, что человеку, которому придется исполнить гадкое пророчество будет нелегко, но, когда я узнала, что этим человеком будешь ты, я не верила, Кэролайн. Я была готова похлопать в ладоши от такой шутки, но, если бы она ею являлась, – Кэтрин собралась с мыслями и продолжила: – И хоть у нас всегда были разногласия, ссоры, но я никогда не забывала, что ты для меня родной человек. Я никогда не ненавидела тебя. Поверь, я дорожу тобой и не хочу тебя терять…

Расстроенная девушка задрожала всем телом, словно в студеную зимнюю пору. Она не очень-то умела прощаться, и ее речь была бессвязной, нелогичной, но она старалась, так как отдавала себе отчет, что больше никогда не увидит Кэролайн.

Кэтрин помнила тот день, когда Кол пришел к ней, когда рассказал о пророчестве и о планах Эстер на него, а поскольку у нее были старые счеты с Эстер, она согласилась помогать Колу. До последнего ей не удавалось узнать, кто этот первозданный герой, который исполнит пророчество. Но этот день настал. Пора снять маски. Больше нет смысла притворяться.

– Мы не прощаемся! Слышишь? – Кэролайн не могла с равнодушием глядеть на обстоящую картину. Ее сердце разрывалось на части, видя терзания Кэтрин. Последний раз Кэролайн так убивалась на дне рождения Кэтрин из будущего, когда та исчезла, только стрелки переместились на указанное время. На тот момент Форбс казалось, что больнее уже быть не может. Как же глубоко она заблуждалась.

Скрепя сердцем Кэролайн прижала Катерину к себе, зная, что та всего-навсего примет ее поддержку.

– Ты чувствуешь? – спросила Кэтрин, сглатывая подступивший ком.

– Чувствую что?

– Жажду.

Кэролайн открыла глаза в удивлении, осознавая, что за все это время, что она провела в комнате, ни разу не почувствовала тягу к жажде, гнев ни разу не затуманил ей разум. Она владела собой. Девушка почувствовала облегчение, надежду, которая уже столько раз собиралась ее покинуть. Горькая улыбка появилась на молодом лице. Девушка оторвалась от теплых объятий Кэтрин и от радости закружилась, почувствовав тягу к жизни.

Когда наплыв эмоций отступил, Кэролайн замерла и задумчиво уставилась на Кэтрин, которая едва себя держала в руках. Наблюдать за парящей от восторга Кэролайн было душераздирающе для нее. Пирс на хвасталась тем, что принесла настолько благую весть для подруги, ведь новость никаким образом не меняла то, что Кэролайн должна была сделать. Скорее Петровой было больно.

– Но откуда ты знаешь о моей сущности? – как можно аккуратнее спросила Форбс.

– Я знаю все не только о пророчестве, но и о тебе. Я была введена в курс дело за долго до того, как все возложили на тебя. До этого дня я правда не знала, что первозданной являешься ты. Представляю, как тебе было крайне тяжело слышать слова Клауса о том, что он презирает первозданных. Но как бы то ни было, я думаю, что он поймет. Любовь способна даже на самые алогические поступки.

– Почему я снова в порядке? Бонни с Колом удалось заколдовать меня? – уделила внимание Кэролайн лишь этому, ведь последние слова Кэтрин она старалась пропустить мимо ушей. Она не хотела думать о Клаусе, о том, что их ждет. В их совместном будущем не было ничего. Совершенно… И лучше сосредоточиться на другом, чтобы понапрасну не терзать себе душу другими размышлениями.

– Почти, – кивнула Кэтрин, – Бонни просила передать, что твое присутствие в этом мире продлиться достаточно времени, чтобы исполнить пророчество, ведь как ни мне знать, что спотыкаться на финишной прямой очень обидно.

