Текст книги "Только слова (СИ)"
Автор книги: Amberlover
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
– Позвольте представить вам Трейна, сына Трора.
Стоило отдать Трандуилу должное: он остановился на подчеркнуто вежливом выражении лица. Леголас тоже не бросился приставлять кинжал к горлу Трейна. Ох ты ж, как скверно выглядел гном, что даже недалекий принц не счел его персону угрозой благополучию эльфийского народа…
Я вернулась на свое место и все время, что наша кучка заговорщиков пялилась друг на друга, провела за расправлении складок на юбке. Итак, что мы имеем? Торин автоматически смещается с поста «короля под Горой», на Трейна вроде как не действует «драконова болезнь», а, значит, всем становится выгодно, чтобы главой отряда отныне являлся именно он. С другой стороны, Трейн толком не правил своим народом, примут ли его сами гномы? Балин же говорил как-то, что после смерти Трора увидел в Торине короля.
У нас было не так много времени, чтобы обсудить нерадужное будущее, и игра в гляделки скоро завершилась.
– Одна птичка донесла до меня, что Дракон вырвется из Горы и разрушит Озерный город, – продолжая вертеть кружку, произнес Бард. – Поэтому лично мне поход кажется глупой затеей. Но если уж этого никак не избежать, то необходимо увести оттуда людей. Как можно скорее.
– Мой дворец не сможет вместить всех, – ответил Трандуил с довольно искренним сожалением. – Пожалуй, лишь женщин, стариков и детей.
– Если не остановить вражеское войско сейчас, тьма распространится по Средиземью гораздо быстрее. Неужели, Ваше Величество, вы не замечали изменений в Лихолесье? Зараза в нем привлекает пауков, – сказала я. – Пока что вам удается ее сдерживать. Нам просто необходимо принять бой!
– Я знаю это без тебя, волшебница. Поэтому эльфы займут Эсгарот, как только ваш отряд отплывет к Горе.
После непродолжительных обсуждений сошлись на том, что эльфы выдадут мужчинам из Озерного города более качественное вооружение и защиту, а также устроят что-то вроде тренировочных лагерей. Бургомистра решено было сплавить во дворец Трандуила, чтобы не мешался под ногами. Трейн с Гэндальфом должны были оставаться в Эсгароте до прихода Дейна и там вести с ним переговоры. Бард обещал, используя свое умение общаться с птицами, подменить ворона, которого Торин отправит Дейну.
В наши с Бильбо задачи входило не подпускать Оукеншильда к окнам и всячески пытаться вернуть ему рассудок в случае чего. Ну и лично хоббит должен был прятать у себя Аркенстон. Я совершенно не была уверена, что вручи мы его Торину, тот мгновенно прозреет. Скорее уж запрется в одном из залов, залезет вместе с камнем в сундук с сокровищами и оттуда будет шипеть: «Моя прелес-сть», – если его побеспокоят.
Во второй раз в ратушу нас впустили благодаря Барду, а там, как выяснилось, никто и не заметил нашего отсутствия. Я не надеялась, что простому люду будет не плевать, кто из отряда Короля под Горой доживет до конца пира, но и сами гномы не беспокоились. Кили было явно не до того, и лучник едва успел воспрепятствовать эпичному падению младшего из братьев после умопомрачительно нелепого танцевального па. Старший обнаружился за столом. Храпящим. Усадив рядом Кили, Бард многозначительно хмыкнул и удалился восвояси. Да, можно я тоже уйду? Заварю чай…
Пользуясь всеобщим состоянием легкого (и не очень) подпития, я свистнула тарелки с пирожками, и мы с Бильбо устроились около приоткрытого окна. Задохнуться там было гораздо труднее: даже относительно свежий воздух с набережной был в разы приятнее запаха алкоголя. Когда последний пирожок был съеден, к мистеру Бэггинсу неожиданно подошла маленькая кучерявая девочка и, милейшим образом картавя, попросила «дяденьку» сплясать с ней. «Дяденька» поднял на меня глаза, мол, не умру ли я со скуки, пока он отлучится на несколько минут. Умирать я не планировала – по крайней мере, так.
