Текст книги "Мертвые тоже хотят жить (СИ)"

Автор книги: Ангара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

  – Хоть кофе налей, – жалобно прошептав, он закрыл глаза и простонал: – Мари, давай ты больше не будешь меня будить в такую рань? Будь человеком, а?

  – На жалость давишь? – скептически приподняв брови, посмотрела на чайник. В принципе мне не сложно налить, но вот почему то не хотелось. И почему бы это?

  – Получается?

  – Неа.

  – Точно, изверг. Учти, – он поднялся и потянулся за чистой чашкой. – Я это запомню.

  – Ага, – кивнув, с любопытством наблюдала, как он поставил уже полную чашку на стол и полез в холодильник.

  – Тут печенье было..., – посмотрев на меня через плечо, он нырнул в нутро серебристого гиганта почти с головой. – Точно было. Я помню...

  – Было, вчера, – согласно кивнув, отхлебнула. Сегодня оно бы тоже не помешало, но... нет его. К сожалению.

  – Понятно все с тобой, – достав пачку творога, ловким движением содрал с нее обертку и, со зверским выражением на лице, воткнул ложечку, в самую гущу.

  – Жалко, да? Для любимой "невесты"?

  – Ну что ты, как могла такое подумать!

  – Жа-а-адина..., – издевательски протянув, отставила наполовину пустую чашку и сложила руки на груди.

  – Троглодитка! – ответил этот... в общем Глеб, быстро работая ложкой.

  Хмыкнув, проследила, как исчезают последние капли завтрака, и снова напомнила:

  – Рассказывай, я жду!

  – Тебе признаться во всех грехах? Я даже не знаю...

  – Глеб! Я сейчас плюну, позвоню Максу и закрою за собой дверь! Все равно мы выяснили, что особой угрозы для моей жизни нет, – зло сощурив глаза, исподлобья посмотрела на парня и показательно взяла телефон.

  – Ладно, ладно, – "жених" почесал щеку и протянул: – Ты такая упертая.

  Включив телефон приподняла брови.

  – Окей, все! Это...бизнес.

  – И-и-и? Подробности? За что страдать то?

  – Прямо таки страдать? Чем я тебе не нравлюсь? – парень так обиженно это сказал, что я даже почти поверила. Ага, "почти".

  Поэтому я лишь ласково улыбнулась и нажала на список сохраненных контактов, на что женишок, сверкнув глазами, нехотя начал рассказывать.

  – Ты же слышала о предполагаемой реконструкции стадиона?

  Согласившись, медленно кивнула. Кто же о ней не слышал? Об этом целый год не говорил разве что ленивый. Самый большой стадион города, работающий лет пятьдесят с небольшим, нуждался в ремонте. Это в принципе и невооруженным взглядом было видно: голые швы стыков, кое-где торчащая арматура, крошащиеся ступени, и это только малая часть. В общем ремонт нужен, капитальный, иначе здание становилось элементарно опасным для жизни.

  – А о том, кто этим будет заниматься знаешь?

  Тут я качнула головой, уже отрицательно. Слухи разнились, одни утверждали, что зданием займется "ГородСтрой", другие надеялись, что тендер выиграет городское управление строительством, третьи же злорадно скалясь, кивали на "СтройИнвест". Год обсуждений, полгода тягание одеяла на себя, но воз и ныне там – реконструкция даже не начиналась, хотя то, во что хотят превратить стадион, его будущий облик, уже активно муссировался СМИ.

  – Я работаю в "СтройИнвесте". Кем, не суть важно. Должность неплоха, денежная, и она станет еще лучше, если этот проект достанется мне.

  – Тебе? – скептически ухмыльнулась.

  На заслуженного строителя Глеб не тянул. Скорее на менеджера высшего звена, и то, когда не кривлялся и не валял дурака, иначе его можно было бы легко перепутать с ведущим детских праздников.

  – Мне. А через меня и моей организации.

  – и-и-и?

  Пока я никакой связи между мной, тремя месяцами жениховства и Глебом не находила.

  – Ты забыла о Манюнином отце.

  Почесав нос, медленно кивнула.