***

До церемонии оставалось всего-ничего. Кэролайн собиралась с мыслями, настраивала себя на предстоящий вечер. В голове крутился сон с участием Эстер, который мучал ее практически всю неделю, наводя страх. Девушка чувствовала, как покрывалась мурашками. Но как сказала Кэтрин перед уходом «бояться нормально». Кэролайн никогда не отличалась особой храбростью и об этом свидетельствовали ее ледяные дрожащие руки. Девушка все это время вглядывалась в оттенки заката, а когда последний луч солнца скрылся за горизонтом, то воображаемые часы зазвонили, выводя Кэролайн из оцепенения.

«Перед смертью не надышишься» – сама себе пояснила Форбс и направилась в залу.

Время для девушки тянулось невероятно медленно, когда та стояла в зале недалеко от тронов, на которых восседали три без пяти минут короли Англии. В зале было настолько много народа, что в помещении становилось душно. На минуту девушке показалось, что сейчас она упадет в обморок. Сейчас ей как никогда нужна была поддержка. И тут, будто кто-то услышал ее просьбу, к ней с одной стороны подошла Бонни, а с другой Кэтрин. Обе девушки взяли ее за руки и крепко сжали.

– Скоро, – едва шевеля губами вымолвила Кэтрин.

– Я не готова, – лихорадочно сглотнула Форбс, метая взгляд из стороны в сторону, чтобы найти Эстер. Никто не сомневался, что она придет, но как бы хотелось ошибиться.

– Мы будем рядом, – подсобила Бонни.

«Рядом», – звоном кружилось слово в голове Форбс.

Шло время, но Эстер не появлялась. Ожидание перед бурей была для девушек самой невыносимой. Это было сравнимо с дирижёром, который вытягивал паузу для большего эффекта. Кэролайн непрерывно смотрела в толпу, боялась даже моргнуть. Ее тело было напряжено и от этого сводило мышцы, но расслабиться было непостижимой роскошью.

Сейчас вот-вот коронуют Майклсонов, а злой ведьмы все не было. Кэролайн была готова грызть ногти и, кажется, ее подруги поступили именно так же.

«Где ты?» – постоянно задавала себе этот вопрос Кэролайн, обращенный в никуда. Вдруг толпа затаила дыхание, и девушки посмотрели в сторону, что приковал взгляд гостей. По красной дорожке шли три женщины, одетые во все черное. Их лица было невозможно разглядеть из-за ткани. Они шли шаг в шаг неся на бархатных подушках короны. Что-то екнуло в груди Кэролайн. Прищурившись, она внимательно проследила за женщинами. Сердце учащенно забилось, и руки сжались в кулаке. Шестое чувство подсказывало, что Эстер уже здесь, она где-то рядом просто Кэролайн не может ее разглядеть. Отведя подозрительный взгляд от шествующих женщин, Форбс решительно направилась вон. Ей казалось, что Эстер поджидает ее в другом месте. На выходе из залы пронзительный крик остановил девушку.

Блондинка обернулась на звуки и ошарашено уставилась, увидев, как одна из женщин, что несла корону, предназначавшеюся Клаусу, одним взмахом руки вырвала сердце бедному священнослужителю, который должен был короновать Майклсонов. Изо рта старика потекла кровь, и он рухнул вниз, прокатившись по ступенькам.

– Кэролайн, останься, ведь веселье только начинается! – торжествовала Эстер, сжимая в кровавых руках сердце священника.

========== Глава 26. Кровавая луна. Часть 2 ==========

Ошеломившая толпа гостей с обрывистыми криками понеслась в сторону выхода, где, замерев, стояла Кэролайн. Происходящее поставило девушку в ступор. Она как немая стояла на месте и не могла ничего сказать. Кровожадность Эстер обескуражила ее. Девушка в оцепенении наблюдала, как Майклсоны пытались остановить злую мамашу, которой не составила труда одним взмахом руки припечатать сразу троих сыновей к стенке. На помощь своим властителям кинулась стража, но была в момент остановлена. Из суматошной толпы стальными шагами одни за другими шли ведьмы и ведьмаки. Людям, которые ненароком попадались на их пути, они емкими заклинаниями ломали шеи и отбрасывали в сторону, создавая вокруг себя коридор из мертвецов.