Девочка захлопала в ладоши, а потом сказала, что Бильбо – первый, кто согласился. Тогда он, добрейшей души че… (черт, не человек он, не человек) хоббит, пообещал танцевать с ней, пока ей не надоест. Это все напомнило мне школьные дискотеки, когда все под нудную мелодию переминаются с ноги на ногу по парам, а ты – матерь сорока кошек, повелительница «не таких как все», глава института женского одиночества – сидишь на скамейке. Конечно, я бы и сама отказалась, позови меня какой-нибудь пьянчуга… Но в моем обществе никто не был заинтересован.
С горя взяла с подноса бокал вина, оказавшегося кислятиной на вкус, из принципа выпила и принялась уныло разглядывать дома напротив. Музыка сменялась, тосты людей звучали все громче и неразборчивей, а Бильбо не торопился что-то почтить меня своим вниманием. Я бы с радостью перекинулась парой фраз с братьями, но те и не думали просыпаться.
– Как тебе праздник?
Голос за спиной заставил меня дернуться… и что-то пролилось прямо на плащ. Хвала небесам, я его не снимала, да и по правде сказать, думала проходить в нем до конца вечера. Впрочем, инцидент смешал все карты. Я обернулась к Торину, который совсем не походил на пьяного:
– Мой верный спутник меня покинул, – и кивком головы указала на отплясывавшего Бильбо.
– Мой собеседник – тоже, – улыбнулся Король. Как я успела заметить, бургомистр спал лицом в тарелке.
– А в таком виде он мне нравится больше! – я рассмеялась и после некоторой заминки расстегнула плащ, который тут же сполз на пол.
Удивительно, но, вопреки всяческим канонам, не раздалось восхищенных ахов-вздохов, клевавшие носом гости не повскакивали с лавок, а единственным зрителем моего мини-представления являлся Торин. А он, в свою очередь, поставил пустой кубок на стол и, заведя одну руку за спину, протянул мне другую ладонью вверх:
– Возможно, леди согласится подарить мне один танец?
Я колебалась буквально секунду, прежде чем согласиться, и решающим пунктом «за» являлось то, что пьяные гости не замечали ничего дальше своих кружек или тарелок. Мы присоединились к танцующим, и Торин сказал, обнимая меня за талию:
– Я поведу.
Сначала мы честно подражали остальным парам. Я хлопала в ладоши, когда это делали все прочие девушки, и смеясь, позволяла себя кружить. Под конец я даже выучила несколько движений, но потом музыка сменилась на более медленную и лиричную. Садиться на лавку было уже как-то не комильфо, поэтому я церемонно сделала неглубокий реверанс в ответ на вытянутую руку – танцы продолжились.
Пожалуй, по законам целомудренных отношений нас разделяло слишком мало сантиметров, да и движения в целом напоминали классические медленные танцы на школьных дискотеках, когда шаги под музыку разбавляются редкими поворотами. Мне было наплевать, что изображали другие, и я только надеялась, что Бильбо не станет упрекать меня в каком-то мнимом разврате. Потому что тогда самым главным в мире являлся меховой жилет, к которому я прижалась щекой. Широкая королевская ладонь грела спину через платье, было тепло и уютно.
– Тебе идет быть такой, – Торин произнес это мне на ухо, понизив голос, и от его тембра у меня по всей коже побежали мурашки.
Я потратила какое-то время на нечленораздельное смущенное бормотание, но все же ответила: «Благодарю».
С третьего танца, как и со всего пиршества, мы сбежали, признавая, что перепрыгивать с лодки на лодку, чтобы добраться до противоположного берега, а затем легкомысленно целоваться на мосту – увлекательнее всяких там па.
Мы вернулись в дом, где уже кто-то похрапывал на втором этаже, раньше полуночи и, чтобы не сразу расходиться по комнатам, уселись в столовой.
– Мне не нравится этот Бард, – сказал Торин. – Он кажется чересчур изворотливым, это не подобает честному человеку. Я прожил достаточно среди людей, чтобы начать разбираться в них, и поэтому прошу тебя держаться от Барда подальше.