  Точно. Он же в мэрии работал. А кем? Неужели облагораживал город новыми строительными объектами? Не... Это уж совсем ни в какие ворота. Связь прямая до безобразия, да и у остальных претендентов наверняка в мэрии тоже кто-нибудь да работает. А еще наши журналисты, обожающие раздувать из мухи слона. Нет, точно нет. Тогда что?

  – И что он? Не строительством же занимается?

  – Нет, кстати, детка, из тебя отвратительная дочь! Ты до сих пор не знаешь чем занимается твой отец.

  – Мой отец, знаю, – выделив слово "мой", поджала губы. О своем родном папе я знала многое. Может и не все, как показала практика, все знать о человеке невозможно, но вот многое, вполне.

  – Неа, теперь твой папаша – дядя Вова, привыкай.

  – Ладно, не тяни, – махнув рукой, выжидающе посмотрела на парня. в новых родственных связях я как-нибудь разберусь, потом.

  Вздохнув, Глеб продолжил:

  – У Владимира Марковича есть классный друг, они с ним вместе на рыбалку ездят, и он...

  – На рыбалку? – мужчина, бывший отцом Мани никак у меня не ассоциировался с рыболовом.

  – Да, на рыбалку. Кстати, запомни, твой отец ездит на рыбалку! И вообще, ты хочешь знать, или уже нет?

  – Прости, хочу. Так что?

  – Нда, так вот, Федор Николаевич работает в комиссии по тендерам, – Глеб замолчал и многозначительно на меня посмотрел. Я если честно не поняла. Нет, некую связь улавливала, но все же... Комиссия предполагает несколько человек со своими разными интересами. А этот Федор Николаевич один. И как он собирается протолкнуть интересы Глеба? Да и нужно ли ему это вообще?

  – И что?

  Парень тяжело вздохнул, как бы говоря "И перед кем я распинаюсь", но уловив мое настроение, попытался разъяснить.

  – Что ты знаешь о тендерах?

  – Ничего.

  – Это я уже понял, – тихонько пробурчав под нос, уже громче: – Кому отдать заказ, определяет некая комиссия, именно она устанавливает ценовой порог, качество работ, время выполнения и все остальное. Вплоть до мелочей – например шума, который издает та или иная техника или количества рабочих, задействованных на объекте. Тендер разыгрывают в несколько этапов, в каждом из них победить может та или иная организация, по результатам в общем то и смотрят, кому отдать рассматриваемый объект. Может конечно кто-нибудь и с первого раза выиграть, но в любом случае к комиссии никто не подкопается. Там бюрократы сидят еще те и на любую бумажку и претензию, настрочат десять своих.

  – Угу.

  Пока понятно, но все равно не понятно как туда собирается влезть Глеб.

  – Так вот, твой отец уже свел меня с Федором Николаевичем, и я уже смог его заинтересовать, в какой-то степени и как твой жених.

  – Это как?

  – Ну, мужик очень тепло к тебе относится, что-то типа крестного отца, ты у него любимая девочка.

  – Да? Что-то я его еще не видела у себя в больнице.

  Задумавшись, попыталась вспомнить всех, кто ко мне приходил, получалось на удивление мало: новые родители, Глеб да Макс. Ни подруг, ни знакомых, ни тем более неизвестного Федора Николаевича.

  – А его в стране не было, так бы прискакал, проверить как его зайка поживает.

  – Зайка? – брови сами собой полезли наверх.

  – Угу, у него два пацана, а ты вон, – парень кивнул головой на мою маечку. – Любительница ушастых. Так что привыкай. Зая моя.

  Нда, уж.

  – Все равно, сегодня жених есть, завтра нет. Глеб, это не серьезно!

  – Я же сказал в какой-то степени, а так мы достраиваем и облагораживаем парк рядом со стадионом.

  – Ага, – кивнув тут же уточнила: – Бесплатно?

  – Естественно. По сравнению с основным заказом – это мизер.

  – Угу, – угукнув, отвернулась. Вот это больше похоже на правду. И вроде все понятно расписал, и выгода видна, причем всем, но все равно как-то все странно.

  Не выдержав, спросила:

  – А ты не боишься после нашего разбега лишиться и того, и другого? Может то, что я "любимая зайка" окажется важнее какого-то бесплатного парка?

  – Сама то веришь?

  Поджав губы, снова отвернулась, в это верилось с трудом. Но все же? Почем нет то?

  Глава 17

  – Ты куда опять вляпалась? – искаженный расстоянием голос Макса звучал недовольно и устало, что мне на какой-то момент вдруг стало стыдно. Вот, опять отрываю хорошего человека, опять нагружаю его своими проблемами. Но совесть меня ела не долго, здравый смысл достаточно быстро напомнил, что собственно именно сейчас я брата ничем и не нагружаю, так, просто ставлю в известность, делюсь событиями, в конце то концов.

  – Ну почему сразу вляпалась? Я подумала...

  – Нда...

  И таким голосом он это сказал, что я скривилась от обиды. Ну в самом деле! Я конечно понимаю, что в глазах брата до сих пор остаюсь мелочью немощной. Но, блин! Сколько можно то!?

  – Макс, я действительно долго думала, все плюсы и минусы...

  – Таки все? – перебив меня, мужчина тяжело вздохнул: – Мариш, ты сама сказала, что ты ему удобна..

  – Ну.

  – А ты не думаешь, что он что-то умалчивает? М? Я прекрасно знаю этот тип людей, наверняка...

  – Макс! Подожди! Да, я даже уверена, что он что-то умалчивает! Стопроцентно!

  – Тогда? А если он тебя подставит?

  – Как? – усмехнувшись, взлохматила волосы. – Я далека от строительства, от власти, от бизнеса. Где я, а где они? Судя по всему Манюня была еще дальше.

  – Это он тебе так сказал?

  – Да нет, это я поняла. Да даже родители относились к девчонке как к безмозглой блондинке. Она ничто, полный ноль. Была.

  Подняв глаза к потолку, мысленно прошептала: "Прости, Манюнь, но это так. Скорее всего ты это и сама понимала, вот и не стала бороться за жизнь. Так что прости, Мань... Прости!"

  – Але? Ты там?

  – Да, – прислонившись бедром к подоконнику, выглянула в окно, выискивая взглядом ушедшего в магазин парня. Судя по всему, Глеб, ушедший за продуктами в ближайший магазин, должен был скоро подойти. Сам он сказал, что уйдет минут на тридцать, из них двадцать уже истекло, и в эти двадцать то я как раз и позвонила волнующемуся за меня брату, дабы обрадовать его открывающимися перспективами: три месяца новой жизни со статусом невесты. Брат обрадовался. Вон, до сих пор радуется, не знает, то ли подъехать и пообщаться с Глебом по душам, то ли из меня эту душу для профилактики вытряхнуть. Может все же не стоило звонить? Потом как-нибудь поставила бы перед фактом, свершившимся.

  – Вот в кого ты такая упертая? – брат вздохнул, один в один повторив мой недавний вздох.

  – Эм-м-м, в тебя?

  – Вряд ли. Ладно. Допустим. Хорошо, но пожалуйста, будь осторожна, и... Мариш, я знаю , ты бываешь иногда таким прилипчивым репейником... В общем, я тебя благословляю! Тряси с него все, что можно.

  Это брат так незатейливо напоминал о "плюсах", которых я прямо таки обязана была получить с нашей сделки. В принципе он прав, но елки, как же будет сложно это сделать!

  – Ага, – я невесело улыбнулась и, попрощавшись, отключилась.

  Нда уж, с Глеба вытрясешь, как же. Будет дурачиться, кривляться, но гнуть свою линию. Паразит!

  – Мари? Ты что там застыла?

  Вздрогнув, обернулась. Паразит стоял возле распахнутой двери с пакетами наперевес и недовольно на меня взирал.

  Странно. Как это я умудрилась так задуматься, что пропустила не только парня внизу, но и звук открывающейся двери?

  – Думаю, – подойдя ближе, постаралась заглянуть в плотные белые пакеты, но кроме запечатанной булки хлеба и выглядывающего горлышка из под пластиковой бутылки молока ничего рассмотреть не смогла. – Что купил?

   – Еды. Пойдем, поможешь разложить.

  Не дожидаясь моего согласия, парень развернулся и, прямо в обуви, направился на кухню, а там, сгрузив все пакеты на стол, с удовлетворенным видом добытчика уселся рядом.

  – Не понимаю я тебя, пошли бы в кафе поели, – вытянув ноги, он лениво наблюдал за моими действиями.