Отряд все равно должен был скоро покинуть спокойный Озерный город, так что я ничего не теряла, не общаясь с Бардом. А уже там, в пещере Смога, мне придется скрывать от Торина очень многое, вне зависимости от встреч с лучником. И помимо Барда – с Гэндальфом, Трандуилом и Трейном.
– Хорошо, – я кивнула, – если ты считаешь его ненадежным.
– К сожалению, бургомистра я считаю еще менее надежным, но иначе как просить у него помощи мы поступить не можем.
Уже у самых спален Торин коротко поцеловал меня и пожелал спокойной ночи. Я не настаивала на продолжении и у себя в комнате с радостью стащила платье, расплела волосы и кое-как умылась. Очень хотелось спать.
Через две недели, проведенные в праздных прогулках и знакомстве с местными детишками, спустя, мы засобирались в путь. Для того, чтобы добраться до Одинокой Горы, расщедрившийся бургомистр выделил нам лодку – а провожать нас высыпал весь город. В воздух летели шапки, раздавались крики и пожелания удачи.
Когда мы уже отплывали, я увидела высокую фигуру в капюшоне. Интересно, а эльфы начали занимать Эсгарот, как и обещал Трандуил? Эх, вот и все – дальше нас ждет исполнение задуманного, и если повезет, история закончится без чьих-либо смертей.
В лодке я привычно сидела рядом с Бильбо, у которого было такое пресное лицо при всеобщем ликовании, что мне и самой невольно взгрустнулось.
Дальше было тяжело. На то, чтобы подняться по реке, ушло целых три дня. Во время первой ночевки я спала урывками, опасаясь, что нас отнесет не к тому берегу, и кое-как грелась под плащом. На вторую ночь мне стало в достаточной степени все равно, чтобы я забралась под бок к Торину, у которого, наверное, температура была, как у кошки. В третью ночь не спал никто. Гномы вглядывались в очертания Горы, а я грелась в крепких объятиях Короля (нынче – буквально «под Горой»).
У подножия Горы царило унылое запустение, от постоянного лицезрения камней и серого пейзажа у меня портился аппетит. Редкая трава выглядела пожухлой, несмотря на то, что заморозков еще не было. Торин отправил целый отряд из Балина, Бильбо, Фили и Кили на разведку на юг, к Главным Воротам. Именно там когда-то располагался город Дейл, но мне на него не дали посмотреть, и я была вынуждена торчать в импровизированном лагере.
Разведчики вернулись, и мы без особого энтузиазма перекусили. Бильбо жевал бутерброд с ветчиной так, будто ему подсунули мерзкую лягушку, а многие обошлись и вовсе половиной порции. Запихав в себя еду, я посмотрела на выбитые в Горе ступени. Они уходили далеко наверх, и на то, чтобы оказаться на площадке у потайной двери, должен был уйти не один час.
Не боясь высоты, я все же не хотела сверзиться черт знает откуда, а ступени, разумеется, были лишены всяких перил. Наверное, это дополнительно отпугивало незваных гостей. Это – ну и огнедышащий дракон.
Мы начали подниматься, бряцая котелками в рюкзаках, когда долина под Горой была однообразно серой, а вторую половину пути проделали уже под яркими лучами солнца. Почему-то я ползла второй, между Бильбо и Торином, а не как обычно ошивалась где-то в самом конце отряда.
Добравшись до пологой местности, я села на камни, чтобы отдышаться. Торопиться было некуда, и какое-то время я очень жестоко наблюдала со стороны, как гномы исследовали каменный выступ. Никакой двери там не было и в помине.
– Последний луч, который укажет вам путь в глубины забытых чертогов, вы ждете не от того светила, – протянула я, когда нервозность гномов практически достигла своего предела и они стали умолять дверь открыться. – То, что растет и стареет, коснется камня, и тогда только увидите вы скважину.
– Ниэнор! Я догадался! – воскликнул Бильбо. На его месте я бы не повышала голос, когда поблизости спало древнее чудовище. – Это луна? Нам всего-то и нужно, что подождать, пока лунный свет достигнет стены?
Я загадочно промолчала.
Отряд развел костер, и пока выдалась передышка, я прошептала Бильбо на ухо: «Если тебя отправят одного, до последнего говори, что гномов здесь нет. И помни про Кольцо, оно выручит тебя». Все же, хоть я и уверила своих спутников, что биться головой в каменную стену – занятие неблагодарное, они не расслаблялись.