  – Угу, – мысленно облизнувшись пирожным, со вздохом, таким же мысленным, поставила их в холодильник. – И так три раза: на завтрак, на обед и на ужин. А между прочим, кто-то из нас, – достав палку копченой колбасы, внимательно посмотрела на дату. Свежая. – Не будем показывать пальцем, кто, провалялся в больнице после операции и еще не полностью пришел в себя.

  Переведя обвинительный взгляд на "жениха", дождалась ответной реакции и довольно улыбнулась.

  – Понял. осознал. Раскаялся.

  – Молодец, – разобрав последний пакет, села напротив. что там Макс говорил? Брать быка за рога? – Ты же сейчас не сильно занят?

  Насторожившись, Глеб пожал плечами?

  – Как бы не сильно. А что?

  – Замечательно! Рассказывай, или показывай! В общем обучай, я вся внимание.

  – Вот так сразу? – озадаченно почесав подбородок, вздохнул на мой полный энтузиазма кивок. – Ну пойдем.

  Первым делом меня уложили на уже мой диван, приказали расслабиться и закрыть глаза. Зажмурившись, все же приоткрыла один глаз, стараясь понять, а что собственно мне грозит, и что Глеб собирается делать дальше. А ничего! Он, постояв несколько минут, развернулся и вышел. Не успев возмутиться, услышала , что он снова возвращается, а вскоре и увидела, как он зашел в комнату с большим планшетом в руках.

  – Лежишь?

  – Угу.

  – Глаза закрывай, – парень сел рядом на пол и уперся спиной в диван. – Постарайся расслабиться.

  Рядом, сначала очень тихо, потом громче, зазвучала ненавязчивая мелодия с фоном из набора живых звуков: журчание ручья, шум леса, клекот птиц.

  – А теперь представь, что ты хочешь оказаться в каком-нибудь знакомом месте. Ну не знаю... хотя бы в больнице, ну или еще где.

  В больнице мне оказаться определенно не хотелось, а вот еще где, вполне. Больше не слушая голос Глеба, представила себя рядом с Максом, причем представляла практически так же, как и в прошлые разы, именно рядом с братом, а не на определенном месте.

  Тело на миг скрутило болью, голова закружилась, рывок и... Я оказалась в квартире брата. Получилось. Немного неприятно, но терпимо.

  – Макс? – довольно выдохнув, сделала пару шагов навстречу.

  Брат сидел у себя в комнате и с сосредоточенным видом рассматривал непонятный список на экране компьютера. Вздрогнув, он резко обернулся и уставился на меня.

  – Мариш? – зеленые, такие же как и у меня в прошлом глаза широко распахнулись в удивлении, а потом их затопила самая настоящая паника. – Опять?

  – Что?

  – Ты опять умерла? – он вскочил, уронив при этом стул, и попытался схватить меня за плечи. Не получилось. Ну еще бы, я ведь вроде как дух? Или кто там? Но...

  – Ты о чем?

  – Млять! Марина!? – страх, ужас, недоверие. – Я убью эту сволочь! Что он сделал?

  – Стоп! Я живая! Макс! Смотри на меня? Кстати, ты меня видишь? Чудно...

  – Чудно? – прорычав, он схватил телефон и, глядя на меня, быстро набрал номер: – Глеб? Вы что творите? Обучается? Ты в своем уме?

  – Макс? Я вроде как путешествую...

  Черт! Неужели он подумал, что опять? Ужас.

  – Ну да, у меня, – уже спокойнее кивнув, прищурился. – Слышу...Ну да... Я надеюсь... Да.

  Выключив телефон, медленно положил его на стол и, закрыв глаза, в слух отчитал до десяти. При слове десять, открыл.

  – Макс? Прости?

  – Ты что, хочешь , чтоб я с ума сошел?

  – Прости? – просительно протянув, сложила руки в умоляющем жесте. Да, я дура. Да, я не подумала. И да, я это признаю.

  Устало махнув рукой, обошел меня, стараясь не задеть.

  – Ты куда?

  – Мне нужно выпить, – дойдя до кухни, Макс, согласно сказанному, достал стакан, налил в него воды и нервно прихлебывая, вновь уставился на меня. – Кстати, почему я тебя вижу?

  – Не знаю, – пожав плечами, проконтролировала, как вслед за первым, исчез и второй стакан. – Вадим тоже видел.

  – Что? – брат поперхнулся очередным глотком, а на меня полетели брызги. была бы материальной, пришлось бы умываться, а так все мимо, на пол. – Ты когда успела?

  – В больнице.

  – Марина!

  – Что? Я думала, что сплю.

  – Шикарно! – выдохнув, брат аккуратно поставил стакан в мойку.

  – Ага, зато представь, что он подумал? А?

  – Да уж. Кстати, – он щелкнул пальцами и вновь внимательно меня осмотрел. – Глеб очень удивился, когда узнал, что я тебя слышу. Ничего не хочешь мне рассказать?

  – В смысле, удивился?

  – Он разве не объяснил тебе эм...технологию этого, – возле меня помахали ладонью.

  – Нет. Сказал ложиться и представить.

  – А ты?

  – Ну я легла и представила...

  – Ага, – кивнув, он обогнул меня и, ускоряя шаг, почти побежал в комнату.

  – Глеб?

  – Сейчас, подожди, – схватив телефон, снова набрал.

  – Что опять не так?

  – Молчи. Тихо. Але? Глеб? Да. А сколько она так может гулять? Час, – повторив время моей "прогулки" для меня, выразительно округлил глаза. – Да. И что это за состояние? Дух? Да не, в прошлый раз тоже слышал, наверно потому что родственники. Не знаешь? Ну может быть... А еще что бывает? Предметы двигать и все? Большие? Да, хочу, чтоб она потренировалась. Угу. И все? Ладно, понял.

  Сбросив вызов, хмыкнул:

  – Да ты у меня уникум.

  – Что опять?

  – Разговор слышала?

  – Плохо. Так что там? Ну, кроме двиганья предметов и того, что ты меня слышать не должен?

  Мне не терпилось узнать, что все же смог выведать Макс. А он видимо все же что-то смог. Причем нечто очень любопытное.

  – А все, – брат предвкушающе улыбнулся и сложил руки на груди.

  – Не поняла?

  – Я не должен тебя видеть, но вижу, – брат был явно доволен этим фактом. Здорово конечно, и что?

  – И что? Вадим тоже, видел...

  – А первый раз?

  – Неа, – припомнив мои "первые" разы появления перед бывшим мужем, уверенно качнула головой.

  – Понятно, – пробормотал Макс и скомандовал: – А теперь тренируйся и становись невидимой. Тебе еще предметы тягать.

   И мы тренировались. В течение следующих тридцати минут я зло пыхтела, сверкала глазами, скрипела зубами, но старательно выполняла все, что приходило моему любимому братцу в голову. По крайней мере, старалась выполнять, не факт, что получалось абсолютно все, но главное я выполнить смогла – стала невидимой. Пусть не сразу, но результат все же был.

  – Опять!? Марина! Сосредоточься! – в очередной раз взвыл брат и взмахнул руками.

  – Я пытаюсь! – прошипев, закрыла глаза и представила себя облачком, потом тучкой, потом вообще, невидимкой, окруженной высокой непроницаемой стеной.

  – Вот! Теперь не мигаешь, как сломанная лампочка. О чем думаешь?

  – Что я в домике! И вообще, меня нет.

  – Я серьезно.

  – Я тоже.

  Находиться "в домике" становилось все сложнее и сложнее, мне даже показалось что по лбу потекла капля пота, а между лопатками стало влажно от напряжения, как будто бы я пробежала марафон в сотню километров. Устало выдохнув, расслабилась, и , кажется, снова стала видимой, иначе почему Макс смотрел прямо на меня и страдальчески вздыхал?

  – Может хватит? – жалобно простонав, опустилась на кровать.

  – Нет, мы еще не попробовали с тобой полеты и телекинез, – энергично потерев ладони, брат скомандовал: – Хватит валяться, подъем!

  – Макс! Ты изверг! Ты знаешь? – не в силах смотреть на его довольную физиономию, рухнула на спину. Пускай сам летает и все остальное делает. С меня достаточно. Закрыв глаза, постаралась расслабиться, никогда бы не подумала что можно устать быть духом, но я действительно устала. Я ощущала себя старой спущенной шиной, которую вроде как подлатали, но совершенно забыли надуть.