Впрочем, и мне было не до ковыряний в носу: я следила за Торином в надежде, что не увижу, как его выражение лица изменится.
Когда послышался громкий стук, я от неожиданности чуть не навернулась с камня – ну, конечно же, я выбрала именно тот валун, о который предсказанный дрозд решил расколоть панцирь пойманной улитки. Гномы всполошились, затушили костер и замерли. Дрозд продолжил свое занятие.
И тут облака, скрывавшие луну, разошлись. Дрозд неожиданно громко затрещал, и под его треск белый луч упал на стену. Стало видно небольшое отверстие, служившее, должно быть, замочной скважиной.
– Ключ!
Торин снял с груди цепочку с ключом, вставил его в отверстие. Остальные гномы и мы с Бильбо столпились около двери, вытягивая шеи, чтобы все рассмотреть. Торин провернул ключ, надавил обеими руками на камень. Дверь поддалась.
– Эребор, – пробормотал Торин, глядя в кромешную темноту открывшегося тоннеля.
Я обняла его за руку и зажмурилась. Пожалуйста, кто бы ни наблюдал за нами, пусть он сделает так, чтобы проклятие сокровищ Горы исчезло!
Комментарий к Глава пятнадцатая. Под Горой
Автор приносит свои стремящиеся к бесконечности извинения. В учебе выдался перерыв, и автор все-таки выжил.
========== Глава шестнадцатая. На золотых полях ==========
Мы долго стояли на пороге, и я, помня про встречу Бильбо со Смогом, разрушение Озерного города и сумасшествие Торина, не хотела делать первый шаг внутрь. Почему-то боязнь или благоговение охватило гномов с таким же успехом, что и меня – обреченность, поэтому Бильбо раздраженно сказал:
– Чтобы отвязаться, я готов заглянуть туда разок. Вы же этого и хотите, достопочтенные гномы? Вы ждете, чтобы я вошел в потайную дверь? Пожалуй, я не откажусь, но… кто-нибудь составит мне компанию?
Все молчали. Даже Торин, который должен был ответить хоть что-нибудь, изображал статую с непроницаемым выражением лица. Кили и Фили жались у входа так, словно почти были готовы зайти в Эребор – но, думаю, это было исключительно из-за красивых историй из их детства про истинную Родину.
– Я… я могу пойти, – тогда зачем-то произнесла я. – Если больше никто не хочет.
– Нет, – отрезал Торин.
Его лицо все-таки изменилось, и я вздрогнула оттого, как он дернул меня назад за руку. Может быть, Торин и был прав, что мне негоже было соваться в логово живого дракона, но оставлять хоббита одного… Тем более, того хоббита, который держал ладонь в кармане и вызывающе смотрел на весь отряд.
Тогда Бильбо подошло бы воскликнуть: «Никто на вас и не рассчитывал, господа!» – и скрыться в темноте коридора.
– Я пойду с тобой, дорогой мистер Бэггинс, – вызвался Балин. – В худшем случае ведь должен же будет кто-то позвать на помощь.
Бильбо на секунду пресно улыбнулся, явно воодушевленный словами о помощи. На меня он совершенно не обращал внимания, и только перед тем, как они с Балином оказались вне поля зрения, задорно подмигнул.
От этого же задора не осталось и следа, когда они вернулись. Бильбо держал чашу с двумя ручками, и гномы стали передавать ее друг другу. Они шептались, Кили и Фили восхищенно охали, а я помогла мистеру Бэггинсу лечь на траву. Сердце у него тогда колотилось так, что я чувствовала чертовски быстрый пульс через его пальцы и даже новенькую одежду.
Мы провели буквально несколько минут рядом с дверью, а Бильбо, наверное, едва успел отдышаться, как послышался глухой раскат грома. Гномы засуетились, подложили в щель камень и прикрыли дверь, как будто надеясь, что грохот затихнет. Ничего уже не могло затихнуть – и я сглотнула ставшую вязкой слюну.