  – Мариш? Давай все же еще позанимаемся? Наверняка ведь что-нибудь, да получится, – голос Макса не давал расслабиться, все взывая к моей совести и апеллируя дальнейшими радужными перспективами. Приподняв голову, обнаружила одухотворенное лицо и фанатично блестевшие глаза. Ужас. И это мой родной брат! Голова мягко упала обратно.

  Спас меня как ни странно Глеб, выбравший именно этот момент для звонка и непродолжительного разговора. Угукнув пару раз, братец подошел ближе и присел на корточки.

  – Тебе повезло.

  – Да? – я приоткрыла один глаз, пытаясь понять и разглядеть, в чем именно?

  – Глеб звонил, – пояснил родственник как нив чем не бывало. – Сказал закругляться.

  – Ура?

  На большее меня не хватило.

  – Зря радуешься. Он предложил продолжить завтра, – тут же охладил меня брат.

  – Не ура..., – закрыв глаза, отвернулась. И это я еще не сказала, что меня Вадим не только видел, но еще и слышал! Боюсь представить последующую реакцию. Но ничего. Обойдется. Изверг. Главное потом не проговориться, причем и "жениху" тоже, а то мало ли, запытают еще до окончательной смерти.

  – В общем, Глеб предложил лечь, ну ты уже легла, и закрыть глаза, ты тоже уже это сделала.

  Капитан очевидность!

  Хотелось язвить и хамить, но я молча слушала переданную Глебом инструкцию по возвращению меня обратно в тело. Кажется, я действительно устала, слова брата пролетали мимо через одно, но суть я уловила: представить свое тело и свои ощущения, чувства нахождения в теле. И я представила, практически сразу же услышав далекий голос шатена, размеренно повторяющий мое новое имя и призывающий вернуться.

  Возвращение оказалось неприятным, почти как в прошлый раз, в голове шумело, а сама я лежала, прижатая телом Глеба к дивану, и широко открытым ртом пыталась проглотить как можно больше воздуха. Рядом, где-то внизу, разрывался сотовый, отдаваясь пульсирующей болью в висках.

  – Тут? – парень, придерживая меня за плечи, отстранился.

  – Угу, – тихо прошептав, моргнула. – Почему так больно?

  – Первая осознанная прогулка, – Глеб пожал плечами и потянулся за телефоном. – Потом проще будет.

  И уже в телефон:

  – Да? Да тут, можешь не волноваться, – поднявшись, парень отошел на пару шагов и еще что-то сказал в трубку, что именно , не расслышала. закрыв глаза, я старательно анализировала свою "прогулку". Выходило не так чтобы очень. Из явных плюсов – возможность путешествий, причем с практически любым ориентиром, об этом факте я тоже предпочла умолчать. Из минусов – малая продолжительность и боль при возвращении. Не густо. Отчего возникает вопрос: а так ли нужны мне эти прогулки? С одной стороны совсем нет, с другой же...

  Перед глазами как наяву встало лицо Вадима, и я поняла, нужны! Еще как нужны! Я еще не готова забыть и простить, и даже не представляю, буду ли готова в ближайшее время. Так что, Мариш, бери себя в руки и тренируйся, тренируйся до победного.

  – Мари? – парень подошел ближе и, как и Макс до него, присел на корточки рядом. – Тебе бы поспать сейчас.

  – А? – сфокусировав взгляд на "женихе", пыталась понять, что же он мне сказал. Понималось с трудом, впрочем вскоре до моего усталого мозга, старающегося найти дополнительные плюсы и минусы в создавшемся положении, наконец то дошел смысл фразы, со второго раза.

  – Поспать тебе нужно, говорю. А мне на работу смотаться.

  – Ага...

  – И что? Даже не спросишь зачем? – склонив голову набок, женишок скептически на меня посмотрел, словно ожидая моих возражений или претензий, не знаю, но мне сейчас было откровенно не до него.

  – Неа.

  – Ну как знаешь, хотя да, сейчас тебе наверняка не до этого, – он поднялся и одернул брюки на коленях. – Буду поздно, но раньше чем вчера. Так что не скучай, детка. Звони, пиши, шли смс. Я даже отвечу.

  Нахально улыбнувшись, он подмигнул, а потом быстро наклонился и чмокнул меня в лоб, совсем как болеющего ребенка. Дожили.

  И нет, я не претендовала на нечто большее, ни в коем разе. Глеб как мужчина меня почему-то не привлекал, хотя, казалось бы, все при нем: внешность, деньги, перспективы, характер вроде бы легкий, единственно – любитель женщин, а по простому бабник, но кто не без греха? Подумаешь, маленький недостаточек, почти несущественный. На фоне того же Вадима с его замашками маньяка и садиста, Глеб вообще белый и пушистый. Пока. В общем – идеал, а не парень, жаль , конечно, что не мой идеал, а потому я лишь фыркнула и закрыла глаза. Уплывая в сон, подумала, а жизнь то, кажется, налаживается.

  И потянулись серые будни. Кажется я тогда погорячилась, с налаживаем жизни. Дни сменяли один другой и были похожи друг на друга как горошки в одном стручке. Подъем, завтрак, часовая тренировка с Максом под руководством Глеба посредством телефона, отдых, обед в одиночестве, ужин частенько так же, ибо "жених" работал, и редкие, пятнадцатиминутные прогулки до лавочки во дворе и обратно, до кованой двери квартиры и как апогей – сон. И так почти неделю, по окончании шестого или седьмого дня, я если честно и сама запуталась в днях-близнецах, я была готова взорваться по малейшему поводу, вот только Глеб, в очередной раз проконтролировав мое "путешествие", благополучно слинял, снова оставив меня одну.

  Надоело!

  Я сидела в четырех стенах и, зло рассматривая потолок, с силой сжимала и разжимала кулаки.

  Сколько можно!

  И тут же себе ответила – долго! А что? Глеба похоже все устраивало. А как же? Сижу у него дома, практически не возмущаюсь, претензий не предъявляю, родителям не только не жалуюсь, но и на единственный звонок "волнующегося" за свою детку папочки, уверенно сообщаю о нашей замечательной с женихом молодой жизни. Красота! Что еще надо? Ничего! Разве что секса, Глебу, иначе почему в последние дни он начал посматривать на меня специфическим мужским взглядом. И да, девушек в квартиру он не водил и даже не звонил при мне ни одной из них. Неужели блюдет наш уговор? Конечно, узнав Глеба, я в это не особо верила, ну мало ли? Вдруг его приперло, а два месяца и потерпеть можно, в конце концов такие заказы, перспективы и должности на дороге не валяются.

  В общем, "жених" украдкой на меня посматривал, о чем-то напряженно периодически думал и говорил преимущественно в рамках нашего договора, изредка разбавляя "учебу" пошловатыми шутками. я в свою очередь так же украдкой посматривала на него и пыхтела в ответ, с трудом сдерживая накапливаемое раздражение. Сегодня же моему терпению настал конец, на мой вполне закономерный вопрос " А как , собственно, долго будут продолжаться тренировки, и что мы будем делать после оттачивания наверняка важного и нужного умения погружения в транс и выхода из тела", этот смертник не сомневаясь ответил – месяц– полтора! " И это навскидку, и вообще, Мари, ты должна радоваться подобным успехам, я, например , в свое время учился намного дольше!" На повторный же вопрос, а что будет после, эта сволочь туманно проблеяла о разности потенциалов, закрытости информации и самостоятельном поиске пути. А потом и вовсе, сославшись на загруженность в работе, благополучно сделал ноги.

  И почему мне кажется, что меня элементарно обманули? Как пятилетнюю девчонку развели?

  Какие опасности? О чем вообще шла речь? Какой контроль при погружении? Зачем? Невозможность без постороннего вернуться в тело? Да ладно! Вранье чистой воды! Уже со второго погружения я прекрасно чувствовала связь с телом, ощущая все его потребности и желания. Но я, наивная душа, списывала все на некие особенности, тонкости, нюансы, которые мне все еще недоступны. Я тренировалась как проклятая, вкладывая в этот час все свое усердие и старание, под заинтересованным взглядом Макса исчезая и появляясь, тягая столы и стулья, одновременно пытаясь это сделать и силой мысли. Мыслью, конечно, не получалось, но передвигалось все без труда. Так оно и раньше проблем не составляло, все мои ранее выявленные умения остались при мне, все, что я умела будучи духом без тела, я могла и сейчас, будучи духом с телом. И что спрашивается, я могла тренировать еще?

  Глеб молчал.