Смог вылетел из Главных Ворот, а отряд постарался слиться с каменной стеной, чтобы не быть испепеленными разъяренным драконом. Долго так прятаться было нельзя, и Бильбо шепотом предложил всем войти внутрь Горы.
Втянули мешки с провизией и, оказавшись в тоннеле с гладкими стенами и ровным полом, стали закрывать дверь. Из-за Горы появился Смог. У него за спиной разразилась настоящая гроза, и алые всполохи раскрасили серое небо. Дракон выдохнул пламя – оно в мгновение ока сожгло траву перед потайным входом и чуть не спалило нас самих.
Я отшатнулась, жмурясь и щупая брови в надежде, что те не пострадали от жара: было бы ужасно неловко застрять в Эреборе и понять, что твои брови выпали. Или что твой нос обуглился. Не удержавшись на ногах, я плюхнулась на пол. Бильбо как-то неловко осел рядом со мной, и я увидела, как дрожала его рука, вытащенная из кармана.
Драконий рев, который то приближался, то отдалялся, окончательно перестал быть слышим только под утро. Это означало, что Смог вернулся в свое логово – лежать на сокровищах и поджидать недалеких путников, которые вздумают еще чего-нибудь у него своровать.
Почему-то гномам пришло в голову обвинять в пробуждении дракона мистера Бэггинса и треклятую чашу. Чего именно тогда они хотели от хоббита, я не представляла: мечтали, чтобы он за один раз вынес из Горы все сокровища, или наивно продолжали думать, что Смог окочурился от скуки и одиночества?
Я посмотрела на Торина, который без особого желания принимал участие в споре и куда внимательнее изучал пол и собственные сапоги. Его, кажется, уже не волновало брюзжание и поиск виноватых, и я цокнула языком. Несмотря на то, что гномы в отряде были далеко не трусливы, они отчего-то никогда особенно не отмечали помощь Бильбо в затруднительные моменты путешествия, когда сами ничего не могли поделать.
Прокравшись к Торину и оборудовав себе уютное местечко у него под плащом, я краем уха продолжила слушать остальных. Балин и братья были на стороне хоббита (но свое мнение высказывали очень скромно, чтобы не вызвать на свои головы гнев несогласных), Бомбур периодически стонал, что у него затекают ноги в этом узком коридоре.
– Днем я снова проберусь туда, – с уверенностью заявил Бильбо. – Быть может, что-нибудь произойдет новенькое.
Я почувствовала озноб, пробравший меня до костей от его слов, и невольно пожалела о том, что в Озерном городе слишком мало времени мы с Торином уделили друг другу. Теперь уже было поздно вздыхать, да и я понимала, что главной нашей целью было выманить дракона из Горы.
Я восхищалась смелостью маленького хоббита, который был готов пойти на риск, зная, что дракон, в чье логово ему предстоит вернуться, не только не был мертв, но еще и не спал. Кольцо сделает тебя невидимым, но не защитит от огня из пасти Смога. Мне до подобного альтруизма было ой как далеко.
Благодаря самоотверженному предложению мистера Бэггинса завтрак прошел с чуть большим энтузиазмом: гномы даже расщедрились на парочку шуток и в полдень отпустили Бильбо в сокровищницу. Хоббит пробыл там дольше, чем в первый раз, и все никак не собирался появляться.
Пол содрогнулся – Смога явно не впечатлили речи Бильбо, – и я, холодея внутри, поднялась на ноги. Торин уже не останавливал меня и побежал следом, вытащив меч из ножен. Что говорить разъяренному дракону?
Мы выбежали на длинную и узкую площадку в настолько огромной пещере, что противоположной стены было не видно. Над полом высились груды драгоценностей: золото в слитках, золотые изделия, самоцветы, драгоценные камни в оправе, жемчуг и серебро. На стенах блестели кольчуги, шлемы, топоры, мечи и копья. Кувшины и сосуды, стоявшие рядами, были доверху наполнены монетами и украшениями.
У меня захватило дух от увиденного, и я не сразу вспомнила, зачем вообще неслась по тоннелю – уж точно не для того, чтобы восхититься объемами сокровищ, которые временно принадлежали Смогу. Торин стоял, очарованный, и именно это вывело меня из ступора. Мне следовало попросить братьев пойти со мной, а Короля под Горой насильно оставить в коридоре! Какая же я дура!