  На мои робкие вопросы, а не пора ли знакомить меня с другими не умершими, женишек уклончиво отвечал "Не пора" и мгновенно менял тему разговоров. И если первые "не пора" я еще и могла сама понять, все же чтобы познакомиться с кем-то , желательно бы выйти из дома, а я еще была достаточно слаба, то последние "еще рано", приводили меня в недоумение, а когда же собственно "пора"!?

  Еще два месяца изображать умирающего лебедя, безвылазно сидеть в квартире Глеба и согласно кивать на его рассуждения китайским болванчиком, я не готова. А значит пора приводить отложенный план, разработанный с Максом в действие. Кредитки, съем или покупка квартиры, желательно конечно же покупка, но сейчас я готова уже на все, что угодно, даже на койко-место у Макса, лишь бы чем-нибудь заняться и начать наконец полноценно жить.

  Значит кредитки.

  Зажмурилась, глубоко вдохнула и выдохнула. Мне предстояло небольшое путешествие в квартиру Вадима, очень надеюсь, что он не успел перетрясти мои вещи и найти кредитки, и у него не добрались руки до моих счетов. Я итак потеряла кучу времени, непозволительно много.

  Вновь устроившись на диване, закрыла глаза, сразу же представляя нашу с мужем квартиру. Не спальню, нет, пусть будет библиотека, светлые деревянные панели, диван, камин. Почему бы и нет? Ну нравится мне камин, нравится.

  Знакомо потянуло вперед, с легкой болью вытянуло из тела и выкинуло в представленной комнате. Машинально проверив связь с оставшимся далеко телом, удовлетворенно потерла руки.

  Прекрасно! И без Глеба все получилось просто прекрасно!

  Критичным взглядом окинув помещение, невольно охнула. Над камином, вместо новенького телевизора, замеченного мною в прошлый раз, висел наш "триумф". В новой рамочке, без единого намека на пыль, он буквально дышал любовью и надеждой на долгое совместное будущее.

  Нет, Видим определенно издевается. Зачем? Зачем он повесил портрет?

  Поджав губы и сложив руки на груди, я недовольно постукивала туфлей по паркету. Кстати, путешествовала я именно собой – в том самом платье и тех самых сандалиях, в которых меня убили, и самое главное с тем же самым лицом. Хотя мне почему-то казалось, что раз я в новом, совершенно не похожем на меня прошлую теле, то и выглядеть должна по другому, ан нет, ничего не изменилось – я все та же блондинка, в надоевшем уже платье. Собственно огорчало меня именно оно. Ходить в одном и том же почти месяц – это сильно.

  Поборов дикое желание изукрасить лицо бывшего благоверного, я взяла себя в руки, и полезла за решетку камина. Карточек у меня было несколько и все они лежали в разных местах, а все моя паранойя. Где-то через месяц после замужества меня ограбили, кому-то посчастливилось стать обладателем почти новенькой сумочки с кожаным кошельком, некоей суммы денег и кредитки.

  В связи с счастливым событием, муж баловал меня безмерно, а потому денег не жалел. На момент блокировки счета, воришка успел снять чуть больше ста тысяч.

  Было обидно. Очень. Но что могла сделать совсем не спортивная я, против агрессивно настроенного парня, напавшего неожиданно со спины? А ничего.

  А так как телефон остался там же, в сумочке, то позвонить мужу, а потом и брату я смогла не сразу.

  Очень обидно. Вот с тех пор я и разделила счета, а на всякий случай, особенно после прочтений наших криминальных новостей, и вовсе стала прятать кредитки в разных местах. Вадим вначале посмеивался, но через пару месяцев махнул рукой, подумаешь, маленькая фобия, с кем не бывает?

  Тайничок в камине я обнаружила совершенно случайно, протирая пыль, уронила подсвечник. Тяжелая металлическая бандура упала на пол, а вот свеча отлетела к стене, и крайне неудачно закатилась. Пока я, корячась ее доставала, пытаясь залезть пальцами одной руки в небольшую щель между стеной и кладкой камина, второй рукой уперлась в кладку. Пальцы соскользнули с чуть шершавого кирпича и попали в углубление. Совсем маленькое и узкое, но достаточное, чтобы спрятать там небольшой плоский предмет, ну или несколько сложенных купюр.