– Представляешь, где-то там, под вазами и жемчужными нитями, лежит Аркенстон, – пробормотал Торин. – Интересно, наш Взломщик найдет его?
– Торин, пожалуйста… Когда все закончится, я готова лично перерыть все эти залежи драгоценностей, чтобы его найти. Я заночую здесь, только, пожалуйста…
Я попыталась повернуть его голову в свою сторону, но Торин смотрел поверх меня и вряд ли что-то слышал. Все тело оккупировали мурашки от его болезненно заблестевших глаз.
Бильбо взлетел по лестнице у нас за спинами. Он тяжело дышал и жестами показывал, чтобы мы убирались с открытого пространства.
– Ты живой? – крикнул ему Торин, но я зря обрадовалась, что Король под Горой пришел в себя.
– Это ненадолго! – откликнулся мистер Бэггинс. – Дракон идет сюда!
– Ты видел Аркенстон? Он словно шар с тысячью граней и при свете очага сверкает, как вода на солнце, как снег в сиянии звезд, как роса в лунную ночь. Ты видел его?
Бильбо, опешив, сделал шаг назад. Может быть, он и видел что-нибудь, похожее на Аркенстон, но лично я мало бы что запомнила, убегая от дракона и спасая свою шкуру от испепеления. Торин однако выставил меч так, чтобы Бильбо не мог прошмыгнуть в коридор:
– Ты видел. Ты нашел его. Где он?!
– Торин…
Раздавшийся драконий рык вынудил Торина отступить и убрать меч. Мы побежали обратно, к потайной двери, и только чудом остались живы после того, как Смог немилосердно дыхнул огнем. У Торина загорелся плащ, а Бильбо хлопал по пяткам – наверное, чтобы потушить шерстку на них.
– По-моему, он догадался, что мы попали сюда через Озерный город и пользовались помощью его жителей, – сказал хоббит. – У меня есть предчувствие, что следующую атаку он предпримет в том направлении. И дернуло меня сболтнуть про езду на бочках!
Я сжалась в уголке, кусая губы. Болезнь проявилась чересчур внезапно, я была уверена, что у нас был хоть мизерный шанс вернуть Торину рассудок, если постепенно примирять его с тем, что найти Аркенстон будет не так просто. Однако… все выходило совсем иначе.
– Смог знает, как мы проникли в его логово, – продолжил мистер Бэггинс. – И, будьте уверены, догадается, куда ведет тоннель. Он разнесет вдребезги наш склон, чтобы отрезать нам путь внутрь. А если при этом раздавит нас, что же… тем больше порадуется.
Единственным выходом было отрезать самим себе путь на свежий воздух, плотно закрыв волшебную дверь, и двинуться через сокровищницу к другим частям Горы. Эта мысль меня не радовала, но, к сожалению, Торину нельзя было завязать глаза и вести его за руку, пока все золото и закопанный Аркенстон не остались бы далеко позади.
Получилось так, что я зря переживала: отряд не задержался в пещере дольше необходимого. Стоило благодарить Смога, который мерещился всем за колоннами.
Комната, в которую мы попали, пройдя сокровищницу насквозь, была завалена телами и покрыта серой паутиной.
– Ну вот и все, – констатировал Двалин. – Выхода нет.
– Последние из нашего рода, – произнес Балин. – Должно быть, они пришли сюда в поисках надежды… Мы можем уйти в шахты, тогда протянем еще пару дней.
– Нет, – ответил Торин. – Я не готов умереть вот так – забиться в угол и испустить дух.
– Тогда надо вернуться и взять оружие, – сказал Фили, разглядывая тела предков.
Мы развернулись, и я прокляла все на свете: если по дороге сюда еще повезло, что гномы боялись дракона, то теперь они поняли, что Смог покинул Гору.
– О, мистер Бэггинс! Вы что, заблудились? – спросил Кили, когда из прохода к сокровищнице на нас выскочил запыхавшийся Бильбо.
Хоббит отряхнулся:
– Я поскользнулся и упал прямо в чашу. Меня несколько засыпало золотыми монетами, так что я опоздал.
Я прищурилась. Никого уже не удивляло, что он держал руку в кармане, а я зацепилась за это взглядом и начала подозревать, почему мистер Бэггинс отстал от отряда.
Под предводительством Торина мы снова вошли в зал. Гномы выбрали себе кольчугу, хотя провозились с этим слишком долго – меня уже тянуло зевать, – и оружие.
Когда я обернулась в сторону Короля под Горой, меня посетило чувство дежавю. Торин был облачен в золотую кольчугу, на его широком поясе сверкали алые рубины, а голову, спускаясь на лоб и виски, точно по размеру обхватывала корона, лишенная всяких камней и будто бы сделанная из двух половинок. Вместо вертикальных зубцов от макушки в обе стороны отходили золотые «крылья», напоминавшие треугольные лезвия топоров.
Отряд разбрелся в разные стороны, и никто не видел, как глупо я попыталась изобразить реверанс. Во мне вообще что-то переклинивало, когда я смотрела на Торина, одетого так, как и подобает королю.
– Мистер Бэггинс, получайте первую награду в счет свой доли! – вроде как дружелюбно окликнул его Торин.
Бильбо, до этого делавший вид, что заинтересовался сокровищами, распрямился, и Король накинул на него небольшую кольчужку из мифрила. Гномы, переняв королевское великодушие, добавили пояс из жемчугов и хрусталя, надели на хоббита легкий шлем из кожи с мелкими алмазами по краям.
– Ниэнор, – прошептал Бильбо, – скажи, у меня очень нелепый вид?
– Вовсе нет, – ответила я таким же тихим голосом (в огромном зале звуки долгим эхом отражались от любого выступа). – Но не дай им увидеть, что в кармане.
Мистер Бэггинс поспешно закивал. Я как-то неожиданно осталась одна без оружия и защиты… Неужели гномы думали, что предсказателям не страшно оружие ни орков, ни гоблинов? Точно, Торин же вообще не собирался выходить за стены Эребора, чтобы помогать кому бы то ни было в битве, а, значит, мне незачем было цеплять на себя мужскую броню или какой-нибудь шлем, который бы падал мне на глаза.
– Золото, – произнес Король под Горой, глядя себе под ноги, – горы золота… оно стоит пролитых слез… и крови.
Мы с Бильбо посмотрели друг на друга. Я поджала губы – дело принимало дурной оборот.
Под конец, когда у меня уже рябило в глазах от блеска, я просто села на очередную гору драгоценностей и скрестила руки на груди. Меня бесили все эти резные чаши, инкрустированные перламутром и сапфирами, я со стонами натыкалась на столовые приборы с рубинами, обрамленными горным хрусталем, в десятый раз находила изумрудные колье и подвески.
Преисполненная негодования, я вытащила из груды овальное блюдо и запустила его по склону… В тот же момент что-то пошло не так. Наверное, это чертово блюдо было основой, скреплявшей прочие сокровища между собой, потому что гора подо мной затряслась – и я кубарем покатилась вниз, не удержав равновесия.
Сверху попадали монеты и какие-то мелкие драгоценности, что-то ощутимое прилетело точно мне в голову, и я уткнулась носом в жесткие золотые слитки. Рядом кто-то застонал: видимо, «лавиной» накрыло не только меня.
С трудом выкарабкавшись из-под завала, я виновато уставилась на стену, потому что боялась, что Торин вышвырнет меня к той самой матери из Эребора. Король под Горой неумолимо приближался, и меня пробрала икота.
– Прости, – вместо сурового выговора Торин крепко обнял меня и прикоснулся сухими губами ко лбу. – Действительно, нечего нам закапываться в своих же драгоценностях.
– Не хочу вас прерывать, дядя, но не могли бы вы помочь нам? – посреди золотого поля торчали головы Фили и Кили. – Теперь я, кажется, понесу с собой даже то, что не хотел брать.
Гномы вытащили братьев, из карманов которых сыпались алмазы и круглые жемчужины.
– Я поведу вас, – пообещал Торин, не отпуская меня. – И за тысячу лет я не забыл бы ходов во дворце.
Я почти расслабилась, перенимая его спокойствие, и улыбнулась Торину в плечо. Мы пошли дальше по залам цепочкой, и у меня почти не было времени смотреть по сторонам, до того были крутые лестницы, выбитые прямо в скале, и переходы. Привыкшие к таким путешествиям вверх и вниз гномы, возможно, считали ступени удобными, а вот мы с Бильбо плелись в конце колонны и обменивались короткими и не жизнеутверждающими фразами.
Наконец мы вышли в зал и перевели дух.
– Это главный зал Трора, здесь устраивались пиршества и собирался королевский совет. Отсюда уже недалеко до Главных Ворот.
Появление в Эреборе Смога превратило зал в пыльный и гниющий склеп с перевернутыми столами, опрокинутыми истлевающими стульями и скамьями. На полу лежали осколки посуды: бутылок, чаш и кубков, – и кости. Ничто уже не могло примирить меня с жизнью внутри горы, и, несмотря на просторы, в Эреборе мне было ужасно тесно и душно.
Мы прошли зал насквозь, осторожно наступая между черепами, и через некоторое время услышали журчание воды – бурливый поток выбегал из темной дыры в скале, струился по выдолбленному стоку. Рядом с ним шла широкая мощеная дорога.
– Здесь берет начало река Быстротечная, – сказал Торин. – Она приведет нас к Главным Воротам.
Весь отряд бросился по дороге навстречу свежему воздуху. Королю под Горой бегать не пристало, а я слишком утомилась из-за подъемов и спусков, так что мы остались вдвоем около стока.
Говорить меня не тянуло, но Торин неожиданно задумчиво улыбнулся:
– Скоро все будет по-прежнему. Мои племянники будут жить здесь. Признаться, с тех пор, как Смог вынудил мой народ покинуть Эребор, я считал, что Фили станет королем… И хотя я люблю их одинаково, с Фили всегда спрашивал больше, а он еще успевал носиться с братом.
– Мало что изменилось, – я улыбнулась ему в ответ. – Ты можешь быть уверен, что Фили был бы прекрасным королем.
– Я не закончил. Кто знает, как сложатся наши жизни, а я теперь не думаю, что именно Фили суждено стать моим наследником.
Я вспыхнула и ускорила шаг.
За поворотом меня ослепил дневной свет, и, только привыкнув к нему, я увидела, что перед глазами расстилалась долина, где когда-то стоял Дейл. Ветер здесь был резкий и неприятный, завывал ничуть не хуже драконьего рева, и я поежилась.
– Нельзя ли найти спокойное местечко, чтобы позавтракать? – поинтересовался Бильбо, жалобно поглаживая закрытый мифрилом живот. – Кто знает, сколько приемов пищи мы уже пропустили, сидя в этой мерзкой норе, а я прямо-таки зверски хочу есть.
Торин, вышедший вслед за мной, рассмеялся:
– Это мой-то дворец ты называешь мерзкой норой! Погоди, мистер Бэггинс, вот его приберут, почистят и отделают заново!
Я позволила себе вольность и прижалась к королевскому боку, пользуясь хорошим настроением Торина. Чем дальше мы находились от сокровищницы, тем, видимо, слабее она влияла на Короля под Горой.
– Пожалуй, мы могли бы пойти в старый сторожевой пост на юго-западном конце Горы, – сказал Балин. – Всего лишь часов пять ходьбы, но идти будет трудно, предупреждаю.
Что я, что хоббит не были рады узнать, сколько времени занимает путь до «спокойного местечка», и почти синхронно скорчились. Однако делать было нечего.
Мост, о котором помнил Балин, давно обвалился, и мы перебрались вброд к глубокой лощине, укрытой от ветра в скалах. Позавтракали сухарями, запив их водой, и потащились дальше – я тащилась особенно активно, с воздеванием глаз к пасмурному небу. Весь поход уже сидел у меня в печенках, а еще и Торин вздумал нести несусветную чушь про наследников!
– Здесь, – к моей великой радости произнес Балин во второй половине дня, – в былые времена всегда стояли часовые. Дверь эта ведет в вырубленную в скале комнату, заменявшую караульное помещение. Мы можем укрыться здесь и видеть многое, оставаясь невидимыми.
